Текст книги "Королева красоты"

Автор книги: Николай Новиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Заза не считал, что везти своих боевиков к месту работы – западло. Он мог бы посадить за руль Ганса, но зачем отвлекать парня? Пусть думает о деле. Они могли бы подъехать сюда на трех машинах, но опять-таки, для чего привлекать к себе внимание? Ну а если кому-то захочется назвать Зазу таксистом, что ж, пусть попробует. По крайней мере, у Бритого и Ганса такого желания никогда не возникало.

– Прикинем ещё раз, что надо сделать, – ровным голосом, как бы нехотя, сказал Заза.

– Да чё там прикидывать, все и так ясно, – протянул Бри тый. – Если эти козлы не затащили её к себе, куда она на хрен денется, мы... – он не закончил свой монолог, получив чувстви тельный удар локтем в бок. Косо глянул на Ганса, недовольно пробурчал. – Да ладно...

– Двое мужиков, один нерусский, с усами, другой, похоже, русский, черненький, довезли телку до хаты, – спокойно продолжал Заза. – Конечно, познакомились, взяли её телефон, оставили свои, чтобы звонила в случае чего. Нам нужны их координаты. Хотя бы одного. Адрес, телефон. Вы звоните в дверь, представляетесь агентами страховой компании "Звездочет". Говорите, что Румянце ва Ольга Сергеевна была застрахована, как участница конкурса и теперь должна получить тысячу баксов за то, что не участвовала в конкурсе. Когда она откроет, можете прямо сказать, что вам нужно. Если в квартире будут посторонние – я так прикидываю, вы врубитесь в ситуацию.

– А если там кодла? День рождения справляют, или просто собрались побалдеть? – осторожно спросил Ганс. – Куда-то мы спе шим, Заза, так дело не делают. Завтра бы все выяснили, прикину ли хрен к носу и спокойненько разобрались бы.

– Ты мне это говоришь? – усмехнулся Заза. – Вернемся, стари ку скажешь, как надо было. Разрешаю. Он жутко обрадуется, что у него такие умные люди работают. Может, зарплату повысит, в ку бометрах выдаст.

– Все понял, – не стал спорить Ганс. – Старичок всегда прав, на хрен мне соваться к нему с советами? Такой ещё вопросик. Ес ли там оба красавчика будут? Навроде как телка захотела побла годарить их и пригласила на чашку кофе?

– Скажешь им: искали, хотели наказать, но вы слишком рано объявились. Потом извинишься и сдернешь.

Бритый громко заржал. Ганс бросил на него злобный взгляд, потом посмотрел на Зазу, опустил глаза.

– Понял, – сказал он. – Я им, козлам!..

– Не забудьте, что телку трогать нельзя, – напомнил Заза. – Так, придержать, пригрозить, попугать. Без следов. Ерохин сам с нею будет разбираться.

– Так может, сперва мы разберемся, потом она со стариком как шелковая будет? – ухмыльнулся Бритый.

Заза резко вскинул голову, уставился на Бритого. Хоть и был он в темных очках, но здоровяк дернулся назад, облизывая вмиг пересохшие губы.

– Ты же знаешь Ерохина, – ещё тише, ещё медленнее, и оттого ещё страшнее произнес Заза. – У него комплекс насчет баб. И если он решил, что сам разберется с этой сучкой, значит, считает её своей. Ты хочешь трахнуть телку старика? Откусить полсиськи или паяльник между ног засунуть? Ну попробуй. Он, когда в хорошем настроении, может и три тысячи баксов долгу простить, может позволить завалить её потом, когда самому надоест, но когда ле зут вперед него – такого он не прощает. Лучше пошмонай её су мочку, там наверняка должен быть листок с телефоном. Все. Воз никнут проблемы уходите ножками, я вас не знаю, но жду у кон торы.

– Все будет о`кей, – кивнул Ганс, открывая дверцу и подтал кивая Бритого. – Минут за пятнадцать управимся.

Ольга слышала, как в прихожей защебетал звонок, и обижен ный Юра, который на кухне запивал свою печаль шампанским и зае дал тортом, пошел открывать дверь. Ольга знала, почему он зас пешил к двери – надеялся, что кто-то из Ольгиных подруг загля нул в гости, а они всегда восхищались: какая красивая пара, Ольга и Юра и частенько спрашивали, скоро ли свадьба? Сейчас Юра пожалуется, как она несправедлива к нему, получит необходи мую дозу комплиментов и утешений, а потом предложит шампанско го, и ей придется сидеть за столом, делая вид, будто случилась небольшая размолвка... Ольга сосредоточенно наморщила лоб, пы таясь найти способ поскорее отделаться от гостей.

