Текст книги "Далекие острова. В чужих краях (СИ)"

Автор книги: Олег Будилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

До самой комендатуры я больше не сказал ни слова. Рок тоже молчал. Раньше он никому не доверял. Что же случилось теперь? Неужели связь с дикаркой так изменила разведчика? Почему я, полевой командир, должен объяснять офицеру секретной службы к чему может привести подобная беспечность?

Комендатура находилась прямо на берегу, возле причала. Часовые взяли на караул и распахнули двери. Мы быстро прошли по коридору и оказались в кабинете Рока. Попадавшиеся навстречу офицеры, замирали, вытягивались в струнку и отдавали честь. На приветствия подчиненных капитан не отвечал и только кивал головой.

– Развели бюрократов, – недовольно ворчал он, – понавесили аксельбантов, а работать некому.

Рич забрал мою офицерскую книжку и ушел оформлять документы. Когда за ним захлопнулась дверь, Рок снял фуражку, бросил ее на стол и расстегнул пропотевший френч. Было очень жарко.

– Первое время Вам придется пожить в гостинице. Это здесь, недалеко, – сказал капитан, открывая окно, – там вполне прилично, кормят хорошо. Я бы пообедал с Вами, но дела не ждут.

Я с интересом оглядел большую светлую комнату. Здесь было довольно уютно. Вдоль стен громоздились шкафы с документами, у окна стоял стол и несколько стульев. Мебель была новая, довольно громоздкая, возможно сделанная, каким-нибудь местным умельцем. На столе стоял массивный серебряный подсвечник с оплывшим огарком.

– Располагайтесь, Бур, – сказал Рок.

Несмотря на то, что капитана не было в городе больше трех месяцев, комнатой явно пользовались. Здесь было накурено, на подоконнике стоял пустой стакан в латунном подстаканнике и пепельница.

Я сел, а саквояж с личными вещами засунул под стул.

– Сейчас я отправлю к Муки гонца, который сообщит о том, что Вы хотите его видеть, – сказал Рок, устраиваясь в кресле, – обычно, перед тем, как принять парламентера, вождь размышляет пару дней, так что на свидание отправитесь не раньше четверга.

Из окна был виден угол дома, несколько деревьев и клумба, засаженная яркими красными цветами. Раньше, на Диком острове, стекла в рамы не вставляли. В лагере мы использовали вместо них промасленную бумагу. Она хорошо пропускала свет, но разглядеть, что-нибудь через нее было невозможно.

– Сейчас отдыхайте, – продолжал Рок, – а вечером приходите в гости. Приглашаю Вас на ужин, – капитан улыбнулся, – заодно посмотрите на мою дикарку.

Рич довольно быстро справился с заданием, не прошло и пятнадцати минут, как он принес мне подписанные документы. Капитан извинился, сказал, что ему нужно заниматься срочными делами и отправил меня к интенданту Вагу. Это был грузный мужчина с крупными чертами лица, медлительный и неулыбчивый. При ходьбе он немного приволакивал левую ногу, и я подумал, что интендант был ранен. В маленьком угловом кабинете было сухо, светло и пахло вонючими армейскими сигарами. Я быстро составил список вещей, которые могут мне понадобиться и передал интенданту.

Он водрузил на нос очки в роговой оправе и несколько раз прочел бумагу.

– Не желаете кофе?

– Нет, благодарю.

– Значит Вы на "Гиганте" прибыли?

– Да.

Интендант заерзал на стуле и посмотрел на меня поверх очков.

– Позвольте полюбопытствовать, как там каюты и вообще?

– Очень уютный корабль, кормят хорошо, в каютах душ и туалет.

Ваг покачал головой и завистливо крякнул.

– Мне еще не приходилось на нем ходить.

Интендант аккуратно сложил бумагу, почесал затылок и встал.

– Одну минуту, господин супер-лейтенант, – сказал он и вышел из комнаты.

Его не было довольно долго. Наконец Ваг вернулся и выложил передо мной походный ранец, малую подзорную трубу в кожаном чехле, гвардейский палаш и револьвер в новенькой скрипящей кобуре.

