Текст книги "Главная ошибка Ельцина"

Автор книги: Олег Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 35 страниц)

Несчастные дети Беслана

Они приехали на военном грузовике…

Утром 1 сентября 2004 года группа боевиков захватила школу №1 в городе Беслан в Северной Осетии. По рассказам очевидцев, после традиционной торжественной линейки во двор школы въехал какой-то военный грузовик с кузовом, закрытым брезентом, из которого выскочили люди в камуфляже и масках. Стреляя, они рассекли надвое собравшуюся во дворе толпу. Тех, кто оказался ближе к школе, – взрослых и детей, – боевики загнали внутрь здания. После этого принялись выгружать из машины какие-то ящики. Позднее выяснилось, что в них были боеприпасы – гранаты, самодельные взрывные устройства, противопехотные мины.

Начались тревожные часы ожидания развязки…

Местные жители, чьи близкие оказались в руках боевиков, более всего опасались скоропалительного штурма школы, как это уже не раз бывало в России раньше в подобных ситуациях. Один из местных милиционеров, у которого в школе остался сын, даже заявил:

– Если в Москве прикажут начать штурм, я сам убью того, кто отдаст такой приказ…

Был ли позже отдан такой приказ и кто его отдал, так и осталось неизвестным. По официальной версии в своей самой драматичной фазе события развивались стихийно.

Власти, как всегда, врут

Как обычно, власть изо всех сил старалась приуменьшить масштабы трагедии. Сначала сообщалось, что захвачено от двухсот до трехсот заложников. Потом эта цифра возросла до 354. То, что называлась именно такая цифра, а не «круглые» 350 или 360, по-видимому, должно было говорить, что все подсчитано со скрупулезной точностью.

Думаю, мало кто верил этим цифрам: все уже привыкли к тому, что в подобных ситуациях власть беспардонно врет.

На самом деле в заложниках оказался 1181 человек.

Вскоре после захвата школы Путин заявил, что главная задача властей – спасти жизнь и здоровье людей, оказавшихся в заложниках, и все их, властей, действия "будут посвящены и подчинены исключительно этой задаче".

Увы, как и во многих других подобных случаях, решить эту "главную" задачу властям не удалось. Весь вопрос в том, была ли возможность ее решить. И было ли в самом деле желание найти такое решение.

Чего они требовали

Чего требовали боевики? Во время самих событий для широкой публики это осталось неизвестным: ей сообщили, что никаких требований террористы не выдвигали, – передали в оперативный штаб «пустую кассету». Однако несколько позже, когда все уже было позади, Шамиль Басаев опубликовал на одном из интернет-сайтов письмо, где взял на себя ответственность за ряд громких терактов, в том числе за Беслан, и, среди прочего, сообщил, что требовали террористы в обмен на освобождение заложников. В общем-то, они требовали примерно того же, что и захватчики театрального центра на Дубровке – «немедленно остановить войну в Чечне и начать вывод войск». Допускался и альтернативный вариант – отставка Путина: «Если Путин не хочет мира, мы требуем немедленной его отставки с поста президента». Следующее условие – «Если Путин издает приказ немедленно остановить войну, вывести все войска в казармы и начать вывод войск, мы даем всем воду». Еду заложники получили бы после начала реального вывода войск. И далее: «Как только выводятся войска из горных районов, мы отпускаем детей до десяти лет. Остальных – после полного вывода войск. Если Путин подаст в отставку, – мы отпускаем всех детей и с остальными уходим в Чечню».

Понятное дело, требования были невыполнимыми, однако они все же были, и это открывало возможность для каких-то переговоров.

– Переговоры с захватчиками необходимо было вести во имя спасения людей, – заявил вскоре после событий депутат Госдумы Владимир Рыжков. – Я сожалею, что этого не было сделано. Более того, оказалось, что нам врали и врут до сих пор официальные власти, которые говорили, что террористы не выдвигали никаких требований, что кассета, которую они передали, была пустая. Это была ложь, которая только провоцировала агрессию со стороны боевиков.

Парламентская комиссия Северной Осетии, расследовавшая обстоятельства теракта параллельно с федеральной комиссией, констатировала, что к исходу второго дня на переговоры с террористами так и не вышел ни один из "значимых" федеральных чиновников.

Отказ от переговоров означал, что заложники фактически были брошены на произвол судьбы и обречены.

