Текст книги "След зомби (трилогия)"

Автор книги: Олег Дивов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 65 страниц)

– Здравствуй, – кивнул Бенни грустно. Мастер с недоверием посмотрел на кульки.

– Вот и для меня нашелся цианистый калий…

– Это стимулятор и легкий транк. Давай лопай. Я их постоянно ем.

– Не хочу транк. Зачем? Я и так спокоен, как дохлый лось.

– Это хороший транк, – вздохнул Бенни. – Спецзаказ. Без побочных эффектов. Не дури, отец. Тебе пригодится.

– Не хотелось бы, – сказал Мастер серьезно, отправляя порошки в рот. Он залпом проглотил воду, благодарно кивнул и достал сигареты. Бенни сунул поднос на стол Доктора и уселся рядом.

– Ну как ты? – спросил Мастер, с наслаждением выпуская дым.

– Так себе, – скривился Бенни, протягивая ему стакан в качестве пепельницы. – Помирать неохота. А жить не получится.

– Точно идешь с нами?

– Сто процентов.

– «Крыши» пока нет. Все под мою ответственность.

– Как мне кажется, после этого… – Бенни мотнул головой куда-то в глубь Базы, – тебе уже все равно.

Мастер задумался, глядя на тлеющий кончик сигареты.

– Я один, – сказал он наконец. – А у вас у всех жены, дети… Понимаешь, Бенсон, одно дело – втравить людей в подготовку опасной авантюры. И совсем другое – подать сигнал к атаке. Когда я был старшим группы и составлял планы расчистки – ничего не боялся. Но каждый раз, выводя людей на исходную, я весь был в холодном поту. Этого никто не знает, это я сейчас впервые рассказываю. Пока ты планируешь операцию, ты еще никого не угробил. Но с того момента, когда ты отдал людям приказ действовать, ты за них отвечаешь. И каждый оцарапанный палец, каждый разбитый нос, каждое драное ухо – моя вина. Всегда. Значит, я недоглядел, недодумал, недоделал. Это я виноват, понимаешь? Ох, старина, я ведь до сих пор не привык…

– Нельзя так, – покачал головой Бенни. – Невозможно все предусмотреть. Помнишь, как я лишнюю «дырку» не заметил?

– Это я был виноват, – кивнул Мастер.

– Ты-то при чем? В крайнем случае это Хунта с Крюгером…

– Я, – сказал Мастер жестко.

Бенни поскреб бороду. Выдернутый из кровати панической командой Доктора, он ожидал найти Мастера каким угодно – раздавленным, озверевшим, да сумасшедшим, наконец. Но Мастер оказался просто усталым. Бенни не был в обиде на Доктора, вызвавшего подмогу. Наоборот, он чувствовал, что должен быть сейчас рядом с Мастером. То, что происходило в кабинете, в сущности, было поминками. И Бенни участвовал в них по праву, потому что очень хорошо помнил славную темноволосую девочку. Интересно, какая она сейчас? По губам Бенни пробежала улыбка. «Ух, как я ее хотел тогда! И как мы классно уделали на пару этого хрена, который взялся к Танюшке внаглую приставать… А я вот к ней не лез никогда. Я знал, что Витька ее все равно однажды бросит и тогда уж она точно будет моя. Только вышло наоборот. Она от него сама ушла. И я не стал ее искать. Потому, наверное, что она бросила человека, который вполне этого стоил, – но при таких обстоятельствах, когда расстаться – значит предать. Она помогла Проекту сделать из человека Мастера».

Мастер, неприятно оскалившись, смотрел в потолок. Бенни снова улыбнулся. Доктор, который Мастера изучил вдоль и поперек, узнав о несчастье с Таней, так перетрусил, что не рискнул встречать его сам. Затребовал к подъезду лицо, в которое Мастер не захочет выстрелить. «Вот порода шакалья! Ведь знает абсолютно точно, как Мастер должен себя вести во всех мыслимых и немыслимых ситуациях. Но боится. Тоже правильно. Однажды Мастер сорвется и так его вздрючит, что только клочья полетят. И я поучаствую. Если целы останемся».

– Кстати, о «крыше», – встрепенулся Бенни. – Ходят слухи, что в столицу приехал один деятель…

– Я говорил с ним позавчера, – перебил его Мастер.

– Ну! – От возбуждения Бенни даже подпрыгнул. – И как?

