Текст книги "Фразеология современного русского языка"

Автор книги: Николай Шанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

устойчивых сочетаний слов исконно русского происхождения

есть и такие, которые сразу были образованы как

фразеологизмы или по аналогии с существовавшими фразеологизмами

(см. § 48), или же в результате скрещения различных и

генетически несоотносительных фразеологизмов.

Например, фразеологизмы и дёшево и сердито; на воде

вилами написано; очертя голову возникли из свободных

сочетаний слов; сломя голову и пятая спица в колеснице

явились результатом контаминации двух существовавших ранее

фразеологизмов; фразеологизм на всех парах образован по

аналогии – путем замены одного из компонентов

существовавшего фразеологизма новым словом.

Фразеологический оборот очертя голову возник, очевидно,

в результате контаминации фразеологизмов очертя (кого-л.)

кругом и сломя голову. Происхождение первого связано с

суеверным обычаем очерчивать себя или кого-либо другого

кругом для ограждения от нечистой силы. Вначале этот

фразеологизм, вероятно, был синонимичен более позднему по своему

происхождению осеня крестом. Очертя (себя) кругом или

осеня крестом, можно уже делать что-либо не боясь, что, по

мнению тех, кто семь раз отмерил, чтобы один раз отрезать,

обозначало 4делать что-л. не думая, безрассудно* (отсюда и

современное значение фразеологизма очертя голову).

Фразеологизм сломя голову появился, скорее всего, на основе имени

существительного сломиголова 'отчаянный смельчак' (ср.:

сорвиголова, держидерево, перекатиполе) и первоначально

обозначал 'не подумав, безрассудно' (значение 'не подумав*

потом дало 'очень быстро'). Синонимичность фразеологизмов

102

очертя кругом и сломя голову стала причиной их скрещения,

в результате чего и появился фразеологизм очертя голову

(ср. стоять у кормила власти как контаминацию стоять у

кормила и стоять у власти).

Фразеологический оборот пятая спица в колеснице

'о ком-л. или чем-л. лишнем и ненужном1 возник в результате

контаминации рифмованной поговорки последняя спица в

колеснице 'человек или предмет, имеющий очень небольшое, даже

ничтожное значение (в чем-то)' и фразеологизма пятое

колесо в телеге 'о ком-л. или чем-л. лишнем и ненужном',

представляющего собой скорее всего кальку нем. Das fnfte Rad

am Wagen. УМ. Е. Салтыкова-Щедрина еще встречается

«промежуточное звено»: На одну минуту помпадуру даже

померещилось, что он как будто совсем лишний человек, вроде

пятого колеса в колеснице. Значение

разбираемый фразеологизм «взял» у фразеологизма пятое колесо в

телеге, а подавляющее большинство слов (кроме пятая) было

«заимствовано» из фразеологизма последняя спица в

колеснице.

Совсем другая история у фразеологического оборота

и дёшево и сердито 'о чем-л. дешевом, но в то же время

вполне отвечающем своему назначению'. Нами оказалось

забыто старое значение наречия сердито. Это и привело к

современному употреблению в качестве однородных членов

логически неоднородных слов. Дело в том, что раньше слово

сердитый среди других имело и значение 'дорогой, хороший'

(сердитый от *сьрдь 'сердце'; ср.: сердечный друг —

дорогой друг). Это значение особенно проявлялось в

фразеологизме сердитая цена [ср.: У графини теперь... страстное

желание иметь пару сереньких лошадок с колясочкой, хоть

не очень сердитой цены (Леек.)}. Отсюда в качестве

каламбура и появилось выражение и дёшево и сердито 'хорошо'

(букв, 'и дёшево и дорого'), но дорого и хорошо не по цене, а

по качеству, причем совершенно несомненно как

своеобразный полемический выпад против пословицы Дорого – да

мило, дёшево – да гнило.

Аналогичное превращение (как логичное стало алогизмом)

наблюдается и в поговорке на воде вилами написано 'очень

сомнительно, неясно', в которой первоначальное слово вилы

'круги' (ср. вилок, диал. вил 'завиток') из-за выхода его из

103

употребления заменяется словом вилы 'сельскохозяйственное

орудие1.

Что касается фразеологического оборота на всех парах

'очень быстро', то он возник не из свободного сочетания слов,

а на основе более раннего по своему появлению в языке

фразеологизма на всех парусах путем замены (объясняемой

экстралингвистическими причинами – появлением пароходов)

компонента парус компонентом пар.