Неожиданно из прихожей послышались грубые мужские голоса. Ольга машинально напряглась в кресле. Мужчины? И не один? Что им здесь нужно?

– Нам нужна Ольга Сергеевна Румянцева, – сказал один из во шедших. Есть тут такая?

– Есть... – растерянно пробормотал Юра.

– Мы это... из страховой конторы, понял, да? – рявкнул вто рой. "Кузнечик" называется. Бабки принесли ей.

– "Звездочет", – поправил первый.

– Да какая на хрен разница! Где она?

– Я здесь! – крикнула Ольга. Она вскочила с кресла, быстрым шагом пошла в прихожую.

Увидев незнакомых мужчин, Ольга побледнела, испуганно шаг нула назад. Страховых агентов с такими бандитскими рожами и в прошлом веке на диком западе не было!

– Но, может быть, вы объясните, в чем дело? – опасливо спросил Юра, пятясь назад, в сторону кухни.

– Какие дела, кореш, – сказал тот, которому принадлежал первый голос – высокий, со светлым ежиком на голове и белым шрамом на лбу. – Мы из страховой конторы, тебе что, не ясно? Мо жет, сомневаешься?

Второй, квадратный громила с расплющенным носом закрыл дверь на замок и рявкнул:

– Сомневается, Ганс? Ща я его убеждать буду!

– Да нет, почему же... – забормотал Юра. – Я верю вам. Из конторы, так из конторы, меня это не волнует.

– Что вам нужно? – дрожащими голосом выговорила Ольга. – За чем ворвались в мою квартиру?

– Не ворвались, а культурно вошли, думай, что мелешь, ду ра! прошипел Ганс, заталкивая Ольгу в комнату. Потом повернул ся к сообщнику. Бритый, займись пока этим хмырем.

– Ты что тут делаешь, козел? – заорал Бритый, хватая Юру за грудки. Пришел королеву красоты потрахать? А разрешение у тебя есть?

Он боднул Юру лбом, в кровь разбив нижнюю губу, и толкнул его вслед за Ольгой в комнату.

– Что вы себе позволяете? Как вы смеете?! – возмущенно зак ричал Юра.

Бритый всадил ему в солнечное сплетение громадный кулак, а мгновением позже, когда Юра, вытаращив глаза, начал медленно сгибаться, ударил раскрытой ладонью сверху по шее. Юра свалился на ковер. Бритый нехотя ковырнул его ботинком в бок.

– Полегче, – мрачно сказал Ганс.

– Негодяи! Бандиты! – закричала Ольга, бросаясь на Бритого. Тот в ярости отшвырнул её и уже занес руку, чтобы разбить

девушке лицо, но Ганс ловко перехватил её, заскрипел зубами, сдерживая напор страшной силы. Ольге показалось, что ещё чуть-чуть и два бандита подерутся, с такой злобой посмотрел Бритый на Ганса, но прошла секунда, и злоба погасла в заплывших жиром глазках. Бритый нехотя опустил руку.

– Больше предупреждать не буду, – сквозь зубы процедил Ганс и повернулся к Ольге. – Тебя – тоже. В следующий раз не стану его держать. А если он ударит разок, ты потом всю жизнь будешь королевой – уродства! Врубилась? Короче. Два чувака, с которыми ты смылась из дома культуры. Где их найти?

Теперь только Ольга поняла, в чем дело. Догадывалась, что визит этих громил связан с конкурсом красоты, но что именно они хотят... Адрес Игоря и Роберта! Ну, уж нет!

– Не знаю... они подвезли меня домой – и все. Я не знаю, где их найти, – она покачала головой.

– Врет, сука! – злобно крикнул Бритый и ещё раз пнул Юру ботинком в бок.

Юра застонал, протянул руки к Ольге:

– Скажи им, Оля, пожалуйста, умоляю тебя... Они же убьют нас обоих... Ребята, она скажет, она все вам скажет, только не надо бить...

– Слыхала? – довольно ухмыльнулся Ганс. – Чувачок твой пони мает, что к чему. Ну давай, выкладывай.

