Текст книги "Двигатель бесконечности (СИ)"

Автор книги: Нил Эшер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 37 страниц)

Брокл

Брокл шагал сквозь мокрую ночь. Пропитанная водой земля чавкала под тяжелыми ногами. Наконец он добрался до ведущей к замку дороги. Загодя проведя мысленное сканирование, он нырнул в древнюю компьютерную систему здания, включавшую роботов и камеры, чтобы проследить за мистером Пейсом.

Поглядев немного, как загружался шаттл, мистер Пейс, криво улыбнувшись, вернулся внутрь, спустился по бесчисленным переходам, потом снова поднялся по винтовой лестнице на вершину зубчатой башни.

Подойдя к ведущей в замок арке и увидев, что она всё еще частично перегорожена упавшими булыжниками, Брокл на миг задержался, после чего, громко хлопнув в ладоши, распался на сотню крепких сегментированных единиц. Они проползли по горе валунов, скользнули в узкую щель сверху, миновали примитивного робота-печатника (тот выделял цемент и приклеивал к потолку упавшие каменные плиты), затем свернули в сторону и вновь собрались воедино, заново вылепив фигуру великана. Протопав по двору, Брокл небрежным взмахом руки распахнул двустворчатую обитую гвоздями дверь и двинулся вперед по заплесневелому, освещенному факелами коридору в недра здания.

Наблюдая за мистером Пейсом через чужие компьютерные системы, он понимал, что наблюдали и за ним самим. Мистер Пейс знал, что Брокл здесь, но его реакция на присутствие ИИ озадачивала. Он не пробовал запустить шаттл и удрать – чего, конечно же, Брокл не позволил бы. Возможно, он понимал всю тщетность попыток к бегству. Как бы то ни было, старик, похоже, выбрал себе место, чтобы ждать.

Через несколько минут Брокл взбирался по той же винтовой лестнице, что и мистер Пейс. Вот он уже ступил на влажную каменную площадку на вершине башни. Дождь прекратился, тучи над головой разошлись, и солнце озарило небеса за горами. Брокл смотрел на мистера Пейса, который – с неопределенно довольным выражением твердокаменного лица – повернулся к гостю от парапета.

– И что ты такое? – осведомился он.

– Я – Брокл.

– О да, я слыхал о тебе. Меня всегда интересовало – если бы Государство захватило меня, смог бы ты разорвать связь.

Похоже, сегодня я это выясню. – Он умолк, задумавшись. – Возможно даже, что ты – случайный элемент и ничего из этого не планировалось.

Он пожал плечами.

– Где Пенни Роял? – спросил Брокл, делая шаг вперед.

Он застыл, так как под ногами что-то хрустнуло. Опустив глаза, ИИ увидел раздавленные ошметки какого-то моллюска. Теперь он заметил, что камня здесь просто не разглядеть из-за обилия существ, подобных земным улиткам, только со скошенными на сторону раковинами, так что напоминали они крошечные спиральки или свитки. Почему он не обратил на это внимание сразу?

– Зачем он тебе?

– Я собираюсь его уничтожить.

– Тогда наши желания совпадают… любопытным образом.

Приблизившись к старику, Брокл прозондировал его на более глубоких уровнях. Несмотря на рассредоточенное сознание, прочитать его было бы можно – если бы установка связи не требовала проникновения сквозь внешние слои металлостекла.

– Где Пенни Роял? – повторил Брокл. И посмотрел вниз.

Одна из улиток только что заползла на носок его псевдоботинка. Сбросив тварь, он вновь повернулся к Пейсу – и тут открылся канал. Получив координаты, Брокл попытался ментально протиснуться в канал, чтобы влезть в старика, тот стал сопротивляться – и оборвал связь, обесточив передатчики в своем теле. Отпрянув, мистер Пейс оперся рукой о парапет.

– Так-так, – подняв другую руку, он покачал пальцем. – Ты получил то, за чем явился сюда. Это последнее известное местонахождение Пенни Рояла. Спир и его спутники движутся туда прямо сейчас, и я должен идти за ними, если собираюсь получить от этого человека то, что хочу.

– И чего ты от него хочешь?

– Способ убить и способ умереть.