§ 47. Причины превращения свободных сочетаний

слов в фразеологические обороты

Основными причинами превращения свободного сочетания

слов в устойчивый по своему составу и строению и целостный

по значению фразеологический оборот являются следующие:

1) постоянное и повторяемое употребление свободного

сочетания слов не в прямом, а в обобщенном, образно-переносном

значении; 2) появление в свободном сочетании слов слова

связанного употребления и 3) выражение свободным сочетанием

слов единого понятия, принадлежащего к актуальным для

данной исторической эпохи.

Так, фразеологические обороты у разбитого корыта; как

белка в колесе; человек в футляре; бывшие люди возникли

на основе свободных сочетаний слов в результате метафори-

зации при постоянном употреблении в переносном, образно-

обобщенном значении вне того художественного контекста, в

котором они возникли (в произведениях А. С. Пушкина,

И. А. Крылова, А. П. Чехова, М, Горького).

По этой же причине, из-за частого и длительного

использования в метафорическом значении (опять-таки вне той

речевой ситуации, в которой они возникли с прямым, номинатив-

•ным значением), превратились в фразеологические обороты

свободные сочетания слов кричать во всю Ивановскую1;

в час по чайной ложке; хоть кол на голове теши 'такой

упрямый'; На безрыбье и рак рыба; Цыплят по осени

считают. Закрепление переносного значения и употребление в са-

1 С начала XVI в. в Кремле, на Ивановской площади (около колокольни

Ивана Великого), во всеуслышание, очень громко дьяки оглашали царские

указы.

104

мых различных речевых ситуациях сделало фразеологизмом и

такое первоначально свободное сочетание слов, как в трёх

соснах заблудиться 'о тех, кто путается в самых простых

вопросах'. Это выражение связано со старинным народным

анекдотом о пошехонцах-слепородах, которые отправились было

путешествовать, но заблудились, едва дойдя до трех сосен.

Закреплением переносного значения свободных сочетаний

слов объясняется также и возникновение в русском языке

таких фразеологических оборотов, как к шапочному разбору

'поздно' (первоначально 'прийти к кому-л. в гости или на

совещание к тому времени, когда собравшиеся уже разбирают

шапки, одеваются и уходят'); уши вянут 'слушать не хочется1

(очень образное уподобление ушей листьям, способным

вянуть от чего-л. неблагоприятного; ср.: навострить уши;

держать ушки на макушке; и ухом не ведёт); лежачего не

бьют 'попавшего в беду надо щадить* (выражение является

формулировкой одного из правил кулачного боя).

Только зная древний русский обычай при вручении жалобы

или прошения низко, до пола кланяться, можно понять

значение фразеологического оборота бить челом 'почтительно

просить, жаловаться', включающего устаревшее слово чело 'лоб';

на основе этого фразеологизма возникло выражение

челобитная грамота, давшее затем имя существительное

челобитная.

Первоначально свободные сочетания слов красная девица;

во сто крат (крат 'раз'); потерпеть фиаско; пропасть

даром (даром 'бесполезно'); скоропостижная смерть;

истошный крик; чревато последствиями стали фразеологическими

оборотами, потому что в их составе с течением времени у слов

со свободным значением появилось фразеологически

связанное значение. Так, фразеологизм красная девица состоит

сейчас из слова связанного употребления красная 'красивая,

хорошая' и слова свободного употребления девица. О том, что

красная было раньше словом свободного употребления,

говорят факты древнерусского языка, в котором это слово

способно было соединяться с любым именем существительным:

отврати очи твои отъ жены красьны 'отведи глаза твои от

красивой женщины'; красенъ гласъ 'красивый, хороший

голос' и т. д.

105

Причиной превращения в фразеологические обороты

сочетаний слов сдать в эксплуатацию; педагогическая

практика; режим экономии явилось обозначение ими единого, и

притом актуального в настоящее время, понятия. Это не значит,

что для того, чтобы свободное сочетание слов превратилось в

фразеологизм, оно должно обязательно стать единственным

способом выражения соответствующего понятия (последнее

может иногда выражаться и другими языковыми средствами),

однако оно обязательно должно быть привычной и актуальной,

а также частой или даже преимущественной формой

обозначения соответствующего понятия, по сравнению с которой

другие формы являются или производными и зависимыми (ср.:

педагогическая практика – педпрактика), или менее

выразительными (ср.: на все сто процентов – полностью).

