Текст книги "Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Ольга Сараева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

  Преодолев очередной перевал, мы достигли наконец Грифоньего плато. Взору открылась бескрайняя холмистая равнина, унылую однообразность которой нарушали лишь группы невысоких скал да островки кустарника. Горные хребты от перевала резко забирали в стороны, а далеко впереди, теряясь в тумане, уходила ввысь исполинская каменная стена.

  – Азури-Шан, Стена Крыльев. За ней – страна Крылатого племени, – пояснил Дигги.

  Мы посмотрели друг на друга. От грифонов всё ещё не было вестей, и, откровенно говоря, никто из нас не представлял, что делать дальше.

  – Идём к Стене, – решил маг. – Будем держаться гор: они и до места доведут, и укроют, ежели чего.

  Возражений не последовало. Под ногами похрустывал ледок, пронизывающий ветер гнул голые ветви кустарника, заставляя нас зябко кутаться в плащи. Далеко впереди стелилось по земле странное бурое облако, медленно приближаясь к нам.

  – Краснобыки, – сказал Данги. – Лучше взять ближе к горам: негоже становиться у них на пути.

  – А ещё тут кто-нибудь есть? – спросила я, встревожено поглядывая на растущее на глазах "облако".

  – В смысле живности? – уточнил Гил. – Конечно, Тари. Гайсаки есть – дикие лошади, горные козлы с витыми рогами – эти, правда, только на склонах живут, вниз не спускаются. Из мелких – длинноухи, мыши, прыгунцы. Летом птиц много: тут ведь озёра есть, речушки – от ледников питаются. Ну и охотников хоть отбавляй – шакалы, белые волки. Бывает, мишки забредают – за рыбой да ягодой.

  – Про северные-то горы откуда знаешь? – ревниво спросил Дангор.

  Гил рассмеялся.

  – А у меня в Академии по мироведению "отлично" было. Учи уроки, Зарти – пригодится.

  Наш парень изобразил в ответ презрительную гримаску: совет его нисколько не впечатлил.

  – Судя по всему, мы в охотничих угодьях грифонов, – заметил ФиДель, бросив взгляд на небо.

  – Кабы только грифонов, – добавил Дигги, оглядев нависающие над нами скалы.

  У меня упало сердце. "Это коготь асарба, Снежной кошки. Раньше они водились в Стране Грифонов, у ледников". Кажется, слова Раша начинали приобретать вполне конкретный смысл. Я инстинктивно схватила сына за руку. За время путешествия он так к этому привык, что даже не сопротивлялся. Тем временем стадо приближалось. Уже было можно различить отдельных животных, похожих на огромных лохматых буйволов. Их тяжёлые головы венчали рога в руку толщиной, а густая красноватая шерсть спускалась почти до земли. Мощными копытами краснобыки разбивали ледяную корку и, фыркая, сдували снег, добираясь до кустиков прошлогодней травы. Пар от горячего дыхания инеем оседал на косматых рыжих мордах, делая их седыми. Голод заставил стадо подойти к скалам на опасное расстояние. Звери настороженно косились на нас, но агрессии не проявляли.

  – Спокойно, мы для них слишком мелкие хищники, – сказал Гил. – Идём медленно, не делая резких движений.

  Гномы достали кан"чеки, встав во главе группы, эльфы отошли назад, прикрыв тыл – всё как в подземных коридорах. Но почему так колотится сердце? Мы почти миновали растянувшееся вдоль склона стадо, когда краснобыки как по команде подняли головы и уставились в нашу сторону. Я услышала тихий возглас и почти сразу лязг удлинившихся кан"чеков: из-за скалы прямо на нас вышел огромный зверь.

  Первое, что я разглядела в облаке искрящейся белоснежной шерсти, были длинные изогнутые клыки. Мощные лапы и грудь, короткий хвост, в холке не менее полутора лантров. Асарб, Снежная кошка! Ветер был в нашу сторону, и зверь, привлечённый пасущимся стадом, не сразу нас заметил. Однако оценив обстановку, хищник тут же переключился на более лёгкую добычу. Короткая грива на плечах поднялась, он припал на передние лапы, изготовившись для прыжка.

  – Этот наш! – крикнул Данги. – Ищите второго: мечезубы не охотятся в одиночку!