Мастер пожал плечами. – Сейчас он болтается вокруг Техцентра. Хочет сам посмотреть.

– Ты ему веришь? Что он за тип?

– Верю на все сто. Хотя и сам не знаю почему. Он удивительный. Он настолько ни на что не похож…

– Ну, на тебя-то он похож весьма!

– Да что ты, старина… Просто близкий типаж. Знаешь, он мне здорово помог. Дал понять, что меня ждет, если я не сверну с нынешнего пути. И я даже заколебался на какое-то мгновение. Понимаешь, я боюсь стать таким же, как он. Тим уже не наш. Из него человека вытравили.

– Выбили, суки, – кивнул Бенни. – Слушай… Он нашу версию поддержал хотя бы на уровне идеи?

– Сказал, что все очень правдоподобно, но ему нужно самому посмотреть. А потом он сунется наверх. Как я понял, у него были хорошие контакты, но в прошлый свой приезд он их не стал возобновлять, а значит, уже пять лет они там сидят непуганые.

– Н-да, такому человеку нужно о себе напоминать. А то, пока его не увидишь, так ведь и не поверишь…

– Это точно. Уж я на что подготовленный, и то… Ты можешь себе представить – все, о чем мы читали в детстве в плохих фантастических романах, оказывается, есть на самом деле, а?

– Да я счастлив! – сказал Бенни с чувством. – Это же песня! Кайф! Иные миры! Межзвездные сообщения!

– Планета земного типа с гуманоидной цивилизацией! – поддержал его Мастер. – Похожи на нас, как шнурки. Только гормональный баланс чуть отличается, и еще какие-то мелочи.

– Не верю, – внезапно сник Бенни. – Очень уж все хорошо выходит. Гладенько.

– Поверишь, – пообещал Мастер. – Если нам не удастся сколупнуть Техцентр и мы каким-то образом останемся живы, придется драпать именно туда.

– Я пас, – отрезал Бенни. – Если выживу, я на Техцентр положу ровно столько жизни, сколько мне останется. Ты там не был. А если даже и был бы, ты не сенс. А вот я теперь к Техцентру привязан накрепко. Это страшно, отец. Это просто нет такого слова, как страшно.

Мастер поджал губы и потупился.

– Это настолько страшно, – сказал Бенни, – что я согласен взорвать целиком этот город, лишь бы и Техцентр накрылся вместе с ним. Поверь мне, я же врач – пусть и бывший, но клятву давал. А теперь я готов сжечь двенадцать миллионов ни в чем не повинных людей во имя высшего блага. Потому что это действительно так.

Мастер тяжело вздохнул и с усилием провел ладонью по глазам.

– Ты как? – спросил Бенни. – Ничего?

– Знаешь, вполне прилично. Не думал я, что грудью встречу психотронную атаку и останусь настолько жив-здоров.

– Она слабенькая была, – сказал Бенни пренебрежительно. – Эти кляксы, они же не нашего кондового производства. Они же из-под земли. Штука тонкая. А ты на нее всей мощью своего блокированного разума наехал… Вот ты попробуй, как Костенко, против советской психотронной пушки! Которая, во-первых, плохо сделана, а во-вторых, плохо отлажена. И, главное, хреново придумана. Отчего ею впору не людей зомбировать, а ракеты сшибать…

– Ну, один-то раз я выдержал, – напомнил Мастер.

– Ты не выдержал, – сказал Бенни веско. – Ты мутировал.

– Но остальные-то просто умерли. Подумать только, пять тысяч! Как вспомню, так вздрогну.

– Еще бы… – вздохнул Бенни. – Ладно, хватит. Не о том думаем. Нам сейчас молиться надо, чтобы твой близнец пришел и сказал: молодцы, парни. Выпускайте засадный полк, а я пока кое-кому мозги откомпостирую.

– Хорошо бы, чтоб откомпостировал. А то страсть как под суд не хочется.

– Да уж. Нападение на стратегический объект… Все-таки какая у тебя легенда, а?

– Есть лазейка небольшая. Понимаешь, в некоторых форсмажорных случаях я могу действовать, никого не спросясь. Но такой случай тоже придется спровоцировать. Все, хватит с тебя! Меньше знаешь – лучше спишь.

– Мне все равно снятся кошмары, – пожаловался Бенни.