Ольга посмотрела на Юру. Вид у него был жалкий. И понимала она, что Юра – не Игорь, не может дать отпор бандитам, а если бы попытался, только хуже бы сделал и себе и ей, но все равно не могла не сравнивать... И не могла даже посочувствовать Юре.

– Я не сука, – с достоинством сказала она, почему-то уве ренная, что её не тронут. Длинный со шрамом остановил квадрат ного ублюдка, да ещё и пригрозил, что больше предупреждать не будет. – И не знаю о тех мужчинах ничего. Я оставила им свой те лефон, но сама не собиралась звонить, это не в моих правилах.

– Такая честная? – прошипел Ганс. – Бритый, а ну-ка подними этого лоха, мы ему харакири сделаем, посмотрим, как она запоет, когда у него кишки наружу вылезут.

– Но я, действительно, не знаю! – крикнула Ольга, в ужасе закрывая ладонями лицо.

– Скажи им, Ольга, прошу тебя, скажи! – застонал Юра. Бритый рывком поставил его на ноги, но у Юры подгибались

коленки, и он медленно сползал вниз.

– Стоять, козел! – рявкнул Бритый и сильно ударил парня ла донью по щеке.

Голова Юры дернулась в сторону, изо рта потекла струйка крови. Ольга почувствовала тошноту и головокружение, стиснула зубы, стараясь не свалиться на ковер.

– Я ничего не знаю... – прошептала она.

Ганс грязно выругался, сплюнул на ковер, хмуро посмотрел на Бритого.

– Брось его. Кажется, в прихожей я видел её сумочку, при тащи, посмотрим.

Бритый отпустил Юру, который мешком свалился на пол и ле жа, закрыв руками лицо, не пытаясь даже пошевелиться. Ольга с ужасом наблюдала, как Бритый несет её сумочку, а там... Там ле жала визитная карточка Роберта! С номером телефона и адресом!

– Не трогай, скотина! – закричала она, рванувшись к Брито му, но Ганс крепко схватил её за руку, отшвырнул в сторону ди вана.

– Похоже, мы на верном пути, – довольно осклабился он. – Ты чего такая тупая, телка? Пожалей лучше своего хахалька, чем о двух козлах беспокоиться. Ты с ними все равно больше не уви дишься.

Он дернул из рук Бритого сумочку, высыпал её содержимое на ковер. Бритый резво нагнулся выхватил из груды косметики белый картонный прямоугольник, медленно выпрямился, обнажив кривые желтые зубы.

– То, шо надо. Ревадзе Роберт Вахтангович, тренер по фут болу. Тут и телефон, и адресок имеется.

– Класс! – Ганс повернулся к Ольге. – Как насчет второго?

– Подлец! – крикнула Ольга и заплакала.

– Может она, в натуре, честная, – сказал Бритому Ганс. – Троим сразу не дает, только двум, здесь хмырю, а на другой хате

– грузину. Ништяк. О третьем у грузина спросим. Покатили.

– А она не предупредит?

– Ты помнишь телефончик? – спросил у Ольги Ганс, и сам за неё ответил. – Скорее всего, нет. Бросила визитку в сумочку и занялась пока что эти хмырем. Но все равно... – он подошел к ней вплотную, сдавил ладонями её щеки. – Запомни: если вякнешь ко му-то, никто не спасет тебя, детка. Никто! Это я тебе обещаю лично и с гарантией тыщу процентов.

Ольга рыдала, не в силах произнести и слова в ответ. Между тем Бритый злобно пнул Юру.

– Понял, о чем речь, козел? Смотри за своей телкой, чтобы не вздумала глупости делать. Я тебя лично предупреждаю. И тебе же голову откручу, если не углядишь. Всего и делов-то – сам по малкиваешь, и ей не даешь болтать. В таком разе ты меня не зна ешь, я тебя тоже. Но если кто-то из вас начнет вякать не по де лу!... – страшно захрипел Бритый.

Юра вздрогнул, поджимая коленки и зажмуриваясь до боли в глазах. Сколько он лежал в таком положении, боясь пошевелиться даже после того, как хлопнула дверь в прихожей, не помнил. А когда открыл глаза и поднял голову, увидел, что Ольга лежит на диване, уткнувшись лицом в серый велюр, и плечи её содрогаются от рыданий.

