Текст книги "Неродственная связь (СИ)"
Автор книги: Ольга Джокер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Глава 40
***
– Мне кажется, у Аслана кто-то появился, – тихо шепчет Дина, перекладывая пироги с яблоками в большой контейнер. – Только это между нами!
Я успеваю за мгновение вспыхнуть от раздражения, прежде чем осознаю, что речь идёт обо мне.
– Надо же, – нервно усмехаюсь, проводя пальцем по краю чашки. – С чего ты это взяла?
– Это бросается в глаза. Он стал задерживаться допоздна и даже несколько раз ночевал вне дома. Ты тогда, кажется, у Лерки была, поэтому ничего не знала.
С ночёвками, конечно, сложно. С наступлением холодов родители всё чаще сидят дома, так что пару раз мы с ним уезжали в гостиницу. Но постоянно так делать не выйдет – слишком уж подозрительно совпадают мои «посиделки с подругами» с отлучками Аслана.
– Ну есть и есть, – пожимаю плечами. – Он же взрослый, в конце концов.
Дина широко улыбается, ставя контейнеры в большую эко-сумку. Кажется, ей даже в голову не приходит, что между нами с Асланом могло что-то быть. С одной стороны, это облегчение, с другой – почему-то задевает.
Я прекрасно знаю, что не его типаж. Тахаев вырос в среде, где в спутницы выбирали скромных и послушных девушек, а я – полная противоположность.
Хотя, если подумать, он тоже не в моём вкусе... Может, дело даже не во мне, а в том, что Дина, зная меня вдоль и поперёк, просто не может представить такую связь?
– Да, немаленький, – соглашается мачеха. – После смерти отца он долго был сам не свой. Я даже переживала, как бы у него не началась серьёзная депрессия. А теперь, если у сына действительно появилась девушка, это вроде бы хорошо. Главное, чтобы не было отката. Ты, кстати, не замечала, чтобы Аслан с кем-то общался в университете?
Откусив изумительно мягкий пирожок, я делаю вид, что задумалась на несколько секунд.
– Нет, к сожалению. Аслан ни с кем особо не контактирует, а если и да, то я этого не вижу.
– Жаль, – вздыхает Дина. – Но если она есть, то я почему-то представляю её светлой, доброй и ласковой…
– Может быть, – ворчу, стараясь скрыть недовольство.
– Взял бы да пригласил её в гости, познакомил. Почему нет? Я бы с удовольствием накрыла красивый стол, приготовила что-нибудь особенное. Посмотрела бы на неё, поговорила...
Отодвинув от себя пустую чашку с чаем, я бросаю взгляд на часы. Сегодня суббота – мы с папой и Диной собираемся к дяде Коле. У родителей годовщина свадьбы, а у него как раз есть всё, чтобы отпраздновать с размахом: огромный гостинично-ресторанный комплекс, СПА, озеро, конюшня и даже винный погреб.
– …или взял бы с нами в путешествие, – продолжает строить планы мачеха. – Но Аслан, к сожалению, отказался ехать. Наверное, хочет провести выходные как-то по-своему.
Я застываю с чашкой у раковины, не сразу осознавая, что вода из крана бьёт слишком горячая. Кожа на моих руках начинает краснеть, но я почти не чувствую этого, задумавшись над её словами.
– Как это не едет?
– Не знаю, сказал, что не хочет.
Едва закончив разговор, я взлетаю по ступенькам и направляюсь в гостевую комнату. Захожу без стука, как обычно, и застаю Аслана за ноутбуком.
– Почему это ты отказался от семейной поездки к дяде Коле?
Я подхожу ближе и обнимаю его со спины. На экране мелькают цифры и строки кода – дремучий лес, в котором я до сих пор не ориентируюсь.
– В душе не ебу, кто это.
– Дядя Коля – давний друг родителей. Отличный мужик, я его обожаю.
Вдыхая запах кожи, я прикрываю глаза и мягко тыкаюсь носом в шею, ощущая, как Аслан на секунду замирает, отложив работу.
– Что мне там делать, Алин?