Туманное заявление подтвердило то, что Брокл почувствовал еще на подходе к замку: мистер Пейс являлся вместилищем информации о Черном ИИ, и им нельзя было… пренебрегать. Брокл сделал еще шаг, раздавив очередного моллюска, снова посмотрел вниз, потом обвел взглядом остальных улиток – и вдруг, без всякой причины, разозлился. Зачем тут эти чертовы твари?

– Пожалуй, мы можем объединить силы, – добавил мистер Пейс.

– В каком смысле?

– Мы оба желаем одного и того же…

Брокл прикинул, какую пользу можно извлечь из мистера Пейса, и сделал вывод, что первостепенное значение имела информация, а вот его физическое присутствие необязательно. Кроме того, мистер Пейс возглавлял длинный список людей, к которым Брокл желал – рано или поздно – заглянуть, еще когда сидел на «Тайберне». Он ведь был одним из криминальных авторитетов, владыкой Погоста, человеком, виновным во многих убийствах и иных злодеяниях. Разобрать его стало бы шагом вполне оправданным и по понятиям Брокла, и по законам государственных ИИ.

– Сейчас мне нужны данные.

Брокл упал, на лету с грохотом разделившись на части, понесся косяком к мистеру Пейсу и захлестнул его. Тот не сопротивлялся, что отчего-то раздражало, совсем как моллюски, корчившиеся под ногами. Затупив о кожу старика несколько щитоалмазных пил, он попробовал шелушить слои нанорезаками, но понял, что это займет целую вечность, потом применил самые твердые микродрели, какие были в его распоряжении. Только теперь он осознал, что давно уже слышал какой-то странный звук, анализ которого занял еще несколько секунд.

Мистер Пейс смеялся.

Раздражение переросло в ярость. С трудом подавив гнев, Брокл вдоль и поперек изучил внешнюю «поверхность» мистера Пейса. Да, он был прочен, но наружные слои вели себя, как реактивная броня: затвердевали в месте удара и распределяли нагрузку. Броклу подошла бы даже микротрещина. Мистера Пейса нужно было как следует встряхнуть, и вот, за неимением под рукой взрывчатых веществ, Брокл вскинул старика над головой и занес над парапетом. Тут в человеке кое-что изменилось: тело Пейса окаменело, а внутри него, похоже, произошел резкий скачок напряжения. Брокл бросил его – и сам последовал за стариком вниз. Мистер Пейс кувыркался в воздухе с застывшей на губах ухмылкой, о брусчатку двора он ударился со звоном упавшего колокола – и разбился. Единицы Брокла облепили куски, дымившиеся на сырых камнях, нащупывая соединения и доступную к загрузке информацию. Но едва контакт установился, данные в квантовом хранилище начали терять связность: энергия уходила из кусков в землю…

Соединение…

Брокл встретился с тем, с чем никогда не сталкивался при разборе своих жертв, людей или машин, совершавших самые невообразимые зверства. Перед ним лежало воистину незыблемое безумие. Смех стал постепенно стихать. В отчаянии Брокл принялся хватать утекавшие данные, в его сознании откладывались беспорядочные обрывки. Потом и их не стало; мистер Пейс скончался. Косяк единиц разъярившегося Брокла завертелся, закружился, разбросал по сторонам куски человека, вгрызся в брусчатку, оставив на ней раскаленные шрамы, – словно пытался добраться до впитавшейся в камень информации. Потом единицы вновь соединились в человеческую фигуру, которая принялась топтать оставшиеся куски, превращая их в черный песок. Вскоре поблизости не осталось ничего, на чем можно было бы выместить гнев, и Брокл, повернувшись к башне, пробил кулаком ближайшую дверь, сорвав ее с петель.

Брокл взбирался по винтовой лестнице, чувствуя, как безумие отступало. Он получил то, за чем пришел, даже больше, остальное неважно. Мистер Пейс выбрал Брокла как способ самоубийства и в последний момент намеренно изменил себя – чтобы разбиться. Он сделал это либо чтобы утаить что-то от Брокла, либо вообще просто так. Здесь больше искать нечего. Пора отправляться за Пенни Роялом.

И тем не менее Брокл поднялся на вершину башни и размазал подошвами по сырым камням всех моллюсков, каких только смог найти. Он понимал, что это нерационально.

Плевать.