– Таню жалко, – сказал вдруг Мастер очень спокойным голосом. – Пострадала ни за что. Я, скотина такая, ее использовать хотел. А получилось – твари ее использовали. Двенадцать дней она под ними была… – при этих словах Мастера всего передернуло.

– Ты почему мне сразу не сказал? – спросил Бенни с обидой в голосе. – Мы могли бы отодрать от нее эту наведенную матрицу, я уверен.

– Я должен был знать, что они задумали, – сказал Мастер горько. – Когда она прятаться от меня начала, я сразу погнал ребят за ней последить и снять на видео. А у зомбированных личностей, сам знаешь, есть очень характерные признаки, особенно поначалу, когда человек с новой поведенческой матрицей сживается… Вот. Очень печально все это было.

– Она ведь могла тебя просто убить, – сказал Бенни.

– Нет. Во всяком случае, не с первого захода. Сначала они должны были попытаться сделать меня своим. Я ничем не рисковал.

– Ты как раз страшно рисковал, дурак, – вздохнул Бенни.

– Я не мог иначе, – сказал Мастер с мягкой улыбкой.

– Но ведь это была не она! Женщина, которая сунула тебе кляксу под подушку, это ведь была не Таня! Это была тварь! – возразил было Бенни, но вдруг осекся и застыл с открытым ртом.

– Это была ведьма, – поправил Мастер. – И это была не любовь, а… конное двоеборье. Но я слишком хорошо знал это тело, чтобы не одержать над ним верх. Я сыграл на ней, как на музыкальном инструменте, и было даже интересно. И когда она заснула, я сказал себе, что мне это было нужно, потому что до этой ночи я не испытывал таких чувств к тварям, как сейчас. Теперь я действительно знаю их холод, Бенни. Их бесчувствие. Их неприятие нас. Их пустоту.

Мастер поднялся на ноги, шагнул к Бенни и остановился перед ним, уперев руки в бока.

– И в то же время, – сказал он с глубокой печалью в голосе, – я ошибся. Я-то думал, что после этой ночи смогу наконец убить Саймона. А теперь мне это сделать еще тяжелее. Я теперь жалею их, понимаешь? Они убоги. Они просто роботы. Мне стыдно их трогать… стыдно. Мастер прошелся по кабинету и встал у окна. Бенни молчал, потрясенный до глубины души.

– Как ты думаешь, – спросил Мастер, – она после всего этого останется нормальным человеком?

– Ну… – Бенни обрадовался перемене темы. Иначе он все еще размышлял бы о том, что такое Мастер и как теперь к нему относиться. – Она пережила сильнейший шок, но это можно загладить хотя бы под гипнозом. А насчет изменений в организме, это мы, я думаю, тоже поправим. Вот с Саймоном и штабными – тут, наверное, метаморфоза зашла слишком далеко. Если найти и заглушить их кляксы, они просто умрут.

– Саймон застрял в Школе, как кость в горле! – прорычал Мастер. – Он больше не делает ошибок и только с восходом спешит поскорее убраться домой. Зато в темное время суток весьма активен и сует нос туда, куда не надо. Ч-черт!

– А почему ты вбил себе в голову, что это именно твое дело – с ним разобраться? – осторожно спросил Бенни.

– Я думаю, это личное, – хмыкнул Мастер.

– А я думаю, – заявил Бенни, – что ты просто мазохист. И когда ты причинишь себе достаточно боли, ты станешь таким же запредельным, как твой близнец. А тогда уж тебе ничто не помешает рвануть отсюда на далекую звезду. Вот и все. Ты просто готовишь почву для побега.

– Не исключено, – протянул Мастер задумчиво.

– Я пошутил, – объяснил Бенни.

Мастер озадаченно уставился на него, ритмично хлопая ресницами.

– Ты ее вылечи, ладно?

Бенни потряс головой, переключаясь.

– Да, конечно. Поверь, я сделаю все, что могу.

– Понимаешь, – сказал Мастер, прижимая руку к сердцу, – она ведь мне совершенно не нужна была. Просто ребята вели наблюдение за Штабом и сообщили – пришел журналист. Я дал команду ввести человека в курс дела. Глаза раскрыть, так сказать. А это оказалась она… Мне тогда и в голову прийти не могло, что ее Генерал и Саймон втянули в это дело именно из-за меня. И в итоге она из-за меня пережила такое… Ты уж постарайся, отец.

