Текст книги "Разрушитель Небес и Миров. Арена (СИ)"

Автор книги: Олег Бард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

По ступеням, высеченным в скале, поднимаемся к арке ворот в виде разинувшей пасть фантастической рыбины. Хотя нет, судя по сохранившемуся каменному глазу справа, это рептилия. Величественность древней скульптуры контрастирует с распахнувшимися перед нами воротами из косо-криво скрепленных растрескавшихся старых бревен. Не удержавшись, касаюсь приземистой арки – похоже, она из цельного камня. Ворота за нами закрываются, мы входим на каменный двор, абсолютно гладкий и ровный. Древние умельцы срезали вершину холма, будто восковую свечку стесали раскаленным ножом. Под ногами – застывшая черная магма вперемешку с рыхлой породой.

В середине двора гранитная чаша размером с небольшой бассейн, наподобие той, что мы видели в городе мутов. У стен – постройки, где безупречная древняя кладка дополнена кривой современной. Крыши соломенные, как на папуасских хижинах. Чуть в стороне от чаши – камень, похожий на неотесанный кельтский крест. Это тотем? Снова, как и на поляне с первым тотемом, чувствую, что из камня кто-то наблюдает за мной, за всеми нами. Будто порывом ветра, до меня доносит ощущение чуждой силы, идущей из него. Подхожу, опасливо касаюсь холодной шершавой поверхности, и он начинает сиять изнутри, как исполинский светильник, на нем проступают символы, напоминающие руны. Что за место такое странное этот Остров? Руны. Тотемы. Маги. Все это – тоже часть эксперимента?

Как узнать, кто я? Есть ли маги среди моих братьев по несчастью? Ну да, Виктория – маг-псионик. Кто еще входит в когорту? Кто смотрит на нас каменными глазами Тотемов?

Система будто откликается на мысленный запрос:

Состав когорты «Доминанта» (приоритетный)

Сержант Виктория, лидер

Рядовой Ксандра

Капрал Джозеф

Рекрут Ник

Рекрут Елена

Рекрут Рио

Рекрут Черный Дракон

– Илай, смени ты этот клоунский ник! – тараторит Рио, но на пару секунд задумывается, ухмыляется своим мыслям и продолжает. – Хотя нет, не надо. Представь: поле брани, враг наступает и вдруг видит: «Черный Дракон». И все, валяется по земле, суча ножками.

– Для лучшего эффекта смени на Черного Властелина, – подыгрываю я.

Илай вскидывает руки и вопит:

– Да вы задрали!

Нашу перепалку прерывает Виктория:

– Эй, нубы, живо сюда.

Ее не видно. Предполагаю, что она в строении справа от входа, и направляюсь туда, размышляя над тем, что система, перечисляя членов когорты, расставляет их по мере снижения авторитета. Если не считать Викторию и неизвестных двоих, в нашей команде система принимает меня за наиболее перспективного?

Нам навстречу выходит смуглокожая девушка-латиноамериканка. У нее копна вьющихся волос, пухлые губы и огромные раскосые глаза, такие темные, что радужка сливается со зрачком.

Ксандра, 18 лет, рядовой, «Доминанта», маг-портальщик

Замечаю, что у нее нет левой кисти, рукав штормовки затянут пояском. Вряд ли ей удаляли руку под наркозом, она лишилась конечности здесь, на Арене?

– Привет, новички! – говорит она с каким-то нездоровым задором. – Добро пожаловать в ад! Виктории некогда вами заниматься, и она передала вас мне.

Илаю приходится сложнее всех, его сознание отчаянно сопротивляется неизбежному и, чтобы не сойти с ума, он паясничает, скалится, делает странные движения руками:

– Маг! Чуфырь-чуфырь! Я вызываю фиолетовое пламя!

– Ой, дурааак, – закатывает глаза Ксандра, обводит нас взглядом, шагает к Хелен, встает на цыпочки, щелкает пальцами у нее перед лицом. – Эй, ты вообще живая? Что с тобой, милаха?

