Текст книги "Невеста последнего принца (СИ)"

Автор книги: Оксана Зиентек

Жанр:

Любовно-фантастические романы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Было слышно, как за дверью кто-то торопливо объяснялся, пытаясь смягчить гнев принца. Потом гомон усилился, видимо, к самым нетерпеливым из придворных подошло подкрепление. Причем, скорее всего, тяжелая кавалерия, насколько можно было судить по лицу Рихарда. Наконец-то он сменил гнев на милость и отступил на шаг от двери, давая кому-то возможность заглянуть внутрь. – Матушка! Ваши Высочества! – С легким поклоном он впустил в комнату ее Величество Ариану в сопровождении принцесс. Остальная свита толпилась за их спинами. – Доброго утра! – Доброго утра, сын! – Королева слегка хмурилась. – Что здесь происходит?

Она окинула комнату внимательным взглядом. Фредерика хотела поприветствовать свекровь, но голос подвел, поэтому она только несмело кивнула. Королева позволила себе улыбнуться одним уголком рта и кивнула в ответ. – Доброго утра, Ваше Высочество! – После чего снова повернулась к сыну, все еще стоящему так, чтобы никто другой не мог войти в покои. – Так что происходит, Рихард? – Ничего, матушка. Смею вас уверить, совершенно ничего. Мы с Ее Высочеством, как видите, живы, здоровы и совершенно довольны друг другом. – Да уж, судя по тому, какой разбой вы ночью изволили устроить в моем личном цветнике, сын мой, у меня нет никаких оснований сомневаться в ваших словах.

Повернувшись так, чтобы со стороны двери нельзя было видеть выражение ее лица, королева Ариана картинно закатила глаза и тяжело вздохнула. Поскольку принц в этот момент продолжал защищать незримую границу, Фредерика сделала вывод, что это выступление было предназначено именно ей. Постаравшись сделать максимально виноватую мину, она едва заметно пожала плечами, глядя на принца. Дескать: «Это не я! Понятия не имею, с чего он так расшумелся».

Судя по всему, до уровня актерского мастерства Ее Величества Рике было еще далеко. Потому что та только неожиданно весело хмыкнула и повернулась к двери: «Пойдемте, господа! Как мы все уже поняли, брак благополучно свершился и в дальнейших свидетелях молодожены не нуждаются. А кто еще не понял, я приглашаю посетить мой личный сад. Мне доложили с утра, что Его Высочество этой ночью слегка увлекся в своем стремлении порадовать супругу». С этими словами королева повернулась и величественно покинула спальню. Дождавшись, пока шаги в коридоре стихнут, принц Рихард отошел от двери и повернулся к Фредерике. – Что, совсем плохо? – Спросил он, заметив выражение ее лица. – Нет, нет, все прекрасно, Ваше Высочество, – прошептала Рике, не смея поднять глаза. – Я прошу прощения за вчерашнее! Кажется, я… – Немного не рассчитали силы, – продолжил за нее принц. – Слишком переволновались. Слишком устали. Слишком мало ели. И, в результате, слишком много меда оказалось немного… слишком. – Простите меня, – снова прошептала Фредерике. В этот момент она чувствовала себя совершенно по-дурацки, понимая, что своей неосторожностью сама поставила себя в уязвимую позицию. Принц, однако, не спешил пользоваться слабостью противника. – Да чего уж там, – он неожиданно весело подмигнул жене. – Кто из нас не был молод и не мучился похмельем! – Потом вполне серьезно добавил. – Простите и вы нас, Фредерике! Нам всем, а мне – в первую очередь, – надо было бы учесть, что Вы более привычны к легким южным напиткам, а не к нашим северным медам. Так, как вы? – Терпимо, – Рике вздохнула, тронутая такой неожиданной заботой. – Только голова все еще слегка кружится. – Примерно через… – Рихард осторожно приоткрыл тяжелую штору и снова задернул ее, погружая комнату в приятный полумрак, – … через полчаса нам должны подать кофе и легкий завтрак, я распорядился еще вчера. Если матушка не вмешается и не велит подавать прямо сейчас, у вас есть еще немного времени, чтобы отлежаться. – Полчаса?! – Всполошилась Рике. – Но мне надо привести себя в порядок, прежде, чем садится к столу! – Сегодня – никакого порядка. И никакого стола. – Командным тоном распорядился принц. – Сегодня мы весь день прячемся в покоях и держим оборону. – От кого? – Не поняла Фредерике. Ей казалось, что вопрос с побудкой новобрачных Рихард с Ее Величеством уже решили. – Вы – от назойливых придворных. Я – от гнева матушки, когда она увидит, как я изуродовал ее розарий.