– Ну, ты еще женись на ней из чувства раскаяния, – буркнул Бенни, который терпеть не мог, когда его упрашивали. – То-то Карма обрадуется.

– Карма тоже натерпелась. Вот за кого я боялся прошлым вечером, так это за нее. Бедняжка совсем растерялась. Могла весь спектакль испортить. Сделала бы стойку, как на тварь… Слава богу, она просто Татьяну приняла за нового человека. А поутру-то, несчастная, совсем обалдела… Кстати, мне пора ее проведать, она же там одна сидит во дворе, в машине. Пошли вместе? Она тебя любит. Все время спрашивает, как у тебя дела.

– Пошли! – улыбнулся Бенни.

***

– Когда же ты повзрослеешь наконец! – стонал Доктор. Он ходил по кабинету, нервно потирая руки и поминутно хватаясь за графин с водой, чтобы сделать из горлышка жадный судорожный глоток. – Это черт знает что! Мне наплевать, как ты к себе относишься! Но нельзя же из-за своих эстетских замашек устраивать такое… такое… – Доктор навис над Мастером с несвойственной себе агрессией. Сидевший на краешке стола Бенни невольно им залюбовался. «Вот сейчас Доктор ведет себя вполне по-мужски. Не хитрит, не пудрит мозги, не прячет эмоции. Почаще бы так».

Развалившийся в кресле Мастер только улыбнулся. Он был на Базе уже третий час, успел несколько раз выскочить во двор к Карме, трижды связаться со Школой, выясняя, как там дела, позавтракать и обыграть Бенни в шахматы. С его лица исчезла нездоровая бледность, скованность движений прошла, это был прежний Мастер, спокойный, ироничный и уверенный в том, что всегда прав. Только опытный человек смог бы сейчас разглядеть, что этот парень буквально час назад вышел из тяжелейшего стресса.

– Это было очень личное, – в сотый раз повторил он.

– А-а! – Доктор махнул рукой и снова побежал к графину. Мастер озабоченно посмотрел ему вслед. Халат на Докторе был насквозь мокрый, и не только спереди, куда он щедро проливал воду. Бенни поежился и сложил руки на груди. Вместе с каплями пота с Доктора градом сыпался энергетический шлак, собиравшийся на полу в заметные только Бенни черные пятна, которые он люто ненавидел с раннего детства.

– Значит, так, – сказал Доктор, утирая рукавом мокрый подбородок. – С ней все будет в порядке. Более или менее. Но сейчас я ее отсюда не выпущу. Позвоню в сектор прикрытия, там выдумают что-нибудь. У нее родители есть?

– Ну… – Мастер задумался. – Во всяком случае, были.

– Ладно, – вздохнул Доктор. – Прикрытие разберется.

– Ее придется долго чинить? – спросил Мастер, болезненно скривившись.

– Да нет же! Энергетика на нуле, и больше ничего. Тут другое…

– Что еще? – Мастер весь подобрался и крепко сжал руками подлокотники кресла.

– Ты при оружии сейчас? – спросил Доктор невинным тоном.

Мастер смотрел на Доктора не больше секунды. Потом он закрыл глаза, и в наступившей тишине раздался отвратительный скрежет. Бенни сунулся было к Мастеру, но Доктор, отползая задом в угол, схватил его за рукав и удержал. Руки Мастера на подлокотниках белели, голова запрокинулась, лицо исказилось гримасой нечеловеческой боли. Он скрипнул зубами вновь, и скрип этот перешел в глухой стон.

Сенсы переглянулись. Правая щека Доктора мелко тряслась в судороге нервного тика. Бенни облизнул сухие губы и привычно взъерошил пятерней бороду. Тело Мастера расслаблялось, на лбу выступили капли пота, рот приоткрылся, и слышно было, как тяжело Мастер дышит. Бенни протянул руку, ухватил графин, увидел, что воды осталось на самом донышке, и двинулся было к двери, но Доктор снова вцепился в его рукав и не пустил. Бенни брезгливо поморщился.

