Текст книги "Угроза"

Автор книги: Норман Сеймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава третья

Стрекозы прилетали трижды в день и жители дворца привыкли сверять по ним время. С утра все отправлялись погулять по парку, спокойно ожидая предупреждающего крика стражников. Тогда хажцы укрывались во дворце, откуда спокойно наблюдали за тем, как летучки обрушивают на них каменный дождь. Пока крыша крепости выдерживала, а воевода Патер утверждал, что выдержит сколько потребуется.

Обедали попозже, чтобы за едой пересидеть второй налет. Третий совпадал с ужином, после него пора было ложиться спать. Жизнь в крошечном королевстве не отличалась разнообразием, и регулярные прилеты стрекоз только подчеркивали это.

Прежде дворец не отличался многолюдностью, но с тех пор, как через Хаж прошел народ Чивья во главе со своим Повелителем, смертоносец Иржа призвал на помощь всех людей из поселков, оставив там лишь стариков и детей. Стрекозы преследовали чивийцев и могли попытаться ворваться в маленькое королевство на их плечах.

Этого не случилось, но Иржа не спешил распускать армию. Мост через кривое ущелье был поднят и разобран, каждую ночь дежурили усиленные отряды стражников и смертоносцев. Стрекозы продолжали прилетать, но с исчезновением чивийцев больше не атаковали. Потом пропали лучники, подвешенные к летучкам в сетках, затем на короткое время небо оставалось чистым.

Но в самом конце осени, когда Иржа уже подумывал восстановить мост, произошел первый штурм Хажа. Двуногие слуги стрекоз появились на той стороне узкого ущелья с бревнами и веревками, начали строить мост. Стрекозы с лучниками прикрывали их с воздуха, не позволяя стражникам перестрелять атакующих. Только небольшая сторожка у моста могла бы остановить врага, но сброшенные с огромной высоты камни разнесли ее вдребезги, убив находившихся внутри защитников.

Хажцы, сидя целыми днями в огромном здании дворца, наполовину представлявшего из себя пещеру, готовились к последнему бою. Ночами трижды удавалось зажигать мост стрелами, но упорство и методичность стрекоз наконец победили. Перед рассветом, когда атаки никто не ожидал, люди стрекоз пошли через ущелье.

В суматошной ночной рубке смертоносцам не сразу удалось пробиться ко врагу сквозь толпу хажцев, но когда это произошло, враги стали гибнуть десятками. В темноте пауки чувствовали людей и многие слуги стрекоз остались лежать на дне Кривой пропасти. Иржа, старший смертоносец, заподозрил неладное, но не успел остановить своих сородичей. Пауки, сметая все на своем пути, промчались по мосту и продолжили бой за пределами Хажа.

Тогда мост рухнул. Его подпилили заранее, пауки попались в простую ловушку. Ради этого потребовалось погубить больше сотни людей, но стрекоз эта цена устроила. Утром, когда рассвело, все восьмилапые были легко уничтожены с воздуха. Иржа смотрел на это из дворца, слышал крики боли и гнева, но ничего не мог сделать.

Новый мост люди стрекоз строить не стали, они предпочли добраться до Хажа по воздуху. Стрекозы, собравшись армадой в сотню голов, стали переносить людей через пропасть. Иржа ждал этого с самого начала, и не стал спешить, дал врагу время собраться в дворцовом парке – на самом деле, просто маленьком лесу. Атаковать при свете дня значило понести большие потери от висящих в воздухе стрекоз.

Тогда враги пошли на штурм. Дворец строился еще до появления здесь пришельцев из северного Ужжутака, и тогда явно предназначался не для удобной жизни. Древняя крепость выдержала, стены остались незыблимы, а узкие бойницы смотрели именно туда, откуда могла исходить опасность. Даже широкие двустворчатые двери не поддались под ударами бревна. Потеряв много бойцов, люди стрекозы были вынуждены отступить.

Тогда впервые по крыше дворца ударили камни, летучки пытались найти лазейку в цитадели хотя бы сверху. Несколько воинов тоже были перенесены туда, но от них толку было еще меньше, чем от летящих из-под облаков камней. Иржа терпеливо ждал. Он надеялся, что стрекозы не унесут своих двуногих союзников, позволят ему отомстить за гибель друзей.

