Текст книги "В глухих лесах"
Автор книги: Николас Конде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
Глава 25
Фрэнк остановил свой выбор на «Деревянной шкатулке» – загородном ресторанчике, расположенном недалеко от северной границы графства Уэстчестер. Он решил немножко отдохнуть, впрочем, главной причиной была Кэрол. Она чувствовала, что обстоятельства заставляют ее проводить с Фрэнком гораздо больше времени, чем предполагалось вначале.
Когда Кэрол договаривалась с ним о встрече, ей пришлось пустить в ход всю свою женскую хитрость и изворотливость, в чем, к ее удивлению, она недостатка не испытывала. Сразу же после разговора с Майрой Кэрол решила, что если она немедленно не вмешается в это дело, улики против Фрэнка никогда не будут найдены. Она тщательно обдумала, как вернуть доброе расположение Фрэнка: «Звоню и прошу прощения за гневную вспышку тогда, в машине, после опознания, потом – мольбы о сострадании к бедной и… здесь можно пустить слезу. О, если б он мог простить ее… навеки благодарность ее не знала бы границ…» Он простил ее на удивление быстро, и она, не мешкая, предложила встретиться и поужинать где-нибудь за городом.
Все время, пока Кэрол говорила по телефону, перед ее мысленным взором – вечеринка у Томми и Фрэнк в широких панталонах, на голове шляпа-котелок, в руке трость. Исполняет чаплинского «Маленького бродягу»… Да, белая трость… с такими обычно ходят слепые…
В этот день Фрэнк возвращался домой ближе к вечеру, и чтобы не терять времени, он предложил Кэрол встретиться у него. Фрэнк уже выходил из дома, когда появилась Кэрол. Сначала он, растерявшись, сделал вид, что не узнал ее или даже просто не ожидал здесь увидеть, и только потом губы его растянулись в широкой улыбке. Увидев это мгновенное превращение мрачного и раздраженного человека в обаятельного, по-мальчишески улыбающегося добряка, Кэрол почувствовала, что кровь стынет у нее в жилах. «Именно так он это и делает! – подумала она. – Хамелеон! Что ему стоит! То слепого с тросточкой изобразит, то прикинется несчастным инвалидом на костылях! Ну ладно! Ты неплохой актер, но вилами на воде писано, что этим вечером ты не сыграешь лучше меня!»
Всю дорогу в машине и потом, когда они вошли в ресторан, листали меню, Кэрол болтала с ним о всяких пустяках. Бросая одну за другой ничего не значащие реплики, она со страхом ожидала, что он вот-вот заметит клокочущий в ее душе ужас. Что он сделает, если догадается об ее истинных намерениях?
Смакуя, Фрэнк маленькими глотками отпивал вино из бокала. На стол еще ничего не подавали.
– Ты знаешь, а ведь это прекрасная Идея! Здесь гораздо приятнее, чем в городе!
– И это говоришь ты! – весело отозвалась Кэрол. – Человек, который не допускает даже мысли о том, что можно жить где-нибудь за чертой города?
– Нет. Ну, это совсем не то, если тебе приходится жить за городом! – криво усмехнувшись, сказал Фрэнк. – Это местечко выглядит куда привлекательнее, когда приезжаешь сюда на пару часов.
Он начал рассматривать зал, в котором они сидели: от деревянных столов, казалось, веяло древностью, на каждом – деревянная салфетница с росписью ручной работы, кремоватого цвета стены, лилии и веточки вереска в вазах…
– Посмотри, как здесь здорово! – не удержался он.
– Да, замечательно! – ответила Кэрол. «Ты – урод!» – так хотелось ей добавить… Она едва слушала его разглагольствования о том, как прекрасно оформлен зал, и позже, – когда принесли ужин, – о политике, о спрингстинском концертном зале, где он недавно побывал. Почти ничего не оседало в ее памяти, но она вдруг поймала себя на мысли о том, что кивает и поддакивает именно тогда, когда это необходимо. С трудом вспоминая, что он говорил минуту назад, она даже пыталась поддержать разговор, чтобы красноречие его не иссякло.
– …даже для Тома.
Произнесенное вслух имя ее брата вывело Кэрол из забытья.
– Да, конечно, – автоматически сказала она.
– Все в «Медитроне» только об этом и говорят. Есть хоть какая-нибудь надежда, что полиция оставит его в покое?
«Ах! Все же сорвался! Интересуешься!»