Сфолк

Шесть пушек Гаусса, расставленные равноудаленно друг от друга по периметру звездолета, выступали из каждого луча корабельного тела. Они всё еще были пригодны для использования, хотя запасы снарядов и истощились… два миллиона лет назад. Они могли запускать объекты по скользящей шкале скоростей, тогда как старые прадорские пушки оперировали лишь двумя: быстрой для инертных масс и медленной для самодвижущегося антивещества или атомных ракет – чтобы не повредить их начинку слишком большим ускорением. Дульные поля могли заставить снаряды вращаться вокруг поперечной или продольной оси, совсем как пули из какого-нибудь ручного оружия, хотя Сфолк и не видел в этом смысла при сражении корабля с кораблем. Некоторые из снарядов – а точнее, только один из оставшихся – имели весьма странную конструкцию по типу двигателя, опирающегося на эффект Маха, и Сфолк не сразу понял, что к чему. А когда понял, изумленно защелкал жвалами. Уткотрепы умели стрелять, огибая углы.

Снова развернув корабль к Свалке, Сфолк активировал графики нацеливания, но загрузку в сознание пришлось остановить, поскольку он не справился со включившимися тактическими дисплеями. Но, опять-таки, возможно, он разберется позже. В память о былых временах, хотя сам он и не принимал участия в войне людей и прадоров, Сфолк выбрал мертвый государственный ударный корабль, похожий на отпиленный прямоугольный кусок арматуры с двумя выступавшими У-пространственными гондолами, о которых уже позаботились мародеры из экстрим-адаптов. Часть корпуса возле носа отсутствовала, внутри царило опустошение, боекомплект «утильщики» тоже прибрали к рукам.

Сфолк сфокусировался на корабле, приблизил изображение, и в этот момент контуры находившихся на судне объектов выделились и спроецировались наружу. Наводка оценила противника, разметила все оставшиеся внутренние системы и преподнесла вывод – ложная цель. Сфолк поискал в настройках то, что непременно должно было быть там, и нашел: «обход автоматики». Одна из пушек Гаусса тут же ожила, проглотила снаряд – и выстрелила. Объект, вылетевший из пушки, был длиной почти два метра и на удивление тонок. Дульное поле отправило его кувыркаться по курсу без дополнительных приказов Сфолка – об этом позаботилась автоматика. Микросекунду спустя снаряд врезался в дряхлое покинутое судно и пробил его насквозь. Удар был так силен, что металл мгновенно превратился в раскаленный пар, вызвав взрыв, подобный ядерному. Сфолк еще успел отметить, что снаряд ударил в то место, где такие корабли обычно содержат свои ИИ, – а потом рассеченное судно распалось на две половины.

Да, государственный корабль был стар, но по-прежнему обладал серьезной, крепкой броней. Может, она износилась со временем или мародеры ободрали внутренние абсорбирующие слои? Подобный удар не должен был разрубить судно пополам. Толчок, конечно, получился мощный, но такие снаряды обычно превращались в этот момент в плазму. Переведя фокус за пределы обломков, Сфолк наконец обнаружил выпущенный из пушки предмет – размытым колесом он продолжал уходить в глубины космоса. Он не должен был уцелеть – зато теперь объяснился эффект включения дульного поля. Сфолк попытался выяснить больше о самих снарядах. Система долго подыскивала перевод, и в итоге он понял, что эти штуки сделаны из некоего вещества, определения которому не подобрать – что, скорее всего, означало, что прадоры ничего подобного не открывали и не разрабатывали.

Что дальше?

– Подзарядка.

– Что? – клацнул Сфолк.

Это напоминало общение с Пенни Роялом, хотя прадор был уверен, что ИИ покинул корабль. Он обнаружил, что ложится на курс к ближайшему солнцу – для, естественно, подзарядки. С одной стороны, Сфолк понимал, что должен быть возмущен тем, что им командуют, а он не в силах не подчиниться, однако по размышлении протест уже казался глупым нытьем. Знания оставались – изменилась мотивация. Он был счастлив повиноваться такому приказу – покорность незримой власти стала неотъемлемой частью его существа.

