Текст книги "В объятиях его жестокости (СИ)"
Автор книги: Нина Северова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
В объятиях его жестокости
Глава 1. Батырхан
Смотрю на мужика, который практически захлёбывается слезами. А я ничего ещё не сделал. Просто сижу и смотрю на это представление.
– Батыр, я всё верну, честно. Дай мне ещё немного времени, – в глазах мольба.
– У тебя было достаточно времени, чтобы вернуть долг. Но ты предпочёл делать ставки и спускать бабки. Верил в свою удачу? Или может в бессмертие? – достаю зубами сигарету из пачки, Асылжан подаёт зажигалку. Курю прямо в квартире, насрать.
– Нет, я просто… Хотел заработать больше, – вытирает сопли. Виталя-Виталя, вроде взрослый мужик, а мозгов как у амёбы.
– Так может работать надо было пойти, а не в карты играть, м?
– Я устроюсь на работу, обещаю. И всё верну. Пожалуйста, дай мне отсрочку, – встаёт на колени. Слабак.
Хата вся раздолбанная. Виталя проиграл вообще все, даже кота. Вот мы ржали тогда. Но кот красивый, живёт теперь на даче у Ромыча, мышей ловит. Люблю животных, а людей – нет.
– Даю последний месяц, Виталя. Если через тридцать дней не вернёшь четыреста штук, квартиру заберу, а тебя на свалку отправлю. Надоело ждать. Но сегодня я добрый, так что, живи пока, – бросаю окурок в кружку с чаем и встаю.
– Четыреста тысяч?! Батыр, я же должен меньше, чуть больше ста, – ползет по ковру.
– Проценты, дорогой. Ты полгода меня обманываешь, некрасиво, надо заканчивать это.
Киваю Асылжану и выхожу из квартиры. Парни мои сейчас немножко помнут его, для профилактики.
Сажусь в тачку, Азамат сразу трогается. Ненавижу ходить к должникам. Вечно развозят сопли, ноют. Как будто я привел их к себе за руку и просил взять денег. Сами приходили и сами просили. Условия все знают. Как и последствия. Но как дело до выплат доходит, так сразу садятся на жопу. Ну, и куда это? Нельзя допускать беспорядок.
Жара, просто жуть. Лето в этом году не щадит. Люблю такую погоду, когда небо чистое, солнце высоко и палит. Сразу вспоминаю родные степи. В последнее время часто думаю о доме, которого уже нет давным-давно. Как бабушка корову доила и потом творог делала. Здесь не могу найти еду похожую на ту, деревенскую. Всё не то, всё не так.
– Давай к Зубу сначала, пожрать надо.
Азамат сворачивает на кольцо, машин тьма. Куда все едут в городе? В такую погоду надо на даче отдыхать или в реке плескаться. Надо бы съездить тоже, ополоснуться.
Терпеть не могу Зуба, мерзкий тип. Но деньги за крышу платит исправно. И девок нормальных приводит. Я не любитель по доступным ходить, но иногда надо снять напряжение, иначе совсем беда с головой. Я и так слишком дерганный. А нормальные рядом не водятся. Нахрен я нужен им.
В палатке сидят какие-то мужики. На дальнобоев не похожи. Не люблю чужих – это всегда опасно. Жизнь такая, не знаешь, когда она оборвется. То ли от пули, то ли от пера.
– Батыр, проходи, мы всегда тебе рады, – Зуб давит лыбу, а глаза бегают. Ссыт. Это хорошо.
– Принеси два шампура и что-нибудь холодное. Вчера нормальный квас был, тащи его, – сажусь в пластмассовое кресло.
Девяностые давно прошли, а в этих местах они будто расцветают. У Зуба такие бабки, на самом деле. Он мог здесь всё подшаманить и сделать по красоте. Но предпочитает существовать вот в этом. Плевать, платит и до свидания.
Азамат сидит рядом поникший. Он всегда молчаливый, но что-то не нравится мне в последнее время.
– Рассказывай, чем помочь? – закидываю ногу на ногу.
