Текст книги "Отринуть любовь (СИ)"

Автор книги: Ольга Белошицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Глава 26. Корни дерева

Пока мы шли через длинные коридоры Эксеры, Саша, отстав, шепотом рассказывал, что он успел сделать за утро.

– Мы взяли лабораторию на озере. Почти без потерь, благодаря Эрлен. Только охрану пришлось приструнить. Они были потрясены ее появлением, – он улыбнулся, не скрывая восхищения. – Ей достаточно было пару раз сменить облик у них на глазах и рыкнуть, чтобы персонал лаборатории сдал всех с потрохами.

– Кто истинный хозяин? Кинэн? – спросил я, беря его под локоть и догоняя остальных. Сейчас нам было нечего скрывать.

– Нет, Лануэль. Эрлен пришла в восторг от того, что там нашлось. Просила узнать у тебя с Ревалем, можно ли ей считать эту территорию своей, раз уж там и так стоит Эрлениум.

– Пусть играется, – фыркнул я. – Ты, кстати, как? Бок болит?

– Болит, – вздохнул он. – Но заживает быстро, прям удивительно. Никак не привыкну…

Вагабр ждал нас в библиотеке – старинном зале с огромными арочными окнами во всю стену. Взгляд его скользнул по моим саблям, по старинному кинжалу Даллаха, по перчаткам Алекса, по парализу на поясе Гевора, по щитам на Ревале и Ширин… Оценив нашу решимость, он как-то сразу осунулся, оборвав уже заготовленную приветственную фразу. Возникла пауза, пока мы смотрели друг на друга и оценивали, как дальше строить разговор.

– Вы все знаете, – сказал он утвердительно, и мы с Гевором, подготовившие обмен обвинительными репликами, так и не начали свой спектакль.

– Не все, – сухо отозвалась Ширин. – Но многое. Пожалуй, большую часть вашего с Кинэном заговора и существенную часть задействованных в нем людей. Но есть вопросы. И главный из них – зачем?

– Был амбициозный план, – Ваэль поднялся из своего изящного старинного кресла и встал перед нами, переводя взгляд с одного на другого. – Расширить количество земель за счет Анг Мирта. Вернуть Нигейра. Выйти на прямой контакт с Основой… План был не мой, – отрезал он.

– Кинэна, – съязвила Ширин. – А ты, бедная деточка, тут ни при чем.

– Нет, не Кинэна, – продолжил он так же сухо, – хотя у него была своя игра и он многое дополнил. У этого дерева очень глубокие корни… Глубже, чем вы себе представляете. Это план старого Вагабра. Я наткнулся на отдельные элементы, когда через какое-то время после принятия ипостаси стал углубляться в его наследие. Вначале я обнаружил записи о том, как вернуть Нигейра, в его рабочих дневниках. Вагабр Реус, если вы помните, вошел в силу где-то через 200 лет после смерти старого Нигейра, и когда счет отсутствия Змея перевалил четырехсотлетний рубеж, он попытался понять, что с ним случилось, почему он не воплощается и как это можно исправить. Я счел себя обязанным продолжить то, что он начал. В дневниках Реуса описано несколько возможных вариантов поиска и возвращения Нигейра. Одним из них – поискать на Старой Земле – мы и воспользовались.

Реваль, так и не дождавшись приглашения, отодвинул от стола одно из кресел и сел, сделав нам приглашающий жест. Ширин и Даллах сели, я отошел к окнам, Саша – к дверям, а Гевор принялся бродить вдоль стен, с любопытством вытаскивая книги с полок, и лишь изредка поглядывая на рассказчика.

– У Кинэна были свои цели, – продолжил Ваэль, ни к кому не обращаясь. – И, что удивительно – идея покорения Анг Мирта тоже оказалась не его, а прежнего Горностая. Возможно, наши предшественники и раньше были в сговоре, а может быть – действовали в одиночку, каждый– преследуя свои цели. Я не знаю. К тому моменту, когда Кэйн занял его место, первые шеадры, ведущие в Анг Мирт, уже стояли, и ставили их именно Горностаи более раннего периода. Он рвался продолжить работу.

– Кто посеял в наших землях Веру в Единого? – спросил Реваль. – И зачем?

