Текст книги "Отрави меня вечностью (СИ)"
Автор книги: Олеся Айдарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
«Он и так догадается,» – Герти покосилась на тело Одили, спрятать которое не было никакой возможности.
– Свет с тобой, детка, – женщина осенила Герти кругом светлых, и вампирша поморщилась – рана на плече засаднила с новой силой.
– Марта, ты помнишь, что говорить стражам?
– Да, дорогая.
– Тогда прощай, – Герти приобняла тёплую женщину и вышла в коридор, отмечая, что стражи скоро придут в себя.
Она выбралась из Кёрбера тем же способом, что и вошла, и скрылась в лесу с чувством выполненного долга. Ей всё ещё было не по себе от рассказов Марты.
«Надеюсь, Дедрик сможет вытащить Труди из храма при Блаурштейне. А что до Мирабеллы – северное ландграфство – не самая худшая доля. И возможно, первенец Годфрида окажется не таким жестоким, как его отец. Хотя, если честно, плевать мне на Мирабеллу…»
Глава 28. Акведук Аруниума
Что такое свобода, Герти узнала в первые годы странствий по Рёссену. А ещё она узнала, что совсем не свободна. И никто не свободен в подлунном мире.
Простые люди жили под гнётом правителей. Ландграфы чтили законы и не задумываясь выполняли указы короля – человека, но ставленника богов. Король и тот жил по сложному этикету и соблюдал строгий распорядок дня.
И все они были скованы потребностями организма – в пище, отдыхе. Но все стремились почувствовать хоть каплю радости от каждого прожитого дня.
В первые годы Герти не умела пользоваться зовом, чтобы люди отдавали ей кровь добровольно. А жить в лесах, где она всё равно не чувствовала себя спокойно, через несколько лет ей попросту надоело.
Иногда в сумерках она выбиралась к людям – охотникам, лесорубам. Не для того, чтобы съесть. Просто поговорить. Те всегда принимали её за заплутавшую девицу. Обычно не приставали, напротив, старались накормить и проводить утром к какому-нибудь селению. Герти делала вид, что ест. И продолжала болтать, попутно узнавая новости. А когда люди засыпали, исчезала.
Постепенно она поняла, что может жить среди людей. Прятать клыки, никогда не улыбаясь, и прятать цвет глаз в полумраке ночной жизни. Следующие десятки лет она жила в городах. Вот только вращаться приходилось среди особой прослойки – гуляк, воров и даже преступников. Она бродила по притонам. Знала все забегаловки. Дружила с шлюхами, а те, чувствуя какой-то подспудный страх, никогда не конфликтовали с ней, хотя считали конкуренткой.
Герти и правда порой отбивала лучших клиентов – сильных, здоровых мужчин. Похоть тоже надо было удовлетворять. Она предпочитала богатых. Не потому, что платили больше – деньги ей были нужны разве что на одежду и обувь, иногда на гостиницы – с богатыми было просто интереснее.
Много раз Герти садилась в закрытую карету, которая увозила её и какого-нибудь молодого графа или герцога навстречу приключениям. Интриги, заговоры, дуэли – люди развлекались, как умели. А Герти – как получалось.
И каждый раз после громкой истории она исчезала бесследно. И ещё меняла место жительства, если кто-то из людей провоцировал её на то, чтобы осушить его. Трупы приходилось прятать – сжигать или топить, предварительно, иссекая следы зубов. Тогда же в её голове родился принцип – съедать только подонков. И к сожалению, такие слишком часто попадались на её пути.
Однажды её узнали в городе, в котором Герти жила 25 лет назад. Человек был трезв и изрядно удивлён, что девчонка из подворотни ни на год не постарела. А ведь гулящая девка, коей её считали, за четверть века должна была превратиться в старуху. Тогда-то Герти и поняла, что пора пересечь границу Рёссена. Она заморочила того человека разговорами о матери, тоже Гертруде, и покинула город.
По пути из страны Герти решила заглянуть в Кёрбер.
Она не бывала там больше 30 лет. Был май. И окна от первой духоты держали открытыми. Герти взобралась на дерево и увидела 45-летнего мужчину с первой сединой в медных волосах. Он сидел за столом у открытого окна и что-то писал. Потом, наверное, понял, что уже стемнело, и одного светильника явно не хватает, отложил перо и посмотрел на лес.