Так и случилось. Может быть, летучки переоценили боевые качества своих людей, может быть, просто не дорожили ими, но на ночь воины остались в парке. Иржа первым ворвался туда еще в сумерках, и утром над деревьями вилось огромное количество мух. Стрекозы в тот день не предприняли новых попыток завладеть Хажем, а вечером пошел снег.

Зима спасла Горный Удел Ужжутака от новых атак, в противном случае Иржа увел бы жителей к перевалам, туда, где холодный воздух заставляет стрекоз отступить. Потянулись долгие зимние месяцы. Иржа, не видя больше в воздухе ни летучек, ни обычных стрекоз, немного ослабил дисциплину. Сам паук почти не покидал дворца, предпочитая оставаться на гретом хотя бы дыханием людей воздухе. Восьмилапый жестоко страдал.

Дело было не только в потере всех своих сородичей, после которой он остался один, отчего более молодой смертоносец мог бы впасть в панику. Далекий Повелитель Ужжутака прислал сюда Иржу в качестве Ока над всем Горным Уделом, далеким, отрезанным от принадлежавших родному городу земель. Степь сотрясали войны и восстания людей Фольша, связь постепенно прервалась. Смертоносец послал в Ужжутак гонцов, но они не вернулись.

Король Хажа однажды отправился на охоту, уменьшить поголовье "скалистых" скорпионов, и о нем тоже с тех пор никто ничего не слышал. Принцесса Тулпан осталась на попечении Иржи, и настал день, когда ей потребовался жених. Он должен был принадлежать к высоким господам, иначе на честь Повелителя Ужжутака была бы брошена тень.

Каждый жених из близлежащих городов пытался вместе с принцессой получить и весь Хаж. Иржа, лишенный возможности испросить совета у своего Повелителя, но хранящий ему верность, искал выход. Однако добиться смог только откровенности от чивийцев: в степи появился народ разумных стрекоз. Твари строили города, селили в них двуногих и вели с разделенными смертоносцами беспощадную войну.

Наконец Повелитель Чивья потребовал пропустить через Хаж его народ, бегущий, не принявший боя. "Угроза виду", услышал Иржа, всему виду смертоносцев. И все же старый паук принял бы бой, храня верность своему Повелителю, не пустил бы чужих воинов в королевство, не подоспей другая новость. Ужжутак пал.

С того самого момента положение Иржи стало неопределенным. Принцесса Тулпан фактически стала не только королевой Хажа, но даже его Повелительницей. Случай неслыханный, самка для паука превыше всего, но вот управлять городом не может. Кроме того, сам Иржа больше не был ничьим Оком, и должен был беспрекословно подчиниться девушке.

Смертоносец надеялся, что за время короткого пребывания чивийцев в Хаже кто-нибудь из высоких господ города станет мужем Тулпан, но этого не случилось. Стрекозы заставили паука вспомнить, что защита Хажа поручена именно ему. Когда они исчезли, жизнь потеряла смысл.

– Ну что ты грустишь? – ворчал толстый Патер, воевода Хажа. – Зима просто, вот и грустишь… Весной к нам обещали чивийцы показаться, если, конечно, живы еще…

Каждая попытка утешить смертоносца в его горе навевала печаль на самого Патера. Только в чивийцах и заключалась надежда Хажа выдержать, устоять под напором стрекоз, покоривших всю степь. Весной у них будет больше времени и опыта для штурма дворца, а если крепость падет, то и разъединенные поселки выстоят недолго.

Третьим с ними скучал Чалвен, старый слуга, положенный при каждом королевском семействе. Ни в церемониях, ни в традициях смертоносцев он ровно ничего не понимал, да и из ума уже выжил, однако полагал, что все во дворце держится исключительно на нем. Чалвена выводило из себя количество воинов, бродящих по залам. Пожаловаться на это слуга мог только Патеру или Ирже, оба не отвечали, и в дальнем, темном покое наступала мертвая тишина.

Королева Тулпан тоже скучала зимой, но отдельно от своих приближенных, предпочитая компанию Алпы, единственной подруги. Впрочем, не только ее: обычно им помогали скучать четыре-пять парней из поселка. Стражники, за которыми следил Патер, в посиделках не участвовали.

