Текст книги "Что делать (Черновая редакция романа, варианты, наброски)"
Автор книги: Николай Чернышевский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 36 страниц)
Бьюмонт взглянул {посмотрел} на Катерину Васильевну с любопытством и подумал про себя: "ого!"
– Да, это очень грубый материализм, – сказал он улыбнувшись, {Далее было: и я знаю одного материалиста} – но если вы думаете, что надобно начинать не с того конца, с которого обыкновенно начинают заботу о нравственном возвышении народа то почему ж вы не начинаете с той стороны, с которой надобно?
– Я вам сказала: одна что я могу сделать? Я не знаю, как приняться, {вы не начинаете ~ приняться вписано.} за что приняться, и если б даже знала, где у меня возможность? Вы знаете, девушка так связана во всем. Я независима в своей комнате, но что я могу делать в своей комнате? Положить на стол книжку и учить читать, – я это и делаю. Но если я выхожу, {выйду из своей комнаты,} куда я могу идти одна? С кем я могу видеться одна? Какое дело я могу вести одна? – А я говорю вам, что я еще и не знаю, какое же дело надобно вести и как его вести.
– Ты, кажется, изображаешь {выставляешь} меня, Катя, деспотом, который держит тебя взаперти, – сказал Полозов: – уж в этом-то я неповинен с тех пор, как ты так страшно проучила меня.
– Нет, папа, вы хороший, вы не стесняете, {Далее было: и если б вы были не хороший} – стеснение не от вас, от всего общества. {Далее было: Мне бы заниматься сплетнями,}
– Вот как, Катерина Васильевна, вы давали страшные уроки вашему батюшке, чтоб он не был деспотом?
– Папа, зачем вы вспоминаете о том, от чего я давно краснею, – ведь я тогда была ребенком. Мистер {Но мистер} Бьюмонт, скажите, правда, что у вас в Америке девушка не так связана?
– Да, мы, американцы, можем этим гордиться. И у нас далеко еще не то, чему следует быть; но все-таки какое ж сравнение с европейцами! Американцы все-таки признают гораздо больше свободы за женщиною.
– Папа, поедем в Америку, когда мистер Бьюмонт выкупит тебя от твоего завода, – сказала шутя Катерина Васильевна. {сказала ~ Катерина Васильевна. вписано.} – Я там буду что-нибудь делать.
– Ну, Катя, ты-то, может быть, и годишься для Америки, а я-то был бы слишком плохим американцем.
– Можно найти дело и в Петербурге, – сказал Бьюмонт.
– Например? укажите, я буду очень, очень благодарна вам. Бьюмонт задумался, как будто сказал лишнее.
– Вы не хотите сказать? Что ж это, тоже одни неопределенные слова? Это я могла бы слышать и от многих русских. {Это ~ русских вписано.} От американца я ждала большего.
"Что ж, в самом деле? Зачем же я и здесь, как не за этим? И через кого ж и узнать, пора или еще нет?" – думал Бьюмонт.
– Нет, Катерина Васильевна, это не неопределенные слова: я, когда говорил вам о возможности найти дело, думал о деле, которое существует, к которому вы можете примкнуть, и, к чести вашей нации, это дело {Далее начато: а. чисто б. делается} начато руками русской женщины и делается руками нескольких женщин, все чисто русских. Познакомьтесь с г-жою Кирсановою, – у нее найдется дело и для вас.
– Кирсановою? Кто это? Ее муж медик? – быстро спросила Катерина Васильевна.
– Вы его знаете? {Далее было: Тем лучше.} Как же вы не слышали о деле, деятельницею которого его жена? Это дело очень любопытное. Быть знакомым с вами и не говорить – это непростительно с его стороны.
– Мы его знали, когда он еще не был женат, – сказал Полозов: – наше знакомство связано с тем случаем, когда получил урок, отучивший меня от деспотизма, – сказал Полозов.