8

– Дверь у тебя что надо, Роб, – Стремянов поднял вверх большой палец. – Бронированная! Боишься, что ограбят?

– А, слушай, кому нужно грабить старого, больного грузи на? – махнул рукой Роберт.

– Не завидую я тому, кто попадется этому старому, больному грузину под горячую руку, – усмехнулся Игорь. – Небось, встре тишься с Ольгой, козликом будешь прыгать. Так?

– С такой девушкой и трухлявый пень будет козликом пры гать, философски заметил Роберт. – А дверь мне почти бесплатно сделали. Ты Митю Вострикова, нашего вратаря, помнишь?

– Митяя-то? Как же его забудешь! Что-то давно ничего не слышал о нем.

– Потому что бедный. Богатые все знают Митяя. Я как-то встретил его на стадионе – такой, слушай, совсем бизнесмен. К себе затащил, он водку купил, "Абсолют-Курант", знаешь? чернос мородиновая, столько стоит, подумать страшно, но вкусная, не то, что вот эта "Кремлевская". Машину купим – такую поставлю тебе, Игорь. Выпили мы, вспомнили, как играли, а потом я спра шиваю: что делаешь, Митяй? Каким бизнесом занимаешься? Неужели, понимаешь – рэкетир? Он сказал: зачем, Роберт, совсем плохо ду маешь? Я двери делаю, бронированные, богатым людям ставлю. Хо чешь, тебе сделаю?

– И ты, конечно, захотел, – рассмеялся Стремянов.

– Я сказал – посмотри, я богатый? Зачем тогда мне дверь бронированная? Наверное, хорошая дверь, но такая сколько стоит? А Митя сказал: у меня фирма солидная, хорошим людям, заслужен ным, уважаемым людям скидки делаем. Для рекламы. С других потом больше денег берем, вот и все. Тебе сделаю скидку, как спортив ной знаменитости. Всего за сто тысяч дверь поставлю. Как отка жешься, Игорь? Поставил за сто тысяч. Прошлым летом. Красивая дверь, пусть будет, ну? Смотрю, Митяя вспоминаю, думаю, хороший человек, спасибо ему.

– Черт возьми, может и мне попросить Митяя поставить бро нированную дверь?

– Конечно, – не раздумывая согласился Роберт. – Хочешь, пря мо сейчас позвоню, скажу, пусть ставит. Такому человеку, как тебе, он тоже за сто тысяч сделает. А с богатого балбеса потом сдерет эти деньги. Ну?

– Да нет, спасибо. Это я просто так сказал. Давай, выпьем за наших друзей, хорошая когда-то компания была! И я поеду, по ра и честь знать.

Роберт наполнил рюмки из матовой, литровой бутылки "Крем левской Де Люкс", согласно кивнул:

– Давай, Игорь! Мы с Митяем тоже вспоминали о тебе, как приходили в твой подвал каратэ заниматься, модно тогда было. А потом друзьями стали, молодые совсем были, вах!

Они выпили, взяли по маринованному огурцу из стеклянной банки.

– Почему спешишь, Игорь? – спросил Роберт, расправившись с огурцом. Надежда дома, Светланка под присмотром, сиди, слушай! Столько не виделись.

– Дома-то дома, – нахмурился Игорь. – Да вернулась злая, кричала в трубку, что я негодяй, день рождения подруги испортил ей. Первый раз слышу об этом дне рождения, но вот – испортил, оказывается!

– Можно понять, почему злая. Пошла на день рождения, дума ла, ты со Светланкой останешься, а ты ко мне уехал. Мать, пони маешь, волнуется. Но теперь все в порядке, уже перестает злить ся, когда приедешь, совсем добрая будет. Не спеши только.

– Да если б она лишь сегодня злая была, – махнул рукой Стремянов. Последнее время только и делает, что злится. На что ни посмотрит – все плохо. А особенно то, что денег много не за рабатываю.

– Это и мне интересно, слушай. Почему такой человек, как ты, много денег не зарабатываешь? Я могу в морду дать, ещё пом ню, чему учил меня, но я не профессионал, а ты – высокий про фессионал, понимаешь. Почему не организуешь какую-то охрану, не займешься делом? Любой бизнесмен скажет: иди ко мне, Игорь, я тебе много денег дам!