Успокоенная таким образом, Рике попробовала устроиться поудобнее. Она все еще чувствовала себя неловко в одной сорочке. Тем более, что ее вроде бы муж так и оставался полностью одет, пусть и во вчерашнее. Неловко дернув за одеяло, она заметила, что что-то упало. – Что там? – Фредерике нагнулась, пытаясь рассмотреть упавшее. А вот принц неожиданно смутился. – Да так, ерунда. Считайте это неудачной пьяной шуткой. – Пьяной? – Не одна вы вчера нуждались в успокоении нервов.

Рихард подобрал с пола букет, точнее, пучок лаванды. Рике успела рассмотреть до того, как принц спрятал его за спину. Стебли были обрезаны неровно, все разной длины. Перевязан букет был широкой лентой, больше походившей на честь какой-то декорации. Догадку подтверждал и необработанный край ленты. – Это из-за нее вы изуродовали, как вы говорите, розарий? – Фредерике несмело протянула руку в надежде, что ситуация не станет более глупой, чем уже есть. Потому что, по ее мнению, глупее уже некуда. – Спасибо большое! Как вы узнали, что я очень люблю лаванду? – Право же, не стоило… – Рихард медленно, словно нехотя протянул жене букет. – Я понимаю, что выглядит глупо. Я сам не знаю, что на меня вчера нашло. Наверное, розы показались слишком опасной добычей. – Это была отличная идея. Лаванду я люблю больше, – Фредерика изо всех сил пыталась спасти момент.

В дверь постучали. Это принесли обещанный легкий завтрак. Федерике поспешила спрятаться за пологом кровати, а Рихард с мрачной миной наблюдал за вереницей слуг. Похоже, он зря понадеялся на расторопность поваров, заказывая «обычные» лакомства. Чай и кофе, несколько видов пирожных, засахаренные фрукты, свежий хлеб с хрустящей корочкой, тончайшие ломтики ветчины, свежий сыр…

Небольшого столика у окна не хватило. Вскоре блюдами были заставлены все поверхности. – Как долго мы собираемся держать здесь осаду? – Фредерика понимала, что несет глупости, но просто не смогла удержаться. К ее удивлению, принц не обиделся, а легко подхватил шутку. – Пока хватит сил. – А потом? – А потом, когда озабоченная матушка обратится за помощью к отцу, мы отступим перед лицом превосходящих сил противника. – Не сдадимся? – Фредерика кивнула на дверь. – Нет, не сдадимся. Скроемся в подземном ходе. – А потом? – Рике смеялась, забыв даже о головной боли. Или просто похмелье не было таким тяжелым и уже успело выветриться? – А потом отсидимся в моей комнате. – Принц тоже смеялся. – Только в конце нас возьмут в осаду мои братья с супругами и сдаваться придется все равно. Но к тому времени у всех уже накопится столько работы, что им будет не до нас. А нам – не до них.

Глава седьмая

Ночь и день после свадьбы оказались, наверное, самым сумашедшими в жизни Фредерике. Люнборг, которого она еще толком и не видела, раскрывался с совершенно неожиданной стороны. Оказывается, в суровом северном королевстве принц может запросто нарушить все традиции и ритуалы, защищая честь супруги. Ну, ладно, допустим, младший принц, у которого вероятность того, что его детям придется наследовать трон, еще более призрачна, чем у него самого.

Суровая королева Ариана, оказывается, вполне способна не только принимать шалости сына, но и покрывать их. Хотя, по некоторому размышлению, Рике решила, что особенно удивляться тут не стоит. Мама – графиня Мария-Евгения – тоже предпочитала замять дело, случись братьям случайно затоптать свежую клумбу или расколотить мячом одну из садовых статуй. Так стоит ли ссориться с сыном из-за пучка лаванды? О том, что пучок лаванды был не один, Фредерике узнала позже, когда окончательно перебралась в свою комнату. А пока она приходила в себя после свадебных торжеств и заново знакомилась со своим супругом.

А супруг Фредерике, как оказалось, тоже умел преподносить сюрпризы. Скупой на эмоции, можно сказать, идеальный придворный, вдруг оказался способен и на широкие жесты, и на почти дружеские подначки. И даже на проявление удивительного такта. И еще Рике была благодарна Рихарду за то, что после завтрака он оставил ее в покое.