– Старый Вагабр, – усмехнулся Ваэль. – Частью плана было вырастить неприязнь к остальным божествам нашего пантеона, при этом самому остаться… в белом. Кто-нибудь из вас читал Канон Единого со всей внимательностью? Там очень мало Вагабра. Почти нет ни его злодеяний, ни историй о его поражении от рук Единого. Ему хотелось прибрать всех к рукам, оставив существовать только самых необходимых и лояльных. Менять их по своему усмотрению, уничтожать тех, кто слишком уж… самостоятелен. У него был хорошо продуманный план, часть его зафиксирована в передаточной книге, подробности я нашел в рабочих дневниках, сохранившихся в личных покоях. Он предусмотрел, чтобы в случае гибели его ипостаси все его материалы достались преемнику, но не сразу после вступления в силу, а позже, после того, как юный Олень помучился бы с кругом вечно недовольных друг другом и упрямых, как бараны, бессмертных коллег. Если интересует, могу дать ознакомиться.

– Еще как интересует, – Гевор живо повернулся к нему с загоревшимися от любопытства глазами.

– Меня тоже, – подтвердила Ширин, а Реваль брезгливо поморщился.

– Обычный заговор, чего там читать. Ничего нового. Грязь.

– У меня было предположение, что план этот возник до него, – продолжил Ваэль, – Заметьте, за это тысячелетие количество воплощенных божеств уменьшилось на троих, и мир прекрасно существует и без их физического присутствия – достаточно лишь идеи. Но без Нигейра невозможно расширение земель, внешняя экспансия, поэтому мы вместе с Кинэном задумались о том, как вернуть нашей руке меч.

Саша напрягся, сжав и разжав кулаки, а я заметил, что Легарот на его левой руке обрастает чешуей, выдавая волнение.

– В школе Эгрох, которую я привычно курировал, уже тогда были интересные наработки по управлению людьми посредством рисованных образов, попавшие к ним от детей Альсара. Потихоньку, втайне от всех, они их развивали. С переменным успехом: иногда случались прорывы, иногда – тупики на много, много лет. Рейнард, один из лучших ее специалистов, нашел общий язык с Кинэном, еще не будучи главой школы. Эксперименты велись под прикрытием, в разных местах. Все вы помните домик на озере, якобы принадлежащий Эрлен, – усмехнулся он. – Эрлен действительно тут ни при чем. Это был наш с Кинэном совместный проект, но реализацией занималась Лануэль, которая тоже была не против оказаться поближе к центру влияния и получить свой кусок пирога. Моя идея… Никто не станет уточнять, кому из Вечных действительно принадлежит объект, если кажется очевидным, кто именно его хозяин.

– Шеннон-Арский шеадр, ведущий во Фрейфен, прикрывает точно такая же структура, – заговорил я. – Якобы принадлежащая Пардусам. Мы нашли и его, и шеадр, и Фрейфен.

Ваэль коротко кивнул, бросив на меня пронзительный и в то же время полный сожаления взгляд.

– Что ж, неудивительно. Все тайное когда-нибудь становится явным. Есть и другие подобные места. Если копнуть глубже, сторонников уменьшения количества Вечных набралось достаточно, особенно здесь, в перенаселенном Лессене, где вы все имеете свои домены и вечно грызетесь. Это на больших землях хорошо и спокойно – в Элезии, в Шеннон Аре, в Иллиме. Кстати, никогда не мог понять, почему такой богатый и благодатный Иллим не поделен и не раздираем вами на части, – съязвил он.

– А там ничего не поделишь, – хмыкнул Гевор. – Океан и острова. Океанические ресурсы, конечно, богатые, но их добыча будет чересчур трудоемкой. Население небольшое, рабочих рук мало, а со стороны не завезешь, остова и так густо населены.

– С Элианной было трудно тягаться, – добавила Ширин. – После ее исчезновения никто долго не решался туда зайти. Гильдия и Альсар были там и раньше, поэтому никто, в общем, и не стал рваться, оставив все, как есть.

Ваэль кивнул, посчитав объяснение исчерпывающим, и продолжил.