Проходили эти маленькие вечеринки в ближнем поселке, куда Иржа зимой разрешил уходить девушкам. Точнее, не разрешил, а лишь сказал: "Твое желание – закон, моя королева." Тулпан в очередной раз выругалась про себя не хуже стражника – ей вовсе не улыбалась участь юной правительницы, взвалившей на свои худенькие плечики всю тяжесть ответственности за судьбу народа Хажа.

– Сидит, сидит! – подвыпив, жаловалась она уже совершенно пьяной Алпе, пока поселяне ходили по соседям, выпрашивая еще кувшинчик. – Лапы под себя поджал, весь такой несчастный… Он же знает, что я его буду во всем слушаться! Он же все обо мне знает!

– Сидеть сидит, а дружка тебе завести не разрешает, – высказалась Алпа, у которой дружки менялись с сумасшедшей скоростью.

– Почему ты думаешь, что он не разрешает? – обиделась юная королева. – Мы с Иржей про это вообще не разговаривали!

– А почему тогда за тобой никто не бегает? – хмыкнула подруга. – Смертоносца боятся. Он ведь а честь Повелителя радеет, а где теперь тот Повелитель… Да и вообще, ты же королева!

Тулпан встряхнула длинными черными волосами, и Алпа повторила ее движение. Волосы у девушек были совершенно одинаковые, поэтому сзади их легко можно было перепутать.

– Королева, ага… – сморщилась Тулпан. – И в какую сторону тут королевствовать?.. Эх, а как все хорошо было совсем недавно! Ведь чуть за чивийского принца замуж не вышла, а на деле даже до их города не доехали. Только шрам на память остался.

Шрам отмечал у королевы то место, где кожу прорвала сломанная ключица. Повстанцы устроили обвал, в котором погиб принц Арнольд, младший сын короля Стэффа, и несколько его приближенных.

– Да, – пригорюнилась Алпа. – А все-таки Иржа – дурак. Чивийцы тут проходили, мог бы у них самку попросить. Все веселее было бы, да? Паучатки бы бегали… Маленькие, забавные…

Девушки фыркнули. Самок и потомство чивийцы запирали в специально отведенном для этого зале дворца. Раньше в Хаже и не догадывались, как опасны паучихи, имеющие гадкую привычку кусать всех подряд. Останься такая здесь, Иржи, скорее всего, уже не было бы в живых, а вместе с ним и всех остальных.

– Вот мы смеемся, а ему, может быть, поэтому и печально. Остался один, без Повелителя. А что за паук без потомства?

– Попросился бы к чивийцам.

– Нельзя, – уверенно сказала Тулпан. – Это бесчестье.

– Вот заладили, бесчестье… – Алпа деланно рассмеялась. – Да на твоем месте я бы опустила мост, и сдалась стрекозам. Живут же и с ними люди? Зато, может быть, жених подходящий нашелся. Хотя, если бы не Иржа, то уже нашелся бы и здесь.

– Ты что это мелешь, дура?! – неожиданно повысила голос королева.

В тот раз они надолго поссорились. Легкомысленность Алпы постоянно толкала ее на всевозможные преступления, начиная с детского воровства сладостей. Теперь эта дорога довела ее до призывов к измене. Более сдержанная Тулпан не желала слушать гадости про Иржу, верного друга и защитника.

Так прошла зима. Весной Иржа немного оживился, забегал по окрестностям дворца, наводя порядок, но не оттого, что пригрело солнце. Он ждал новой осады. И не ошибся: очень скоро стрекозы снова закружились над дворцом.

Опять все воины собрались на защиту крепости. Люди стрекоз возились на той стороне пропасти, вроде бы строили мост, но совершенно не спешили. Зато сами летучки трудились от души: трижды в день подолгу бомбардировали дворец камнями, сбрасывая их от самых облаков. И хотя Патер каждый раз повторял, что дворец выдержит и не такое, время от времени на головы хажцам сыпалась каменная крошка.

"Как ты думаешь, Иржа, они сломают дворец?" – тихонько спросила у смертоносца Тулпан.

"Если долго бить, то сломается все, моя королева. Но ты не должна беспокоиться, в случае серьезной опасности я отправлю тебя за горы."

