Текст книги "Заложники"

Автор книги: Николай Гуданец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

– Ты сказал: звездон? – переспросил Тяфик. – Что такое звездон?

– Ну, скажем так: это клево, круто, классно...

– Красивое слово! – восхитился ящер. – Оно что, из этих, из загибов?

–Ага.

Наконец тропинка обогнула утес, густой хвойник сменился разрозненными карликовыми кустиками, блескуче-серебристыми, словно бы заиндевевшими. В такую клятую жару этот поддельный иней казался чистейшим издевательством.

– Ну вот мы и пришли. Видишь, святилище принца Джандара, он тут родился, сказал Тяфик, указывая лапой на отвесный бок следующего утеса, где темнел вход в пещеру.

– Принц Джандар, надо понимать, сын королевы Стасии?

– Именно так.

– А... от кого он родился? – замявшись, полюбопытствовал Найк.

Ящер выпучился на него с неподдельным изумлением.

– Как это от кого? От королевы Стасии, ты же сам только что догадался.

– Да нет, я имел в виду, кто его папаша?

– Никто не ведает, да и вряд ли это существенно. Кто бы ни был этот самец, он расстался с телом, когда мы разгромили поселок. Знаешь, рассказывают, что это была потрясающая игра, жалко, с тех пор мы ее ни разу не затевали. Владыка превращений и Повелитель игр собрал под свою лапу целых два клана, и они медитировали два дня и три ночи подряд, чтобы преобразить порхунов. Ну, а когда порхуны разрушили поселок, в живых осталась только ее величество королева, и она родила принца Джандара. Мы с ним почти ровесники.

– А кстати, твоя королева случайно не с Лебакса? – спросил Найк, потрогав нагрудный карман, где лежала контрабандная колода широк. – Уж очень она смахивает на одну девулю...

– На этот счет мне ничего не известно, -признался Тяфик. – Знаю только, что, прежде чем стать нашей королевой, она была кормилицей для самцов поселка. У нас тоже есть кормилицы для беспомощных, ими становятся самые праведные и почитаемые...

– Погоди, я что-то не врубился, какой такой кормилицей для самцов?

– Возможно, я не совсем точно выразился. В картинках это яснее ясного, а вот ваш язык допускает путаницу. Погоди, я постараюсь припомнить дословно... Ее величество, когда упоминала свой тогдашний сан, выражалась так: "Я была зачуханной официанткой в паршивой офицерской столовой, чтоб ей провалиться". Это ее доподлинные слова.

– Официантка из офицерской столовой, – повторил потрясенный Найк, – стала королевой Чужаков. Сдохнуть можно...

– Весьма сожалею, Найк, но я вынужден указать тебе на одну серьезную ошибку, – после паузы молвил Тяфик. – Мы отнюдь не те, кого вы называете Чужаками. Они совсем другие, а игры у них совершенно непонятные.

Глава 3
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО НАЙК ПЕРВЫЙ, НЕПЛОХО ЗВУЧИТ, А?

Семенящими шажками приблизившись к входу в пещеру, Тяфик встал навытяжку и скрестил передние лапы на груди.

– Не имею понятия, какому божеству ты поклоняешься, это дело совершенно интимное, – с постным видом произнес он, – но советую тебе хорошенько помолиться. А еще настроиться на почтительный и благочестивый лад.

– Я уж постараюсь, – пообещал Найк.

На самом деле в гробу он видал всякую там хренову метафизику. Впрочем, существовало на свете одно божество, которому он поклонялся интимно и благочестиво, с полнейшим почтением угождая ему при каждом удобном случае. Называлось оно Славный Мужик Найк Петоцки. Он сам, попросту говоря.

– Владыка превращений и Повелитель игр ожидает тебя с нетерпением, но сначала я принесу какой-нибудь пищи, чтобы ты смог утолить голод.

– Вот это было бы здорово. Только я вполне могу пожрать и там, внутри, а не на солнцепеке, – прозрачно намекнул Найк, подняв забрало шлема и утирая пот со лба.

– Извини, однако поглощать еду в святилище у нас считается верхом кощунства, – фыркнул Тяфик и скрылся в пещере.