– Но Кинэн меня переиграл. Я думал, что возглавив это движение, смогу его контролировать. Но Кинэн с Лануэль совсем недавно совершили прорыв, создав яд, блокирующий трансформацию, как в человеческом, так и в вечном облике, и принялись его обкатывать. Опробовать его эффективность, как вы понимаете, можно только на себе подобных. Честно скажу, я был не против, – признался он с печальным сарказмом. – Для заманивания вас в ловушки они использовали разные приемы, играя на индивидуальных особенностях каждого. Больше всех нам мешал Крейг, – Ваэль покосился на Гевора, резко повернувшегося на это заявление. – Который, получив предложение к сотрудничеству, не ответил ни "да", ни "нет", а принялся копать под нас, пытаясь выяснить, что стоит за нашими предложениями.

– И я стал первым, на ком вы опробовали яд, – рыкнул тот.

– У нас не было цели тебя убрать. Только снизить активность, отвлечь от дел и посмотреть, как быстро ты справишься с ядом и справишься ли вообще. Наши люди в твоем окружении за тобой следили.

– Я даже догадываюсь, кто именно, – проворчал Гевор.

– Вторым, кого требовалось устранить, был Хэйген, – продолжил Ваэль. – Ему предложили сотрудничество, но он не только отказался, но и продолжал активно расследовать эпизод с проникновением Нигейра в Ар Соль. Самая неудобная фигура – слишком независимый и слишком активный. Его решили сменить, а яд добавили, чтобы обеспечить успех операции по устранению. Какое-то время мы даже были уверены, что наш план удался, – тут он отвернулся, то ли досадуя, то ли жалея о сделанном, а я громко, напоказ, рассмеялся. – Но Хэйген вернулся, более того, он очень удачно вычислил часть наших планов и ткнул их нам в лицо на летнем балу. Из-за него мы потеряли союзников – тебя, Реваль, и Кольера, который, будучи изначально непосвященным, но активным участником, откуда-то узнал о нашей работе со слепками-образами и взбунтовался.

– Кольера я вам никогда не прощу, – впервые подал голос Саша и все обернулись в его сторону, а Ваэль, получив откровенно непримиримый, полный ненависти взгляд, слегка оторопел.

Я злорадно хмыкнул. Не будет вам, друзья, ручного Нигейра. Будет сила, самостоятельная, и, как я надеюсь, гораздо более порядочная, чем вы сами. Со временем вы будете его боятся, а не ручонки тянуть…

– В работе с управляющими слепками – образами у них тоже наметился прорыв, – Ваэль взял себя в руки и продолжил. – Мы решили попробовать контроль над ипостасью, лишив ее человеческой составляющей. У нас получилось загнать во второй облик Даллаха, Хэйгена и Реваля, но двое последних не потеряли разум и быстро освободились, а затем и Даллах пришел в себя. Где-то в это же время я поссорился с Кинэном и сам стал предметом эксперимента.

Ведя наблюдения в Анг Мирте за казнями, еще лет десять назад мы обнаружили эффектную связь между жертвоприношением и реальным носителем того образа, на который проецируют свои ожидания и надежды участники процесса. Жертвы обращаются к Единому со своими страхами и надеждами, участники ритуала повторяют хвалебный гимн, а кровь питает того, кому направлены обращения. Потом Рейнард опять что-то нашел в архивах, и они стали активно ставить эксперименты с ритуальными жертвами, похищая людей и Двуликих в отдаленных местах Ар Соль.

– И на самих себе, – добавил я. – Кинэн – точно. Как так получилось, что в божественном пантеоне Анг Мирта отсутствует Горностай?

– Мы пришли к выводу, что их вера сформировалась еще до того, как Кинэн был создан, – ответил Ваэль. – А потом они нашли способ связать Единого и Кинэна с помощью образа-медальона. Видели у него на шее ариад с фигуркой?

Гевор, общавшийся с Коллегиумом и с его главой чаще всех, энергично закивал.

– Тогда, – голос Ваэля перешел в шепот, – я отнесся скептически, сочтя его желание стать частью Анг Миртовского пантеона проявлением комплекса неполноценности. Его всегда раздражала его небольшая, статичная ипостась и замершее в мальчишеском образе тело. Маленький, юркий зверек, вечный мальчишка, едва вышедший из подростничества. Он не любил оборачиваться, потому что ему казалось, что он смешон. При мне какая-то из женщин, увидев его в облике, воскликнула – ах, какая чудесная зверушка… Он отомстил ей потом. Он практиковал разные техники, перерывал библиотеки, ища способ усилиться и усилить свой вечный облик. Как вы думаете, кто из Вечных вызывал у него самую большую зависть и, следовательно, ненависть?

