Текст книги "Государственный переворот. Стратегия и технология"
Автор книги: Олег Глазунов
Жанр:
Политика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)
Исследование теории и практики культурных революций в отличие от исторического, базирующегося на источниках, основано на сумме различнйх фактов, почерпнутых из множества монографий, средств массовой информации, где источники порой невозможно подтвердить или опровергнуть. Избыток первичной информации и слабая разработанность систематизации в значительной мере затрудняет исследование революционных процессов. Особенно это касается терминов. Поэтому для начала необходимо условиться о назначении терминов и границ исследования проблемы.
Во – первых, данная книга не ставит задачу создания новых и пересмотра всех существующих ранее теоретических взглядов на революцию. Это просто практически невозможно. Каждая революция по – своему уникальна и ее невозможно подвести под одну универсальную теорию. Есть какие – то общие закономерности, но не более. Мы ограничим нашу задачу только исследованием схем ненасильственных революций, активно применяемых в современном мире. В качестве примера рассмотрим теорию и практику проведения культурных революций, осуществляемых через «революции сверху». Интерес вызван тем, что подобный тип революций некоторые исследователи выделяют в особый класс, а он недостаточно изучен.
Во – вторых, мы попробуем путем всестороннего анализа на опыте ранее совершенных революций показать основные этапы культурных и социальных изменений в обществе, способных создать, без насильственных действий и принуждения, нового человека и новое, управляемое, подконтрольное организаторам революции общество.
Итак. Что такое революция? Однозначный ответ на этот вопрос дать очень сложно. Специалисты до сих пор не могут договориться об определении понятая «революция», не говоря уже о таком узком термине, как культурно – социальная революция. Одних определений около 200. Исследователи теории революции П. Сорокин, Л. Эдвардс, Б. Адамс считали, что революция – это политический переворот. С ними солидарны другие специалисты – революциологи: Джордж Питти – «революция есть изменение Конституционных установлений незаконными средствами» и Пауль Шрекер – «революция, есть незаконное изменение условий законности». Такое определение представляется не совсем точным. Более полное определение принадлежит другим исследователям революционных процессов – Г. Лебону, Ч. Эллвуду, К. Бринтону, которые полагали, что революция, помимо политических, включает социальные, технические, культурные, религиозные изменения. Если точнее выразить их мысль, то революция – это внезапное, резкое, насильственное всестороннее преобразование общества.
Что такое культурная революция? Культурная революция (далее КР) – коренной, качественный, глубинный переворот в развитии общества, всех его сфер, способ смены одной социально – экономической и социально – культурной системы на другую. Проще говоря, под культурной революцией мы понимаем процесс, осуществляемый в культурных и социальных институтах государства, – школах, университетах, средствах массовой информации, в церкви, в театре и других областях искусства – с целью воздействия на сознание и потребности человека и формирование у него таких норм и ценностей, которых ему предстоит придерживаться в будущем обществе.
Но, чтобы не запутаться в терминах, определим отличие понятия «реформа» от понятия «революция». Что такое реформы? Как отличить простое реформирование государственной системы от революции? Реформы – это частичное усовершенствование в какой – либо сфере жизни, рад постепенных преобразований, не затрагивающий основ существующего социального строя. Революция – комплексное изменение всех или большинства сторон общественной жизни, затрагивающее основы существующею строя.
Хотелось бы отметить тот факт, что обычно культурные революции ведут к прогрессу общества, к улучшению жизни людей и т д. История знает немало примеров подобного рода революций: реформы Петра I, реформы Кольбера во Франции, Ататюрка в Турции и т. п. Такие преобразования были направлены на укрепление государства. Они сыграли важную роль в истории перечисленных государств, повышая их экономические и политические возможности. Но бывает, что происходит революция регресса. Это то, что произошло в СССР и сейчас происходит в России. Такая революция нацелена на разрушение традиционных культурных, моральных и религиозных ценностей. Ее главная задача – оказать на страну такое влияние, чтобы она делала все, что потребует страна – заказчик революции. Культурная революция, проведенная в России, произвела в ней неслыханные ранее изменения – не только в сфере государственности, экономики, идеологии и культуры, но и в самом обществе. В таких масштабах и в такие короткие сроки этого сих пор еще не удавалось сделать никаким завоевателям. В рамках нашей темы мы рассмотрим оба направления культурной революции: прогресса и регресса.