На окаймленной серебристыми кустиками поляне перед утесом пышно росла все та же трава с венчиками мелких желтых цветков, над ними толклась отблескивающая в отвесных лучах солнца мошкара. Густой медовый дух дразнил ноздри, жрать хотелось так, что спасу нет. Впервые в жизни Найк пожалел, что не родился травоядным.

Между тем в гуще хвойника поодаль началось подозрительное шевеление, там явно копошился какой-то крупный зверь. Немедля Найк сорвал с плеча плаз-мер и взял его на изготовку.

– Тут не водятся опасные животные, – успокоил его вышедший из пещеры Тяфик. – Мы их всех давно преобразили в мелких насекомых. Так что можешь не пугаться.

– А я и не пугаюсь, – буркнул Найк, закидывая плазмер на плечо.

– Вот, ешь на здоровье, – сказал ящер, протягивая ему нечто похожее на обрывок брючного ремня.

Жирная на ощупь бурая полоска при детальном рассмотрении оказалась куском вяленого мяса. В глубине души Найк опасался, что в придачу ко всем злоключениям его посадят на вегетарианскую диету, но на сей раз худшие опасения не сбылись. Тихонечко возрадовавшись, он присел на плоский камень в тени, отбрасываемой утесом, и вонзил зубы в жесткое, но вполне съедобное филе.

– Довольно вкусно, – признал он, утолив первый голод. – А что это за мясцо?

– Одно из любимых кушаний его высочества принца. Засушенная на солнце спинка малюли. Ой, Найк, что с тобой, тебе плохо?

Согнувшись в три погибели и хватаясь рукой за горло, Найк все же ценой героических усилий удержался от того, чтобы немедля выблевать мясо зеленого червя-мусорщика. Ему вовремя пришло в голову, что даже если в пещере отыщутся другие кушанья, они могут оказаться ничуть не лучше.

– М-м... Кусок застрял в горле с непривычки, – насилу выдавил он. – А попить случайно нету?

– Сейчас найду, – пообещал Тяфик и, оглядевшись по сторонам, направился к высоченному, в человеческий рост, зонтичному растению.

Длинный острый коготь ящера, как мачете, срубил макушку, затем отхватил кусок толстого коленчатого стебля. Держа его стоймя точно стакан, Тяфик возвратился к Найку.

– Пей, пожалуйста.

Найк заглянул в полый стебель, почти доверху наполненный мутным белесым соком.

– Это что еще за жижа? – подозрительно спросил он.

– Хорошая жижа, вкусная, не бойся, – подбодрил его ящер.

Сначала отведав для пробы глоток, Найк выхлебал сок залпом до последней капли. Питье оказалось солоноватым и с кислинкой, вроде минеральной воды, жажду оно утоляло превосходно.

– Эх, кабы тут росла эдакая травка, только со спиртяшкой внутри, цены бы вашей планете не было, – вздохнул он, бросая через плечо пустой обрубок стебля.

– Но мы вовсе не собираемся свою планету продавать, – возразил ему занудливый ящер, который умудрялся все понимать совершенно буквально.

– Да и я же не покупатель. Просто есть выражение такое, в том смысле, что тут была бы совсем лафа.

– Лафа? – недоуменно переспросил Тяфик.

– Ага. То есть когда кайфа полные штаны, – объяснил Найк. – Ну, отличная житуха, ясно тебе?

Глубокомысленно возведя глаза к небу, ящер пробормотал:

– Значит, когда трава со спиртяшкой, то это лафа и штаны становятся полными кайфа... Очень хорошо, что ты мне об этом сказал. Знаешь, Найк, если ты объяснишь, что такое спиртяшка, мы попробуем осуществить превращение питьевой травы.

Похоже, Тяфик отнесся к алкогольному проекту Найка совершенно серьезно.

– Да ты что, в самом деле?

– Я пока ничего не обещал, я сказал: мы попробуем. Только давай займемся этим потом, а сейчас нас ждет Владыка превращений и Повелитель игр. Он поведал мне, что у него для тебя есть очень важное поручение, которое доставит тебе много удовольствия.

–Какое?

– Он тебе скажет при встрече, – молвил уклончиво ящер. – Надеюсь, кайфа у тебя будут полные штаны. Ну что ж, если ты закончил молиться, пойдем в святилище.

