Текст книги "Двигатель бесконечности (СИ)"

Автор книги: Нил Эшер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

Трент

Глядя, как последний из людей – «моллюсков» проваливается сквозь мениск, Трент чувствовал облегчение. Он освободился от обязательств, совесть больше не взывала к нему. По ту сторону врат «моллюски» найдут собственный путь, потому что ответственность по отношению к людям – это позволить им сделать собственный выбор, к добру или к худу.

Когда Риик и ее дети прошли, Трент хотел последовать за ними немедленно, но вдруг осознал: внутри него что-то происходит. Будто какие-то нити провисали, рвались, сматывались и исчезали. Чувство было странным, но, как это ни удивительно, он опознал его. Трент внезапно проникся тем, что ему не нужно заботиться.

Именно это ощущение задержало его на платформе, но потом понимание того, что он мог сознательно выбрать заботу, подтолкнуло его к телепорту. Попрощавшись и провалившись сквозь мениск, он с тревогой подумал, что решения теперь не изменить, но уже в момент перехода понял, что оно было правильным.

С точки зрения путешественника, переход совершался в одно мгновение. Предполагалось, что квинсы – так называли пользователей телепорта – в этот момент кричали, но Трент обнаружил, что плывет в какой-то серости. Нет, наверное, его переход всё же совершился мгновенно, а то, что происходило сейчас, – всего лишь некий ментальный артефакт, но тут…

– Ты злой человек? – раздался в его голове шипящий голос.

Барахтаясь в серой пустоте, Трент подумал о людях, которых хотел бы убить, – о тех немногих, кому удалось от него сбежать. Он представил, как расправляется с ними самыми жестокими способами, – и даже не поморщился.

Он знал – нет, он был абсолютно уверен: его наведенная эмпатия исчезла, и теперь он снова мог убивать. Но знал он и то, что отныне и впредь станет убийств избегать, разве что это будет совершенно необходимо. Вот что изменилось: в прошлом понятие «необходимость» никогда не входило в его формулу убийства.

– Нет, – проговорил он, вдруг с неловкостью осознав, что до того, как Пенни Роял коснулся его, он ответил бы на этот вопрос точно так же.

– Потому что ты чувствуешь чужую боль и твоя совесть терзает тебя…

– Да. Но, кажется, это уже прошло.

– И теперь? – спросили остатки тьмы, обитавшей в его черепе.

– Я выбрал добро, – объяснил Трент.

Обрывок тьмы улетел, точно лоскут черного шелка, подхваченный ветром, испустив лишь короткий смешок, а может, всхлип. Трент огляделся, словно ожидал увидеть черный обрывок, но вокруг была только серость, простиравшаяся в бесконечность и при этом как будто вовсе не имевшая глубины. Хотелось закричать, но звук застрял в горле. Невыносимое напряжение растянуло тело – и вышвырнуло его в реальность зала телепорта на луне Флинт в системе Масады. Когда Трент ступил на черный стеклянный помост, ему показалось, что справа мелькнуло что-то крупное, но едва он повернулся, фигура уже исчезла, пройдя сквозь мениск.

В зале, где толпились тысячи бывших людей – «моллюсков», царил полный хаос, а небольшая группка обслуживавших телепорт техников в синих комбинезонах пыталась навести хоть какой-то порядок. Те, кто находился поближе к телепорту, глазели на него удивленно или недоуменно – похоже, они видели ту громадину, что только что разминулась с Трентом. Пройдя чуть дальше, он заметил людей в другой форме. Кремовый и желтый, цвета охраны телепорта, цвета ЦКБЗ. Может быть, он принял неверное решение, явившись сюда? Нет, хотя телепортом на Флинте и ведало Государство, арестовать Трента в системе Масады они права не имели. Насколько он понимал, для этого копам требовалось попросить разрешения у Ткача.

– Идем, – сказал по радио скафандра знакомый голос, и на плечо опустилась твердая рука скелета.

Обернувшись, Трент обнаружил стоявшего рядом мистера Грея.

– Зачем?

– Что – зачем?

– Зачем Пенни Роял дал мне эмпатию, а потом опять отобрал?

– Нормальность? Ты хотел нормальности?

– Просто объяснения.

Кажется, Грей ухмылялся. Впрочем, этот причудливо раскрашенный керметовый скелет всегда выглядел скалившимся психом.