– Ты просто не представляешь, как там круто. Лес, огромная зелёная территория, современные номера, лошади, мини-зоопарк и три ресторана...
Его глубокий выдох отзывается внутри меня тихой вибрацией, словно проникает сквозь кожу. Несложно догадаться, каким будет ответ, но во мне пока море энтузиазма.
– Ок. Отдохни за меня.
Я недовольно фыркаю, и мои нежные прикосновения сменяются лёгкими укусами.
– Если не поедешь ты, то не поеду и я. И мы спалимся, потому что Дина уже подозревает, что у тебя кто-то есть.
Отстранившись, я подхожу к шкафу и вытаскиваю с нижней полки вместительный рюкзак, начиная складывать туда вещи. Сначала мне попадается толстовка – тёплая, серая. Затем пара не слишком аккуратно свернутых футболок. Шорты, спортивные штаны – всё летит в рюкзак без разбору.
Чёрную водолазку и джинсы Аслан больше не носил – это было исключением на один вечер. Ради меня.
– Слушай, а где у тебя носки?
В комнате раздаётся скрип колесиков стула. Крышка ноутбука с грохотом захлопывается, и Аслан поворачивается ко мне, скрестив руки на груди с явным недовольством.
– Пожалуйста, прекрати рыться в моих вещах. Давай я как-нибудь сам.
– Поедешь? – застываю, глядя на него.
– Посмотрим.
Ох уж этот многозначительный ответ...
Чтобы не испортить настрой, я ухожу к себе в спальню и принимаюсь собираться. На пару дней, конечно, нужно взять всё самое необходимое: купальники, вязаный костюм, куртки – одну потеплее, другую полегче, вечерние платья, обувь на любой случай и косметику.
В одну дорожную сумку всё это, естественно, не помещается. Приходится использовать две.
Я до последнего не уверена, согласится ли Аслан, поэтому немного нервничаю, спускаясь вниз и загружая вещи в багажник отцовской машины. Если он всё-таки не поедет, у меня есть план Б – сослаться на то, что разболелся живот.
Хотя, признаться, у дяди Коли мне всегда нравится. Не было ни одного раза, чтобы я пропустила поездку туда на годовщину родителей. Это уже своего рода традиция. Да и подарок для них я приготовила заранее…
– О, всё-таки едет, – довольно замечает мачеха, пристёгивая ремень безопасности, когда Аслан спускается по ступеням с рюкзаком на плече.
Я внутренне ликую, хотя внешне сохраняю невозмутимость. У нас, пусть и неидеальная, но всё же семья, а такие небольшие совместные поездки всегда сближают.
В дороге в машине шумно и весело. Папин «мерс» – большой и комфортный. Правда, меня то и дело тянет потребовать внимания Аслана: чтобы он коснулся моей ноги, погладил или сжал. Но я знаю, что нельзя.
Первое время Тахаев спокойно смотрит в окно, а потом достаёт из отсека книгу. Погружаясь в чтение, он полностью отстраняется и не участвует в душевных разговорах. Тем временем мы втроём обсуждаем, что у дяди Коли, оказывается, новые жизненные повороты: мужчина завёл любовницу и съехал от жены.
Это неожиданно вызывает бурю эмоций у родителей – они то возмущаются, то смеются, перебивая друг друга.
– А я его предупреждал: не связывайся с малолетками, – говорит папа. – Проблем потом не оберёшься. Они ушлые, хитрые. Сначала им ничего не надо, а потом: «Милый, я беременна, бросай жену».
В салоне громко играет шансон. Я его терпеть не могу, но он неизменно ассоциируется с семейными путешествиями. Только теперь нас больше – и я искренне этому рада.
– А ты откуда знаешь? – хмурится Дина, бросая взгляд на отца. – По личному опыту раздаёшь советы?
Пока они спорят, перебрасываясь колкими фразами и всё больше накаляя обстановку, я ловлю момент, пододвигаю руку и касаюсь руки Аслана.
