Текст книги "Не умирай раньше меня (СИ)"

Автор книги: Ольга Домосканова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17. Секс, наркотики, рок-н-ролл

Иногда вы должны умереть изнутри,

чтобы восстать из своего собственного

пепла и снова верить в себя и любить себя,

чтобы стать новым человеком

Джерард Уэй

Разбудило меня ошеломляющее пение птиц. Причем некоторых будто ощипывали заживо – так истошно они кричали. Я распахнула глаза и сразу же встретилась взглядом с подругой, расчесывающей свои длинные волосы.

– Ты не заболела? – поинтересовалась она, касаясь рукой моего лба. – Все уже давно проснулись, а ты еще спишь.

Я потянулась и сладко зевнула.

– Ночью не спалось, – не вдаваясь в подробности, ответила я. – Кто у нас сегодня завтрак готовит?

– Тагир со своей девочкой. Обещали удивить.

– Надеюсь, в хорошую сторону, – пробурчала я, одеваясь. – Как здесь насчет умыться?

Гидра сморщила носик.

– Есть две душевых, но там такая очередь – ты себе не представляешь!

– Пошли, сейчас разберемся, что к чему.

Очередь и впрямь впечатляла масштабами. Она змеилась через весь лагерь и уходила куда-то… В никуда. Мы с Гидрой жестоко высмеяли туристов, избалованных благами цивилизации и отправились на поиски тренера.

Нашелся он далеко не сразу, зато свежий, чистый и даже еще влажный. Мы завистливо уставились на его сверкающие в свете утреннего солнца волосы.

– Рейн Агеллар, вы из очереди? – нетерпеливо спросила Гидра.

Я кивнула в знак приветствия.

– Нет, – ответил тренер, кивая в ответ. – Я ходил на озеро.

– И как водичка?

– Вполне нормальная. Получше, чем в душе.

У Гидры загорелись глаза.

– Я хочу искупаться. Ты со мной?

– Я только умоюсь. Ты за полотенцем? Прихвати мое.

Подруга умчалась в сторону нашей палатки.

– Вы нас не проводите? – попросила я Агеллара.

– Отнесу дрова для костра и сходим. Вам бы лучше попозже сходить, когда вода прогреется.

– Поздно, тренер, Вазентрап уже не остановить.

Мы посмеялись над бегущей Гидрой, в глазах которой горело предвкушение. Следом за ней тянулась вереница студентов из нашей туристической группы.

– Мы готовы! – обрадовала подруга, а вместе с ней Ривара, Алиса, Тагир, девушка Рикарда и Нико. Остальные остались стоять в очереди.

– Раз готовы, то за мной – шагом марш!

Лесное озеро оказалось не так близко, как я себе представляла. Идти пришлось минут двадцать. И только когда мы пришли, и я увидела эту природную красоту, Агеллар пояснил:

– Об этом месте пока мало кто знает, остальные ходят на ближайший водоем. Это озеро поменьше, но гораздо чище.

Похоже, слушала его только я, остальные раздеваясь на ходу попрыгали в воду. Послышался визг, радостные и не очень вопли, брызги долетали даже до меня, хотя мы с тренером остановились на приличном расстоянии.

– Еще пару таких криков, и об этом месте будет знать гораздо больше народу, – меланхолично заметила я, не решаясь подходить к воде, пока там плескаются ребята.

– Это точно, – согласился Агеллар, присаживаясь на корточки. – Ты чего не идешь?

– Не хочется, – уклончиво ответила я.

На самом деле мне хотелось слегка освежиться, но не с нашей компанией. У парней всегда просыпается яростное желание побрызгаться или слегка притопить, а я ужасно боюсь воды.

– Слева есть небольшая заводь, туда никто не полезет.

Я поправила на плече полотенце.

– Тогда пойду умоюсь.

Визг раздался неожиданно, Алестер даже выронил травинку, которую держал во рту. Сразу за визгом послышался громкий всплеск и ругань. Агеллар подорвался и бросился к кустам, в которых скрылась Ранхил.

Она выглядела так, словно ее взяли за ноги и окунули в озеро. Рядом столпились обеспокоенные студенты, а Ривара с виноватым видом топтался рядом.

– Кто кричал? – грозно спросил тренер, хотя ответ уже знал.