«Спонтанный» штурм

Согласно официальной версии, события, приведшие к трагической развязке, происходили в такой последовательности. Около часа дня 3 сентября к школе подъехал автомобиль МЧС, чтобы забрать тела заложников, расстрелянных боевиками (те согласились их отдать). Вроде бы ничто не предвещало обострения обстановки, налаживались какие-никакие – пусть даже такие вот «похоронные» – контакты. Однако через несколько минут внутри школы раздались два сильных взрыва, после чего и началось то, что можно назвать штурмом.

Власти утверждали, что не собирались штурмовать школу.

– Мы планировали переговоры по мирному освобождению заложников. Именно для этого прибыл в Беслан советник президента Аслаханов, – заявил один из руководителей операции начальник управления ФСБ по Северной Осетии Валерий Андреев.

Насчет того, какие планы действительно были у вершителей российской власти, до сих пор не очень понятно. Аслаханов появился в Беслане, когда все уже кончилось…

До конца невыясненным осталось и то, по какой причине случились те первые взрывы, послужившие сигналом для штурма. В прессе выдвигались разные версии: то ли это боевики подорвались на собственной растяжке, то ли себя случайно подорвала женщина-камикадзе, входившая в состав боевиков, то ли опять-таки случайно сработало одно из взрывных устройств, которые боевики разместили в спортзале школы…

– Нас всех согнали в спортзал, – рассказывала одна из заложниц. – Взрывные устройства были прикреплены скотчем к стенам помещения. Одно из них оторвалось, упало на землю и взорвалось.

Не очень понятно, как эта женщина, находившаяся, надо полагать, как и другие заложники, в состоянии стресса, смогла различить такую деталь, как оторвавшийся где-то скотч. К тому же я не уверен, что и сами боевики, среди которых, наверное, были профессиональные подрывники, стали бы крепить смертоносные устройства к стенам столь ненадежным способом: в конце концов, опасности они ведь подвергали не только жизни заложников, но и собственные жизни.

Впрочем, уже в первых сообщениях, – например, в сообщении корреспондента НТВ, – говорилось, что взрывы случились не в самом спортзале, а на чердаке над ним. Это существенно меняет дело.

Из-за взрывов сразу же обрушилась часть крыши спортзала, вызвав гибель множества людей.

Воспользовавшись возникшей суматохой, из здания школы выскочили заложники. Террористы стали по ним стрелять. Спецназ открыл ответный огонь. Ситуация осложнялась тем, что в направлении школы начали пальбу также местные "ополченцы" и осетинская милиция, увеличивая хаос и мешая спецназовцам…

…Всего в итоге погибло 334 человека, в том числе 317 заложников. Из них – 186 детей.

Вслед ушедшему поезду…

4 сентября, на четвертый день после захвата бесланской школы, Путин обратился к народу. В его речи содержались покаянные слова, призванные вроде бы обозначить главные причины, почему стала возможной трагедия:

– Мы перестали уделять должное внимание вопросам обороны и безопасности, позволили коррупции поразить судебную и правоохранительную сферы… Наша страна – с некогда самой мощной системой защиты своих внешних рубежей – в одночасье оказалась не защищенной ни с запада, ни с востока… Мы могли бы быть более эффективными, если бы действовали своевременно и профессионально... Мы не проявили понимания сложности и опасности процессов, происходящих в своей собственной стране и в мире в целом…Не смогли на них адекватно среагировать. Проявили слабость.

Это констатация, пусть и весьма расплывчатая, причин трагедии. А каковы планы по недопущению подобных трагедий в будущем?

– Мы просто не можем, не должны жить так беспечно, как раньше, – сказал Путин. – Мы обязаны создать гораздо более эффективную систему безопасности, потребовать от наших правоохранительных органов действий, которые были бы адекватны уровню и размаху появившихся новых угроз. В ближайшее время будет подготовлен комплекс мер, направленных на укрепление единства страны.

Уже здесь проскальзывает некоторая несуразица: то, что система безопасности оказалась неэффективной, а правоохранительные органы работают бездарно, – это понятно, иначе как бы могло получиться, что отряд боевиков совершенно беспрепятственно проник в город и захватил огромное число заложников (а ранее, мы знаем то же самое произошло вообще в одном из районов российской столицы, на Дубровке); но причем здесь абстрактно-риторическое "укрепление единства страны"? В огороде бузина, а в Киеве дядька…

Обращение Масхадова

Аслан Масхадов, которому российские власти не позволили принять участие в освобождении заложников, хотя он готов был это сделать, опубликовал обращение, в котором осудил последние террористические акты, предпринятые, как он утверждал, без его ведома и вопреки его воле.

