Текст книги "Заложники"

Автор книги: Николай Гуданец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Всю жизнь он потешался над контактами с Космическим Разумом, и немудрено. Громче всех долдонили о таких контактах расплодившиеся в изобилии секты всяких психов, преимущественно прыщавых юнцов, немытых девиц и угрюмых офицеров из охранки. А стоило объявиться на этом поприще психу-одиночке и возвестить близкий конец света, мерзавцы из прессы поднимали вокруг него восторженный тарарам. Благодаря их стараниям свежевылупившийся пророк быстро терял облик зачуханного полуголодного карманника, обрастал адептами, становился главой новой секты и так далее. Всю эту свору полуграмотных ублюдков Зензер глубоко презирал и потому ощутил нечто вроде стыда, узнав, что один из его подчиненных свихнулся на таком малопочтенном избитом предмете, как Космический Разум.

И вот теперь представленное мичманом неопровержимое доказательство выворотило дыбом основы адмиральского мировоззрения, при этом едва не вышибло палубу у него из-под ног и стульчик из-под зада.

– Прошу прощения, но почему вы молчите, ваше превосходительство? забеспокоился Квау. – Разве это не ваш сон?

Адмирал встряхнулся, превозмогая головокружение.

– Да, действительно... – подтвердил он.

– А еще во сне вы видели чудовищ в виде каких-то пней и свою мать, добавил Квау, ковыряя приклеившийся намертво к ладони лоскуток. – Теперь вы мне верите, ваше превосходительство?

Приходилось признать, что парень не спятил. Или даже спятил, но не бредит. Или бредит, но с адмиралом Зензером на пару. Во всяком случае, таких случайных совпадений просто не бывает.

– Верю, – насупившись, буркнул Зензер.

– Значит, надо срочно менять курс, ваше превосходительство, – оживился мичман. – Иначе мы врежемся во Вселенских Наседок. Они уже совсем близко...

– А точнее?

– Около двадцати стандартных суток лету. – Квау беззвучно пошевелил губами и добавил: – Космический Разум говорит, что сейчас эскадре надо сменить курс примерно на семь градусов...

– Это невозможно, – отчеканил адмирал.

– Ваше превосходительство, помилуйте, почему?!

– После маневра у нас не останется ни капли топлива.

– Но ведь произойдет невиданная катастрофа, ваше превосходительство... Сразу несколько вселенных взорвется одна в другой... Космический Разум предупреждает...

– Пусть ваш Космический Разум идет в задницу! – вспылил адмирал. – Для маневра у эскадры нет топлива, понимаете вы это?!

– Простите... ваше превосходительство... вы же только что сами сказали, что топливо есть... – запинаясь, осмелился перечить Квау. – Просто его потом не останется...

– Ну да. И у нас не будет ни воздуха, ни воды, ни еды, ни света, вообще ни хрена. – Зензер последовательно загнул пальцы и помахал кулаком перед носом мичмана.

– Я понимаю, ваше превосходительство, это гибель. Но только наша гибель. А если идти прежним курсом, погибнем и мы, и все мироздание.

– Нам-то какая разница? – веско возразил адмирал. – Спросите-ка лучше у вашего Космического Разума, он может нам помочь с горючкой? Если нет, пускай заткнется.

– Я уже спрашивал...

– И что?

– Ничем помочь он не в состоянии...

Лопоухий длинноносый мичман пригорюнился. Казалось, нос у него вытянулся еще больше, а уши оттопырились до полной перпендикулярности. Однако ниточку из приклеенного к ладони лоскутка он все-таки выдрал.

Глава 11
НАВЕРНОЕ, ВЫШЛА КАКАЯ-ТО ПУТАНИЦА

Отведенная контр-адмиралу каюта люкс по непонятной иронии судьбы копировала чуть ли не до мелочей апартаменты, в которых Букстен привык останавливаться на Гиркаде. Вплоть до того, что в квазиокне демонстрировался пустынный песчаный пляж, легкий бриз перебирал кроны разрозненных пальм, а на далеких рифах пенился океанский прибой.