Он продолжает смотреть в книгу, но от моего прикосновения едва заметно поднимает уголки губ. Моё сердечко тает каждый раз, когда он так делает. И после тоже – когда незаметно для остальных сплетает наши пальцы.
Глава 41
***
На подъезде к комплексу я не выдерживаю – наклоняюсь между передними сиденьями, чтобы лучше разглядеть главный вход.
Дядя Коля начал стройку ещё задолго до моего рождения, но с тех пор многое изменилось. Из скромного мотеля вырос элитный пятизвёздочный отель с более чем сотней номеров.
Территория напоминает сцену из фильма: ухоженные клумбы, ровные ряды фонарей и высокие кованые ворота, за которыми начинается длинная аллея. Парковка плотно заставлена автомобилями премиум-класса, а вдоль дорожки неспешно движутся гольф-кары, приветливо ожидая гостей.
– Гончаров, кстати, говорил, что нанял в ресторан топового мишленовского шефа, – произносит папа, заглушая двигатель. – Он представит его за ужином, когда присоединится к нам.
– Твой друг нас даже не встретит? – удивляется мачеха, недовольно поджав губы.
– Нет, сказал, что дела. Но администрация знает о нашем приезде, всё должно быть готово.
Дина выходит из машины первой, открывает багажник и аккуратно достаёт оттуда домашние пироги. Несмотря на то что дядя Коля привык к изыскам высокой кухни, перед этими простыми угощениями он никогда не может устоять.
Аслан закидывает рюкзак на плечо и легко подхватывает мои две сумки. Отец несёт одну общую с Диной, но внушительных размеров. Однако вскоре нас перехватывает носильщик, забирая большую часть багажа.
Мы проходим через просторный холл, отделанный мрамором и украшенный массивными люстрами с переливающимися хрустальными подвесками. Зона ресепшена утопает в мягком свете, а за стеклянной стеной открывается вид на террасу.
Администратор вручает нам три магнитных ключа, и я мысленно скрещиваю пальцы, надеясь, что наши с Асланом номера окажутся подальше от родительского.
К счастью, хоть в чём-то нам везёт: из-за полной загруженности отеля нас размещают на разных этажах. Родители отдыхают на втором, а мы с Асланом – выше. Это значит, что никто не будет смущать нас все эти ночи.
Мой номер приятно радует: большая кровать с бархатным изголовьем, окна выходят на озеро, в ванной комнате – простор и изысканные наборы косметики в миниатюрных баночках. Я невольно проверяю всё – от ящиков и полок до содержимого холодильника, оценивая удобства. Немного отдохнув и разобрав вещи в шкафу, пишу родителям, предлагая прогуляться по территории.
Дина с раздражением сообщает, что, пока она принимала душ, отец успел мирно уснуть. Это значит, что пару-тройку часов его лучше не беспокоить, и они выйдут из номера позже. Но, по сути, это только к лучшему. Я зову Аслана на прогулку, чтобы провести ему экскурсию так, как мне самой хотелось бы.
Первым делом мы идём к конюшне – моему любимому месту на всей территории. Даже шикарное СПА не сравнится с этим уголком. От главного корпуса гостиницы ведёт вымощенная камнем дорожка, которая плавно огибает небольшой сад.
На улице сегодня тепло, поэтому я в трикотажном брючном костюме и лёгкой куртке. Волосы собраны в хвост, а из косметики я использовала только блеск для губ.
– У меня даже есть свои друзья среди лошадей, – увлечённо рассказываю Аслану, спрятав руки в карманы и неспешно шагая рядом. – Я их всех по именам знаю. Вальтер – самый добрый гигант, которого я когда-либо видела. Арго – вороной жеребец с густой гривой и удивительно покладистым характером. Правда, немного ревнивый…
Я открываю дверь конюшни, и нас встречает насыщенный аромат сена и древесной стружки. Внутри слышится мягкое шуршание и редкое фырканье. Я машу рукой конюху в знак приветствия и направляюсь к первому стойлу, где живет Луна – светлая лошадь с большими, доверчивыми глазами.