  Я взглянула вверх как раз в тот момент, когда притаившаяся на карнизе кошка взвилась в воздух. Дрогнула земля: огромное стадо краснобыков рвануло прочь.

  – Тара, вниз!

  Мы с Зарти повалились на камни. ФиДель и Гил упали сверху, прикрывая нас от хищника, мощный порыв ветра сбил с ног и прижал к скале остальных. Когда я смогла наконец подняться на ноги, то увидела высоко в небе три тёмные точки и услышала такой долгожданный звенящий крик.

  Грида сидела, обвив хвостом передние лапы. Она уже получила свою порцию ласки и теперь ревниво наблюдала, как я перебираю жёсткие перья Гриша. Грант кружил высоко над нами, изредка оглашая окрестности победным кличем. Это он, опытный охотник, перехватил в воздухе летящую на нас кошку. С котом расправился Гриш. Грифоны поступили с асарбами так, как тысячи лет до них поступали их предки: сбросили с высоты на скалы.

  – Что, предупредить не мог? – спросила я Гриша.

  – Нельзя: мы не одни.

  Ну да, Льдистые горы – родина Свободных грифонов. Где-то здесь, среди скал, лежит их Облачный Город – древняя покинутая столица. Не стоит привлекать к себе внимание, собираясь нарушить Запрет.

  – Сможешь поднять двоих?

  Гриш возмущённо встопорщил перья, недовольный моим сомнением. Наступал час прощания. Дигрим и Дангор были необычно молчаливы и как-то по-особому серьёзны. Я посмотрела на названых братьев и вдруг очень остро ощутила их суровую нежность и готовность защищать меня от целого мира.

  – Ты вот что, сестрица, мальцов-то своих береги, – сказал Дигги. – И сама поостерегись: эльфы, они ведь тоже не все одинаковы.

  – А с вас, Остроухие, отдельный спрос будет – не рублен, чай, на сохранение отдаём, – сурово добавил Данги и пообещал:

  – Путь в Эльдамаль не близкий, а всё ж не дольше жизни. Ежели чего, найдём и туда дорогу.

  ФиДель понимающе кивнул и ответил:

  – Породниться с Тангарами – честь для князей Л"лиоренталь. Остальное вы знаете.

  Гномы по-очереди подержали руки эльфов в своих огромных ладонях, с двух сторон хлопнули Гила по плечу и чмокнули Элизарта в макушку – чай, племянник! Потом пришёл мой черёд, и я вдруг поняла, что если открою рот, то заплачу. Но Тангары и не собирались разговаривать. Они по-очереди степенно расцеловались со мной, подхватили мешки и не оглядываясь зашагали обратно к перевалу. Я смотрела им вслед и чувствовала на щеках горячие дорожки. Зарти заглянул мне в лицо и молча прижался, крепко обхватив руками.

  Квадриш"ш

  ФиДель

  Грифоны могли перенести нас через Стену Крыльев за один перелёт: поднять двоих для этих мощных зверей не составляло труда. Теперь всё зависело от Гранта. Не думал, что Таре удастся с ним договориться – всё-таки Свободный грифон. Чёрный великан даже спуститься для разговора не захотел: устроился на том самом карнизе, с которого атаковала нас самка асарба. Однако Тара знала, что делает, и в конце концов зверь всё же поддался на уговоры. Правда, Грант поставил условие: он понесёт только её. «Детёныш» был не в счёт.

  В силу особенностей нашей расы мы не слишком чувствительны к холоду, как, впрочем, и к жаре, так что пледы из алькванэ были отданы Таре. Другое дело, что путешествие верхом на грифоне, да ещё напару с братом, меня не особенно вдохновляло. Правда, в воздухе, под порывами ледяного ветра, я взглянул на дело иначе: вдвоём с Гилом было значительно теплее. Как только грифоны достигли нижнего края облаков, скрывавших Стену Крыльев, к удовольствиям полёта прибавилась ещё и сырость: волосы стали влажными и тяжёлыми, а мышцы просто сковало холодом. Кажется, наш порог чувствительности был несколько завышен!