Герти знала, что он не видит её.
Зато она хорошо могла рассмотреть его морщинки, жёсткие складки у рта и наметившиеся мешки под глазами. Лицо его не было озабоченным, скорее уставшим. Дедрик явно много работал за этим столом, он и в детстве постоянно думал о чём-то серьёзном. Герти было любопытно узнать, как сложилась его жизнь? Нашла ли Труди своего ребёнка? Как он поступил с дочкой Одили? Может быть, это она сейчас идёт по стене? А может, просто служанка.
То, что Мирабелле удалось укрепиться на севере, Герти знала давно от случайных попутчиков.
Посидев ещё немного на дереве, вампирша всё же решилась подобраться поближе к замку. Она взобралась на стену, но услышав шаги, спряталась за ограждением.
По двору шла припозднившаяся женщина и вела под руку мальчика, который явно не хотел домой.
– Пошли-пошли. Видишь, как стемнело? А в темноте, сам знаешь, кто водится.
– Призрак бастардихи? Я больше не верю в эти сказки.
– Я про других. В кухне опять говорили про тёмных тварей. На дороге в Иккериц убили торговца сырами, а его жена бесследно пропала. На шее у него две дырки. Понимаешь, что это значит? Иккериц совсем рядом. – Женщина осенила себя кругом и зашептала молитву. – Светлые, защитите.
– Пусть только сунутся к нам мерзкие кровососы! Отец нашпигует их серебром, как утку на Тёмное сочетание, – хохотнул мальчишка.
Герти замерла.
И решила не показываться брату на глаза.
Она вспомнила, что в детстве учила франкский язык. Поэтому из Кёрберского леса прямиком помчалась не в Тан, а на запад, к границе с Франкией.
Вот только ей надоели вонючие города, преступники с их неоправданной жестокостью. Изматывающее желание убить убийцу и невозможность сделать это – слишком частые смерти могли привлечь охотников, которых за последние годы изрядно развелось. Герти постоянно их встречала, узнавая по характерному запаху чеснока.
Во Франкии она решила какое-то время пожить в лесу, всё же язык она знала из рук вон плохо. Там она впервые увидела Рафаэля – юного пастушка, весёлого и неиспорченного.
Несколько ночей Герти следила за ним, не решаясь выйти из леса. Она даже придирчиво осмотрела собственное платье и, найдя его изрядно изношенным, стащила женскую одежду с одного из дворов. Вместо тряпочек Герти оставила золотую монету.
Герти влюбилась в пастушка, и когда, наконец, появилась перед ним, поняла, что позвала его, сама того не желая. Позднее она осознала, что для зова надо немножко влюбиться. Хотя бы на мгновение. Найти в человеке какую-то привлекательную черту и восхититься ею.
От этого знания, на сердце скребли кошки. Особенно, когда она вспоминала, скольких человечек звал Кай… И Ларс.
Встречи с Рафаэлем помогали забыть вампиров, которые её ранили, каждый по-своему.
Летом Герти приходила к пастуху каждую ночь. Зимой Рафаэль начал уходить на охоту, но не для того, чтобы принести домой дичь, а лишь для ночных встреч с лесной богиней. Так он её называл.
Рядом с ним Герти была счастлива долгие годы. А потом Рафаэля женили. Какое-то время Герти ещё виделась с ним, не желая отпускать. Но однажды решила убрать свой зов полностью. И увидела, что её мужчина испытывает вину.
Герти ушла из того леса. И больше старалась не привязываться к людям.
В последующие годы она успела пожить во всех странах Света. И даже побывать в Цине – там всё казалось необычным, но ей понравилось. В каждой стране она находила что-то хорошее. О плохом старалась не думать.
Память старательно стирала обиды и разочарования. А вот свобода оказалась с привкусом одиночества.
Зачем она решила вернуться в Рёссен и отыскать акведук Аруниума?
Наверное, впервые за пол столетия ей захотелось поговорить с существом, которое бы поняло её. И от которого не пришлось бы прятать свою истинную сущность.
Рёссен встретил Герти тишиной и страхом.