Мне стало неуютно под взглядами присутствующих, опять обратившимися на меня.

– Да, Хэйген. Огромный домен, фактически единоличный, несмотря на присутствие Даллаха, который мудр и редко вмешивается в политику. Физически сильная ипостась, способная менять размер по желанию и которой покоряется небо. Популярность у местных жителей. Интерес женщин. Независимость. Кинэн, по его словам, сильно не сошелся с Антом, они открыто враждовали, а ты, Рессер, когда вошел в силу, проигнорировал его попытки сблизиться.

Я пожал плечами. Манера поведения Кинэна выведет из себя даже самого терпеливого, а мой предшественник терпением не отличался. А я его не понимал – несерьезный, взбалмошный, он казался мне поверхностным и слишком уж непредсказуемым.

– Он делал все, чтобы его никто не принимал всерьез, – раздраженно проворчал Реваль.

– Тем не менее, он переиграл всех нас. Он настаивал, что Хэйгена надо убрать любым способом, и чем скорее, тем лучше. Но Рессер выкручивался и возвращался с еще большим упорством. В конце концов, желание избавиться от него дошло у Кинэна до маниакальной идеи… – Ваэль посмотрел мне в глаза, и я поежился. – Будь осторожен, – предупредил он с холодной усмешкой. – Не надо его недооценивать.

Я вернул ему такой же холодный, высокомерный взгляд. Любопытно, как он дальше собирается выстраивать отношения со всеми нами? После этой исповеди…

– Когда он похвастался мне своим новым обликом, я пришел в ужас, особенно от способа, которым он его обрел. Его ипостась-двойник в Мааре успешно связался с обликом Единого с помощью образа-медальона и все казни, моления и прочие ритуалы Единому в Анг Мирте теперь шли ему. Он часто использовал Анг Мирт, пустоши и отдаленные северо-восточные территории, где есть не только многоярусные города, но и равнинные поселения, чтобы там охотиться и осваивать новый облик. Здесь он совершал вылазки в Ар Шамале и в Шеннон Аре, подальше от обитаемых мест. Вот тогда я и решил разорвать с ним союз, пригрозив, что если он не прекратит эти эксперименты, я перестану его поддерживать. И сразу получил отравленную стрелу в бок. Дальнейшее вы знаете и без меня.

– Почему он вдруг так резко решил избавиться от Алекса? – спросила Ширин.

– Не знаю, – Ваэль еще раз скользнул по Саше взглядом. – Я был в шкуре в этот период. Возможно, познакомившись поближе, он понял, что взять его под контроль не удастся, а попытка управлять им с помощью образа провалилась. Скорее всего, когда погиб Рейнард, он запаниковал.

– Лануэль– третий участник вашего заговора? – еще раз уточнила Ширин.

– Да, – кивнул Ваэль. – С той же мотивацией, что и у Кинэна.

– Дура, – буркнул Даллах. – Не ожидал.

– Можете судить меня, – он обвел нас глазами, каждого по очереди. – Я допустил ошибку. Я признаю ее. Я приму ваше решение, но мне не хотелось бы умирать. Я считаю, что я понес наказание, пробыв почти два месяца в полубеспамятстве. Я сделал выводы.

Мы переглянулись

– Убери участников заговора из своего окружения, и полностью – из нашего, – сказал я. – Нам нужны все имена, во всех доменах.

– Не всех, – возразил он. – Есть такие, кто хоть и участвовал, но ни в чем себя не запятнал. Если дать им шанс продолжить работу, вреда от них не будет.

– Мы должны знать обо всех, – раздраженно вступил Гевор. – И обо всех местах, где велись эксперименты.

Ваэль упрямо поджал губы.

– Пусть дополнит список Вейдра, – предложила Ширин.

Он посмотрел на меня с удивлением.

– Как ты его вычислил? Он был абсолютно уверен в себе и очень осторожен.