– Да я уже намолился по самое не могу, – беспечно соврал Найк.

– Я почувствовал, что запах у твоих мыслей стал гораздо приятнее, согласился Тяфик.

Из чего Найк сделал резонный вывод, что у сытого человека даже мысли пахнут лучше, чем у голодного.

– Иди туда, а я за тобой. – Ящер махнул лапой в сторону пещеры.

Святилище принца Джандара представляло собой здоровенную промоину в толще камня. Когда наклонный пласт мягкой породы размыло, получилась в своем роде водосточная труба, над которой изрядно потрудились здешние ливни, пока надточенная потоками воды верхушка утеса не надломилась, и в результате завал наглухо перекрыл путь воде.

Войдя в прохладное нутро святилища, Найк остановился, ожидая, пока его утомленные ярким солнцем глаза привыкнут к глубокому сумраку. Мало-помалу он различил, что на покатом полу посреди пещеры возлежит на охапке сена здоровенный ящер, крупнее Тяфика раза в полтора. Владыка превращений и Повелитель игр оказался настолько стар, что порос мохнатой сизой плесенью и оттого крепко смахивал на замшелый обломок красного гранита. На всякий случай Найк вытянулся во фрунт и откозырял.

– Значит, так... – сказал Тяфик. – Владыка превращений и Повелитель игр будет говорить с тобой через меня. Я буду принимать от него картинки и переводить их в слова.

Старый ящер пошевелился, поднял голову и вперил в Найка пронизывающий взгляд немигающих фасетчатых глаз.

– Владыка превращений и Повелитель игр говорит, что ты чрезвычайно далек от просветления, – с похоронным видом перевел Тяфик.

– Ну, ему виднее, стало быть, – откликнулся Найк, не слишком опечаленный сим прискорбным фактом.

– Впрочем, он полагает, что это обстоятельство не столь существенно для той роли, которая тебе предназначена.

– И что это за роль?

– Я не совсем точно перевел, – спохватился толмач. -Владыка превращений и Повелитель игр имеет в виду вообще то место в мире, которое тебе отводит Провидение.

– Наше место солдатское, лишь бы подальше от начальства и поближе к кухне, – отшутился Найк.

– Владыка превращений и Повелитель игр велит тебе не отчаиваться и терпеливо следовать своим путем.

– Уж постараюсь как-нибудь.

В глубине души Найка покоробил тот высокомерный нахрап, с которым заплесневелый ящер принялся ставить ему диагноз и поучать без спросу. Всякий раз, когда при нем начинали разводить высокомудрые базары о всяческих философских материях, его подмывало крепко выругаться или как бы нечаянно перднуть. Что он и делал, если находился, к примеру, в питейном заведении. Однако тут шла немножечко не та пьянка, чтобы выпендриваться, и приходилось терпеть.

Присевший на корточки Тяфик старательно переводил, изредка запинаясь и подыскивая нужное слово.

– Владыка превращений и Повелитель игр говорит, что ваши звездолеты были плохо выращены и слабо играли, – сообщил он. – У вас что, все такие или есть получше?

– Вообще-то против вас шла гвардейская эскадра, – поколебавшись, ответил Найк начистоту. – Патрульный крейсер класса "Молния" и два новейших сторожевика с усиленными огневыми установками. По нашим понятиям, корабли лучше некуда.

Ящеры затеяли долгий беззвучный разговор, полуприкрыв глаза. Найк терпеливо ждал перевода, который оказался неожиданно куцым:

– Владыка превращений и Повелитель игр говорит, что ты очень хорошо играл, гораздо лучше остальных. Он счел тебя самым достойным самцом из всей вашей стаи.

– Премного польщен, – сказал приободрившийся Найк, неуклюже отвесив полупоклон.

Старый ящер поманил его к себе небрежным движением лапы, и Найк подошел ближе. Массивная рогатая морда, поросшая плесенью, придвинулась вплотную, словно бы обнюхивая застежки гермокостюма.

– А еще Владыка превращений и Повелитель игр говорит, что он плохо видит твое тело сквозь это одеяние.

– Ясное дело, защитный костюм, – снисходительно пояснил Найк.

– Владыка превращений и Повелитель игр просит тебя обнажить орган, предназначенный для совокупления.

– Это еще зачем?!

