Текст книги "Не умирай раньше меня (СИ)"

Автор книги: Ольга Домосканова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– Конечно, все почему-то хотят помочь Ли, – зло проговорила Гидра, вставая. – Я домой.

Я вообще выпала в осадок от ее тона.

– Да я вообще не обязана знать, какая муха укусила вашего Ривару! – разозлилась я, вскакивая следом за Гидрой. – Всем пока, я в спортзал.

Подругу догнала уже практически на выходе.

– Что не так? – спросила я, хватая ее за плечо. Гидра вывернулась и сбросила мою руку.

– Ты еще спрашиваешь? – зашипела она, делая выпад в мою сторону. – Ли, я от кого угодно ожидала, но не от тебя!

– Да что ты от меня не ожидала, ты можешь сказать?! – рявкнула я так, что глаза Гидры округлились до невероятных размеров.

– Чего ты на меня орешь? – опешила она.

– А ты чего на меня бросаешься? – упрекнула я, чувствуя, что ее запал проходит.

– Давай потом поговорим, – устало произнесла она, запуская пятерню в волосы. – Я сейчас не готова.

– Хорошо, – согласилась я. – Просто не нужно в следующий раз нападать на меня, не объяснив причины. Я не понимаю, чем я это заслужила.

Мне показалось, что ей совсем недолго осталось до истерики. Она закусила губу, кивнула и выбежала из учебного корпуса.

Стараясь раньше времени не травить себе душу, пошла переодеваться. Я еще не придумала способа успокоить нервы эффективнее, чем погонять мяч. Я облачилась в ту самую желто-голубую форму, которую забраковал Агеллар, и вышла в зал.

Повезло, потому что сегодня основная масса играющих состояла сплошь из технарей.

– А-а, Лиана, – мимо меня с мячом пролетел четверокурсник, улыбаясь во весь рот. – Давненько тебя не было.

Я на самом деле давно не приходила, еще перед зимней сессией бросила, чтобы не заниматься во вред учебе. Потом были каникулы, приезд отца…

– Привет, Тагир, да, дела были. ПРОшников много сегодня?

Парень осмотрелся, становясь вполоборота.

– Ну, Ларсен, Идиго… Остальные наши. Бухгалтера приходили, но увидели, что элитных мало, носы задрали и пошли.

Помню я тех бухгалтеров. Четыре девицы в мини на высоченных шпильках и с наращенными волосами. Я, когда играла против них в чисто женской команде, боялась сделать лишнее движение – где гарантия, что их волосы не останутся у меня в руках? Играют девочки сносно, но крайне раздражают меня своей привычкой "поснимать" ребят там, куда лично я прихожу отвести душу. Радует только то, что, когда нет ПРОшников, куколки (я не причем, такое прозвище им дала Гидра) не играют. Кроме элитных (а это уже общепринятое название среди студентов для специальности программирования) тех девочек больше никто не интересует, а игра – лишь способ достижения коварных целей.

К слову, в чисто женских командах я больше не играю. Одна из таких разряженных в пух и прах красоток чуть не оставила в моем лице весь свой дорогостоящий маникюр, пытаясь отнять мяч. Располосовала знатно, я думала, будут шрамы, но мне повезло. Проблема в том, что многие девочки недостаток умений в ходе игры компенсируют необоснованной агрессией. С ребятами играть проще, они и толкнуть лишний раз опасаются, и играют легче, хотя и с ними мне доставалось на орехи, причем не слабо. И всё же – я за мужскую компанию.

Я присмотрелась к собравшимся игрокам. С большинством из них я уже не раз играла, поэтому настроилась на интересную и спокойную игру. Из моих пришли Ривара и Скарецки, и я даже немного расстроилась. Если эти двое будут играть против меня, они оторвутся по полной.

Повернулась к судейской скамейке, ожидая увидеть там хоть кого-то из физруков. Скамейка пустовала.

– Тагир, а кто сегодня судить будет?

Технарь пожал плечами.

– Мы уже послали пару человек за преподами, если не найдут никого, сами будем судить.

Это не очень хорошо, потому что не раз после такого вот судейства случаются потасовки, перерастающие в драки, а нас потом месяц не пускают в спортзал. Тем более что лимит общения с Покровен в этом месяце исчерпан с лихвой.

