Текст книги "Фразеология современного русского языка"

Автор книги: Николай Шанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

захоронения, перед которым, перемывая останки, вспоминали об умершем

(ср. костить < перемывать кости). Отрицательное значение фразеологизма,

несомненно, является вторичным.

2 Виноградов В. В. Русский язык, с. 25.

28

дают формами словоизменения: изба-читальня, синий-синий.

С другой стороны, в русском языке есть не только

фразеологизмы типа железная дорога или перемывать косточки,

компоненты которых в известной мере имеют формы

словоизменения, но и такие, в которых грамматической разноофор-

мленности как таковой нет: спустя рукава; во всю

Ивановскую; собаку съел1. В таком случае, может быть, это то, что

В. В. Виноградов называл «следом былой лексической

расчлененности словосочетания», именно «сохранение внешних

грамматических границ между частями фразеологического

сращения»2.

Анализ различных фразеологических сращений и

некоторых структурно-генетических типов слов не позволяет

согласиться с этим. Во-первых, сохранение внешних

грамматических границ между компонентами фразеологического сращения

наблюдается лишь иногда. Во-вторых, это явление характерно

и для некоторых слов: 1) для слов, возникших в результате

слияния сочетания слов в одно слово: сегодня,

заблагорассудится, вышеизложенный, домотканый, умалишённый; 2) для

слов, образованных путем суффиксации словосочетаний:

никчёмность, потусторонний, отсебятина,

сногсшибательный и др. В самом деле, образования типа собаку съел или

сегодня с точки зрения сохранения ими внешних

грамматических границ между частями абсолютно ничем не

различаются. Как видно, ни лексически, ни грамматически

фразеологические сращения от слов четко не отграничены.

Основным признаком, по которому различаются слово и

фразеологическое сращение, является ajcjj ертологи-

ческое офо pMjjp ни° гпг>тр°т^тру^1нчу языковых

единиц: слово (если оно не безударно) имеет одно основное

ударение, в то время как фразеологическое сращение – два и более3.

Приведенные выше образования собаку съел и сегбдня

отличаются одно от другого не общими лексико-грамматическими

1 G грамматических изменениях слов, образующих фразеологический

оборот, в зависимости от его структуры и семантической слитности см. ниже.

2 Виноградов В. В. Русский язык, с. 25.

3 На характер ударения как на один из дифференциальных признаков

слова (англ. blackboard', нем. Eisenbahn), с одной стороны, и устойчивого

сочетания слов – с другой, указывал и А. И. Смирницкий [см.: К вопросу о слове

(проблема ¦отдельности» слова).– В кн.: Вопросы теории и истории языка. М.,

1952].

29

признаками, а своим «фонетическим оформлением»: слово

выступает или как часть фонетического слова (если оно

безударно), или как фонетическое слово; фразеологическое сращение

всегда состоит не менее чем из двух фонетических слов.

Сказанное позволяет определить фразеологическое

сращение как семантически неделимый фразеологический оборот,

состоящий из двух или более фонетических слов, отдельно

никакого значения не имеющих. «Слова» в фразеологических

сращениях функционируют как одномерные единицы

фонетического характера, как чистые звучания, имеющее каждое (если

оно не безударно; ср. и в сёмо и овбмо) свое самостоятельное

ударение. Это обстоятельство позволяет утверждать, что

фразеологические сращения в лексико-грамматическом отношении

образуют промежуточную группу языковых единиц, стоящих

по своей природе значимой единицы ближе к словам, чем к

фразеологическим единствам, сочетаниям и выражениям,

образованным из слов. От слов фразеологические сращения

отличает лишь различное «фонетическое оформление».

