Текст книги "Четвертый дракон Амели (СИ)"

Автор книги: Ольга Иконникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

24. Слабость ведьмы

– Ты кто? – спросила принцесса.

– Я – Амели, сестра твоего отца и подруга твоей мамы.

– Они умерли, и Вероник осталась одна, – грустно сообщила девочка и закашлялась.

Амели взяла принцессу за тонкую дрожащую руку.

– Ты не одна, Вероник, – она не назвала девочку ее королевским высочеством, посчитав, что в этой ситуации придворные церемонии ни к чему. – У тебя много друзей, которые пытаются тебе помочь.

Вероник кивнула с серьезным видом.

– Да, мадам, я знаю.

Напряжение оказалось слишком велико для нее, и она с тяжелым вздохом откинулась на солому. Дыхание стало прерывистым, а ручонка уже была мокрой от пота.

– Ах, ваше высочество, – всхлипнула Грета, – ей становится хуже. Не представляю, что с нею будет, если она проведет здесь еще хоть одну ночь. Мне даже кажется, что стоит обратиться за помощью к герцогу Ламанскому. Даже если он замешан в гибели ее родителей (ах, надеюсь, что это не так!), то может, он сжалится над маленьким ребенком. Я уже почти решилась отдать ему и «Подлинную историю Анагории» – если книга представляет для него опасность, он может уничтожить ее – Вероник еще не успела ее прочитать. Да, в таком случае мы никогда не узнаем правду, но разве жизнь принцессы не стоит этого?

Амели задумалась ненадолго, а потом согласилась:

– Думаю, ты права. Но давай сначала попробуем другой вариант – я перенесу девочку в мои апартаменты. Там тепло и уютно. Мы с Жюли будем поить ее теплым молоком и делать компрессы.

Грета захлопала, было, в ладоши, но радость быстро прошла.

– Ах, ваше высочество, но как же мы сможем провести Вероник к вам? В коридорах полно придворных, стражи и слуг.

– Я кое-что придумала, хоть и не уверена, что это получится. Пусть Натанэл донесет девочку до выхода из погребов, а дальше я попробую сама.

Для высокого сильного мужчины Вероник была легкой как пушинка, и Натанэл осторожно вынес девочку из каморки и зашагал между заполненных бутылками стеллажей.

– Тихо! – зашептала Грета. – Кажется, кто-то идет.

Они остановились, прислушались. Кто-то шел от дверей в их сторону. Натанэл передал ребенка Грете, а сам схватился за нож.

– Ох, и напугала ты меня, твое высочество!

Никогда еще Амели так не радовалась, услышав голос мужчины.

– Я, как положено верному рыцарю, пришел на рассвете, чтобы сопровождать свою принцессу, а оказалось, что ты предпочла пойти одна.

Впрочем, его негодование быстро прошло, стоило ему увидеть, в каком состоянии находится девочка. Но план Амели не вызвал у него одобрения.

– Допустим, мы не встретим никого на лестнице для прислуги. Но как ты думаешь пройти с принцессой мимо стражи в том крыле, где находятся твои апартаменты?

Она зашипела:

– Доверься мне!

Фернан взял Вероник на руки. Девочка металась в бреду. Амели отправила Грету и Натанэла обратно в укрытие, пообещав, что сообщит им о здоровье принцессы на следующий день, и двинулась к выходу.

– Я пойду по лестнице и по коридорам первой. Я заморожу каждого, кто попадется нам на пути. Нет, не волнуйся, это вполне безобидное заклинание – человек просто становится неподвижным на несколько минут, а потом уже не может вспомнить, что с ним произошло.

Фернан с сомнением хмыкнул, но спорить не стал.

Заклинание ей пришлось применить трижды – сначала в узком коридоре, где они едва не столкнулись с рыжим поваренком, направлявшимся в погреб с большой корзиной. Потом – на лестнице, где им навстречу попались две горничные-хохотушки. И еще раз – в широком коридоре, ведущем к комнатам гостей – там уже бодрствовала дворцовая стража.

Во всех трёх случаях шедшая первой Амели успевала заметить встречных прежде, чем те замечали ее. Это давало надежду на то, что принцессу никто из них так и не увидел.

И с каждым примененным заклинанием сил у Амели оставалось всё меньше и меньше. Она даже не сразу сумела отворить дверь в свои апартаменты. Закружилась голова, и во всём теле ощущалась такая слабость, что ей едва удалось переступить через порог.

Когда они ввалились в спальню, Жюли ахнула и бросилась к Фернану, чтобы помочь ему опустить девочку на кровать.