– Он все еще под подозрением, – сказала Кэрол, стараясь быть разговорчивой, в надежде выудить у него хоть какую-нибудь информацию. – Адвокат говорит, что полиция будет держать его на примете пока… пока не произойдет еще одно преступление и у Томми не будет железного алиби.
Они помолчали. Кэрол почувствовала, что силы покидают ее, просачиваясь вовне, как песок из верхней колбы в нижнюю в песочных часах. Неужели она не выстоит до конца?
«Приготовься», – сердце ее бешено заколотилось. Потом медленно и спокойно она поднесла салфетку к губам и отодвинула стул назад.
– Здесь что-то очень жарко, – сказала Кэрол, вставая, – мне нужно привести себя в порядок.
Пора! Медленно, очень медленно, все время приказывая себе не суетиться, встала позади стула, сделала вид, что задумалась, уставясь в пол…
«Интересно… – вполголоса она изобразила легкий испуг… – Да куда же она подевалась? – приподняла край скатерти, заглянула под стол. – Нет, и там ее нет! – Подумала, сосредоточилась. Снова перебрала все в памяти… Нет».
– Ты не помнишь, я пришла с сумочкой?
– Я не заметил.
– О, черт! Я сейчас вернусь.
Она выпрямилась, поставила стул на место, к столу, и направилась к выходу. «Заметит или не заметит её сумочку под столом?» Шаг, второй, третий… Она вздрогнула, услышав его голос.
– Машина закрыта, а ключи у меня, – сказал он ей вдогонку. – Я сам схожу. – Фрэнк встал.
– Не надо. Что ты как маленький! Дай мне ключи, я и так хотела выйти подышать воздухом.
Он пошарил руками по карманам пиджака, достал ключи и протянул ей маленький серебряный брелок в виде полукольца с крохотными ушками с обоих концов.
«А сейчас улыбнись ему!» – приказала она себе.
– Спасибо. Я сейчас вернусь.
Она повернулась и, делая вид, что торопиться ей некуда, направилась к выходу.
«Отлично сработано!» – похвалила сама себя, выскользнув из зала. Особенно ей понравилось то, что она не попросила ключи, а сразу пошла к машине. Так что все выглядело естественно – никакой фальши.
Даже уже на улице она, боясь, что Фрэнк наблюдает за ней, стоя у двери, ни единым жестом не выдала своего нетерпения; и лишь свернув за угол, рванулась быстрым шагом, почти бегом, к машине с номером 378 ESG. Открывая дверь, она подумала, что цифры не сходятся с теми, которые назвала Лиза Бернбаум. «Хотя, – подумала Кэрол, – если цифру 3 принять за восьмерку, то…» Она села в машину и принялась тщательно осматривать салон. Открыла бардачок и достала из него целую стопку карт – нью-йоркская, Нью-Джерси, Коннектикут. Кэрол разложила их на водительском сиденье и стала просматривать одну за другой: все были новые, – бумага еще поскрипывала; пометок не было никаких!
«Да, – подумала Кэрол. – Так всегда делают, чтобы не оставлять улик».
Она встала на колени и заглянула под передние кресла: под водительским стояла коробка с теннисными мячами, под соседним – только скребок для очистки снега. «Бесполезно, – думала Кэрол, выходя из машины и закрывая дверь на ключ. – Просто бесполезно!» Она рванулась к багажнику. Подняла крышку – автоматически загорелась лампочка. Там, в освещенной нише Кэрол увидела три белых тросточки с заостренными концами – с такими обычно ходят слепые! На самом дне лежала циновка в каких-то пятнах. Она наклонилась ниже, чтобы рассмотреть: серые волокна свалялись и расплющились, а грязное пятно окрашивало их в темно-красный цвет. Мурашки пробежали по коже, казалось, медленно, клетка за клеткой каменеет тело. «Да не стой же ты здесь! Уходи!» – застучало в висках.
Она захлопнула крышку. Раздавшийся при этом звук, похожий на хлопок выстрела, вихрем сметающего бегуна с линии старта, заставил Кэрол броситься к ресторану с такой скоростью, на которую она только была способна.
Направляясь через зал к своему месту, она почувствовала, что силы оставляют ее, ноги подкашиваются. В полном изнеможении она плюхнулась на свое место.
Фрэнк улыбнулся:
– Ну что, нашла свою сумочку?
– Да, – ответила она. – Там, где я ее оставляла.