Люди боялись ночи и торопились спрятаться за стены домов. Она сама всё ещё помнила свой страх перед тёмным лесом и еле заметно вздрагивала от внезапных криков хищных ночных птиц.
До Квилинбрука, выстроенного на руинах Аруниума, оставалось всего ничего. Впереди горел костёр. А слева в лесу паслись коровы, которых она могла напугать. Герти пошла по дороге и очень надеялась, что люди не обратят на неё внимания – до рассвета оставался час.
Но её заметили. И эти парни вовсе не хотели накормить её или помочь. В них чувствовалась агрессия и похоть.
«Не повезло им».
Через минуты она стояла у стройного дерева, а бритоголовый приближался к ней мягкой походкой.
«Должно быть, он – хороший охотник,» – Герти сделала собственный взгляд невинно-испуганным и обхватила руками ствол молодого дуба.
«Жертва всегда ищет опору. А я ведь жертва? Во всяком случае, такой они хотят меня видеть,» – от этого движения грудь её выпятилась вперёд. А «охотник», который уже нависал над ней, поднял руку к завязкам плаща и потянул за шнурок.
Плащ упал на траву.
Она же отвернула голову – смотреть на этого Вига было противно. Хотя между ног уже тлело и плавилось.
«Давно я не была с мужчиной. И надо, наверное, воспользоваться случаем. Чтобы при встрече с Ларсом иметь холодную голову и не наделать глупостей».
Кто ж знал, что они – насильники?
«Бедняжка Зельда. И прочие…» – удовлетворив обе свои потребности, Герти вышла к мосту, на котором никого не было. Она долго прислушивалась к шелесту трав на ветру, треску сверчков, бурлению воды внизу…
«Не пришёл…А может, просто не дождался?» – хорошо, что она была тут однажды и знала о тесной каменной нише, расположенной в арке.
Герти свесилась с краю. Выждала пару мгновений, справляясь с некстати накатившим страхом большой высоты. Вцепилась в камень твёрдыми, как алмазы, когтями. И собралась заползти под мост.
– Именем Света, заклинаю тебя, тварь. Не с места, – прохрипел кто-то сзади, а в спину уткнулось что-то твёрдое с острым горячим концом.
«Серебро. Но как он… сумел подобраться?» – Герти медленно развернулась и громко сглотнула, когда окинула взглядом поджарую фигуру охотника на вампиров.
– Вот так удача! – парень искренне улыбался.
«Всего лишь надо пнуть его в пах и перекинуться через голову. Если смогу дотянуться до малого каменного выступа, смогу заползти в убежище. А нет – придётся искупаться. Не впервой».
– Значит это – не легенда! Через две сотни лет прекрасная вампирша явилась на встречу с любимым! – на бледной коже охотника выступила испарина, а сам он чуть ли не приседал от радости. – Расскажу, парням – не поверят. Вот это любовь!
«Нельзя просто сбежать. Придётся убить. Иначе к закату тут будет целый отряд таких же… Стоп. Что за легенда?»
– Откуда ты знаешь про встречу? – Герти с лёгкостью перехватила дугу арбалета и наставила стрелу под подбородок парня, покрытый редкой рыжеватой щетиной.
«Видимо ему забыли рассказать, что стрелы используют для дальнего боя».
– Говори. Серебро убивает и людей, – Герти нажала на оружие.
Начало припекать. И надо было прятаться, или хотя бы накинуть на лицо капюшон. Но как?
– Однажды, много лет назад… убили вампира, – осторожно заговорил охотник.
– Не тяни. Я не стану ждать, когда меня зажарит солнце, – она прижала наконечник сильнее, и по освещённому серебру скатилась алая капля. – Просто убью тебя. А потом найду более разговорчивого охотника.
– Хорошо… Его пытали, – быстро заговорил парень. – И он умолял отпустить его в обмен на… ценные сведения. Сказал, что через столько-то лет в ночь на Светлое Сочетание на мост у Квилинбрука придёт вампирша. А к ней на встречу – высший вампир.
– Как его звали?
– Н-не знаю. Кто их, вампиров, спрашивает? – пот тёк с охотника ручьями, но он всеми силами старался не подавать вида, что ему страшно за свою жизнь.
– Вы отпустили его?
– Я т-тогда ещё не родился. Г-говорю же, это просто легенда. В неё уже и не верит никто.