В свете изложенного становится ясно, насколько важно при

отграничении фразеологических сращений от слов учитывать

традиционность многих наших раздельных написаний, сейчас

уже совершенно не отражающих реальное лексическое

членение речи. Далеко не все слова, написанные раздельно,

являются в настоящее время действительно словами: магическому

воздействию орфографии (при невозможности использовать

другие критерии) должно быть противопоставлено

рассмотрение подлежащих определению языковых единиц в аспекте

акцентологическом. Так, слова типа тйк как, ст&ло быть,

добро бы, потому что, даром что, покйчто, чтб за совершенно

неверно трактовать как фразеологические сращения только на

том основании, что они пишутся раздельно. Это

орфографическое объяснение ничего общего с научным объяснением

языковых фактов не имеет, так как здесь нет ни лексико-грамма-

тической, ни фонетической расчлененности. Подобные слова

не только употребляются в языке в виде неразложимого

семантического целого, но и обладают одним основным

ударением, как это свойственно самостоятельным словам. Никакой

разницы в этом отношении между данными словами и словами

типа чтббы, тбтчас, также нет. Различаются они лишь на

письме, а не по своему лингвистическому существу. И напро-

30

тив, сёмо и ов6мо ничтбже сумнАшеся; п&че чбяния и т. п.,

включающие в свой состав «ирреальные», не существующие

сейчас в языке слова, должны быть признаны

фразеологическими сращениями в силу того, что они имеют два основных

ударения, делятся на два речевых такта.

Смешение синхронии с диахронией и наивная «вера» в

орфографию приводят к тому, что фразеологическими оборотами

часто называют – особенно в словарях – даже такие

языковые единицы, как до упаду, в свете 'с точки зрения9, на руку

*кстати графически выступающие как предложно-падежные

формы имен существительных. Однако, как известно, пред-

ложно-падежная форма представляет собой нефразеологизо-

ванное по своему значению сочетание предлога и имени

существительного, образуемое говорящим в процессе общения. Эта

языковая единица создается в речи всякий раз, когда в этом

возникает необходимость; ее значение нефразеологично и

равно сумме значений составляющих ее предлога и имени

существительного. По структуре она проницаема, в ее составе не

может быть ничего, что не употреблялось бы в составе других

сочетаний слов; ср.: К слову как определённой

лингвистической единице надо подходить всесторонне; Память о

войне навсегда сохранится в сердцах людей. Ясно,

что образования типа к слову 'кстати', в сердцах

'осердившись' и тем более образования типа до упаду или с кондачкй

предложно-падежными формами не являются: они

воспроизводимы как целостные значимые единицы, непроницаемы в

структурном отношении и имеют фразеологизованное значение,

совершенно несоотносительное со значениями составляющих их

компонентов. Поскольку в подобных образованиях всего одно

ударение, они не могут быть интерпретированы и как

фразеологизмы: в них нет фонетической расчлененности,

свойственной фразеологическим сращениям. Это обычные слова, лишь

раздельно написанные1.

И здесь орфография отражает не современное лексическое

членение речи, а языковое прошлое. Кроме раздельного

(добавим—лингвистически неверного2) написания слова типа до

1 То же самое наблюдается и в словах типа не жилец (ср. неряха), не

место 'не следует* (ср. недаром), ни рожна 'ничего' (ср. ничуть).

2 См.: Шанский И.М. Замечания по академическому своду «Правил

русской орфографии и пунктуации».– Рус. язык в школе, 1958, № 6; его же.

Правописание наречий. – В кн.: Вопросы русской орфографии. М., 1964.

31

упаду ничем не отличаются от «классических* слов, входящих

в разряд наречий (ср. точное структурно-семантическое

соответствие слов: до упаду – дотла, с жиру – сразу, с

ведома – снаружи, с кондачка – спозаранку, на руку кстати1 —

напоказ, на славу 'очень хорошо' – назло, к слову 'кстати' —

кстати, в свете 'с точки зрения1 – вволю, до смерти 'очень

сильно1 – доверху, на словах 'устно' – наверху, на сносях —

напоследках).

В связи с акцентологическим различием, существующим

между словом и фразеологическим оборотом и являющимся

одним из дифференциальных признаков этих лингвистических

единиц, необходимо сделать одно частное замечание. Слова и

фразеологизмы, действительно, резко противостоят друг другу

с фонетической точки зрения: первые имеют одно основное

ударение, вторые – не менее двух. Но к этому критерию как к

единственному различителю приходится (а не следует!)

обращаться лишь тогда, когда речь идет о дифференциации слов и

фразеологических сращений, потому что признаки,

сближающие «строение* слова и фразеологизма, являются не «чисто

внешними», «недостаточными» и «обманчивыми», как считают

некоторые исследователи1, а весьма существенными и

совершенно несомненными. Известное соответствие слова и

фразеологизма проявляется очень ярко и связано с функциональным

тождеством и генетической смежностью этих языковых

единиц. Во всяком случае, оно более значительно (из-за наличия

у фразеологизмов особой языковой абстракции), чем

формальное совпадение и генетическая смежность фразеологизмов и

свободных сочетаний слов.