Я вытащил палаш из ножен и внимательно осмотрел лезвие, потом достал из кобуры револьвер, переломил ствол и прокрутил барабан. Оружие было в хорошем состоянии, хотя и не новое. Палаш я выбрал не случайно. Мечи у аборигенов длинные и широкие, поэтому отбиться от нападающего тонкой офицерской шпажонкой было бы затруднительно.

– Вижу, Вы хорошо в оружии разбираетесь, – сказал интендант, – участвовали в последней кампании?

Военные всегда интересовались прошлым вновь прибывших офицеров, чтобы составить о них собственное мнение и отыскать земляков или сослуживцев. Раньше этот вопрос вряд ли мог бы кого-нибудь удивить, но, здесь и сейчас, он прозвучал довольно странно, после войны прошло больше 15-ти лет.

– Участвовал.

Интендант заулыбался.

– Я тоже. Пришлось повоевать на острове Хоб.

– Я служил на Южном фронте, воевал на линии Мо и здесь, на Диком острове.

Интендант прикинул что-то в уме, и удивленно уставился на меня.

– Позвольте, я как-то сразу не сообразил, вижу фамилия знакомая. Так Вы и есть тот самый супер-лейтенант Бур, который участвовал во всех экспедициях?

Реакция интенданта меня от души позабавила.

– Он самый и есть.

– Очень рад знакомству. Читал Ваши отчеты.

Засиживаться у интенданта не входило в мои планы, поэтому я не поддержал разговор о прежних временах и былых заслугах. Ваг казался приятным человеком и, возможно, когда-нибудь мы выпьем с ним коньяка, но только не сегодня.

– В списке был еще абордажный пистолет, – напомнил я.

Признаться, это оружие я никогда не жаловал, но рассудил, что мне может понадобиться дополнительное вооружение, что-нибудь, что можно было бы носить незаметно под одеждой.

Интендант развел руками.

– Извините, господин супер-лейтенант, приказом от 19... года снят с вооружения, в связи с появлением пятизарядных винтовок Лима. Могу предложить вместо него второй револьвер. Есть трофейный, совсем новый и патронов много.

Вардовские револьверы мне всегда нравились, у них длиннее ствол и барабан рассчитан на шесть патронов, в отличие от наших.

– Давайте.

В этот раз интендант никуда уходить не стал, а выдвинул ящик стола и выложил передо мной револьвер и пачку патронов.

– Кобуры, извиняюсь, нет.

– Не беда.

Я повертел оружие в руках.

– Спасибо, господин интендант, это то, что нужно. Откуда у Вас такие трофеи, кажется сейчас с вардами войны нет?

– Пошаливают, мерзавцы, – ответил Ваг, – на границе неспокойно. Пару месяцев назад небольшая группа попыталась прорваться.

Казалось он собирался меня о чем-то спросить, но в последний момент, почему-то передумал.

– Сухой паек я положил в ранец, если хотите можете проверить. Папиросы класть не стал, мне сказали, что Вы предпочитаете сигары. Если еще чем-нибудь могу быть полезен, я к Вашим услугам.

Гостиницу я нашел сразу. Собственно, вывеска гласила, что это офицерский клуб, но на втором этаже, для вновь прибывших, специально держали несколько комнат.

– Добро пожаловать на Дикий остров, – приветствовал меня управляющий и вручил блестящий ключ. На отставного военного он был не похож. Толстяк явно страдал от жары, белая рубашка и жилет пропотели насквозь.

– Первый раз у нас? – покровительственным тоном спросил он. На круглой физиономии застыла самодовольная улыбка.

– Нет, – ответил я и поднялся на второй этаж.

Комната оказалась маленькой и светлой. Из окна открывался вид на перекресток и крыши одноэтажных домов.

Я развесил форму, разложил в шкафу белье и всякие мелочи, второй револьвер зарядил и засунул под подушку. Никаких дел у меня не было, и я решил вздремнуть до обеда, тем более, что ночью, в ожидании прибытия на Дикий остров, не мог сомкнуть глаз.

Из кухни доносился запах жаренной рыбы и специй, слышны были голоса поваров.

"Не самое спокойное место", – подумал я и провалился в глубокий сон.