– О, идут! – обрадованно воскликнул Тагир, но звук до меня долетел раньше, чем картинка.

– Взвод, строиться! – раздалась команда.

Мы выстроились в шеренгу. Я даже разочарованно прищелкнула языком – судить позвали Агеллара.

Он тоже меня заметил и недовольно прищурился. Я демонстративно отвернулась. Впереди высунулся Ривара, оглядывая строй. Он слегка кивал головой, словно рассчитывал нас, а потом внезапно поменялся местами со своим соседом.

– Равняйсь! Сми-и-ирна! На первый-второй рассчитайсь!

Я попала во вторые.

– Первый расчет, шаг вперед!

Строй распался на две шеренги, все стали вращать головами вправо-влево, чтобы посмотреть, кто в какой команде.

Слева от меня довольно улыбался Скарецки, но смотрел он в противоположную сторону, сквозь меня. Я обернулась, и причина сразу стала ясна.

Справа от меня стоял Ривара.

Глава 6. Игра с огнём

Игра – это вечный спутник детства

***

Судья вышел к центру поля с мячом в руках, от нашей команды пошел Скарецки, от команды соперников Тагир. Я заняла ближайшую от центра зону в надежде поймать отброшенный мяч.

– Готовы? – спросил Агеллар и подбросил мяч вверх, одновременно подавая сигнал свистком. После этого занял свое место на судейской скамье.

Мяч полетел в другую сторону, и я не стала оставаться на месте, поспешила за ним. Его подобрал один из новых технарей, ранее еще не игравших с нами, и практически сразу потерял мяч из-за нападения соперника.

– Ранхил, на выброс! – крикнул Ривара, подкидывая ушедший за пределы поля мяч, и я незамедлительно отправилась к стене спортзала.

Вперед вышел все тот же технарь, но я не стала рисковать, послала длинную передачу Даниэлю, он разыграл комбинацию в паре со Скарецки – счет открылся в нашу пользу.

Соперники огорчились и обозлились, игра стала более агрессивной, и нам пришлось много обороняться. Один раз я блокировала в прыжке опасный бросок, сбивший меня с ног, когда оборона была прорвана. Лежа на спине, я передала пас игроку нашей команды, и улыбнулась шутке нападающего Тагира про то, что я могу передать мяч из любого положения.

И вдруг меня кто-то аккуратно потянул вверх. И улыбка так и застыла на моем лице жуткой маской, потому что я услышала голос:

– Не ушиблась?

Я резко развернулась, чтобы убедиться – не показалось ли мне. Не показалось – меня поднял Ривара, и он даже улыбался в ответ. Я коснулась головы, подозревая у себя галлюцинации, вызванные сотрясением мозга.

– Дан, защита! – рявкнул Скарецки, и мы бросились врассыпную.

Беда в том, что Тагир уже был у кольца, и счет сравнялся.

– Вы сюда зачем пришли? Брат, что за фигня?

– Отыграемся, – небрежно произнес Ривара, выбрасывая мяч на меня.

– Соберитесь, – рыкнул Скарецки, отбирая у меня мяч.

– Чен, полегче, – предупредил Даниэль.

– К чёрту.

Он повелся в одиночку, но его обыграли, и игра вернулась на нашу половину поля.

Я выбежала навстречу атаке, наши подтянулись следом. Так как ведущим был опять Тагир, встреча вышла веселая.

– Отнимай, я даже поддамся, – заулыбался Тагир, не переставая бить мячом об пол возле меня.

– Не нужно мне поддаваться, я итак отберу мяч, – ответила я, следя за каждым движением противника.

– Тогда до встречи у вашего кольца, – и попытался уйти в сторону.

Не ушел. Наши ноги и руки запутались, Тагир поскользнулся на мяче и потянул меня за собой. Агеллар фиксировал спорный мяч.

Похоже, я что-то отдавила Тагиру, когда завалилась на него, технарь протяжно застонал.

– Не притворяйся, – я стала подниматься, протягивая руку сопернику, но меня оттолкнул Ривара.

– Ты совсем охренел, горец? – накинулся он на лежащего на полу Тагира, яростно сжимая кулаки.

И снова запахло дракой.