– Это самая ласковая девочка на свете. Она всегда рада новым людям – можешь смело её потрогать…
Аслан усмехается и делает несколько шагов. Луна осторожно обнюхивает его руку, а затем мягко касается носом. Я наблюдаю за ними, чувствуя, как за ребрами разливается трепет. Мне хочется, чтобы он ни на секунду не пожалел, что поехал этот в небольшой семейный отпуск.
– Всё ок – она тебя одобрила, – довольно киваю. – Пойдём дальше?
Наша экскурсия затягивается надолго. Помимо знакомства с лошадьми, я прошу Аслана сфотографировать меня верхом.
Эти снимки тоже не попадут в сеть. Как и многие другие, но не менее провокационные. Я давно перестала мстить, потому что остыла. Теперь мне всё равно, что происходит у Дёмы, что он обо мне думает и чем живёт. Это больше не часть моего мира.
Аслан подходит ближе и протягивает руки, чтобы помочь мне спуститься. Его ладони уверенно ложатся на мою талию – тёплые и крепкие. Я осторожно соскальзываю вниз, и мои ноги касаются его бёдер.
– Ты придёшь ко мне ночью?
Мы оказываемся так близко, что горячее дыхание обжигает мою кожу. Из фригидной я незаметно превращаюсь в настоящую нимфоманку.
Мне хочется ещё. Чаще. Много. Это так странно и непривычно – я не знаю, как реагировать на изменения с гормонами, но всё равно говорю о своих желаниях открыто.
– Конечно, приду.
– Номер триста два.
Аслан сжимает мои ягодицы, прежде чем аккуратно опустить меня на землю. Его взгляд – прямой и многообещающий – задерживается на губах.
– Я запомнил ещё на ресепшене.
Откуда ни возьмись в конюшне появляется дядя Коля собственной персоной, и мне приходится сделать два шага назад.
На нём клетчатая рубашка, заправленная в брюки, и низкая кепка, сдвинутая набок. Большинство отдыхающих принимают высокого грубого мужчину за простого разнорабочего, а не за владельца гостиничного комплекса, что, похоже, только сильнее его веселит.
– Здравствуй, Алина! – приветствует меня дядя Коля, похлопывая по плечу. – Уже познакомилась с Орфеем?
– Здравствуйте. Я заметила новенького, но пока не узнала, как его зовут.
Крупный жеребец стоит в последнем стойле. Его грива аккуратно расчёсана, а на морде белеет тонкая полоска. Он выглядит впечатляюще.
– Орфей у нас всего неделю. Я выкупил его у одного знакомого – он занимается разведением лошадей для выездки и конкурсов. Этот мальчик должен был стать звездой.
– Но?..
– Но характер не подарок, – продолжает Гончаров, чуть опустив голос, словно рассказывает секрет. – Доверяет только избранным. Заводчику пришлось выбирать: или ебаться с ним ещё несколько лет, или найти того, кто возьмет его любым. Прошу прощения за мат, – добавляет с лёгкой улыбкой, но по его виду понятно, что извиняться он особо не собирается.
Я качаю головой, привычно игнорируя эту прямолинейность.
– Представишь меня своему молодому человеку?
Аслан и дядя Коля обмениваются крепкими рукопожатиями, а я слегка тушуюсь – с молодым человеком он явно промахнулся.
– Это сын Дины, – торопливо поясняю. – Мы приехали сюда вчетвером.
– Дина много о вас рассказывала, Аслан, – отвечает Гончаров. – Всегда с нежностью и огромной любовью. Поэтому я искренне рад личному знакомству. И считаю, что по такому поводу мы просто обязаны заглянуть в винный погреб.
Погладив Орфея по морде, он поворачивается к нам, жестом приглашая следовать за ним. Уже на ходу, обращаясь ко мне, добавляет:
– Надеюсь, хоть в этот раз твой отец позволит мне налить тебе бокал вина. Насколько я помню, восемнадцать тебе уже исполнилось?
Глава 42
***
Родители встречают нас за ужином в зале ресторана сразу после дегустации.