Кроме того, необходимо отметить еще одну немаловажную деталь: характерной особенностью конца XX века является возможность экспорта культурной революции. В современном мире страны, обладающие высоким военным, экономическим и культурным потенциалом способны проводить культурные революции на территории других государств. Внешняя политика Америки являет собой сегодня экспорт культурной революции.
Культурная революция не происходит мгновенно. Она рассчитана на многие годы, требует колоссальных затрат, в ее проведение вовлекаются огромные массы людей, используются новейшие научные открытия и технологии, используется вся интеллектуальная мощь общества и различных блоков обществ.
Кроме понятия КР, введем еще один термин – культреволюционер. Это понятие многогранное и условное. В рамках нашей темы культреволюционер – это не подпольщик в классическом понимании революционера. Им может быть государственный чиновник высокого ранга и бизнесмен, политик и ученый, военный и сотрудник спецслужб, религиозный деятель и др. Адольф Гитлер, Владимир Ленин, Ататюрк и Мао Цзэдун – самые знаменитые культурные революционеры XX века.
Как видно из определения, КР так или иначе связана с культурными преобразованиями в обществе. Что такое культура? Дать однозначный ответ очень сложно. Понятие «культура» имеет более 500 определений. В контексте нашей темы, культура – совокупность материальных и духовных ценностей, а также способ их создания, применения и передачи, это созданное человечеством в процессе общественно – исторической практики. Немаловажен тот факт, что специалисты связывают безопасность государства с множеством факторов. Важнейшие из них – культурные, экономические и военно – технические. Бердяев полагал, что именно культуре, а не политике или экономике принадлежит примат в общественной жизни. О состоянии государства можно судить по его культуре. Поэтому в современном обществе культурные измерения преобладают над другими и являются наиболее слабым местом в структуре безопасности государства.
Не случайно стратега культурно – социальных революций взяли на вооружение концепцию, что культура может быть сильным оружием, способным сокрушить любое государство. Это мнете сформировалось не в XX веке, оно существовало достаточно давно. Еще Руссо считал, что культура с ее расслабляющими благами и удовольствиями, отделяя человека и целые народы от матери – природы, подрывает их физическое и нравственное здоровье и в конечном счете ведет к вырождению и гибели, как это случилось в древности с Египтом, Грецией, Римом, Византией и другими исчезнувшими цивилизациями, Считая, что «мысль – убийца жизни», в одном из писем к Вольтеру Руссо утверждал: «Культуру можно сравнить с ужасным мечом, воткнутым в молодой, здоровый ствол. После того как железо вошло в дерево, его ни в коем случае не следует вытаскивать, ибо тогда дерево погибнет. Но все же было бы лучше, если бы железо никогда не входило в дерево». Руссо не одинок. Подобных взглядов придерживались создатель структурной антропологии Леви – Строс, американский поэт и исследователь Томас Элиот, немецкий философ и историк Освальд Шпенглер. Причем Шпенглер культуру назвал великой неудачей жизни, сравнивая ее с растением, у которого есть фаза зарождения, роста, развития, созревания и увядания, а цивилизацию – роком для всякой культуры. Он полагал, что культура не развивается бесконечно. Она, перенасыщаясь материальными благами, переходит в цивилизацию, так как умирает ее душа. В этом заключается роковая диалектика цивилизации и культуры. Кроме того, культура религиозна. Внутри культуры обнаруживается большая «воля к жизни», она сама готовит себе гибель, отрываясь от духовно – религиозных законов, рассеивая свою энергию, и из стадии «органической» переходит в стадию «критическую».