Тагир медленно поднялся.

– Какие проблемы, Дан? – спокойно спросил он, подходя вплотную.

У технаря и в самом деле южные корни, поэтому ростом моему сокурснику он не уступает.

Раздался возмущенный свисток судьи и грозный окрик:

– Если вы не так уж хотите играть, то не задерживайте меня, – Агеллар покинул насиженное место, вклиниваясь между парнями. – У меня еще дела сегодня вечером.

– Тренер, – обратился Ривара, не сводя глаз с противника. – Я прошу засчитать фол первому расчету. Опасная игра со стороны нападающего.

Агеллар сверкнул на меня черными глазами.

– Ранхил, спорный мяч или удаление твоего обидчика?

Опять он заостряет на мне все внимание.

– Спорный мяч, – цежу я.

У тренера странная мания делать меня вершителем судеб.

Полная яда усмешка и короткое:

– Тогда становись на выброс.

Что касается розыгрыша – у меня против Тагира нет никаких шансов. Я намного ниже его, и даже в прыжке не смогу выбить мяч в руки своим. Так и вышло, технарь не напрягаясь отправил передачу прямо в руки одного из программистов, и никто из наших уже не смог ему помешать. Мы стали проигрывать.

Скарецки уже скрипел зубами от досады и бросал злые взгляды на друга. Ривара то ли намеренно игнорировал их, то ли и в самом деле не замечал, но игра продолжилась в том же ключе.

Я отбежала на некоторое расстояние, минуя трехсекундную зону, приготовилась к пасу от Чена. Защитники меня не заметили, я стала активно сигнализировать, что я открыта, но передачи так и не получила. Скарецки разыграл с безруким технарем, который упустил мяч, и им снова завладели соперники. Я вернулась в защиту.

Забить еще один гол соперникам не удалось, но всем стало понятно, что у нас серьезная проблема – отсутствует взаимопонимание между игроками.

Ситуация с отсутствием передачи повторилась еще пару раз. Чен словно не замечал меня, делал совершенно безумные броски самым бестолковым игрокам нашей команды, они упускали мяч и всей команде приходилось снова возвращаться назад. Ривару постоянно закрывали, мяч до него практически не доходил, а вот мной всерьез никто не интересовался, чем вполне можно было бы воспользоваться. Да, у меня существенные проблемы с попаданием в кольцо, но никто и не говорит о меткости, порою достаточно короткой передачи союзнику, и победа в руках.

– Перерыв и смена площадок! – объявил Агеллар. – По итогам первого тайма в пересчете на очки шесть-три в пользу первого расчета.

Мы поменялись местами с противниками и уселись на лавки, каждая команда на своей стороне.

– Это полная хрень! – не выдержал Скарецки и сплюнул на пол.

– Конечно хрень, – отозвался Ривара, – ты никому не даешь играть.

– Я?! – вспылил Чен. – Это что ты устроил, бросился девчонке сопли вытирать? Ранхил, на кой ты вообще сюда ходишь? Видишь, одни парни играют!

– Не твое дело, – огрызнулась я.

– Брат, оставь ее. Мы в одной команде, ты должен и ей дать шанс.

Ривара определенно сегодня перегрелся, ибо я не нахожу адекватного оправдания его поведению.

Скарецки, видимо, думал нечто похожее.

– Что ты несешь? Шанс – и Ранхил? Ты ничего не попутал?

– Нет, – отрезал Ривара, обнимая меня за плечи. – Ну так как – сыграем в треугольник?

Я напряглась под его рукой и осторожно ответила:

– Можно попробовать.

Скарецки выругался.

– Чтоб вас, угораздило меня с ней в команду попасть!

– Перерыв закончен! – раздалось после короткого свистка. – Выброс!

И снова Скарецки и Тагир.

После перерыва ничего не изменилось. Скарецки продолжил играть на других игроков, напрочь игнорируя меня. И хотя счет мы не изменили, игра шла ожесточенная. Несколько раз я замечала, как Ривара якобы случайно сталкивается с Тагиром, вследствие чего нападающий команды противника получал болезненные удары, но наша команда от этого практически ничего не выигрывала. Только если бесконечные фолы. Я стала все чаще переглядываться с Даниэлем, мол, дело дрянь, повлияй на друга, но он и сам прекрасно видел ситуацию. В один прекрасный момент ему это надоело, и он поступил по-своему.