– На моих глазах убили брата, и я ничего не смогла сделать, – говорит та без всяких эмоций.

– Печалька, – Ксандра хлопает ее по спине. – Но гонять тебя будут, как всех, готовься.

– Ты, наверно, будешь танком, – теперь она замирает напротив Илая, стоя рядом, они смотрятся как бык и маленький заяц. Затем шаг к Рио. – Кто ты, Джеки Чан, завтра поймем. Ну а ты… – Ксандра потирает подбородок, глядя на меня. – Хрен знает что ты такое.

Может, хоть эта расскажет, что нас ждет дальше. Спрашиваю:

– Что ты умеешь как маг?

– Идите за мной, – Ксандра направляется в одну из хижин.

Разинув рот, Илай таращится на ее выдающуюся задницу. Пихаю его в плечо:

– Слюни подбери и идем.

Тем временем Ксандра рассказывает:

– У меня очень ценный навык, я делаю порталы. Пока еще плохо выходит. Раз сделаю и дохну. Но я тут всего три недели, за месяц должна научиться хорошо. А еще немного телепат, но это не прокачиваю – сил мало.

– Не верю! – обреченно бормочет Рио. Ясное дело, ему трудно внутренне согласиться с подобными явлениями, а вот я после пещеры с мертвецом и появлением Культиватора на своем запястье способен поверить во все что угодно.

Илай присвистывает:

– Ваще круто! И мы так сможем?

– Размечтался! Вы сможете разве что морды бить, бегать, прыгать и стрелять. И вообще, я вам не завидую. Из простых я одна такая особенная. Ну, маг, и то доходяжный. Остальные только бойцы.

– Из простых? – Рио кривится. – Мы, значит, простые, а непростые – это кто?

– Сам поймешь.

Входим в хижину. Как я и думал, кроватей тут нет, есть настил из сухой травы, и одеяла, сшитые из тряпок.

– Зашибись! – выдыхает наш здоровяк, мешком заваливается на лежбище и затихает, его ноги остаются лежать на каменном полу.

Ксандра смотрит на него, прищурившись, и говорит:

– Еще свеженькие, потому и плющит. Меня почти неделю плющило, ваще прибить хотели, но потом очухалась. Сегодня отсыпайтесь, завтра утром подъем.

Хелен тоже ложится, бездумно глядит в потолок.

Рио переминается с ноги на ногу, громко и возмущенно бормочет его пустой желудок, мне проще – меня подташнивает, поэтому не чувствую голода. Хотя перед глазами возникает красный текст:

Внимание, Ник! Декомпенсированный дефицит калорий! Если не принять меры, твои физические характеристики снизятся на 45%

Мысленно тянусь к логу, чтобы развернуть его. Нейтральный текст – желтый.

Дефицит – 475 ккал; интеллект, физические характеристики снижены на 20%

– Жрать нечего. Жратва будет только утром, и то немного, – радостно объявляет Ксандра. – Кто плохо работает, плохо ест.

Жаль листья сахарного дерева, они сейчас пригодились бы.

– Вас тут не кормят? – удивляюсь я, и мой невинный вопрос вызывает у нее приступ хохота.

– Ой, насмешил. Тут война за эти… как их… Ну, за шмотки, еду, воду и плюшки. У каждой когорты свое место, мы все добываем сами. Кто посильнее, у того все. Например, у нас сейчас даже жратвы нет, и охотиться особо некому. Хорошо, хоть вы появились, но на вас надежды мало, пока обучитесь, нас перебьют.

– Зачем это все? – в голосе Рио обреченность. – Выходит, мы тут, как пауки в банке? Или как крысы? Нас морят голодом, чтобы мы жрали друг друга, и осталась самая сильная стая?

Ксандра поводит плечом:

– Как-то так. Зачем, наверно, не знает даже Миерда… – она хлопает себя по губам. – Ой, Виктория. Мой вам совет, не злите ее.