Первым делом Букстен позвонил по интеркому и заказал в каюту обед, хотя по корабельному времени давно настала пора ужина. Затем сменил ехидную панораму в квазиокне, избрав ей на замену пейзаж с могучими горными хребтами, облаченными в броню вечного льда и ризы девственных снегов. Эта картинка отчасти взбадривала его и не навевала впрямую сожалений об испорченном отпуске.

Когда стюард вкатил тележку с пышущими жаром судками, контр-адмирал в полной мере почувствовал, до чего проголодался. С хрустом перемолов челюстями овощной салат, он запил его чашкой бульона и набросился на жаркое. Когда дошел черед до десерта, Букстен заколебался, борясь с искушением. Ему надоело таскать на себе излишний вес, да и сердце начинало пошаливать. А чтобы лечь в клинику на курс похудания, ему всегда не хватало времени. Все-таки он разок-другой ковырнул ложечкой сладкую пенку на подтаявшем мороженом, вздохнул и дал знак стюарду прибрать со стола.

Перебравшись в кабинет, контр-адмирал развалился в кресле, положив ноги на стол. Незамедлительно подкралась тихая дрема, однако Букстен решил не давать себе поблажек и вытащил из кармана компьютерный блокнот. После подключения к корабельной сети у него на ладони оказался достаточно мощный компьютер, а роль дисплея взяло на себя квазиокно напротив письменного стола.

Через сателлитную сеть Букстен соединился с архивами военной разведки, затребовал досье на подданную Конфедерации Стасию Фейно, уроженку Ир-лея, а покуда шли поиск и перекачка информации, принялся просматривать сводки новостей. .

Разумеется, все агентства взахлеб расписывали загадочное исчезновение эскадры, но при этом не располагали почти ничем, кроме догадок и слухов. Пресс-служба министерства обороны покуда отмалчивалась и правильно делала.

Некий анонимный чин из канцелярии императора поведал специальному корреспонденту АД И, что расследование инцидента поставлено под высочайший контроль. Что ж, невелика тайна. И ведь не поленился кто-то организовать эту утечку сведений.

Контр-адмирал бегло перебрал несколько популярных ныосбитов. Всюду кричащие заголовки, а толку мало. Пропавшая эскадра, покров секретности, Чужаки на подступах к Демиону и прочая трескучая дребедень в том же духе. Прослеживался четкий акцент на том, что столице Империи угрожают неведомые и могущественные силы из космоса.

Оставалось совершенно непонятным, кому и зачем понадобилось раздувать истерию. Без особого интереса Букстен прикинул в уме, чего можно добиться этой кампанией: то ли массового бегства с Демиона, то ли отставки директора департамента прессы. Второе наиболее вероятно.

Мимоходом контр-адмирал заглянул в свою электронную почту. Ничего нового ему не пришло. Между тем подоспело досье Стасии Фейно, которое оказалось неожиданно объемистым и заняло чуть ли не половину памяти в блокноте. Прежде чем углубиться в жизнеописание королевы Тангры, Букстен решил освежить в памяти плоды сегодняшнего допроса и включил диктофонную запись.

Он внимательно прослушал все вплоть до самого конца беседы и последней реплики Джандара:

– У вас есть еще вопросы?

После чего, пребывая в глубокой задумчивости, протянул руку, чтобы выключить диктофон. А из динамика послышалось:

– Нет, я думаю, достаточно пока...

– Но тогда у меня есть несколько вопросов к вам.

Букстен озадаченно прислушался, его рука зависла над кнопкой.

Обмена этими двумя фразами он напрочь не помнил. Хотя до сих пор ему казалось, что вся беседа врезалась ему в память от первого до последнего слова и в мельчайших подробностях.

– Оставьте свои вопросы при себе.

– Кто вы такой, господин Букстен?

И этого он тоже не помнил. А судя по индикатору на крышке диктофона, до конца записи оставалось еще довольно много времени.

– Вы разве не поняли? Здесь спрашиваю я. Ваши вопросы меня не интересуют.

– Но ведь я ответил на все ваши вопросы. И вправе надеяться, что теперь вы ответите на мои.