– Ты о чем? – поднимает глаза. Взгляд потухший. Это плохо. Азамат один из немногих, кому я доверяю. Он прошел такой ад, что даже для фильма ужасов перебор. Клинит его иногда, стараюсь вовремя реагировать.
– О том, что ты опять загрузился.
– Нормально всё.
Ложь. Но ладно. Посмотрим, что дальше.
– Здравствуйте, – справа раздается звонкий женский голос. Поворачиваюсь и вижу прекрасную нимфу.
Длинные темно-русые волосы собраны в косу, большие голубые глаза и веснушки. Формы все на месте. Хорошенькая. Новенькая видимо, не видел до этого.
– Как зовут?
Не дёргается. Не боится. Смотрит спокойно.
– Ксения, – ставит поднос на стол, расставляет тарелки перед нами.
– И что же ты здесь забыла, Ксения? – спрашиваю.
– Работаю, как и вы.
Интересное кино. Не дерзит, но мягко кусается.
– Как я, не надо тебе работать, сладкая. Девочки не должны батрачить как проклятые, – хмыкаю.
Ксения улыбается, а я залипаю. Приятно смотреть на нее. Здесь таких чистых нет. Эксклюзив прямо. Но странно, что она в этом гадюшнике работает. Так деньги нужны?
– А серьезно, почему устроилась сюда? Есть приличные места.
– Здесь вроде тоже ничего. А в приличные, как вы говорите, не берут, – заводит руки за спину.
Сидела что ли? Да не, не те повадки. Хотя Зуб к себе берет только таких. Они сначала официантками работают, потом он их в шлюшье царство заманивает. Деньги обещает и платит первое время. А потом девки не вылазят из-под клиентов, а он и половины не отдает.
– Почему не берут?
Азамат бросает на нее быстрый взгляд. Не рассматривает. Это хорошо. Дёргает меня уже, могу сорваться.
– Характеристика плохая, – вздыхает.
В тихом омуте черти водятся, я знаю. Но по ней совсем не скажешь, что проблемная. Ладно.
– Иди, – отпускаю.
Ксения отходит к барной стойке, берет поднос с заказом и относит мужикам за соседний стол. Наблюдаю.
Их трое, лет по сорок пять. Мацают ее липким взглядом. Девчонка одной рукой держит поднос, второй ставит шашлык на стол. Самый толстый шлёпает Ксению по жопе и так сильно, что она чуть не заваливается на него.
Пу-пу-пу. Как же зря.
Глава 2. Батырхан
Оказываюсь рядом с кучкой идиотов за два шага. Бью толстяка лбом об стол. Вся еда подскакивает и рассыпается по скатерти.
– Э, ты чё? – его дружок берет меня за локоть и отталкивает.
Хватаю стул и ударяю об его голову. Мужик валится на спину, руками закрывает лицо. Кровь стекает сквозь его пальцы, порезался о пластик. Стул разлетелся в щепки.
Третий придурок вскакивает и поднимает руки вверх. Боится? Правильно.
Толстяк кряхтит, держится за голову. Лист салата прилип ко лбу. Ситуация сюр, конечно. Куда смелость делась?
– Пошли нахрен отсюда. Ещё раз заявитесь сюда, сразу грохну, – пинаю стул, на котором сидит жирдяй. Ножка ломается и он падает.
– Да чё мы сделали? – пытается встать.
– Девку мою тронул. За такое могу руку отрезать, хочешь? – достаю нож. Мужик резко поднимается, глаза выпучил.
Сразу вспомнил Абая. История про Цыгана и отрезанные руки до сих пор ходит.
– Извини, я ж не знал, – заикается.
– Проваливай. И отбросов своих забери, – поворачиваюсь к девочке, стоит бледная. Смотрит на меня испуганно.
– Больше не тронут. И никто не тронет, поняла? – подхожу ближе.
От нее пахнет чем-то цветочным. Сладко, но не приторно. Приятно. Ксения. Давно это имя не встречал.
– Спасибо, – практически шепчет. – Обычно всем плевать.
Знаю. Мужики редко заступаются, боятся дроздов получить. Но мне терять нечего. Я ничего не боюсь.