– Его отпустили?! Говори! – свет уже разливался в воздухе, усиливая жжение на коже и поднимая со дна души раздражение и тревогу.
– Нет! – парень выпучил глаза. – Охотники никогда не отпускают вампиров!
– Кай… – всхлипнула Герти и обернулась по сторонам.
«Хорошо, что Ларс не пришёл!»
– Я всё рассказал! Госпожа, пощадите… – заскулил охотник, понимая, что стрела, заряженная в арбалет, не проткнёт его голову насквозь. Но вампирша на нервах легко эту самую голову отвернёт. – Обещаю, что брошу охотиться на ваше… племя!
– Бросишь-бросишь, – раздался из-за спины знакомый голос с усмешкой. – Милая, я думал, ты обо мне лучшего мнения.
Глава 29. Гостеприимный Квилинбрук
– Кай? – Герти обернулась на голос блондина и запах белых цветов, и потеряла дар речи.
Хватка её ослабла. Но охотник и сам засмотрелся на встречу двух сверхъестественных существ и стоял, не двигаясь.
Кай запустил руку в длинные волосы и глупо улыбался.
– Я скучал.
– Я тоже, – из-под моста выбрался Ларс.
И Герти снова удивилась, насколько юно и свежо выглядел древний вампир. Сердце непроизвольно дрогнуло и застучало чаще.
– Ты не торопилась, – Ларс дул на свои когти. – Всю ночь пришлось висеть под этим мостом. Но оно того стоило, – лицо его вдруг разгладилось.
Ларс тоже умел очаровательно улыбаться.
И Герти поняла, что… не знает, как реагировать. И подумает об этом… позже.
– Ребят… я тоже рада вас видеть, и всё такое. Но солнце скоро… И с этим надо что-то делать, – она кивнула в сторону охотника.
– Сделаем, – Ларс оказался рядом, окутывая запахом соснового леса.
И Кай.
Оба вампира начали слаженную работу. Отцепили от пояса незадачливого ловца верёвку, смотанную кольцом, связали ему руки и ноги, сунули кляп и утащили куда-то под мост.
– Накинь плащ, дорогая, – бросил Кай по ходу действий.
– И вот это, – Ларс протянул пару тонких перчаток.
Через пару минут довольные вампиры вылезли из-под моста. На Кае красовалась широкополая шляпа охотника с пёстрыми пёрышками, перевязанными ниткой. Ларс укутался в собственный плащ.
«Тот самый».
– Что вы с ним сделали?
– Посадили в убежище, – с губ Кая не сходила улыбка.
– И как он оттуда выберется? – спросила Герти.
– Добрые люди помогут, – ответил Ларс.
– Как кляп дожуёт, так и кликнет помощь, – Кай осматривался по сторонам, только чтобы не пялиться на Герти.
– А теперь куда? В лес? – уточнила Герти, понимая, что до первых лучей остались считанные минуты.
– Там засели другие, и некуда спрятаться, – Ларс сверкнул почти голубыми зрачками.
– Мы пойдём в Квилинбрук, малышка, – шепнул Кай, взял её под руку и повёл по дороге в городок. – Снимем комнату на троих и…
– Просто выспимся. Я устала, – нахмурилась Герти.
– Конечно, – легко уступил Кай.
«Слишком легко».
– Но сначала… люди должны нам поверить. Ты подыграешь? – Кай получал удовольствие от ситуации.
Ларс взял девушку под вторую руку:
– Герти, мы знали, куда идём, и не ели неделю. А вот твои зрачки красные.
– Сделай вид, что пьяна и еле стоишь на ногах, – подначивал Кай. – Тогда ни у кого не возникнет вопросов, почему у тебя всё время закрытые глаза.
– Хорошо, – Герти вздохнула и прибавила шаг. Выбора у неё не было.
Вампирам приходилось контролировать себя, чтобы случайно не перейти на сверхскорость. Ворота городка приближались медленно, а небо окрашивалось в цвет розового золота.
– Не хочешь спросить, что было после твоего ухода? – первым начал Кай.
– Не интересно, – солгала Герти. – Ты ему сказал о встрече? – обратилась она к Ларсу.
– Нет.