Плавно набирая скорость, звездолет проскользнул между двух половинок государственного ударного корабля, повернул и направился к красному гиганту, заслонившему собой практически всё. Свет его беспрепятственно проникал сквозь плетеные конструкции судна. Несясь навстречу солнцу, Сфолк начал кое-как разбираться в оставшемся математическом дисплее, зависшем в попытках объясниться на странной комбинации мощности и ряда универсальных констант – те мигали, словно и не были постоянными. Отбросив слои, которые все равно не понимал, Сфолк наконец обнаружил простую диаграмму: «ввод», «вывод» и «запас». «Вывод» был значительно больше «ввода», а «запас» явно приближался к красной черте. Едва прямоугольник коснулся черты, двигатель заглох. Впрочем, сверившись с навигатором, Сфолк выяснил, что некая «позиция» деблокирована и что первоначальное ускорение несет корабль к солнцу. Секундой позже он понял смысл пункта «позиция». Система передач, которой он пользовался, могла развить в нем огромную скорость, но могла и резко остановить прадора, отключившись. Однако система решила этого не делать, поскольку корабль нуждался в энергии.

В последующие часы Сфолк продолжал изучать систему, постепенно проникаясь тем, что вещи, которых он не понимал, только-только заняв свою «позицию», теперь становятся ясными. Он даже начал постигать связи между У-пространственным двигателем и боевой системой, обнаружив еще массу оружия и способы его применения. Он также нашел разнообразные методы защиты, многие из которых предохраняли корабль от того, что в принципе не существовало ни в Королевстве, ни в Государстве. У него теперь было время подумать, что же всё это означало.

К эшетерам проникла убийственная для цивилизаций джайн-технология, что вылилось в многовековую гражданскую войну и привело их к безумному решению – низвести себя до уровня животных. Тоже своего рода выход, поскольку в отсутствие цивилизации джайн-технологии оказалось не за что зацепиться, и она разрушилась – но по этому пути не пошли бы ни прадоры, ни люди, насколько их понимал Сфолк.

Итак, долгая-долгая война – и развитие техники, определяемое войной. Похоже, они оснастили вооружением абсолютно всё, что имели. Как и Государство, они обратились к У-технологиям, и теперь Сфолк наблюдал результаты. Прадор в нем был весьма возбужден, но что-то иное внутри него росло, становясь всё сильнее и сильнее.

«Прадоры отдадут Королевство тому, кто приведет им этот корабль», – подумал он.

Секундой позже он осознал, что размышлял о прадорах как о чем-то не связанном с ним, как будто сам он был зрителем, стоявшим в сторонке.

«Ввод» энергии солнца оставался стабильным, а «запас» потянулся к алой черте и пересек ее. Снова включился двигатель – корабль стремился к самому центру лежавшего впереди оранжево-красного шара. Сфолк попытался перехватить управление, полагая, что лучше немного отклониться, но система не среагировала. Мгновение спустя он получил сообщение, в приблизительном переводе гласящее: энергетическая ситуация критическая, идет автоматическая зарядка, вмешательство только в случае крайней необходимости. Сфолк расслабился в объятиях эшетерской сверхтехнологии. Он видел, как прямоугольник «запаса» миновал красную черту и дорос почти до конца графы. Планка «ввода» тоже поднялась, «вывод» оставался стабильным. Достаточно ли этого? Нет, потому что едва «запас» достиг максимума, на дисплее возникла очередная одна диаграмма с еще тремя прямоугольниками, практически пустыми. Потребовалось какое-то время, чтобы истолковать их значение, после чего потроха Сфолка скрутила паника. Прямоугольники были теми же, что и прежде, только шкала увеличилась на порядок, а энергетические уровни для «ввода», «вывода» и «запаса» представляли собой лишь тонюсенькие красные полоски. Произведя грубый подсчет, Сфолк понял, что этот звездолет оперирует мощностями, в сотни раз превышавшими потребности прадорских дредноутов… А если существовала шкала, превышавшая нынешнюю еще на порядок?

Солнце становилось всё ярче и ярче. Без всякого увеличения оно заслонило собой всё впереди. Проверив расстояние, Сфолк убедился, что звездолет достиг точки, где прадорское судно начало бы сбрасывать лишнее тепло, но участок местной системы, отвечавший за это, оставался отключенным. Сфолка такая ситуация немного встревожила, и он принялся искать ссылки на термоаномалии. Их не было. Жар напрямую конвертировался в «запасенную энергию». Он хотел уточнить свойства хранилища, но наткнулся на У-пространственную математику, от которой вновь заболел ганглий. Впрочем, ему удалось понять, что «запас» представлял собой некий «пузырь» в У-пространстве; тут привлечена разница потенциалов между реальностями – виток, который постепенно становится всё туже.