От удивления у Найка прямо-таки глаза на лоб полезли. Прямо скажем, ну и веселенький же способ сводить знакомство у этих шизанутых ящеров...

– Владыке превращений и Повелителю игр необходимо его осмотреть, – уточнил Тяфик.

– Что значит необходимо? – раздраженно буркнул Найк. – Я вам не это самое... не зверюшка, чтоб меня разглядывать, как в зоопарке.

– Владыка превращений и Повелитель игр настаивает на своей просьбе, поскольку она имеет чрезвычайно большое значение.

– Не стану я заголяться, – упрямился Найк. – Вот еще выдумали тоже...

– Тебе это так трудно сделать? Давай я тебе тогда помогу.

– Не трудно, просто не хочу, и все.

Странная просьба заплесневелого ящера показалась ему донельзя дикой, несуразной и унизительной. Он сам не мог взять в толк, почему его это так заело, ведь перед ним не люди. Вроде бы чего этих ящеров стыдиться-то, а вот поди ж ты...

– Тогда я совершенно не понимаю, почему ты отказываешься?

– Но вы же сами срам прикрываете, верно? – Найк указал пальцем на юбочку из жухлых листьев, придававшую Тяфику презабавнейший вид, прямо цирковой какой-то.

– Мы не нуждаемся в одежде, однако носим это, исполняя повеление ее величества королевы, – ничуть не смутившись, объяснил тот.

– Ну и правильно, молодцы. А я вам не обязан снимать штаны, вот и весь сказ.

– Найк, Владыка превращений и Повелитель игр не привык, чтобы его просьбами пренебрегали, – веско предупредил Тяфик.

– Это что, ты мне угрожаешь? – У Найка прямо руки зачесались взяться за плазмер.

– Я не угрожаю, просто объясняю, что лучше бы тебе выполнить его просьбу.

Он стоял один против двоих в темной пещере и мог только догадываться, какие еще штучки-дрючки с фокусами-покусами припасены для него у этих телепатов, которые сумели раздолбать императорскую гвардейскую эскадру мигом и начисто, так что ни пылинки от кораблей не осталось. У него прямо башню перекосило, до того он этих гребаных ящеров ненавидел и вместе с тем отчаянно дрейфил. Уступать не хотелось напрочь, ему мерещилось, что старый ящер замыслил какое-то паскудство, но внутренний голос нашептывал, что слишком уж заедаться не стоит.

– Тогда сначала объясните, зачем вам надо меня разглядывать, – вконец растерявшись, выдавил он. – Может, я и соглашусь, если это для серьезного дела, а не издевательство какое.

– Давай договоримся так: я тебе покажу свой отросток, а ты мне свой, вместо ответа на его вопрос деловито предложил Тяфик. – И получится, что мы играем, правильно?

– Ну уж нет, – насупился Найк. – Я слишком большой мальчик, чтобы играть в доктора.

– У твоих мыслей очень сильный запах отрицания, – неодобрительно заявил Тяфик, вставая с корточек.

– А ты как думал?

Внезапно Тяфик обхватил его и поднял в воздух. Найк попробовал воспротивиться, но ничегошеньки не вышло, все равно как драться с погрузочным грейфером. Крепко стиснув дрыгающегося Найка одной лапой поперек туловища, Тяфик другой лапой бесцеремонно расстегнул его ширинку с неожиданной сноровкой.

Невозмутимый Владыка превращений и Повелитель игр приблизился вплотную и внимательно осмотрел мужские достоинства Найка. Тот вконец осатанел и попытался лягнуть Старого ящера по заплесневелой морде, но не тут-то было, бессовестная скотина Тяфик держал его так, что не пошевельнуть ни рукой, ни ногой.

Окончив тщательный осмотр, Владыка превращений и Повелитель игр вроде как потерял к Найку всяческий интерес, побрел прочь и вальяжно разлегся на одной из охапок сена, которые во множестве валялись в дальнем углу пещеры.

– Теперь ты можешь прикрыть свое тело, – спокойно молвил Тяфик, отпустив Найка.

Тот поспешно застегнул костюм срывающимися пальцами, сгорая от злобы и стыда.

– Владыка превращений и Повелитель игр просит тебя подождать, ему необходимо помедитировать и вознести благодарственные молитвы.