  Льдистые горы оказались выше, чем я предполагал: из облачности мы вынырнули примерно на полпути к сверкающим вершинам, и поднимись крылатые ещё немного, у нас появились бы все шансы обледенеть. Однако грифоны не стали набирать высоту, а нырнули в узкий просвет в Стене Крыльев. Едва не задевая скалы, звери преодолели расселину и оказались по ту сторону хребта. Открывшаяся нам горная страна была величественна и прекрасна: бескрайние поля заснеженных вершин, несущиеся в ущельях потоки, сверкающие ледники и редкие островки равнинного высокогорья. Далеко впереди виднелось белоснежное пятно овальной формы, чуть приподнятое над общим уровнем гор. Оно напоминало облако, зацепившееся за одну из вершин. Белые горы!

  /Облачный Город/, – уточнила Тара.

  Внешний хребет, опоясывающий грифонью столицу, был выше и круче остальных. Несколько пиков с отвесными склонами, словно сторожевые башни, охраняли подступы к городу.

  /Это и есть сторожевые башни, Дель/, – отозвалась Тара. – /Посмотри: там пещеры и взлётные площадки./

  Всё правильно: с каждой башни могли подняться в воздух десятки крылатых воинов. Правда, было это ещё во времена Эльдагора. Грозные укрепления давным-давно опустели: защищать было нечего и некому. Белые горы Облачного Города, когда-то наполненные шелестом крыльев и звоном голосов, теперь безмолвствовали – в пещерах-гнёздах гулял ветер. Но даже покинутая и полуразрушенная, грифонья столица выглядела прекрасной. Перед каждым входом, или, скорее, влётом в грифонье жилище имелся балкончик или широкая площадка с парапетом, сами пещеры соединялись арочными мостами и лестницами, большей частью уже обвалившимися. Каскады бассейнов и водопадов тоже пострадали от времени: вода разрушила искусственные преграды и теперь свободно низвергалась с огромной высоты. Никогда бы не подумал, что грифоны способны создавать такое! Однако я больше не чувствовал пронизывающего ветра. Мне показалось, или воздух стал значительно теплее?

  /Раньше здесь было лето. Всегда. Теперь нет. Магия уходит, Страж/, – пояснил белый грифон.

  /Как же красиво!/ – оценила Тара. – /У вас прекрасные архитекторы, Гриш./

  /Зодчие. Облачный Город – их замысел, воплощённый Изначальной Силой/, – туманно пояснил тот.

  /Что за Сила?/ – спросил Тин.

  /Магия Творения, я полагаю/, – ответила Тара.

  /Точно. Примерно так создавались наши Древние Замки и оренмары Ока Света, правда, ещё до Эльдагора/, – подтвердил я.

  /Откуда знаешь?/ – поинтересовался Гил.

  /Наш прадед любит рассказывать сказки./

  /На ночь?/

  /На прощание/, – мрачно пошутил я.

  Горы расступились, и посреди заснеженной равнины мы увидели одинокую скалу. Исполинский белый камень искрился в лучах светила, и я не сразу понял, что вижу перед собой голову грифона с открытым клювом. Далеко внизу из-под снега виднелись развалины.

  /Башня Зодчих/, – пояснил Гриш. – /Под нами – сады и фонтаны. То, что осталось./

  Только изнутри я смог оценить истинные размеры Башни: три грифона свободно летели рядом в белом арочном коридоре, и ещё столько же могли разместиться выше и ниже нас. По моим подсчётам, средний размах крыльев зверя составлял больше пяти лантров, значит, ширина коридора была никак не меньше двадцати!

  Приземлились мы в огромном зале-амфитеатре с круглой ареной. Я тут же забыл и про холод, и про одеревеневшие конечности: уж очень необычным оказалось место. Каменные скамьи амфитеатра, засыпанные слоем щебня и покрытые вековой пылью, уступами поднимались под самый купол. Напротив входа белая скала образовывала высокий помост, длинным "языком" выдававшийся вперед, а в белоснежный круг арены был "вписан" огромный чёрный квадрат. Плоские камни в его вершинах напоминали пустующие постаменты.

  /Зал Зодчих. Квадриш"ш/, – объявил Гриш.

  Съехав по его крылу на мраморный пол, мы с Гилом направились к Вратам. Под ногами похрустывали обломки камня, шаги гулко раздавались в тишине. Квадриш"ш не выглядели заброшенными: центр зала оказался аккуратно расчищен от мусора. Квадратная каменная плита находилась ниже первого ряда амфитеатра, но была приподнята над уровнем пола. Для грифонов это было не существенно, нам же пришлось подтянуться на руках, чтобы забраться на гладкую чёрную поверхность.