– Ваше высочество, принцессе плохо?

– У нее жар, – вместо Амели ответил Фернан. – Ее нужно переодеть, накормить и укрыть чем-нибудь теплым.

– Не беспокойтесь, сударь, я сделаю всё, что нужно. А вы пока сходите на кухню, пусть принесут горячей каши и молока. Ах, да, и потребуйте вина! Для согрева нет ничего лучше теплого вина!

Жюли осталась с принцессой в спальне, а Фернан вышел в гостиную к Амели.

– Ты тоже плохо себя чувствуешь? – испугался он.

Она из последних сил покачала головой:

– Нет, всё в порядке. Иди на кухню! Девочку нужно чем-то накормить.

Он вернулся через полчаса в сопровождении лакея с заставленным едой подносом. Слуга поставил поднос на столик у кресла, в котором сидела Амели, молча поклонился и бесшумно удалился.

Принесенные вместе с кашей и молоком булочки выглядели такими аппетитными, что Амели не удержалась, потянулась к ним. Но тут же рухнула обратно.

В тот же миг Фернан был подле нее.

– Тебе самой нужна помощь!

Она вздохнула:

– Этому не поможешь, Фернан. Заклинания забирают столько энергии, что после них трудно восстановиться. Я очень слабая ведьма. Ты разочарован?

Он посмотрел на нее с изумлением:

– Да ты лучшая ведьма на свете! Знала бы ты, как я тобой горжусь!

Он помог ей сесть поудобнее, налил в бокал немного вина, подал булочку.

– Тебе, как и принцессе, нужно поспать.

А она смогла прожевать только маленький кусочек. На большее просто не хватило сил.

Жюли унесла в спальню и кашу, и молоко. И через пятнадцать минут сообщила, что принцесса немного поела и уснула.

– Ах, ваше высочество, какое счастье, что вы смогли привести Вероник сюда! Страшно представить, что было бы с ней в холодном сыром погребе, – взгляд горничной заскользил по бледному лицу хозяйки. – Вот только как же вы сами пойдете сегодня на испытание?

Это был тот вопрос, который Амели задавала самой себе уже на протяжении многих минут. Ей было трудно даже пошевелить рукой. Что же было говорить о присутствии на обеде и, тем более, о прохождении экзамена?

Ее глаза наполнились слезами. Она не могла позволить себе проиграть! Не сейчас! И дело было вовсе не в принце. Если она не пройдет испытание, то участие в отборе невест для нее закончится. А значит, она должна будет покинуть дворец. Покинуть одна, без Вероник.

– Помогите мне встать! – потребовала она. – Мне нужно привести себя в порядок до обеда.

Жюли и Фернан подхватили ее под руки, но даже при такой помощи ее попытка подняться не увенчалась успехом. Комната закружилась у нее перед глазами.

– Ничего, – попробовала утешить ее Жюли. – До обеда еще есть время.

Амели попробовала взять с подноса недоеденную булочку, но та выпала у нее из рук. Она беспомощно посмотрела на Фернана, на лице которого не было и следа обычной насмешливости, и заплакала.

25. Бойтесь невест, дары приносящих

В столовую Амели пришла, когда остальные девушки уже сидели за столом. Присутствовал за обедом и незнакомый молодой маг, которого баронесса Дюамель представила как распорядителя предстоящего девушкам испытания.

– Это будет весьма серьезная проверка, – почтительно поклонившись, стал рассказывать маг. – После этого экзамена на отборе должны остаться только три невесты.

Девушки ахнули.

– Но зачем же так строго? – почти шепотом спросила Элинор. – Разве нельзя разрешить всем невестам дойти до финального испытания? И разве не правильнее позволить его высочеству самому сделать свой выбор? А он с нами еще так мало знаком.

С этим не стала спорить даже Моник, которая обычно воспринимала в штыки любое слово виконтессы.

– К сожалению, это невозможно, – покачал головой маг. – На это есть свои причины. Финальное испытание рассчитано только на троих. Думаю, столь серьезные ставки побудят вас приложить все усилия, чтобы достойно выдержать вечерний экзамен. Позвольте, я расскажу вам, в чём он будет заключаться. В дворцовом парке есть глубокий пруд. Каждая из вас будет опущена на дно пруда в стеклянном кубе с толстыми стенками. Вы должны будете магией разрушить этот куб и доплыть до берега.

– Доплыть? – возмутилась Констанс. – Но я не умею плавать!

– И я, – пискнула Элинор.

– Таковы правила, – развел руками маг. – Более того, магия самого пруда будет мешать вам применять ваши способности.