– Тренер, я пошутить хотел, – признался Ривара, – я ж не знал!

– Я тебе, придурку, несколько раз сказала, что плавать не умею, – не своим голосом прорычала Ранхил, вводя Алестера в изумление. – Тебе всё шуточки!

– Ривара, скажи мне честно, сколько тебе лет? – спокойно поинтересовался тренер. Студент не ответил. – Ты ведешь себя как прыщавый подросток, хотя уже вступил в призывной возраст. Получаешь наряды по кухне до конца нашего пребывания здесь. Будешь помогать тем, кто будет готовить, если думать головой ты еще не научился.

– Давай, я помогу, – Даниэль потянулся ко мне, но я отступила. До него не дошло. Он попытался схватить меня за руку, но я от души приложила его в челюсть.

Я не ожидала от себя такого зверства. Не удержавшись на ногах, Ривара взмахнул руками и упал спиной в воду, обрызгав всех стоящих подле меня с ног до головы. Я встряхнулась, как раздражения кошка, и хотела уже пойти к лагерю, чтоб скорее переодеться, но меня остановили.

Первым свое полотенце мне протянул Тагир, я хотела отказаться, потому что меня проще было выжать, чем просто высушить, но мои возражения не смогли вырваться из-за клацающих зубов. Заворачивал меня Агеллар. Тут же подтянулись и остальные ребята, предлагая кто полотенце, кто одежду. Общими усилиями из меня слепили симпатичный кокон, и торопливая процессия направилась к лагерю, подгоняя друг друга.

Встретили нас удивленными взглядами, кто-то крикнул, что я мерзлячка, если все купались и не замерзли, а я стучу зубами под несколькими слоями полотенец. Все вопросы отбрил тренер. Он ответил, что Ранхил чуть не утопили, и кое-кто понесет за это наказание. В общем-то, он уже понес, плетясь в конце процессии и раздраженно потирая подбородок. Теперь мне его было не жаль. Мое отношение к нему теперь выражалось одним словом – достал.

Агеллар лично проследил, чтобы я быстро переоделась (при этом он не присутствовал, но подгонял меня, стоя спиной к палатке), после чего проводил до костра, чтобы я смогла быстрее согреться. По правде говоря, после смены белья мне было не так уж и холодно, но подобная забота и его нахождение со мной грели мне сердце.

На завтрак все получили горячий травяной чай и лепешки из кукурузной муки. Пока Тагир ходил с нами на озеро, его девушка закончила их приготовление. Выпечка получилась выше всяких похвал, хотя творили ее по-простому – на камнях. У кого-то даже нашлась баночка вишневого варенья, которую мы дружно умяли, разлив по тарелкам.

Ривара бросал на меня мрачные взгляды, которые я игнорировала. После завтрака он попытался со мной поговорить, но тренер напомнил ему, что он получил наряды по кухне, и ему пришлось убирать со стола.

Весь день мы играли в подвижные игры. Выменяв мяч на пачку сигарет у другой туристической группы, мы поделились на команды, натянули две веревки и стали играть в волейбол. Сначала тренер нас судил, но вскоре ему надоело, и он тоже присоединился к нам. Мы с ним составили неплохую связку, хотя волейбол – не моя стихия, и я очень часто теряю мяч. Агеллар не ругал меня, просто показывал, где и какую ошибку я допустила.

После обеда мы слегка вздремнули. Агеллар объявил, что вечером будут шашлыки, песни и танцы, поэтому нужно было как следует к этому подготовиться.

Едва солнце скрылось за лесом, а на лагерь опустилось жадное до крови комарье, мы выползли из своих палаток и словно зомби потянулись к костру на запах жареного мяса. Руководил процессом Агеллар, помогали ему Лагерра и, как ни странно, Покровен. Не уверена, что рейна стала портить ради этого маникюр, но пустые шампура она подавала тренеру исправно.

Мясо оказалось курицей, оно было замариновано в лимонном соке с добавлением целого букета специй, но оно было таким нежным и тающим во рту, что у меня не хватало слов, чтобы выразить, насколько это вкусно.