  Сторона Квадриш"ш составляла примерно десять длин грифона, то есть, около тридцати лантров. Каменный квадрат оказался не монолитным: в него были вписаны концентрические круги, разделённые на сектора. На каждый из них был нанесён геометрический орнамент. Подобный я видел на стенах коридора, такой же шёл вдоль вернего яруса амфитеатра – в месте, где белоснежные стены переходили в купол. Древняя клинопись грифонов – вещь совершенно уникальная. Крылатые давно от неё отказались, перейдя на язык мыслеобразов. Значит, Врата и правда старше Звёздного Кольца, погибшего во времена Разрыва. Последний из вписанных в чёрный квадрат кругов – центральный – был сплошным. В нанесённом на нём рисунке без труда угадывался силуэт грифона. Не исключено, что перед нами был магический механизм Врат, а круг в центре служил чем-то вроде запирающей печати.

  Тара наблюдала за нами со спины Гриша, время от времени бросая взгляд на Элизарта, откопавшего и теперь изучавшего какие-то знаки на одном из камней. Судя по всему, наша девушка присоединяться к нам не собиралась, что было совсем на неё не похоже.

  – Неужели не чувствуешь, Дель? – улыбнулась Тара.

  Учитывая расстояние и размеры амфитеатра, голос жены прозвучал неожиданно громко и чётко. Замысел это Зодчих или нет, но грифоны и в самом деле были прекрасными архитекторами. Разумеется, я чувствовал исходившую от чёрного камня Силу. Квадриш"ш вовсе не были мертвы, они просто дремали в ожидании своего часа. Появление Навигатора в створе портала сейчас, когда мы знаем о Вратах так мало, было бы крайне нежелательно.

  – Ты умница. Сиди, где сидишь, – одобрил я. – Тин, подсвети: хочу взглянуть на купол. Только не "огненным шаром"!

  – Командир, – Тин укоризненно качнул головой и щёлкнул пальцами.

  Погружённый во мрак купол озарился ровным чуть голубоватым светом. Высота сводов впечатляла: там хватило бы места целой стае парящих грифонов. Однако купол получил когда-то приличные повреждения: украшающая его резьба осыпалась, барельефы обвалились, оставив в камне приличные дыры. Но это было не главное. В самом центре купола, прямо над круглой "печатью" Квадриш"ш, мы увидели странную тень, похожую на распростёршего крылья грифона. Грида, подняв голову, издала тоскливый протяжный звук.

  – Что это, Гриш?

  – Последний Сын Неба Облачного Города. Белый Зодчий.

  – Сын Неба – титул Правителя, Дель, – тихо пояснила Тара.

  – А Зодчий?

  – Так грифоны называли своих магов Изначальной Силы, носивших белое опереньё.

  – Но почему он там? – звонкий голос Зарти достиг, казалось самого купола.

  – Это Белый Гриш. Он запечатал Квадриш"ш собой.

  Мяукающий бас гулко раскатился по амфитеатру. Мы обернулись. Грант неспеша подошёл и сел возле Гриды. Грифонна потёрлась головой о плечо супруга. Так вот в чём дело: Тара дала их котёнку имя последнего Сына Неба!

  – Имя Гриш было дано мне Изначально, – неожиданно объявил белый грифон.

  – Погоди-ка, я что, назвала тебя твоим же именем? – Тара дёрнула грифона за гриву. – И вы это скрывали? Почему?!

  – Пророчество. Ты назвала Гриша Гришем, Говорящая-с-миром, угадав его Изначальное Имя, и мир принял Наречение. Но об этом лучше говорить не здесь.

  Раздавшийся сверху голос принадлежал грифону, но построение фраз было, скорее, человеческим. Грант грозно встопорщил перья, Грида предостерегающе зашипела: высоко над нами на помосте стоял крылатый золотисто-рыжий зверь.

  – В покинутой столице становится тесновато, – тихо заметил Гил.

  Грифон тяжело спланировал вниз и, прихрамывая, подошёл к нам. Выглядел странный гость неважно: перья на голове и крыльях сломаны, седая грива на плечах свалялась в неряшливые колтуны, шерсть на спине вытерта. Выяснилась и причина хромоты: на правой лапе не хватало двух пальцев. Выступающие рёбра и подведённый живот зверя говорили о том, что охотиться с таким повреждением не просто.