Мне снился отчий дом, Эн и дети. Мы сидели на веранде и пили чай. Тэм все время шалил, и мне пришлось сделать ему замечание. Во сне я дернулся и проснулся. Покрывало съехало на пол, подушка упала. Несмотря на открытое настежь окно, в комнате было очень душно. В первое мгновение я не понял, где нахожусь и вообразил, что ночую в казарме. Снизу доносились чьи-то громкие голоса, и я услышал свою фамилию. Слышимость здесь была отличная. Голоса стихли, и кто-то начал подниматься по лестнице. Я сел на кровати, влез в сапоги и потянулся за френчем, когда в дверь моей комнаты постучали.

– Одну минуту, – крикнул я.

Не знаю кто ко мне пожаловал, но лучше принять посетителя при полном параде. Я оделся, застегнул портупею, надел фуражку и заглянул в маленькое зеркало, висевшее над умывальником. На щеке, от подушки, осталась длинная полоса, похожая на шрам.

Я ополоснул лицо и вытерся полотенцем.

– Войдите!

Дверь скрипнула и на пороге возник совсем молодой моринер-лейтенант. Он был маленький, худой и рыжий, а его круглое лицо было усыпано веснушками.

– Здравия желаю, – сказал офицер и отдал честь, – моринер-лейтенант Зут, прибыл в Ваше распоряжение.

Я все еще не проснулся, поэтому спросил довольно грубо.

– Рок прислал?

– Так точно, – нарочито веселым тоном отозвался офицер, сделав вид, что не замечает моего хамства, – в качестве помощника и проводника.

– Заходите, лейтенант.

Я налил в стакан немного воды из графина и выпил.

– Извините, что встретил Вас грубо. Вы меня разбудили.

– Виноват.

Я посмотрел на часы. Оказывается, поспать мне удалось совсем немного, чуть больше часа. Наверно, что-нибудь случилось и Рок хочет меня видеть.

– Меня вызывают в комендатуру?

– Никак нет. Капитан Рок приказал показать Вам город.

После короткого сна я чувствовал себя совершенно разбитым. Проклятая духота. Будем надеяться, что ночью здесь прохладней.

Лейтенант смущенно улыбался и ждал моих распоряжений.

"В конце концов, прогулка по городу не самый плохой вариант" – подумал я.

В памятке для постояльцев было написано, что обед подают с 14-ти часов, так что мне все-равно нужно было "убить" полтора часа.

Мы вышли из гостиницы и пошли по дороге вниз, в сторону пристани.

– Что бы Вы хотели осмотреть, господин супер-лейтенант? – спросил Зут.

– Подозреваю, что достопримечательностей у вас здесь немного, – ответил я, – скажите, а заброшенный храм все еще существует?

– Конечно, – оживился лейтенант, – он у нас вроде музея под открытым небом.

– А дикари не против?

– Простите? – не понял лейтенант.

– Говорят здесь есть несколько деревень, в которых живут аборигены. Наверно они бывают в городе и заходят в храм?

– Никак нет, – ответил Зут, – они только на базар ходят и у старьевщика одежду обменивают на товары.

– А, как же их в город пропускают? Неужели охрана всех знает в лицо или у них документы, какие-нибудь есть?

Мой вопрос застал лейтенанта врасплох.

– Не могу знать, – ответил он.

Рок выделил мне "хорошего" помощника. Похоже Зут сам на острове без году неделя и знает очень немного.

Народу на улицах поубавилось. После встречи "Гиганта", горожане разошлись по своим делам. На причале грохотал паровой кран, переругивались егеря, загружающие подводы, пожилой сержант распекал зазевавшегося возницу, пугаясь непривычного шума, всхрапывали лошади. Все свободное пространство заставили ящиками и бочками. Вспомогательное судно отошло от берега за очередной порцией грузов. Только сейчас я сообразил, что укрытый брезентом, странного вида предмет на носу, принятый мной за лебедку, был замаскированной пушкой. Видимо Рок все-таки опасался нападения с воды, поэтому вооружил даже гражданское судно.

Навстречу нам прошла женщина с двумя маленькими детьми, по виду гувернантка.

– Послушайте, Зут, – спросил я лейтенанта, – в городе много штатских?