– Ну, подождать я могу запросто, меня даже держать не надо, – съязвил разобиженный Найк.

– Надеюсь, я не сделал тебе больно? – обеспокоился ящер. -Я очень старался, чтобы держать тебя аккуратно.

– Слушай, за каким бесом вам этот медосмотр понадобился? У вас что, такой обычай, что ли? Так бы сразу и сказали.

– Подожди немного, сейчас мы все тебе объясним.

Тяфик прикрыл глаза, его морда приобрела отсутствующее выражение, словно он замечтался или сидел на толчке. Обмен картинками шел довольно долго, и Найк уселся на охапку сена, как бы ненароком передвинув плазмер поудобнее, чтобы в любой момент взять обоих ящеров на мушку. Если они опять станут подбивать его на сеанс стриптиза или надумают еще какую-нибудь хрень, им это даром не пройдет.

– Владыка превращений и Повелитель игр чрезвычайно доволен, – сообщил очнувшийся Тяфик. – Он говорит, что физически у тебя все в порядке, ты вполне можешь служить ее величеству королеве как самец.

–Чего-о?!

Найк не поверил своим ушам и в полном обалдении выпучился на ящеров.

– Владыка превращений и Повелитель игр говорит, что уж так вы, люди, устроены, – продолжал переводить Тяфик. – Самке нужен самец, а самцу самка. Расположение планет и звезд на редкость благоприятно, а ты искусный в игре самец, и отросток у тебя без изъянов.

– Что за черт! – вспылил Найк, вскакивая с охапки. – Да мне на фиг не нужна эта ваша баба!

– Ты хочешь сказать, что тебе не нужна самка? – удивился ящер. – Но ты же молодой здоровый самец... Разве ее величество тебе не понравилась?

– Не в том дело, нравится она или нет...

– Так в чем же?

Вот поди объясни этому рогатому недотепе, почему его так перекосило и вспыжило. Будь он в очередном отпуске и встреться они со Стасией в каком-нибудь злачном местечке, с превеликой охотой Найк приударил бы за ней, уж больно аппетитная телка, любо-дорого поглядеть. Ляли с пышным станком его всегда завинчивали до упора, ну а что касается дрянного характера, так ведь и он не под седлом родился, на него где сядешь, там и слезешь.

Но тут ведь совсем другой разбор, получается, эти ящеры суют его к своей королеве в койку точно вибратор, и выходит, он с ней уже не мужчина, а как бы обслуживающий персонал.

Даже с дешевой шалашовкой из припортового кабака надо сначала поговорить культурно за жизнь, про всякие там смешные случаи либо про то, какая зловредная паскуда сундук Блазич. И только потом употреблять ее по назначению, когда у обоих возникнет хоть мало-мальский взаимный душевный настрой. А спрашивается, какой может быть настрой, ежели человека взяли за шкирку, осмотрели насильно его мужской инструмент и признали годным для случки?

– Слушайте, ребята, по-моему, вы малость того... охренели, – заявил Найк.

– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, -захлопал глазами ящер.

– Шли бы вы подальше с такими играми.

– Шли? Подальше?

Найк приосанился, выпятил грудь и задрал подбородок.

– В общем, я требую, чтобы со мной обращались как с военнопленным! храбро отчеканил он.

– А что это за игра? – продолжал недоумевать Тяфик.

– То есть режим содержания не должен унижать человеческое достоинство или угрожать здоровью, а еще пленного запрещается использовать в качестве рабочей силы, – без запинки наизусть отгарабанил Найк.

– Ты опасаешься, что твое здоровье может пострадать от этой работы? Но ведь Владыка превращений и Повелитель игр тебя обследовал и не нашел никаких причин для беспокойства. Сейчас я с ним посоветуюсь.

Ящер-переводчик снова закатил глаза, вступая в беззвучную беседу, на сей раз довольно краткую.

– Можешь не волноваться, у тебя превосходное здоровье во всех отношениях, – весело сообщил он. – И будь уверен, тебе не придется делать ничего другого, как только исправно угождать ее величеству королеве, когда ей будет потребно.

– Да я к ней и пальцем не прикоснусь, не будь я гвардии рядовой Петоцки! рявкнул разъяренный Найк. – А если ей так сильно приспичило, можете дрючить эту вашу пышку сами.