Официантка подкатила к их столику тележку с десертом.
Кэрол содрогнулась: везде была кровь – и в бутылке с пепси-кольной этикеткой, и в розетке с клубничным вареньем.
– Что будете заказывать?
– Мне, пожалуйста, горячий шоколад. – Кэрол решила не подавать вида, что у нее пропал аппетит.
Фрэнк взял себе пирожное с лесным орехом. Когда официантка ушла, Кэрол уткнулась в свою тарелку и не поднимала глаз. Ничто на свете не могло заставить ее есть.
– Что с тобой? – спросил Фрэнк. – Ты побледнела.
– У меня какая-то слабость; здесь так душно!
– Кажется, не так уж и душно.
– У меня еще сегодня утром горло побаливало. Может, я грипп где подхватила.
Она потрогала рукой лоб – он был влажный. Фрэнк вел себя как настоящий джентльмен. Когда она попросила отвезти ее домой, он тут же расплатился с официанткой и принес из гардероба пальто. Всю обратную дорогу Кэрол постоянно думала о том, что видела в багажнике у Фрэнка. Сейчас она действительно ощущала то болезненное состояние, которое разыгрывала в ресторане: она чувствовала себя такой разбитой и усталой, что, пожалуй, вздремнула бы, если бы ехала в машине с кем угодно, только не с Фрэнком. Собрав последние силы, она боролась со сном.
Они вошли в холл дома, где жила Кэрол. Он крепко держал ее под руку, будто она была инвалидом и не могла ходить. Уже у лифта она обернулась к нему:
– Спасибо, Фрэнк. Все было замечательно. Я сейчас поднимусь к себе и лягу в постель.
– Давай я приготовлю тебе чаю.
– Нет. Что ты. Я сейчас сразу лягу. Потому что, если у меня грипп…
Фрэнк сделал шаг назад.
– Да что все это значит? – Он был раздражен. – Ты просто потешаешься надо мной. Мы третий раз встречаемся, и каждый раз это заканчивается тем, что ты меня прогоняешь. В первый раз ты была расстроена тем, что натворил этот Миллер, потом ты очень устала после работы, и сейчас, наконец, этот грипп. Я уже начинаю подозревать, что ты позвонила не только для того, чтобы извиниться; за всем этим кроется что-то странное. Может, это и глупо, но я чувствую себя… обманутым. Такое впечатление, что со мною играют как с куклой.
Казалось, чем больше он говорил, тем враждебнее становился его голос. «Вот он опять другой, – подумала Кэрол. – Хамелеон!»
– Прости меня, Фрэнк. – Она держала палец на кнопке лифта. – Но я и впрямь плохо себя чувствую.
– Могу поспорить, что это ложь! – Он немного успокоился. – Знаешь, что я думаю? Я думаю, что ты – кокетка, чертова кокетка! Ты сначала завлекаешь, а потом не даешь к себе прикоснуться.
– Какой ужас! Прекрати сейчас же говорить со мной как с… – Кэрол перестала притворяться.
– Почему ты не хочешь провести со мною эту ночь? – Он почти кричал. – Мне всегда казалось, что ты что-то замышляешь. Какого черта тебе надо? К чему все эти загадки?
Услышав их крики, прибежал швейцар, в руках у него была короткая свинцовая дубинка, которую специально оставляли у входной двери.
– Вы нарушаете порядок, сэр. Я думаю, что вам лучше уйти.
– Да, я уйду, – с горечью сказал Фрэнк. – Я с радостью пойду ко всем чертям, только бы подальше отсюда! – Фрэнк пошел прочь, но, сделав несколько шагов, он обернулся.
– Можешь передать своему брату все, что я тебе здесь наговорил! Пусть он набьет мне физиономию, хотя сейчас не совсем подходящий для этого момент, не правда ли? – Он направился к выходу, но у самых дверей остановился и выпалил:
– Да, и не забудь рассказать ему, как ты со мной обошлась!
Кэрол всю колотило от негодования, когда она вошла в спальню. У нее даже не было сил снять пальто. Она просто сидела в темноте, стараясь унять дрожь.
Случайно скользнув взглядом по цифровому дисплею автоответчика, она машинально отметила: «Два звонка». Это привлекло ее внимание. Наклонившись вперед, она нажала на кнопку «play», выпрямилась и стала слушать.