Суммируя сказанное, можно отметить следующее.

Фразеологические обороты представляют собой такие языковые

единицы, которые – при определенной смежности их со словами

и свободными сочетаниями слов – имеют определенный, только

для них характерный набор дифференциальных признаков: 1) это

готовые языковые единицы, которые не создаются в процессе

общения, а извлекаются из памяти целиком; 2) это языковые

единицы, для которых характерно постоянство в значении,

составе и структуре (аналогично отдельным словам); 3) в

акцентологическом отношении это такие звуковые комплексы, в

1 См.: Телия В. Н. Что такое фразеология. М., 1966, с. 31.

32

которых составляющие их компоненты имеют два (или

больше) основных ударения/4У)наконец, это членимые

образования, компоненты которых осознаются говорящими как слова.

Тем самым всякая значимая единица языка, воспроизводимая

в готовом виде, состоящая из двух или более ударных

компонентов слоеного характера, является фразеологизмом. И

наоборот, коль скоро у какой-либо языковой единицы нет хотя

бы одного из названных свойств, она к фразеологическим

оборотам не относится. Например, сочетания слов красный

уголок; выйти на орбиту; молоко на губах не обсохло;

чёртова дюжина; глуп как пробка; винтиков не хватает; Лес

рубят – щепки летят; А счастье было так возможно

являются фразеологизмами, так как они представляют собой

значимые языковые единицы, извлекаемые из памяти целиком,

фиксированные по значению, составу и структуре, членимые

на части, воспринимаемые как слова и имеющие не менее двух

основных ударений.

Что же касается образований типа не менее двух

основных ударений или по нутру, то они являются свободным

сочетанием слов и словом, а не фразеологическими оборотами,

поскольку, обладая большинством перечисленных признаков,

первое не воспроизводится в готовом виде, а второе имеет

только одно ударение. Фразеологизмами являются, таким

образом, лишь те единицы, которые обладают всей

совокупностью перечисленных признаков. Заметим в связи с этим, что в

силу своего видового разнообразия фразеологизмы, как и

слова, нельзя определить на основе одного, абсолютно всем типам

присущего признака. Фразеологизмы 'как особые языковые

единицы можно охарактеризовать, лишь учитывая набор

признаков, отличающих их от слов и свободных сочетаний слов.

Полного единства в определении фразеологического

оборота в современном языкознании нет. Даже очень близкие по

своим «фразеологическим позициям» ученые (В. Л.

Архангельский, С. Г. Гаврин, Л. И. Ройзензон, В. Н. Телия и др.)

определяют фразеологизм как языковую единицу и фразеологию как

науку неодинаково. Многие исследователи в качестве

основных указывают иные признаки фразеологизмов, нежели те,

которые называются в приведенном выше определении

фразеологизма: в частности, признаки метафоричности,

эквивалентности слову и синонимичности слову, собственного окруже-

2 Зак. 22 33

т. д. Мы совершенно сознательно не включаем эти

признаки в определение фразеологизма, так как они являются или

зависимыми (а не определяющими), или второстепенными

(а не всеобщими).

Так, некоторыми исследователями (Б. А. Лариным, А. М.

Бабкиным, Р. Н. Поповым, М. И. Сидоренко и др.) в качестве одного

из самых важных признаков фразеологического оборота

называется метафоричность, однако это свойство не является

всеобщим и характерно лишь для отдельных типов

фразеологизмов (прежде всего для фразеологических единств; см. § 17).

Заметим, что метафоричность в не меньшей степени присуща

также и многим словам.

В. В. Виноградов выдвигал в свое время как наиболее

существенный признак фразеологического оборота его

эквивалентность слову и – соответственно – синонимичность слову, но

и этот признак присущ далеко не всем устойчивым

сочетаниям слов (ср. хотя бы фразеологические сочетания, имеющие

«аналитическое» значение; см. § 18).

М. Т. Тагиев дифференциальным признаком

фразеологического оборота считает «собственное ^кружение, не

вытекающее из валентных отношении слов-компонентов»1, т.е.