Мастер открыл глаза и обвел комнату совершенно пустым взглядом. Потом он захрипел, мучительно закашлялся, врезал кулаком по подлокотнику и глухо выдавил длинную фразу на английском, в которой Бенни ухватил только смысл, который его обрадовал, потому что, судя по смыслу, Мастер был вполне здоров. Просто трусливый Доктор своей попыткой забрать у Мастера оружие натолкнул его на какую-то жуткую мысль, и парню стало по-настоящему больно. А он сегодня и так натерпелся дальше некуда. И не выдержал наконец. Бенни вырвал локоть из рук Доктора и протянул Мастеру графин. Тот мгновенно проглотил остатки воды и поставил графин на пол рядом с креслом. Сунул руку за пояс, вытащил «ТТ» и, щелкнув предохранителем, швырнул его на стол. Потом Мастер поднял глаза на Бенни. Сенс вопросительно двинул подбородком. Мастер в ответ прищурил глаза, сморщил нос и растянул уголки рта в глумливую ухмылку. И объяснил:

– Она беременна.

Бенни с размаху уселся на стол. Доктор тяжело протопал мимо, упал в свое рабочее кресло и принялся массировать пальцами виски. У Мастера неприятно дергалось лицо. Он вытащил сигареты и добавил:

– Но это не главное.

Доктор, не отнимая рук от головы, повернулся к Мастеру. Тот весь извивался, дергая головой, как будто ему что-то попало за воротник, и шевеля запястьями в манжетах.

– Ну давай, не тяни! – пролаял он Доктору. – У нас мало времени! Мне нужно знать, кто, когда и как! Ч-черт, я уже знаю, только верить не хочется!

– У плода какая-то аномалия, – тихо сказал Доктор. – Он не поврежден, но странно развивается…

– Да плевать! – взорвался Мастер. – Ты узнал, как это было?

Бенни смотрел на Мастера, непроизвольно открыв рот. Мастер фыркнул и ткнул сенсу в зубы зажженную сигарету. Бенни машинально закусил фильтр и глубоко затянулся.

– Тот, кто принес ей кляксу, – объяснил ему Мастер, для вящей убедительности дирижируя себе руками, – был не настоящей тварью, а просто зомбированным человеком. А ты знаешь, и я знаю, что эти несчастные не могут справляться с животными инстинктами. И ведут себя как звери, в чем я лишний раз убедился прошлой ночью, – при этих словах Мастера сенса всего передернуло.

Мастер сделал жест, будто умывает руки.

– Я даже не уверен, что это можно назвать изнасилованием, – сказал он. – Это что-то страшное, она вся в синяках. Но она уже была в коме, она была, если можно так выразиться, под кляксой. И потом совершенно осознанно не хотела идти ко мне, пока не пройдут синяки, царапины, укусы… Что мне теперь, застрелиться? При чем здесь я? Мы уже ничего не можем изменить. Значит, нечего хныкать. И я хочу знать все, что тебе удалось выяснить, – обернулся он к Доктору.

– Она его не разглядела, – вздохнул Доктор. – И, кстати, он был не один. С ним было две твари. Ждали ее на лестнице, у квартиры…

– Редкие экземпляры. – Мастер пожевал губу. – Шестой этаж.

– Очень высоко для них, – согласился Бенни. Он уже пришел в себя, но все еще избегал смотреть на Мастера. Бешеные скачки эмоций, которые тот совершенно безболезненно пережил на глазах Бенни за последние несколько часов, начали сенса пугать. Ему вдруг захотелось домой, подальше от кабинета, куда мог в любую секунду заглянуть еще один нечеловек по прозвищу Стальное Сердце.

– Одна тварь выскочила перед ней, а вторая схватила сзади за локти, – продолжал Доктор. – Стандартный ход, когда они работают в паре, да? Через пять-шесть секунд она потеряла сознание, и твари тут же ушли. А человек взял у нее ключи, затащил ее в квартиру, уложил на кровать и сунул кляксу под затылок. Какая жалость, что ты заглушил эту кляксу! Прости меня, пожалуйста! – Доктор посмотрел на Мастера умоляюще. – Я старый дурак, я не должен был просить тебя отдать оружие. Ты очень умный мальчик. Ты всегда на десять ходов впереди. Но, когда тебя что-то задевает лично, ты перестаешь думать и начинаешь все крушить на своем пути. Эти кляксы – удивительно тонкие штуки, произведения искусства. Нельзя их глушить! Мы могли бы столько всего узнать…

– У Генерала отнимем, – отмахнулся Мастер. – А дальше?