Разыгрывая очередной спорный мяч, Скарецки сделал передачу на Ривару. Было бы правильно, если бы он вернул ему мяч и выбежал на противника, но то же самое было разыграно со мной.

Никто из команды первого расчета не ожидал такой подставы. Я ловко увернулась от преследователей, а когда Ривара открылся уже в трехсекундной зоне, сделала длинную передачу. Счет сравнялся.

Следующую комбинацию мы разыграли иначе. Удивительно, но наши новые игроки смогли зажать программиста и отобрать у него мяч, передача которого пришлась на меня. Решившись реализовать свой неожиданно свалившийся шанс, я повелась в одиночку, бросая нерешительные взгляды на Ривару. Он оторвался от преследования, поравнялся со мной и негромко проговорил:

– Не бойся, я рядом, – и стал прикрывать меня от соперников.

Тагир не стал ждать, пока мы доведем начатое до конца, тоже вырвался из-под опеки наших и бросился ко мне. Но я настолько увлеклась процессом игры, что отдавать ему мяч не захотела, развернулась и пошла спиной вперед.

– Лиана, ты используешь запрещенные приемы, – хохотнул технарь, легонько шлепнув меня пониже спины.

Зря он это сделал. То, что произошло дальше, прямое тому доказательство.

От неожиданности я не помню, что произошло раньше – оглушающий свист Агеллара или нападение Ривары на Тагира. Он намеренно сбил его с ног, добавив при этом с локтя под ребра. И наверняка сделал бы что-нибудь еще, но его остановил судья.

– Опасная игра. Штрафной бросок в кольцо второго расчета. Ривара, еще одна подобная выходка – и я тебя удалю. Тагир, тебя это тоже касается. Нельзя трогать соперника руками.

– А если нельзя, но очень хочется? – рассмеялся Тагир, потирая ушибленный бок.

У Агеллара на скулах заходили желваки. Мне показалось, что он сейчас добавит южанину по ребрам, но уже с другой стороны.

– Сколько угодно, но за пределами колледжа, – и добавил еще что-то на своем языке, шипящем, словно разворошенный клубок змей.

Тагир ухмыльнулся, занимая место у штрафной линии. Внимательно посмотрел на Ривару и подмигнул мне.

– Лиана, мой тебе подарок, – и сделал бросок, не глядя на кольцо.

Естественно, мяч цели не достиг, ударился о стену и отскочил в сторону. По насмешливому взгляду стало понятно всем – так и было задумано.

Ривара хрустнул костяшками пальцев. Он принял вызов, брошенный технарем, но выяснять отношения они будут позже.

После нереализованного соперниками штрафного Скарецки и вовсе взбесился. Он отвел в сторону Ривару, но его гневные реплики доносились и до меня:

– Брат, что это за *нецензурное слово*? Ты отдаешь мяч, чтобы эта дура его упустила?

Даниэль сжал горло другу и что-то долго и настойчиво ему втолковывал, но настолько тихо, что я даже бормотания не слышала.

Чен попытался вырваться, но Ривара его не отпустил.

– Да ты чертов придурок! – рявкнул Скарецки.

Ривара бросил его также резко, как и схватил, заставив друга пошатнуться, и с какой-то искусственной улыбкой направился ко мне.

– Не скучай, сейчас мы им надерем задницы. Сбрасывай мяч.

– Даниэль… – я хотела спросить, что происходит, но Ривара лишь махнул рукой.

– Лиана, мяч, – напомнил он, и игра возобновилась.

Мы снова пошли вперед вдвоем. Наши игроки поняли замысел Ривары и подыграли, прикрывая нас от соперников, но чем дальше мы заходили, тем больше народ наседал на Даниэля. Все шло к тому, что в один прекрасный момент мне некому было передать пас. Скарецки остался в нашей зоне.

– Чен! – позвала я. – Спасай!

Часть игроков противоположной команды уже оставила Ривару – и набросилась на меня.

– Чен!!!

Скарецки сжал челюсти, но с места не сдвинулся.