Справа наблюдался выброс вещества, прорвавшегося сквозь внешний гелиевый слой гиганта. Прадорский дредноут в таких условиях просто поджарился бы, а Сфолк лишь проскользнул мимо, сидя в корабле, подобном плетеной корзине. Он защелкал, смеясь по-прадорски, чуточку истерично побулькивая. Вскоре очертания солнца уже не различались, так как звездолет подошел к кромке огня. Новый прямоугольничек «ввода» поднялся на треть. «Запас» пополнился на четверть. Сфолк всем своим существом чувствовал, что кораблю пора замедлять ход – и, к счастью, именно это звездолет и начал делать.

И по-прежнему никаких температурных аномалий…

Фильтр притушил изображение с камер до одного процента, но картинка все равно оставалась болезненно яркой. Снаружи извивались языки пламени, казавшиеся какими-то липкими, почти живыми. Тугие спирали скручивались и исчезали во вспышке, оставляя темный маслянистый дым. Сфолк проверил показания, потом перепроверил их. Сомнений не было: он находился в самом центре гелиевого тигля. И еще не превратился в уголь, в шлак, в пепел. Что бы подумали об этом прадоры? А люди и их ИИ?

Сфолк сидел внутри двухмиллионолетнего эшетерского звездолета, купавшегося в солнце.

Блайт

Когда шаттл, взлетев, исчез за облаком, Блайт поднял визор, сложил гармошкой шлем скафандра и вздохнул полной грудью. Они были в безопасности. Брокл ушел.

Он оглянулся на Грир, но ее лицевой щиток всё еще был опущен, и она, конечно, разглядывала замок, пользуясь подсветкой и увеличителем. Впрочем, вскоре и она откинула визор.

– Вот и всё, значит.

– Да, всё, – согласился капитан, но что-то, неподвластное ему, добавило: – Возможно.

– Мы молодцы, а?

– Мы богаты.

– У нас нет корабля. Бронд мертв, мы потеряли Икбала и Мартину.

Блайт кивнул. Во время частых допросов Брокл дал понять, что знает об Икбале и Мартине куда больше, чем мог бы узнать через посредников. К тому же, выбрав момент, он рассказал, как убил их… и в то же время не убил. Он их губительно записал.

– Им конец, – добавила женщина. – Этот тип гонится за Пенни Роялом, и от него ничего не останется.

С ее точки зрения, Бронд исчез безвозвратно, но Брокл записал Икбала с Мартиной, и если он отдаст записи, их можно будет воскресить. Мысли у Грир, очевидно, мутились, и она забыла, на чем основывалось упомянутое Блайтом «богатство».

Капитан повернулся, чтобы посмотреть на пещеру позади них. Что-то привлекало его внимание, но он пока не разобрал что.

Они выбрали эту пещеру как убежище, место, где можно спрятаться, но Блайт был реалистом и понимал, что, если бы Брокл не хотел их отпускать, они бы от него не ушли. Он обвел взглядом потолок, стены, пол… Утрамбованная понизу земля и лишайники Мандельброта отчасти это скрывали, но Блайт всё же различил странные борозды на стенах и убедился, что пещера была идеально кругла. Что-то такое копошилось в его памяти…

– Так что нам, черт побери, теперь делать? – спросила Грир.

– Я думаю. – Блайт подошел к стене, стянул рукавицу, провел пальцем по камню.

Тот оказался гладким, и мужчина предположил, что, если он поскребет его чем-нибудь, отметин не останется. Это был ударопрочный и жаростойкий камень, и теперь Блайт вспомнил, где уже видел такой. Да и какой космический путешественник на Погосте не видел? Подобными туннелями был просверлен весь планетоид Пенни Рояла.

– Всё еще думаешь? – поинтересовалась Грир.

Блайт кивнул, углубился в пещеру и нагнулся, чтобы подобрать нечто, лежавшее на полу. Это был выпавший зуб сверлильной машины, только совсем не той, которая вырыла эту пещеру. Он надвинул на глаза визор и увеличил подсветку. Задняя стена пещеры представляла собой ровную плоскость из вспененного камня. Бурав пробил в ней дыру почти в метр шириной, уходившую в непроглядную тьму.