– Около двухсот, – немного подумав ответил он, – и человек 60 на фермах.

Задерживаться на причале мы не стали, свернули направо и пошли по набережной вдоль берега. Возле деревянного ограждения, под белыми зонтиками от солнца, стояли две барышни и разглядывали корабль в театральные бинокли. Проходя мимо, я учтиво поклонился, девушки сделали книксен.

Набережная заканчивалась низким ограждением, сразу за которым находилась орудийная площадка. Расчет отдыхал, сидя на снарядных ящиках. При моем появлении солдаты встали и отдали честь. Офицера с ними не было.

Зут увлек меня в узкую боковую улицу. Здесь было пусто и тихо. По обе стороны тянулись одинаковые одноэтажные склады, выкрашенные зеленой краской. На воротах, мелом, были проставлены номера и какие-то непонятные значки.

– Как вы развлекаетесь, – спросил я, – здесь есть бильярд, библиотека, синематограф?

– Обычно вечером все собираются в клубе, – ответил лейтенант, – в комендатуре есть библиотека, но очень маленькая.

Цейхгаузы тянулись бесконечно. Раньше на этом месте был дремучий лес, журчал ручей и росли папоротники выше человеческого роста.

– Значит умираете от скуки? – спросил я.

– У нас есть бордель, – тихо сказал Зут. Казалось он стыдился того, что город не может предложить мне ничего стоящего.

– Да, что Вы говорите? – наигранно удивился я, – и как?

– Там очень милые барышни, – лейтенант покраснел, отчего его веснушки стали еще заметнее.

– Пошли к храму, – сказал я, – бордель меня сейчас мало интересует.

Некоторое время мы шли молча. Время от времени, Зут бросал на меня заинтересованные взгляды. Я не обращал на него внимания. Мне не терпелось увидеть заброшенный храм. Я помнил огромные старые камни, покрытые лишаем и мхом, тусклый свет факелов, запах сырости и запустения. Нам так и не удалось выяснить, почему дикари, когда-то, оставили его.

– Скажите, – спросил я, – Вы здесь давно?

– Около года.

– Участвовали в боях?

Лейтенант опять покраснел.

– Три месяца назад на нашем участке варды устроили вылазку, – он запнулся, – да, я участвовал в бою.

Зут мне нравился. Он умел смущаться, ничего не приукрашивал и произносил "у нас" так, словно служил здесь всю жизнь.

– Убили кого-нибудь?

– Да, – неуверенно ответил он, – кажется.

– Успеете еще, – сказал я.

Храм находился в самом конце улицы. Сразу за ним начинался частокол и высилась сторожевая башня. При нашем появлении, часовые на вышке встрепенулись и отдали честь, видимо приняли за проверяющих.

Храм огородили низким штакетником и поставили две лавки для отдыхающих. Вход был закрыт массивной дверью и на ней криво висела табличка: "Древнее святилище. Охраняется Адмиралтейством".

Теперь, когда деревья и кусты вокруг вырубили, хорошо стали заметны шрамы, которые оставило на этих древних камнях время. Валуны потрескались, кое-где от них откололись целые куски. Я попробовал вспомнить, как выглядело это место 13 лет назад. Прямо перед входом на носилках лежали раненые, сушились выстиранные бинты, стояли телеги. Вон там, справа, прямо под открытым небом, оперировал доктор Сол, а, где-то здесь, я прощался со своим заместителем.

– Здесь должна быть могила, – сказал я.

– Простите? – не понял адъютант.

Я огляделся, стараясь сориентироваться.

– Мы похоронили здесь лейтенанта Бада.

Зут с удивлением смотрел на меня и не знал, что сказать. Он очень хотел помочь, но совершенно не понимал, о чем идет речь. Значит ничего не сохранилось, ни старых могил, ни воспоминаний. Только отчеты, сухие цифры и приказы. Зут затравленно огляделся.

– Простите, господин супер-лейтенант..., – начал он.

– Ладно, – сказал я, – пусть мертвые хоронят своих мертвецов.

Когда-то мой заместитель отравил меня и передал в руки врагов. Судьба жестоко наказала его за это. Здесь, в нескольких шагах от заброшенного храма, он застрелился. С тех пор прошло много лет, и я нашел в себе силы его простить. С мертвых спроса нет.