– Ошибаетесь, молодой человек. Наша беседа окончена.

– Сидите.

Неожиданно жесткий, напористый тон и краткий приказ, точно удар хлыстом наотмашь. Так с контрадмиралом не смел разговаривать никто. Однако отпора не последовало. Букстен не поверил своим ушам, а из диктофона донесся суровый голос Джандара:

– Отвечайте. Кто вы такой?

Послышалось ожесточенное сопение, как будто беседа сопровождалась возней на борцовском ковре. Прозвучавший затем голос показался ему незнакомым, наверное, из-за удручающего отсутствия интонаций.

– Контр-адмирал Букстен, шеф первого управления военной разведки.

Чужой голос цедил слова натужно и механически, разделяя их маленькими паузами. Так мог бы говорить дебильный ребенок. Или в стельку пьяный. Или же сломленный изощренными пытками смертник. Но это говорил он сам. И лохматый ублюдок снисходительно похвалил его:

– Хорошо, Букстен. Больше не будете упрямиться?

–Нет.

– Зачем вы меня допрашивали?

– Оружие.

– Я не совсем вас понял. Извольте объяснить, причем тут оружие.

– То, чем владеют ваши ящеры. Это супероружие. Это абсолютная власть.

Ничего этого Букстен не помнил. Уставившись неподвижным взглядом на красный прыщик диктофон-ного индикатора питания, он стиснул кулаки так, что холеные ногти впились в ладони.

– Почему ваша психика оставляет впечатление надтреснутой? Вы ведете двойную жизнь?

–Да.

У Букстена отвалилась челюсть. Он подался вперед, ловя каждое слово, доносящееся из динамика.

– Расскажите о ней.

– Я не могу... Это невозможно...

– Вы будете отвечать. Вы обязаны отвечать. Не так ли?

–Да...

– Говорите.

Резким движением, точно прихлопнув насекомое, Букстен выключил диктофон и вскочил с кресла. Ему вовремя пришло в голову, что контрразведчики линкора вполне могли прослушивать его каюту, просто так, на всякий случай. Раздвоенный проводок с парой миниатюрных наушников нашелся в меньшем из двух чемоданов. Пересев к столу, контр-адмирал надел наушники, затем включил диктофон.

– Говорите же, Букстен.

– Я работаю на РОБ, это военная разведка Конфедерации. Мой агентурный номер ДБ-700.

– Хорошо, продолжайте.

– Я глубоко засекречен, никаких личных контактов. Использую только спецсредства связи. Думаю, РОБ не имеет на Демионе агента крупнее, чем я.

– Так. Дальше.

– Вы не должны это слышать. Я убью вас.

– Это уж как получится. Спокойнее, Букстен. Спокойнее. Вот так. Теперь говорите.

– Они завербовали меня давно, очень давно, я был еще совсем юнцом...

– Почему вы пошли на это сотрудничество? Дурной сон продолжался. Ненавистный жесткий голос продолжал допрос, и сомнамбулический голос покорно отвечал:

– Я ненавижу Империю. Она прогнила насквозь. Произвол, казнокрадство. Трескотня официозной пропаганды... На верхушке власти сплошные дегенераты и хапуги. Противно.

– Вы считаете, в Конфедерации дело обстоит иначе?

– У них нет деспотии. Они сами выбирают своих правителей. Это громадная разница.

– Достаточно, Букстен. Вы свободны. Сейчас вы очнетесь и забудете о моих вопросах и своих ответах.

Прежде чем самообладание вернулось к нему полностью, Букстен оцепенело сидел над выключившимся диктофоном, как будто прослушивание записи снова погрузило его в гипнотический транс.

Нечеловеческие способности этого лохматого выродка превзошли всяческие ожидания. С ужасающей, оскорбительной легкостью он подверг контр-адмирала гипнозу и выведал все, что хотел. Даже то, в чем Букстен не признался бы и под пыткой. То, чего не должен знать никто.