Не знаю, в какой момент, но за столом появился алкоголь. Вернее, за столом-то он не появился, а вот блестящие глаза, частые смешки Покровен, бегающий взгляд куратора и их не слишком интеллектуальные разговоры заставили меня присмотреться и к остальным. Так и есть, Алиса повисла на шее у хмурого Ривары, который то и дело прикладывается к стакану и не сводит с меня пристального взгляда. Чен бесконечно мучает гитару, выдавливая из нее хоть что-нибудь, кроме пресловутых трех аккордов. Гидра о чем-то спорит с девушкой Рикарда, но то, как она размахивает руками, навело меня на мысли, что с ней тоже не все в порядке. И при всем при этом я кристально трезва и совершенно ничего не понимаю! Я с опаской покосилась на тренера, но он сидел возле костра и тоже что-то употреблял, алкогольное или нет – я не поняла, но проверять не стала. Сомневаюсь, что он не знает о происходящем, вопрос в другом – как он позволил?

Именно алкогольные пары, ударившие в голову, изменили репертуар исполняемых песен. Парни исполнили "Белые береты", причем гитару использовали при этом как барабан, потом были "Рваные кеды" и совсем скабрезная "Блондиночка". Я подпевала всем, потому что пьяное настроение передалось и мне.

Агеллар не участвовал вообще. Сначала он был занят приготовлением мяса, потом его снова вызвали организаторы, а в его отсутствие песни и вовсе потеряли цензуру. Я постеснялась подпевать, хотя слова знала.

Меня удивило неожиданное соседство и то, что я не заметила, когда оно таковым стало. Ко мне подсела в стельку пьяная Покровен и ни с того ни сего заговорила со мной.

– Сегодня решающий день, – пробормотала она, а мне показалось, что я упустила какую-то ключевую фразу.

– Что, простите?

Она приложилась к стакану и сделала излюбленный жест всех, кто мертвецки пьян, но доказывает при этом обратное – приложила палец к губам и прошипела: "Тсс-с!"

– Сегодня, вот увидишь, он точно будет моим. Я все для этого сделала.

И я поняла – пьяные студенты – это дело рук замдиректора. Вот только по какому поводу так набралась она?

– Чего ему не хватает? – пожаловалась Покровен. – Я же все для него делаю. Нет, сегодня он точно не устоит, я тебе клянусь!

– О ком вы? – не понимая, к чему клонит Железная Рейна, спросила я.

По ее лицу растеклась идиотская улыбка.

– А то ты не знаешь? Вы же, студенты, народ такой, вас хлебом не корми, дай о преподавателях посудачить, – она наклонилась к моему лицу и дыхнула адским перегаром. – Так вот, знай – сегодня я обязательно пересплю с Агелларом.

Я заставила себя сохранить лицо и промолчать. К счастью, Покровен моя реакция не требовалась, шатаясь из стороны в сторону, она оставила меня одну. Я не стала дожидаться, пока все начнут расходиться, и сразу покинула ставшее негостеприимным место.

До ночи я спотыкалась по лагерю, не зная, куда деть свои поганые мысли, но они словно вырабатывали электроэнергию, питающую мой мотор. Когда стало совсем тихо, я решила вернуться, и первым, кого я встретила на пути, был Ривара. Он же был единственным.

– Лиа, почему ты меня отвергаешь? – в лоб начал он, удерживая меня за локти.

– Даниэль, иди проспись, – я попыталась вырваться.

Ривара притянул меня ближе и крепче прижал.

– Я же жить без тебя не могу, – с надрывом начал он, пытаясь меня поцеловать. Я уворачивалась и всячески этому противилась.

– Ты – эгоист, какого еще поискать надо, мне надоели твои игры, и ты вместе с ними. Я не хочу быть с тобой, даже смотреть мне на тебя противно!

Ривара отпустил меня также резко, как и схватил. Зацепила его болезненное самолюбие. Я сразу же отскочила на несколько шагов.

– Думаешь, ты ему нужна? – зло бросил Даниэль, пошатываясь. – Поиграет и бросит. Помни, что я давал тебе шанс, Лиа, смотри не пожалей!

– Пошел ты, – сквозь зубы процедила я, чувствуя, что уже не контролирую себя. Резко развернувшись, я пошла к палатке Агеллара, на ходу вспоминая, какая из них все же его. При мне он никогда в нее не залезал, но если учесть, что тренер говорил о ночевке в одной палатке с Лагеррой, то их спальное место должно быть самым дальним, примыкающим к лесу.