Я хотел навестить могилу, но так и не смог ее отыскать. Похоже, новые власти постарались вычеркнуть лейтенанта Бада из памяти.

Всю обратную дорогу мы почти не разговаривали. Зут заметил, что настроение у меня испортилось и старался не докучать пустой болтовней. Он провел меня по городу и показал, где можно купить всякие полезные мелочи. Потом мы пообедали в офицерском клубе, и я отпустил лейтенанта до вечера.

Заведение, в котором я остановился, пользовалось большой популярностью, после двух часов все места в зале оказались заняты. Некоторых из собравшихся я уже знал. За столиком у окна сидел интендант Ваг, который вежливо меня поприветствовал, а ближе к двери расположился адъютант Рока. Еда оказалась вкусной, а порции большими. В меню можно было найти рыбу, мясо, два вида супа и салаты из свежих овощей. То, что на цивилизованных островах считалось деликатесом, здесь подавали, как совершенно обычные блюда, например, курятину или отварную картошку. Граждане Содружества Свободных островов издревле ловили рыбу и крабов, собирали съедобные водоросли и моллюсков. Свободной земли на островах было мало, поэтому всерьез сельским хозяйством никто не занимался, народ в основном питался морепродуктами и тем, что удавалось вырастить на крошечных огородах. Правда у некоторых имелись сады, в которых росли всевозможные ягоды, яблоки и груши, но таких счастливчиков было немного. Конечно в столичных ресторанах можно было отведать говядину или свинину, салаты из овощей и фруктов, но стоило все это великолепие очень дорого.

Я решил себя побаловать и заказал тушенное мясо с фасолью. Лейтенант ограничился рыбным супом и салатом из какой-то травы. От хорошей еды и вина я опять повеселел и попытался расспросить лейтенанта о жизни на Диком острове. Он, как мог, старался мне угодить, но и сам знал очень мало. Почти все время Зут провел в окопах на границе с вардами, а во время коротких увольнительных только и успевал, что посетить бордель и выпить в офицерском клубе. Последние городские сплетни меня не интересовали, а сомнительный рассказ о нападении аборигенов на дальнюю заставу, который лейтенант передал с чужих слов, не выдерживал никакой критики.

Я сердечно поблагодарил своего нового знакомого за интересную экскурсию и отправил его в казарму.

Было не понятно зачем Рок приставил ко мне личного помощника. Конечно, в незнакомом городе могло случиться всякое, но на телохранителя Зут был не похож, впрочем, на соглядатая тоже. В любом случае, он мог мне еще пригодиться.

Офицеры начали расходиться. Рич сделал вид, что не замечает меня, а интендант Ваг, наоборот, махнул рукой на прощание. Я допил остывший кофе, расплатился и поднялся к себе в комнату.

Вечером за мной пришел вестовой и проводил домой к капитану. Рок жил на берегу, совсем рядом с комендатурой, в маленьком коттедже с видом на океан. Он усадил меня на диван и угостил местным вином.

– Вполне приличное, если не пить слишком много, – улыбнулся Рок, – как Вы устроились на новом месте?

– Спасибо, хорошо.

– Как Вам новый помощник?

– Смешной мальчишка.

Рок кивнул и опустился в кресло.

– Зут хороший офицер. Имейте в виду, он не так прост, как кажется. Лейтенант лучший стрелок в подразделении и прекрасно владеет шпагой, так что пусть его милые веснушки Вас не обманывают.

– Для чего он мне?

– Пригодится, – Рок пожал плечами, – всякое может случиться.

В кабинете было уютно. Здесь ничего не напоминало о Диком острове, казалось мы сидели на вилле, где-нибудь в пригороде столицы. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами, на специальной доске висела карта Содружества, а на полу лежал большой пушистый ковер. В углу я заметил настоящий камин с запасом дров.

– Постарался устроить здесь все по своему вкусу, – объяснил Рок, проследив за моим взглядом, – человеку нужен уют. Когда-нибудь я выйду на пенсию и буду жить в этом доме. Не все же мне между двумя мирами мотаться.