– Ну как вам местное вино? – спрашивает папа, когда мы подходим к заранее забронированному столу. – У Николая оно всегда на высоте.
– Великолепное, – моментально подтверждаю. – Особенно красное, с лёгкими нотами чернослива и вишни. Оно очень насыщенное, но совсем не тяжёлое.
– Не тяжёлое, говоришь? То-то у тебя щёки так порозовели, – папин тон больше насмешливый, чем добродушный, и я невольно хочу съёжиться.
Дядя Коля галантно отодвигает стул для своей спутницы. Она выглядит эффектной и совсем юной на его фоне. Марина, как он её представил, коротко улыбается в знак благодарности, плавно садится и скользит взглядом по окружающим.
– Не злись, Мих, – спокойно говорит Гончаров. – Мы всего-то немного побаловались. Тем более, девочка у тебя уже взрослая – не обязана спрашивать разрешения.
– Может, и взрослая, но у Алины плохая наследственность. Не хочется, чтобы она, как и мать, прикладывалась к бутылке по любому удобному поводу.
Уютная атмосфера, свечи и аромат дубовых бочек – всё это рушится под напором резкости и категоричности. Мне казалось, что я впервые смогла по-настоящему насладиться моментом и оценить вкус вина. Но для папы это, видимо, прямой путь к алкоголизму.
Он унижает тонко, точно, без права на ответ.
Я опускаю голову, стараясь взять себя в руки. По левую сторону от меня сидит Аслан, напротив – дядя Коля и Марина. С торца расположились отец и Дина.
Постепенно настроение поднимается, когда официант начинает выносить блюда. Запах костра и травяного соуса отвлекает, хотя внутри всё ещё неприятно ноет. Тем более, я знаю, что Аслан прекрасно слышал замечание про выпивку.
На столе начинают появляться блюда: крем-суп с грибами, свежие салаты и аппетитные мясные рулеты с хрустящей корочкой. Официант ловко расставляет всё это перед нами, а Гончаров, явно довольный подачей, задевает отца:
– Ну, Мих, скажи хоть раз, что у меня плохая кухня. Обещаю, не обижусь, даже если раскритикуешь.
– Кухня, без сомнений, на высоте, – нехотя признаёт папа. – Ты всегда был идеалистом во всём, что касается работы.
– Кто бы говорил, – фыркает мужчина в ответ. – Ты сам, Мих, как вцепился в свои дела, так и забыл, что такое отдых. Всё бизнес, контракты, цифры. А время для семьи и друзей когда найдётся?
– Если бы я не держал всё на уровне, мы бы сейчас суп из пластиковых тарелок хлебали, а не в этом ресторане, – отрезает отец. – Кому как не тебе знать, что деньги просто так не приходят. Это не про идеализм, Коль. Это про ответственность.
– А как насчёт здоровья, Мих? Помню, в прошлый раз ты жаловался на сердце. Говорил, что болит так, что спать невозможно.
– Я работаю – это главное. А то, что где-то болит, так это нормально. Если ничего не чувствуешь, значит, ты уже мёртв.
– Ты уж до такого не доводи…
– Если не найду баланс, позаботься, пожалуйста, об Алинке.
Дальнейшую часть шутливого разговора я пропускаю мимо ушей – что-что, а поговорить дядя Коля и мой отец просто обожают. Честно говоря, я уже не вспомню, как именно они познакомились, но это было около шести лет назад. У отца всегда была чуйка на людей, с которыми выгодно дружить и поддерживать контакты.
– А вот моей Лизавете новое меню не пришлось по душе, – вздыхает Гончаров, качая головой. – Раскритиковала все блюда, которые шеф так старался разработать.
Лиза – младшая дочь дяди Коли – выглядит ровесницей его новой спутницы. Их схожий возраст мог бы смутить кого-то другого, но дядя Коля, кажется, этого либо не замечает, либо делает вид, что не хочет замечать.
– Кстати, как она там? Как учится? – с любопытством подхватывает разговор Дина. – Жениха себе уже нашла?