– Я нашёл записку в снегу в ту же ночь, но не успел до рассвета, – Кай натянул шляпу на лоб и поднял шейный платок до самого носа. – А потом у тебя была слишком большая фора. Да и я, признаться, не сразу понял, что ты рванёшь в Кёрбер.
– Как можно было не понять? – усмехнулся Ларс.
– Ты уже говорил это, – буркнул Кай.
– А ты много раз рассказывал, как искал её по всей стране, и не находил, – парировал Ларс.
– Тебе. Но не ей.
– Теперь ты знаешь, что он тебя искал, – обыденно произнёс Ларс, обратившись к Герти.
– Как и то, что он о тебе не беспокоился, – мстительно добавил Кай.
– Я отпустил её. Чувствуешь разницу? И то, что она пришла…
– Хватит, – твёрдо произнесла Герти. – Караульные проснулись. Ведите себя прилично, – вампирша тут же сделала походку вялой, жесты дёрганными, а голову свесил на грудь.
На караульных башнях действительно потягивалась и переговаривалась охрана.
– Кто такие?! – грубо спросили ещё издалека.
В этот момент правая створка ворот отворилась, и из них вышли две женщины с деревянными тачками, нагруженными порожними бочками. Наверное, пошли на реку за водой.
«Повезло, что не повозка с лошадью».
– Охотники, – Кай поднял голову на стражу и вытащил из-за пазухи связку клыков.
«Тёмный, откуда у него столько?»
– Вижу, засада прошла удачно? – страж осклабился, явно намекая на Герти.
– В какой-то степени, – усмехнулся Ларс, так, как только он умел – почти не открывая рта.
– Проходите, – страж зевнул и почесал волосатую грудь.
Трактир находился рядом с крепостной стеной.
В полутьме – окна ещё не отворяли – полусонный хозяин смахнул с прилавка горсть медяков и лично проводил пару господ с дамой в большую угловую спальню на верхнем этаже. Этот не скалился и привык не задавать лишних вопросов.
– Вина прислать? – хмуро уточнил он и поскрёб бородатый подбородок.
– Конечно. – Ларс оглядывал номер с видом аристократа, занесённого в глубинку превратностями судьбы. – Пару бутылок молодого франкского.
– Опять это пойло? – Кай придерживал «еле стоящую на ногах» Герти за талию и вдруг потёрся носом о её бледный висок.
– От танского креплённого у меня начинается мигрень, – картинно надул щёки Ларс.
– Ладно. Тогда ты платишь, – Кай мог бы бросить Герти на широкую кровать, но не делал этого, а только крепче обхватывал руками. И от его прикосновений даже через ткань на коже Герти начинало разливаться тепло.
Ларс вытряхнул из кошелька ещё горсть медяков и сунул хозяину. Человек отвесил поклон и быстро удалился. Ларс опустил засов на дверь и проверил окна.
– Хватит меня лапать, – шикнула Герти Каю и поспешила вырваться из его рук.
«Хотя мне понравилось… Тёмные, где предел моей аморальности?»
– Милая, что с тобой? Почему ты тогда сбежала? Неужели подумала, что я могу предпочесть тебе какую-то человечку?
– Ты прав. Зачем выбирать? Можно было трахать нас по очереди, – прошептала Герти. – Но знаешь, стоило представить, как ты целуешь её, и становилось больно…
– А теперь? – с интересом спросил Ларс. – Что ты чувствуешь по прошествии времени?
– Ничего. Я, наверное, простила. Но уже не могу представить себя рядом с Каем.
– Простила?! Но в чём мой проступок? – Кай искренне удивился. – И с чего ты взяла, что я вообще мог позариться на ту человечку?
– Тихо… – Ларс приложил палец к губам. – Сюда идёт служанка с вином. Встреть её, Кай.
– Вот ещё. Твоя очередь щипать человечку за задницу, – Кай стянул с себя запылённую куртку и бросил на стул. – Герти, иди сюда и ляг на кровать.
Вампирша послушно исполнила приказ, хотя внутри её клокотало. Невысказанные обиды теснились в душе. Значит, никого она не простила?
– Ладно, – Ларс тоже скинул плащ, поднял засов и занялся расстегиванием пуговиц на камзоле.
За дверью послышался звук башмаков. А потом кто-то уверенно постучал.