– Папа, вы опять, зачем, милый папа? Мы виделись с Кирсановым четыре года тому назад, мистер Бьюмонт, он пользовал меня, и без него я бы умерла. {Далее было: Ах, какой это человек!} С тех пор мы не видались. Он не хотел продолжать знакомства с нами – теперь я понимаю, почему: мы тогда были богаты, а он слишком горд, чтоб быть знакомым с людьми, которые богаче. Я теперь это понимаю.
– Да, он бросил все свои прежние богатые знакомства, – сказал Полозов.
– Это не имеет в себе ничего особенного, папа, они неприятны. Удовольствие можно находить только в обществе равных. Но, мистер Бьюмонт, мы все отвлекаемся от дела. Вы меня познакомите с m-me Кирсановой?
– Я сам не знаком с Кирсановыми. Я только знаю их, но не знаком.
– Как же это сделать? {Далее было: с огорчением сказала Катерина Васильевна, – как же я поз} Укажите ж, через кого я могу познакомиться с m-me Кирсановою?
– Тут не нужно ничьей рекомендации, вы просто отправьтесь к ней. {Далее было: Непременно. Но все-таки я могу сказать, что вы меня послали к ней?}
– Конечно, да, и потом: {Конечно, да, и потом: вписано.} – если вы о ней слышали, то, может быть, и она слышала о вас, – вероятно, у вас есть общие знакомые. Ваше имя, вероятно, послужит рекомендациею, хотя вы и не знакомы лично.
– Нет, мое имя не известно им. Вы можете сказать или не сказать его, как вам угодно, но оно не поможет вашему знакомству, – да и не нужно: я ручаюсь, что цель, с которою вы начинаете знакомство, заставит ее полюбить вас.
– Еду, завтра же еду. Но как узнать адрес?
– Я не знаю, где они живут, но об этом можно узнать в Медицинской академии, где он служит. {Далее начато: Она похожа на}
– Ах, какой он человек! Я ни раньше, ни после не видела таких людей! Похожа ли она на него?
– Да, {Далее было: если я не ошибаюсь, она похожа на него} потому что все хорошие люди очень похожи друг на друга, – я в этом смысле и говорил. {я ~ говорил, вписано. После: говорил – было: а. Катерина Васильевна не знала, как это принять, б. Катерина Васильевна покраснела, в. Это очень хорошая женщина и потому похожа на него – все хорошие люди очень похожи друг на друга.
– Зачем вы сравниваете меня с такими людьми, как она?
– Я еще и не сравниваю [а только], – я еще слишком мало знаю вас, – я только думаю, что может быть, и что это мне кажется. Катерина Васильевна покраснела еще больше.
– Нет, не шутите так, мистер Бьюмонт, если я застенчива, то ведь это меня делает очень обидчивой, – зачем обижать такими шутками?
– Нет, это не шутка, [кажется, что это действительно]. Вы мне очень нравитесь. Сколько я узнал}
– Если б я больше видела таких людей, как он!
– Конечно, то общество, в котором вы жили раньше, {до этих пор,} не очень изобилует такими людьми; даже нынешний круг ваших знакомых, тоже еще плоховат; но, когда вы сойдетесь с Кирсановыми и узнаете кружок их знакомых, вы увидите, {вероятно увидите} что есть целые круги, состоящие исключительно из таких людей, как он. {Далее было: Вот каким образом [началось знакомство] произошло, что Полозова познакомилась с Верою Павловной [Бьюмонт сказал в тот же] [В тот же вечер] [Вечером]. В тот же день, как Полозова была у Веры Павловны, Бьюмонт приехал к Полозову. Катерина Васильевна была в совершенном восторге от увиденного и ее нельзя было узнать, – так она была весела, и бог знает сколько времени}
– Но что ж это за дело о котором вы говорите с таким уважением и в котором я могу принять участие?
– Это опыт практического применения тех экономических принципов, которые в последнее время выработаны наукою. Вы знаете их? {Далее было: Несколько; слишком мало и неопределенно.
– Но все-таки сколько-нибудь знаете? – Когда вы увидите их в практике их применения, в жизни, вы увидите, что они очень просты, но применение их очень любопытно по своей новизне [и вы увидите, что они удовлетворяют всем представлениям], и вы увидите, как только [и много иное] сумеете не закончено}
– Да, я читала кое-что о них и вижу, что дело, на которое указываете мне, должно быть очень завлекательно.