Стараниями дворцовых поваров у молодоженов действительно хватило бы еды если не на несколько дней, то до вечера – точно. Но сколько ни шути на эту тему, вечно отсиживаться в брачных покоях им никто не даст. Опять же, принцу хорошо, он полностью одет, хоть и во вчерашнее. А что делать Рике, на которой – одна лишь рубашка?

К счастью, так или иначе, все устроилось. Рихард заявил, что его не будет некоторое время, а по возвращении он даст знать о своем появлении, и удалился через потайной ход. Рике тут же воспользовалась этой возможностью для утреннего туалета. И пусть одеться ей было не во что, а служанок с кувшинами теплой воды никто не вызывал, она почувствовала себя намного лучше. Холодная вода в уборной прекрасно освежила лицо. Мягкая щетка помола придать волосам более-менее приличный вид. Осталось только завернуться в одеяло, и можно приступать к завтраку.

– Похоже, вам не привыкать к таким импровизированных завтракам, – С легкой завистью заметила Рике, наблюдая, как принц отдает должное еде. – Не скажу, что нас совсем уж не воспитывали, – пожал плечами принц, придирчиво разглядывая блюдо с пирожными. – Но, скажем так, поздней пирушкой или утренним похмельем моих воспитателей удивить было трудно. – А моя матушка упала бы в обморок, посмей я явиться к столу в таком виде, – призналась Рике. – Моя матушка, я думаю, тоже бы не одобрила. Но молодых принцев, по большей части, воспитывают либо проверенные вельможи, либо отставные вояки. – И кого же выбрал Его Величество в вашем случае? – И то, и другое. И, главное, это все олицетворял собой один человек. Да вы не смущайтесь, Фредерика, не лишайте себя удовольствия от еды. Просто, помните, что ваша матушка сейчас далеко, а законным супругам позволительны некоторые вольности.

И Рике наслаждалась. Сначала – крохотной чашечкой кофе. Потом – большой чашкой теплого чая с хрустящей булочкой. Потом – воздушным пирожным. – Вы не возражаете? – Спросил принц, берясь за папку с бумагами. По отсутствующему выражению лица было видно, что вопрос задан, скорее, для проформы. Не зря же он потрудился притащить рабочие бумаги в спальню, хотя ходил, якобы, приводить себя в порядок. – Нет, конечно, – Рике улыбнулась слегка рассеяно. Она в этот момент непонятно зачем пыталась посчитать, сколько цветов лаванды было в подаренном ей пучке. – С интересной лектурой держать осаду, наверное, куда интереснее. – Приятной? – Коротко хохотнул принц, открывая папку. – Надо обязательно донести эту мысль до подданных Его величества. Они, почему-то, уплату налогов считают одной из самых неприятных повинностей.

Разговор угас как-то сам собой, оба супруга были сосредоточены на своем. Фредерике даже успела слегка вздремнуть, после завтрака, убаюканная тишиной и монотонным скрипом грифеля по бумаге. К сожалению, все хорошее рано или поздно заканчивается. Закончилось и это утро. Солнце уже вовсю светило сквозь шторы, когда Рихард оторвался от своих расчетов и выглянул в окно. – Эх, жаль, что уже так поздно. Здесь так спокойно работается, но, увы. – Но? – Но пора нам перебираться в наши покои. Боюсь, Фредерике, если мы еще немного задержимся здесь, к нам в дверь снова начнет ломиться Ее Величество со свитой. – Зачем? – Не поняла Рике. Ей казалось, что все стороны уже прояснили интересующие их вопосы. – Чтобы спасти невестку от неуемного мужа, само собой, – Рихард вовремя опомнился и горькая складочка в углу рта превратилась в ироничную улыбку. Но Рике тоже выросла во дворце, потому успела заметить. – Предполагается, дорогая моя супруга, что мы здесь отнюдь не доходы казны подсчитываем.

В ответ на это Рике не нашла, что сказать. Поэтому лишь завернулась в одеяло, всем своим видом давая понять, что готова следовать, куда укажут. Потайной ход, так потайной ход. Раз уж в Люнборге члены семьи так часто используют их вместо коридоров, значит, никаких крыс и замшелых скелетов она там не обнаружит.

Только одно сомнение оставалось, не давая до конца насадиться действительно неплохим утром. Встав с постели, Фредерике осознала, что после их ухода слуги придут убирать покой. И обнаружат, само собой, безупречно чистые белые простыни. В том что подобная находка может долго оставаться тайной, она не верила. Не во дворце, где каждый шаг семьи правителя на виду. – Ну, готовы? – Прервал ее размышления Рихард. – Что такое?