"Захват школы в Беслане, взрыв двух российских самолетов и теракт смертницы в Москве, – говорилось в обращении, – вызывали безусловное осуждение руководства Чеченской Республики Ичкерия. Мы заявляли и заявляем, что не может быть никаких оправданий террору против ни в чем не повинных граждан".

В то же время, Масхадов писал о том, каковы, по его мнению, истинные причины этой террористической войны:

"Но было бы бесчестно по отношению к погибшим, и безответственно по отношению к живым, если бы, осудив убийц, мы не назвали политических причин трагедии и не попытались, пусть и без особой надежды на успех, в очередной раз призвать мир осудить политику, в результате которой такие трагедии становятся не только возможными, но и неизбежными… Президент Путин в своем выступлении пытался возложить ответственность на внешние силы. В действительности же, причиной трагедии в Беслане и всего бесконечного цикла насилия в Чечне и вокруг нее является политика самого Путина, режим которого виновен в самых массовых преступлениях против человечности в Европе со времен второй мировой войны".

«Никаких переговоров с ублюдками!»

6 сентября Путин встретился в Ново-Огареве с зарубежными журналистами и учеными, изучающими Россию. Разговор шел о Беслане. Среди прочего, Путину задали вопрос, не собирается ли он все-таки, несмотря на неоднократные прежние отказы, вести переговоры с чеченской стороной, после Беслана начать такие переговоры.

В ответ Путин заявил, что у людей, которые призывают к переговорам с чеченскими лидерами, "нет совести".

– Почему бы вам не встретиться с Усамой бен Ладеном, не пригласить его в Брюссель или в Белый дом, не вступить в переговоры, не спросить, чего он хочет, и не дать ему это, чтобы он оставил вас в покое? Почему вы этого не делаете?.. – обратился он к журналисту, задавшему вопрос. – Если вы считаете невозможным иметь дело с этими ублюдками, так почему мы должны говорить с людьми, которые убивают детей?.. Ни у кого нет морального права советовать нам говорить с убийцами детей. Маргарет Тэтчер, с которой я не раз встречался, сказала: "Человека, который выходит на улицу убивать других людей, следует убить".

Здесь Путин говорит, что не желает вести переговоры с чеченскими лидерами (прежде, напомню, он такие переговоры все же вел), но, без сомнения, такая же внутренняя установка довлела над ним и тогда, когда он отказался вести переговоры с рядовыми боевиками, захватившими бесланскую школу. Будь это иначе, он дал бы указание своим подчиненным – руководителям операции по "освобождению" заложников – все-таки наладить какой-то диалог с захватчиками, с тем чтобы действительно – не на словах, а на деле, – спасти детей, или, по крайней мере, свести до минимума число жертв.

Путин категорически отрицал, что между российской политикой в Чечне и событиями в Беслане есть какая-то связь. Любимая его песня: чеченская война тут не при чем – во всем виноват "международный терроризм".

Кстати, по утверждению английской "Гардиан" (ее корреспондент присутствовал на встрече), Путин признал, что российские военные в Чечне нарушают права человека, но, как и пытки в иракской тюрьме "Абу-Грейб", эти нарушения "не санкционированы сверху".

Думаю, есть все-таки разница между отдельными случаями пыток в упомянутой иракской тюрьме, которые получили скандальную огласку и быстро были пресечены американским командованием, и повсеместным их распространением на чеченской территории во время обеих чеченских войн. Совершенно несопоставимы масштабы этих злодеяний.

По поводу пыток и других мерзостей, совершаемых федеральными войсками и их местными союзниками на Северном Кавказе, Путин философски заметил:

– На войне случаются отвратительные вещи, имеющие собственную логику.

Ну да, на войне, как на войне. Однако цивилизованное человечество, остро переживая эти "отвратительные вещи", давно уже стремится все-таки как-то им противодействовать, а не констатировать философски их неизбежность. Никаких таких особенных усилий в этом направлении Путин не предпринимал. Хотя и мог бы.