– Чен, ты дебил! – приложила напоследок я и что есть силы швырнула мяч в его сторону.

Если бы мяч пересек линию разграничения площадок – ход перешел бы к другой команде. Но Скарецки слишком тщеславен, чтобы позволить выиграть другой команде. В течение нескольких секунд он пробежал площадку насквозь, перескочил через линию и в прыжке в одно касание отправил мяч в кольцо.

– Трехочковый! – возвестил Агеллар. – Хватит на сегодня, по домам!

Раздался радостный вопль, отразившийся эхом от стен спортзала. Мы победили.

В раздевалки потянулись дружной толпой. Скарецки в порыве радости от такой победы схватил в охапку меня и Ривару и крепко прижал нас к себе.

– Ранхил, а ты не такая овца, как я думал! – загоготал он мне на ухо. – Меня хоть и бесит, что ты – баба, а с мужиками играешь, но за сегодня я готов тебе это простить.

– Спасибо, как великодушно с твоей стороны, – съязвила я, отталкивая его руки. Но не тут-то было. Другая рука легла на плечи.

– Молодчина, Лиана, – глубоким голосом произнес он. – Я горжусь тобой. Очень разумный ход – заставить Чена пошевелиться, грозя проигрышем.

– Ой, да ладно! – оскорбился Скарецки. – Сколько ты не мог забить? А я – видел, какой мяч забросил? То-то же!

– Так, баскетболисты, я же ясно сказал – по домам, – раздался над нами голос Агеллара, и Чен нас выпустил.

Я пошла в раздевалку, не дожидаясь, пока тренер начнет ругаться за вынужденную задержку на работе. До меня то и дело долетали обрывки эмоциональных выкриков Скарецки: «Тренер, вы видели? Да я монстр! Соревнования… Победим…»

В раздевалке я спокойно закрылась на внутренний замок и прислонилась к холодной стене. За зарешеченным окном уже спустились сумерки, хоть уже и весна, но темнеет на улице по-прежнему рано. Обычно кто-нибудь из девчонок-технарей приходит на секцию, а потом мы уже вместе разбредаемся по домам, чтобы было не страшно идти. Сегодня меня почему-то все оставили. Придется добираться одной.

За стеной, в мужской раздевалке, шли активные обсуждения игры и отдельно взятых героев матча. Да, Скарецки опять хвалился красивой победой. Через некоторое время хлопнула дверь, и шумная толпа переместилась в коридор. В мою дверь постучали, но я ответила, что пойду позже, и стала переодеваться, и когда уже все затихло, спокойно вышла в пустынный коридор.

На столе на вахте лежала записка, что уходящий последним должен закрыть дверь. Я позвала, но никто мне не ответил, следовательно, дверь надлежало закрыть именно мне. Что я и сделала.

На улице похолодало. Я спустилась со ступенек у центрального входа и подняла воротник куртки, укутываясь поплотнее. Сумку перевесила на плечо, чтобы спрятать руки в карманы, и медленно пошла, шлепая себя пакетом с формой по бедру.

Весна в этом году вступает в свои права медленно, словно нехотя. Снег уже давно растаял, а вот долгожданное и долговременное тепло никак не желает приходить. Если на пару дней пригревает, то это тепло очень быстро сменяется более привычными заморозками.

Я срезала путь и пошла через парк, почти сразу об этом пожалев. Мне предстояло пройти совершенно неосвещенный участок, в котором вечно толкутся всякие подозрительные личности.

И вот я покинула приветливое общество последнего фонарного столба и засеменила по темной дорожке. Мне показалось, что температура упала еще градусов на пять. Впереди послышались голоса, и, присмотревшись, я увидела стоящую неподалеку компанию предположительно молодых людей. Перейдя на противоположную от них сторону, я продолжила движение, с неудовольствием отмечая, что компания нетрезвая и сплошь состоящая из агрессивных южан.

Увы, прикинуться столбом у меня не получилось, едва я подошла на расстояние пяти шагов, меня заметили.

– Хэй, красавица! – окликнул прокуренный голос, и компания расступилась, уделяя мне не такое уж и нужное пристальное внимание. – Иди к нам!

Я не отреагировала, ускоряя шаг. Как назло, кроме меня и компании этим путем никто не воспользовался.