Он проследил за взглядом Фредерике и громко хлопнул себя по лбу: «Ну и осел же я! Чуть все не испортил». После чего аккуратно положил папку с бумагами на освободившееся кресло, а потом одним движением сдернул простынь с кровати. Скомкав драгоценное полотно, вместе с вышивкой и кружевами, в один бесформенный ком, он широким жестом сунул его в руки супруги: «Вот, подержите пока. Потом, на досуге, сожжем в камине». И, подхватив папку, направился к панели, за которой, как уже поняла Рике, и находилась скрытая дверь.

Ход оказался неожиданно коротким и даже довольно комфортным. В отличие от родового Шатцфельза, здесь не надо было вырубать дополнительные коридоры в скале. Весь замок был построен из красного кирпича, поэтому мастера кладки позаботились о том, чтобы потайной ход не превращался для крупного мужчины в смертельную ловушку. Ход вывел молодоженов в маленькую комнатку со стенами, украшенными расписными медальонами.

Комната оказалась альковом – небольшой нишей в семейной гостиной, призванной обеспечивать некую иллюзию приватности. Из гостиной двери вели, собственно, в покои принца и принцессы. – Все семейные покои более-менее похожи, – мимоходом пояснил принц Рике. – Отличаются только отделкой, которую дамы могут менять по своему вкусу. Разве что, у старшего брата – кронпринца – на пару комнат больше. Вон там – дверь в вашу спальню. – Спасибо. – Рике неловко оглянулась, пытаясь понять, куда бы пристроить злосчастную простынь. – Не подскажите, а что делать с этим? – Подскажу. – Любезно ответил ей муж. – Подержать минутку. Сейчас я верну на место бумаги, а потом займусь заметанием следов.

Он подмигнул и скрылся за дверью, располагавшейся рядом со входом в женскую спальню. Видимо, за ними скрывалась спальня принца, а покои супругов соединяла еще дона, третья, дверь. Не бегать же им каждый раз через гостиную, в самом деле. Вернулся почти сразу, взял простынь и унес. Снова к себе. – А ваши слуги ее не найдут? – Озабоченно уточнила Рике. В конце конов, это о ее репутации шла речь. – Мои слуги не приучены рыться в закрытых сундуках, – довольно равнодушно пожал плечами Рихард. – А что скажут остальные, обнаружив пропажу? – А какая нам разница, что они скажут? Поверьте, мы – не первые молодожены, которым не приглянулась пышность парадных брачных покоев. – И что, я получается, зря волновалась? – Не смогла удержаться от шпильки Фредерике. – Подобные спектакли по утрам у вас никого не шокируют? – Ну, разве самую малость, – выбить принца из колеи оказалось весьма непросто. – Мы вообще не являемся теми, кого можно легко шокировать. Мы предпочитаем сначала присмотреться, потом обдумать все хорошенько. И уже потом делать выводы. Добро пожаловать в Люнборг, моя дорогая. Привыкайте.

Учитывая, что других вариантов не предлагалось, оставалось действительно только привыкать. С этой мыслью Фредерике вошла в свои покои и остановилась у двери. Наверное, надо было догадаться, что здесь ее не будет ждать толпа служанок. Все-таки, они с принцем Рихардом, считай, сбежали из брачных покоев. С другой стороны, могли бы и оставить кого-нибудь дождаться ее, чтобы…

На этом моменте раздумья Фредерики прервались, а она сама замерла там, где стояла. В первый миг ей было даже трудно определить, что она испытывает при виде открывшейся ей картины: восторг или удивление. «Да уж,» – пробормотала она, еще раз, уже осознанно, оглядывая комнату. Теперь слова Ее Величества про личный сад приобрели свой смысл. В комнате везде была лаванда.

Видно было, что кто-то заботливый постарался придать этому безобразию подобие букетов, и даже дополнить композиции белыми и розовыми розами. Но аккуратно подрезать каждый стебель у этого человека не хватило то ли времени, то ли умений. Синие колосья разноуровневой щеткой торчали из букетов. Но, по сравнению с густым ароматом, пропитавшим всю комнату, мелкие эстетические огрехи можно было считать несущественной деталью.