  – Лиш-шённый С-слова, – презрительно прошипела Грида.

  Ну конечно, Королевский грифон: на нём же следы от упряжи! Зверь почтительно поклонился Гранту, затем Гриде и ответил:

  – Уже Свободный, Мать. Я рождён в Грифоньей башне и провёл в ней большую часть жизни. Этого хватило, чтобы понять: нам никогда не вернут Слово. Я забрал своё сам.

  – Мать? – тихо спросил Тин. – Они что, родичи?

  Грифон повернул голову к нам.

  – Нет, Перворождённый. Породившие Сына Неба – Мать и Отец для всех грифонов.

  Похоже, этот крылатый парень в самом деле считал Гриша Правителем!

  – Это Чиррс, мать. Я нашёл его здесь. Он многое мне открыл, – сказал Гриш.

  – Сын Неба спас мне жизнь. Без него я не пережил бы зиму.

  Да уж, охотиться в одиночку на дальних угодьях да ещё с одной рабочей лапой.... Повезло старику, что Гриш оказался не в меру любознателен. Как там он сказал Таре: "Что мне Запрет? Я сам – Запрет!"

  – Тебе нужны Квадриш"ш, Говорящая-с-миром? Ты пришла за этим? – обратился Чиррс к Таре.

  Та съехала со спины Гриша и спрыгнула на ступени амфитеатра – как раз напротив старого грифона.

  – Разве ты говоришь с человеком, Крылатый?

  – Не с каждым, но не считаю это зазорным.

  – Благодарю, Чиррс. Ты прав: мне нужны ваши Врата. Квадриш"ш – наш единственный шанс попасть в Эльдамаль, чтобы спасти сына. Если можешь помочь, прошу – помоги.

  – Ты вернула племени Сына Неба, исполнив Пророчество, я помогу вернуть твоего сына. Так будет справедливо.

  Снова Пророчество! Неужели не сказки? Грифон неуклюже развернулся и направился к скале, поддерживающей помост. На гладкой белой поверхности камня было вырезано изображение высокой арки с глазом грифона в центре. Зверь поочерёдно коснулся когтем выпуклых частей орнамента, и передняя часть скалы бесшумно канула вниз, открыв широкую винтовую лестницу. Высота коридора была вполне достаточной для летящего грифона.

  Зал под амфитеатром оказался едва ли не больше него самого, во всяком случае, не ниже. Чиррс назвал его Хранилищем Памяти, я бы определил проще – Библиотека. Стены Хранилища напоминали соты – в гнёздах-ячейках лежали округлые предметы различных цветов и размеров. Начинались ряды ячеек примерно на высоте в два моих роста, а заканчивались под самым куполом. В центре зала стоял высокий каменный постамент с круглым отверстием в передней части, увенчанный золотистым шаром. И, разумеется, никаких лестниц!

  Хранилище Памяти тоже пострадало от времени. Впрочем, оно могло пострадать от той же беды, что постигла Зал Зодчих, нарушив отделку его купола. Во всяком случае, битого камня здесь было достаточно. Верхним ячейкам досталось больше всего – одни были уничтожены, другие опустели. Один из секторов рухнул полностью: от него осталась только голая стена и огромная куча щебня. Впрочем, стена была не совсем голой: на ней были начертаны древние письмена. Гометрические фигуры, точки, волнистые и прямые линии складывались в символы, строки приобретали смысл и звучание. Я знал, как выглядит Пророчество о Белом грифоне: в Академии изучали мифы миров Внутренней Вселенной. Тара повернулась к Гришу.

  – Это оно?

  Грифон кивнул.

  – Что там написано?

  – Примерно следующее, Тари, – ответил Гил и, чуть подумав, прочёл:

   Да отзовётся гордо и печально

   Иное имя в данном Изначально,

   И наречётся вновь крылатый воин

   Прозванием, которого достоин.

   Кровавый рубис, белых перьев пена

   Сметёт печати призрачного плена.

   Познавший смерть отвергнет жизни бремя:

   Вернувшись в Город, уничтожит племя.

  – Эльфийский стихотворный перевод, я полагаю, – чуть помолчав, кивнула Тара. – Мило, но две последние строчки явно не отсюда.