– Сложный это вопрос, – вздохнул Стремянов. – Ты вот, напри мер, представляешь, как мне нужно будет работать на бизнесмена?

– Руками! – убежденно сказал Роберт. Подумал и добавил. – И ногами тоже. Ты это умеешь.

– Ошибаешься, Роб. Тут прежде всего головой работать нужно.

– Что, головой не умеешь? – удивился Роберт.

– Умею, потому и не хочу ни с кем связываться. Там ведь какой расклад? Вначале я его охраняю. Потом принимаю участие в его разборках, где кто-то станет трупом. А потом попадаю в за висимость от него, не понравлюсь – он меня с потрохами чужими выдаст, и улики подкинет. Я знаю всех дельцов в своем районе, бандитов знаю, дела их и проблемы, поэтому и не лезу в это дерьмо. Зато свободен, живу, как хочется. Летом со Светланкой махнем на байдарке по Москве-реке, малышке так нравится путе шествовать.

– Надежда не поплывет?

– А мы её дома оставим, на хозяйстве.

– Думаешь, не обидится?

– Устал об этом думать, Роб. Ей нужно много денег, много нарядов, рестораны, казино, дальние курорты. Когда-то, после того, как я вернулся с ирано-иракской войны, мы так и жили...

– На чьей стороне воевал? – спросил Роберт и захохотал.

Он знал, что где бы Игорь ни упоминал о своем участии в этой странной войне, обязательно спрашивали: на чьей стороне воевал? Ведь с Ираном мы вроде бы официально не ссорились, а с Ираком так вообще дружили. Игорь, как правило, пожимал плечами и говорил: посередине, пытался помирить их.

– Посередине, – усмехнулся Стремянов. – Но кое-что все же заработал. Машину купил, мог бы квартиру получше нынешней ку пить, кооперативную, если б Надя не рвалась к красивой жизни. Правда, с курортами дальше Сочи и Ялты не получалось, демокра тия была ещё не такая, как сейчас, зато все остальное было по высшему классу. Хватило и на то, чтобы реформы всякие пережить. И знаешь, я почувствовал себя легче, когда стал в общем-то бед ным. К черту эти рестораны, дома отдыха, магазины! Можно ведь и дома посидеть, со Светланкой подурачиться, она такая забавная. А Надя прямо-таки извелась от того, что за последние два года к её десяти костюмам не добавилось ни одного. – Игорь пожал плеча ми. – Такое ощущение, что мы расходимся все дальше и дальше.

– Не верю, что ты не можешь найти деньги на какой-то пар шивый костюм, – Роберт по новой наполнил рюмки. – Слушай, если за хотеть, сейчас все можно сделать. Хочешь, позвоню Митяю, он те бе подкинет какую-нибудь работку?

– А зачем?

– Купишь жене ещё один костюм, или сразу три, она обнимет тебя, поцелует, скажут: слушай, какой хороший муж у меня, а! Зачем сердилась, думала – ничего не может? Если увидит, я хочу, все сделает, ну!

– Не скажет... и не подумает. Если человек зацикливается на деньгах это значит, ничего другое его не интересует. Мышка забралась в головку сыра, выела весь, и теперь сидит, капризни чает. Чем ты её ни развлекай не поможет. Ей просто нужна дру гая головка сыра, залезет в нее, займется любимым делом, и ни какие костюмы и золотые горы ей не нужны. Такая вот ситуация. Поэтому я и не стараюсь прыгнуть выше головы. Такое ощущение, как будто остановился, стою себе, смотрю и думаю.

– А потом пойдешь назад? – засмеялся Роберт.

– Или в сторону, – кивнул Игорь, поднимая рюмку. – Давай, за тебя, дорогой мой грузин. А ведь и вправду хорошо посидеть со старым приятелем, просто поговорить... Даже если он приглашает в гости не просто так, а по делу.

– А-а, слушай! Забудь, Игорь. Я сам куплю машину, приду, скажу: дай эту. Я рад, что мы встретились, сидим, немножко вы пиваем, немножко разговариваем. Какие дела, ну! За тебя, мой дорогой, будь здоров!

– Хорошая водка, – удовлетворенно кивнул Стремянов, закусы вая бутербродом с ветчиной. – А машину я тебе помогу выбрать. Знаешь, почему?