Резким движением Букстен сорвал наушники, встал из-за стола. Нервно прохаживаясь по кабинету, контр-адмирал мельком подумал, что не зря приказал Горштальцу снять прослушивание палаты Джандара на время допроса. Иначе сидел бы он сейчас в наручниках под арестом. Хотя бы в этом ему повезло.

Всего лишь несколько секунд ушло у него на то, чтобы полностью овладеть собой и выработать план действий. Усевшись боком на край стола, контр-адмирал соединился с Горштальцем по интеркому.

– Капитан, мне нужен тот офицер, который командовал группой захвата, небрежным тоном сказал он. – Кстати, напомните, как его фамилия?

–Лу-Нгева, ваше превосходительство.

– Да, верно. Пришлите его ко мне.

Снова раскрыв меньший из двух чемоданов, Букстен перебрал стопку разных документов, припасенных на всякий случай, и извлек из нее свое настоящее служебное удостоверение. Он едва успел захлопнуть чемоданчик и переложить удостоверение в карман костюма, как в дверь каюты кто-то позвонил. Букстен порыскал взглядом по кабинету в поисках переносного пульта, управлявшего электроникой апартаментов, и вспомнил, что оставил его валяться на диване в холле. Добравшись до пульта и переключив квазиокно на видеокамеру у входа, он узрел физиономию бравого Лу-Нгевы.

– Войдите, лейтенант, – отозвался контр-адмирал и нажал кнопку, отпирающую входной замок.

– По вашему приказанию прибыл, – доложил Лу-Нгева, войдя в холл и элегантно салютуя.

– Вольно, присядьте, – молвил контр-адмирал и, указывая гостю его место, ткнул пультом в дальний конец холла, где располагался ультрамодернистский, бессовестно дорогой гостевой уголок.

Лейтенант выждал, пока Букстен усядется на вычурный асимметричный диван, и только затем опустился на краешек причудливого кресла, парившего на тонкой ножке, словно одинокий лепесток тропического цветка. Снятую пилотку он аккуратно сложил вдоль и повесил на подлокотник.

– Я вас вызвал по чрезвычайно важному поводу, – без экивоков приступил к делу Букстен. – Вот мое служебное удостоверение, ознакомьтесь.

Едва Лу-Нгева бросил взгляд на предъявленный ему документ, как на его лице изобразилось почтительное изумление. Как видно, командира охранного взвода впервые удостоила вниманием персона такого ранга.

– Я вызвал вас потому, что мне нужен человек надежный и смелый, – сообщил Букстен, сунув удостоверение в карман.

– Рад быть полезным вашему превосходительству, – с энтузиазмом заверил лейтенант.

– Речь пойдет о парне, которого вы сегодня арестовали в шлюзе, – произнес контр-адмирал. – Прежде всего меня интересует, какое впечатление вы о нем составили.

Лу-Нгева ненадолго задумался, теребя кокарду на пилотке.

– Странный тип, ваше превосходительство, – сказал он. – Очень странный, другого слова не подберешь...

– Что именно вам показалось странным?

– С вашего позволения, трудно сказать вот так сразу, ваше превосходительство. Он словно бы не от мира сего. Да, пожалуй, так.

Помявшись, Лу-Нгева выжидательно уставился на контр-адмирала влажными карими глазами, явно гадая, к чему тот клонит.

– Я назвал этого Джандара человеком, – с расстановкой произнес Букстен. Хотя это не совсем так. Он вовсе не человек, лейтенант.

– Неужели, ваше превосходительство?

– Представьте себе. Он действительно из другого мира. И это чрезвычайно опасно.

Сделав небольшую ораторскую паузу, Букстен вспомнил разговор с доктором Тайдером об инопланетянине в шкуре человека и внутренне усмехнулся.

– Скажу больше: внутри него скрывается еще одно существо, – продолжил он.

– Два сердца?.. – сообразил Лу-Нгева.

– Совершенно верно. И если тот, кто прячется в нем, вырвется наружу, нам всем несдобровать.

Лейтенант еле заметно вздрогнул и подобрался в кресле, как будто изготовился немедля вскочить и ринуться в схватку.

– То есть в этом парне прячется Чужак, – полувопросительно пробормотал он.