  – Почему? – искренне поразился Гил.

  – Потому что противоречат общему смыслу. Ну подумай сам: в первых шести строках белый грифон назван чуть ли не героем-освободителем, а в последних двух этот самый герой превращается в убийцу собственного народа. Странно, правда? А ты что скажешь, Чиррс?

  – Надпись была сильно повреждена уже при возникновении, Говорящая-с-миром, а за прошедшие века камень разрушился ещё больше. Утеряны целые фрагменты, в последних строках сохранилось всего несколько символов. То, что ты слышала – одна из попыток собрать их воедино.

  – Что за символы?

  – Знание, жизнь и смерть, племя, город, уничтожение.

  – Я должна это видеть.

  От обломков камня был расчищен лишь небольшой участок пола – от входа в зал до постамента в его центре, но Тару это не остановило: по горам щебня она пошла прямо к стене.

  – Эй, издали виднее, – напомнил я.

  Тара отмахнулась.

  – Ты не понимаешь, Дель. Гриш!

  Белый грифон завис перед надписью настолько близко, насколько позволяли его размеры. С его спины Тара внимательно вглядывалась в символы. Вернувшись, она снова обратилась к Чиррсу:

  – Ты сказал, надпись была повреждена ещё в момент возникновения. Она что, появилась на стене сама?

  – Да. Зодчие умели это делать. Когда Сын Неба запечатал собой Квадриш"ш, не дав погибнуть Облачному Городу, стена Хранилища обрушилась, и на гладкой поверхности проявились строки Пророчества.

  – Материализация идеи, Тари, – тихо сказал Хан. – Мы используем её для создания сир"рисов.

  – А что случилось в Башне Зодчих? Почему погиб Правитель?

  – Тайна погребена там, – Чиррс указал на гору битого камня. – Сын Неба успел спасти город и предупредить о Белом грифоне, который придёт после него. Текст Пророчества был повреждён, и его окончание достоверно не известно.

  – Поэтому и было принято толкование "от плохого": Белый грифон свершит то, от чего защитил вас Сын Неба – уничтожит племя, – кивнула Тара. – Скажи, ты можешь научить меня вашему древнему языку?

  Ребята переглянулись. Она что, серьёзно? Это же птичий язык, в котором значение символа зачастую определяется высотой сопровождающего его звука! Однако старый грифон не удивился.

  – Я – нет. Око Грифона сможет, если сохранилось Знание.

  Чиррс подошёл к странному постаменту в центре зала и издал мелодичную трель. В ответ по окружности стены одна за другой стали вспыхивать ячейки, и вскоре уже вся горизонталь мерцала золотистым светом. Грифон спел новую музыкальную фразу, и засветился уже вертикальный ряд. Одна из ячеек тут же погасла – как раз на пересечении окружности с вертикалью. Гриш взвился в воздух. Через мгновение Чиррс принял из его лап голубоватый хрустальный многогранник и вложил его в отверстие в постаменте. Золотистый шар-навершие раскрылся, как цветок. Над ним, словно стайка светлячков, мерцали искорки света.

  – Это Знание о древнем языке, Говорящая-с-миром. Тебе не удержать его надолго, но для того, чтобы прочесть Пророчество, времени хватит.

  – Прости, Чиррс, но откуда ты всё это знаешь? – спросил Тин. – Ведь ваши общие предки давно покинули Облачный Город, а на возвращение был наложен Запрет.

  – Верно, Перворождённый. Но одни из нас старались помнить, тогда как другие предпочли забыть.

  Грида и Грант, зашипев, шагнули вперёд.

  – Нелегко хранить Память, Чиррс, когда ведёшь бой на выживание, а между гнёздами рода дни и дни пути, – сказал Гриш. – Но Свободные грифоны умеют быть благодарными: каждый из Лишённых Слова, кто захочет вернуться, будет нами принят.

  – Сын Неба, – только и смог выговорить старик и низко склонился перед ним.

  – Ну как? – поинтересовался я, когда Тара закончила общение с Оком Грифона.

  Она на мгновение прикрыла глаза и тряхнула головой, словно пыталась пристроить поудобнее полученные знания.

  – Видишь ли, Дель, говорить по-птичьи я точно не смогу – этого моё горло просто не выдержит, а вот кое-что уточнить – в самый раз. Гриш!