«Кэрол, это Марго. Мне кажется, Том неправ! Мы должны что-то предпринять. Итак, я приступаю! Если я представлюсь дизайнером, то смогу проникнуть в квартиру Мэтсона. Я позвоню тебе позже!»
«О Боже, это же бессмысленный риск!» Кэрол схватила трубку. «Нужно позвонить Дженнерсам». В это время прозвучал сигнал; на табло высветилось: «Положите трубку», и секундой позже: «Кэрол, это Ларри. Ты видела сегодня Марго? Она пропала с самого утра! Я думал, она у тебя! Позвони мне, пожалуйста!»
Кэрол застыла, рука с трубкой повисла в воздухе. «Когда звонила Марго? Конечно же, после обеда!»– Она, наконец, положила трубку, вспоминая, проверяла ли она автоответчик перед тем, как пошла в ресторан с Фрэнком.
«А что если Марго звонила раньше? Может, Кэрол забыла проверить, есть ли для нее сообщения? Она ведь частенько забывала об этом, когда было много работы; и сегодня, думая о предстоящей встрече с Фрэнком… – Она не могла вспомнить. – Хотя, чего так разволновалась?! Ведь до того как они встретились, у Фрэнка были дела в Лонг-Айленде, правильно? Значит, у него не было возможности встретиться с Марго, и он никак не мог…»
Зазвонил телефон. Она рывком сняла трубку.
– Привет!
– Кэрол, я оставлял тебе… ты слушала? – Это был Ларри Дженнер. – Я звонил тебе, я хотел узнать, ты видела Марго сегодня?
– Ларри, меня не было весь вечер, я только что пришла. Марго тоже звонила, оставила…
– И что, что там?
– Ты знаешь… у нас были планы… мы… – виновато промямлила Кэрол.
– Кэрол, слушай: Марго исчезла! Я уже был в полиции.
Тишину, наступившую после его слов, нарушил крик Кэрол:
– О нет! Господи, нет!
«Неужели это Фрэнк убил, а потом пошел с нею в ресторан? Не может быть… Вот он лесной… лесной хищник, хитрый и жестокий. С улыбкой на лице… обагрить руки кровью…»
– Кэрол, Кэрол, – настойчиво повторял Ларри. – Какое сообщение оставила Марго?
Но в ответ Кэрол только всхлипывала и повторяла:
– Нет… нет… – Она осознала всю тщетность молитв и заклинаний, когда перед ней вдруг открылась картина тех страданий, которые, быть может, выпали на долю Марго.
– О, Ларри, что я наделала?
Ларри Дженнер сидел на кровати, в третий раз прослушивая запись Марго на пленке автоответчика.
– Мне нужно еще раз позвонить в полицию! – сказал он едва слышно. Он достал из бумажника листочек и набрал номер. Кэрол ходила по комнате.
– Ларри, я даже не думала, что Марго решится на это. Я ей говорила: «Не надо»; и Томми говорил.
– Кэрол, дорогая, помолчи-ка минутку!
Кэрол, ни слова не говоря, слушала, как Ларри пытается объяснить полиции, куда Марго хотела пойти и что сделать; но его, видимо, не понимали, и он вот уже который раз начинал все сначала: рассказывал, кто такой Фрэнк, как Марго собиралась его провести… Ларри швырнул трубку и разразился потоком ругательств.
– Чертовы бюрократы! – Он сорвался на крик. – В гробу я видел таких защитников! «Да, сэр; нет, сэр; мы выясним это, сэр; по закону человека считают пропавшим, если его не могут найти в течение семидесяти двух часов, сэр; я уверен, что с вашей женой все в порядке, сэр…» Боже праведный! Какие ублюдки!
– Ларри, а где дети?
– Дети в своих паскудных кроватях, где им еще быть?!
Он в бешенстве распахнул дверь спальни. На полпути к гостиной он вдруг резко обернулся к Кэрол, которая как тень шла за ним по пятам, и прорычал:
– Как ты могла?!
Кэрол отпрянула.
– Как ты могла позволить ей?!
– Ларри, поверь мне… я была против, я…
– Проклятье! – Он с силой ударил кулаком по стене. – Чертова заступница всех униженных и оскорбленных – вот кто она такая! Все из-за ее дурацкого материнского комплекса! Вечно тащила в дом бездомных кошек!
Ларри умолк и, схватившись за голову руками, прислонился к стене. Ошеломленная всем происшедшим, Кэрол стояла рядом, ничего не понимающими глазами уставившись в пустоту.