– Да, у нас в Америке есть уже довольно много таких опытов, но в России, насколько я знаю, это еще первый. Это чрезвычайно освежительно действует на душу, потому-то я и решился рекомендовать вам – участие в нем. Я надеюсь, что и личность m-me Кирсановой подействует на вас освежительно. {К последующему тексту дата: 27 ф.}
Вот каким образом произошло {Далее ошибочно осталось: знакомство} то, что Катерина Васильевна познакомилась с Верою Павловною. {Далее, было: Едва прошло полчаса, как она возвратилась домой, у нее уж сидел Бьюмонт – он сам известил вчера} Она была у в первый раз на другой {а. вечером б. поутру} же день поутру, как сказала Бьюмонту, а Бьюмонт вечером опять был у них, – что это с ним сделалось? Раньше, бывало, не дозовешься, а теперь сам, без зова, приехал – и на другой же день после того как был, – что это значит? Старику ли Полозову трудно намотать это себе на ус? – Что ж, жених подходящий, {выгодный} – в прежнее время, конечно, не такого {Далее начато; Конечно, раньше не такого} нашла бы, а теперь – теперь лучшего и ждать нельзя. Человек очень хороший и основательный, получает жалованья больше 3 тысяч рублей, захочет, может получать и больше, может и сам войти в обороты – дельная голова. Говорит, что хотел бы навсегда остаться в России, что она ему мила, будто родина: партия ей.
Соображение старика оправдывалось делом, но соображал он еще несколько рано: пока Бьюмонт вовсе не затем , что хочет стать женихом, нет; правда, со вчерашнего разговора он смотрит на Катерину Васильевну с уважением и сочувствием, но он вовсе не ею занят, не для приехал – ему хочется поскорее узнать, что она видела поутру. {Далее было: Катерина Васильевна встретила его.}
Как одушевлена Катерина Васильевна! Ее узнать нельзя! Куда девалась ее грустная задумчивость, ее тихая молчаливость! С каким восторгом рассказывает она Бьюмонту, – и ведь уж рассказывала отцу, и все-таки не унялся от одного раза рассказывания ее энтузиазм, – о том, что видела поутру. Да, теперь ее сердце полно, живое дело найдено! Бьюмонт слушает внимательно, но разве можно слушать это так? Наконец заметила она и чуть не с гневом говорит:
– Мистер Бьюмонт, я разочаровываюсь в вас, {Далее было: вы слушаете меня как бы только из вежливости} – неужели на вас это так мало действует, что вам интересно – и только?
– Катерина Васильевна, вы забываете, что я {что мне} все это видел; в ваших описаниях {рассказах} для меня новы только некоторые подробности; я вижу, что дело {что мое дело} вообще развилось, рад этому, но ведь ко всему, что составляет сущность его, я слишком привык.
– Вы говорите, что очень близко {хорошо} знали эту мастерскую? {Вы знали эту мастерскую?}
– Зачем же понимать мои слова в таком смысле? Я видел у нас в Америке несколько таких учреждений, – я вчера говорил вам, – некоторыми из них я довольно долго занимался. {Вместо: некоторыми из них ~ занимался – было: некоторыми я занимался очень много. После: занимался – было: Если вы хотите, чтобы я сказал вам, что собственно мне тут было бы интересно – мне интересно было [слышать] узнать побольше не о самом учреждении, а [о том одном] об его учредительнице – И вы можете интересоваться отдельной личностью?} Для меня интерес новизны тут могут иметь только личности, которым обязано дело своим успехом, {Вместо: которым ~ успехом, – было: участвующие в этом деле} например, что вы можете рассказать мне о m-me Кирсановой?
– Ах, боже мой, она мне чрезвычайно понравилась, – все объясняла с такою любовью, – и больше я ничего не могу сказать о ней; неужели до того мне было, чтоб думать {заниматься} о ней, когда у меня перед глазами было такое дело?