В результате постоянного употребления свободных

сочетаний слов в обобщенном, образно-переносном значении в языке

возникают исконно русские фразеологические единства и

фразеологические выражения коммуникативного характера. В

результате появления в составе свободного сочетания слов

слова связанного употребления в языке образуются исконно

русские фразеологические сочетания. Постоянное обозначение

свободным сочетанием слов одного, актуального в данное

время понятия приводит к образованию исконно русского

фразеологического выражения номинативного характера. Исконно

русские фразеологические сращения непосредственно из

свободных сочетаний слов не образуются, они возникают на

основе различных фразеологических оборотов (в первую очередь —

фразеологических единств в результате потери ими

мотивированности значения и метафоричности; см. § 59); это

проявление высшей степени фразеологизации.

Не являются причинами превращения свободного

сочетания слов в фразеологический оборот «утрата подробностей» и

изменение исходного грамматического строения (см. § 61, 62).

Напротив, и «утрата подробностей» {ни кола, ни двора, ни

милого живота > ни кола ни двора), и изменение исходного

грамматического строения (на сон грядущим > на сон гряду-

щий) являются следствием фразеологизации и ведут к

возникновению на основе исходной формы фразеологизма новой, к

той или иной трансформации самого фразеологизма. Что

касается «утраты реалии, того жизненного опыта; явле-

106

ния, которому соответствует словосочетание в своей

номинативной функции»1 (также указываемой иногда в качестве

причины превращения свободного сочетания слов в фразеологизм),

то на самом деле она представляет собой одну из причин

превращения фразеологических единств в фразеологические

сращения (см. § 59).

Нельзя также считать, что появление на основе свободных

сочетаний слов фразеологических оборотов вызывается лишь

двумя причинами: «необходимостью обозначить новые

понятия и стремлением к более яркому выражению понятий, уже

нашедших обозначение в языке»2. Во-первых, потому, что только

второе является действительной причиной возникновения

некоторых типов фразеологизмов; необходимость же обозначить

новые понятия вызывает появление только новых слов и

свободных сочетаний слов (из которых впоследствии могут

образоваться или, напротив, не образоваться по той или иной

причине фразеологизмы). Во-вторых, потому, что стремление к

более яркому выражению понятий получает непосредственное

воплощение лишь в образовании устойчивых сочетаний слов

по модели (см. § 48). Подавляющее большинство

существующих в современном русском литературном языке

фразеологических оборотов возникло и возникает в нем, как мы уже

видели, совсем по иным причинам.

§ 48. Исконно русские фразеологические обороты,

образованные по модели

Кроме исконно русских фразеологических оборотов,

возникших на основе свободных сочетаний слов (они составляют

большинство исконно русских фразеологизмов), в

фразеологической системе русского языка есть фразеологизмы,

созданные по модели3. Такие фразеологизмы возникают в речи

всегда как новообразования, подобно словам, созданным тем или

иным морфологическим способом словообразования.

Первоначально они возникают в речи как неологизмы, лишь постепен-

1 Ларин Б. А. Очерки по фразеологии, с. 219—220.

2 Вовчок П. А. К вопросу о природе идиом. – Уч. зап. Уральского ун-та,

Свердловск, 1958, вып. 20, филол., с. 138.

3 См.: Ожегов С. И. О структуре фразеологии, с. 45.

107

но входя в общее употребление. Как фразеологизмы,

образованные по аналогии, они всегда связаны со стремлением более

ярко и выразительно назвать то, что в языке уже было

названо, и тем самым подобны номинативно-стилистическим

неологизмам в лексике1.

Например, фразеологические обороты берёзовая каша,

кормить завтраками, городить чушь; помирать со смеху,

сапоги всмятку, без ножа зарезать, без году неделя; живой

труп возникли по модели уже существовавших в языке

фразеологизмов, причем в одних случаях с использованием только

их структуры, а в других – с использованием как структуры,

так и отдельных их компонентов (см. § 76). Так,

фразеологическое единство берёзовая каша 'порка' образовано по

модели, причем с использованием не только структуры

фразеологических сочетаний типа манная каша, но и их стержневого

компонента каша. Так же по модели, но уже с использованием

одной структуры именных конструкций типа белая ворона

(оксюморон) образован Л. Н. Толстым фразеологизм живой

труп.