  Из очередного полёта к стене с Пророчеством Тара вернулась в совсем другом настроении – это было заметно по блеску в глазах.

  – Ну что, готовы выслушать мой вариант перевода?

  – Любопытно, – улыбнулся Гил и сложил на груди руки.

  – Пижон, – сказал я и сделал то же самое.

  – Тогда начнём. Первое четверостишие:

   Да отзовётся гордо и печально

   Иное имя в данном Изначально,

   И наречётся вновь крылатый воин

   Прозванием, которого достоин.

  – С этим всё ясно. Изначальное имя нашего грифона совпадает с именем последнего Сына Неба – Гриш. То же «прозвание» он получил после ритуала Наречения. Тройное совпадение, возразить нечего. Следующие две строки:

   Кровавый рубис, белых перьев пена

   Сметёт печати призрачного плена.

  – Это прямое указание на белого грифона с рубиновыми глазами, то есть на Зодчего. Дальнейшее я бы истолковала так: Квадриш"ш будут наконец распечатаны. Грифоны же освободятся из плена предрассудков, в который загнали сами себя, неверно истолковав Пророчество. Потому и плен этот назван призрачным. А вот дальше.... Две последние строки в эльфийском переводе звучат так:

   Познавший смерть отвергнет жизни бремя:

   Вернувшись в Город, уничтожит племя.

  – Как сказал Чиррс, на стене достоверно сохранилось только несколько символов: знание, жизнь и смерть, племя, город, уничтожение. Первые три стоят рядом не случайно, это отражено в переводе, правда, неверно. Дело в том, что символ «уничтожение» потерял знак высоты звука. В птичьем языке такой знак может менять значение слова. Если бы не Знание, я бы тоже не обратила на это внимания. Одним словом, уничтожение здесь означает не конец пути, а его начало. Именно это произошло с Гришем:

   Познавший гибель к жизни возродится,

   Вернётся племя в древнюю Столицу.

  Как только прозвучали последние слова, мелькнула крылатая тень, древние письмена ярко вспыхнули и погасли. Мы застыли, не веря глазам: повреждённые строки были восстановлены, Пророчество приобрело первозданный вид. Все потрясённо молчали. Ещё бы: грифоны веками лишали жизни белых детёнышей, уничтожая собственных освободителей. И наши, кстати, тоже хороши: подняли то, что лежало на поверхности, даже не попытавшись копнуть глубже. Ну, Архимаг.... Неужели последний Сын Неба всё это предвидел?

  – Сила возвращается в Облачный Город, – сказал Гриш, глядя на обновлённую надпись.

  – Пророчество исполнено, – подтвердил Чиррс.

  – Не совсем: чтобы оно стало необратимым, Гришу предстоит распечатать Квадриш"ш, – напомнила Тара.

  – Давайте сначала, – предложил я, когда мы вернулись в Зал Зодчих. – Что известно о Вратах, Чиррс?

  – Квадриш"ш, возможно, самые древние Врата в Амандоре, Страж. Они ведут на Соррш, в наш родной мир, и ещё на девять миров, населённых грифонами. Открыть Врата могут четверо Зодчих или Сын Неба.

  – А что за печать, о которой говорит Пророчество?

  – Сын Неба закрыл Квадриш"ш изнутри, запечатав их своей Силой. Выброс был настолько мощным, что от Правителя осталась лишь тень на куполе Башни Зодчих.

  – Ваш Правитель пожертвовал жизнью, чтобы закрыть Врата. Видимо, на то были веские причины, – заметила Тара. – Сгореть, чтобы восстать из пепла! Ему пришлось долго ждать возрождения.

  – Как устроены Врата? – спросил я.

  – Квадриш"ш направлены на Соррш. Изменить это может Правитель, но только с помощью Зодчих.

  – Ясно: Сын Неба был Навигатором. Но зачем ему Зодчие?

  – Равновесие, Страж, – ответил Гриш. – Иначе....

  Он взглянул вверх, на крылатую тень, и закончил:

  – Рядом с ним не было Зодчих, и уже не оставалось времени на Зов.

  – Так не пойдёт! – заявила Тара. – Что, если, сняв печать, мы снова подвергнем Амандор опасности?

  – В Облачном Городе теперь есть Сын Неба, Тара, – сказал Гриш. – Я смогу защитить Врата.