– Объяснения. – Он поднял руку и, как кастаньетами, щелкнул пальцами, добавив: – Щелк да щелк.

– Да, объяснения.

– Ты – Пенни Роял в микрокосме. – Голос Грея обрел более мрачные интонации. – Элементы выбора и окружения, превратившие тебя в убийцу, в сущности те же самые. Убийцу из тебя убрали, позволив остальному восстановиться, совсем как с Пенни Роялом. Твоя эмпатия не присадка, она принадлежала тебе, только не использовалась и была еще сырой, когда ты снова обрел ее.

– Ты говоришь о восьмом состоянии Пенни Рояла – о его зле.

– Если угодно.

– Я был экспериментом – пробой?

– Чтобы посмотреть, останешься ли ты собой. Ты остался?

Они шли через беспокойную толпу. Трент поднял лицевой щиток, потом убрал шлем скафандра в горловое кольцо. Воздух, холодивший лицо, пах немытыми людскими телами и железом. Он видел, что двое из ЦКБЗ наблюдали за ним, но и только – возможно, благодаря его спутнику. Трент озирал толпу в поисках Риик и мальчиков.

– Я – настолько же я, как и любой другой человек по прошествии времени.

– Это хорошо, – кивнул Грей.

– Значит, я Пенни Роял в микрокосме. Проба. – Трент на секунду задумался. – Так ты говоришь, что Пенни Роял намерен снова включить в себе восьмое состояние сознания?

– Говорю.

– Значит, я, наверное, правильно сделал, придя сюда, поскольку, похоже, Пенни Роял еще не закончил со Свёрлом и Цехом Сто один. – Он оглянулся на голема, но, конечно же, лицо скелета ничего не выражало. – И ты здесь поэтому? Инстинкт выживания?

– У меня его нет, – ответил Грей. – И ты – не единственный микрокосм или проверка…

– Ты тоже?

– Да.

Трент понял. Големы Пенни Рояла были убийцами; убийцей был и мистер Грей.

– И что теперь?

Мистер Грей красноречиво пожал плечами. Трент шагал дальше, вглядываясь в чужие лица, но нашли его: ладонь сжала маленькая рука.

– Роберт?

Мальчик потянул его туда, где ждали Риик с Йераном.

– Куда ты теперь, Риик? – спросил Трент.

Женщина смотрела на него раздраженно:

– А ты как думаешь?

– В Государство?

Вскинув руку, она ухватила мужчину за горловину скафандра:

– Приди в себя, дурачина.

– Айда на Масаду, – раздался голос рядом.

Все повернулись к мистеру Грею, который вновь ухмылялся. Трент пытался решить, нравилось ему или нет то, что голем таскался за ним по пятам. Потом он взвесил предложение отправиться на новую планету. Почему бы и нет? На Масаде его не арестуют, к тому же там будет интересно, когда Ткач укрепит власть и отведет свой мир подальше от Государства.

– А они позволят мне уйти? – Трент кивнул в сторону агентов ЦКБЗ.

– У них нет выбора, – ответил Грей. – Корабль под управлением Старого Капитана со Спаттерджея готов взять на борт любого, кто пожелает спуститься на планету. Ткач приказал никому не вмешиваться и никого не задерживать.

Трент посмотрел на Риик. Та в ответ предупреждающе зыркнула, потом огляделась:

– И где же этот корабль?

Трент привычно потеребил серьгу. Наверное, ему удастся получить доступ к своему счету в Галактическом банке, потом снять или купить какой-нибудь домик, и затем уже не нужно будет метаться в поисках решений. Возможно, вместе они отправятся взглянуть, чем стала Изабель Сатоми. Пришла пора отдохнуть, осмотреть достопримечательности, а потом уже он подумает о том, что делать дальше и насколько злым или наоборот ему хочется быть. Глядя на Риик, двинувшуюся туда, где вроде бы находился выход, он подумал: «Не слишком».

Глава 12

Спир

Второй «карабкер» нагонял нас – что меня совершенно не удивляло. Мистер Пейс был тут полновластным хозяином, и то, что он владел улучшенной моделью машины, выглядело вполне естественно. Оставалось лишь благодарить провидение за то, что он питал очевидную антипатию к гравикарам, иначе он бы уже давно настиг нас.