По школе стреляли из огнеметов?

Правозащитники, родственники погибших обвинили власти в том, что при штурме школы использовались танки, огнеметы – из-за этого-то число погибших и оказалось столь велико. В официальных сообщениях ничего об этом не говорилось. Однако уже в середине октября член федеральной парламентской комиссии, расследовавшей события в Беслане, Аркадий Баскаев признал, что тяжелое вооружение действительно использовалось.

– Действительно, были танки, огнеметы, гранатометы, – сказал Баскаев, выступая на Би-Би-Си, – однако когда, в какой момент применялись эти средства, – когда там осталась только группа боевиков или это было чуть раньше, мы пока не знаем.

Парламентская комиссия так этого и "не узнает". Однако матери детей, погибших во время штурма школы в Беслане, не желали смириться с этим "незнанием". Они пытались докопаться до истины независимо от официального расследования. Женщины были уверены, что в их гибели виноваты не только боевики, но и официальные власти; поэтому они, власти, и не желают говорить всей правды о Беслане.

– Мы хотим знать, кто нас предал… – заявила в июне 2005 года Сусанна Дудиева, возглавившая комитет "Матери Беслана"… – 3 сентября власти начали в бесланской школе операцию по уничтожению террористов, а не по спасению детей… У нас есть свидетели, которые рассказывают, каким образом был начат штурм – действиями извне. Другие видели, как российские войска били из огнеметов по крыше спортзала, где находились заложники. Известно, что большинство детей сгорели в спортзале, когда на них упала горящая крыша.

Ответственность за гибель заложников в Беслане матери погибших возлагали не только на местные власти, но и на президента.

– Мы знаем, что Путин тоже виноват в случившемся. Он – президент страны, где произошел этот акт терроризма и идет война в Чечне.

Такого мнения придерживались большинство родственников погибших.

– Я считаю, что настоящих виновников нужно искать во власти и в ФСБ, которые спровоцировали террористов, дали им доехать до Беслана, а потом даже не попытались спасти детей, – заявил Руслан Тибиев. – Моя жена сгорела заживо в спортзале, по которому российские спецназовцы выстрелили из огнемета. Из огнемета!

Тибиев сообщил западным журналистам, что в домах, окружающих школу, он нашел десять огнеметов и гранатометов, использовавшихся при штурме. Лишь после того, как он при свидетелях передал часть этих находок прокурору, официальное следствие начало признавать, что это оружие действительно применялось.

Доклад Савельева

Версия, согласно которой штурм начался не из-за какой-то случайности, а был заранее спланирован, в дальнейшем получила довольно основательное подтверждение. В конце августа 2006 года, накануне дней памяти о жертвах трагедии в Беслане, на одном из интернет-сайтов был опубликован доклад члена парламентской комиссии по расследованию теракта в Беслане депутата Юрия Савельева. Этот документ представлял собой как бы «особое мнение» члена комиссии, не совпадавшее с ее официальными выводами (правда, к тому моменту они еще не были обнародованы). По утверждению автора, первый и второй взрывы в спортзале, а также пожар – с этого, собственно говоря, в школе и началась кровавая мясорубка, – произошли не из-за того, что террористы привели в действие взрывные устройства, установленные ими в спортзале, а действительно, – как это многие утверждали и раньше, – были спровоцированы выстрелами из огнемётов и гранатомётов с пятиэтажных домов напротив школы.

В своем докладе Савельев не ограничивался суждениями о двух первых взрывах, – он делал и другие утверждения, представлявшие бесланские события в несколько ином свете, чем они представлялись в официальных сообщениях. Вот некоторые из этих утверждений:

1. Достоверная информация о предстоящем теракте в Беслане была как минимум за три часа до захвата школы.

2. В штабах – конфликт: штурмовать или вести переговоры.

3. Глава республики Дзасохов предлагал заменить детей восемьюстами чиновниками администрации и депутатами. Ему под угрозой ареста запретили ходить на переговоры.

4. Штурм не был спонтанным.

5. Решающая фаза трагедии началась 3 сентября 2004 года в 13-03 тремя практически одновременными выстрелами из огнеметов и гранатометов по спортивному залу школы.

6. Из гранатометов и огнеметов по школе стреляли многократно в то время, когда в ней находились заложники.

7. По школе также стреляли из танков и вертолетов в то время, когда в ней находились заложники.