Гончаров широко улыбается, неторопливо взбалтывая виски на дне бокала.
– Учится она блестяще, – отвечает с заметной гордостью. – Уже второй год за границей, обучение полностью на немецком. Первый год дался непросто, но Лиза быстро освоилась. Теперь участвует в конференциях и даже представляет свои проекты по дипломатии.
По мере того, как дядя Коля всё больше нахваливает Лизу, у меня начинают гореть щеки. Я остро чувствую жгучий взгляд отца, направленный прямо на меня. Не сложно догадаться, что крутится у него в голове. Наверное, он хотел бы с такой же гордостью говорить обо мне, как Гончаров о Лизе. Но увы.
– Это чудесно, когда дети радуют своими успехами, – цокает языком. – Нашу Алю ничего не интересует, кроме тряпок, тусовок и подружек.
– Миша, – укоризненно вмешивается мачеха, накрывая его руку своей. – Не начинай.
– Я где-то не прав? – с нарочитым удивлением выгибает бровь отец. – Красота ей досталась, а вот с умом природа поскупилась.
Грубые и безжалостные слова повисают надо мной, как острые осколки. Я комкаю салфетку, пытаясь защититься, чтобы они не исцарапали изнутри. Хочется спросить, не мешаю ли я тут своим присутствием, но знаю, что такой протест будет слишком дорого стоить.
– Тоже наследственность? – внезапно интересуется Аслан, положив руки на подлокотники и устремив спокойный взгляд на отца.
Воздух вокруг застывает, становясь плотным и вязким, словно его можно потрогать. Я нервно откашливаюсь, стараясь не встречаться ни с чьими глазами. Можно было бы списать этот выпад на действие крепкого вина, но проблема в том, что Аслан не пил. Ни капли. Всё это он произносит на трезвую голову.
– Прости?
Папин вопрос звучит как предупреждение отступить и свернуть в другое русло. Я бы хотела, чтобы Аслан так и сделал, поэтому толкаю его кроссовок носком туфли под столом.
– Вы так много говорите о плохой наследственности, что немного забываете: интеллект, как и характер, может передаваться не только от матери.
– На что-то намекаешь?
Дина громко стучит ножом о тарелку, а дядя Коля с трудом прячет смех. В его глазах я улавливаю что-то похожее на одобрение.
– Я говорю прямо, – продолжает Аслан, несмотря на то, что я сильнее давлю ему на ногу. В моих планах было просто поужинать, подняться в номер и весело провести вечер. Зачем обострять? – Вклад отцовской Х-хромосомы для дочерей бывает весьма значительным.
Каждое слово Аслана звучит как удар молотка. Папа медленно откладывает вилку, вытирает рот салфеткой и подаётся вперёд, упираясь локтями в стол.
– То есть, в том, что Алина отстаёт по предметам, виноват именно я, верно?
У меня перехватывает дыхание. Глаза отца сужаются в узкие щёлки, и его взгляд становится ещё более колючим и холодным. Я знаю, он не сделает ничего катастрофического – Аслан всё же сын его любимой женщины, но напряжение за столом становится просто невыносимым.
– Давайте сменим тему, – взвинчено просит мачеха, максимально разряжая обстановку. – Как вам мясо? Я, например, в полном восторге.
– Генетика определяет потенциал, но его реализация зависит от множества факторов. Вы называли себя ответственным, но разве ответственность – это перекладывать всё на мать? Если бы вы вложили хотя бы часть усилий в поддержку дочери, а не в упрёки, возможно, гордились бы ею так же, как другие гордятся Лизой, – Аслан демонстративно отодвигает тарелку и встаёт. – Спасибо за ужин.
Я смотрю на него растерянно, не зная, как реагировать. Папа молчит, но его кулак, сжатый на столе, выдает всё, что он не сказал вслух.
– Ну, Мих, хоть кто-то тебе сегодня дал сдачи, – хмыкает дядя Коля, нарушая тишину. – Девочка и правда хорошая… Зря ты так.
Это последнее, что я слышу на свой счет, прежде чем Аслан уходит из ресторана.