– Ваша правда, – сказал Бьюмонт: {Далее было: и улыбнулся [несколько натянуто], но как будто нисколько} – так и я совершенно забываю о , когда заинтересован делом. {Далее было: Но после этого он сказал} Ах, что ж вы мне рассказываете о m-me Кирсановой?
Катерина Васильевна перебрала {старалась} все свои воспоминания, но в них почти только и нашлось первое впечатление, какое сделала на Вера Павловна; {Далее было: в те немногие минуты разговора, которые} она очень живо описала ее наружность, голос, манеры, – все, {Далее было: встречу} что бросается в глаза в первую минуту встречи с новым человеком, – но дальше дальше у нее {Далее было: уж не было} в воспоминаниях уж действительно почти ничего, относящегося к самой Вере Павловне: мастерская, мастерская и мастерская и объяснения {слова} Веры Павловны о мастерской, – эти объяснения она все помнит, но саму Веру Павловну {Далее было: она уж не помнит} во все последующее время после первой минуты встречи она уж не помнила.
– Итак, на этот раз я обманулся в своем ожидании узнать от вас много о вашей новой знакомой. Но я не отстану от вас, – через несколько дней я буду опять допрашивать вас о ней.
– Но почему ж вам самому не познакомиться с ней, если она вас так интересует?
– Да, я думал сделать это. Но прежде, {Но прежде я должен узнать} чем я решусь на это, я должен узнать о ней побольше. {Далее было: И я слишком осторожен на новые знакомства} Я даже попрошу вас, {Далее было начато: не упоминайте меня} если вам и случится упоминать мою фамилию в разговорах, то не упоминать, что я расспрашивал вас о ней или что хочу познакомиться с нею.
– Да? Конечно, если вы этого хотите. Но это начинает походить на загадку. {Далее было: Когда вы больше познакомитесь с нею – поговорим: когда я больше познакомлюсь с вами – после вчерашнего и нынешнего разговора я вас знаю так, как будто мы были [коротко] близко знакомы несколько лет, – когда вы ближе познакомитесь с нею, у меня к вам будет просьба [которую вы исполните и после которой], после которой я должен буду объяснить вам загадку – эта загадка будет объяснением для вас по мере того, как вы ближе познакомитесь с нею [не как] [не только с ее внешнею жизнью, но] и после того, через несколько дней я ... – Нет, вы тут ничего}
– Во всяком случае на это у меня важная причина, которая, вероятно, и устранится, когда я побольше услышу от вас о ней. Но пока эта причина очень важна.
Бьюмонт начал бывать у Полозовых часто. Одушевление {Далее было: и разговоры} Катерины Васильевны продолжалось, не ослабевая, а только переходя в постоянное настроение духа, бодрое, живое, светлое. Для Бьюмонта она, когда успевала побывать в мастерской и у Кирсановых, несколько отвлекала {обращала} свое внимание от мастерской на саму Веру Павловну, но в первое время это удавалось ей все-таки редко, и все-таки рассказы ее о Вере Павловне выходили довольно скудны материалом, – очевидно, она живет с мужем очень хорошо; мало сказать: очень хорошо, – они чрезвычайно сильно любят друг друга, и по всему видно, что оба чрезвычайно счастливы своими отношениями, – почти только. Но, кажется, этого было довольно Бьюмонту, – он стал уж говорить, что, кажется, скоро он познакомится с Кирсановыми. {с Верой Павловной.}
– Мистер Бьюмонт, я слишком плохой агент, согласитесь, но что ж мне делать? – Личность очень мало занимает меня, у меня всегда на первом плане дело, – сказала недели через три Катерина Васильевна. – Отдельный человек {Личность} занимает меня лишь настолько, насколько это нужно для дела. Если надобно что-нибудь сделать для человека, я занимаюсь им; как миновала надобность, личность снова не привлекает к себе моих мыслей. Я думаю о всевозможных вещах {Далее было: а. но о людях б. но о характерах} вообще, а не по отношению к отдельным лицам, – может быть, я не умею это выразить ясно, не знаю. {Далее было: понятно ли это?}