  – Этого-то я и боюсь, – вздохнула она.

  – Не бойся. Я стану великим Правителем своего народа, и никакое Пророчество не сможет этому помешать.

  – Думаешь?

  – Это Предсказание. Твоё, – в голосе Гриша послышался смешок. – Я открою для вас Врата, а ты найдёшь Путь в Эльдамаль.

  – Найдёшь! Сказал бы ещё кто-нибудь, как это сделать, – пробормотала Тара, уже сдаваясь.

  – Ну допустим, ты откроешь Врата. А Равновесие? Лично я не хочу оказаться там! – Гил указал наверх. – У меня дети!

  – У всех дети, – напомнила Тара.

  – У нас нет, – уточнил Тин.

  – Будут, – уверенно пообещала она. – Что там с Равновесием, Гриш?

  – Квадриш"ш удерживали четверо Зодчих: Мастер, Ментат, Маг и Страж Границ. Вместе они составляли Ключ от Врат, – ответил грифон. – С нами четыре Воина Перворождённых, они могут занять их места.

  Мы переглянулись. Ролли с сомнением посмотрел на пустующие постаменты в углах Квадриш"ш.

  – Ну и кто куда?

  – Там на камнях есть знаки, – сказал Зарти.

  Тара подошла к сыну.

  – Когда-нибудь любопытные мальчишки спасут мир, Зарти, – улыбнулась она, взлохматив его волосы. – Если Зодчие вкладывали в названия тот же смысл, Хан, то тебе сюда.

  Мы заняли свои места, Равновесие было установлено. Пора! Гриш издал мелодичную трель, Тара обняла грифона за шею. Он наклонил к ней голову, коснувшись волос золотистым клювом, и я как-то особенно остро ощутил исходившую от него Силу. Астральный Зверь! Гриш легко взлетел на помост, заняв тронное место Сына Неба. Тара взобралась на спину Гриде и протянула руку Зарти: мы решили, что нашему парню лучше быть с ней. Чиррс и Грант заняли места на каменных скамьях амфитеатра. Гриш застыл на краю помоста, словно белое изваяние, красные рубисы глаз ярко горели в полумраке. Почувствовав, как дрогнул под ногами камень, я понял: началось.

  Границы Плоскостей Бытия слегка "поплыли". Сир"рис тут же отозвался на вызов. Стирающий Грани, оружие Стража Границ!

  /Спокойно/, – ответил я на встревоженный взгляд брата: он тоже почувствовал готовность своего меча.

  Древние символы Квадриш"ш вспыхнули золотом, контуры геометрических фигур на поверхности Врат засветились. Камень дрогнул снова, и круги начали медленное вращение, выстраивая границы секторов по диагоналям квадрата. Золотые символы гасли, как только камень занимал положенное место. Я ощутил подвижки Астрала: Квадриш"ш "считывали" заклинание. Наконец все символы погасли, движение прекратилось. Диагонали квадрата вспыхнули, разделив центральный круг-печать. Он медленно провернулся ровно на четверть, и составляющие его части разошлись вдоль диагоналей к углам, вернее, к постаментам, на которых мы стояли. Раздался низкий гул, круги внутри чёрного квадрата слились в один светящийся круг. Всё: печать снята, Квадриш"ш пробудились ото сна.

  – И что теперь, Гриш? – крикнула Тара.

  – Иди к центру, ищи Путь! – ответил он странно изменившимся голосом.

  Тара нежно погладила перья Гриды и съехала с её спины на чёрный камень, вслед за ней спрыгнул Зарти. Тара тут же поймала его за руку. Я понимал, что жена и сын стоят всё на той же твёрдой гладкой поверхности, но не мог избавиться от впечатления, что этот круг света в любой момент может уйти у них из-под ног. Тара что-то сказала Зарти, тот серьёзно кивнул.

  /Дель, мне нужна твоя Связь с Элисейном. Для надёжности. Мы пройдём по ней./

  /Я весь твой, мелиана./

  /Всё шутишь, Навигатор!/

  /От Навигатора слышу!/

  Я почувствовал, как Тара коснулась моего сознания. Я не знал, чем ей помочь, поэтому снял все Щиты. Возможно, она увидит больше, чем мне бы хотелось. Пусть. Феарал"лиэ, слияние душ – это уже навсегда.