– Что значит слово "дрючить"?

– А то самое и значит.

Опять последовал телепатический сеанс между ящерами.

– Владыка превращений и Повелитель игр говорит, что весьма сожалеет, но не может последовать твоему совету, поскольку игруны и человеческие самки несовместимы телесно, – перевел Тяфик и добавил: – А картинку он послал очень забавную, жалко, ты не можешь ее увидеть.

– А я вам говорю: если вы меня взяли в плен, это еще не значит, что вы можете делать со мной что угодно, – хорохорился Найк, правда, без особого энтузиазма.

Ясное дело, красные ящеры не подписывали с Империей никаких конвенций насчет военнопленных, но все же он пытался взять этих дуроломов на понт, авось проскочит.

– Не можем?.. Ты вправду так думаешь? – усомнился переводчик. – А вот Владыка превращений и Повелитель игр считает, что можем. Тому, кто следует своим естественным путем, необходимо всячески споспешествовать. Но ты лишаешься защиты на всех планах, ибо неразумно уклоняешься от исполнения предначертаний свыше.

– Что ты мелешь, какие там еще предначертания, к едреной бабушке?

– Видишь ли, когда Владыка превращений и Повелитель игр отождествил предначертания много лет тому назад, он отрядил сразу три клана растить Передвижные Ворота для космических странствий, – начал издалека ящер. – По прошествии двух десятилетий, как только Передвижные Ворота выросли и созрели, мы специально отправились в экспедицию, чтобы заполучить самца для ее величества.

– И для такого пустякового дела вы расколошматили целую эскадру? оторопело произнес Найк. – Ну вы даете, ребята...

– Такая игра, – с горделивой ухмылкой сказал Тяфик.

У этих игрунов мозги набекрень еще пуще, чем у всех нашенских правительств вместе взятых, рассудил про себя Найк. Страх подумать, что за катавасия начнется, если следующим предначертанием у них будет, к примеру, выставить своей королеве кружку пива. Тогда они, наверно, соорудят флотилию и разбомбят вдребезги целую планету, штурмуя пивной завод...

– Но ты отказываешься сочетаться с королевой, и твое безрассудное упорство чрезвычайно огорчительно, – продолжал Тяфик. – Ведь в каком-то смысле все произошло ради того, чтобы ты попал сюда в соответствии с предначертаниями.

– Погоди, ты хочешь сказать, что вся эта каша заварилась ради меня?!

– Я сказал: в каком-то смысле и с известной точки зрения. Но ты, безусловно, вправе считать, что все произошло ради тебя. К сожалению, в вашем языке нет грамматических конструкций, которые могли бы исчерпывающе и точно выразить этот парадокс.

– Ни хрена не понимаю, – ошарашенно выдавил Найк. – Слушай, парень, вы тут все случайно не спятили, а?

– Поверь, мне будет жалко, если придется отправить тебя вслед за твоей эскадрой, – спокойным тоном гнул свое Тяфик так, словно речь шла о досадном пустяке. – Очень жалко, ты ведь обещал научить меня новым играм. Владыка превращений и Повелитель игр все-таки надеется на твое благоразумие, иначе нам придется искать другого самца на замену тебе. И еще неизвестно, каким тогда будет взаимоположение планет и звезд. Сейчас оно весьма благоприятно.

Тут Найк опомнился, да так резко, словно ему кружку холодной воды плеснули за шиворот. Ведь он совершенно не знает здешних законов, обычаев и тому подобных заморочек. Мало ли что ящерам взбредет в их свихнутые рогатые головы.

По ходу трепа он как-то не принимал всерьез ни Тяфика, ни его начальника, потому что вели они себя уж больно несолидно, прямо сущие клоуны. У молодого ящера смекалки не больше, чем у сопливого ребенка, ну а старый совсем спятил, и немудрено, это сколько ж надо просидеть безвылазно в этой темной дыре, чтобы так заплесневеть.

Однако до Найка вдруг дошло, в какой переплет он угодил. Вооруженный до зубов и в защитном скафандре с полной автономией, он тут ничего толком не мог сделать. Ну ладно, допустим, он отобьется, пришьет этих двух ящеров из плазмера, а что дальше? Один на чужой планете, и хрен его знает, как попасть через гиперпространственный шлюз обратно на корягу, к своему катеру. Вот уж влип так влип.