– Я это {Перед: Я это – было: Это разница} очень хорошо понимаю, Катерина Васильевна: по натуре одних людей все думается под формою живых, определенных случаев, – их мысль берет факт и делает {и влагает} его представителем общего понятия. Это натуры, которые принято называть поэтическими, – мне такое название кажется несправедливо, потому что обижает меня, – будто у меня не поэтическая натура, – но у меня не такая натура; я беру частный {частный вписано.} факт только чтобы извлечь из него общее понятие – мне легче думается под формою общих понятий. Я давно вижу, что у вас то же. {Далее было: Вы тоже} Это не значит, что у нас слаба фантазия, нет, {Далее было: это просто} в обоих разрядах есть люди с самой сильной и с самой слабой фантазией, – у какого поэта воображение было сильнее, чем у Фурье? Самые живые картины великих поэтов едва ли так живы и отчетливы, как его описания, {К последующему тексту дата: 28 ф, написал – 1 м.} – но все-таки он писал не беллетристические рассказы, а теоретические рассуждения. Однако, {Но,} хотя вы и плохой агент, хотя вы и очень мало обращаете {рассказываете} внимания на личные отношения, которые мне нужно знать, я все-таки узнал их настолько, насколько мне нужно было знать. {Далее было: [чтобы] [Вы скажете] [Но вы говорили только] И действительно, хотя Вера Павловна не з} Но теперь мне интересно знать ваше мнение об этих отношениях. Скажите, как вам нравятся отношения Кирсановых?
– Они превосходны.
– Так; сами по себе превосходны и для них превосходны. Но для вас были бы такие отношения совершенно по вас?
– Что вы спрашиваете это, мистер Бьюмонт? Вы довольно мой образ жизни, – как я держу себя: если я не вижу себе дела, я ухожу в свою комнату; мне приятно говорить только или тогда, когда это нужно для дела, или когда я чувствую, вот хоть об этой мастерской, – я несколько только в последние дни перестала мучить вас бесконечными рассказами о ней, – но теперь, когда я начала привыкать, когда мое прежнее волнение от этого дела стало заменяться спокойным, хотя не менее сильным участием к нему, вы видите, что я стала менее разговорчива.
Этот тон разговора уж показывает, что Катерина Васильевна и Бьюмонт были очень дружны. Да и как им было не сблизиться? Она увидела в нем, который раньше говорил только о сухих практических расчетах с ее отцом, совершенно новую сторону с той поры, как зашла у них речь о деле, которое может занять ее, – он выказывал такое одушевление, когда говорил об общих интересах, что {Далее было: на него нельзя было смотреть без си} человеку, сколько-нибудь занятому ими, нельзя было смотреть на него без симпатии; точно так увидел и Бьюмонт Катерину Васильевну. Они были союзники, горячо преданные одному делу, – как же было им не подружиться? {Далее было: а. Но было и больше уж б. Но он хорошо знал} Они оба уж чувствовали, что это не просто дружба; нет, им обоим уж думалось: {Вместо: уж думалось: – было начато: приходило в} "мы были бы пара друг другу; мы были бы счастливы". Почему ж и не быть? К этому теперь подходил разговор.
– С одним из моих друзей – в Нью-Йорке, в Бостоне, в Филадельфии, где ни было, все равно покуда, – была довольно занимательная история, которую я хочу рассказать вам, Катерина Васильевна, – начал Бьюмонт. – Он был женат на женщине, лучше которой никого никогда не знал. Она тоже считала его лучшим человеком из всех, кого знала. Они были чрезвычайно привязаны друг к другу. {Далее было: Он был человек [суровый] очень строгих правил, она также} И однако ж они не могли ужиться вместе. {Далее было: потому что она почувствовала себя } Он готов был отдать голову за малейшее увеличение ее счастья, {Далее было: но только с тем условием, чтобы она не тревожила} он был готов на все для нее, он хотел жить так, чтоб никто не тревожил его без надобности в нем, – и не мог сделать исключения из этого даже для нее. Он хотел сделать это исключение, когда заметил, что она хочет того, но это ему не удалось. {Далее было: Она хотела отдавать все время своему} Она, наоборот, хотела отдавать любимому человеку все то время, которым она и он могли располагать свободно, – и он не мог принять этого, он хотел принять, но она видела, что это ему не нужно. Что вы скажете о таком человеке? Он не умел любить, он не знал чувства любви?