– Вы угадали, – подтвердил контр-адмирал. – Однако еще не поздно принять меры. У меня есть предчувствие: примерно через час после отбоя он попытается сбежать. Это случится, когда вы его поведете ко мне на очередной допрос. Но побег ему не удастся. Один выстрел, и все будет в порядке.

Сохраняя непроницаемое выражение лица, Лу-Нгева чуть наклонил голову.

– Я понял, ваше превосходительство.

Расплывшийся в отеческой улыбке Букстен откинулся на спинку дивана.

– Меня редко обманывают предчувствия, – расслабленно добавил он. – Могу поделиться еще одним. Вам ведь осталось совсем немного ждать повышения в звании, не так ли?

– Рад стараться, ваше превосходительство. Букстен многозначительно сощурился.

– Соблюдайте предельную осторожность. Об этом поручении никто не должен знать. Никаких слухов, никакой паники.

– Будьте уверены, ваше превосходительство, я не подведу.

– Ну вот и славно, – подытожил контр-адмирал и в знак окончания беседы поднялся с дивана.

Все прошло как по писаному. Этот узколобый лейтенантик сначала убьет, а потом будет думать. Если задумается вообще..На всякий случай потом надо будет распорядиться, чтобы его убрали тоже, и концы в воду.

Поспешно вскочив с кресла, Лу-Нгева нахлобучил пилотку, вскинул руку в салюте, прищелкнул каблуками.

– Желаю удачи, – промолвил Букстен.

– Служу императору и отечеству! – гаркнул бравый лейтенант и скрылся за дверью.

Размашисто шагая по коридору, Лу-Нгева ухмылялся во весь рот.

Надо же, какая редкостная удача ему сегодня подвалила! Третья звездочка на погоны, мать честная, наконец-то! Может, еще и медальку прицепят какую ни на есть.

Он вошел в лифт и нажал кнопку жилой палубы личного состава.

Жирный губастый тип в курортном костюмчике оказался важной птицей контр-адмирал из разведки, обалдеть, да и только. Ну да, теперь ясно, почему сам капитан перед ним чуть ли не ковриком выстилался. Когда дельце будет обтяпано, непременно надо бы попросить его, пускай замолвит словечко, чтоб Лу-Нгеву перевели куда-нибудь в гарнизон наземного базирования на обжитой планете. А то ему до чертиков настобрыдло торчать на этом дуроломном линкоре, подыхать от скуки, выставляя караул неизвестно на -кой ляд и вправляя мозги нахальным ублюдкам вроде разгвоздяя Шимански.

Выйдя из лифта на своей палубе, лейтенант на ходу кивнул дневальному, свернул на офицерскую половину казармы и, дойдя до своей двери, вставил в щель замка личную карточку. Каютка ему по должности полагалась тесная, небось меньше гальюна в адмиральском люксе. Зато отдельная, не то что на канонерке, где он начал тянуть лямку после училища.

Заперев дверь, Лу-Нгева снял портупею, стащил тяжелые ботинки, завалился на койку. Уж очень он убегался за день, теперь не грех и отдохнуть маленько. Пока то да се, пока просигналят отбой, покуда все угомонятся, времени у него уйма. А разводящим караула в эту ночь заступает сержант Брогер, его проверять незачем, надежный малый.

Шлепнуть парня вместе с засевшим в его потрохах Чужаком – в общем, дело нехитрое. Самым подходящим местом для этого будет изгиб коридора сразу за выходом из лазарета, видеокамерами этот участок не просматривается. Один выстрел меж лопаток, потом контрольный в голову, и все шито-крыто.

Хотя, сказать по правде, лейтенант не совсем понял суть всей затеи. При чем тут попытка к бегству? Лу-Нгева нюхом чуял: что-то тут не так, темнит жирный контр-адмирал. Спрашивается, почему нельзя просто отконвоировать парня в шлюз и пустить его в расход? Ну да, не его ума это дело, мало ли какие у разведки резоны. Важно то, что ему наконец подвалила удача, и уж своего он теперь не упустит.