– Не проходи мимо, – дорогу загородил широкоплечий южанин, хватая меня за плечи. – Мы не обидим тебя.

Я отступила назад, но врезалась спиной в грудь другого парня. Он довольно осклабился, затягиваясь дымом, отчего ярко вспыхнувший кончик сигареты зловеще осветил обезображенное шрамом лицо.

– Ну же, малышка, развлеки ребят, – проговорил он, и у меня волосы встали дыбом.

– Кричать бесполезно, – предупредил первый, нарочито медленно стягивая с плеча мою сумку.

Глава 7. Панацея от душевных терзаний

Когда я ем – я глух и нем,

Когда я пью – я гораздо коммуникабельнее.

***

Когда мои вещи оказались на земле, стало ясно, что они не очень-то интересны молодым людям. Я всё же надеялась, что меня будут просто грабить, хотя – что возьмешь у студента?

– И что же ты, совсем ничего не скажешь? – произнес парень с сильным акцентом, по-хозяйски меня обнимая.

– Отпустите, – звенящим от страха голосом проговорила я, боясь лишний раз пошевелиться. Остальные просто стояли и смотрели, лишь изредка переговаривались на своем шипящем диалекте. – Заберите, что хотите, только отпустите.

– Так мы тебя хотим, – просто пояснил южанин и хрипло рассмеялся.

– Подожди, Хабид, – окликнул другой южанин, расталкивая своих товарищей. Кто-то захотел закурить, но он вырвал у него зажигалку, – Дай сюда! – и нажал на кнопку.

Парень поднес ее к моему лицу, а я отпрянула. Порыв ветра затушил зажигалку, и южанин, выругавшись, щелкнул еще раз.

Теперь и я увидела, кто передо мной. Сквозь голубоватое пламя на меня ошарашенно смотрел Тагир.

– Лиана, это ты? – потрясенно проговорил он и что-то очень эмоционально добавил на своем языке. Южане моментально отскочили от меня на расстояние. Кто-то попытался огрызнуться, но Тагир веско приложил:

– Запомните эту девочку и никогда ее не трогайте. Она – haritay.

– Ты не можешь ошибаться? – уточнили у него.

Ответ был на чужом языке.

– Прости, красавица, – заискивающе произнес тот самый, с которого все началось. – Jars попутал.

– Не держи зла, – добавил другой.

Мне подали вещи, и задерживаться в столь приятной компании я не стала.

– Лиана, подожди! – окликнул голос Тагира. – Я провожу!

Мне не так уж хотелось с ним идти, но сама мысль о том, что где-то впереди меня может поджидать похожая компания, заставила меня остановиться и подождать технаря.

– Прости ребят, – начал он. – Они сильно ошиблись.

– Тагир, это все глупые отговорки, – осадила я, чувствуя, что меня запоздало начинает трясти.

– Темперамент никуда не заткнешь, – просто сказал он, словно после этого я должна была простить его друзьям все смертные грехи.

– Так можно всю жизнь прикрываться темпераментом, а потом гореть за это в аду, – зло припечатала я.

Мы снова вышли на освещенную площадку, и я увидела, как Тагир пожал плечами.

– В моей религии нет ада, поэтому никто из нас его не боится.

Разглагольствовать на тему религий я не люблю. Пусть каждый верует в то, что ему близко по душе, и осуждать его за это не стоит. Единственное, чему я не нахожу оправдания, так это религиозному фанатизму и пропаганде. Вера – дело сугубо добровольное.

– И тебя не пугает то, что однажды расплата тебя настигнет? – попытала счастья я. Не то, чтобы я особенно сильно в это верила, скорее мне просто хотелось знать, что ответит Тагир.

– Да ты фаталистка, Лина, – усмехнулся технарь. – Только я этим не страдаю.

– Темперамент? – уточнила я.

Тагир неожиданно сменил тему.

– В Вархале, откуда я родом, много лет назад случился переворот. Прежнюю власть свергли, а президентом стал один из главарей бандитской группировки. Сейчас он один из основных держателей ценных бумаг нефтедобывающего комплекса. Он резал женщин и детей, как ты дома режешь хлеб, а сейчас сидит и ест золотого омара и принимает ванну с сорокалетним ханаи. И где он, твой фатум? Где наказание свыше? – горький смешок. – Это больше похоже на одобрение…

– И ты хочешь равняться на ублюдков мира сего? – тихо спросила я.