– Я не знаю, умел ли он, понимал ли; но я понимаю его. {Далее было: "Я беру у вас только то, что мне нужно".} Я, как он, скучала бы, если от меня потребовали бы того, что от него.
– Как же назвать вас и его? Людьми с сухим сердцем?
– Как хотите, это все равно. При малейшей надобности я готова делать все, что надобно, но без надобности не тревожьте меня, это мой идеал жизни.
– Вы любили два раза? Но было ли это достаточно серьезное чувство, чтобы вы могли сказать, что знаете свой идеал?
– Мне 22 года. Я могла узнать себя.
– Мне кажется, что вы не ошибаетесь. Поэтому позвольте досказать полнее историю, которую я выставил вам только в общих чертах. Вам нужно слышать ее? Или она теперь будет касаться вас? {Далее начато: Мне нужно}
– Да? Она может иметь отношение ко мне?
– Да, она имеет отношение к вам.
– Говорите.
– Мой друг, – говорила через полчаса Катерина Васильевна, – когда я сказала, что знаю себя, я говорила о том, что я чувствовала в себе в эти дни, после того как мы с тобою сблизились. Итак, знал ли, что {что не проходило} я не могла ни на минуту не думать о тебе? Что бы я ни думала, как бы я ни была увлечена, поглощена другими мыслями, – мысль о тебе стояла рядом с ними. С чем это сравнить? Я знаю, – с тем, как всегда помнишь о себе, – ведь что бы я ни думала, как бы я ни была поглощена чем-нибудь, я все-таки помню свое имя, свои лета, цвет своих волос, – я помню себя, точно так же ты был всегда в моих мыслях – будет ли это всегда так продолжаться? Я не знаю. Не ослабеет эта связь всех моих мыслей, всех чувств с мыслью о тебе, с чувством к тебе? Я не знаю; мне кажется, нет, но я этого не знаю.
– Я знаю, – нет; я знаю это по опыту. {Далее было: если привязанность слишком сильна}
– Но, мой друг, сильнее, чем теперь, это не может быть. {Далее было: Разве можно думать о другом} Нельзя думать о тебе, любить тебя больше, чем в это время. Но, мой друг, во мне даже и теперь не бывает того стремления, чтобы постоянно быть вместе с тобою. Когда ты {Далее было: уезжал, я не жалела, прощался} уходил, я не хотела удерживать тебя, если ты удалялся от меня, отрывался от меня против твоей воли делами раньше, чем, вероятно, самому хотелось бы, – но {Далее было: если ты удалялся, что я имела сказать тебе: ничего} это было не так часто, а когда это не бывает, я не жалею о том, что ты удаляешься, – может быть, как ты говоришь, это значит, что я не люблю тебя. {Далее было начато: а. но б. ну} Будем называть это чувство как угодно, – просто привязанностью, страстною привязанностью, или не страстной любовью, или любовью людей сухого сердца, или непоэтического сердца, или любовью людей, которые больше живут головою, чем сердцем, – мне кажется, что это все будет неправда, что это чувство – тоже настоящая, страстная любовь, и что у нас с тобою не сухое сердце, и что у нас жизнь сердца не слабее, чем жизнь головы, – но пусть будет все равно. Мы любим друг друга, как только умеем и можем любить. Пусть другим не может быть достаточно нашего чувства, но его достаточно для нашего счастья; пусть другим нужно больше, – для нас больше было бы, если б один из нас требовал от другого больше, было бы обременением, скукою. Так ли? С этой, минуты мы муж и жена. {Вместо: мы муж и жена. – было: я твоя жена.} Вот мое кольцо, и вместе с ним возьми – даю тебе свой поцалуй.
– Я венчаюсь, вчера мы сказали это друг другу и отцу, {Вместо: Я ~ отцу – было: а. Начато: Я выхожу б. Послезавтра моя свадьба} – сказала на другой день Полозова Вере Павловне.