– Не за что. Если проблемы будут, говори. Решим, – иду к своему столу.
Азамат всё это время смотрел за ситуацией. Пока не позову, никто не вмешивается. Либо пока обстановка не станет критичной.
Садимся, шашлык остыл, но жрать хочется. В кафе тишина. После драки Зуб не подходит, наводит порядки. Ксения не выходит в зал больше, хотя мне надо ещё мяса. Вместо нее подходит другая официантка.
– Ещё желаете что-то?
– Ксюша где? – вытираю рот салфеткой.
– В подсобке, – тушуется.
– Принеси ещё два шампура, – встаю на поиски Ксюши.
Нахрена оно мне надо? Но тянет. Испугалась что ли? Вроде не неженка. Хотя откуда мне знать, только увидел её. Вообще ничего не знаю о ней, а интересно. Зацепила, но чем?
Толкаю ногой дверь в маленькое помещение. При входе стоят ведра и швабры, за дверью что-то брякает. Ксюша сидит на коробке и держит себя за плечи.
– Нормально всё? – спрашиваю громче, чем хотел. Девчонка вскакивает испуганно, встаёт в позу, будто нападать собралась. Забавно.
– Нормально, – кивает.
– А не похоже, – подхожу ближе. Помещение и так маленькое, а с моими размерами, еле помещаюсь между стеллажами.
Ксюша смотрит в глаза, чуть хмурит брови. Волчонок. Такой взгляд у тех, кому нечего терять. Единственное, что у них есть – это они сами. Замечаю, что девчонка держит в руках зажигалку и сжимает кулак. Защищаться будет?
– Курить вредно, – киваю на зажигалку.
– Я не курю. Это так… память, – прячет руку за спину.
Рассматриваю Ксюшу слишком пристально, сам это понимаю. Но что-то в ней держит. Хочется смотреть и дальше. Потрогать бы ещё, но нет. Молодая слишком для меня. А я для нее слишком страшный.
– Вот и не кури. Увижу, пачку сожрать заставлю, поняла?
Ксюша почему-то улыбается и я замираю. Обычно на мои предупреждения в штаны ссут. А тут чего?
– Поняла, Батырхан.
В груди становится горячо. Меня редко называют полным именем. И никто не произносил его вот так. Приятно и непривычно.
– Откуда знаешь, кто я? – облокачиваюсь плечом на стеллаж.
– Так все знают, кто вы.
Ну да, было бы странно, если бы работники не знали, кто их крышует. Но всё равно я чувствую какой-то… Не знаю, что это. Трепет? Заболел походу, продуло в тачке.
– Иди, работай спокойно. Никто больше не тронет, я пообещал, помнишь?
– Да.
Ксюша хочет выйти, но я занимаю всё место в проходе. Маленькая она по сравнению со мной. Смотрит с немым вопросом, отойду ли я в сторону. А мне впадлу. Нравится её присутствие.
– Можно пройти? – спрашивает. Сделает ещё шаг и совсем близко будет.
– Ну, попробуй, – встаю спиной к стеллажу и она быстро проскальзывает мимо. Касается меня грудью, и я хочу поймать её за талию, но вовремя себя одергиваю. Не нужны мне эти проблемы. Это всё… не для меня.
Глава 3. Ксюша
Забегаю в туалет и брызгаю холодной водой в лицо. Этот мерзкий мужик, который ударил меня по ягодице, фу. Ненавижу таких «гостей». Ничего из себя не представляют, а думают, что короли жизни.
А Батыр… Вроде не такой ужасный, как про него говорили девочки. Бандит – сразу видно. Но заступился, а это такая редкость. Обычно такие как он пытаются зажать в углу и взять силой. Смотрю на себя в зеркало, глаза перепуганные. Я много что видела, но когда Батыр ударил их, труханула нормально так.
Пару дней назад, когда я только устраивалась, Зуб сразу сказал про Батыра и его людей. Что они крышуют это кафе, к ним надо относиться с особым почтением и вниманием. Нельзя, чтобы они долго ждали заказы. И лучше с Батыром не разговаривать, а то у него проблемы с головой и мало ли что он удумает. Возможно это всё правда, но пока что Батыр единственный, кто заступился за официантку. Вчера Катю три раза за грудь трогал гость и Зуб делал вид, что ничего не происходит.