– Слушайте, братки, может, не надо, а?.. – просительно молвил Найк. – Вы только не обижайтесь, но мне ваша королева как-то без понта. У меня скоро отпуск очередной с оплатой проезда на любую планету, там этого добра будет навалом...

Он осекся, вдруг сообразив, что больше ему не светят ни отпуск, ни надбавка к денежному довольствию, ни любые прочие блага, полагающиеся гвардейцу императорского космофлота.

– Советую тебе еще раз хорошенько подумать, – сказал Тяфик. – Владыке превращений и Повелителю игр сейчас необходимо еще раз тщательно прочесть звезды и знаки судьбы, чтобы удостовериться в правильности хода событий. Таким образом, у тебя есть время на размышления до завтрашнего утра. Следуй за мной.

Выйдя вслед за Тяфиком из полутемной пещеры, Найк сощурился от бьющего прямо в глаза солнца и вручную подрегулировал оптическую плотность забрала.

Жуткая коряга, стервозная королева, придурошные ящеры – ну прямо кошмарный сон, да и только. В голове у него гвоздем сидела одна забота – как бы поскорее унести отсюда ноги, а больше всего на свете хотелось проснуться и обнаружить, что он попросту прикемарил на тюках с бельем в каптерке у Дамохи, что жизнь идет своим чередом и скоро будет ужин, а через пять суток выдадут жалованье, а потом очередной отпуск, а там уже и дембель не за горами.

– С твоего позволения, я хотел бы еще немножко поесть, – сказал Тяфик. – Я быстренько, хорошо?

– Ешь, конечно, – разрешил Найк. – Спешить некуда, времени до завтрашнего утра как грязи.

– Не передумаешь?

– Даже не знаю, как и быть... Уж больно все неожиданно.

– Я тебя очень хорошо понимаю, быть королем не очень-то приятно, посочувствовал ящер. – У короля слишком много забот и слишком мало свободы.

– Погоди-ка, что ты сказал? – Найку показалось, что он ослышался.

– Я сказал, что, если ты станешь королем, у тебя совсем не останется личной свободы. Ты будешь принадлежать своему трону, а не себе. Мне бы это совсем не понравилось.

– Я стану королем?!

– Конечно. Ведь самец королевы – это король. Блеснув безупречной логикой, Тяфик нагнулся, сорвал гроздь цветочков и сунул в пасть.

Только теперь до Найка наконец дошло, какого дурака он свалял, ударившись в амбицию. Обидевшись на бесцеремонный и унизительный осмотр, он не дал себе труда сообразить, до чего небывалые выгоды сулит ему предложение старого ящера.

– Е-мое, так бы сразу и сказали... Я-то думал... – Найк запнулся, мысли в башке наезжали одна на другую.

– Что ты думал?

– Я думал, вы мне предлагаете... ну просто вашу королеву... это самое... Найк сглотнул соленое словцо, подыскивая выражение поприличнее, а оно никак не шло на язык.

– Дрючить? – услужливо подсказал жующий цветочки Тяфик.

– Угу. А стать королем... Ох, ни фига себе! Это же совсем другой компот!

– А что такое компот?

– Погоди, не перебивай. Это ж не просто случка, я так понимаю. Надо же свадьбу сыграть, ну там, брачный договор состряпать, верно? Чтоб все было чин чинарем... – вслух рассуждал Найк.

– Надо понимать так, что ты теперь согласен?

– На все сто процентов!

– Ну вот и славненько, – протявкал ящер и отправился пастись на лужайке.

Взбудораженный Найк прохаживался туда-сюда, потирая руки от удовольствия. Надо же, какая лафа привалила, а он поначалу и не смекнул, чем тут пахнет. Его величество Найк Первый, неплохо звучит, а? Ну, а со Стасией он разберется, даст ей укороту без лишних мерехлюндий, по-солдатски. Любую бабу можно приструнить, чтоб шелковая была. Главное, сразу показать свой характер и не давать ей спуску.