Таким образом, моделированные фразеологические

обороты создаются сразу по аналогии с уже имеющимися в языке

фразеологизмами. Они становятся образным наименованием

того, что уже так или иначе названо. Возникают такого рода

устойчивые сочетания слов всегда как фразеологические

неологизмы индивидуально-авторского характера, однако они

далеко не всегда закрепляются впоследствии в общем

употреблении. Последнее особенно характерно для фразеологизмов из

художественной и публицистической литературы, которые по

самой своей природе превращаются в общенародные

фразеологизмы очень редко.

§ 49. Понятие «заимствованный фразеологический

оборот»

Заимствованный фразеологический

оборот – это такое устойчивое сочетание слов, которое

1 Ефимов А, И. Стилистика художественной речи, с. 240; Шанский И. М.

Очерки по русскому словообразованию и лексикологии, с. 240—242.

108

в качестве готовой воспроизводимой единицы языка пришло

в русский язык извне и употребляется в нем в том виде, в

котором оно известно (или было известно) в языке-источнике.

Таким образом, заимствованные фразеологизмы – это

иноязычные по происхождению устойчивые сочетания слов,

употребляющиеся в русском языке без перевода. Например,

фразеологизмы соль земли и исчадие ада (исчадие 'детище')

заимствованы русским языком из старославянского;

фразеологизмы alma mater 'университет' (букв, 'кормящая мать') и

modus vivendi 'образ жизни' пришли в русский язык из

латинского.

По своему характеру заимствованные фразеологические

обороты делятся на две группы: фразеологизмы,

заимствованные из старославянского языка, и фразеологизмы,

заимствованные из западноевропейских языков без перевода. Первая

группа является довольно большой, стабильной и совершенно

«обрусевшей». Вторая группа небольшая (постоянно

уменьшающаяся), включающая книжные и явно нерусские

фразеологизмы, которые (если не исчезают вовсе) или вытесняются

соответствующими фразеологическими кальками, или

превращаются в слова.

От заимствованных фразеологических оборотов следует

отграничивать как фразеологические кальки и полукальки

(см. § 52—56), так и исконно русские фразеологизмы,

состоящие из иноязычных по происхождению слов. Так,

фразеологизм алгебра революции состоит целиком из заимствованных

слов, однако в качестве устойчивого сочетания слов он возник

в русском языке1 и тем самым является исконно русским

(ср. слова типа акмеизм, нигилист, психопат, состоящие из

иноязычных морфем, но возникшие в русском языке).

Следует отметить также, что исконно русское

происхождение компонентов фразеологического оборота не подтверждает

исконно русское происхождение фразеологизма в целом. Здесь

уже исконно русские фразеологизмы следует отграничивать

от фразеологических калек и фразеологических

старославянизмов (см. § 52, 50). Например, фразеологизм соль земли

'наиболее творческая часть народа' целиком состоит из исконно

1 Исходное выражение как определение философии Гегеля принадлежит

А. И. Герцену.

109

русских слов, тем не менее он не возник из свободного

сочетания слов в русском языке, а представляет собой

заимствование из старославянского языка.

§ 50. Фразеологические обороты, заимствованные

из старославянского языка

После введения на Руси христианства в древнерусском языке

в результате влияния на него старославянского языка

закрепилось довольно большое количество фразеологических

оборотов, представляющих собой цитаты из книг Священного писания

(Библии, псалтырей и т. д.). Многие из этих фразеологических

старославянизмов (в силу близости словарного состава и

грамматического строя старославянского и древнерусского языков)

настолько прочно вошли в русскую фразеологическую

систему, что не чувствуется не только их заимствованный

характер, но и первоначально характерная для них книжная

стилистическая окраска.

Например, старославянские фразеологические обороты

злачное место; всей душой; в плоть и кровь; ради бога; корень

зла; знамение времени; козёл отпущения; на сон грядущий

не только не осознаются сейчас чужими в русском языке, но и

не имеют специфически книжного оттенка с точки зрения

стилистической. Правда, среди фразеологических

старославянизмов есть устойчивые сочетания слов, которым присущ

характер книжности и архаичности, однако таких фразеологизмов в

общем немного и употребляются они все реже: Врачу, исце-

лися сам 'врач, исцелись сам'; Ищите и обрящете 'ищите и

найдете'; ложь во спасение; со страхом и трепетом;

терновый венец (венец 'венок'); смертный грех; ныне

отпущаеши. Значительная часть фразеологических старославянизмов

не содержит никаких слов и грамматических форм, не

известных современному русскому литературному языку в

свободном употреблении: нищие духом, Не сотвори себе кумира;

метать бисер перед свиньями; альфа и омега; по образу и

подобию; всем сердцем.