Выхожу обратно в зал, кроме Батыра и мужчины, который пришел с ним, никого нет.
– Ксюш, отнеси шашлык им, – Вася ставит длинную тарелку с мясом и нарезанными овощами на барную стойку. Отношу за стол Батыра, стараюсь не разглядывать, но у него такая внешность, что глаза сами липнут. Мужчина невысокого роста, довольно широкий в плечах. В подсобке еле поместился между стеллажами. Похож на медведя. Ещё и хромает немного. Волосы черные, глаза раскосые. Слышала, что его ещё называют казахом, наверное, это из-за национальности. На лице нет живого места, всё в шрамах, горбинка носа немного смещена, будто нос сломан. Фактурный, конечно.
– Приятного аппетита, – хочу отойти, но Батыр поднимает взгляд и я будто прирастаю к полу.
– Спасибо, Ксюша, юбочка из плюша, – хрипло смеётся. – Сама ела?
– Эм… Да, конечно, – что за странные вопросы.
– Когда?
– Утром.
– А время, – достает телефон из кармана джинсов и нажимает на кнопку блокировки, – Близится к вечеру.
Что мне ответить? Что нет денег на лишнюю еду и приходится питаться один раз в день, в лучшем случае, два?
– Да, но я на работе, – стараюсь сохранять спокойствие, но его внимание выбивает из колеи. Какая ему разница, ела я сегодня или нет?
– Поешь, Ксю-ша. Не ходи голодной, – смотрит пристально, а у меня всё тело колет под этим взглядом.
– Не буду. Спасибо за… беспокойство, – мельком смотрю на сидящего рядом с Батыром мужчину, он заинтересован своей тарелкой. Батыр, видя мой взгляд, щурится, отчего становится ещё страшнее.
– Не доводи до того, чтобы я беспокоился. Это всегда плохо заканчивается, – отрезает.
Киваю и быстро отхожу к барной стойке. Ну какой же жуткий тип. Вроде не говорит ничего «такого», но нагоняет страх.
Мужчины поели и сразу ушли. Когда я убирала со стола, увидела две оранжевые купюры под салфеткой, на которой корявым почерком написано «Ксении».
Я никогда не получала таких чаевых. Мне хватит этих денег прожить месяца полтора. Я рада, но эти деньги от Батыра. Если их принять, значит ли, что я должна ему?
***
Гостей было немного на удивление, вечером мы ушли домой вовремя. Девочки рассказывали, что иногда приходится работать до утра, когда много людей. Шашлычка эта находится прямо на краю города, в промзоне. Зуб держит кафе и притон, в который постоянно зазывает мужчин. Здесь в основном останавливаются дальнобойщики, которые хотят поесть и провести время с девушкой. И приходят люди, как Батыр и его друг. Контингент не очень, но деваться некуда. Я хватаюсь за любую работу.
– До завтра, Ксюш, – Катя машет мне рукой и бежит на автобус. Она живёт в другой части города и если не успеть на автобус вовремя, можно идти домой пешком.
– Пока, – поправляю рюкзак за спиной.
Ноги гудят, но я хочу хоть немного пройтись пешком. Погода хорошая и прямо хочется подышать свежим воздухом.
В детском доме постоянно был шум, гам, разборки. И когда я выпустилась, долго не могла привыкнуть к тишине. А сейчас, заходя в квартиру, чувствую как эта тишина лечит хаос внутри меня. У меня нет ни телевизора, ни радио. Из посторонних звуков – только гул старого холодильника.
Разогреваю на плите зелёный борщ, осталось ещё на один раз поесть. Можно сходить в магазин и купить продуктов, но деньги от Батыра будто прожигают карман. Опасно это всё. Но и есть тоже хочется.