Мой мозг, оказывается, знает и это испанское ругательство, и применительно к Виктории оно мне нравится. А вот ситуация нравится все меньше и меньше.

– Мы – не самая сильная когорта?

Ксандра снова хохочет – зло и отчаянно.

– Мы в глубочайшей жопе. Какое-то время назад на нас напали из Альянса. Ну, это те, кто самые жирные места подгреб, пятерых наших положили, – она согнула культю в локте. – И меня чуть не прикончили, вот что получилось. Спите. Завтра у вас тяжелый день: кач, кач и еще раз кач. Узнаете о своих телах и мозгах кое-что новое и очень интересное.

Мне кажется, или она действительно говорит с сочувствием?

Глава 14. Тренировки

Ударами в медный чан нас будит капрал Джозеф – номер третий в системном списке когорты – долговязый блондин с дредами и жиденькой бородкой. Благодаря бровям, приподнятым над переносицей, и водянистым глазам с опущенными уголками создается впечатление, что он постоянно страдает. Образ завершает бамбуковая флейта, привязанная к поясу шнурком, фенечки и самодельные бусы из каких-то засушенных плодов. Так и кажется, что сейчас он сядет в позу лотоса и предложит дунуть.

Я думал, таких персонажей вообще больше не осталось – хиппи, это что-то из прошлого, их братия давно вымерла, но нет, передо мной типичный хипарь. По крайней мере, с виду.

Джозеф, 19 лет, капрал, «Доминанта», боец-акробат

Акробат, блин! Какой-то цирк! Но капрал по рангу точно выше рядового, и ниже сержанта, однако в списке приоритетов когорты Джозеф ниже Ксандры. Получается, для системы даже самый захудалый маг важнее хорошо прокачанного бойца? Или просто направление развития «акробат» не особо ценится? Рио думает о том же и задает вопрос, который вертится у меня на языке:

– Привет, Джозеф, скажи, мы сами будем выбирать направление развития, или нам его навяжет Виктория?

– Это уже в вас, и проявится на первых тренировках, – он достает из холщового мешка подгоревший кусок мяса размером с ладонь, бросает Рио. – Поешьте. Вам понадобится много еды, иначе вы не восстановитесь никогда. Второй кусок летит к Илаю, тот ловит его на лету и с жадностью вгрызается в него.

Мясо условно съедобного животного, 500 ккал

Я приступаю к завтраку без особого удовольствия. Мясо отвратительно на вкус, ощущение, что жуешь кусок мамонта из вечной мерзлоты. Но я все-таки доедаю, и нейросеть тут же сообщает:

Поглощено 500 ккал.

Основные физические характеристики восстановлены.

Прогресс Трансформации: +0,04%

Хелен вертит свою порцию и откладывает в сторону, Джозеф это замечает и неодобрительно качает головой:

– Тебе надо поесть. Иначе Виктория прикажет, как приказала мне не болтать с вами. Мы и так отдали вам последнюю еду. Будем кореньями питаться.

Хелен жует со страдальческим видом. Если в поведении Ксандры читался здоровый пофигизм, то у Джозефа он безрадостный, унылый.

– Поели? Теперь самое интересное. Хотя и не знаю, как вы выживете без жратвы, ее понадобится много... Видимо, придется в ближайшее время идти на охоту. Ладно, поднимаемся и за мной.

Шагая за Джозефом, я думаю о его нелегкой судьбе. С огромной вероятностью он загремел сюда за наркоту. Насколько знаю, хиппи безобидны и комара не пришибут, а тут драться надо, убивать. Или бедолага настолько марионетка, что полностью потерял себя, и все, что от него осталось – вот эти дреды, фенечки, флейта?

Каменный тотем по-прежнему будто наблюдает за нами из своего угла двора. Возле гранитной чаши с водой нас ждет Виктория, скрестив руки на груди.

– Очухались, рекруты? А теперь разбиваемся по парам. Ну? Или мне приказать вам?