Для того, чтобы "пустить корни" на Диком острове нужна была веская причина. Все наши родственники и друзья остались за океаном. Неужели на родине капитана никто не ждет?

– Не хотите возвращаться на острова?

– Мне там нечего делать, – капитан вздохнул, – семьи нет, дома тоже. А здесь я могу жить в свое удовольствие. Деньги у меня есть, так что, когда выйду в отставку, стану наслаждаться тишиной и покоем.

Я выразительно посмотрел на кобуру с револьвером, висящую на спинке стула, но решил не развивать тему спокойной жизни по соседству с дикими племенами.

– Вы просто так меня позвали или хотели о чем-то поговорить?

Капитан сделал несколько глотков вина и отставил бокал. Он не торопился отвечать.

На Диком острове темнеет рано. В городе не было ни газа, ни электричества, поэтому комнату освещали свечами, заправленными в массивные канделябры. В неровном свете лицо разведчика было похоже на театральную маску.

– Утром я пригласил Вас просто так, но за это время кое-что произошло. Муки ответил. Завтра на рассвете Вы отправляетесь на переговоры.

Я вздрогнул. Все происходило слишком быстро. Вообще, как только я ступил на Дикий остров, вокруг меня завертелся настоящий калейдоскоп событий и не было времени остановиться и подумать. Как человека медлительного, такая обстановка начинала меня раздражать.

– Почему так скоро?

Рок пожал плечами.

– Не знаю. Возможно он тоже торопится. Я же говорил, здесь что-то назревает и Ваш приезд может ускорить развязку.

– Мне кажется Вы преувеличиваете, – осторожно начал я, – моя фигура не так значительно, чтобы...

Рок отмахнулся и не дал мне закончить.

– Дело не в Вашей значимости, а в Вашем присутствии. Поймите, Муки один. С одной стороны, дикари, для которых он так и остался чужим, с другой – я, заклятый враг. А тут появляетесь Вы, его старый знакомый, герой войны, настоящий дворянин, честный человек.

Я подумал, что Рок издевается, но похоже он и не думал язвить.

– Ему нужен кто-то, кто мог бы выслушать и помочь советом, человек со стороны, незаинтересованное лицо.

– Пф, – я покачал головой, – Муки вождь. Он давно уже все решает сам. Возможно мой визит его обрадует, но и только. Не думаю, что от нашей встречи стоит ждать каких-нибудь результатов.

Рок не стал спорить. Он подлил нам еще вина и позвонил в серебряный колокольчик. В комнату вошла маленькая смуглая женщина, в длинном платье из какого-то легкого материала. Она молча поклонилась и поставила на стол поднос с фруктами.

– Спасибо, Дайяла, – сказал капитан. Женщина улыбнулась ему и вышла, на меня она даже не взглянула.

Увидев мое замешательство, Рок заулыбался.

– Если будете так разглядывать мою женщину, придется вызвать Вас на дуэль.

– Это и есть Ваша..., – я не сразу подобрал нужное слово, называть дикарку "наложницей" мне не хотелось, – новая знакомая?

–Ну, не совсем новая, – Рок подвинул ко мне блюдо и знаком предложил угощаться, – Дайяла живет со мной около двух лет.

Я взял странный фрукт, похожий на наконечник копья и совершенно зеленый, снял мягкую кожуру и попробовал маленький кусочек.

– Как Вам? – спросил Рок.

– Похоже на сырую картошку, – признался я.

На блюде стояло несколько соусников, и капитан указал на один из них.

– Попробуйте добавить вот это.

Действительно, с острой приправой, фрукт показался мне намного вкусней.

– Все-таки я не очень понимаю статус этой женщины, – сказал я, – жена или любовница?

– Только не жена, – Рок взял уже очищенный апельсин и отломил дольку, – служанка, наложница, любовница, называйте, как хотите. Дайяла была женой вождя. Когда я его застрелил, она приняла меня, как нового супруга.

С зеленым фруктом было покончено, и я решил попробовать большие синие ягоды.

– И Вам кажется, что нет никакого риска? Все-таки Вы убили ее мужа.

– Первое время, иногда, появлялось чувство опасности, – Рок доел апельсин и вытер руки салфеткой, -, но так было даже интересней. А сейчас, – он на мгновение задумался, – мы прожили вместе два года и, как видите, я все еще жив.