"Ты отправишь меня?" – девушке неожиданно стало обидно. – "А говорил, что я королева, чуть ли не… Вообще, с какой стати я должна уходить?"

"Твое желание – закон, моя королева. Но лучше уйти. Если чивийцы сумели устоять и построить город…"

"Если?" – Тулпан даже вскочила, напугав ставившего перед ней обед старика Чалвена. – "Что значит – если?"

Смертоносец из вежливости повернул корпус к ней.

"Мир велик, но везде, где есть дичь, живут смертоносцы. Мои сородичи не любят чужаков. Дело чести каждого Повелителя – сражаться с ними за место для потомства."

Королева опять села, рассеянно взяла ложку, начала есть. Но разговор еще не был окончен.

"Я почему-то думала, что там совсем дикие края, сто там нет ни городов, ни врагов… Но куда же ты тогда хочешь меня отправить? К кому?"

"Пока нет известий о их гибели, разумно предположить, что воины Чивья смогли завоевать себе место. Смертоносец Повелитель мудр, он один из степных владык спас свой народ, позаботится о нем и там. Тем более, что скоро мы должны все узнать, весной они обещали послать гонца."

– Хорошо бы вернулся Люсьен! – вслух произнесла королева. – Он должен вернуться, я сам дала ему задание быть моим разведчиком!

– Люсьен хороший стражник, – поддержал как мог тему Патер. – Вернется. Если жив…

– Типун тебе на язык! – тут же отреагировал Чалвен, плюхая миску перед воеводой. Алпа залилась смехом, но старый слуга вдруг остановился прямо перед ней со странным выражением лица.

– Ты что? – девушка с испугом ощупала себя и взглянула на королеву: – Что со мной не так, Тулпан?!

– Вроде все как обычно…

– Стрекоз нет! – дрожащим голосом произнес Чалвен. – Обедаем, а по крыше никто не стучит! Не прилетели!

– И правда! – девушки бегом бросились к дверям, взглянуть на небо.

Стрекозы не прилетели. Что это означало? Отступились или решили идти другим путем?

– Вит! Ричи! Полезайте на крышу, посмотрите! Неужели разрушили, дети Фольша!

– Вот, ругается непотребно, – прошептала Алпа, – а говорил: ничто его не возьмет, наш дворец!

"Там все в порядке, Алпа," – Иржа слышал их разговор через узкую бойницу. – "Дворец выдержит еще долго. Я не понимаю, что произошло. Не уходите далеко от дворца."

Вся армия Хажа, в это время дружно обедавшая под звуки каменного дождя, высыпала на улицу. Люди ходили задрав голову и рассматривали пустое небо так, будто никогда его не видели. Девушки, взявшись за руки, ушли в парк, чтобы не быть в толпе. Здесь кое-где еще можно было заметить обсосанные мухами кости – следы осеннего штурма.

– Надо все это убрать! – сердито сказала королева, ногой наподдав по лежащему на пути черепу.

– Ладно тебе, так даже интереснее, – Алпа все же боялась уходить в глубь парка и придержала подругу за локоть. – Не слушаешься Иржу?

– Я просто чувствую, что опасности нет. Иначе он сам пришел бы за нами. Вот бы послать лазутчика в степь, чтобы он пробежал по всем ближним городам! – помечтала Тулпан. – Гволло, Чивья, Трофис… Неужели все погибли? И чтобы к речникам сходил, на Хлою, уж эти все новости знают.

– Так пошли! – тут же ухватилась за идею Алпа. – Ты же королева? Вот и пошли кого хочешь. Только не Чалвена и не Патера, этих мы точно не дождемся, их по дороге скорпионы сожрут.

– Моста нет… – рассеянно протянула Тулпан.

– На паутине с утеса спустим! Даже лучше послать двоих или троих. Пусть пойдут ночью, а днем прячутся под деревьями, или в пещерах. Стрекозы их не заметят, если не двигаться!

– Тебе легко говорить! А кто-то будет жизнью рисковать за твое любопытство? И вообще, в степи ни деревьев, ни пещер. Как они там пойдут?