– А если мы не сможем разрушить куб? – голос Констанс задрожал от страха.

Маг поспешил ее успокоить:

– За испытанием будут наблюдать несколько опытных магов. Если вы подадите сигнал, они вытащат куб из воды. Но это будет означать, что экзамен вы провалили.

Еда, как обычно, и выглядела, и пахла восхитительно, но впервые за все время пребывания во дворце, Амели совсем не хотелось есть. Когда она отказалась от жареной утки и едва пригубила легкое вишневое вино, баронесса Дюамель забеспокоилась:

– Ваше высочество, вы плохо себя чувствуете? Вы так бледны сегодня.

– Ее высочество, должно быть, в ужасе от предстоящего экзамена? – хмыкнула Моник.

Но баронесса не нашла здесь повода для шуток. Она встала из-за стола и подошла к Амели.

– У вас явное переутомление! В таком состоянии участвовать в экзамене – безумие! Может быть, его можно перенести на другой день?

И она повернулась к магу. Но раньше распорядителя вмешалась в разговор графиня де Карильен.

– С какой стати? – возмутилась она. – Если ее высочество плохо себя чувствует, она может отказаться от участия в испытании и покинуть отбор. Кажется, правилами это не запрещено?

И маг с ней согласился:

– Мы не можем откладывать экзамен из-за плохого самочувствия одной из невест. До вечера еще есть время. Рекомендую вам, ваше высочество, после обеда прогуляться по саду. Там есть небольшой магический источник. Он скрыт от посторонних глаз, но его энергия даже на расстоянии позволит вам восстановить свои силы.

– Вот как? – заинтересовалась Моник. – Тогда мы все должны пойти туда. А иначе это будет нечестно. Так герцогиня получит дополнительную энергию, которой все остальные будут лишены.

– Думаю, это разумно, – снова поклонился маг. – Любая из вас может выйти в сад и находиться там до самого испытания.

После обеда девушки разошлись по своим апартаментам, чтобы переодеться для прогулки.

Жюли встретила хозяйку с улыбкой.

– Ах, ваше высочество, жар у принцессы Вероник почти спал. Она снова покушала и снова уснула. Отдых пойдет ей на пользу. Она спрашивала про вас.

Амели вздохнула:

– А мне, Жюли, нечем вас порадовать. После вечернего испытания одна из невест должна будет покинуть дворец. И боюсь, это буду я.

Горничная всплеснула руками:

– Что вы такое говорите, ваше высочество? И думать так не смейте!

Спавший в кресле Фернан вмиг проснулся.

– Эй, твое высочество, ты, кажется, паникуешь? Честно говоря, я ничуть не расстроюсь, если ты не выиграешь этот дурацкий отбор, но ты же понимаешь, что уехать из дворца сейчас мы не можем? Бедный ребенок только-только стал приходить в себя!

Она возмущенно зашипела:

– Я это понимаю!

– Тогда кончай распускать нюни! Соберись! Может быть, есть какие-то заклинания для восстановления сил? Ты должна это знать! Кто из нас ведьма?

Она рассказала про сад с источником, и он потребовал, чтобы она немедленно отправлялась туда. Она едва успела накинуть на себя бархатный плащ.

В сад вышли все невесты. Элинор, едва завидев Амели, бросилась к ней.

– Ваше высочество, как мне жаль, что вы приболели! Надеюсь, прогулка по саду пойдет вам на пользу. Вы должны пройти сегодняшний экзамен!

Но Амели осознавала, как это сложно.

– Вы же понимаете, виконтесса, выиграть отбор сможет только одна невеста. Рано или поздно остальные должны будут сдаться.

Глаза Элинор наполнились слезами:

– Я понимаю, ваше высочество, но это так грустно! Нет, не думайте, что мне так хочется стать женой принца, но мне становится обидно, когда я думаю, что ею может стать графиня де Карильен. Согласитесь, его высочество заслуживает гораздо лучшей жены. Она сильна, я не спорю, но она надменна и жестока. А королева Анагории должна быть другой!

Тут Элинор замолчала, потому что к ним подошла сама Моник.

– Неужели, виконтесса, вы, в самом деле, не умеете плавать? – полюбопытствовала она, сверля Элинор взглядом.

Та с грустным видом кивнула.

– Хотите, я покажу вам несколько движений? Разумеется, покажу не в воде, а на суше.

Элинор изумилась, но снова кивнула:

– Будьте так добры, ваше сиятельство.

Графиня подхватила ее под руку и повела на лужайку. Немало удивленная Амели осталась на скамейке.