сочетаемость, обусловленную целым выражением, а не отдельными

его элементами. Однако это свойство (характерное и для слов)

может быть использовано (и нередко уже использовалось) лишь

как средство для выделения фразеологизма в речевом

контексте. По своему же существу и характеру «собственное

окружение» фразеологизма является признаком зависимым и само

определяется «целостностью» фразеологизма, т. е. в конечном

счете воспроизводимостью его в определенном значении,

составе и структуре, а значит, определенной сочетаемостью.

Кстати, отсутствие «своих окружений, собственно

структурных связей с определенными лексико-грамматическими

элементами» в предложении вовсе не является основанием не

признавать единицами языка пословицы, «крылатые слова»,

терминологические сочетания и т. п. Ведь «собственное

окружение» может иметь и сверхфразовый характер и выражаться

не только в структурных связях с определенными лексико-

1 Тагиев М. Т. Глагольная фразеология современного русского языка. (Опыт

исследования фразеологических единиц по окружению). Баку, 1966, с. 24.

34

грамматическими элементами в предложении, но и в более

сложных синтаксических образованиях, представляющих

собой сверхфразовое единство. Между прочим, опираясь только

на критерий «собственного окружения*, придется не считать

языковыми единицами некоторые слова (типа да, нет,

конечно, вероятно, слышь; Ура; Вон).

Понимание фразеологического оборота в первую очередь

как воспроизводимой в готовом виде языковой единицы с

необходимостью предполагает включение в фразеологию

русского языка большой серии устойчивых образований, целиком из-i

влекаемых из памяти,– от идиом, эквивалентных словамл^до

пословиц и «крылатых слов». Сторонники так называемого

узкого понимания фразеологии считают, что при таком

подходе «классические» фразеологизмы растворяются в самых

различных по своему характеру устойчивых комбинациях знаков

и поэтому предлагают включать в фразеологию только идиомы.

Но структурно-грамматическое и семантическое многооСР

разие фразеологических оборотов вовсе не основание для

исключения их отдельных (и очень многочисленных и

употребительных!) типов из числа фразеологизмов. Свойство

воспроизводимости (и в то же время сверхсловности) позволяет

относить все фразеологизмы к одному и тому же классу языковых/

единиц; что же касается класса, то он всегда состоит из целого

ряда видов. И вот при классификации типов фразеологизма^

совершенно необходимо не смешивать разные явления. Если

же структурно-грамматическое и семантическое многообразие

однорядовых по более общему призна-

к у языковых фактов считать основанием для отнесения их к

разным классам, то придется отказать в «словности» и многим

словам. Ведь в структурно-грамматическом и семантическом

отношении слова стол, доброжелательность, писать, чёрный,

диван-кровать, пятьсот, при, лишь, кажется, Брысь, Ох,

дескать, светает, вот различаются не меньше, чем

фразеологизмы валять дурака; благим матом; проверка

исполнения; И ты, Брут; Волков бояться – в лес не ходить;

заклятый враг; слепая кишка; придаточное предложение.

Следовательно, фразеологическими оборотами являются как

идиомы, так и воспроизводимые устойчивые сверхсловные

единицы неидиоматического характера (в том числе пословицы,

«крылатые слова», терминологические словосочетания, состав-

2* 35

ные названия и сочетания слов с компонентом, имеющим

фразеологически связанное значение).

В качестве языковых единиц, смежных со словом, с одной

стороны, и с свободным сочетанием слов – с другой,

фразеологические обороты в их разновидностях занимают как бы

промежуточное место. Между словами и свободными

сочетаниями слов они располагаются следующим образом:

1) единооформленные слова разного лексико-грамматиче-

ского характера, пишущиеся слитно: стол, читать,

очевидно, недаром, баста, сногсшибательный, нехотя, дотла;

2) единооформленные имена существительные, пишущиеся

через дефис: плащ-палатка, джаз-оркестр, норд-ост, грамм-

молекула, хлеб-соль;

3) единооформленные слова, пишущиеся раздельно: до

упаду, на совесть, не жилец, с кондачка, на ять, не сидится,

за глаза;

4) раздельнооформленные слова, пишущиеся через дефис:

еле-еле, чуть-чуть, синий-синий, диван-кровать,

матч-реванш, вагон-ресторан, платье-костюм;

5) фразеологические сращения, состоящие из компонентов,

известных лишь в их составе (см. § 16);

6) фразеологические сращения, состоящие из компонентов,

известных и вне фразеологизмов;

7) фразеологические единства (см. § 17);

8) двусловные фразеологические сочетания, имеющие

аналитическое значение и состоящие из слова со свободным и

слова с фразеологически связанным значением (см. § 18);

9) фразеологические выражения, представляющие собой

воспроизводимые устойчивые сочетания слов с нефразеологи-

зованным значением (см. § 19);

10) свободные сочетания слов, образующиеся в процессе

общения.