Концепция, выдвинутая Руссо и другими философами, послужит отправным пунктом для анализа таких явлений, как «революция сверху» и культурная революция. Анализ хода революционных событий в данной работе преследует две цели. Во – первых, раскрыть логику развития революции, вскрыть причины схожести революционных событий, происходивших в разное время и при разных обстоятельствах. Во – вторых, продемонстрировать связь логики революционного процесса с результатами революции, позволяющие понять как причины революции, так и ее неудачи. Такая постановка задачи связана с тем, что любая схема, пока она лишь описывает явления и не вскрывает их причины, всегда уязвима для критики. Поэтому для анализа того, насколько универсальна приведенная ниже концепция, необходимо выйти за рамки набора примеров и приступить к поиску причин рассматриваемых явлений. Без рассмотрения логики революционных процессов нельзя вскрыть причинно – следственные связи.
Революция как предмет исследованияИсследование теорий и практик революционных процессов начинается только на рубеже XVIII–XIX столетий. До XVIII века термина «революция» в его современном смысле не существовало. Американский исследователь С. Хантингтон это связывал с тем, что «Революции редки. Многие общества никогда не переживали революции, и многие столетия, предшествовавшие современной эпохе, не знали революций… Великие цивилизации прошлого – Египет, Вавилон, Персия, государство инков, Греция, Рим, Китай, Индия, арабский мир – знавали восстания, мятежи и смены династий, но все это никак не напоминало «великие» революции Запада».
Начало теоретического исследования революционных процессов можно считать книгу английского государственного деятеля и философа Эдмонда Берка «Размышление о революции во Франции», вышедшую в 1790 году. Книга выдержала за год более 10 изданий. Это первый опыт сравнительного анализа революций. Берк тщательно проработал опыт английской революции и на этой основе резко критиковал первые шаги французских революционеров.
Исследованию теории и анализу причин революции посвящены работы Ф. Шатобриана, Ж. де Сталь, Ф. Гизо, А. де Токвиля и др. Перу французской писательницы Ж. де Сталь принадлежит книга «Размышления о французской революции», в которой она изложила свое понимание событий во Франции 1789–1794 годов. Революцию Ж. де Сталь встретила восторженно, однако после падения монархии покинула Париж. Якобинскую диктатуру Жермена де Сталь не приняла. Но не присоединилась и к контрреволюционной эмиграции. Вернувшись же на родину после падения правительства Робеспьера, была на подозрении у термидорианских властей. Своим идеалом она считала конституционную монархию.
Два других видных французских деятеля – А. де Токвиль и Франсуа Шатобриан – были не только популярными писателями, но и оригинальными политическими мыслителями. Например, Шатобриан написал прославивший его «Опыт о революциях» – произведение, проникнутое глубокой враждебностью к Французской революции. Но эта работа была исключением. Следует обратить внимание, что для большинства работ этого времени характерно положительное отношение к революции. Французский писатель Шарль Нодье в уста героя повести «Изгнанники» вложил свое понимание революции: «Нет, это всеобщее потрясение основ вовсе не следствие злодейского замысла, который вынашивала под покровом нескольких ночей кучка фанатиков и мятежников, это дело всех предшествующих столетий…» Нодье утверждал, что благодаря революции «история становится школой для потомства». Основными в этот период являются труды Алексиса де Токвиля и Франсуа Гизо. В своих научных исследованиях они тщательно анализируют революционные события в Англии и Франции, ищут причины сходства и различия двух революций. В мировой практике это была первая попытка создания теории революции, исследования причин ее возникновения и роли в общественном развитии.