– Знаю. Боишься, дадут плохую, потом достану тебя: надо сделать то, это, понимаешь. На байдарке поплывешь, а я по бере гу буду следом бежать и кричать: эй, слушай, Игорь, коробка ба рахлит, иди, будем смотреть, почему! Точно?

– Точно!

– Я вот о чем хочу спросить, Игорь. Тебе не страшно, что какого-то спонсора обидели? Меня-то не знают, не найдут, а ты там работаешь. Не захочет он отомстить, понимаешь? Я посмотрел

– маньяк какой-то. Старикашка зачуханный, а денег много, спон сором стал, чтобы девочки вокруг бегали. А мы его самого разде ли перед Ольгой. Что думаешь, Игорь?

– Да, обидели мы гнома, это уж точно.

– Я тебя втянул в эту историю, слушай... – виновато сказал Роберт.

– И девушку себе взял, вот ты какой нехороший, – Стремянов улыбнулся, хлопнул друга по плечу. – Не бери дурного в голову, Роб! Мужичок не дурак, это ему будет наука, что не все позволе но, даже если денег до черта. Конечно, его люди поспрашивают, кто я такой, доложат, и он заткнется. Знаешь, почему?

– Не знаю, объясни.

– Я – очень серьезный противник, это в нашем районе все знают. Связываться со мной из-за пустяка – глупо. У них ведь как? Ты их не трогаешь, тебя тоже не тронут. Случайно под руку попадешь – получишь, конечно, если не умеешь ответить. А если очень хорошо умеешь – зачем с тобой воевать? Надо с конкурента ми разбираться, с партнерами-должниками, с бандитами договари ваться, другие группировки отпугивать. Много чего надо. Если начнут охотиться за каждым, кто косо посмотрел или в морду плю нул долго не протянут. В таких случаях проще забыть и зани маться делом.

– А если он сумасшедший и все-таки захочет отомстить? Мы же не косо на него смотрели, а опозорили, бедного.

– Пусть попробует, – мрачно усмехнулся Игорь. – Но ты не пе реживай, когда понадобится твоя помощь, позову. Не зря же я когда-то учил тебя, Роб.

Он вытащил из банки маринованный огурец, принялся внима тельно разглядывать его. Роберт закурил, взмахнул рукой, разго няя дым, усмехнулся чему-то своему.

– А ты хитрец, Роб, – сказал Стремянов. – Заставил меня вы ложить семейные тайны, а сам помалкиваешь. Рассказал бы, как у тебя с Юлией? Неужто она так и не убедила тебя жениться?

– Теперь не убедит, – пробурчал Роберт. – Сам буду убеждать, чтобы не приходила. Как – не знаю. Разве скажешь: дорогая Юля, извини, я встретил девушку и влюбился? Вот эти бутылки, тарел ки, кастрюли куда полетят?

– Действительно, куда? – полюбопытствовал Стремянов.

– Сюда, – Роберт с мрачным видом ткнул себя пальцем в лоб. – Всю квартиру разрушит, если узнает, что я... Почему, слушай, такие нервные все, а?

– А ты ей костюм купи, – посоветовал Стремянов, хитро улы баясь. Она тебе все и простит.

9

Легкий, теплый, совсем летний ветерок, напоенный нежным ароматом распускающихся цветов и листьев, навевал воспоминания о юности, о выпускном бале и чудесной бессонной ночи на Ленинс ких горах, а ещё – о Сан-Франциско, там вечером тоже было тепло и с моря дул такой же легкий, ароматный ветерок.

Невысокая, стройная женщина в белой юбке чуть выше колен и красной блузке с широкими рукавами неторопливо, уверенно шагала от станции метро "Юго-Западная" по тротуару улицы имени 26 Ба кинских комиссаров. Светлые волосы, мальчишеская стрижка, ко роткий вздернутый нос, голубые глаза и полная, упругая грудь, не теряющаяся даже под складками свободной блузки. Когда-то эта грудь сводила с ума большую часть мужского населения Со ветского Союза. Грудь заслуженного мастера спорта, члена сбор ной страны по спортивной гимнастике Юлии Красновой.