– Скала. – Голос Рисс шел из пульта. – Лезем на скалу.

Я взглянул на нее, потом туда, куда она смотрела. На пути сюда мы спустились с плато – с того самого, где расположить космопорт было бы куда уместнее, – в лощину по длинному склону. Сепия повернула «карабкер». Представляя, что задумала Рисс, я решил подстраховаться. Компьютерная система шаттла, как и система «Копья», была для меня открыта, но я сомневался, что сделаю всё правильно на таком расстоянии. Переключив все каналы на пульт «карабкера», я установил связь с судном и спросил:

– Флейт, ты нас видишь?

– Слежу за вами даже сейчас, – откликнулся корабельный разум. – Похоже, у вас проблемы.

– Бери управление шаттлом и веди его сюда – сажай на плато.

– Запускаю, – ответил Флейт.

Мы добрались до подножия скалы, и «карабкер» замешкался, словно безмолвно интересуясь, уверены ли мы в команде. Затем он нашарил одной ногой опору, потянулся другой – и потащил нас вверх по крутому утесу. На миг нас вжало в кресла: скребя по поверхности одной из нижних конечностей, «карабкер» вывернул кусок камня.

– Он знает, что у тебя есть, – сказал я.

– И что? – фыркнула Рисс.

– Если оставишь на скале что-нибудь для него, он наверняка обогнет подарок.

– Да, я думала об этом. – После паузы, во время которой Рисс, вероятно, взвешивала другие возможности, что еще не рассматривала, она продолжила: – Я помещу заряд в ногу его машинки.

– Во все ноги было бы лучше, – предложил я.

– Смеси маловато, – ответила дрон.

«Карабкер» мерно взбирался по отвесной скале; из ближайшей трещины выпорхнуло вспугнутое существо, напоминавшее летучую мышь – только стеклянную. Обернувшись, я увидел внизу «карабкер» мистера Пейса, двигавшийся куда ловчее нашего. Мы одолели уже полпути к вершине, когда Рисс отлипла от стекла.

– Пожелай мне удачи, – сказала она и ускользнула.

Я пытался проследить за ней, но змея-дрон исчезла, включив «хамелеонку». Вернулась Рисс, шлепнувшись на стекло, когда позади осталось три четверти дороги, а «карабкер» мистера Пейса отставал от нашего всего метра на три. Оглянулся я как раз вовремя, чтобы увидеть взрыв, оторвавший половину правой передней ноги машины Пейса. Раздался грохот, треск, остаточный образ вспышки застил глаза. Наш «карабкер», пошатнувшись, повис на скале, а тот, что был ниже, оторвался от утеса.

– Мы его сделали? – спросила Сепия, сосредоточенная на управлении.

– Типа того, – ответил я.

Однако машине мистера Пейса удалось снова вцепиться в камни, и она продолжала взбираться, только медленнее из-за нехватки конечности. Уже на вершине я разглядел в небе сияющий ореол вокруг приближавшегося шаттла – но, похоже, ему не успеть…

– Выпусти нас, быстро, – велел я.

Сепия посмотрела на меня:

– Но внутри мы, наверное, будем в большей безопасности…

– Тогда я не смогу воспользоваться этой машиной, чтобы остановить его.

Она разглядывала меня еще пару секунд, потом приказала «карабкеру» присесть. Я тем временем рылся в компьютерной системе нашего транспорта, ища способ управлять им дистанционно. Тут имелись предохранительные блоки, через которые мне было не пробиться только с помощью форса, так что я, не раздумывая, вошел в шип и в воспоминания жертв Пенни Рояла, многие из которых знали, как вскрывать такие системы. Выпрыгнув на скользкие камни под холодную морось, я мысленно захватил управление машиной, заставив ее развернуться как раз в тот момент, когда «карабкер» мистера Пейса добрался до вершины скалы. Сепия открыла огонь из своего карабина, дырявя корпус «карабкера» Пейса, что, впрочем, не заставило его замедлить ход.

– Бежим! – крикнул я, увидев опускавшийся в нескольких сотнях метров от нас шаттл.