– Это тебе первой захотелось! – надулась Алпа. – И вообще, при чем здесь любопытство? Ты же королева и должна знать, что делают враги. Вот пойдем к Ирже, он со мной согласиться!

Она потянула королеву обратно во дворец. Толпа поселян и стражников расступалась перед ними, вскоре они снова оказались у той же стены. Тулпан решила не входить в зал и обратилась к Ирже через бойницу.

– Иржа, смотри, что она хочет!

По старой, еще детской привычке Тулпан не пересказывала пауку вопрос целиком, а лишь требовала забраться в свои мысли и все узнать. Смертоносец не возражал.

– Это она первая захотела, ты же знаешь! – запрыгала у окошка обиженная Алпа.

Некоторое время паук ничего не говорил. Потом встал и, пройдя через залы, вышел наружу. Гомонящая толпа притихла: уж очень давно восьмилапый не покидал дворец.

"Тулпан, ты – королева. Можешь приказывать своим подданным все, что пожелаешь, и горе тому, кто откажется тебе повиноваться. Твое желание – закон. Но я думаю, что мы погубим этих людей. Стрекозы заметят разведчиков посреди степи."

Иржа умышленно говорил для всех, а не только для девушек, поэтому и покинул крепость. Он считал, что потеря двух бойцов ничего не изменит, чивийцы или придут на помощь, или нет. В то, что стрекозы решили оставить Хаж в покое, паук не верил. Послать разведчиков… Наверняка они не вернутся, но маленький шанс что-то узнать все же есть. Одного не хотел Иржа: приказывать. Пусть или все решит Тулпан, или охотники вызовутся добровольно. Больше смертоносец рассчитывал на второе.

– Я… – Тулпан покраснела. Без малого половина жителей Хажа смотрела на нее и ждала ответа. – Я не могу послать людей на смерть.

"Подумай хорошо, королева. Разведчики могли бы принести пользу, хотя шансы невелики."

Королева отвернулась от подданных, уткнулась в стену дворца. Алпа уперла руки в бока.

– Что это вы все смотрите? Думаете, без вас дела не решим?

– Я мог бы пойти, Тулпан! – стражник Ричи подошел не к королеве, а к смертоносцу. Называть девушку "Ваше Величество" пока не вошло в привычку жителей Хажа. – Иржа, я хочу пойти.

"Говори с королевой и помни: ее воля – закон."

– Я тоже пойду! – поселянин Аль встал возле Ричи, а уж после этого от желающих пройти по горной дороге в степь не стало отбоя.

Пока хажцы кричали и толкались, Иржа обратился напрямую к Тулпан.

"Позволь им, королева, они этого хотят. Пошли первых двух."

"Они умрут, Иржа! И Ричи и Аль!"

"Возможно, мы все умрем очень скоро. Ты бы ведь не побоялась умереть за Хаж? Они тоже."

"Так и будет, если чивийцы не придут! Стрекозы возьмут нас измором. Зачем это все?" – девушка все так же прижималась к стене, пытаясь остановить льющиеся слезы. – "Может быть, я сама хочу пойти!"

Это было для смертоносца полной неожиданностью. Короли не ходят в разведку. Вот что значит самка-Повелитель! Ирже даже не приходило в голову отправиться в степь самому, он твердо знал, что нужнее здесь в качестве защитника дворца. Паук быстро передал слова Тулпан Алпе, в детстве девочки любили так общаться.

– Ты что, совсем рехнулась?! – неподобающе обратилась к королеве подруга. – Тогда и я с тобой, да и вообще все вместе пойдем. Иржа, так не годится. Ты должен командовать.

"Я рядовой подданный королевы," – стоял на своем паук. Было бы бесчестьем принять не принадлежащую ему власть. – "У Тулпан есть еще воевода, возможно, он даст совет."

Патер был здесь, в первых рядах. В руке старик держал прихваченную лепешку и нервно откусывал от нее маленькие кусочки. Не все из разговора он слышал, но решил, что действовать надо быстро.

– Как тебя зовут?! – ткнул воевода пальцем в вызвавшегося поселянина. – Аль? Вот и отлично, поступаешь под команду Ричи. А ты, стражник, помни: если вернешься, то вернешься десятником. Иржа, ты поможешь им спуститься с утеса?