Однако многие старославянские по происхождению

фразеологические обороты в силу традиции употребления и

устойчивости их состава включают как устаревшие слова, так и арха-

110

ичные грамматические формы. Следует отметить, что это еще

не означает, что устаревшим является и фразеологизм в

целом: отношения здесь значительно сложнее (см. § 26).

Довольно много фразеологизмов, усвоенных русским языком из

старославянского, являются общенародными и привычными в

качестве целых значимых языковых единиц, т. е. принадлежат

к активному фразеологическому запасу современного

русского литературного языка, несмотря на наличие в их составе

архаизмов: ничтоже сумняшеся (ничтоже 'ничуть не', сум-

няшеся 'сомневались1); питаться акридами (акриды

'съедобная саранча* или 'съедобное растение Akris'); око за око, зуб

за зуб (око 'глаз'); страха ради иудейска (иудейска – род. п.

ед. ч. кр. прил. иудейскъ); тьма кромешная (кромешная

'беспросветная', букв, 'внешняя'); как зеницу ока (зеница 'зра

чок'); в поте лица (в поте 'в поту'); Всякое даяние благо

(даяние 'подношение, дар', благо 'хорошо'); глас вопиющего

в пустыне (глас 'голос', вопиющий 'кричащий'); не от мира

сего (сей 'этот'); краеугольный камень, притча во языцех

(языцех < языц^йхъ– ст. ф. предл. п. мн. ч. от языкъ

'народ'); земля обетованная (обетованная 'обещанная');

бразды правления (бразды < брозды > бръзды 'вожжи, удила');

иже с ними (иже 'которые'); во время оно (оно – ф. ср. р. от

онъ 'оный, тот'); до скончания века (скончание 'конец', век

'жизнь'); Имя им легион (легион '10 тысяч'); святая святых

(святая – им. п. мн. ч. от святое).

От фразеологических оборотов, заимствованных из

старославянского языка и представляющих собой изречения из

церковно-богослужебных книг, следует отличать

фразеологизмы, возникшие на основе библейских и евангельских мифов

уже в русском языке: избиение младенцев, зарыть талант в

землю, строить на песке, волк в овечьей шкуре,

вавилонское столпотворение, Содом и Гоморра. Так, фразеологизм

волк в овечьей шкуре возник в русском языке на основе

евангельского отрывка: Берегитесь лжепророков, которые

приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки

хищные. Образ, положенный в основу фразеологизма волк в овечьей

шкуре, заимствован, сам же фразеологизм – в

утвердившейся форме и составе – по своему возникновению в качестве

целостной языковой единицы является исконно русским.

ill

Неисчерпаемым источником обогащения русской

фразеологии явилось каноническое четвероевангелие, поскольку оно как

повествование о жизни, смерти и воскресении Иисуса Христа

представляет собой основную богослужебную книгу. Из бла-

говестий от Матфея, Марка, Луки и Иоанна русский народ

получил немало ярких и выразительных фразеологизмов

самого различного содержания, характера и формы, как точных

цитат, так и оборотов, родившихся уже у нас из того или

иного евангельского микротекста.

Несколько примеров, восходящих к Евангелию от Матфея.

Нагорная проповедь дала русскому языку прежде всего

оптимистическое выражение ищите и обрящете, получившее

(помимо исходного «ищите и найдете») переносное значение

«приложите необходимые усилия и добьетесь желаемого» (ср.: Кто

весел, тот смеется, кто хочет, тот добьется, кто ищет,

тот всегда найдет).

В Евангелии это выражение соседствует с такими же

«утвердительными» в своей доброте советами Христа, как

«просите и дасться вамь», «тлъцете и отвръзется вамь» (Мф., 7, 7),

т. е. «просите и дано будет вам», стучите и отворят вам».

Ищите и обрящете – точный и несомненный церковнославянизм,

яркий и выразительный (особенно на фоне бледного русского

перевода «ищите и найдете»).