– Все будет нормально, Ларри; Марго жива.
Ларри оттолкнул ее.
– Случилось что-то ужасное. Может быть, она уже мертва. – Он резко вскинул руку и, указывая на Кэрол, крикнул:
– Будь ты проклята! Ты убила ее!
Он бросился прочь и, прежде чем Кэрол успела что-то сообразить, с треском захлопнулась входная дверь. Она стояла не шелохнувшись, придавленная чувством собственной вины. Ларри прав: во всем виновата она! Это из-за нее Марго оказалась замешанной в этот кошмар; и независимо от того, поддерживала ее Кэрол или нет, – виновата! Не очень настаивала отказаться от самодеятельности, не предотвратила – виновата!
«Господи, прошу тебя – спаси ее!»
Уверенная, что выход должен быть, Кэрол подбежала к телефону и набрала номер спецотдела полиции. Женский голос ответил, что инспектора Гейнса нет, но можно позвонить в его полицейский участок. Кэрол попросила соединить ее с его начальником, Элвардом Дэйли, с которым когда-то знакомил Эрик; но Элварда тоже не оказалось на месте. «Да, конечно, уже ночь, и они все разошлись по домам… Но ведь пропала моя подруга!»
– Я думаю, что это дело рук человека, которого все ищут! – настойчиво сказала Кэрол.
Женщина ответила, что, в лучшем случае, она попробует вызвать одного из следователей, но большего сейчас ей сделать не удастся.
Кэрол положила трубку, потом набрала участок Эрика. Дежурный полицейский сказал, что Эрика нет в городе, и он до утра вряд ли вернется.
Кэрол посмотрела через окно на темный город.
«Неужели никому нет дела?»
Глава 26
В дверь зазвонили. Кэрол побежала открывать, она думала, что вернулся Ларри, что он хочет извиниться и снять с нее проклятье. Слова утешения и благодарности уже готовы были сорваться с ее губ, когда она распахнула дверь… На пороге стоял Пол Миллер.
Удивленная, она стояла не двигаясь. Он вытянул руку, придерживая дверь, чтобы Кэрол не захлопнула ее.
– Есть сведения о том, что ваша подруга миссис Дженнер исчезла.
– Откуда вы это знаете? – резко и требовательно спросила она.
– Кэрол, я уже давно занимаюсь этим делом. У меня есть кое-какие связи в полиции.
«Уж не Эрик ли? – мелькнула мысль. – И, возможно, они знают друг друга и вместе пытаются манипулировать ею. Каждый в этом мире не тот, за кого он себя выдает, иначе не было бы убийц и насильников».
Миллер снял шляпу.
– Могу я войти? Мне нужно поговорить с вами о миссис Дженнер.
Кэрол хотела сказать, что они могут поговорить и здесь, но, хотя в сердце ее все еще кипела ненависть, Миллер был для нее в первую очередь человеком, который потерял дочь; и поэтому, сделав шаг назад, она пригласила его войти. Когда он перешагнул через порог ее дома, Кэрол вдруг почувствовала, что настороженность и недоверие к нему, с которым она уже свыклась, исчезли. Впустив его в дом, она как бы перешагнула через свой собственный барьер, который мешал ей считать его не врагом, а другом.
В прихожей Пол снял пальто и нерешительно помял его в руках. Он уже собирался просто бросить его на стул, но в Кэрол заговорила гостеприимная хозяйка, и она, прежде чем проводить его в гостиную, подала вешалку и аккуратно повесила пальто в шкаф.
– Простите, Кэрол, если это не трудно, я хотел бы стакан воды. Я целый вечер говорю, говорю – у меня аж в горле пересохло!
Она восприняла это как намек.
– Если хотите, у меня есть кое-что покрепче.
– Нет, спасибо, только стакан воды.
Она поднялась, но, сделав шаг, остановилась, неожиданно засомневавшись в том, что его можно вот так просто оставить здесь одного. Но это было лишь секундное колебание – старая привычка. Сейчас у нее не было причин бояться Миллера.
Она вернулась из кухни со стаканом холодной воды. Он скромно сидел на краешке софы, так обычно сидят люди, которые неловко себя чувствуют в гостях, взял стакан и выпил его залпом. Поставив пустой стакан на маленький столик, он спросил:
– Марго куда-нибудь собиралась сегодня? Я почти уверен, что вы знаете.