Паук молча побежал к краю пропасти. Высокий утес нависал над ней так сильно, что свешенная сверху паутина касалась противоположного края. Ричи и Аль, еще не вполне понимая, как все произошло, отправились за ним.

– Да кто им приказал? – оторвалась наконец от стены Тулпан.

– Помалкивай, – попросила ее Алпа. – Никто. Сами пошли.

По паутине первым с утеса соскользнул Ричи, придержал нить, чтобы спустился не слишком ловкий Аль. Смертоносец быстро втянул паутину и остался стоять наверху, рассматривая людей.

– Пошли, что ли? – Аль воровато оглянулся.

Вся площадка перед ними была заполнена обломками наведенного людьми стрекоз моста, и, похоже, бревнами для следующей постройки.

– Что встали? Сбросьте это все вниз, пока нет никого! – крикнул через пропасть Патер. – Сами догадаться не можете?

Пришлось обоим разведчикам на глазах толпы бездельников таскать обломки к пропасти и сбрасывать вниз. Оба вспотели, Аль от смущения сильно покраснел.

– За поворотом еще поглядите! – потребовал воевода.

Переглянувшись, хажцы двинулись по дороге. Враги здесь сегодня не появлялись, но вдруг за скалой их лагерь?

"Я бы чувствовал отсюда," – вторгся в их мысли Иржа. – "Вам надо было выйти ночью, но раз уж так получилось, идите сейчас. Стрекозы, скорее всего, появятся только вечером, вы успеете добраться до рощи и укрыться там. Костер зажигайте только в темноте, но бойтесь людей, они могут оказаться на скалах. Если удастся заполучить пленного, сразу возвращайтесь. Двигайтесь впредь по ночам. В степи сразу идите к реке, там поймайте речника и допросите. Потом убейте."

Остановившиеся, чтобы выслушать эту речь разведчики переглянулись.

"Вы можете вернуться," – счел долгом чести добавить смертоносец. – "Королева не приказывала вам."

– Идем, – приказал поселянину стражник. – Смешно выйдет, если вернемся.

– Ага… – согласился Аль. – Конечно.

Они дошагали наконец до поворота и заглянули за скалу. Куча объедков, кострище, скорпион зачем-то роется в костях и хитине. Лазутчики приободрились – скорпион не десяток воинов.

– Ты стреляй, – сказал стражник, – а я держать буду.

Хищник услышал шаги человека, недовольно оторвался от изучения отбросов, выставил вперед клешни. Ричи, стараясь не загораживать Алю скорпиона, подошел вплотную и стал бить мечом по толстому острому хитину. Насекомое чуть двигало клешнями, будто фехтуя, и медленно начал поднимать хвост, увенчанный крупным жалом.

Первая же стрела Аля пробила хитин, глубоко вонзилась в грудь скорпиона. Он закрутился на месте, хлестнул хвостом, но стражник уже отступил.

– Хороший выстрел! Давай еще раз!

Но скорпион решил не ждать и побежал по дороге, смешно припадая на левый бок. Аль опустил лук.

– Пускай впереди нас идет. Свернуть некуда, зато мелочь вроде шант распугает.

Стражник кивнул, сунул меч в ножны. Они последовали за скорпионом, который, впрочем, скоро скрылся за многочисленными поворотами извивающейся между скал дороги. Если хищник не сдохнет, то до тех пор, пока не найдет местечко, где можно забраться на скалы, будет двигаться перед людьми. Это хорошо, особенно если учесть, что встретив людей, он двинется обратно и предупредит хажцев.

Весеннее солнце продолжало ярко светить, тени от скал ложились на дорогу четкими, будто нарисованными пятнами. Перед каждым поворотом лазутчики замедляли ход и осторожно выглядывали, готовые чуть что пуститься наутек. Оба не очень хорошо понимали, как так вышло, что они вызвались в разведку. Конечно, королеве следовало помочь, но ведь она и в самом деле ничего не приказала!

– Ты был хоть раз в степи? – спросил Аль.

– Нет, – вздохнул Ричи. – Раньше очень хотел туда попасть, а теперь что-то не очень тянет. Но мы вызвались, понимаешь?

– Понимаю. Надо – так пойдем. Все разузнаем и вернемся, верно?