Ночью просыпаюсь от шума в подъезде. Не сказать, что у меня тихие соседи, но вот такого грохота, как сейчас, ещё не было. Смотрю в глазок, мужики дерутся. Трое стоят, а двое на полу возятся. Свет яркий в коридоре, только лампочку поменяли. Один из мужчин поворачивается к моей двери лицом и я вижу, что это Батыр. Сердце уходит в пятки, прикрываю рот рукой.
Батыр смотрит на мою дверь, потом на соседскую и отворачивается. Возня продолжается ещё минут семь, а после глухой звук, будто выстрел.
Дергаюсь.
Мужчины выходят к лифту, слышу, спускаются по лестнице. А этот так и продолжает лежать.
Жду несколько минут и выхожу из квартиры. В подъезде накурено, аж глаза режет. Подхожу к лежащему, он не дышит. Лицо разбито, даже на человека не похож.
Убили? Убили.
Надо вызвать скорую. Только хочу вернуться в квартиру, как из-за угла меня хватают за шею и прижимают к стене. Сжимаю кулаки, и подношу руки к груди.
– А кто это у нас? – Батыр давит, чувствую, что воздуха не хватает. Он щурится и когда понимает, что это я – резко убирает руку с шеи. – Сладкая, что ты здесь делаешь? – нависает, а я чуть не падаю в обморок. Какой же он пугающий.
– Живу здесь, – показываю рукой на приоткрытую дверь. Батыр поворачивается и какое-то время смотрит в мою квартиру. – Я хотела вызвать скорую.
– Не поможет ему доктор. Оставь, сами уберём, – разглядывает моё лицо и я начинаю дрожать. Батыр это замечает и кладет тяжёлые ладони на мои плечи. Сжимает и ведёт вниз по рукам. – Иди домой, а то замерзнешь.
Хочу уйти, но он всё ещё сжимает запястья. Больно. У него сухая горячая ладонь, кожа будто наждачка.
– Деньги забрала?
– Да, спасибо.
– Не за что. Иди, ночь на дворе, – наконец отпускает и я запрыгиваю в квартиру. Закрываю дверь на все замки, смотрю в глазок, Батыр стоит на том же месте и поджигает сигарету. Выдыхает в потолок и выходит.
Тру виски, пальцы холодные. Что только что случилось? Я стала свидетелем убийства? Такие, как Батыр не позволят рассказать полиции, загубят раньше, чем успеешь открыть рот. Да и менты не будут вмешиваться.
Сами уберём.Будто это мусор, а не человек.
Ложусь под одеяло, мёрзну, хотя на улице разгар лета. Хочу забыть, не нужно мне это, своего хватает. Но жизнь распорядится так, что я буду постоянным свидетелем жестокости этого человека.
Глава 4. Ксюша
Недели пролетают, не успеваю запоминать дни. Работы очень много, в кафе постоянно битком. Сейчас нет «чужих» гостей, только люди Батыра. Я знала, что у этой группировки много участников, но не думала, что настолько. Иногда они не вмешаются в зал и приходится часть столов выносить на улицу.
Если я на смене, Батыр всегда просит меня обслуживать его. Долго смотрит, спрашивает как дела и потом оставляет огромные чаевые. Мне ужасно неудобно, один раз я даже отказалась, потому что… Ну блин, я просто подношу ему тарелки с едой, ничего не делаю особенного. А мужчина разозлился, ударил по столу и засунул деньги в карманы моих штанов. Больше я не спорила.
Девочки смотрят косо на то, что он так меня выделяет. Спрашивают, есть ли у нас отношения. Но ничего нет. Батыр приходит поесть, я принимаю заказ и потом приношу еду. На этом всё. Зуб тоже поглядывает на меня с подозрением, что пугает даже больше, чем Батыр.
Сегодня у них очередное застолье, но Батыр не в духе. Много курит, ругается матом и пару раз врезал Зубу по лицу. Официанты напуганы, а Петя, наш второй бармен, сидит под барной стойкой и оттуда наливает напитки. Никто не знает, что случилось, да и вряд ли нам надо знать.
Моя смена только началась, с шестнадцати часов и до шести утра. Завязываю фартук, поправляю волосы, чтобы не торчали. Дверь в подсобку с грохотом открывается.