Ко мне подходит Рио. Илай бочком приближается к Хелен, которая по-прежнему ко всему равнодушна.

Джозеф поворачивается к Виктории:

– Можно я пойду?

– Ты нужен здесь.

Если Джозеф и расстроился, то не выдал себя – более несчастным его лицо выглядеть не может. Ну что за пришибленный малый! Я точно таким не хочу быть, и не стану.

– Вы двое, – Виктория указывает на Илая и Хелен. – Деритесь.

Илай возмущен:

– Не буду! Я ее убью одним ударом!

– Возможно, что и она – тебя. На счет «три» начинаем. Если не начинаем, я отдаю приказ. Раз. Два. Три.

Илай с нежностью смотрит на Хелен, поджимает губы и вертит головой:

– Не буду. Лучше умру.

– Размечтался. Ты, тупой клоун, нарушил приказ, – она чуть склонила голову набок и прошептала: – Запрещаю тебе причинять себе какой бы то ни было вред. Приказываю: Хелен и Дракон, вы – злейшие враги. Ваша задача – вывести из стоя противника, не покалечив его. Вперед!

Она хлопает в ладони, и Хелен, вздрогнув, бросается на Илая с воплем, словно безумная ведьма, а он остается на месте, лишь чуть подается вперед. Когда девушка оказывается рядом, Илай ныряет вбок, двигаясь с ловкостью опытного бойца, оказывается за ее спиной, предплечьем прижимает ее шею к себе, сгибает руку в локте и начинает душить. Хелен краснеет, хватая воздух разинутым ртом, пытается его пнуть, царапается, но у нее ничего не получается. По черным щекам здоровяка катятся слезы, но он ничего не может поделать.

Ноздри Рио раздуваются, а меня переполняет гнев, я готов десять раз сдохнуть, лишь бы остановить это, поднимаю булыжник, собираясь со всей силы швырнуть Виктории в висок – пусть сдохнет проклятая тварь! Баба-фюрер! Такой самое место в концлагере. Или в аду.

Меня останавливает Джозеф, хватает руку с камнем и сжимает ее – кажется, что вот-вот затрещат кости, настолько он силен, а ведь с виду скорее тощий и костлявый, чем жилистый.

– Брось. Все равно не получится, только себе навредишь, – равнодушно шепчет он, и камень валится из руки, откатывается к его ногам.

Виктория увлечена поединком и не замечает провалившееся покушение. К тому моменту Илай придушивает Хелен, ее бесчувственное тело оседает на каменный пол. Илай шарахается от нее, но быстро оправляется от шока, бросается на помощь – становится на колени перед жертвой, припадает ухом к груди, слушает, бьется ли сердце. Хелен судорожно вдыхает, кашляет, приходит в себя. Потирая горло, отползает от Илая.

Виктория недовольна увиденным.

– Плохо. А теперь придуши себя, – командует она, и руки Илая перестают его слушаться, хватаются за горло, пальцы начинают сжиматься.

Хелен замирает сидя, упершись в землю руками, наблюдает с ужасом, как чернокожий великан борется сам с собой и сам себе проигрывает, сперва становится на подогнувшиеся колени, затем заваливается набок и корчится, лежа на спине, пока не замирает. Теперь уже Хелен подползает к нему, слушает сердце – и вдруг начинает деловито действовать. Умелым движением запрокидывает его голову и делает искусственное дыхание, придерживая язык пальцем, будто опытная медсестра. Не проходит и минуты, как Илай делает первый вдох.

Вот теперь Виктория удовлетворена: на ее лице улыбка сытого удава.

– Хилов мало, и они на вес золота, – шепчет Джозеф. – А здоровяк будет танком.

Так это издевательство, только чтобы выяснить наше направление развития? Неужели нельзя было как-то по-человечески?

Хелен и Илай едва не плачут, обнявшись, а я наблюдаю за Рио, он танцует на месте, грызет ноготь. У него, наверное, уже и ногтей не осталось, скоро до локтя руку съест.