Ларс отворил дверь. На пороге стояла девица с глубоким декольте и протягивала пару запылившихся бутылок.
– Спасибо, дорогая, – Ларс принял булькающие бутылки и отнёс их на корявый стол, стоящий в углу.
– Господам нужно что-нибудь ещ-що? – девица улыбнулась напомаженным ртом и еле заметно сжала с боков полные груди, от чего те стали ещё пышнее на вид.
– Нет, дорогая, спасибо.
– Ну, смотрите, – произнесла девица в нос. – Ваша спутница явно не в кондиции.
– Обслуживала нас всю ночь, бедняжка. Она заслужила немного отдохнуть, – Кай даже погладил Герти по голове.
И если бы не служанка, Герти бросилась бы на него и искусала лицо! Но приходилось лежать и изображать спящую.
– Ну, зовите если что, – девица повела плечом и эффектно удалилась, виляя задом.
Ларс запер дверь и повернулся к вампирам.
Герти стояла на кровати, и выражение её лица не сулило ничего хорошего. Кай тоже дулся.
– Что ты ей сказал? – блондин свёл брови.
– Ты слышал.
– Не притворяйся, что не понял, – на лице Кая ходили желваки.
– Не сказал, а показал, – Ларс поднял подбородок. – Никто не тянул тебя за язык, когда ты говорил о стояке на новенькую.
– Ребята… давайте успокоимся, – Герти подняла ладошки в примиряющем жесте. – Я только что поняла, что не имеет смысла обсуждать дела 50-летней давности. Тем более, что после этого у вас было много человечек. И наверняка, много женщин вампиров.
Кай и Ларс хотели что-то возразить, но Герти не дала.
– Мне всё равно. Это ваша жизнь. Я пришла на встречу не для того, чтобы быть с кем-то из вас. Поймите, я больше не наивная девочка. И если честно, давно разочаровалась в любви… Ларс, твои чувства к Эвтерпе – исключение. Чудесное, невероятное. И хорошо, что они у вас были… Кай, мы провели много часов полных нежности и страсти, но… Каждый из вас сделал мне очень-очень больно. Простите, но я просто не могу вам доверять. Давайте останемся добрыми друзьями. Ради того хорошего, что между нами было.
– Герти, я не изменял!
– После твоего ухода в замке не было ни одной человечки! – одновременно произнесли Кай и Ларс.
«Так я вам и поверила».
– Кай, это неважно. Я видела ваш разговор, – устало произнесла Герти, утреннее время сказывалось на организме.
– А всё ли ты видела? – Кай повернулся к брюнету. – Ты показал ей свои слова о том, что наказывал меня, удерживая её в подчинении?
Услышав это, Герти почти не удивилась. На и без того тёмный портрет Ларса упала новая тень. Но она давно знала о существовании тайных закоулков его души. И что он – истинное дитя ночи, хотя чаще выбирает тяжкую ношу благородства.
– Герти… молчишь? А что бы ты сделала на моём месте? – допытывался Кай.
– То же самое… наверное… – от прояснения этого обстоятельства на душе её стало легче.
– Герти, прости… – в глазах древнего плескалась печаль и читалось искреннее сожаление. – Я хотел признаться в более удобное время. Просто не думал, что он увяжется следом, и что всё так сложится.
– Ты скрывал это от меня пол века! – не успокаивался Кай.
– Да, ты не слишком прозорлив. В любви и на войне все средства хороши, – Ларс развёл рукам. – А что тебя возмущает, Кай? Ты никогда не чурался обмана и интриг. А когда их используют против тебя, морщишься?
– Просто… ты никогда так не делал. Вот это и ужасает.
– А ты забрал моё. Ты всегда брал то, что хочешь.
– Герти сама выбрала меня.
– Вынужденно. На момент моего ухода из замка она ненавидела тебя всем сердцем. И в том была только твоя вина.
– Перестаньте, – Герти в который раз попыталась разнять вампиров. – Я уже поняла, что это никогда не кончится. И вы поймите: прошлое осталось в прошлом. Теперь я отношусь к вам одинаково… по-дружески. Точнее, по-приятельски. А пришла сюда только потому, что давно не встречала детей ночи.