Он долго размышлял в таком духе, разглядывая полуголую блондинку на приклеенном над изножьем койки стереоплакате. Наконец до его слуха донеслась благозвучная трель– сигнал отбоя. Выждав еще некоторое время, Лу-Нгева посмотрел на часы. Пора.

Лейтенант с ухмылкой подмигнул грудастой стереоскопической красотке, встал, обулся и надел портупею. Вынул из кобуры бластер, проверил обойму, дослал заряд и поставил оружие на предохранитель.

Медчасть располагалась на соседней палубе и сообщалась с казармой двумя эскалаторами и лифтом. Лу-Нгева предпочел воспользоваться ближайшим эскалатором. Неспешным шагом спустившись по бегущим ступенькам, он свернул к лазарету и вздрогнул от неожиданности.

По коридору навстречу ему вразвалочку шел жирный контр-адмирал в изрядно помятом белом костюме.

Удивленный Лу-Нгева остановился и встал по стойке "смирно", отдавая салют.

– Все в порядке, лейтенант, – кивнул ему толстяк. – Следуйте за мной.

– А как же быть с тем парнем?.. – пробормотал сбитый с толку Лу-Нгева.

– Сказано вам: все в порядке, – скривившись, повторил контр-адмирал, легонько похлопав лейтенанта по плечу. – И не задавайте лишних вопросов.

– Слушаюсь, ваше превосходительство.

– Пойдемте, нам сюда.

Они вошли в лифт, контр-адмирал, сощурившись, выбрал нужную кнопку и ткнул ее пальцем.

– Я срочно отбываю с линкора, – сказал он. – Нет ни секунды лишней. Поможете мне отнести багаж на корабль.

У лейтенанта сердце так и ухнуло. В кои веки выпал на его долю шанс отличиться и тут же уплыл мимо – накося выкуси. За переноску чемоданов очередное звание не дают, будь то багаж хоть самого главнокомандующего.

С мрачным видом он проследовал за толстяком в каюту, забрал выставленные на середину холла два чемодана – один большой, другой поменьше. Затем проводил контр-адмирала до его яхты, уложил багаж и уныло пожелал ему счастливого пути.

– Благодарю вас, лейтенант, – улыбнулся ему на Прощание контр-адмирал, стоя на верхней ступеньке трапа. – Вас ожидает приятный сюрприз в самом скором времени. Так что выше голову, дорого мой.

– Рад стараться, ваше превосходительство, – встрепенулся обнадеженный Лу-Нгева. – Счастливого пути.

Толстяк помахал ему ручкой и задраил входной люк. Затем прошел в рулевую рубку и, пыхтя, опустился в кресло пилота. Усмехаясь чему-то, полез в брючный карман, вынул мохнатую игрушку на присоске и прилепил ее в верхнем левом углу обзорного экрана.

– Доложить о готовности к старту, – сказал он.

– Пятиминутная готовность, – бархатным голосом отозвался компьютер.

– Корабль на старт.

– Выполняю. Прошу подождать.

Снаружи донеслось басовитое гудение компрессоров, пошла откачка воздуха из шлюзовой камеры. Немного погодя закрывавшие весь обзорный экран гофрированные створки шлюза разошлись, открыв густо усыпанное звездами черное пространство. Приборы на пульте ожили, вдоль делений шкал запрыгали стрелки, длинные ряды разноцветных лампочек пошли перемигиваться и в конце концов зажглись целиком.

– Полная готовность, – доложил компьютер.

– Приказываю стартовать, – скомандовал Букс-тен.

– Есть старт.

Глухо ухнул взрывной патрон шлюзовой катапульты, и выброшенная в пространство яхта начала разворот на маневровых двигателях. Глазастая зверушка неизвестной породы принялась подпрыгивать на эластичной нитке, стукаясь о стекло монитора. Изогнутый штурвальный рычаг задвигался, словно его осторожно перекладывала рука незримого пилота. По экрану медленно проплыл ощетинившийся множеством антенн бок линкора, потом резко увалился влево и вниз, обзор заполнили звездные россыпи. Теперь ничто не мешало разгону.