Фредерика нашла шнур и вызвала прислугу. Заполучить ванну во дворце оказалось пустяковым делом, пусть и в не совсем привычное для омовений время. Решив, что в этом странном Люнборге они наверняка привыкли к странностям королевской семьи, Рике отправила прислугу прочь, заверив, что прекрасно справится сама. В конце концов, сегодня – все еще ее день, так что можно позволить себе маленькие вольности. Лавандового масла в воду Рике решила не подливать, запах и без того был тяжеловат. От него клонило в сон, но, вместе с тем, он успокаивал и вселял надежду на лучшее.

Большую часть дня Фредерике проспала. И только ближе к вечеру заставила себя подняться и выйти к ужину. Голова больше не болела. Зеркало утверждало, что Ее Высочество выглядит прекрасно. И только когда служанки застегивали последние крючки на выбранном платье, подумалось, что надо было бы спросить о принце. Возможно, стоило бы как-то подобрать одежду или украшения в тон.

Впрочем, эту мысль Рике быстро отбросила, как трудновыполнимую, а потому – не стоящую затраченных усилий. Почти весь гардероб ей шили в Шатцфельзе по рисункам, которые матушке присылал Курт. А что предпочитать заказывать принц Рихард, она не знала. Решив, что на первых порах это простительно, Рике успокоилась. Действительно, странно было бы, если бы первый день после свадьбы молодожены провели, роясь в гардеробных друг друга.

«Вы прекрасны, принцесса! Божественно великолепны!» – Этот комплимент Фредерика слышала сегодня, наверное, в сотый раз. Каждый гость, достаточно знатный и влиятельный для того, чтобы быть лично представленным новой принцессе, стремился высказать свое восхищение. Верила ли Рике этим словам? Отчасти. Она ведь не в обители выросла, поэтому вполне понимала, что хороша.

С другой стороны, девятнадцать лет – это тот возраст, когда дочь правителя не может не понимать, что то же самое ей будут говорить, будь она хоть ведьмой с болот. В этом случае лаконичное: «Отлично выглядите, дорогая супруга» – со стороны принца Рихарда выглядело куда честнее. Он действительно сказал то, что думал, на лице его играла светская улыбка, но глаза не врали. А, к тому же, Рике и сама знала, что выглядит отлично.

Дамы не отставали в любезностях от своих мужей. Похоже, новая принцесса входила в моду. С одной стороны, это было на руку Фредерике, так как, наряду с высоким титулом, открывало множество нужных дверей. Во дворце еще продолжались свадебные торжества, а Фредерике мысленно уже составляла списки, к кому обратиться по поводу места для Курта, с кем побеседовать о женихе для Магдалены.

Вот только с должностью для кузена Моритца было не очень понятно. Фредерике помнила, что отец рекомендовал ей кузена в качестве мощной поддержки при дворе. Вот только как заручиться этой поддержкой фактически незнакомого человека и, самое главное, как обеспечить ему плату за эту поддержку, она придумать не могла. Ясно было только одно, какие бы отношения не сложились с мужем, по всем армейским вопросам разговаривать все равно надо лично с кронпринцем.

***

Праздники сменились буднями. Королевская семья хотя и тепло приняла новую невестку, оставляла ей довольно много свободного времени. Фредерике пока не знала, как ей это оценивать. С одной стороны, приятно, когда можешь заниматься любимыми делами, не оглядываясь на жесткий график дворца. С другой, наблюдая, как постоянно чем-то заняты все вокруг, у нее все чаще возникало ощущение, что она находится в гостях.

Ситуацию усугубляло и то, что Рихард тоже вел себя с женой, словно с гостьей. Гостьей желанной и почетной, но от того не менее посторонней. Упрекнуть третьего принца в том, что он игнорировал супругу, было нельзя. Он исправно сопровождал Рике на дворцовые мероприятия, умело и тактично ухаживал, заставляя завистливо вздыхать прочих дам. Не забывал он о жене и в свободное время, буде такое выдавалось.

Например, помня о том, что Рике нравятся сады, принц лично вывез ее за город на прогулку. Маршрут до королевского охотничьего домика он проложил так, что всю дорогу туда они любовались на сады, а на обратной – заехали с коротким визитом к местному чудаку, отставному рыцарю, посвятившему свою старость самолично высаженному парку.

«Вот здесь у меня растет можжевельник». – ворчливым старческим голосом хвастался хозяин почетным гостям. – «Шесть разных видов можжевельника, представьте себе! Это вам не ягоды в копчености бросать, тут к каждому кустику свой подход нужен». Насколько поняла Рике, старик действительно считался среди местных чем-то вроде блаженного. Казалось бы, захотелось тебе парк, будь как все. Найми архитектора или, по бедности, посмотри, как сделано у соседей. Так нет же, развел чудеса. Кто, скажите. На границе пустошей будет тащить в сад можжевельник?