Возникающие в нашей памяти при дальнейшем чтении

проповеди Христа и широко известные и частотные обороты волк

в овечьей шкуре и строить/ построить (что-либо) на песке

являются фразеологизацией соответствующих евангельских

отрывков и могут быть квалифицированы уже как исконно

русские. Ср. в русском переводе: «Берегитесь лжепророков,

которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки

хищные» (Мф., 7, 22); «А всякий, кто слушает сии слова Мои

и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному,

который построил дом свой на песке» (Мф., 7, 26). Выражение

строить/построить (что-либо) на песке нередко выступает

в более старом варианте строить/построить (что-либо) на

песце (< на п^сьцИ) – из исходного «уподобится мужу

юродивому, иже създа храмину свою на песце», отмечаемого в

таком виде в Библии 1499 г.

Субстантивные фразеологизмы тьма кромешная

«беспросветная тьма» и скрежет зубовный «яростная злоба» в каче-

112

стве определенных значимых единиц являются исконно

русскими, хотя в лексическом аспекте оба они – из слов Иисуса

Христа, последовавших за его горестно-удивленным «Истинно

говорю вам, в Израиле не нашел я такой веры»: «сынове же

царьствия изгнани будуть въ тьму кромешнюю, ту будеть плачь

и скрежеть зубомь» (ср. в синодальном переводе: «а сыны

царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и

скрежет зубов» – Мф., 8, 12). В евангельском тексте слова

тьма кромешняя имели значение «ад», а скрежеть зубомь —

• «зубовный скрежет от адских мук».

Церковнославянский фразеологизм имеющий уши слыша-

ти да слышит передает исходные слова Иисуса Христа,

обращенные к людям: «Имеяи уши слышати да слышит». В

современном выражении новой является лишь установившаяся форма

причастия имеющий (с суффиксом, как это было в косвенных

падежах). Синодальный вариант («Кто имеет уши слышать, да

слышит» – 11, 15) устойчивым выражением не стал, хотя он

в языковом отношении проще.

Контекст «Приидите ко Мне все труждающиеся и

обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и

научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой

душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (И, 28)

дал фразеологизм иго мое благо, и бремя мое легко (т. е.

«ноша моя благая и поэтому легкая, не отягощающая»). Слова

иго «ярмо, ноша, связь» и бремя «ноша, тяжесть»

синонимически объединяются значением «ноша» (духовная).

Слова Христа «Иже несть съ мною, на мя есть», т. е. «Кто

не со Мною, тот против Меня» A2, 30), стали прообразом (и

по содержанию, и по структуре) фразеологизма советского

времени Кто не с нами, тот против нас.

Притча о пшенице и плевелах, где есть такие слова:

«Оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы

я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в

снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою»

A3, 30),– явилась источником фразеологизма отделять

плевелы от пшеницы «отделить плохое от хорошего,

вредное от полезного». В нем сохранилось старое слово плевел

«сорная трава» (скорее всего, куколь, которой можно

отравиться). Первоначально, по разъяснению в самом Евангелии,

выражение должно было обозначать «отделять дьявольское

от божеского».

ИЗ

Частотный фразеологизм нет пророка в своем отечестве

возник на основе рассказа о проповеднической деятельности

Иисуса Христа на родине, когда он столкнулся с тем, что

сородичи «соблазнялись о Нем» (Мф., 13, 57), поскольку для них

он был всего лишь сыном хорошо знакомых плотника Иосифа

и его жены Марии. В Библии 1499 г. (синодальный перевод

«соблазнялись о Нем» нам уже не совсем понятен) читаем

другое: «блажняхуся о немь», что следует перевести как

«сомневались в нем» (см.: Словарь русского языка XI—XVII вв. —

1975. – Вып. 1. – С. 234—235). Приведем текст оригинала:

«Откуду убо сему [Иисусу Христу] сия въся. И блажняхуся о

немь. Иисус же рече имь несть пророков безъ чести тъкмо въ

отьчьстви своемь и въ дому своемь и несть сътвори ту силы

многы за неверьство ихь», который можно перевести таким

образом: «Откуда этому все это? И сомневались в нем. Иисус

же сказал: «Нет пророков без почитания (уважения) только в

отечестве своем и в доме своем». И не сотворил тут чудес

многих из-за неверия их» (ср. синодальный перевод: «откуда

же у Него все это? И соблазнялись о Нем. Иисус же сказал

им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве

своем и в доме своем. И не совершил многих чудес по неверию

их» – Мф., 13, 57).