– А дальше – все, как ты сказал. Она лежала в шоке, а он ее… Сам понимаешь, в этом секторе ощущения смазаны. Не отпечаталось ни его лицо… да ничего! Только боль. Все, что я разглядел в ее памяти об этом чудовище, – это то, что он мучал ее почти до рассвета. Была обильная эякуляция минимум пять раз. Сомневаюсь, что это поможет его опознать… – Доктор, видимо, хотел пошутить, но вместо этого окончательно скис и прикрыл глаза ладонью. – Ох… Я как в дерьме по уши искупался, ребята…

Бенни сочувственно кивнул. Чтобы воссоздать картину, Доктор был вынужден пропустить через себя все ощущения, которые запечатлело Танино подсознание в ту ночь. Фактически он тоже пережил это изнасилование, и куда острее, чем Таня, потому что копался в подробностях.

– Ты дату можешь уточнить? – спросил Мастер. – Это было в ночь либо со второго на третье, либо с третьего на четвертое.

– С третьего на четвертое… Погоди, еще не все.

– Сейчас. – Мастер достал из кармана записную книжку, откинул крышку-экран и поиграл клавишами. Лицо его было абсолютно спокойно. – Порядок. Что там дальше?

– Ты что-то можешь вычислить? – спросил Бенни недоверчиво.

– Да я просто знаю, кто это, – усмехнулся невесело Мастер, убирая книжку на место. – Я же сказал, что и раньше знал. Почему мне никто не хочет верить? Никогда…

– Уж больно у тебя манеры… специфические, – нашел слово Бенни.

– Что, борода, противно? – оскалился Мастер.

– Непривычно, – вывернулся сенс.

– Я скоро перестану, – пообещал Мастер. – Вот дело сделаем, и я перестану. Все, совсем и навсегда. Поводов больше не будет, понимаешь?

– Ты меня еще слушаешь? – спросил Доктор устало.

– Да, извини. Давай.

– Тебе кличка Чейни что-нибудь говорит?

– Впервые слышу. А что?

– Плохо, вот что. Я думал, это собака какая-нибудь. Понимаешь, я твердо знаю, что это имя. Или фамилия. Или кличка. Во всяком случае, произносится с заглавной буквы. Проклятье! Тут такая история… В общем, матрицу, которую бедная девочка получила, ты разрушил до основания. Но я обнаружил у нее глубоко-глубоко в подсознании это имя. Или не имя. Короче, неважно. Важно другое. Во-первых, стереть это проклятое «Чейни» я пока не в силах. Может быть, потом. Вот почему так важно было сохранить кляксу. Я бы попытался узнать хотя бы, как это было сделано. А во-вторых… Во-вторых, еще хуже. Услышав это слово от тебя, девочка мгновенно резомбируется. С полной мобилизацией всех физических сил и энергетики, на уровне твари. И убивает тебя. Сил у нее в этом состоянии хватит, чтобы вырвать тебе сердце. Вот так.

Бенни выплюнул окурок в оставшийся с утра пепельницей стакан. Тот был набит уже доверху. Мастер молчал, потирая рукой подбородок.

– Никак не стереть? – спросил он.

– Это все равно что твой блок. Если запустить аппаратуру на предел мощности и взять сильного оператора, как меня, например, – возможно, удастся под блок проникнуть. Но это почти наверняка тебя убьет. С ней, конечно, не так, но по сложности это одинаковые задачи. Поэтому девочка останется здесь. До тех пор, пока мы не придумаем, как ее освободить от этой программы.

Мастер звонко клацнул зубами.

– Вечно ты не с того конца начинаешь, – обвинил он Доктора. – Вот это интересная информация. Это ключ. Хотелось бы знать к чему. Знаешь Чейни, Бенсон? Водку с ним пил?

Бенни на шутку не отреагировал. Он отвернулся к стене, и лицо его постепенно наливалось кровью.

– Чего он там застрял? – прорычал он вдруг. – Сколько можно с ней трепаться?!

– Не ревнуй, – сказал Доктор. – Ты теперь не первый у нас на деревне. И потом, может он просто сделать девушке комплимент?

Мастер с тревогой посмотрел на сенсов. Оба они к чему-то напряженно прислушивались. Доктор просто с интересом, а вот Бенни с каждой секундой все больше мрачнел. Мастер протянул руку, взял со стола пистолет и отправил за пояс. Просто так, на всякий случай.