– А сестра моя к нему в наложницы пошла. Целует его, thayana, в непотребные места. Казнил бы, змею, позор семьи.

Насколько мне известно, у южан очень болезненное отношение к вопросу престижа рода и семьи. У некоторых народностей вплоть до кровавой вендетты за убитого родственника.

– Тагир, но ты ведь здесь.

– Да, – глухо отозвался он. – А знаешь почему? Потому что иначе мою семью бы вырезали на моей родине, а здесь я жалкий беглец, и мое место среди таких же. – Он кивнул в сторону своих друзей. – Думаешь, они здесь от хорошей жизни? Они все бежали от расправы и тирании, их родители как могли спасали свои семьи, но и здесь у нас нет будущего. Ларосс не принимает беженцев в ряды граждан республики.

Это верно. Законы нашей страны таковы, что любой приехавший из другой страны человек никогда не станет законным лароссийцем. У него есть два пути – либо он получает временную регистрацию, которая позволит ему учиться и работать на территории нашей страны, либо объявляется нелегалом и подлежит депортации по месту жительства. Выбор небольшой, но человек со штампом временной государственной регистрации никогда не займет хорошую должность, будь он хоть трижды в этой области специалист.

– Не осуждай меня, Лина. У тебя такая живая мимика, что я уже чувствую себя жителем дна.

– Я не в праве, – ответила я. – Я думаю о том, сколько было таких, как я, и как им, в отличие от меня, не повезло.

– Девочки любят южан, так что можешь особенно сильно не сочувствовать.

А скольких поутру находили в придорожных кустах? – подумалось мне, но вслух задавать это вопрос я не стала.

Больше эту тему мы не поднимали. Я молча шагала, думая о своем, Тагир меня не беспокоил. Так мы добрались до моего дома, и я уже приготовилась прощаться, как вспомнила, что хотела кое о чем попросить технаря.

– Тагир, я понимаю, темперамент и все такое, но воздержись от распускания рук. Нас скоро перестанут пускать в спортзал, да и мне это неприятно.

– Хорошо, – согласился южанин. – Но мне уж очень хотелось позлить твоего hary, – он усмехнулся. – Вышло даже интереснее, чем я ожидал.

– Кстати, что значит "haritay"? – задала я терзающий меня вопрос. Уж очень интересно, что за звание так напугало южан, что они меня отпустили.

Тагир усмехнулся.

– Задай этот вопрос тому, кто заявил на тебя права. Спокойной ночи, Лина. И не бойся ходить одна – у тебя теперь много друзей.

С этими словами технарь ушел, только подстегнув мое любопытство. В принципе, можно поискать в интернете, но что-то мне подсказывает, ответ надо искать среди людей.

И что значит – заявил на меня права? Ривара? Он хоть и переборщил, по-моему, всего лишь просто заступился за меня. Хотя, кого я обманываю – ему ведь наверняка что-то от меня нужно, поэтому он так себя и ведет. Не может быть, чтобы после мордобоя и школы жизни Алестера Агеллара он воспылал ко мне любовью. Я, может, в силу возраста, и наивная, но не дурочка. Осталось дождаться, как именно в итоге себя проявит этот обаятельный кошмар моего сердца. Очень надеюсь, что не придумает очередную гадость с изощренной местью.

Дома я приняла душ, быстро поужинала и занялась домашним заданием. Из-за большого количества устного материала, спать легла поздно, но с надеждой на крепкий сон.

Надеждам было не суждено сбыться. Всю ночь меня мучили кошмары.

Сообщение от Гидры пришло в пятницу около одиннадцати часов. Сам факт плюс содержание электронного письма несколько меня удивили – подруга старательно весь день делала вид, что знать меня не знает, но при этом пишет такое слова:

"Приходи в клуб, есть срочный разговор."

Идти никуда не хотелось, тем более что я уже лежала в кровати и морально готовилась к завтрашней встрече с Агелларом. Вряд ли он промолчит относительно моего намеренного игнора пробежек по парку в его компании. Но отчего-то он настолько мне опротивел в своих воспитательных мерах, что, если бы не поездка – фиг бы я пошла на очередное занятие с ним.