– Желаете следовать курсом на Гиркад? – осведомился компьютерный баритон.

– О да, хорошая идея, – несколько оживился Букстен. – Конечно же, на Гиркад.

Надсадно взревел ходовой двигатель, яхта стала быстро набирать ход.

Контр-адмирал устроился в кресле поудобнее и принялся забавляться своей игрушкой, раскачивая ее легкими толчками пальцев.

* * *

На душе у рядового Шимански было паршиво. Опять его лейтенант зажучил и отправил вкалывать после отбоя. По уставу оно запрещено, да попробуй об этом заикнись, вообще тогда сгноит подлюга черножопый.

Войдя в каюту люкс, он огляделся в поисках киберуборщика. Пузатое никелированное сооружение отыскалось в углу за толстой золотистой портьерой. Крепким пинком по рубильнику на макушке Шимански включил его, потыкал кнопки, определив программу уборки, затем прошел в спальню, содрал с постели одноразовый комплект белья и запихнул клочья в мусоропровод.

После чего вернулся в холл, забрался с ногами в кресло, чтобы не мешать шустрому киберуборщику, и предался невеселым раздумьям. Черножопый лейтенант, видать, порешил его сжить со свету. На сей раз приклепался к плохо начищенным ботинкам и втюхал наряд вне очереди, уже третий за последние двое суток.

Да, хотите верьте, хотите нет, а в охранном взводе служить вовсе не сахар. Поначалу казалось, что делать в нем вообще нечего, кроме как на посту околачиваться и дрыхнуть после смены. Так нет же, отыскался начальничек, чтоб ему пусто было. Мало ему показалось гонять солдат на тренажерах каждый день до седьмого пота, он еще умудрился сделать из караульного взвода прислугу. Выслуживается перед капитаном, зараза копченая.

Тупорылый никелированный киберуборщик с негромким жужжанием сновал по ворсистому ковровому покрытию каюты люкс. Расстроенный Шимански принялся развлекаться тем, что харкал на пол и наблюдал, как безмозглая машинка старательно подчищает его плевки. Поспешать с уборкой у него не имелось ровным счетом никакого резона.

Вдруг до Шимански донесся странный звук, будто кто-то простонал сквозь зубы. Он озадаченно прислушался и понял, что ему не померещилось: приглушенное мычание повторилось.

Соскочив с кресла, он распахнул дверцу платяного шкафа и обмер. Из шкафа на Шимански выпучился связанный подтяжками по рукам и ногам голый толстяк с кляпом во рту.

– Мать честная, вы кто такой? – изумился солдат. Багровая от натуги физиономия толстяка перекосилась, он тщетно пытался вытолкнуть кляп. Спохватившийся Шимански выдернул у него изо рта осклизлый от слюней, туго свернутый носовой платок.

– Поднимай тревогу, придурок! Живо!! – благим матом завопил связанный, после чего изрыгнул целый шквал площадной брани.

– Да в чем дело? – продолжал недоумевать Шимански. – Вы кто, собственно, такой?

– Я контр-адмирал Букстен, ублюдок! Шимански метнулся в кабинет к интеркому, срывающимися пальцами набрал номер.

– Але, караулка? – спросил он, услышав нечленораздельный вялый ответ.

– Ну, караулка, – подтвердил сонный бас. – Чего надо?

– Тут контр-адмирал Букстен велит объявить боевую тревогу.

– Чего-о? Кто это говорит-то?

– Брогер, здесь я, Шимански.

– А где контр-адмирал? – недоверчиво поинтересовался сержант.

– Он в шкафу, голый. Шибко ругается. Разводящий караула раскатисто заржал.

– Слушай, ты, клоун хренов, – выдавил он сквозь хохот. – Иди-ка со своими розыгрышами знаешь куда?

– Да я серьезно, какие тут шутки... – растерялся Шимански.

– Брось придуриваться. Контр-адмирал только что улетел на своей яхте.

Из динамика донеслось короткое попискивание – сигнал отбоя. Шимански в нерешительности занес руку над интеркомом, собираясь снова набрать номер. Однако передумал и, выключив аппарат, вернулся в холл.