Таким образом, сверхсловность, с одной стороны,

и воспроизводимость – с другой, являются теми

основными признаками, которыми фразеологические обороты

отграничиваются соответственно от слов и свободных

сочетаний слов. Поэтому нет оснований выводить устойчивые

сочетания слов, имеющие характер суждения (т. е. пословицы, а

также некоторые «крылатые слова*), за пределы фразеологии.

Ведь самостоятельными, образующими целое предложение могут

36

быть и слова: Светает; Конечно; Мет?; Вон И тем не менее

никто не перестает (что совершенно справедливо) считать их

словами. Воспроизводимые единицы языка могут и должны в

первую очередь противопоставляться по своему словному или

сверхсловному характеру. В функциональном плане они могут

быть и однорядовыми; ср.: Овчинка выделка не стоит и зря;

Скатертью дорога и проваливай; Поживём – увидим и

посмотрим.

Естественно, что при характеристике фразеологии в целом

необходимо учитывать ее самые различные проявления. Было

бы совершенно неправильным исключать из числа

фразеологических оборотов какие-либо образования только на том

основании, что они обладают некоторыми особенностями, которые

другим не свойственны. Тот факт, что сверхсловность и

воспроизводимость как основные свойства фразеологического

оборота позволяют отнести к области фразеологии

исключительно широкий круг образований, не является основанием для

утверждения (как это делают некоторые ученые), что эти

признаки не являются конститутивными. Ведь это

отличительные признаки фразеологизмов от смежных языковых единиц

(т. е. слов и свободных сочетаний слов). Но никто и не выдает

их за дифференциальные признаки фразеологических

разновидностей.

Объективная и строго лингвистическая дифференциация

фразеологических оборотов является важнейшей задачей

фразеологии как науки, однако она возможна лишь тогда, когда

отдельные звенья и отделы фразеологической системы будут

рассматриваться хотя и как самостоятельные особые явления,

но обязательно все же в составе всей фразеологии. Отрывать

так называемую лексическую идиоматику, т. е.

фразеологизмы, как правило эквивалентные слову и члену предложения,

от пословиц и «крылатых слов», т. е. фразеологизмов, как

правило эквивалентных и по значению и по структуре

предложению, нельзя еще и потому, что в языковой системе все

устойчивые сочетания слов генетически и функционально связаны

между собой еще более, чем фразеологизмы и слова.

37

§ 5. Структура фразеологического оборота

В качестве воспроизводимой языковой единицы

фразеологический оборот всегда выступает как определенное

структурное целое. Составляющие фразеологизм слова образуют

систему связанных и так или иначе соотнесенных друг с другом

компонентов, проявляющих себя в качестве значимых частей

по-разному, однако аналогично значимым частям слова.

«Морфемный* характер слов в фразеологическом обороте

особенно ярко виден при сопоставлении фразеологизмов и

синонимичных им слов: одни морфемы и даже целые слова

выполняют функцию формообразующих аффиксов, другие слова

и их части выражают вещественное значение фразеологизма,

т. е. выполняют функцию основы слова. Так, в фразеологизмах

подняла бокал; хранить молчание; подруга жизни,

соответственно равнозначных словам выпила, молчать, жена,

вещественное значение выражается частями подн-, бокал, молча-

ние, подруг-, жизни, а грамматические значения – частями

•я-л-а (ср.: поднял, поднимала и т.д.), хранить и -а

(ср.: подругу, подругами и т.д.), по существу, так же, как в

словах-синонимах [ср.: вы-пи-ла– и выпивала, выпил и т. д.,

молч-а(ть), жен-а и т. п.]. Различные формы слов как

значимых частей фразеологизма зависят и от морфологического

характера, и от степени семантической слитности

фразеологизма (см. § 11).

По структуре фразеологические обороты (с учетом общего

характера устойчивого сочетания слов и грамматически

стержневого компонента) делятся на группы (см. §29—41), в ряде

случаев соотносительные с теми, на которые они делятся с точки

зрения их общего лексико-грамматического значения (см. § 10).