Когда блюдо опустело, дикарка принесла две тарелки с мелко нарезанным жаренным мясом. В этот раз Рок в колокольчик не звонил, и я подумал, что, вероятно, женщина украдкой наблюдает за нами.

– Это, разновидность местного оленя. Попробуйте, очень вкусно.

Действительно, мясо было хорошо приготовлено. Еда у капитана мне понравилась намного больше, чем та, которую подавали в офицерском клубе. Я сказал ему об этом.

– Да, Вайала отлично готовит, – сказал Рок, – признаться, я предпочитаю есть дома.

Видно было, что моя похвала ему очень приятна.

Наконец, от пустой болтовни и взаимных любезностей, мы перешли к делу, которое волновало нас обоих.

– Я не жду от вашей встречи быстрого результата, – доверительным тоном сообщил Рок, – пусть медленно, с уступками и оговорками, но мы выдавим Муки без боя. Я не хочу войны.

– Вы уверены, что он готов до последнего защищать свои территории? – спросил я.

– Не знаю, возможно. Проблема в том, что навязать Муки открытый бой и перебить все его войско одним ударом, мы не сможем. Дикари растворятся в лесах, и мы увязнем в затяжной партизанской войне.

– Думаете он может просто уйти и оставить деревни?

Мы покончили с ужином и перешли курить на террасу. К ночи посвежело, прямо у крыльца стрекотали невидимые насекомые, а за домом жалобно кричала, какая-то птица.

– Пожалуйста не забывайте, – говорил капитан, – у дикарей два вождя, один для мирной жизни, другой для войны. Муки военный вождь. За его спиной нет женщин и детей. Формально он должен их защищать, но они для него, что-то вроде ненужного балласта. В случае нашего нападения, он не побоится бросить деревню, зная, что мы ничего не сделаем с мирным населением. У него развязаны руки и всегда есть возможность маневра.

– Мне кажется Вы не правы, – сказал я, – Муки остался на Диком острове ради семьи. Он дорожит близкими, поэтому, в случае опасности, никогда их не бросит.

Рок не ответил. Из окна на террасу падал неровный свет. В какое-то мгновение мне показалось, что за занавеской мелькнула легкая фигура. Неужели знакомая капитана подслушивала наш разговор?

– Считаете, что верховный жрец и военачальник трех племен способен сохранить некоторую сентиментальность? – наконец спросил Рок.

Это был риторический вопрос и ответ разведчику не требовался. Что-то в моих словах заинтересовало капитана и, видимо, дало ему новую пищу для размышлений. Он повернулся и в упор посмотрел на меня.

– Очень может быть, – сказал Рок, – впрочем Вы ведь тоже сентиментальны.

Последнее замечание мне не понравилось.

Было уже довольно поздно, поэтому, как только мы вернулись в дом, я начал прощаться. Рок вызвал денщика и велел ему меня проводить. Выходя из дверей, я оглянулся и поймал на себе заинтересованный взгляд Дайалы. Она слегка наклонила голову, видимо решила попрощаться.

Всю дорогу до офицерского клуба я думал о нашей беседе с капитаном.

Почему он так заинтересовался моими словами? Причина, по которой Муки, когда-то остался на Диком острове, была всем известна – он не захотел бросать жену и ребенка. Приятно осознавать, что кто-то, в этом мире, еще любит и ценит свою семью, но я не очень понимал, чем это может помочь Року в его коварных планах по захвату территорий.

В клубе еще оставались посетители, за двумя столами пили вино и играли в карты. Из присутствующих я никого не знал, поэтому сухо поздоровался, попросил управляющего разбудить меня в шесть утра и поднялся в комнату.

День выдался богатый событиями, поэтому, недолго думая, я умылся и лег спать.

Спал я плохо и в назначенное время поднялся сам, не дожидаясь пока прислуга меня разбудит. Завтрак еще не готовили. Я заказал, оставшуюся от ужина жаренную рыбу и кофе, и в семь часов был готов к походу.