– Мне разводящий не поверил, ваше превосходительство, – понуро сообщил он, не глядя на голого контр-адмирала. – Подумал, что я его разыгрываю.

– Идиоты!! – взревел Букстен. – Развязать меня, живо!

Неуклюже повернувшись в тесном шкафу, он подставил Шимански связанные на спине руки. Тот едва не сломал ноготь, возясь с туго затянутым эластичным узлом.

– Никак не получается развязать, ваше превосходительство, – пожаловался он волосатой жирной спине.

– Тогда разрежьте, – велел контр-адмирал.

– Резать жалко, подтяжки уж больно хорошие, дорогие, – заботливо рассудил Шимански. – Ваши?

– Режьте! – сдавленным от злости голосом прорычал Букстен.

– Ладно, как скажете, ваше превосходительство.

Вынув из ножен тесак, Шимански в два счета перерезал путы. Шумно сопящий Букстен вывалился из шкафа, отшвырнул обрезки подтяжек и направился в спальню.

– Где мои чемоданы?! – истошно заорал он оттуда.

– Не могу знать, ваше превосходительство. Когда я пришел, тут никаких чемоданов не было.

Послышался новый залп грязной ругани, треск разрываемого пакета, шелест эрзац-ткани. Затем Букстен прошел через холл в кабинет, закутанный в простыню из запасного комплекта белья. Растирая затекшие запястья, он сел боком на столешницу, склонился над интеркомом и набрал три единицы – стандартный для всех кораблей номер каюты командира.

– Я слушаю, – после нескольких протяжных гудков отозвался сонный голос Горштальца.

– Капитан, это Букстен, – выпалил контр-адмирал. – Немедля объявите по кораблю боевую тревогу. Наш заложник вырвался из лазарета. Он напал на меня и похитил мою одежду.

– Надеюсь, вы невредимы, ваше превосходительство? – забеспокоился Горштальц.

– По счастью, да.

– Где вы находитесь?

– У себя в номере.

– Я сию минуту пришлю охрану, – пообещал капитан.

– Нет, это излишне, – возразил Букстен. – Лучше поднимите по тревоге всех до единого, вооружите, пусть обыщут линкор.

– Слушаюсь, ваше превосходительство.

–Да, вот еще что, – спохватился контр-адмирал. – Предупредите людей, что этот парень крайне опасен. Дело в том, что у него феноменальные способности к гипнозу. Поэтому, как только его обнаружат, пусть стреляют на поражение. Попытки взять его живым могут слишком дорого обойтись. Все, выполняйте.

Отключив интерком, Букстен возвратился в холл, отирая на ходу лоб уголком простыни.

– Ваша фамилия? – спросил он, исподлобья глядя на своего спасителя.

– Рядовой Шимански, ваше превосходительство. Неспешно ползавший поперек холла кибер добрался до раскиданных по паласу обрезков подтяжек и засновал туда-сюда, вбирая их в свое чрево.

– Как вы здесь очутились?

– Меня прислал господин лейтенант Лу-Нгева, чтобы я тут сделал уборку. Ну и... Вот, я убирал, ваше превосходительство...

Оробевший Шимански указал на хлопочущего киберуборщика.

– Что за уборка среди ночи?! – рявкнул Букстен.

– Наверное, вышла какая-то путаница, ваше превосходительство... – Шимански потерянно развел руками. – Вот сержант Брогер, тот сказал, что вы отбыли с линкора на своем корабле. А лейтенант решил небось, что вы освободили номер...

– Да вы все что, сбрендили?! – вознегодовал Букстен, тут же осекся, и на него нашел столбняк.

Наконец контр-адмирал сообразил, что именно произошло. Хрипло выругавшись, он ринулся к двери, открыл ее и понесся по коридору в развевающейся простыне, похожий на бесноватое привидение с багровым пучеглазым ликом удавленника.

– Ведь кому сказать, не поверят, – задумчиво произнес Шимански, усаживаясь обратно в мягкое кресло. – А ругался он неплохо. Загибы старомодные маленько, но зато от души...