Я не знала, что я ему скажу. Поганые мысли оставили меня, унеся с собой все остальные. Я боялась того, что он мне ответит, но не могла заставить свои ноги остановиться.

Я уже открыла рот, чтобы позвать его, но что-то привлекло мое внимание. Глаза видели, уши слышали, но мозг отказывался понимать. До него очень медленно, будто со скрипом, доходило, что-то не так, мне нужно уходить, пока не поздно.

Но я осталась стоять, холодея от осознания того, ЧТО происходит в палатке. И недвусмысленные звуки, стоны и вздохи, доносящиеся оттуда, подтвердили мои догадки.

Покровен все-таки выполнила свое обещание, пронеслось в голове яркой молнией, и я сначала отпрянула от палатки тренера, словно черт от ладана, а потом побежала, не разбирая дороги, натыкаясь на деревья, падая и снова поднимаясь. И мешали слезы, нескончаемые слезы, струящиеся потоком из невидящих глаз.

Бежала я бесцельно, ноги просто уносили меня подальше. Я даже думала о том, вдруг я заблужусь. Пускай, и желательно, чтобы нашли меня не сразу. Или еще лучше – вообще не нашли. Я все думала – почему мне не везет и как с этим бороться? Всё же было хорошо, почему он повелся на эту искусственную красоту? Неужели я ошиблась в нем, и все, что он делает, лишь показуха для окружающих с целью впечатлить таких, как Покровен?

Не знаю, насколько глубокое то озеро, где мы купались утром, но я едва это не проверила. На поляну я выскочила неожиданно для себя самой, и лететь бы мне ласточкой в воду, если бы не сильная рука, что схватила меня за одежду и с силой дернула назад. Я больно шлепнулась на мягкое место, а надо мной нависла огромная черная тень.

– Тебе понравилось утреннее купание в одежде? – строго поинтересовалась она голосом Агеллара, и я не выдержала.

О том, что он не один, Алестер услышал заранее. Он встал по направлению к звуку, прислушался. Сначала он подумал, что на него выскочит дикий зверь, но из-за кустов выскочила Ранхил и даже не притормозила перед озером. Руку он успел выбросить на одних инстинктах. Куда она так неслась, если даже под ноги не смотрела?

Безобидный, казалось бы, вопрос привел к совершенно неожиданному эффекту. Девчонка всхлипнула, затем еще раз, и разразилась таким потоком слез, в сравнении с которым лесное озеро – просто жалкая лужа.

Алестер присел на корточки. Может, ударилась?

– Ранхил? – осторожно позвал он. – Что случилось?

Ответа не было. Были только нескончаемые слезы.

– Лианетта? Ты поговоришь со мной?

Она вздрогнула, услышав свое имя.

– Там, в вашей палатке…

Агеллар выругался. Она видела. И это он виноват в том, что не оградил ее от этого зрелища. Алестер все понял еще у костра, а когда своими глазами увидел недвусмысленно трясущуюся палатку, убедился, что был прав. Даже для него это было шоком, что говорить о впечатлительной девчонке.

– Иди сюда, – прошептал он, протягивая руки. Она пошла неохотно, словно раздумывая. – Не стоит это твоих слез. Ничто не стоит. Ни один мужчина на свете. Тебе просто…не стоило отдавать путевку… Ему.

Агеллар успокаивающе гладил девчонку по спине. Слова давались ему с трудом. Больше всего ему хотелось сорваться с места и свернуть Лагерре шею за то, что он такой ублюдок. Если их связывали какие-то отношения, зачем он повелся на провокацию со стороны Покровен? Да и она хороша, не получилось с одним, прыгнула в объятия другого.

– Причем здесь он? И кто – он? – возмутилась Ранхил.

– Как кто, Лагерра…

– Да плевать я хотела теперь и на Лагерру, и на всех, с кем эта стерва там кувыркается! Главное, что это не…

– Кто? – не своим голосом спросил Алестер. Он терял терпение.

– Не важно, – выдохнула она, пряча лицо у него на груди.

– Скажи мне, главное, что не – кто?