– Его, как и тебя, опознали наши люди в Анг Мирте. А в остальном он признался сам. Хочешь знать, как? – усмехнулся я, чувствуя нарастающее раздражение.

Он посмотрел на меня со странной тревожной заинтересованностью.

Я достал из кармана визор, включив запись с середины.

– Хватит, – оборвал меня Ваэль через минуту. – Я понял ваш намек. Я не собираюсь доводить дело… до этого. Я назову всех, кого знаю, и тех, кого предполагаю замешанным со стороны Кинэна и Лануэль.

– Мы обсудим наше решение, – сказала Ширин, переглянувшись с Даллахом и Ревалем. – И поставим тебя в известность. Я бы предложила арестовать тебя, пока мы решаем, но не хочу поднимать волну слухов. Так что сделай милость, не вздумай бежать. Сам знаешь, найдем мгновенно и… – она кинула мимолетный, но многозначительный взгляд на Сашу, и лицо Ваэля, и без того малоподвижное, окаменело. Потом он медленно кивнул.

– Я останусь здесь, – пообещал он твердо.

Когда мы вышли, Реваль пригласил нас отобедать в его рузаннской резиденции.

– А он не сбежит, пока мы тут… дегустацией занимаемся? – спросил меня Саша шепотом, нервно потирая перчатку.

– Он же знает, как легко Вечным кого-то найти, если среди них есть единство, – я хотел улыбнуться, но понял, что улыбка выходит у меня слишком уж циничной. – И я думаю, он хорошо помнит свой испуг, когда над ним в небе кружили две… твари. А тут еще и третья на подходе, союзничек бывший.

– Я бы все-таки его сменил, – с брезгливостью заявил Реваль, когда мы расположились в гостиной в ожидании обеда, потягивая вино. – Его высокомерие мне не нравится. Дурак он, хоть и прикидывается умным.

– Давай не сейчас, – Ширин успокаивающие погладила его по плечу. – У нас Анг Мирт на шее и Кинэн-переросток. Этого-то точно придется менять.

Гевор рассмеялся.

– Что ж вы так… откровенно, – с иронией спросил он, и Реваль, похоже, стушевался.

– Никуда он не денется, – заговорил я. – Он зажат с двух сторон – между нами и старыми союзниками. Ему выгодно проявить покорность, в надежде, что мы защитим его от Кинэна.

– В перспективе – д а, его надо… убирать, – прогудел Даллах, и мы с удивлением уставились на этого добряка, редко высказывающего столь крайние воззрения. – Раух, – и Реваль вздрогнул от этого интимного обращения. – Ты ошибся. Он не дурак. Наоборот… Посмотри на то, как красиво он построил с нами разговор и как быстро сориентировался. Как Вечный он молод. Сколько он в облике? Лет 120–125, не более. Сейчас он сделает выводы и затаится. Но план старого Вагабра никуда не денется из его памяти. Да и из передаточной книги, если уж на то пошло… И постепенно он найдет новых союзников и новые способы продолжить, уничтожая нас поодиночке.

Мы удрученно молчали. Возражений не находилось.

– Но не сейчас, Шейла, ты права, – вздохнул он. – Сейчас нам надо готовиться к войне.

– Почему ты так уверен, что Анг Мирт нападет? – проворчал Реваль.

– А куда он денется? Ресурсы и оружие есть, план готов, сведения добыты, тактика отработана. Они не зависят от того, на чьей стороне играет Ваэль или в каком облике бегает Кинэн – маленькой тварюшки или чудовища.

– План войны готов у них давно, – подтвердил я.

– Кинэна надо отрезать от мест его силы, – продолжал Даллах. – Постепенно, шаг за шагом. Возможно, это означает внутреннюю войну, но сейчас это необходимость. Постепенно и методично выявить и уничтожить всех его сторонников. С Лануэль сложнее – у нее много очагов во всех землях, она хитра и умна, хотя, как мне кажется, проиграв, она будет способна признать поражение и успокоиться. В общем, нелегкое времечко нас ждет, – вздохнул он. – Но пожалуй, больше всего я бы хотел избежать встречи с Анг Миртом. Рес, – он посмотрел на меня и сразу же перевел взгляд на появившихся в зале слуг, вносивших блюда, – как ты считаешь, насколько верны оценки Горностаев по слиянию земель?