– Очередь вас двоих, – говорит Виктория.

Я думал, что достиг дна, теперь же снизу стучат. Нам придется драться. И драться жестоко. Не дожидаясь приказа, обходим чашу, чтоб лишний раз не тревожить… как их назвать? Сокогортников?

– Вы поняли, да? – произносит Виктория. – Друг друга не жалеть, выкладываться по максимуму, тогда обойдется без внушения.

– Сука, – цедит Рио сквозь зубы.

– Миерда, – шепчу я, хлопаю его по спине. – Ладно, извини, если что.

– И ты меня.

Впервые в жизни не знаю, чего ждать от собственного организма. Мозг стал работать намного лучше (интересно, и у остальных, как у меня?), но значит ли это, что так же будет с телом?

– Представь, что я – это она, – говорю тихо, чтоб не услышала наша фюрерша. – Я представлю то же самое. Так будет проще.

Рио сосредоточенно кивает, сжимает кулаки, я стараюсь выглядеть расслабленным, хотя предельно сосредоточен.

Единожды активировав режим боя, система больше не сообщает про его очередное включение. На Арене он активен по умолчанию? Мы шагаем друг к другу, я бью правой рукой, но в последний момент сдерживаю силу. Рио отскакивает, озирается растерянно. Нет, так не пойдет. Это не Рио, это Виктория! Ведь сам же предложил китайцу. Так и думай о нем: передо мной ненавистная фюрерша. Что бы я хотел сделать с ней? Убить. Ударить локтем в висок. Еще выпад – удар, но не в висок – в живот…

Система подсвечивает его подбородок, затем грудь – части тела очерчиваются бледно-красным пунктиром, и я, не думая больше, наношу два быстрых коротких удара. Чувствую жар в руках. Есть! Он отшатывается, поэтому в челюсть получает не очень сильно, но вот тычок в грудь оказывается болезненным, Рио едва не падает, ноги заплетаются, еще чуть-чуть – и повалился бы на спину, и тогда бы я затоптал его.

Невидимый браслет на запястье коротко пульсирует, ему вторит шар тепла в затылке. Рио отбегает на метр, расстегивает ремень. У меня преимущество, нужно им воспользоваться. Шаг, прыжок, Топчущий удар. Каждый прием из категории «обычных» провожу, так сказать, по отдельности, пока не получается связать их в комбо. Это сбивает, ритм схватки не выстраивается, после каждого удара я на полсекунды запинаюсь, что помогает Рио.

Он ставит блок, защищая болевую точку, но толчок оказывается неожиданно сильным и отбрасывает его. Китаец успевает сгруппироваться, падает на выставленные ладони, отталкивается от земли и вскакивает уже с ремнем в руке.

Система подсвечивает ремень багровыми пульсациями.

Понятно, он собирается использовать его как нагайку, а это серьезное оружие. Все, нет у меня преимущества. Теперь наступает Рио, раскручивая ремень и быстро перекладывая его из руки в руку, чтобы я не знал, откуда ожидать удар. Выглядит круто, сбивает с толку.

Я отмахиваюсь, но он попадает мне пряжкой по лицу, и острая боль пронзает голову. Вскрикиваю, отшатываюсь, ощущая кровь на губах. Ярость накрывает, хочется наброситься и без разбора молотить кулаками, но вдруг я понимаю, что ярость не разлита во мне, она имеет четкое место локализации: горячую область в районе затылка. И если направить энергию ярости оттуда в правильный канал, а точнее – сразу в несколько каналов…

Генерация уникального приема

Удар ремнем по лицу сработал как триггер! Я буквально вижу, что должен сделать – и мгновенно делаю это. Прием состоит из четырех движений: короткого шага вперед, резкого наклона влево, отвлекающего взмаха левой руки, и почти одновременно – удара согнутой крюком правой руки, перевернутым кулаком. Костяшки будто затупленный клинок смачно врезаются Рио под ребра.