– Не вы, – пробормотала она.

Он замолчал, потрясенный ее признанием.

– А как же Лагерра? – тихо спросил он, инстинктивно прижимая ее сильнее, словно куратор мог прийти и отобрать у него девчонку.

– Он мой… – Алестер замер на вдохе, – крестный.

Тренер украдкой выдохнул. Крестный. Всего лишь крестный. А он подумал…

– Если вы здесь, тогда это… Покровен с Лагеррой?! – Ранхил засмеялась, сквозь слезы, заразительно, вызывая у Агеллара ответную улыбку. – Она думает, что она… С вами! А там…. Лагерра! – она даже икать начала.

– Какого ты, однако, обо мне мнения, – проворчал Алестер, накрывая своей ладонью маленькую руку. И снова она была ледяной.

Веселая истерика прекратилась. Она опустила голову, пряча глаза.

– Мне стыдно, – призналась Ранхил. – За то, что усомнилась в вас.

Ему тоже было стыдно, но признаться в этом он не смог. Он и себе едва признался, что его задевают ее слезы, пролитые из-за другого мужчины. Но таков парадокс, что этим мужчиной оказался он сам. И шею нужно было бы свернуть именно ему.

– Ты… Не жалеешь?

– Я жалею только об одном, – слишком серьезно произнесла она. – Что из-за собственной глупости заставила себя поверить.

Алестер вздрогнул, почувствовав короткое прикосновение ее губ к подбородку, но оно было настолько быстрое и невесомое, что он решил, будто ему показалось.

Девчонка тихо захихикала.

– Что? – спросил Алестер, думая только о ее прикосновении.

Он боялся ее напугать, ждал, что Ранхил повторит свое действие и поможет ему убедиться в том, что первый поцелуй ему не померещился, но она уже развернулась к нему спиной. Агеллар ничего не имел против такого поворота событий, наоборот, притянул девчонку ближе под её неловкое ойканье и сомкнул на её животе руки. Лишь на губах осталось лёгкое чувство досады.

– Вы представляете ее реакцию, когда она утром увидит, с кем она… Ну, вы поняли.

– Алкоголь до добра еще никого не доводил, – заметил Алестер. – И глупость этой женщины тоже. Она переоценила себя и недооценила меня, так что поделом ей.

– Поделом, – эхом повторила Ранхил, смотря вдаль.

Трещали кузнечики, в лесу закричала какая-то птица. Что-то плюхнуло об воду, выводя Алестера из состояния задумчивости.

– Вы вернетесь на родину? – почему-то спросила она.

– Моя родина там, где я. Я ничего не хочу иметь общего со страной, погубившей моих друзей и мою семью. С меня хватит ужасов войны, я понял, что в кои-то веки хочу пожить для себя.

Он наклонился и коснулся губами ее виска. Алестер еще не знал, хотел ли он большего, но чувствовал, что не в силах отпустить.

…быть с тобою рядом целый век мало мне…

Глава 18. Куча событий и самое главное

Спасение утопающих – дело рук куда более опытных в этом вопросе людей ***

Мы возвращались рано утром. У меня уже слипались глаза, но я не хотела уходить. Настоял Агеллар, нехотя выпустив меня из плена рук (во всяком случае, мне бы хотелось так думать). Странная штука – мы ни о чем не разговаривали, ничего друг другу не рассказывали, но было хорошо – просто сидеть и молчать. Слушать тишину на двоих и радоваться каждой проведенной рядом минуте.

Думать о том, что мы вернемся – и все будет как раньше, мне не хотелось. Я понимала, что чувства не рождаются за один день и на пустом месте, но неведение всегда страшнее.

Мы не держались за руки, хотя я то и дело бросала косые взгляды на его руку. Мне хотелось вновь ощутить тепло его пальцев в своей ладони, чувствовать незримую поддержку.

У полевой кухни нам пришлось расстаться. Я замялась, чувствуя некоторую незавершенность ситуации, тренер вопросительно изогнул бровь.

– Хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – будничным тоном спросил он, а я неизвестно от чего вспыхнула, замотала головой и спешно зашагала к своей палатке.

По дороге я несколько раз хотела обернуться, но невесть чего испугалась и обругала себя за это нелестными словами. Ведь я хотела, так почему же повела себя, как монашка, впервые увидевшая голого мужчину?