– Что это? – спросила Грир.

– Откуда мне знать? – рявкнул Блайт.

Но в голове его уже забрезжила идея. Пенни Роял изменил мистера Пейса. Эта пещера выглядела как те, что создавал Пенни Роял – только потом кто-то с ней поработал. Неожиданно до него дошло, что бурав, примененный здесь, мог принадлежать мистеру Пейсу и что тот пытался отыскать что-то. Что именно, Блайт не представлял. Он вернулся ко входу.

– Может, мы найдем там какой-нибудь транспорт. – Он показал на замок. – И доберемся до ближайшего космопорта.

– А потом?

– Ты можешь отправляться, куда пожелаешь. – Блайт шагнул наружу.

– А ты? – Грир последовала за ним.

– Эти мемпланты, которые мы доставили и за которые получили вознаграждение, – записи жертв Пенни Рояла. Записывал ли он их, убивая, как сделал Брокл с Икбалом и Мартиной? Сомневаюсь. – Блайт повернулся к женщине. – Помнишь, что нам сказали, когда мы отдавали их?

Грир нахмурилась, покачала головой.

– Количество почти вдвое превышает общий итог известных смертей, включая и те, которые лишь косвенно соотносятся с ИИ, ведь многих убили последствия его действий. То есть эти люди погибли, когда ИИ и близко не было.

– Значит… – Грир пребывала в замешательстве, потом и до нее дошло. – Думаешь, некоторых людей он записывал постоянно?

– Думаю, это стоит проверить.

– Пенни Роял записывал Икбала, Мартину, Бронда?

Блайт пожал плечами, сосредоточившись на спуске по склону.

– И что ты собираешься делать?

– Вначале мы были вынуждены перевозить Пенни Рояла. Потом мы остались с ним из любопытства. Теперь я чувствую себя так, словно меня пережевали и выплюнули. Но я должен вернуться в игру, потому что я в ответе за мой экипаж.

– Ты снова отправишься за ИИ?

– Я куплю корабль, выслежу его – и посмотрим, смогу ли я выручить наших друзей. А что будешь делать ты – решай сама.

Он ожидал, что она тут же яростно заявит, что пойдет своим путем – или что составит ему компанию, но Грир молчала. Обернувшись, он увидел, что она думала.

Пока они шагали по ущелью, из-за гор показалось солнце. Лучи его были неприятно-розовыми, а туча, немедленно окутавшая светило, выглядела разрезанной печенкой. Заморосил дождь; капли, падавшие на скафандры и тут же скатывавшиеся с гладкого материала, казались брызгами крови. Почва под ногами была болотистой, ее покрывал толстый слой сфагнума и багряного клевера, из-под подошв при каждом шаге сочилась желтая жижа. Тут и там виднелись растения, явно не завезенные с Земли: плоские, как у ревеня, белесые листья, пронизанные пунцовыми прожилками на толстом, можно сказать, мускулистом стебле. Они медленно передвигались по поверхности, опираясь на корневища, которые напоминали ползущие руки.

Когда Блайт и Грир добрались до пластикритовой дороги к замку, брешь в туче снова сомкнулась; над головами рокотали хмурые небеса цвета обожженых кирпичей. Приблизившись к замку, Блайт увидел груду булыжников у главного входа, суетившихся вокруг роботов – и свернул налево, к зубчатой башне, дверь в которую вышиб Брокл.

– Я пойду с тобой, – решила Грир. Они обогнули угол, заметили непорядок, и женщина добавила: – Какого хрена?

У подножия башни что-то происходило. Чуть в стороне земля оказалась разрыта, словно из нее что-то выбралось наружу. Над тем местом, куда упал мистер Пейс, нависала какая-то массивная фигура. Блайт узнал ее – тускло-серую, полутораметровой ширины, похожую на гигантского пылевого клеща. Дроны такого вида часто встречались во время войны, их специализацией обычно были информационные атаки. Они не ходили на передовую, оставаясь за линией фронта и портя вражеские компьютеры. Этого, однако, слегка изменили, особенно спереди. Над скошенными насекомьими ножками, которыми дрон цеплялся за камень, должна была находиться удлиненная голова, способная сотнями разных путей проникать в компьютерные системы и даже в органические мозги. Так вот, ее место заняло нечто иное, замысловатое, как нутро фортепиано. Все сложные части находились в постоянном движении, а робот мерно качал «головой» взад и вперед над самой землей, словно что-то вычесывая. Блайт двинулся к нему.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – спросила Грир.