– Ксюша, выходи, Батыр ждёт уже, – Катя встревоженно смотрит в зал. – Что-то у них случилось, казах как с цепи сорвался, – вздрагивает, когда Батыр кричит. – Но будь осторожна, ладно?
– Ладно. Не переживай, всё будет хорошо. Он нас никогда не трогает, – выхожу из подсобки.
В зале человек двадцать. Угрюмые мужчины, которые вот-вот готовы достать оружие и кинуться в бой. Они мне напоминают стаю агрессивных бродячих собак. Хотя, про нас, детдомовских, тоже так говорят.
Батыр сидит за столом у барной стойки, рядом с ним приближённые – Асылжан и Азамат. Асылжан всегда ведёт себя как быдло, по-другому не скажешь. Свистит официантам, шлёпает девушек по попе и оставляет после себя свинарник. Да, мы должны всё убрать – это понятно. Но иногда он может в остатки шашлыка вылить пиво или квас, а сверху бросить салфетки. Когда я это вижу, хочется вылить ему за шиворот. Азамат, наоборот, спокойный, всегда молчаливый. Никогда не распускает руки и может даже убрать за собой. Мы его тоже опасаемся, конечно, но всё же он не такой, как Асылжан.
– Здравствуйте, что будете заказывать? – спрашиваю у Батыра и достаю блокнот из кармана фартука. Асылжан крутит в зубах зубочистку и громко цыкает. Какой же неприятный. Азамат уткнулся в телефон и кажется, вообще меня не заметил.
Батыр закидывает ногу на ногу, мажет по мне взглядом сверху вниз. Чувствую как пальцы на ногах поджимаются. Мне правда страшно, нокакБатыр смотрит, это вызывает что-то ещё.
– Ксюша, принеси мне плов и… – переводит взгляд за меня. Оборачиваюсь, Зуб стоит между небольшим коридором в подсобку и залом. Он напуган, глаза бегают. – Чай. Сладкий, – наклоняет голову к плечу.
– Конечно, а вы что желаете? – спрашиваю у Асылжана, который всё это время наблюдал за нами.
– То, что он желает, Ксюша, расскажет другой официантке. Ты приносишь только мне, – последнее говорит с очень странной интонацией. Киваю и ухожу на кухню. Нет смысла с ним спорить и пытаться объяснить, что так нельзя. За одним официантом закрепляется стол, а не один гость. Но у нас всё так, как скажет Батыр.
На кухне жарко и душно. Лиза – наш повар, практически всё делает одна. Она часто говорит, что болят руки таскать тяжёлые кастрюли и постоянно работать ножом, и Зуб нашел ей помощницу. Но Наташа появляется через раз и толком не помогает. У Зуба и Наташи, как выразилась Катя, «горизонтальные отношения» и поэтому девушка не выполняет и половину своих обязанностей. А Лиза всю кухню тащит на себе.
– Лиза, мне нужна тарелка плова для Батырхана, – заглядываю за холодильник, где женщина режет лук и смахивает слёзы. Чувствую, как и у меня слезятся глаза.
– Да, сейчас, – вытирает лицо полотенцем и отходит к огромному казану на плите.
– Ещё чай попросил сладкий, я могу сделать сама? – отхожу в сторону, потому что Катя залетает фурией.
– Лизонька, дорогая, мне нужно двенадцать порций оливье и четыре больших блюда с тушеным мясом, – облокачивается на дверь. – Чем раньше, тем лучше.
– Оливье ещё не готово, я не ждала их так рано. Ладно, сейчас, – Лиза суетится, – Главное накормить Батыра, остальные подождут.
Пока повар накладывает плов в тарелку, режет к нему салат из помидор и огурцов, я завариваю сладкий чай. У Батыра странная привычка, он просит сладкий чай именно в заварнике. То есть не размешивает сахар отдельно в кружке. И пьет из пиалы, а не чашки.
Когда Лиза всё приготовила, я ставлю блюда и заварник на поднос. Волнуюсь выходить, потому что он опять будет смотретьтак.