Сепия оглянулась, уловила через нашу связь, что я делал, – и помчалась к шаттлу, с кошачьим проворством, конечно. Я последовал за ней, продолжая одновременно контролировать «карабкер». По моему приказу машина с полностью отключенными протоколами безопасности врезалась в бок аппарата Пейса, схватила его за передние ноги и принялась толкать к краю скалы. Застывшие в неустойчивом равновесии «карабкеры» напоминал и сцепившихся роботов-борцов. Шаттл уже сел, и Сепия, рванув дверь, ввалилась внутрь. А мистер Пейс тем временем выбросился из своей машины. За его спиной «карабкеры», покачнувшись, рухнули со скалы, но сам он не пострадал.

Нырнув следом за Сепией в шаттл, я бросился в ходовую рубку. Подняв челнок, я посмотрел на экран и убедился, что двигались мы недостаточно быстро. Выскользнув из системы всё еще падавшего «карабкера», я ввинтился в систему шаттла, машинально произвел расчеты и включил один рулевой движок, так что корабль накренился, швырнув нас на пол. Секундой позже я запустил атмосферную ракету. Шаттл нырнул вниз, скрежетнув носом по камню, но подсознательно, через внешнюю камеру, я увидел, как струя пламени отбросила Пейса далеко назад.

– Мы в порядке, – сообщил я, когда мы поднялись и уселись наконец в кресла.

Долю секунды спустя я увидел пять ярких звезд, несшихся на нас в ночи, и ощутил, как почва ушла у меня из-под ног. Я обладал весьма эффектными способностями, умел думать и действовать быстро, но что я мог поделать с ракетами, выпущенными из замка мистера Пейса? Может, мне и удалось бы увернуться от одной-двух, но не от всех пяти разом. Потом ночь озарили вспышки взрывов, и я заметил один из снарядов, который, пронесшись по снижавшейся спирали, врезался в склон ближайшей горы и взорвался, оставив глубокую воронку.

– Мог бы сделать это и раньше, – заметила Рисс, появляясь на пульте и глядя на поднимавшееся облако раскаленных обломков.

– Конечно, – ответил Флейт, – но я не хотел вмешиваться на тот случай, если у всего происходящего здесь есть определенная цель.

Защелкивая ремень безопасности, я чувствовал себя глупо. В решающий момент я совершенно забыл о том, что у меня был зависший на орбите вооруженный государственный истребитель и я мог испепелить мистера Пейса всего лишь мыслью. Я откинулся на спинку кресла, однако мной владело не только облегчение, но и недоумение. Ведь наверняка же мистер Пейс тоже об этом знал?

Свёрл

– Бросайте всё, кроме оружия! – велел Свёрл. – Идите к телепорту немедленно!

Но даже в тот момент, когда он передавал детям приказ, Свёрл понимал: возможно, уже слишком поздно. Разве не наивно было считать, что государственные ИИ подчинились своим же законам и вывели из системы Масады все военные силы? Разве не наивно было думать, что у них не найдется парочки ПЗУ, чтобы метнуть в него? Нет, Пенни Рояла никто не назвал бы наивным. То, что Свёрл откроет телепорт к Масаде, ИИ считал неизбежным. Но Черный ИИ никогда бы не подверг то, что он строил здесь, столь очевидному риску уничтожения.

Черные шипы прочертили на мениске четкие линии, а потом из врат выпала громоздкая фигура, забарахтавшись в невесомости. Гигантское неуклюжее существо выглядело почти комичным… Почти. Свёрл изумленно разглядывал уткотрепа, воскрешенного эшетера, которого называли Ткачом, пока вдруг не сообразил, что тот шагнул с герметизированной базы на Флинте прямиком в вакуум и сейчас, возможно, умирает. Однако, когда Свёрл уже собирался отменить приказ Бсоролу и остальным, зверь вдруг подобрался, обрел устойчивость, поджал задние ноги и сел, зависнув в вакууме эдакой пирамидой, как будто под ним внезапно материализовалась некая невидимая твердь. Короткое сканирование принесло очень странные результаты, но Ткача определенно окружал воздушный пузырь под давлением, хотя понять природу защитной герметичной оболочки было затруднительно. Поверхность пузыря постоянно колебалась… в сущности, она сама себя ткала.