На миг Блайт заколебался. Да, такие дроны оставались за линией фронта, но своя система обороны у них имелась. Это припавшее к земле создание могло убить человека, даже не отрываясь от своих занятий. Тем не менее Блайт пошел дальше. Приблизившись, он услышал шипение и постукивание принтеров материи и увидел, что под медленно покачивавшейся головой возникает какой-то объект. Еще несколько шагов – и он различил черный человеческий позвоночник и недолепленный череп, удерживаемый над землей стеклянными нитями. Оглядевшись, Блайт не увидел останков мистера Пейса. Возможно, дрон проглотил их для переработки – наверное, это проще, чем использовать новые материалы. Припомнив всё, что он знал о мистере Пейсе, Блайт сообразил: вот оно – решение его вопроса. Мистер Пейс – предположительно – был несокрушим. Но ничего несокрушимого не существует. Что-то восстанавливало его каждый раз, когда его уничтожали, – и вот оно.

Блайт подошел к тому месту, где большой дрон выбрался из земли, и увидел круглый, уходивший в недра туннель, совсем как тот, в котором они прятались. Туннель не выглядел свежевырытым, так что, возможно, эти горы пронизывало множество подобных проходов, ведущих к жилищу дрона. А запаивал он их, наверное, когда туннели обнаруживали – как тот, в котором скрывались они с Грир.

– Идем. – Капитан махнул рукой, указывая на выломанную дверь.

Грир, кивнув, двинулась первой со словами:

– Пожалуй, нам нужно сматываться. Что-то неохота мне быть рядом, когда он… очнется.

Похоже, она тоже всё поняла.

Вместо того чтобы взбираться по винтовой лестнице, они двинулись по коридору, огибающему основание башни, открывали разные двери, сворачивали в узкие проходы, проверяли комнаты в поисках какого-нибудь средства передвижения. Вскоре люди заблудились, и пришлось выглядывать из окон, чтобы примерно определить свое местонахождение. Блайт набрел на какой-то древний пульт, но активировать его не смог.

– Надо убираться отсюда, хоть бы и пешком, – пробурчала Грир.

– В какую сторону? – рявкнул Блайт, хотя и сам уже приходил к тому же выводу.

Внутри обстановка замка была спартанской, но какие удобства нужны человеку, сделанному из обсидиана? Блайт и Грир набрели на что-то вроде гостевой комнаты, старой, пыльной, населенной какими-то серыми жучками и желтыми пауками. С чувством, близким к неизбежности, они остановились возле человеческого скелета, лежавшего на полу одной из комнат, в нескольких сантиметрах от вытянутой руки которого валялся пульсар. Блайт подобрал его, проверил заряд, убедился, что он в норме, с благодарноетью сунул оружие за пояс, хотя и понимал, что против воскрешенного мистера Пейса оно будет бесполезно. А потом они, старясь забраться повыше, чтобы отыскать обратный путь, вышли на крышу с посадочной площадкой, где стоял шаттл с открытым грузовым люком, со спущенным трапом, со штабелем ящиков внутри… рядом застыла пара автопогрузчиков.

Блайт кинулся было к кораблю – и замер, нахмурившись. Систему безопасности шаттла наверняка не обмануть, но даже если получится – куда им на нем лететь? Ну, оторвутся они от планеты, ну, проникнут на корабль, которому принадлежит шаттл… тут их шансы перехватить управление вообще ничтожны. Осмотревшись, Блайт заметил на дальнем конце площадки брешь в ограждении и вроде бы край ведущей вниз лестницы. Во всяком случае они, похоже, нашли выход. Капитан направился туда, но Грир опередила его – тоже оценив вероятность захвата шаттла.

Он быстро шагал за ней, нагнав уже на вершине лестницы. Взглянув вниз, люди убедились, что ступени действительно спускались во двор. К несчастью, по ним уже кто-то взбирался. Обнаженный мужчина, сотворенный как будто из черного стекла.