В те годы, десять-двенадцать лет назад не показывали эро тические фильмы по каналу НТВ, ибо самого канала ещё и в помине не было, не продавались на каждом углу порнофильмы и журналы с голыми девицами, за это могли и посадить. Не удивительно, что секс-звездами страны становились фигуристки, балерины, киноакт рисы, если им удавалось показать кое-что ещё помимо актерского мастерства – как в фильме "А зори здесь тихие...", в женской бане. Худенькие, угловатые гимнастки, девчонки с несформировав шейся фигурой, не входили в категорию секс-символов, как это понимали в стране победившего социализма, но Юлия Краснова уже в шестнадцать лет выглядела не девочкой-подростком, а юной жен щиной с красивой, упругой грудью, рвущейся из-под тонкой маеч ки. Женщина, но какая гибкая, какая грациозная! Какая соблазни тельная!!!

Секретарь ЦК КПСС, вручая орден "Знак Почета" за очередную победу на чемпионате мира, трясущимися руками долго-долго прик реплял награду на груди Юлии. И все это время чересчур тесно прижимал ладони к её пышному бюсту. Смешно было и страшно од новременно – такой большой человек, и туда же...

А когда сборная приехала с показательными выступлениями в Америку, там, несмотря на порнофильмы, свободно продающиеся в специальных магазинах, несмотря на многочисленные журналы, за печатанные до поры до времени в конверты – купи, разорви кон верт и смотри сколько хочешь не только на груди, никто тебя за это не арестует и даже на партбюро не вызовет мужчин, восхи щенных бюстом Юлии Красновой оказалось ничуть не меньше, чем на родине. Американцы, правда, были намного практичнее – не стес няясь, предлагали любую сумму за возможность раздеть русскую гимнастку (до пояса, мисс Краснова, только до пояса!) или хотя бы просто потрогать её груди.

Один миллионер, вопреки родной советской пропаганде ока завшийся не старым толстяком в цилиндре и фраке, а довольно-та ки симпатичным мужчиной лет сорока с копной рыжих волос – по виду и не скажешь, что человеку сорок, больше тридцати никогда бы не дала – предложил Юлии руку и сердце, а чтобы она не сом невалась в искренности его намерений, тут же предложил в пода рок роскошную виллу на берегу океана, которая стоила два милли она долларов. Восемнадцатилетняя советская комсомолка отказа лась, но не с презрением, а с сожалением, и не по идейным сооб ражением – просто было страшно оставаться одной в чужой стране без какой-либо надежды вновь увидеться с мамой.

Кагэбэшник, заместитель руководителя спортивной делегации, ровесник миллионера, но уж этому-то не только сорок, но все пятьдесят можно было дать, измученный невероятной популярностью Юлии и многими соблазнами, которые подстерегали её, заорал од нажды вечером в отеле: "Если ты ещё раз заговоришь с этими му даками озабоченными, я тебе сиськи отрежу к едрене фене!" И он, действительно, смог бы их отрезать, но не потому, что был зол, а чтобы перед этим посмотреть на них, подержать в ладонях, по мять. Сам об этом сказал перед отлетом в Москву. И намекнул, что если не покажет то, от чего американцы забалдели, характе ристика будет такая, что она станет невыездной, несмотря на все свои спортивные заслуги.

Пришлось показать, а потом пулей выскакивать из номера ошалевшего заместителя.

Сейчас бы этого рыжего американца с двухмиллионной виллой в качестве подарка! Наверное, не отказалась бы. Но теперь не то что миллионера, нормального мужа найти непросто.

Кончилась юность, прошла слава. Другие груди, более откры тые мужским взорам, более привлекательные замелькали на экранах телевизоров и кинотеатров, на глянцевых журнальных и шершавых газетных страницах в таком количестве, что популярность их но сительницам могли принести разве что в случае каких-то одиозных размеров. О Юлии просто забыли.

Она закончила выступления на гимнастических помостах, выш ла замуж за восходящую звезду советской гимнастики, прожила с ним четыре года и вздохнула с облегчением, когда развелась. Па рень не выдержал испытания славой, запил и быстро покатился вниз, вымещая на жене злобу за неудавшуюся карьеру.

Потом были другие мужчины, совсем короткие и затянувшиеся на три-четыре месяца романы, пока, наконец, почти два года на зад Юлия ни встретилась на банкете в честь предстоящего откры тия первого розыгрыша "Кубка Кремля" по теннису с бывшим футбо листом Робертом Ревадзе, который, оказалось, когда-то был страстно влюблен в нее. Заочно. И теперь, когда увидел её сов сем рядом, любовь, конечно же, вспыхнула в горячем мужчине с новой силой.