В этот раз нам не пришлось ютиться втроем в одной двуколке, к офицерскому клубу подкатило сразу несколько экипажей. Судя по всему, нас с Роком собиралось сопровождать довольно много народа. Офицеры прибыли в парадной форме.

– Для чего такой эскорт? – спросил я Рока, забираясь на сиденье.

– Встреча парламентера с вождем большое событие, – ответил он, – Вас провожают, как героя.

– Ерунда, какая-то, – проворчал я.

Такое внимание со стороны здешней публики не вызывало ничего, кроме раздражения.

В группе сопровождения я заметил адъютанта Рока и моего нового помощника, среди офицеров затерялись двое штатских.

– А это еще кто? – спросил я Рока, бесцеремонно указав на них рукой.

– Газетчики, – ответил капитан.

Я устроился на сиденье и достал хьюмидор.

– Вы не против? – спросил я разведчика, зная, что он не выносит сигарный дым.

– Курите, – разрешил капитан.

Газетчики вели себя вызывающе, они раскраснелись, громко говорили и смеялись. Наверно журналисты все время проводили в городе и выезд в охраняемую зону воспринимали, как настоящее приключение. Большинство штабных офицеров вели себя не лучше. Даже Зут, который показался мне довольно спокойным малым, сегодня был сильно возбужден.

– Не обращайте на них внимания, – тихо, так чтобы не слышали остальные, сказал Рок, – иногда приходится брать с собой свиту. Многие из этих людей сегодня напишут доносы на Вас и на меня, и отправят куда следует.

– Контрразведка?

– И не только. В мирное время некоторые адмиралы поспешили обзавестись собственными соглядатаями, хотят быть в курсе всего, что происходит на Диком острове.

– И поэтому Вы...

– И поэтому я собрал в одном бассейне всех мурен, – усмехнулся Рок, – пусть всё увидят своими глазами, опишут и передадут по инстанции. Люблю, знаете ли, когда враги и шпионы под рукой.

Наконец мы тронулись в путь. На улицах было пусто, большинство жителей еще спали, поэтому кортеж без остановок промчался по городу и выехал за ворота.

– Я смотрю Вы вооружились до зубов, – задумчиво сказал Рок, – напрасно. На ту строну ничего с собой брать нельзя.

Я расстегнул кобуру и показал, что она пуста.

– Взял только палаш, все остальное лежит в номере. Кстати, хотел у Вас спросить, можно оставлять в клубе оружие и деньги, ничего не пропадет?

– Оставляйте. Если с вещами, что-нибудь случиться, я с управляющего шкуру спущу. Он об этом знает.

На мосту нас уже ждали, проезд был свободен, шлагбаум поднят, а ограждения убраны в сторону. Караульные стояли в стороне и отдавали честь. Мы с Роком козырнули в ответ.

– Хотел спросить, что это у Вас за револьвер, – поинтересовался я, – никогда не видел такую кобуру. Даже страшно представить, что там внутри.

Капитан усмехнулся.

– А это и не револьвер.

Кобура открылась с сухим щелчком и Рок достал самый странный пистолет из всех, что мне приходилось видеть. Он был совершенно плоский, без барабана, с длинным круглым стволом и странным прямоугольным приспособлением перед спусковым крючком.

– Автоматический пистолет Гана, экспериментальная модель.

Рок протянул мне странное оружие. Я повертел в руках тяжелую "игрушку" и вернул ему.

– И, как это работает?

Капитан, что-то сделал, возможно нажал какую-то скрытую кнопку, прямоугольное приспособление отделилось и осталось у него в руке.

– Совершенно другой принцип, – сказал он, – патроны заряжаются не в барабан, а в магазин расположенный под стволом.

– Невероятно.

– В магазине 14 патронов.

Ничего подобного я даже представить себе не мог, обычный армейский револьвер был рассчитан всего на 5 зарядов.

– Феноменальная скорострельность, – продолжал Рок. Он взял кобуру, перевернул, показал мне странного вида крепление, совместил с ним рукоятку пистолета и чем-то щелкнул. Передо мной оказалось совершенно невиданное оружие, из которого, судя по всему, можно было вести прицельный огонь не хуже, чем из винтовки. Только сейчас я сообразил, что деревянная кобура не случайно напоминает приклад, а по сути им и является.