Положа руку на сердце, он взъерепенился и начал сдуру отказываться от Стасии еще и потому, что всегда шалел от пухленьких бабенок, но ящеры ее вроде как навязывали ему силком, не спросясь. Эким же болваном надо было уродиться, чтобы так фордыбачиться. Да будь она хоть полнейшей уродиной, у него ведь не из мыла, не смылится, а зато в придачу к ней подносят целую планету на блюдечке, и он здесь король, его величество, е-мое! Король – и никаких гвоздей!

Вдруг Тяфик перестал щипать цветочки, высоко вздернул рогатую голову и навострил перепончатые уши, словно прислушиваясь к оклику издалека.

– Сюда идет его высочество принц, – сообщил он. – Владыка превращений и Повелитель игр призвал его для беседы.

Зонтичные макушки питьевой травы зашевелились, и из ее зарослей на лужайку торопливыми шагами вышел долговязый, на диво тощий парень в белой развевающейся хламиде. С виду ему было около двадцати стандартных лет, то есть он был ровесником Найка. Его длинные, до плеч патлы схватывал обруч с переливчатыми камешками, сделанный из белых кораллов, как и корона официантки Стасии. Подбородок и впалые щеки покрывала худосочная клокастая бороденка. Одним словом, полнейшее штатское чучело, которое даже самому свирепому сундуку нипочем не подтянуть до нормального человека.

Встретившись глазами с Найком, парень вздрогнул и встал как вкопанный.

– О-о, я знаю, кто вы, – сказал он, и его костлявая большелобая рожа озарилась широкой улыбкой. – Матушка мне сказала, что виделась с вами на корабле, верно?

– Так точно, – подтвердил Найк.

– Будем знакомы, я принц Джандар, – представился парень, протягивая руку.

Он ни капли не выпендривался, и на том спасибо. Ну принц и принц, должность у него такая.

– А меня зовут Найк Петоцки. Гвардии рядовой императорского космофлота.

Как бы не замечая протянутой ладони Найка, принц воздержался от рукопожатия, отступил на шаг и вытаращился на гвардейца во все глаза, прямо как на чудо-юдо какое-нибудь.

– Что это вы так смотрите? – пробурчал Найк. – У меня что-нибудь не в порядке?

– Простите, я волнуюсь, и я очень рад, – произнес Джандар. – Надеюсь, вы понимаете мое волнение, ведь мы с матушкой – единственные люди на этой планете. Так что вы первый человек извне, которого я вижу. Знаете, у вас очень приятное лицо, мужественное и открытое. Право же, я чрезвычайно рад.

– Ну а я тоже впервые в жизни знакомлюсь с принцем, – ответил Найк, лишь бы что-нибудь сказать.

По правде говоря, никакой такой радости он от знакомства с этим венценосным хмырем не испытал. Ишь ты, руку пожать простому человеку брезгует. Да и вообще тут ему покамест не шибко нравилось: и климат жаркий, прямо как в духовке, и ящеры на всю голову треснутые, и принц у них малахольный какой-то. Кроме того, Найк полагал, что сын у королевы Стасии еще совсем мелкий, пацаненок дошкольного возраста, уж никак не старше, и вовсе не ожидал увидеть великовозрастную орясину. Интересно, знает ли тот, что Найка прочат ему в папаши?

– Погодите-ка, ребята... – вдруг сообразил Найк. – Это ж сколько вашей королеве лет, а?

– Когда матушка меня родила, ей было двадцать пять лет, – принялся подсчитывать вслух Джандар. – Значит, сейчас ей сорок семь.

– Каких именно: стандартных лет или тутошних? – недоверчиво уточнил гвардеец.

– Смею вас заверить, они практически одинаковы. Разница составляет меньше декады.

– Ничего не понимаю. Слушайте?, вы меня, часом, не разыгрываете? С виду ей никак не дашь больше двадцати пяти.

– Обязательно скажите об этом матушке, она будет чрезвычайно довольна, – с воодушевлением посоветовал принц.

– Значит, вашей королеве под пятьдесят? – сурово спросил Найк, повернувшись к Тяфику. – Как так может быть?

– Мы ежегодно проводим для нее церемонию обновления плоти, – ответил ящер. – Фактически она получает новое тело. Можно сказать, что с телесной точки зрения ее возраст никогда не превышает года.