– С мистером Бьюмонтом, от которого вы уж давно без ума?
– Ну, конечно, – к чему было и спрашивать, – я потому и забыла назвать его по имени, что этого вовсе не нужно вам, чтоб знать, – но вот чего, Вера Павловна, не знали бы, если б я теперь не сказала: наша свадьба послезавтра, а завтра {Ну, конечно ~ завтра, вписано.} я буду у вас с моим женихом. Он очень любит вас. {Далее было: Вера Павловна.}
– И разочаруется, когда увидит меня своими глазами, а не вашими, в настоящем моем виде, а не в идеальном портрете ваших похвал.
– Едва ли, потому что он знает не в идеальном портрете моих похвал, а гораздо больше, чем я. {Далее было: Как сам это сказал?}
– Вот новость! Как же это? {Далее было: – А вот как. Как, я знаю, – не знаю, зачем мне знать?}
– Как? Это я вам сейчас скажу. Вы тогда увидите, что он с первого дня, как приехал в Петербург, должно быть, очень сильно желал увидеться с вами, но ему казалось, что лучше будет, если он отложит знакомство до той поры, когда {Далее было: а. явится к вам не по собственной рекомендации, а по б. можно будет начать ему через посредство} он приедет к вам не один, а с невестою или женою, – ему кажется, что вам приятнее будет видеть его так, чем одного. Я даже поручусь, что эта мысль и участвовала в желании жениться. {поскорее жениться.}
– На вас?
– О, боже, не на мне! Почему ж он знал, что женится на мне? Нет, {Нет, на мне} мы с ним венчаемся, конечно, не для вас, а сами для себя; но в том, что он вообще думал жениться и поэтому бывал в обществе, {Далее было: где и нашлась невеста} в этом, может быть, участвовало желание познакомиться с вами.
– Он говорит по-русски лучше, чем по-английски, говорили вы? – сказала Вера Павловна с волнением.
– По-русски – как я, и по-английски не лучше моего.
– Друг мой, Катенька, как я рада! – И Вера Павловна бросилась обнимать свою гостью. – Саша, иди сюда. Скорее, скорее! {Далее было: Не успел Кирсанов}
– Что, Верочка? Здравствуйте, Катерина Ва...
Но он не успел договорить ее имени, потому что она уж {Далее было: с громким хохотом, уж цаловала его} обняла его и крепко поцаловала. {Далее было: – да, – зови Катеньку сестрою, как
– Что это значит? Пасха? После Пасхи в январе? Очень рад}
– Ныне Пасха, Саша, ты не предполагал, что Пасха иногда бывает в январе? Говори же: воистину воскресе, – проговорила со смехом Вера Павловна.
– В таком случае надобно цаловаться три раза, {Далее было: Но позвольте,} Катерина Васильевна, – только что ж это значит?
– Это значит, что зови меня Катею, сестрою, – но пока довольно будет тебе и одного поцалуя.
– Одного, когда уж вы надавали мне их целый десяток? – только {Далее было: что ж это значит} скажите мне кто-нибудь, чем я заслужил? Тем, что люблю вас, Катерина Васильевна? да ведь я давно вам это говорю. Что с вами обеими? Вы готовы прыгать до потолка? {Далее было: – Ты чем заслужил? ты, ничем – тем, что теперь ты в самом деле}
– Тем, что теперь ты будешь звать ее не Катериною Васильевною, а Катенькою, как она велит. {Далее было: А как это, я и сама еще не знаю}
– Как же это?
– А вот как. {Далее было: Да это еще надобно узнать теперь. К последующему тексту дата: 2 марта.}
Через два дня была свадьба, а накануне Бьюмонт и его невеста просидели до поздней ночи у Кирсановых. Рассказывая по требованию новых знакомых свою жизнь, Бьюмонт начал прямо со своего приезда в Соединенные Штаты и говорил о своих приключениях в них с большими подробностями. Он по приезде занялся газетною работою, потом действительно поступил в контору {в купеческую контору} Ходчсон, Миллинер и Кo и оттуда попал в Петербург действительно тем самым путем, {Далее было: как мы уж знаем} о котором было уж говорено по его краткому рассказу, делаемому для всех желающих. {Вместо: желающих. – было: кто хотел знать.} Значит, по крайней мере часть его автобиографии {биографии} достоверна.