– При такой большой площади уничтожения грани, на которую они рассчитывают – вполне, – заговорил я. – Следопыты, получив кое-какие подробности от Вейдра, сейчас проверяют вероятности. Но у меня самого есть и третий вариант. Опять же, из серии "я вычитал это в дневнике моего дедушки", – хмыкнул я, и большинство присутствующих засмеялось, – Маар. Изнанка наших миров. Есть гипотеза, достаточно старая, что при большой площади искажения или повреждения Грани она может заместиться Мааром. Маар съест значительный кусок пространства. Поэтому мы всегда так быстро и радикально реагируем, когда что-то происходит с Гранью.

– Теоретически это допустимо, – подтвердила Ширин после паузы.

– Насколько хорошо у вас налажена разведка в Анг-Мирте? – продолжил Даллах.

– У нас охвачен только Фрейфен, – подал голос Гевор. – Его можно считать столицей, хотя города там считаются независимыми, и вооруженные силы имеет каждый из них.

– Все силы, играющие против Ар Соль, сосредоточены во Фрейфене и вокруг него. Две военные крепости, где стоят размыкатели, – продолжил я. – Мы наращиваем агентуру, но больше путем Зеркал, чем путем внедрения реальных резидентов. С этим пока сложно.

– Хоть так, – кивнул Даллах, и повернулся к Саше, которого увидел сегодня в первый раз. – Ты сможешь смоделировать нападение с их стороны и возможные варианты защиты?

– Попробую, – кивнул Алекс. – У нас немало данных по их тактике.

– Будем готовиться, – постановил Даллах. – К Ваэлю я схожу сам, вечерком. Побеседуем по душам, – в его голосе прозвучало нечто такое, отчего я поежился, представляя, что может сказать старейший и мудрейший из Вечных в личной беседе. Не хотел бы я это услышать…

– Что делать с остальными? – спросил Гевор.

– Кинэна– менять, – отрезала Ширин.

– А что ты будешь делать с его перекормленной тварюкой? – ворчливо поинтересовался Реваль. – Носитель сдохнет, тварюка останется. Потом обретет нового носителя и… Мы не знаем, что это будет за божество, но явно не Горностай.

– Не знаю, – ответила она озадаченно. – Давай для начала с носителем ипостаси разберемся. А там, возможно, воплотятся Элианна и Наджар, и можно будет объединенными силами его уничтожить.

– А с Лануэль?

– Убрать, – брезгливо заявил Реваль. – Баб не перевоспитаешь.

– Да ладно тебе, – упрекнул его Гевор. – Лишившись союзников, она притихнет.

– И снова споется с Ваэлем.

– Если правильно объяснять, чем ей это будет грозить, не споется, – сказал Даллах. – У Зубра, знаешь ли, есть еще одно предназначение, которое он очень редко применяет, но… никто его не отменял.

– Судья, – сказал я тихо.

– Судья, – повторила Ширин.

– Вы можете ее… уничтожить? – с волнением спросил Саша.

– Я могу сделать ее человеком, – пророкотал Даллах. – Освободить от ипостаси. Вернее, Зубр может.

– Приходилось ли Судье применять это умение хоть когда-нибудь? – скептически спросил Гевор. – Что-то я не припомню такого в нашей истории.

– Приходилось, – негромко ответила Ширин.

– Приходилось, – кивнул Даллах.

– Элианна? – догадался я. – Никто не знает, как и почему она когда-то исчезла…

Даллах кивнул.

– Когда все успокоится, я поговорю с Лани, – пообещал он. – История Элианны зафиксирована в моей передаточной книге. Думаю, ей полезно будет ее послушать.

– Если она захочет услышать, – пробурчал Реваль.

***

– Смерть и Деньги правят миром, – сказал Саша с горечью, когда мы покинули резиденцию Реваля. – Мудрость сбежала не хочет возвращаться, Любовь не может найти ту, которая захотела бы ею стать. Спасибо, что позволил мне это… увидеть.

– Только этим? – удивился я. – Разве на Старой Земле не так?

– У нас есть хотя бы любовь, – с горечью откликнулся Саша.