Мой кулак вспыхивает огнем при ударе, от него тонкая раскаленная нить тянется через плечо и шею – к Ядру в затылке.

Внимание! Ты создал уникальный прием!

Последовательность движений занесена в базу уникальных приемов (Первый Уровень Канона) под системным наименованием: «Хитрый крюк».

Отмахиваюсь от сообщения, и когда Рио начинает поворачиваться, прыгаю обратно и сразу бью его под колено. Он опускается на второе.

Спину обжигает хлесткий шлепок ремня. Провожу обычный прием «Топчущий удар», и затем система сама подсказывает мне атаку из категории редких, видимо, она была закачана в меня при Обряде Инициации. Разворот в полуприсяде с подсечкой…

Рио падает, вскакивает и пятится, прихрамывая. Одна рука плохо слушается. Мы снова топчемся вокруг друг друга, делаем ложные выпады, прощупывая защиту, он вращает ремень не поврежденной рукой, но двигается теперь медленнее и при каждом шаге морщится от боли. Внезапно атакует, а я вместо того, чтобы уклониться от удара, шагаю навстречу, вскидываю правую руку. В глазах темнеет от боли, но когда конец ремня обвивается вокруг предплечья, рву его на себя. Сквозь пелену навернувшихся слез вижу, как Рио падает. Бросаюсь на него, беру в захват его шею и душу.

Ты нанес нарастающий урон рекруту Рио: 9%... 11%... 18%...

До нанесения смертельного урона: 30 сек… 25… 20…

– Достаточно! – ввинчивается в уши голос Виктории, и я откатываюсь от хрипящего Рио, тяжело дыша, падаю на спину и смотрю в небо. На фоне него вспыхивает:

Определено направление развития юнита: боец-многоборец.

Прогресс Трансформации: +0,097%

Использование обычных приемов: 9

Использование редких приемов: 3

Использование уникальных приемов: 1

Бонус за создание уникального приема в ранге рекрута: прогресс Трансформации +1,2%

Меня выгибает дугой, когда пульсирующее Прокси-Ядро наполняет тело дорожками огня. Сейчас это не больно – упоительно! Тело поет от адреналина, я не чувствую себя уставшим. Что там с созданием нового уникального приема? Подозреваю, что если бы не отвлекающее движение левой руки, мою комбинацию система не засчитала бы как уникальную. Или уникальность не в том, что такое не делал раньше никто на Арене? Как вообще создается выборка и оценивается редкость?

Сквозь жаркую пелену вижу на краю поля зрения знакомую картинку: силуэт с шаром в голове и горящими нитями в теле. Кажется, или оболочка шара стала толще? И каналов в теле вроде чуть больше, они как будто бы стали разветвлённее, словно медленно прорастающая в земле корневая система молодого дерева…

Виктория заметно радуется:

– Повезло: у меня в команде оружейник и хил!

Хорошо, что не я обрадовал ее. Меньше всего хочется радовать фюрершу. Надо мной склоняется Хелен, впервые за последнее время в ее глазах читается эмоция – сочувствие. Словно меня не ремнем огрели, а пырнули ножом. Она не знает, что сейчас я почти не чувствую боли.

– Ты как? Давай осмотрю твои раны.

Поднимаю пока еще алую, но быстро темнеющую руку, Хелен касается ее ледяными пальцами, и хочется зажмуриться от удовольствия.

– Переломов нет, разрывов связок вроде тоже. Завтра должно сильно болеть.

Виктория быстро спохватывается, прячет эмоции под холодной маской и говорит:

– Вы меня порадовали, потому на сегодня с тренировками – все. Отдохните пару часов, затем отправляемся на охоту. Надо же вас чем-то кормить.

Джозеф плетется за гордо шагающей Викторией, мы остаемся вчетвером посреди наполовину разваленной древней крепости, возле каменной чаши с тухлой водой на дне и молчащим, чуть пульсирующим тусклым светом тотемом.