Алексис Токвиль (1805–1859) – французский политолог, историк и государственный деятель. Его книга «О демократии» – итог его пребывания в США – была первым глубоким анализом американской политической жизни. Вообще Токвиль всегда крайне неприязненно относился к революции, революционным рабочим и социалистическому движению, в частности считал несовместимыми социал – демократию и либеральную демократию. Государственный переворот 2 декабря 1851 года привел к тюремному заключению Токвиля после того, как он отказался присягнуть на верность новой власти. Вернувшись к научным занятиям, он опубликовал в 1856 году первый том своего знаменитого труда «Старый порядок и революция* (L’ancien regime et la Revolution), который был сразу же признан и переведен на английский язык. В этой ставшей классической работе Французская революция рассматривается как логический итог абсолютизма. В ней также проводится мысль о возможном установлении деспотического режима во Франции в результате централизации власти. Исследование Токвиля придало новый импульс дальнейшему исследованию Французской революции и оказало, вместе с его работой о демократии, глубокое влияние на развитие либерализма и социологической мысли, особенно после 1930‑х годов.
Франсуа Гизо (1787–1874) – французский историк и политик. В своих работах по исследованию революционных процессов он один из первых попытался объяснить теорию революции с точки зрения классовой борьбы. К этому следует добавить, что сам Ф. Гизо знал о революции не понаслышке. Он был активным участником революционных событий 1830 года.
Другое направление исследований революции уже связано с социалистическим и коммунистическим движением и в значительной мере берет начало от Карла Маркса, В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого. Маркс внимательно следил за ходом революционного движения во всех странах. Это давало ему необходимый материал для развития его теории. Опыт буржуазных революций 1848–1849 годов в Европе послужил Марксу основанием для развития теории социалистической революций и классовой борьбы, о тактике пролетариата в буржуазной революции, о неизбежности слома буржуазной государственности. Причиной революции, по Марксу, является конфликт между производительными силами и существующими производственными отношениями. По мнению К. Маркса, революции неизбежны, развитие и укрепление буржуазной системы отношений на самом деле лишь приближает социальную революцию. Революционной теории посвящены такие его работы, как «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 год»; «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», «Гражданская война во Франции» и др. Ленинская теория социалистической революции представляет собой связанные воедино в стройную систему целостные разделы учения – об империализме, об общем кризисе капитализма, о классах – движущих силах социалистической революции, о революционных ситуациях, о перерастании буржуазно – демократической революции в социалистическую и т. д. Наибольший интерес представляет работа В, И, Ленина «Государство и революция», в которой показаны механизмы слома государственного устройства. По меткому определению В. Рансимена, марксистско – ленинская теория революционных процессов усматривает в любых конфликтах, возникающих в капиталистических обществах, фундаментальные системные противоречия. Такая постановка вопроса изначально ограничивает рамки исследования.
Без Л. Д. Троцкого – теоретика и практика двух революций – вообще невозможно представить начало XX века. Крупнейшей теоретической работой Троцкого считается «История русской революции». Для исследователей теории и практики революционных процессов особое значение имеют такие главы книги, как «Искусство восстания», «Завладение столицей», «Октябрьское восстание» и т. д.
В начале XX века были созданы основные концепции и доктрины, на основе которых были разработаны новейшие технологии переворотов и революций. XX век по праву носит название века революций. Это период революционной практики. На место общих теоретических рассуждений и исследований теории революции приходят практические вопросы: захват почты, телефона, телеграфа, организация индивидуального террора.
В начале 1926 года после провала революции в Германии, Латвии и Болгарии группа военных – коминтерновцев написала письмо о целесообразности создания практическою руководства подготовки революции: «Наши западноевропейские товарищи далеко не всегда правильно смотрят на значение подготовки и осуществления вооруженного восстания для судьбы революции. Опыт неиспользованного революционного подъема в Германии осенью прошлого года (1924. – О. Г.) настойчиво подсказывает необходимость дать этим товарищам практическое руководство, которое бы ставило их без всяких оговорок лицом к лицу с вопросом подготовки восстания».
В 1928 году группа военных экспертов Коминтерна по заданию ИККИ подготовила для национальных компартий книгу – учебник под названием «Вооруженное восстание». Эта книга была выпущена под псевдонимом «А, Нойберг». Действительным автором ее были два эксперта Коминтерна Тууре Лехен и Август Гайлис.