8. Официальная парламентская комиссия, обладая этими сведениями, целиком одобрила действия оперативного штаба.

Главный вывод, вытекающий из доклада Савельева: штурм школы в Беслане был спровоцирован и начат российскими спецслужбами, применившими огнеметы и гранатометы, по команде из оперативного штаба. При этом власти представили этот штурм как "вынужденный": он, дескать, начался лишь после того, как "боевики подорвали спортзал".

Дзасохов сделал все, что мог

После бесланских событий немало упреков было адресовано главе республики Дзасохову: он не предотвратил… он не убедил… он не сделал то да это… Наверное, отчасти эти упреки были справедливы – во всем, что случилось, есть немалая доля и его вины. В то же время Дзасохов, по-видимому, был единственным из высокопоставленных чиновников, кто по-настоящему пытался найти какой-то наиболее приемлемый, наименее кровавый выход из положения. Вот что говорилось по этому поводу в докладе Савельева:

"Реальные попытки наладить контакт с террористами (торг, переговоры и т.п.) исходили исключительно от правительства Северной Осетии и лично Александра Дзасохова. Он прибыл в Беслан 1 сентября в 10-30 утра. В 11-40 Дзасохов первый раз разговаривает по телефону с Путиным. О подробностях разговоров (с Путиным Дзасохов будет говорить еще несколько раз за эти три дня) известно мало. Тем не менее, можно предположить, что президента информируют обо всех деталях, в том числе и о предполагаемом количестве заложников, и о требованиях террористов. В свою очередь, по словам Дзасохова, Путин просит сделать "все возможное для освобождения заложников".

Однако уже в первые часы теракта речь заходит о выполнении требования террористов, звучавшего на протяжении всех трех дней, – чтобы в школу пришли президент Ингушетии Зязиков, глава Северной Осетии Дзасохов, детский врач Рошаль и присоединенный к этому списку чуть позже советник Путина Аслаханов. Реакция Москвы на эти требования – категорически негативная. Поступает приказ любыми способами (вплоть до ареста) остановить Дзасохова (по-видимому, имеется в виду – не допустить, чтобы он встретился с террористами. – О.М.). Зязиков также не появится в Беслане все эти три дня и впоследствии, оправдываясь, сошлется на указание из Москвы. Аслаханов опять-таки будет утверждать, что он вылетел в Беслан, как только получил соответствующее разрешение (было, правда, уже слишком поздно – Аслаханов прибыл в Беслан около 17-00 3 сентября, то есть после штурма). Таким образом, можно сделать вывод, что реальному налаживанию переговоров помешала Москва, не допустившая приезда в Беслан высокопоставленных переговорщиков (за исключением доктора Рошаля, который официальным лицом не являлся).

Кроме того, надо учесть, что тот же Дзасохов не имел доступа в неофициальный центр управления контртеррористической операцией, который образовали заместители Патрушева, начальник Центра специального назначения (ЦСН) ФСБ, представители центрального аппарата ФСБ, других федеральных спецслужб, а также сотрудники Администрации президента".

Несмотря на противодействие Москвы, Дзасохов все же сумел предпринять какие-то конкретные шаги.

"Именно глава Северной Осетии предложил отпустить задержанных по подозрению в нападении на Назрань ингушей, сидевших на момент теракта во Владикавказском СИЗО, – говорилось в докладе Савельева. – Дзасохов позвал на переговоры братьев Гуцериевых и Руслана Аушева (как известно, Аушеву удалось вывести из школы и спасти двадцать шесть заложников, в том числе малолетних детей. – О.М.) Дзасохов предложил террористам (через Гуцериева) обменять детей-заложников на восемьсот человек, в том числе чиновников регионального правительства и депутатов местного парламента (этому также воспрепятствовала Москва. – О.М.)

По личной просьбе Дзасохова и Мамсурова (председателя парламента Северной Осетии  О.М.) криминальные авторитеты Чечни и Ингушетии выходят на боевиков по мобильной связи. Дзасохов, наконец, несколько раз разговаривает с Ахмедом Закаевым, требуя от последнего привлечь к переговорам Аслана Масхадова".

В конце концов, с Масхадовым удалось договориться: он приедет в Беслан и войдет в школу. Ему гарантировали безопасность. Однако всего лишь спустя час после этой договоренности начался штурм…