И всё же, со скрипом оторвавшись от подушки, я натянула брюки, тонкий свитер и куртку и отправилась на встречу с Вазентрап. Гидра не стала бы звать меня просто так, значит, действительно произошло что-то серьезное.

Прождав ее возле дверей клуба битый час, я оборвала весь телефон. Гидра не отвечала. Нехорошие мысли, одна хуже другой, стали посещать меня все чаще, поэтому я не раздумывая оплатила проход и вошла внутрь.

Ее я увидела почти сразу, и испытала двойственные чувства. Во-первых, колоссальное чувство облегчения от того, что она жива и с ней все в порядке. Во-вторых, я ощутила непередаваемую злость на нее за то, что она меня так напугала. Я направилась к ее столику под аккомпанемент жесточайшего клубняка, но уже не особо торопясь. Что-то мне подсказывало, что конструктивного диалога у нас всё равно не получится.

Гидра была пьяна в хлам.

Я села рядом с ней, не спеша заводить разговор. С трудом оторвавшись от седьмого (судя по количеству стаканов) коктейля, подруга попыталась сфокусировать на мне взгляд, но у нее это получилось далеко не с первой попытки. После чего она пьяненько хихикнула и коротко резюмировала:

– Пришла, ага…

– Чего звала-то?

Гидра подняла вверх палец, словно собиралась сказать что-то важное, но на этот жест откликнулся официант. С учтивым видом он застыл подле меня, вопросительно заглядывая в глаза.

– Милейший, повторите! – радостно возвестила Вазентрап, опрокидывая в себя недопитый коктейль.

– Не повторяйте, – вмешалась я. – Бутылку воды без газа, пожалуйста.

Официант едва заметно расстроился, но кивнул и удалился.

– Зачем ты… – простонала Гидра и уронила голову на руки.

– Что за повод?

– Ой, не прикидывайся! – язвительно поддела подруга. – Ты же наверняка все знаешь из первых уст.

Впервые Вазентрап вела себя со мной как эгоистичная стерва. Даже тон соответствующий.

– Дорогая, тебе не кажется, что если бы мне было известно о цели разговора, фиг бы я поперлась в пятницу в клуб?

На мгновение она задумалась, видимо, что-то сопоставляя в голове. Не все сошлось, ибо она выдала:

– Значит, не успел еще.

– Гидра, – не выдержала я, переходя на угрожающий тон. – Сейчас же объясни мне, кто и что не успел мне рассказать?

Неужели, опять Ривара взялся за старое? Не то чтобы я расслабилась, но мне тогда совершенно не понятны поступки этого человека.

– Радок, – зло выплюнула подруга.

Мои брови поползли вверх.

– Варлан? А причем здесь он?

– Не при-ик-идывайся! Он еще тогда мне сказал, что мы расстаемся, когда он по парку тебя на руках таскал! – под конец обвинительного приговора Гидра сорвалась на крик и зарыдала.

И только я сидела как сова, выпучив глаза, и ровным счётом ничего не понимая.

– Гидра, что ты такое говоришь? Ты хоть знаешь, чего он таскал меня на руках по парку?

– Не знаю и знать не хочу! – она попыталась зажать себе уши, но я придержала ее руки. – Да как ты могла вообще? Я же так тебе доверяла!

Я встряхнула ее как могла сильно, а затем сжала в руках ее лицо.

– Послушай, то, что ты видела, лишь извращенная фантазия Агеллара, он таким образом наказал Варлана и Даниэля за драку, – пояснила я ей, и уже для себя добавила: – Хотя, меня он тоже наказал, только более изощренно. Так вот, он заставил их бегать по парку со мной на руках.

– Тоже мне – наказание! Больше похоже на приятное времяпровождение.

– Приятного мало, – сквозь зубы проговорила я, вспоминая тошнотворную тряску и клацание зубами.

– Хорошо, – согласилась она. – Тогда почему Варлан решил разорвать отношения как раз после этих событий, притом после твоих слов, что нам надо перестать мучить друг друга, – эта фраза вызвала у подруги новый поток слез. – Он даже слово в слово повторил за тобой!