– Странная перемена настроения у графини, вы не находите? – принцесса Лабраденская опустилась на ту же скамью. – Такое дружелюбие со стороны ее сиятельства весьма подозрительно.

– Да, – согласилась Амели, – это странно. Но, может быть, она просто решила тщательнее прощупать соперницу.

– Возможно, – лучезарно улыбнулась Констанс. – Но с нашей стороны было бы неправильно осуждать ее только на основании наших подозрений. Не так ли? Может быть, она поняла, сколь невежлива была раньше? В конце концов, раз уж мы все здесь оказались, то должны быть любезны друг с другом.

– Вы совершенно правы, ваше высочество, – Амели одобрила ход ее мыслей, хотя и не была уверена, что всё это говорится от души.

– Не хотите ли полакомиться фруктами? – предложила Констанс, протягивая ей румяное яблоко. – Они здесь удивительно вкусны. А вам нужно восстанавливать силы.

Амели насторожилась. Мелькнула мысль отказаться, но если предложение было искренним, то ее отказ показался бы герцогине Лабраденской оскорбительным. Да и яблоко выглядело таким спелым и вкусным, что у нее, наконец, проснулся аппетит.

– Спасибо, ваше высочество, – поблагодарила она.

Она проглотила лишь кусочек и сразу почувствовала головокружение. Хорошо, что она сидела, потому что иначе не удержалась бы на ногах. Слабость была настолько явной, что не шла ни в какое сравнение с тем, что она чувствовала утром.

Она выронила яблоко и, собрав остатки сил, посмотрела на Констанс – в огромных голубых глазах герцогини Лабраденской застыло любопытство.

26. По что пойдёшь – то и соберешь

Стало трудно дышать, и Амели вцепилась в спинку скамьи, на которой сидела. Зачем она вообще ввязалась в этот отбор? Жила бы спокойно в своем домике на Лазурном берегу, любовалась морем. Нет, захотелось приключений!

Интересно, кто-нибудь вообще поймет, что ее отравили? Вряд ли. Местные маги до сих пор не знают, кто убил Роланда. Станут ли они тратить свои драгоценные силы на расследование гибели одной из чужестранок? Они просто замуруют ее бездыханное тело в какой-нибудь пещере – пусть даже и с королевскими почестями.

Больше всего в этот миг ей хотелось оказаться рядом с Фернаном. Было обидно до слёз, что за всё это время она ни разу так и не сказала ему «спасибо» – хотя бы просто за то, что он был рядом.

Как ни странно, но через пару секунд туман в ее голове стал проясняться. Сознани пришло в норму, а сил хватило даже на то, чтобы вскочить со скамьи и отпрыгнуть как можно дальше от лабраденской принцессы.

С Констанс же, напротив, стало твориться что-то странное – теперь уже ее взгляд потух, и с прекрасного лица сбежал румянец. Еще мгновение она держалась на ногах, а потом рухнула на траву как подкошенная.

Амели громко вскрикнула, но приблизиться к сопернице не решилась. Да это и не требовалось – к той уже спешили и стража, и Моник с Элинор.

– Что случилось? – нервничал тот самый маг, который присутствовал на обеде. – Ваше высочество, вы можете объяснить?

Она покачала головой – она сама ничего не понимала.

– Мы сидели на скамье и разговаривали. Она угостила меня яблоком. А потом ей стало плохо, и она упала.

Моник была невозмутима, а вот Элинор расплакалась.

– Осторожно! – крикнул маг, когда один из стражников попытался поднять принцессу. – Прошу вас, осторожнее! Нужно отнести ее высочество во дворец. А я отправляюсь к его высочеству герцогу Ламанскому. И следует немедленно послать гонца к его светлости герцогу де Тюренну, – он посмотрел на девушек и сказал: – Прошу вас, отправляйтесь в свои апартаменты. Происшествие слишком серьезное, и до выяснения всех обстоятельств рекомендую воздержаться от прогулок по саду.

Амели заметила, что он осторожно подобрал с земли надкушенное яблоко. Ну, что же, по крайней мере, он внимателен к деталям.

До самого вечера она мерила шагами гостиную. Присаживалась на секунду на диван и тут же снова вскакивала.

– Эм, успокойся! – не выдержал Фернан. – У меня уже голова кругом идет от твоих перемещений. Радуйся, что легко отделалась.

– Но я не понимаю, что случилось! Я чувствую, что это связано с яблоком – оно было таким странным на вкус. И от одного его маленького кусочка мне стало так плохо!