В авторский коллектив этого издания в качестве консультантов входили видные деятели коммунистического движения и герои гражданской войны О. Пятницкий, И. Уншлихт, М. Тухачевский. Этот труд по организации и проведению революций был основан на детальном изучении всего исторического опыта и на недавних примерах вооруженных восстаний: октября 1917 года в России, Гамбургского в Германии (1923 г.), Ревельского в Эстонии (1924 г.). Это был единственный в своем роде учебник по подготовке национальных кадров к проведению революций.
В книгу вошли главы: «Большевики и восстание», «Организация вооруженных сил пролетариата», «Уличный (городской) бой», «Действия по железным дорогам», «Действия отдельных мелких отрядов». В написании книги, кроме Тухачевского и Уншлихта, принимали участие герои гражданской войны: Крыленко, Подвойский, Бела Кун, Вацетис, Муралов, Антонов – Овсеенко и др.
Другой наиболее известной работой этого периода является книга «Анатомия революции» Крейна Бритона (1938 г.). Он подвергает анализу четыре великих революции – Английскую, Американскую, Французскую и Российскую. Исследует весь ход революционного процесса: от кризиса власти и первых шагов революции к установлению диктатуры революции. По мнению ряда специалистов, этот анализ до сих пор считается классическим. Бритон выделяет пять этапов революционного процесса: 1) предреволюционный; 2) взрыв насилия, свержение старого режима; 3) последовательный переход власти к все более левым; 4) установление диктатуры левых; 5) термидорианский переворот. В концепции Бритона много противоречий и неточностей. Но она весьма полезна при анализе реальных революционных процессов.
Касаясь типологических схем революционных процессов, хотелось бы выделить несколько концепций. В частности схема Р. Тайгера – М. Мидларского предлагает исследовать революции по следующим критериям: 1) степень участия масс; 2) продолжительность революции; 3) уровень насилия; 4) цели восставших. Исходя из этого» выделяются четыре типа революций:
– Первый – «революция масс». Это движение, отличающееся широким участием массовых социальных сил, длительное по времени и при высоком уровне насилия, ведет к фундаментальным политическим и социальным изменениям.
– Второй – «революционный переворот». Ему свойствен низкий уровень участия масс, непродолжительность по времени, умеренность всех действий, и как итог – изменения только в политической сфере жизни общества. 4
– Третий – «переворот – реформа». То же, что и второй тип, но еще менее интенсивные действия.
– Четвертый – «дворцовая революция». Она происходит вообще без участия масс, идет быстро, без заметного насилия и без сколько – нибудь значительных внутренних политических изменений.
Такая типология не совсем точна и на сегодняшний день устарела. Она годна лишь для исследования революций, свершившихся в XIX – начале XX века. Для исследования современных революционных процессов гораздо больший интерес представляет типологическая схема Ч. Джонсона, которая опирается на следующие критерии: 1) цель; 2) личность революционеров (элита, средние и низшие слои); 3) идеология движения; 4) регулируемость движения (стихийность или планируемость). Эти критерии представляются наиболее полными для исследования типологии революции.
Рассматривая теорию и практику революций «сверху», невозможно не обратить внимания на «элитистскую» концепцию Гаэтано Моска, Вильфредо Парето, Роберта Михельс. Они утверждали, что политическая власть принадлежит элите, но элите истинной, не псевдо. Иначе общество, а с ним и государство обречено на гибель. А для этого необходима постоянная ротация элиты, – то есть постоянная мобилизация из разных слоев общества наиболее одаренных, волевых, образованных людей во властные структуры с одновременным выведением из них лиц, переставших соответствовать параметрам элиты.