Кэрол почувствовала, что задыхается. Он фактически обвинял ее в том, что она заставила Марго сделать этот опасный шаг.
– Вы не тратите понапрасну время? – резко ответила она.
– Вы не хотите говорить? Ведь пропала ваша подруга. Каждая секунда дорога.
– Вы думаете, что она еще жива?
Он секунду помедлил с ответом.
– Лучше расскажите мне все, что знаете.
Она говорила о Фрэнке. Миллер сидел подавшись вперед, вникая в каждую мелочь: как долго Фрэнк работает вместе с Томми, какая у него трость, хорошо ли у него получаются чаплинские номера, много ли в компании одинаковых машин.
– Но не это самое главное, – сказала Кэрол. – Гораздо важнее то, что он знает все о Томми. И когда я осматривала машину Фрэнка, то почти не сомневалась, что найду какую-нибудь улику, которая подтверждает его причастность к…
– Машину Фрэнка? Вы осматривали его машину?
Кэрол кивнула и тут же сама испугалась своего признания; поняв, наконец, как она бессмысленно рисковала, когда решилась на это одна, без чьей-либо поддержки, точно так же, как и Марго, которая уже, видимо, заплатила за свое безрассудство жизнью.
– Что же вы обнаружили? – требовательно спросил Миллер.
Когда она рассказала ему о трех белых тросточках и о темном пятне на циновке в багажнике, он надолго замолчал, потом медленно встал. По его лицу она могла догадаться об овладевших им чувствах: в нем было раскаяние и в то же время решительность.
– Господи! – прошептал он тихо самому себе, потом чуть громче, уже для Кэрол. – Я даже помню его фамилию – Мэтсон! Он тоже был в одном из списков среди двух десятков других подозреваемых, – затем уже другим тоном, как бы упрекая самого себя, – потом его вычеркнули.
– Вычеркнули? Но почему?
Он потер лоб рукой, потом неторопливо подошел к письменному столу Кэрол.
– Не знаю. Должно быть, его допрашивали, или было предварительное расследование, о котором он ничего не знал, – решили, что он не замешан. У него могло быть убедительное алиби, когда исчезла одна из жертв.
– Но что же заставило совсем исключить его из списков?
– Он смог доказать свое алиби.
Миллер склонился над столом, листая разбросанные вперемешку по всей его поверхности неоконченные работы Кэрол.
– Так, значит, вы со мной согласны? – Кэрол торжествовала. – Вы тоже считаете, что убийца – Фрэнк Мэтсон?!
Миллер, казалось, так погрузился в чтение, что не замечал ее. Пробежав глазами один листочек, он принимался за другой, тайком отодвигая в сторону первый, будто боялся, что Кэрол запретит ему читать.
– Но это же замечательно! – наконец отозвался он. – У вас такое богатое воображение!
Она была польщена его отзывом, но в то же время ее самолюбие задело то, что он позволил себе отвлечься.
– Я о Фрэнке… – напомнила она.
Он отложил свое занятие и вновь посмотрел на нее.
– Вам нужно было обманывать его, чтобы собрать улики, так? Как вы думаете, знал ли он, что вы с миссис Дженнер – подруги? Может быть, он догадался о том, что вы собираетесь сделать?
– После ресторана, когда мы уже прощались, он что-то заподозрил, спрашивал, чего я хочу.
– У него, должно быть, возникли подозрения сразу же, как только появилась Марго. Что-то ему не понравилось в ней, что-то насторожило.
– И он убил ее! – вырвалось у Кэрол.
Думая о чем-то своем, Миллер несколько секунд пристально смотрел на нее. Неожиданно он встал и, пройдя мимо ее кресла, направился в переднюю. Кэрол последовала за ним:
– Это ведь он?! Он убил ее?! – И уже с уверенностью: – Это он убил Марго!
Миллер достал из шкафа пальто.
– Ответьте мне, Пол! – настаивала Кэрол.
– Кажется, вы сами уже ответили на свой вопрос.
– Вы куда? К нему?
– Нет. То, что вы рассказали мужу миссис Дженнер, заставит полицию проверить Мэтсона. Они могли уже нагрянуть к нему, но я сомневаюсь, что это имеет смысл. Но кое-куда мне нужно успеть раньше, чем Мэтсон уничтожит следы преступления.
Он потянулся к шкафу и достал пальто Кэрол.
– Вы пойдете со мной. Я не могу вас оставить здесь одну. Вы и миссис Дженнер все-таки вместе заварили эту кашу. Он не может оставаться спокойным, убрав только ее.