Гидра спала, и чтобы не разбудить ее, я легла в одежде поверх одеяла. Уснуть, несмотря на очевидную усталость, сразу не получилось, поэтому я стала думать о тренере и о том, как все непросто. То, что он давно и плотно занял мои мысли, не подвергалось никакому сомнению, только не рою ли я для себя очередную яму? Мне не хватало по этому поводу совета со стороны, но подруга, услышав эту историю, точно покрутит пальцем у виска. И будет права.

Сон избавил меня от моральных терзаний. В отличие от яви, в мире иллюзий случилось то, чего я так ждала в реальности.

То ли я проснулась слишком поздно, то ли ничего и не было, но, когда я вышла к завтраку, вся наша компания дружно "болела". Покровен не шарахалась от Лагерры, а очень даже миролюбиво разводила ему аспирин в пластиковом стакане. Я потихоньку спросила у Гидры, не пропустила ли я метания ножей или каких-нибудь воплей, но подруга только отмахнулась, мол, не приставай с ерундой, лучше водички налей. Я озадаченно присела. Что же это, выходит, замдиректора осознанно пришла именно к куратору? Я на всякий случай привстала – нет, топор из его спины не торчит. Чудеса…

Агеллар появился не сразу, может, отсыпался, а может, просто отходил по делу. Первое, что он сделал – кивнул подбородком на героев этой ночи и будто спросил: "Ну что?" Я пожала плечами. Брови тренера удивленно сдвинулись в ответ.

На завтрак был чай с булочками, но все почему-то предпочли только чай. В принципе, я знала почему, один зеленоватый вид подруги чего стоил. Покровен, увидев Агеллара, густо порозовела и так пошло улыбнулась, что у меня сжались кулаки. Тренер сделал вид, будто и не заметил вовсе этого взгляда, а потом, встретившись взглядом со мной, произнес одними губами:

– Она не знает.

Я изобразила самую издевательскую усмешку, на которую только была способна. Это все объясняет, и мне теперь интересно, что придумал по этому поводу Агеллар.

После завтрака болеющие особенно сильно отправились досыпать, менее несчастные договорились о походе на озеро. У Ривары выбора не было, он снова остался на полевой кухне, хотя смотреть на него было жалко – вот кто явно вчера перебрал, о чем сегодня наверняка раскаивается.

Я заранее переоделась в купальник, надеясь если не поплескаться, то хотя бы позагорать. Во всяком случае, не плавать в одежде, как мне устроили до этого. Мы с Гидрой даже пожертвовали одним одеялом для этого случая, чтобы с удовольствием поваляться на берегу.

Отправились мы на другое озеро, которым пользовались все туристические группы. Жара всех выгнала из палаток, в воде негде было яблоку упасть. Я разочарованно вздохнула, растянула одеяло и стала раздеваться. Гидра нетерпеливо прыгала на одной ноге, стягивая шорты. И удивленно уставилась на меня, когда я разлеглась на одеяле.

– Ты даже в воду не залезешь?

– Чтоб меня опять там притопили? Посмотри, сколько народу.

– Как хочешь. А вот я – с удовольствием! – и с разбегу врезалась в воду, пища от восторга.

Я завистливо вздохнула. От нечего делать, книжку-то я забыла взять, я принялась созерцать. Взгляд мой наткнулся на раздевающегося Агеллара и больше я его отвести не смогла. Посмотреть было на что. Одежду он снимал четкими, уверенными движениями, аккуратно складывая на травянистом берегу. В такт его движениям на спине перекатывались мышцы, а короткие боксеры казались издевательством на таком красивом и идеальном теле.

В два шага он оттолкнулся от берега и вошел в воду стрелой, обдавая брызгами всех стоящих рядом. Некоторое время он плыл под водой, затем вынырнул и мощными гребками добрался до другого берега. Там он повторил свои действия и вскоре появился на нашем берегу, выходя из воды, словно звезда телеэкрана. Вода сошла с его смуглой кожи, оставляя длинные дорожки, стремящиеся вниз, отчего я нервно сглотнула и с неудовольствием отметила, что женская половина купающихся забыла про свои дела и во все глаза смотрит на тренера.