– Верно, если только летучки нас не заметят. Что там Иржа говорил? – стражник почесал затылок. – В роще спрятаться до темноты, вот что надо сделать. Давай побыстрее пойдем, а то здесь и не скроешься, если вдруг стрекозы.

Это Алю понравилось. От природы он был трусоват, и если бы Алпа не посмотрела случайно прямо на него…

– Ричи, а ты убивал когда-нибудь?

– Конечно, осенью, например. В парке двоих зарубил, – стражник приукрасил свои подвиги примерно в четыре раза. На самом деле он воткнул меч в уже раненого врага. – Это просто. Ты про речника спрашиваешь, которого потом убить надо?

– Ну, да. Мы, значит, с ним поговорим… – он прервался, потому что разведчики опять заглянули за скалу, когда дорога вильнула. Скорпион лежал без движения, на боку. – Сдох все-таки. Так вот мы с речником поговорим, а потом убьем? Я никогда так не делал. Это же не скорпион, понимаешь?

– Речники предали смертоносцев, помогли стрекозам город на Хлое спрятать. Значит, они хуже скорпиона, – внушительно пояснил Ричи. – Не беспокойся, пленного я сам убью. А ты учись! Вот я у Люсьена учился, он мужик что надо. Стражник должен все уметь. Убить в бою каждый может, а ты вот убей, когда он просит не убивать… – Ричи был наделен богатой фантазией и уже видел, как об его меч режет пальцы стоящий на коленях речник. – В общем, не беспокойся.

– Да я не беспокоюсь, – уверил его Аль. – Только бы до рощи поскорее дойти. И только бы там скорпионов не было, меня в поселке один раз чуть не ужалили. Я отдохнуть сел на пенек, а скорпион оказался совсем рядом, я и не заметил.

– Шанты хуже, – заспорил стражник. – Маленькие, вредные и очень смелые. Вот шанту если не заметишь, то…

Ему показалось, будто что-то промелькнуло в небе, скрылось за скалами. Ричи метнулся в сторону, прижался к камню. Через мгновение рядом упал Аль.

– Летучки?

– Кто их знает, – стражник вытягивал как мог шею. – Наше дело прятаться, заметят – не уйдем.

Никто не появился. Лазутчики, пригибаясь и перебегая от валуна к валуну, продолжили путь. Если бы Аль был один, то обязательно бы вернулся, соврал что-нибудь. И пусть Иржа знает правду! Он бы сказал смертоносцу, что просто не смог идти дальше. Неужели Иржа бы выдал поселянина?

– До рощи два поворота, – сказал стражник, но Аль и сам это прекрасно знал. – Давай-ка бегом, а там отдышимся.

Аль, более полный, быстро отстал. Ричи не оглядывался, бежал ловко, как и полагается дворцовому стражнику. Поселянин с тоской наблюдал, как его спутник исчез за поворотом, попытался прибавить, и вдруг Ричи показался опять.

– Она летит! – крикнул он. – Назад!

Поселянин остановился, хотел что-то сказать, да не успел набрать воздуха – стражник пронесся мимо него. Куда бежать? Надо же прятаться! Аль прыгнул за валун, вжался в щель. Кто-то недовольно заворочался там, но разбираться было уже некогда, стрекоза появилась.

Они летела очень низко и быстро, настигая стражника. Аль зажмурил глаза, ожидая укуса в ногу, и не увидел, как умер Ричи. Просто раздался вскрик, сразу после него что-то громко треснуло, и когда поселянин посмотрел туда, безголовое тело приятеля уже падало на дорогу. Чуть дальше мгновением спустя заскакала по камням оторванная голова.

Разведчик посмотрел наконец на своего соседа. Насекомое почти не было видно, из-под валуна торчали только его подергивающиеся ноги и длинные усики, он пыталось вылезти, но упиралось чем-то в сапог поселянина. Замирая от страха, он стал бить тварь ногами, стараясь не шевелиться при этом корпусом.

По сути, Аль почти и не спрятался. Если бы стрекоза пролетела не так быстро, или если бы сделал большой круг над этим участком дороги… Поселянин опять посмотрел на голову стражника и понял, что делает что-то не то. Если хочешь жить, то все остальные желания, например, убить тварь под камнем, надо отложить.