B то же время всякая структура склонна к вырождению, а значит и блокированию так называемых каналов социальной мобильности. Когда последние перестают работать, общество обречено, поскольку при ликвидации механизма мобильности прежняя элита остается элитой лишь по на званию, а по существу превращается в псевдоэлиту. И в этих условиях «революция выступает как последний клапан циркуляции элиты, революция прочищает каналы социальной мобильности, связующие общество, народ, – с одной стороны, и власть – с другой». Другими наиболее известными работами по теории революции являются книги Лебона «Психология толп» и Теда Роберта Гурра «Почему люди восстают». По их мнению, причины революций, впрочем, как и других массовых беспорядков, нужно искать в психологии масс. Гюстав Лебон фактически один из первых заявил о наступлении «эры толпы». Лебон – последователь биологической детерминации психики, сторонник теории иерархии рас (под расой он понимал национальность). Он рассматривал историю как варианты смены культурного доминирования рас. История движется по кругу, и главная сила революции – толпа, способная не только на разрушение, но также на героизм и самопожертвование. «Психология толп» лежала на письменном столе В. И. Ленина. Трудами Лебона интересовались Теодор Рузвельт, Муссолини, де Голль. Что касается Роберта Гурра, то он полагал, что, если люди чувствуют себя разочарованными и обманутыми в действиях существующей политической власти, они начинают бунтовать. По его мнению, не так важно, что реально происходит в обществе, каково соотношение этого с ожиданиями людей. Проще говоря, период длительного экономического роста способствует формированию у населения завышенных ожиданий и, если надежды людей неожиданно сменяются резким экономическим спадом, возникают условия для революции.
Антиподом «Восстанию масс» служит книга американского социолога Кристофера Лэша «Восстание элит». Основная мысль Лэша – соображения Лебона и Гурра на данную тему устаревают: сейчас происходит не столько «восстание масс», сколько «восстание элит» – против ценностей, культуры современного мира.
В 60–80‑е годы XX века значительно усиливается интерес к теории и практике революций. В это время появляются исследования, основанные на совершенно иных принципах, чем ранее. Теперь каждый этап революции становится предметом тщательного и детального анализа. Технологи революций проводят полный анализ государственного устройства, исследуются взаимоотношения и конфликты между властными группировками, элитами, различными группами населения. Особое внимание заслуживают работы Ш. Эйзенштадта «Революция и преобразование общества», Теды Скочпол «Государство и социальные революции» и Джека Годдстоуна «Революции и восстания начала Нового времени». Для исследователей революционных процессов несомненный интерес вызывает работа Ш. Эйзенштадта. Она отличается многосторонними исследованиями, как устройства общества, так и революции, проводит анализ факторов, обусловивших возникновение, формирование и протекание различных революционных явлений.
К этому же периоду относится и известная работа Самуэля Ханингтона «Политический порядок в меняющихся обществах», В своей работе Ханингтон дает обстоятельную характеристику революционных процессов, происходящих в мире. Он впервые вводит понятия «западной» и «восточной» революции. Хантингтону же принадлежит одно из самых широко используемых определений революции: «…быстрое, фундаментальное и наследственное изменение внутреннего положения страны, основных ценностей и мифов общества, его политических институтов, социальной структуры, лидерства и деятельности власти».
В то же время заметен недостаток этих работ. Скочпол, Хантингтон и др. уделяют огромное внимание политическим и социальным предпосылкам революций. Большинство условий, которые, по их мнению, должны привести к революции, порой могут быть причиной более серьезных изменений.
Для российских исследователей историков и политологов несомненный интерес представляет книга И. В. Стародубровской и В. A. May «Великие революции от Кромвеля до Путина», в которой авторы, анализируя революционные процессы, «предлагают концепцию, позволяющую не только глубже понять суть происходящих в России перемен, но и прогнозировать развитие ситуации, вырабатывать эффективные механизмы вывода страны из кризиса».
Несколько особняком стоит чрезвычайно интересная работа Элен д’Анкосс «Упадок империи: мятеж советских социалистических республик», опубликованная в 1979 году. Ее главный тезис: вследствие этнической разнородности, враждебности по отношению к русским в национальных республиках, продолжения бурного роста населения в Средней Азии русские окажутся в начале XXI века в меньшинстве. Это приведет к кризису и распаду СССР. Формально предсказание сбылось, причем даже раньше срока.