Чтобы не травить себе душу, я перевернулась на спину, подставляя лицо солнцу. Даже успела немного задремать, и вдруг неожиданно почувствовала холодные брызги на себе. Я перевернулась с целью растерзать шутника, но взгляд впился в знакомые боксеры, и мою уверенность подкрепила подленькая мыслишка, что я их уже где-то видела.

– Пошли купаться, – позвал он, демонстрируя улыбку-оскал.

Я покачала головой.

– Я не умею. Максимум могу постоять рядом.

– Не трусь, я буду рядом.

– Будете учить по методу "жить захочешь – выплывешь"? – мрачно поинтересовалась я.

– Нет, просто поплаваем вместе, – он протянул руку, и я вложила в нее свои пальцы. Рывок – и я стою рядом с ним.

Он не отпустил моей руки до самой воды, потом развернулся спиной вперед, перехватывая другую руку и ведя за собой. Страх затопил мое сознание, я натужно задышала, чувствуя, что до дна едва достаю кончиками пальцев. Агеллар был убийственно спокоен. Он притянул меня ближе, заставил обнять его за шею (в принципе, заставлять меня было необязательно – я вцепилась в него мертвой хваткой) и резко оттолкнулся, дрейфуя на спине.

От ужаса мне захотелось обнять его еще и ногами.

Где-то рядом раздался всплеск, похоже, нас кто-то догонял. Повернуться и проверить мне не хватило духу, меня итак рвала на куски паника.

– Вот это да, рейн Агеллар, вам удалось невероятное, – пропыхтела нагоняющая Гидра. – Даже у меня не получалось затащить ее глубже, чем по шею.

– Гидра, – прорычала я, – отплыви по-хорошему. Я сейчас не отвечаю за себя.

– Ничего ты мне не сделаешь, – парировала подруга, переворачиваясь на спину. – Покажите ей, тренер, где здесь самое глубокое место, а то в двадцать лет плавать не умеет – позор!

– С такими друзьями и врагов не надо, – пробурчала я. – Даже не думайте тащить меня на глубину, слышите! Я буду визжать как пароходная сирена.

Агеллар плыл с закрытыми глазами, словно получая от этого удовольствие.

– Ты слишком много думаешь о страхе, – монотонно проговорил он. – Подумай о чем-нибудь приятном.

Подумаешь тут, как же.

– Если я буду думать о приятном, мы с вами пойдем ко дну.

– Расслабься, Ранхил, ты оставишь на мне синяки.

Я попыталась ослабить хватку, чуть и вовсе не разжала руки, но от страха в итоге еще сильнее вцепилась в него.

– Лиа, у тебя хорошо получается, не души тренера, он нам еще пригодится, – хохотнул подплывший с другой стороны Тагир и потянул меня за тесемки на спине.

– Я сейчас с удовольствием задушу тебя, – огрызнулась я, замахиваясь на него.

Второй рукой я, конечно же, не удержалась, соскользнула с Агеллара и неожиданно наелась и напилась водички. Южанин испугался не меньше моего, но оказалось, что место, где я нырнула, глубиной было всего мне по пояс. Подхватилась я злая, мокрая, горящая жаждой мщения, но увидев, как Тагир и Агеллар давятся беззвучным смехом, рассмеялась вместе с ними.

Оказывается, мы доплыли до противоположного берега. Я села на траву, выжимая волосы, Агеллар растянулся рядом. Тагир покрутился рядом, но вдруг вспомнил что-то важное (если его хитрую морду можно было принять за деловую) и быстро уплыл от нас. Мы остались вдвоем.

– Чтоб я вас еще хоть раз послушала…

– Хоть раз бы ты меня послушала, – устало возразил тренер, перекатываясь на бок и подпирая голову согнутой в локте рукой.

Поза – находка для журнала для одиноких женщин. Агеллар в качестве модели смотрелся очень даже ничего.

Я вспомнила, что южанин почти развязал мне бюстик, и поспешно ухватилась за завязки.

– Там все в порядке, – заметил тренер.

– Все-то вы видите, – огрызнулась я.

– Только то, что мне интересно, – ответил он, сверкая глазами. – Назад поплывем?

– Ни за что! Больше вы меня в воду не заманите.