Аль выскочил из-за валуна и не оглядываясь помчался по дороге. Не назад, нет, там некуда спрятаться. Надо добраться до рощи! У поворота он остановился, ударившись о скалу, осторожно выглянул. Летучка была здесь, но теперь она поднялась высоко в небо, летела дальше, в сторону степи.

Поселянин дождался, пока скалы скроют ее окончательно и побежал дальше. Остался только один поворот, только бы она не вернулась! Но уже подбегая к каменной россыпи, за которой должна была показаться роща, Аль услышал характерный стрекот крыльев. Он прыгнул в чахлые, низенькие кусты, даже не думая, кто там может оказаться.

Летучка опять шла низко надо дорогой, ловко повторяя все ее зигзаги. Она искала его, Аля! Но если разведчик успеет спрятаться в роще, то тварь решит, что стражник был один. Задыхаясь, поселянин подлетел к группе деревьев, разросшихся на невесть откуда взявшемся клочке плодородной земли, и повалился в их тень. Прямо из-под его носа отпрыгнул шанта, замер, вцепившись лапами в ствол, сурово посмотрел на обидчика.

– Не обижай меня, – попросил Аль. – И я тебя не обижу.

Паук поверил, не прощаясь убежал вверх, скрылся в листве. Поселянин подтянул ноги, свернулся калачиком и решил ждать темноты не шевелясь. Какая глупая затея – добраться до степи! Стрекозы не такие дуры, чтобы совсем не охранять дорогу. Ночью же одинокого путника и без них найдется кому обглодать.

Напротив лица Аля росло несколько травинок, они покачивались на ветру, то заслоняя, то открывая дорогу. Вот только что там никого не было – а теперь появились люди! Много, около десятка, а потом еще, еще! Мужчины, хорошо вооружены, лица угрюмые и усталые.

Беззвучно завывая от страха, Аль на локтях пополз вглубь рощи. Люди стрекоз! Странно только, что идут по земле, поэтому и устали. Как же теперь предупредить осажденных? Да что предупредить – Аль и вернуться-то теперь не сможет!

Воздух наполнился гудением. Над самым отрядом пролетели несколько стрекоз с подвешенными в сетках людьми, а возле рощи стремительно ушли ввысь. Так и есть, начинается штурм. Но чем может помочь королеве свернувшийся среди деревьев поселянин? Ему бы свою жизнь спасти, или точнее – немного продлить.

Воины между тем не собирались проходить мимо рощи, передние остановились и стали рассматривать деревья, о чем-то совещаясь. Неужели стрекоза все-таки заметила лазутчика? Аль опять заставил себя двигаться, уполз в самый дальний угол, к скалам, прижался к упавшему, гнилому стволу. Лучше всего было бы через него перебраться, вытянуться там, но люди стрекоз смотрели почти прямо на него.

Аль заставил себя дышать тише, прислушался. Сначала отрывистые слова никак не складывались в фразы, потом поселянин понемногу начал понимать.

– Все летучки, Фольш бы их покарал! – ругался богато одетый, седой мужчина. – Если бы я знал, то…

– Что теперь говорить! – перебил его другой, полный, с румянцем во всю щеку. – Теперь надо побыстрее с этим делом покончить, вот и все.

– Покончишь, как же! Там смертоносцы, а нас в передовом отряде гонят, да еще и бревна руби! Говорят, перед Хажем пропасть есть, такая, что дна не видать. Вот и будем мост строить, пока их лучники на нас упражняются!

– Стрекозы прикроют нас, у них тоже лучники, – к ним подошел третий, очень высокий бородач средних лет. Он засучивал рукава, придерживая под мышкой топор. – Десять стволов, сказал Нурель. Раньше начнем, раньше закончим.

– Ты так говоришь, брат Леман, будто тебя домой после этого отпустят! – зло засмеялся седой.

Еще немного поругавшись, они взялись наконец за работу. Аль с ужасом смотрел, как другие воины бродят по роще, выбирая стволы подлиннее. Пробежал по земле знакомый шанта, а может быть, его брат-близнец, прыгнул на скалу и умчался вверх. Много дал бы поселянин, чтобы уметь так тихо и стремительно передвигаться!