– Э-э, дорогая супруга, не скажите, – улыбнулся Рихард, когда на обратном пути в карете она решилась высказать свой вопрос. – Можжевельник – это не просто ягоды в соус, как справедливо заметил нам любезный хозяин. Говорят, раньше люди верили в то, что это растение отгоняет недоброе. – Говорят… – Не удержавшись, передразнила принца Рике. – Говорят, что из можжевельника пиво варят. Так что же, всему, что говорят, теперь верить?

Ответом ей было очень интересное выражение лица мужа. – Умоляю, только не говорите, что вы это пиво пили! – С деланным ужасом воскликнула она. – Уговорили, не скажу, – хитро прищурился принц. – Что, вы серьезно? – Рике от удивления перестала смеяться. – Его и правда варят? Из деревьев? И вы это правда пили? – Нет. – Поспешил успокоить ее принц. – То есть, пиво действительно варят. Не у нас, конечно, у нас, хвала Творцу, хорошего ячменя хватает. На севере, туда, за Дунским королевством. Вот их посол пил. И рассказывал. И даже как-то пытался угостить диковинкой. Но мы к тому моменту, конечно, уже хорошо покутили. Но не настолько, чтобы я рисковал опозориться, нахлебавшись непонятного пойла. Спросите Гуннара, он пил. – А он на тот момент уже ничего не боялся? – Немного рассеянно спросила Рике, которой было неловко за свое невежество. И сейчас она шуткой пыталась это скрыть.

Но принц, казалось, никакой неловкости не заметил и продолжил, как ни в чем не бывало. – А у него служба такая, пить с иностранными послами. Его уже, наверное, никакой дрянью не проймешь. Разве что…

Тут Рихард замолчал, вспомнив что-то явно неприятное. И Рике не решилась переспрашивать, что же такого попробовал принц Гуннар, что даже ему пришлось несладко.

Но если не считать таких-вот редких случаев, когда супругам доводилось смеяться какой-то общей шутке, Рихард вел себя с женой подчеркнуто почтительно, но никаких особых знаков внимания не оказывал. В комнату к ней он ночами не приходил, к себе не звал. То ли давал время привыкнуть к себе, то ли указывал ей ее место. Поди его пойми.

Первое время Рике это радовало. Не то, чтобы она не осознавала свой долг. Но получить отсрочку платежа, на которую не надеялась, было неплохо. Постепенно, однако, принцесса начала задумываться о том, не начнут ли сплетничать слуги. Те, кто каждое утро убирают ее несмятую постель. Но слуги молчали. Или не молчали, но те, кому они докладывали, не находили в их докладах ничего такого, что требовало бы вмешательства влиятельных особ.

Свекровь была по-прежнему приветлива и подчеркнуто милостива с новой невесткой. Остальные принцессы тоже охотно приняли ее в свой круг. Ну, точнее, приняли бы. Но Фредерике порой требовалась вся ее выучка, чтобы поддерживать светскую беседу с младшей принцессой. Агата, хотя и вела себя при дворе безупречно, в домашнем кругу безмерно раздражала Рике своей толкотней. Ей, казалось было дело до всего, от рабочих дел мужа до цен на кружева в городских лавках.

Наиболее понятной, если можно так выразиться, из оставшихся невесток была супруга второго принца. И Фредерике, присмотревшись, уверенно взяла курс на сближение. Принцесса Мелисса (или, как называли ее в кругу семьи, Мелли), казалось, легко находила общий язык с любым. Она водила знакомство со многими придворными дамами, с рыцарями дворцовой охраны, с почтенными государственными мужами, с иноземными послами…

Последнее, впрочем, было понятно. Не зря же принц Гуннар руководил дипломатическим ведомством. А по поводу остального Мелисса как-то пошутила: «Это сейчас я для наших дам – что-то вроде общей внучки. Они все знали моего покойного батюшку, они все помнят меня младенцем в рюшечках…» – при этих словах принцесса передернула плечами. А Рике вспомнила, что, действительно, Мелисса, как и Агата, всегда довольно лаконична при выборе одежды и украшений. Сложно даже представить, как смотрелось бы обилие рюшечек на высокой худощавой принцессе.

Назад к карточке книги "Невеста последнего принца (СИ)"