– Глупая девчонка! – рассердился Маршан. – И зачем тебе вообще вздумалось принимать что-то из рук соперницы? Ты что, не понимаешь, с кем связалась? Да любая из них перегрызет тебе горло и не поморщится. Ставки на этом отборе слишком высоки.

Она оправдывалась:

– Но мы были у всех на виду. Уверена, за нами наблюдали и из дворца – не случайно же тот маг появился так быстро. К тому же, перед началом отбора нас предупредили, что мы не имеем права использовать свою магию, чтобы причинить вред другим участницам.

Фернан вздохнул:

– Какой же ты еще ребенок! Нельзя же быть настолько доверчивой. Ну, ладно, не хнычь! Всё обошлось. Только пообещай мне, что будешь осторожна. А еду, которую тебе приносят с кухни, сначала буду пробовать я.

Она не смогла не улыбнуться:

– А наши совместные с девушками обеды? Ты пойдешь на них вместе со мной?

Он подтвердил:

– Если понадобится, то пойду. Правда, не думаю, что эти обеды продолжатся. Ты не заметила – на ужин вас не пригласили.

Она заметила. И от этого расстроилась еще больше.

– А если они подумают, что это я пыталась ей навредить, а не наоборот? Если выяснится, что яблоко было отравлено, то все решат, что это не я, а она его надкусила! Ты понимаешь, к чему это приведет?

Фернан кивнул:

– Тебя назовут отравительницей. Но не паникуй раньше времени! Кажется, этот милый старикан де Тюренн говорил, что применение магии оставляет какой-то след, который может привести к ее владельцу. Надеюсь, это действительно так.

– А если это не магия? – простонала Амели. – Если это обычный яд?

Фернан ухватил ее за руку, заставил сесть на диван.

– Эм, если бы это был обычный яд, то на траве валялась бы ты, а не принцесса Констанс. Давай дождемся приезда герцога. Пока же меня гораздо больше волнует, что этим вечером нас вообще, кажется, не собираются кормить.

Но ужин им всё-таки принесли – жаркое, ягодный пирог, кувшин молока и небольшой графин с вином.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я волновался за себя? – спросил Фернан, делая изрядный глоток вина прямо из горлышка графина. – Не забывай – у нас есть ребенок.

Страх в сердце Амели уступил место стыду. И как она могла забыть про Вероник? Эгоистка, думающая только о себе!

– Да не волнуйся ты! Ей уже гораздо лучше. Во всяком случае, так говорит Жюли.

Они отправились в спальню с подносом. В гостиной оставили только вино.

Маленькая принцесса сидела в кровати с альбомом и кистью в руках.

– Добрый вечер, ваше высочество, – поприветствовал девочку Фернан. – Как вы себя чувствуете?

Вероник посмотрела на них внимательно, но на вопрос не ответила, а задала свой.

– Кто из вас владеет магией? Я чувствую сильную магию.

Амели подошла ко кровати, присела на перину.

– Здравствуй, Вероник! Я – Амели, ты помнишь?

Девочка кивнула с серьезным видом.

– Да, ты сестра моего папы. Я знаю про тебя – мне мама рассказывала. И я видела тебя в книге – на картинке. Почему ты не приезжала к нам раньше?

Амели сглотнула слёзы.

– Так получилось, милая. Но если бы я знала…

– Не плачь, – девочка протянула ей руку, и Амели схватил ее, поднесла к губам. – Мама говорила, что ты сильная и смелая. Ты тоже умеешь превращаться в дракона?

– Нет, к сожалению.

Маленькая принцесса нахмурилась:

– Да? А мне показалось…

– Ваше высочество, – сделал шаг вперед Фернан, – не желаете ли вкуснейшего пирога с ягодами?

– Пирога? – растерялась девочка. – Да, пожалуй. Спасибо, вы очень любезны.

Она съела кусочек пирога и выпила молоко.

– Грета говорила, я должна научиться читать. Теперь Жюли говорит то же самое. А у меня не получается, – и она виновато улыбнулась. – И вместо того, чтобы писать буковки, я рисую.

– Ничего, – Амели снова еле сдерживала слёзы, – ты непременно научишься и читать, и писать. А что ты рисуешь, милая?

Девочка пододвинула к ней альбом – на плотном белом листе над голубой полоской воды парили драконы.

Эту ночь Амели спала вместе с маленькой принцессой. Вероник часто вскрикивала, беспокойно металась по кровати, и тогда она прижимала к себе ее худенькое дрожащее тельце, и ощущая, как успокаивается девочка в ее объятиях, чувствовала себя почти счастливой. Вот ради чего вернулась она в Анагорию. Ради кого…