Особой структурной слитностью обладают такие

фразеологические обороты, слова в которых совершенно не имеют

грамматических форм: спустя рукава; от нечего делать. Не

случайно устойчивые сочетания слов этого типа В. К. Порже-

зинский называл слитными словами. Очень часто, как об этом

уже говорилось, такие фразеологизмы лишь акцентологически

отличаются от слов, образованных с помощью лексико-синтак-

сического способа словообразования; ср.: за здорово живёшь —

заблагорассудится; в один голос – втридорога; собаку

съел – сумасшедший; задним числом – сегодня.

38

§ 6. Значение фразеологического оборота

Среди фразеологических оборотов с точки зрения их

значения следует выделить две группы в зависимости от того, со

словом или с предложением они соотносятся. Одну группу

составляют фразеологизмы, равные по значению предложению

(такие обороты являются предложениями по структуре): Не

боги горшка обжигают; дело горит; молоко на губах не

обсохло; только держись; сердце жжёт и т. п. (см. § 29).

Другую группу образуют фразеологизмы, выступающие как

эквиваленты слов и словосочетаний; ср.: как в аптеке —

точно; дар слова – красноречие; держать язык за зубами —

молчать; набить оскомину – надоесть; в час по чайной

ложке1 – очень медленно; не по зубам – трудно разжевать

(см. § 30—39).

Фразеологические обороты, эквивалентные слову или

словосочетанию, обладают значением, аналогичным значению

слова. Это значение бывает в фразеологизме единственным; такие

фразеологизмы можно назвать однозначными (моносемичны-

ми): оставить в дураках 'одурачить'; нечистая сила 'черт1;

отправиться к праотцам 'умереть'; семи пядей во лбу 'очень

умный'. Однако наряду с ним могут быть другие значения;

такие фразеологизмы можно назвать многозначными (полисе-

мичными): дурак дураком– 1) 'очень глупый человек', 2) 'в

глупом положении'; не по зубам – 1) 'трудно разжевать', 2)

'недоступно пониманию'; во весь рост –1) 'выпрямившись', 2) 'во

всем своем значении'. В этом случае одно значение выступает

как основное, исходное, а другие – как производные,

вторичные. Так, в многозначном фразеологизме разинув рот

наблюдаются два значения: 'широко раскрыв рот' и 'в изумлении'.

Первое из них является номинативным, прямым, второе

выступает как производное, переносное, возникшее на основе

прямого. Как правило, многозначные фразеологизмы

различаются также и степенью их семантической слитности: разинув

рот 'широко раскрыв рот' является фразеологическим

сочетанием, а разинув рот 'в изумлении' – фразеологическим

единством.

Первоначально – разъяснение способа приема лекарства.

39

Говоря о многозначных фразеологических оборотах,

следует отметить, что явление полисемии в фразеологической

системе русского языка наблюдается значительно реже и не

носит такого разнообразного характера, как в лексической системе:

подавляющее большинство фразеологизмов однозначны, среди

многозначных почти все имеют не более двух значений.

Как и у слов, семантические различия между

фразеологическими оборотами не ограничиваются тем, что одни

фразеологизмы выступают как однозначные, а другие – как

многозначные. Один фразеологизм отличается от другого также и

самим характером значения, его специфическими

особенностями и проявлением в словесном окружении. Наблюдаются те

же три основных типа значений фразеологизмов, которые

принято выделять в лексических единицах: свободное значение,

фразеологически связанное и синтаксически обусловленное.

Так, фразеологические обороты носить на руках 'обожать';

дом отдыха; анютины глазки имеют свободное значение

номинативного характера. Связи и отношения этих

фразеологизмов с окружающими словами определяются предметно-

логически, т. е. соотношениями самих обозначаемых

фразеологизмами явлений действительности, и поэтому являются

широкими и разнообразными. Например, цветы анютины

глазки могут быть красивыми, свежими, только что сорванными

или, напротив, давно сорванными; эти цветы можно сорвать,

поставить в воду, посадить, полить, они могут быть на земле, в

вазочке, в руках и т. д. В соответствии с этим фразеологизм

анютины глазки может соединяться в предложении со

словами красивые, свежие, посадить, полить, вазочка, руки и т. д.