Наконец Бенни слегка расслабился. Мастер хотел было съязвить, но тут самая засекреченная дверь на закрытом объекте распахнулась, и в нее шагнул, не постучавшись, человек без допуска и пропуска. Весь в черном и переливающемся. Как клякса. Как дырка.

– Привет инвалидам психотронной войны! – провозгласил он с порога.

– Здравствуй, Тимочка, – расплылся в улыбке Доктор, протягивая руку. Костенко пожал ее, кивнул Бенни и уставился на Мастера взглядом, ехидным и настороженным одновременно.

– Здравствуй, инопланетный друг, – сказал Мастер, против своей воли расслабляясь. Как и в первую встречу, Тим словно обволакивал его теплом.

– Ладно, – ответил Костенко вместо приветствия. – Главное, ты еще жив. Остальное – мелочи. – Чуть потеснив Бенни, он уселся рядом с ним на стол. Бенни, красный как рак, попытался отодвинуться.

– Ты что, купил ее? – вдруг спросил его Тим неожиданно резко. – С кем хочу, с тем и говорю, понял? Хочешь, с тобой сейчас поболтаю?

Бенни начал сползать вниз со стола, намереваясь то ли драться, то ли бежать со всех ног. Глаза у него остекленели. Мастер похвалил себя за то, что спрятал оружие.

– Я Нину знал вот такой. – Тим отмерил от пола метр. – У меня есть право с ней общаться когда угодно и на любые темы. А ты – что ты сделал для нее, фокусник, а? Если так ее любишь, какого же черта ты ее не защитил?

Мастеру вдруг стало душно. Между сенсами что-то происходило. Доктор закрыл лицо руками. Бенни, стиснув зубы, уронил голову на грудь.

– Отдали девчонку гадам на растерзание, – сказал Тим в пространство. – А туда же – суперменами мечтают стать.

– Не надо, – попросил Доктор сдавленным голосом. – Тебя же здесь не было. Ты не знаешь…

– Да чего тут знать-то? Тебе сказали отдать, ты и отдал. Даже не торговался, наверное.

– Тебе легко нас упрекать, – процедил Бенни сквозь зубы.

– Я не хочу вас упрекать, – сказал Тим, прижав руку к сердцу. – Я просто требую, чтобы сохранялось единство стиля. Вы ее продали тогда? Значит, теперь не имеете права ревновать.

– Еще один эстет, – вздохнул Бенни. Он уже сдался, и даже лицо его медленно приобретало нормальный цвет.

– Какой есть, – усмехнулся Тим. – Ну, что нового, господа офицеры психотронных войск?

– Знаешь Чейни? – с места в карьер спросил Мастер.

– Смелое выступление, – насторожился Тим. – Давай рассказывай.

Мастер вкратце описал последние события. По ходу рассказа Тим не задал ни одного вопроса, вообще не произнес ни слова, но волна, которую он направлял в сторону Мастера, становилась все теплее и глубже, а глаза смотрели участливо и мягко.

– Однако, – сказал он без малейшего выражения в голосе, дослушав Мастера до конца. – То-то, я смотрю, ты сам на себя не похож. Да, а мы сейчас с Кармой так славно поболтали! Не беспокойся, она в порядке. Только я стекло опустил пониже, а то ей душновато было.

– Спасибо, – кивнул Мастер. – Я о ней совсем забыл. Спасибо.

– Да не за что. Ну-с, господа, дела наши обстоят странным образом. Придется мне еще поработать.

– А что такое? – встрепенулся Мастер. – Мы ошиблись, да?

– Вы правы на все сто, – успокоил его Тим. – Я готов лично подписаться под каждым твоим словом. И на плане операции накорябать «утверждаю» тоже готов. Все четко, господа. Вы большие молодцы. Вы умные… – тут Тим повернулся к Бенни и громко сообщил ему прямо в ухо: – …и смелые мужики!

Бенни поковырял в оглохшем ухе, посмотрел на испачканный палец и спросил:

– Точно?

– Даже насчет того, что вы смелые, – рассмеялся Тим. -

Точно. Остановите генераторы, и ваши проблемы кончатся. Все, целиком.

Мастер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– Слава богу, – прошептал он. – Наконец-то… Слава богу…

– Есть одно «но», – сказал Тим, поднимая указательный палец. Мастер с обиженным лицом выпрямился. – Я попросил бы вас не форсировать события.