§ 51. Фразеологические обороты, заимствованные

из западноевропейских языков без перевода

В отличие от фразеологических старославянизмов,

заимствованный характер большинства которых совершенно не

ощущается, иноязычность фразеологических оборотов,

заимствованных русским языком из западноевропейских языков без

перевода, как правило, ясна. Иноязычное происхождение этих

фразеологизмов, по своему употреблению ограниченных

книжной речью, проявляется как в том, что нередко они

передаются посредством букв латинского алфавита, так и в том, что

слова, из которых они состоят, сохраняют обычно все

присущие им в языке-источнике свойства. В этом отношении

иноязычные фразеологизмы, заимствованные без перевода,

аналогичны лексическим варваризмам, почему могут быть названы

иностранными фразеологизмами: лат. Alea jacta est 'жребий

114

брошен'; лат. honoris causa 'ради почета, за заслуги'; фр. а 1а

guerre comme a la guerre 'на войне как на войне'; англ. all

right 'хорошо, все в порядке'. Иноязычность подобных

фразеологизмов подчеркивается наличием у многих из них

соответствующих им фразеологических калек; ср.: лат. о tempora, о

mores – русск. О времена, о нравы\ ит. dolce far niente —

русск. сладкое ничегонеделание; фр. фасон парле < faqon de

parler – русск. манера выражаться.

Как выше уже отмечалось, разбираемая группа

фразеологических оборотов является небольшой и все уменьшается.

Это происходит не только за счет выхода из употребления

архаичных фразеологизмов (ср.: лат. ipso facto 'в силу самого

факта'; фр. profession de foi 'символ веры'; лат. ultimo ratio

'последнее средство'), но также и потому, что они или

вытесняются более употребительными однозначными

фразеологическими кальками, или сливаются в слова. Так, лат. homo homi-

ni lupus est лат. tertium поп datur; англ. time is money;

фр. enfant terrible все более вытесняются соответствующими

фразеологическими кальками (см. § 52—54): Человек

человеку – волк; Третьего не дано; Время – деньги; ужасный

ребёнок. Что касается, например, фразеологизмов фр. table

d'hote; фр. chef d'oeuvre; лат. qui pro quo; ит. salto mortale

(букв, 'смертельный прыжок'); фр. bon mot; фр. beau monde;

фр. va banque; фр. comme il faut; фр, i grek (букв,

'греческое *"), то они превратились сейчас в слова табльдот,

шедевр, квипрокво, сальто-мортале, бонмо, бомонд, ва-банк,

комильфо, игрек.

Языком-источником для подавляющего большинства

иностранных фразеологических оборотов является латинский язык:

argumentum ad hominem букв, 'аргумент применительно к

человеку'; nomina sunt odiosa букв, 'имена ненавистны'; alter

ego 'второе я'; volens nolens 'волей-неволей'; pater familiae

'отец семейства'; deus ex machinae букв. 'бог из машины'; in

medias res букв, 'в середину дела'; pro et contra 'за и против';

quo vadis 'куда идешь'; casus belli 'состояние войны'; terra

incognita 'неизвестная земля'. Из других языков

заимствованы немногие фразеологизмы: англ. good-bye; фр. raison d'etre;

фр. carte blanche; ит. finita la commedia и др.

115

§ 52. Понятие «фразеологическая калька»

Многие существующие в современном русском

литературном языке фразеологические обороты являются

фразеологическими кальками. Фразеологическая калька —

это устойчивое сочетание слов, возникшее в русском языке в

результате пословного перевода иноязычного фразеологизма.

Фразеологическое калькирование в ряде случаев приводит к

возникновению таких русских сочетаний слов, в которых

синтаксические связи и семантические отношения слов не

соответствуют существующим в русском языке правилам и

законам. Это обстоятельство может повлиять на развитие новых

переносных значений и новых моделей фразеологизмов.

Например, в современном русском литературном языке

довольно часто употребляется фразеологический оборот борьба

за жизнь. Это калька фразеологизма struggle for life,

восходящего к заключительным словам заглавия книги Ч. Дарвина

«Происхождение видов путем естественного отбора, или

Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь».

Английский фразеологизм был переведен по частям: struggle —

борьба, for – за, life – жизнь.

В разговорной речи очень употребительна

фразеологическая калька иметь зуб на (против). Она представляет собой

пословный перевод французского фразеологического оборота

avoir une dent (contre): avoir – иметь, ипе dent – зуб

(ср. дантист), contre – против (ср. контрудар). Перевод

этого французского выражения в том или ином контексте

может быть осуществлен употреблением его русского