В зале галдёж, мужчины вроде не ругаются, но очень эмоционально что-то обсуждают. Батыр развалился на стуле и крутит между пальцами сигарету. Заметив меня, подаётся вперёд и упирается локтями в стол.
– Приятного аппетита, – ставлю перед ним плов, салат и заварник с пиалой.
– Спасибо. Не выспалась? – заглядывает в лицо. Честно говоря, после того инцидента в подъезде, я и правда стала хуже спать. Но мы никогда не возвращались к этой теме и слава богу.
– Да нет, вроде. С чего вы взяли? – почему-то краснею. Батыр замечает моё смущение и его взгляд становится другим. Не мягче, не добрее, а наоборот.
– Вижу, что ты устала.
– Возможно, – пожимаю плечами.
Катя и Алиса бегают между столами, разносят заказы. А я просто сижу на тумбочке за барной стойкой и горю под взглядом Батыра. Он медленно пьет чай и не сводит с меня глаз. Асылжан рядом что-то говорит ему на ухо, он кивает, но как будто не сильно вслушивается. Странные ощущения. Батыр пугает своей властью и тем, что о нем говорят. Но при этом, мужчина ведёт себя со мной как человек и его внимание… волнует.
Зуб неожиданно оказывается рядом и сгоняет меня с тумбочки. Придерживает нос рукой, из которого идёт кровь. Тянусь за пачкой салфеток, вытаскиваю несколько штук и подаю мужчине.
– Не запрокидывайте голову, – наклоняюсь чуть ниже и в этот момент Батыр с рыком зовёт меня.
– Ксюша! – подскакиваю на месте. Казах в ярости. Нет, он в бешенстве. – Подойди.
Асылжан странно улыбается, с насмешкой и какой-то опасностью. У меня на него всегда срабатывает кнопка «беги». Не успеваю подойти к столу, Батыр встаёт и хватает меня за руку.
– Не вздумай приближаться к нему, поняла? – сжимает кисть так сильно, что у меня немеет ладонь.
– Мне больно, Батыр, – тяну руку. Он опять меня разглядывает, как в ту ночь в подъезде. Глаза черные и злые. Губы напряжены в тонкую талию. Снова пытаюсь освободить руку и он переводит взгляд ниже. Ослабляет хватку и проводит большим пальцем по запястью, где бешено бьётся пульс. От такой перемены, меня практически подбрасывает. Боль и нежность? Что за…?
– Я не хотел, – отпускает наконец. – Не прикасайся к нему, понятно? Не вздумай пачкаться.
Что он несёт?
– У него шла кровь из носа, и я… – Батыр сводит брови и его взгляд снова вспыхивает ненавистью.
– Даже если он подыхать будет, ты не будешь прикасаться, потому что я так сказал.
Молча киваю. Неизвестно, что у него в голове и мне никогда это не понять. Потираю кожу на запястье, которое горит. Наверное, даже синяк останется. Батыр смотрит за моими движениями и вздыхает.
– Иди, – разворачивается, бросает деньги на стол, и выходит из кафе. Все мужчины сразу поднимаются и следуют за ним. Асылжан напоследок отвешивает Кате звонкий шлепок по пятой точке и со смехом уходит. Придурок.
– Ты в порядке? – Алиса подходит ко мне и кладет руки на плечи. – Болит?
– Немного. Всё нормально, – стараюсь улыбнуться. Никто не возьмёт деньги, которые положил Батыр. Все знают, что это только для меня. И если кто-то украдёт или попросит разделить, велика вероятность, что Батыр на это отреагирует плохо. А все хотят жить и быть здоровыми. Мне это не нравится. Все эти чаевые будто медленно затягивающаяся петля на шее. Я не трачу их, складываю в паспорт, мало ли что.
Мы почти час всё убираем в зале, сдвигаем назад столы. Я помогла помыть посуду, потому что Лиза зашивается, а все хотят уйти домой вовремя.
Захожу в подсобку, снимаю фартук. Достаю из рюкзака чистую футболку, слышу сзади шаги. Не успеваю повернуться, меня бьют по голове. В глазах темнеет и плывет, говорю что-то не связанное. Меня толкают вперёд, падаю на коробки и отключаюсь.