Вспыхнула она и в Юлии, и вот уже два года греет душу двадцативосьмилетней женщины. Однако, оба они, напуганные сво ими предыдущими неудачными браками, не спешили официально офор мить свои отношения. И, кажется, Юлия слишком долго медлила, упустила момент. Похоже, теперь Роберт вообще не собирается же ниться и не слишком радуется, когда она приходит. А ей уже было тягостно думать о том, встретятся они сегодня или завтра, или через неделю, или придется вообще расстаться... Хотелось возв ращаться домой, видеть мужа, кормить его ужином и конечно же, родить ребенка.

Она давно уже поняла, что лучше этого грузина вряд ли най дет себе мужа. Он вспыльчивый, но никогда не позволит себе под нять руку на женщину, он жутко непрактичный, но так приятно по лучать неожиданные подарки, даже если знаешь, что он потратил на них последние деньги. Нет, не так особенно, если знаешь это! Он смешной, неуклюжий, но веселый и добрый. Часто он ка зался ей большим ребенком, но с ним Юлия чувствовала себя в полной безопасности – Роберт умел постоять за нее.

Юлия прибавила шагу. Поздновато она сегодня решила навес тить его. В самом начале вечера позвонила, но он сказал, что занят, у него в гостях Игорь Стремянов, и вообще, не нужно ей сегодня приходить. Чем дольше она раздумывала, почему он гово рит каким-то странным голосом, тем больше склонялась к мысли, что у него, действительно, гости. Да Игорь ли это?

И в конце-концов не выдержала. Благо, от станции метро "Фрунзенская" до "Юго-Западной" и дальше пешком по улице имени 26 Бакинских комиссаров не более получаса. Она и причину при думала, вроде бы, подходящую: в ЦСКА, где она работает трене ром, были американцы и предложили ей солидный контракт. Завтра нужно дать ответ, вот она и пришла советоваться, не по телефону же решать столь важные вопросы. Американцы, действительно, при езжали сегодня в ЦСКА, только о контракте и речи не было.

Но Роберт же об этом не знает.

Ганс и Бритый подошли к черному "мерседесу". Ганс открыл дверцу, молча сел на заднее сиденье, рядом с ним шумно плюхнул ся Бритый.

– Ну? – нетерпеливо спросил Заза.

– У него дверь бронированная, – шумно выдохнув, мрачно со общил Бритый.

– Ты проверял? – в голосе Зазы послышалось раздражение. – Или со страху померещилось?

– Да нет, Заза, дверь точно бронированная, – примирительно сказал Ганс. – И помощней, чем даже у старика. Такие двери сей час самые "крутые" ставят, я знаю, видел.

– Сука! – с присвистом сказал Заза. – Дерьмовое дело, а столько возьни! Точно бронированная?

– Да точно, – Ганс торопливо закивал. – Гранату можно бро сать под неё – не возьмет. Стена развалится, а дверь – ни хре на. Если б там обычная стояла, Бритый бы одним ударом её вышиб, и уже все было б сделано.

– Да кто он такой, этот козел? – Заза выдернул из кармана куртки визитную карточку, включил в салоне свет, прочитал. – Ре вадзе Роберт Вахтангович, тренер по футболу. Грузин, значит? А на хрена грузину бронированная дверь?

– Я говорил, что к таким делам нужно готовиться, – подал голос Ганс.

– Заткнись!

– Богатый грузин, вот и поставил бронированную дверь, – пробурчал Бритый.

– И ты заткнись! Они все в Москве богатые, эти угнетенные народы. В Тбилиси есть бедные грузины, в Алма-Ате – бедные ка захи, в Ташкенте бедные узбеки, а в Москве все они богатые! Бога душу мать!

– Лучшие люди... – начал было Бритый, но столкнувшись со злобным взглядом Зазы, снявшего на мгновенье темные очки, пос пешил отодвинуться в дальний угол.

– Богатый грузин, значит связи есть. Вычислят, разборки начнутся. Могут сдать, – высказал догадку Ганс. Хотел добавить, что он предупреждал: такие дела на скорую руку не делаются, но вовремя вспомнил, что и это уже говорил.

– Заткнись и думай, что делать, – уже более спокойно сказал Заза.

– Позвонить, пусть выйдет на улицу для серьезного разгово ра, предложил из своего угла Бритый. – У нас же телефон есть.