– Знаю, – ответил Кай с какой-то тоской в голосе. – Я спрашивал всех встречных вампиров, но тщетно. Никто тебя не видел.
– Теперь я здесь. И очень хочу спать, – Герти улеглась на середину не расправленной кровати прямо в одежде.
Её башмаки так и остались привязанными передником. Сквозь сон она слышала, как Ларс улёгся рядом, а Кай – с другой стороны.
– А как же имитация страстной любви? – игриво спросил Кай. – Что, даже стонать не будем? Чтобы соседи по комнате обзавидовались?
– Отстань, – Ларс бросил в Кая подушку.
– Я и так обслуживала вас всю ночь, – проворчала Герти сквозь сон. Потом зевнула и сладко засопела.
Разбудил их стук в дверь.
Герти проснулась первая и обнаружила на своём животе две лапы – каждый из вампиров во сне по-собственнически приобнял её.
Меж тем в дверь долбились какие-то мужчины, и намерения их явно не были дружественными.
– Почему добрые дела всегда возвращаются вот так? – процедил Кай.
Вскочив с кровати, вампиры, принялись надевать всё, что сняли перед сном.
– Не все и не всегда, – Герти завязала плащ и накинула капюшон. – Просто не повезло.
Ларс подошёл к окну и осторожно приоткрыл деревянную створку.
– Солнце сядет через полчаса, может и раньше, вокруг горы.
– У нас нет столько времени, – Кай показывал на дверь, которая уже болталась на верхней петле. Хотя засов, видимо сделанный из более прочного дерева, всё ещё держался.
Снаружи раздавались методичные удары в дерево. Охотники при этом молчали – опыт подсказывал, что разговаривать с тварями опасно – заморочат.
– Тогда придётся бежать сейчас, – Ларс тоже натянул капюшон до самого носа. – Герти, надень перчатки.
– И как в них карабкаться на стену? – вампирша подозревала, что вряд ли их выпустят обратно через ворота.
– До темноты мы всё равно не сможем подняться по ней, потому что станем отличными мишенями. Придётся прятаться в черте города.
– Бег по крышам – лучшее начало дня, – съязвил Кай сквозь платок, закрывающий пол лица.
– Не для меня, ай… – Герти едва успела отвернуться от яркого вечернего света, который, стоило Ларсу открыть ставни, тотчас залил комнату обжигающим золотом.
Вперёд, – Ларс выскочил в окно и тут же приземлился на крышу соседнего домика.
Герти последовала за ним, слыша, как позади бежит и ругается Кай.
Дома в Квилинбруке стояли достаточно тесно. Даже люди могли прыгать с крыши на крышу, что уж говорить о более сильных вампирах? Но от первого прыжка край капюшона приподнялся и на мгновение оголил лицо. Вечернее солнце не обжигало до мяса, но через несколько часов, Герти знала, её кожа станет болезненно красной и будет долго саднить. Капюшон пришлось придерживать рукой, а это плохо сказывалось на балансировке тела. Хуже всего приходилось ногам – края черепицы, солома и прочий мусор на крышах вонзались в ступни. Не то, чтобы это причиняло боль, но было неприятно.
И всё же, вампиры ещё долго могли так бежать. Герти даже вздохнула с облегчением – у них все шансы оторваться. Но за спиной раздался гром, рядом что-то просвистело и впереди со звоном откололись пластинки черепицы.
Следующий гром и свист пробили флюгер, покрытый зелёным налётом.
– Тьма всемогущая, что это? – спросила Герти, не слишком рассчитывая на ответ.
– Мушкеты. Поторопись! – ответил Кай, дыша в спину.
Ларс мчался впереди, показывая путь – дома, стоящие с наибольшим разрывом, один из которых мог бы остановить людей.
– Что за мушкеты?
– Недавнее изобретение. Стреляют серебром и могут убить. Где ты была в последние годы?
Герти не ответила – очередная пуля пробила подол её юбки.
– Ах! – самый настоящий страх сковал сердце.
Глава 30. Безумие
Люди внизу услышали выстрелы и всполошились. Заржала лошадь, посыпались апельсины, кто-то выронил глиняный горшок, и на мостовую брызнуло молоко вперемешку с осколками. На них показывали пальцами – слишком пересечённая местность не позволяла бежать так, чтобы оставаться незамеченными.