Агеллар пожал плечами.

– Тогда пойдем пешком по лесу. Ты захватила обувь?

Я покосилась на свои голые ноги и обреченно вздохнула.

– Вы умеете уговаривать. Поплыли.

– Не хочу, – вдруг капризно протянул тренер. – Я устал.

У меня вытянулось лицо. Полюбовавшись на него, Агеллар посмеялся и быстро поднялся, чувствуя, видимо, что над ним сгущаются тучи.

Обратный путь занял у нас меньше времени, потому что я уже не так боялась и не тормозила процесс, целиком отдавшись руководству Агеллара.

– Предлагаю ночью повторить, – уже подплывая, предложил тренер.

Ночью. В озере. Только он и я. На спине зашевелились волосы.

– Тренер, – прищурившись, словно следователь на допросе, я поинтересовалась, – а вы случайно маньяком во внеурочное время не подрабатываете?

Он сделал большие глаза и ужаснулся:

– Мысли у тебя, Ранхил! – и очень проникновенно добавил: – За это мне отдельно никто не доплачивает.

Я усмехнулась.

– Исключительно по собственной инициативе? Раз так, заходите за мной после заката.

– Вот и прекрасно, – оскалился в ответ Агеллар. – Добровольная жертва.

Запоздало я подумала о том, какими глазами на нас посмотрят другие студенты. Удивительно, но никому из них до нас словно не было дела. Кто-то еще продолжал купаться, кому-то захотелось поваляться на песочке, но на нас они внимания не обращали, во всяком случае – откровенного любопытства не было. Девушки из других групп пялились, но больше на Агеллара. Я, если и удостаивалась их внимания, то получала лишь изрядную долю презрения и… зависти?

Агеллар не проявлял к этому и малейшего интереса. Он нахально развалился на нашем с Гидрой одеяле и подставил свою идеально смуглую кожу солнцу, заложив руки за голову.

– И не стыдно же вам, так издеваться над бедными девушками, – сказала я, осматриваясь по сторонам. Увидев, что предмет их наблюдения на них не смотрит, незнакомые рии и рейны откровенно пускали слюни в сторонке.

– Это их проблемы, – ответил Агеллар, не поворачивая головы.

Ага, значит, все-таки обратил внимание.

– О, если бы вы видели, какими взглядами они награждают меня. Будто убить готовы.

– А хочешь, я вообще их сейчас добью?

Я подозрительно обернулась.

– Никак не хочу в этом участвовать, – предупредила я.

– И не надо, просто посиди спокойно, – его рука обвилась вокруг моей талии, а губы чувственно коснулись плеча. Это длилось ровно секунду, после чего Агеллар вернулся в исходное положение, довольно улыбаясь. – Ну как?

Плечо словно облили кипятком. Я обвела мрачным взглядом соперниц, но их будто ветром сдуло. Это крайне меня развеселило.

– Вы упали в их глазах ниже некуда. Поздравляю, у вас больше нет поклонниц.

– Я это как-нибудь переживу, – последовал ответ.

На обратном пути со мной пожелал говорить куратор. По его бегающим глазам я поняла, что речь пойдет о прошедшей ночи.

– Лианетта, ты случайно ничего не слышала, после того, как мы все вчера разошлись? Куда я пошел? – тихо спросил он.

Мне многих усилий стоило сохранить невозмутимое выражение лица.

– К себе в палатку. Не помнишь, где ночь провел?

Крестный в замешательстве потер рукой лицо.

– Странное дело, ничего не помню. Нет, помню, сон такой странный снился, будто бы я и рейна Покровен…

Лагерра осекся, недоумевая по поводу моего неожиданного смешка.

– Лиана, только не говори мне… – простонал он, но я не выдержала и захохотала в голос.

– Именно, рейн Лагерра. Это был не сон.

Вечером ситуация в корне повторилась. Видя, как все вокруг косеют непонятно от чего, я стала бросать взволнованные взгляды на тренера. Он сделал жест – все нормально, не волнуйся. Через каких-то полчаса все упились до состояния «я не я, и палатка не моя», и разбрелись, кто куда. Я проследила только за Гидрой, чтобы та благополучно добралась до ночлежки, после чего переоделась и стала ждать.