– Ты не сможешь нам помочь наверху? Но теперь мы выкрутимся. Главное, что операция даст результат. Нам, конечно, намылят шею за самодеятельность, но, главное, не посадят…

– Я уже знаю, к кому мне зайти, – остановил Мастера Тим. – Дело не в этом. Дело во мне.

Безучастно молчавший в углу Доктор оторвал от лица руки. Бенни воинственно оттопырил бороду. Мастер зажег новую сигарету от окурка и сквозь дым прищурился на Тима.

– Я отлично знаю Чейни, – объяснил Тим. – Конечно, это человеческая транскрипция, к тому же еще и русская. На самом деле его имя звучит несколько иначе. Но вы не сможете правильно его произнести. Значит, речь именно о нем. И это меня беспокоит.

Тим поднялся и, уперев руки в бока, – в точности, как это обычно делал Мастер, – прошелся по кабинету.

– Понимаете, господа заговорщики, – сказал он, насупившись, – Чейни для меня очень много значит. И то, что нашему противнику известно это имя, мне совершенно не нравится. Возможно, мы чего-то недопонимаем. Мне придется основательно поработать с библиотекой. Я не очень умело с ней обращаюсь, это может занять несколько дней. И поэтому я прошу вас пока что не гнать волну. Понятно, что не все от вас зависит, но вы хотя бы постарайтесь. Ладно?

– Это так серьезно? – спросил Мастер.

– Да не знаю я! Видишь ли, до этого момента твари – это была чисто ваша, земная проблема. – При этих словах земляне дружно поежились и начали переглядываться. – А теперь получается, что и я в нее каким-то боком влип. И Чейни, и все остальные тоже. Или они когда-то сталкивались с аналогичной ситуацией. Придется обработать гору информации. Я ведь очень мало знаю о современной науке, – сказал Тим извиняющимся тоном. – В нее сейчас вкладываются десятки миров, те, которым разрешено, а раньше-то их вообще были сотни, если не тысячи. И они наплодили множество тупиковых исследований, поставили кучу опасных экспериментов. В общем, есть много направлений в науке, которые сейчас находятся под запретом. Причем запрет настолько строгий, что о самих этих направлениях знают только специалисты. А я-то простой чайник. Черт его знает, сколько я прокопаюсь.

– Там нигде нет тварей? – спросил Бенни.

– Никогда не слышал, – покачал головой Тим. – У меня есть подозрение, что там вообще никогда не задумывались о параллельных мирах. Хотя… Может, о них задумываться специально запрещено – откуда я знаю? Будем смотреть.

– А что это за библиотека?

– Ну… База данных такая есть у меня на э-э… у-у… скажем, на корабле.

– На корабле? Ясно. А кто такой этот Чейни? – не унимался Бенни.

– Он меня отсюда вытащил. Научил всему, нянчился со мной, как с детенышем. Он мне и отец, и брат, и кто угодно. Семья. Друг. Какие-то долги я ему вернул, конечно, но дело не в этом. Я его просто люблю, и все тут. Он бы тебе очень понравился, – сказал Тим Мастеру. – Большой, мохнатый, такой же расцветки, как Карма. Он урсуноид.

– Медведь?! – переспросил Мастер. Он даже рта закрыть не смог от изумления.

– Ну, п…ц! – восхитился Бенни.

– Он, конечно, постройнее земного медведя, потому что прямоходящий, но так, в целом – чистый Винни-Пух. Его тогда специально за мной прислали. Догадались, что я его, во-первых, не трону, а во-вторых, поверю ему. Там ведь разные есть… Всякие. Да я половину из этой их смешанной экспедиции готов был голыми руками удавить, такие они оказались противные. Землянин по своей природе яростный ксенофоб. Поэтому с вами и не работает никто. Вы глупые и тормоза.

– Ладно, – попросил Мастер. – Хватит тут проповедовать, гуманоид хренов.

– Да я ничего… – смутился Тим. – Это у меня так, от расстройства за своих. Не обижайтесь, мужики, ладно? Потом, я, наверное, и в самом деле уже не человек, а гуманоид. У меня даже метаболизм теперь не совсем человеческий. Десять лет то под капельницей, то на таблетках – это, доложу я вам, не хрен собачий. Ладно, неважно. В общем, коллеги, поняли мою просьбу? Потерпите чуть-чуть, хорошо? Вдруг я ценное что-то раскопаю.