Ларс обернулся и, остановившись на миг, вдруг сменил направление. Он взял намного правее, нырнув в открытое окно верхнего жилого этажа.
– Там люди! – крикнула Герти.
– Они нас не увидят, – хихикнул Кай.
Герти буквально вкатилась в длинную комнату, заметив, что Ларс уже выпрыгнул из открытого окна на противоположной стене. Краем глаза вампирша увидела клавесин и девочку, которая играла для бабушки, но сейчас подняла голову от нотного стана и смотрела вокруг, чувствуя только сильный сквозняк и новые запахи… Её бабушка так и дремала в кресле-качалке.
За следующую секунду Герти успела пересечь комнату, поправить соскользнувший с головы капюшон, усесться на подоконник, с силой оттолкнуться ногами и прыгнуть, забирая влево, на двускатную крышу, покрытую деревянными балками и соломой.
Позади кто-то взвизгнул – кажется, Каю не повезло, и он-таки столкнулся с кем-то из людей. Послышался звон подноса, битой посуды и его ругательства. Но уже через пару мгновений, вампир, придерживая шляпу рукой, вылетел из окна и следовал за Герти.
Ларс спрыгнул вниз, на мощёную улочку.
«Самоубийца,» – Герти последовала за древним, хотя не верила в его выбор.
И зря – впереди тянулся широкой проспект с фонтанами, по которому совершали ленивый променад зажиточные горожане. Герти с радостью разогналась, и остановилась только тогда, когда впереди показалась ажурная изгородь, увитая цветущим виноградом. Вампиры по очереди вскарабкались на кованный забор и спрыгнули в чей-то тенистый сад. Там они затаились в кустах до самых сумерек.
Детям ночи могли долго молчать и не двигаться. Внутри сада белели стены большого дома, по двору которого ходили домочадцы, их дети, слуги и пара павлинов. Вероятно, троица попала в жилище какого-то сановника или разбогатевшего купца. У ворот на привязи ворчала собака, но, толи не чуяла вампиров от старости, толи Ларс успокоил животное – зверюга зевала и не привлекала внимания хозяев к не званным гостям.
Через час стемнело настолько, что самый последний любитель свежего воздуха, отмахиваясь от комаров, отправился в дом. Город засыпал. Вампиры выждали ещё час и решились выбраться со двора.
Все они плохо знали Квилинбрук, но что-то подсказывало, что двигаться надо по направлению к бедным кварталам, расположенным, как правило, на окраине.
Мелкими перебежками, скрываясь в тенях, вампиры добрались до узкой крепостной стены и вскарабкались наверх в том месте, где образовался временной пробел между караулами. Охотники, конечно, озаботились караулами и снаружи, и у беглецов было всего несколько мгновений, чтобы спрыгнуть со стены и, оставаясь незамеченными, сбежать с холма, на котором стоял городок.
Оставалось только пересечь реку и оказаться в лесу, где только на первый взгляд проще было спрятаться. Ещё на стене вампиры заметили, что то тут, то там, на добрые мили горели костры.
Их ждали.
– В обход, – вампиры побежали вдоль реки.
Это была длинная ночь, в течение которой они редко останавливались, и всё время были настороже. Нельзя было пугать животных и птиц. Следовало прислушиваться к звукам ночи и запахам, чтобы не наткнуться на крупное животное или человека.
Только ближе к утру беглецы убедились, что окончательно оторвались от опасности, и позволили себе догнать и выпить оленя.
А потом упали в глубокий овраг, укрывшись для надёжности двумя плащами. Все трое устали, саднили лица и те участки кожи, на которые попадали солнечные лучи.
Мужчины сразу заснули, а Герти ещё какое-то время ворочалась, пытаясь устроиться поудобнее. Но вскоре сон сморил и её.
После заката бег снова повторился. Короткие летние ночи не позволяли преодолевать привычные расстояния. По прикидкам Герти дорога до замка требовала ещё пару-тройку ночей. А так не терпелось добраться до безлюдного места! Где не пришлось бы беспокоиться об охотниках. Где можно было охотиться самой и не думать о последствиях внезапной встречи с людьми. Герти хотелось свободы, хотя бы на время.