Паника Свёрла пошла на убыль. Так вот что планировал Пенни Роял… Но спокойствие длилось всего секунду – пока из мениска не появилась другая фигура. Что, и это предвидел Черный ИИ? Блестящий скорпион тут же стабилизировался в невесомости и начал медленно вращаться, озирая окружающее пространство. Это, конечно, несколько лучше ПЗУ, но, возможно, хуже, чем штурмовые силы. Скорпион был Амистадом, боевым дроном старой школы, продвинутым до статуса планетарного ИИ, однако, несомненно, свое прежнее оружие он сохранил. Он напичкан техникой, его мощности хватит, чтобы отправить в полет небольшой ударный корабль, он оснащен атомными лучами, кросс-спектральными лазерами, у него наверняка были рельсотрон и широкий ассортимент ракет и мин… Дела могли стать очень скверными – и очень быстро.

– Телепортационная связь со спутником Масады Флинтом закрыта, – доложил ИИ телепорта.

– Отлично, – ответил Свёрл. – Привет, Амистад.

– Свёрл, – откликнулся дрон. – Не дергайся и не жми на курки, я тут как турист.

Он повернулся к тому, что было носом станции.

– Интересное зрелище.

В теле Цеха 101 зияли новые бреши, и проникавший сквозь них свет гипергиганта играл с золотистыми тенями на внутренней структуре полушария, которая выглядела органической. На глазах Амистада лицевая сторона отсека конечной сборки, примыкавшая к госпиталю, начала исчезать, впуская еще больше сияния. Свёрл, наблюдавший через уцелевшие камеры, видел всю станцию насквозь и знал, что сейчас устройство отвлеклось от плетения края полусферы, чтобы откусить и переварить новые материалы. Проверив достижения машины, он убедился, что полушарие готово больше чем наполовину и устройство скоро вернется к работе.

– И что подумают об этом твои хозяева из Государства – те, которые послали флотилию, чтобы уничтожить станцию? – спросил он.

Амистад небрежно отмахнулся клешней.

– Сомневаюсь, что у меня есть какие-либо «хозяева», поскольку, прежде чем шагнуть в телепорт, я отказался от должности. – Помолчав секунду, скорпион добавил: – В любом случае, полагаю, присутствие флотилии уже излишне. Мои «хозяева» не хотели, чтобы ты прибрал к клешням военный завод, производящий оружие. Хотя завод этот, похоже, стремительно исчезает.

Амистад приподнялся, повернувшись в ту сторону, где сидел, цепляясь за балку, Свёрл. В это время Бсорол, Бсектил и оставшиеся вторинцы Свёрла окружили телепорт, замкнув дрона-скорпиона и Ткача в кольцо. Их организованность впечатляла. Прадоры разумно оценили угрозу и локализовали ее, но без приказа никто не стрелял.

– Не забывай, что я говорил о курках, – напомнил Амистад.

Пространство между ним и детьми Свёрла на миг наполнилось вспышками прицеливавшихся лазеров – возможно, чтобы просто прояснить ситуацию. В ответ несколько пулеметов развернулись, и лазеры замерцали снова – на этот раз со стороны прадоров.

А Свёрл еще колебался. Если он оставит детей здесь, то, несмотря на их зрелость, шансы на промах будут лишь повышаться, но если их отозвать… возможно, именно этого и ждет Амистад. Нет, в конце концов он решил довериться планам Пенни Рояла, тут же с неудовольствием припомнив замечание Спира насчет того, что он ищет что-то, во что можно верить.

– Бсорол, Бсектил, уходите, продолжайте заниматься тем, что делали, – велел он. – Сносите вещи в грузовоз.

А Ткач меж тем всё сидел в вакууме, время от времени поворачивая голову, чтобы взглянуть то на Амистада, то на одного из прадоров. Это существо как будто считало себя зрителем, а не уязвимой органической формой жизни, торчавшей на перекрестье прицелов такого количества оружия, которым можно было бы сровнять с землей целый город. А еще Свёрл отчего-то чувствовал, что уткотреп сдерживает веселье и может в любой момент разразиться хохотом. Но, когда прадоры, нарушив строй, отступили, Ткач тоже зашевелился.

Он отплыл от телепорта и повернулся лицом к механизму, который плел полусферу. Тот задергался, как пронзенный копьем зверь, – и вдруг резко остановился.