Два семейства с самого же начала стали чрезвычайно близки и остаются {остаются близкими} в такой же тесной дружбе до сих пор.
Если б я писал роман, этим он и был бы кончен мною, но я не имею {не пишу} претензии писать роман, – для этого {Далее было: а. у меня недостаточно было б. нет таланта} нужен был бы талант, которого у меня нет, – я просто рассказываю о жизни одной из моих добрых знакомых и людей, к ней близких, то, что мне кажется не лишенным интереса, а может быть и пользы для публики; и потому я должен прибавить еще несколько страниц.
И, во-первых, мне нужно объясниться с публикою о том, до какой участвовал в моем рассказе вымысел и многое в нем измелено против того, как было на самом деле. {Далее было начато: Но изменения не на} Само собою разумеется, что лицам даны имена {те имена} собственного моего изобретения, и, как видит читатель, уж {Далее было: сами фамилии} эта сторона моей изобретательности показывает, что нельзя искать в моем рассказе большой дозы вымысла: я фамилий-то не умел придумать таких, чтоб они были сколько-нибудь самобытным изобретением, – должен был взять слова, какие попались, и приделать к ним окончания, предлагаемые для этой цели грамматикою, {Вместо: предлагаемые ~ грамматикою, – было: ов, ин, ский} и т. п.: лопух-ов, полоз-ов; даже и на это не хватило моего творчества: пришлось сделать прямое заимствование из географических данных любезного отечества и окрестить одного {одного из моих действующих} – второго – мужа Веры Павловны Кирсановым, по готовому имени города Кирсанова. – После этого, кажется, напрасно и спрашивать, и если я мог выдумать порох, то разве только выдуманный порох: я вообще не так-то изобретателен на выдумки. {на это.}
Да, все существенное в моем рассказе – факты, пережитые моими добрыми знакомыми. Разумеется, я должен был несколько переделать эти факты, чтобы не указывали пальцами на людей, о которых я рассказываю, что, дескать, вот она, {Далее было начато: он ее назвал Верою} которую он переименовал в Веру Павловну, а по-настоящему зовется вот как, и второй муж ее, которого он переместил в Медицинскую академию, – известный наш ученый {профессор} такой-то, служащий по другому, именно вот по какому ведомству.
Но все эти перемены чисто внешние, за исключением одной: главный факт происходил гораздо проще, чем я его рассказал, так что если бы его рассказал точно так, как он был, то и не пришлось бы мне приписывать Рахметову отзыв, что этот факт имел мелодраматическую форму: Рахметов этих слов не говорил, потому что на самом деле все обошлось с гораздо меньшими эффектностями.
Зачем же я придал эффектность, присочинил и выстрел, и пропажу? Не из охоты к эффектам, {Далее было: мой [читатель] друг, затем готовясь на время, до следующего рассказа, расстаться с тобою} нет, а только для тебя, та часть публики, которая нашла в моем рассказе что-нибудь новое для себя, – я для тебя должен был завить и закудрявить простой ход дела, потому что тебе он показался бы уж слишком прост, то есть, по-твоему, груб, прозаичен, {непоэтичен} безнравственен. Ведь и с прикрашивающими смягчениями мой рассказ кажется тебе все-таки довольно безнравственным, – так что ж бы ты сказала, если б я прямо сообщил здесь {Вместо: сообщил здесь – было: сказал тебе} тебе с самого начала, что на самом деле и следует делать, и делают порядочные люди еще гораздо проще, и гораздо меньше убиваются, и гораздо непрерывнее сохраняют между собою дружбу, как бы ни изменялись их отношения? На первый раз я подрумянил {подкрасил} для тебя факты, – ведь, по-твоему, только румянам принадлежит нравственность, {Вместо: только румянам ~ нравственность – было: только румяна имеют нравственное достоинство.} сделал это для того, чтоб ты не назвала меня учащим тебя уж слишком большой безнравственности.