Но поскольку анютины глазки не могут быть ни глубокими, ни

социальными, их нельзя ни рецензировать, ни наказывать,

постольку фразеологизм анютины глазки не сочетается с

глаголами рецензировать, наказывать, с именами

прилагательными глубокие, социальные и т. д.

Совершенно другими, узкими и строго ограниченными,

будут связи и отношения с окружающими словами у таких

фразеологических оборотов, как без задних ног 'очень крепко';

благим матом 'очень сильно'; во все лопатки 4очень быстро';

как свои пять пальцев 'очень хорошо'. Все они будут иметь

фразеологически связанное значение,

проявляющееся лишь в соединении с определенными словами, при-

40

надлежащими к одной и той же семантической сфере. Связь

фразеологизмов такого рода с называемыми явлениями

действительности является не прямой, как у фразеологизмов со

свободными значениями, а опосредованной. Их значение

определяется лишь при подстановке синонимичных им слов с прямым

значением. Действительно, названные фразеологизмы

выступают всегда в соединении с одними и теми же словами: без

задних ног употребляется в настоящее время лишь со словом

спать; благим матом соединяется только со словами

кричать, реветь, орать; во все лопатки употребляется лишь

рядом со словом бежать; а как свои пять пальцев – лишь со

словом знать.

Связи этих фразеологических оборотов с другими словами

не являются свободными, не определяются

предметно-логически, как у фразеологизмов со свободным значением. Они

определяются лексико-фразеологической системой современного

русского литературного языка и обусловлены ее историческим

характером. Например, во все лопатки 'очень быстро' можно

не только бежать, но и работать, писать, уставать,

лететь, забыть и т. д. Поэтому, если бы связи фразеологизма

во все лопатки определялись предметно-логически, он

должен был бы связываться со словами бежать, работать,

писать, расти, забыть, уставать и т. д. Однако он

соединяется лишь со словом бежать. Это значит, что его связи с другими

словами не определяются соотношениями, существующими

между обозначаемыми явлениями объективной

действительности, а выводятся из внутренних закономерностей системы

современного русского языка.

Фразеологические обороты с фразеологически связанным

значением в качестве значимых языковых единиц аналогичны

словам с фразеологически связанным значением: как дома

'непринужденно'; до корней волос 'очень сильно'; на чём свет

стоит 'очень сильно'; как убитый 'очень крепко'. Как такие

слова (ср.: чревато, известное только в фразеологизме

чревато последствиями; скоропостижная в скоропостижная

смерть; щекотливый в щекотливый вопрос и щекотливое

положение) они также известны лишь в качестве

компонентов более сложных конструкций, являющихся своеобразными

«фразеологическими оборотами второй степени».

Фразеологизмы чувствовать себя как дома; покраснеть до корней

41

волос, ругаться на чём свет стоит; спать как убитый с

точки зрения степени их семантической слитности представляют

собой фразеологические сочетания (см. § 18), в которых

компонентом свободного употребления является слово, а

компонентом связанного употребления – фразеологический оборот.

Кроме фразеологических оборотов, имеющих свободные

значения и фразеологически связанные значения, в русском

языке существует также сравнительно немногочисленная группа

фразеологизмов, обладающих синтаксически

обусловленным значением, реализующимся в них лишь в

том случае, если они выступают в предложении в качестве

сказуемого: чучело гороховое; слуга покорный; кровь с

молоком; Из молодых, да ранний; палка о двух концах. В

функции других членов предложения фразеологизмы с таким

значением могут употребляться только анафорически, т. е. в фразе,

идущей вслед за предложением, в котором они были

сказуемыми. Как и слова с синтаксически обусловленным значением

(молодец, загляденье, бред, змея, шляпа и др.I,

фразеологизмы с таким значением представляют собой экспрессивно-

эмоциональные характеристики явлений действительности.

§ 7. Состав фразеологического оборота

Одной из наиболее характерных особенностей

фразеологического оборота как воспроизводимой языковой единицы

является постоянство его состава. Любое устойчивое

сочетание слов состоит всегда из одних и тех же слов. Всякое

изменение состава фразеологизма воспринимается как его

индивидуально-художественная трансформация, т. е. как

ситуационный, или контекстный, фразеологический неологизм

(см. § 74).

Определить состав фразеологического оборота трудностей

не представляет. Однако для этого необходимо строго

ограничить слова, входящие в фразеологизм, от тех, которые