Всё внимание Свёрла вновь устремилось к Ткачу, который, точно безумный Будда, направлялся к зиявшей в боку станции дыре. В тяжелой клешне он держал какой-то замысловатый, но хлипкий на вид прибор. Свёрл не сомневался, Ткач просто отключил эшетерское устройство, но что теперь? Бывший прадор решил, что ему хочется взглянуть поближе – собственными глазами. Пробежав по балке, он оттолкнулся от нее, включил внутренний гравидвигатель и спланировал к Ткачу. Как и ожидалось, Амистад вскоре оказался рядом.

– Можешь сделать что-то с этим флотом? – спросил Свёрл.

– Я говорю с Гарротой прямо сейчас, – ответил дрон. – Он не слишком рад тому, что я здесь, и, кажется, думает, что может отдавать мне приказы. Вот что получается, когда сажаешь разум ударного корабля в дредноут. Комплекс Наполеона.

Они держались позади Ткача, который выплыл в одну из дыр под ослепительное сияние, почти потерявшись даже для сенсоров Свёрла. Проведя проверку, Свёрл обнаружил, что имеет дело не только со светом гипергиганта, но и еще с каким-то излучением странного диапазона поперек электромагнитного спектра, которое исходило от самой станции: инфракрасные лучи и микроволны, гамма-излучение и отчего-то одинокий высокий пик в ультрафиолете. Наверное, какой-то размягчающий процесс, при помощи которого устройство делало материю удобоваримой, решил Свёрл.

– Как думаешь, почему он здесь? – спросил Амистад.

– Не знаю, – увильнул Свёрл.

– Знаешь, – отрезал скорпион. – Это плата Пенни Роялу за предоставление биомеханической боевой машины. Но присутствие Ткача говорит нам еще кое о чем.

– А именно?

– Думаешь, эшетерскому устройству требуется какое-либо реальное вмешательство Ткача?

– Нет, – ответил Свёрл.

На вид эшетерская технология сильно превосходила государственную. Присутствие Ткача не казалось необходимым, разве что по какой-нибудь неясной духовной причине.

– Дело не сделано, – заявил Амистад.

– А…

Ну вот и объяснение. Объект, мерно возводимый здесь, мог быть частью текущей сделки. Возможно, Ткач явился сюда, чтобы присмотреть за операцией до ее завершения. Он, вероятно, упустил нечто необходимое или сохранял контроль, пока Пенни Роял не проведет последний платеж.

– Интересно, что же это за платеж, – подумал вслух Свёрл.

– Мне тоже, – рассеянно кивнул Амистад.

– Думаешь, Пенни Роял вернется сюда, чтобы произвести оплату? – спросил Свёрл, загодя уверенный в положительном ответе. – И принять готовый продукт?

– Первое – возможно. А вот будет ли тут готовый продукт, который можно принять, – это еще вопрос спорный.

– Что?

– Гаррота только что предупредил: у меня есть день, чтобы покинуть это место, – ответил Амистад. – А сейчас он пересылает мне видеоданные.

Пока Амистад говорил, датчики Свёрла сообщили ему об очередном изменении характеристик У-пространства: прибывали новые корабли. Амистад хотел расширить канал связи, но Свёрла охватили подозрения: не готовилась ли на него атака? Впрочем, он отмел мнительность. У Амистада было оружие – и ему не требовалось затевать информационную войну. Так что Свёрл открыл канал.

Корабли выскальзывали в реал вдалеке от солнца-гипергиганта. Свёрл мгновенно опознал длинные каплевидные звездолеты: возвращался Королевский Конвой. На миг он понадеялся, что теперь у государственной флотилии возникнут проблемы, но сразу понял: нет, не возникнут. Гаррота не стал бы предупреждать и посылать изображение. Похоже, Королевство и Государство стали теперь своего рода союзниками – в ответ на происходящее здесь. Свёрл насчитал двадцать кораблей Королевского Конвоя, но было там еще одно судно. Его он тоже узнал: неуклюжий гигант, титанический двустворчатый моллюск с огромными старыми ядерными двигателями сзади и массивными захватными крюками спереди. Он видел такие суда на верфях Королевства во время войны. Эти тягачи создавались для перемещения очень больших объектов вроде колоссальных кораблей, подлежавших ремонту. Сейчас они несколько устарели, но работу свою выполняли исправно.

– Выглядит не очень, – прокомментировал Амистад.

– Точно, – согласился Свёрл.