Кэрол без возражений надела пальто. Куда бы ни повел ее сейчас Миллер, она готова была идти с ним хоть на край света!
Несколько минут они сидели молча. Кэрол смотрела в окно на быстро меняющиеся картины ночного города. Было далеко за полночь, и машина беспрепятственно неслась на запад.
Миллер объяснил ей, что собирается пробраться в помещение конторы «Медитрон» и просмотреть записи об использовании машин компании. В журналах обычно отмечают, сколько километров прошла каждая машина, и если это дальний рейс, то пишут и цель выезда. Машину Томми тоже проверяли, но ничего особенного обнаружено не было. Может быть, будут результаты, если проверить машину Фрэнка. «Ведь убийца все же наматывал немало километров по дорогам из штата в штат».
– Неплохая мысль! – отметила Кэрол. – Но почему мы должны лезть как воришки? У Томми есть ключи, если позвонить ему, то…
– Нет, – резко перебил Миллер. – Вашему брату лучше не вмешиваться в это дело. Вы же не хотите, чтобы кто-нибудь заявил, что у него была возможность подделать документы.
– И что же, мы пойдем совсем одни, или… с нами будет еще кто-нибудь?
Он нахмурился:
– Полиция не сможет нам помочь, им для этого нужно официальное разрешение – ордер на обыск. И пока его получат, пройдет много времени, и мы можем упустить шанс добыть прямые улики.
Мысль о том, что убийца снова ускользнет, привела его в ярость, и он принялся шепотом ругать себя: «Болван! Какой болван… Нужно было самому проверить Мэтсона прежде, чем его вычеркнули из списков…»
– У вас же не сто рук. Вы не могли делать все сразу. – Слова ее прозвучали не очень уверенно.
– Да ведь знал же я, что полиция все делает из рук вон плохо. А алиби Мэтсона нужно было дважды проверить.
Машина остановилась на красный свет светофора.
– Ах, Кэрол, если бы вы пришли ко мне. – Он мрачно посмотрел на нее. – Если бы поверили мне. Тогда миссис Дженнер, по крайней мере…
– Пол, – она тяжело вздохнула. – Я поняла это только сейчас!
Пол вдруг почувствовал, какую боль он ей причинил и, виновато коснувшись ее руки, сказал:
– Простите, Кэрол. Уж кто-кто, а я-то должен был понимать, что только обстоятельства вынудили вас так поступить, – у вас не было иного выхода.
Кэрол улыбнулась ему в темноте и поудобнее устроилась на сиденье. Когда они миновали Бродвей и машина понеслась по направлению к мосту Вашингтона, ей в голову пришла другая идея.
– Пол, здесь недалеко гараж, где Фрэнк ставит свою машину. Я была там сегодня вечером. Если мы сможем открыть багажник, то я вам покажу это пятно на циновке.
– Где он находится?
Она не помнила названия улицы, в памяти осталась только огромная светящаяся надпись на боковой стене трехэтажного здания. Там еще не высвечивалась одна буква и получалось «Автосто нка». Они проплутали минут десять, пока, наконец, не увидели – «Автосто нка».
Пол остановил машину прямо напротив темного провала ворот. Единственная лампа слабо мерцала грязно синим светом над зияющей черной пустотой. Кэрол и Пол молча наблюдали. Машины не въезжали и не выезжали.
– В это время, – первым нарушил молчание Пол, – деловая жизнь замирает.
Он достал из бардачка серый кожаный мешочек и положил его в карман. Потом кивнул ей головой, предлагая идти вместе с ним. Она вышла из машины.
Они постояли у входа, глядя на скопище машин, разбросанных по всей стоянке. Пол молча показал пальцем на стеклянную комнатушку сбоку. Сквозь стекло был виден экран маленького черно-белого телевизора и спина дежурного – он смотрел кино.
– Вы знаете, где стоит машина Фрэнка? – тихо спросил Миллер.
Кэрол отрицательно покачала головой.
– Они оставляют машины на улице, а потом… нет. Погодите! Они выезжают из подвала, там есть специальная дорожка!
Сердце Кэрол бешено колотилось, когда они осторожно пробирались мимо комнаты дежурного. Подвал оказался огромным помещением с низким сводчатым потолком, который подпирали массивные столбы. Он мало отличался от мрачной темницы, однажды созданной воображением Кэрол. В темноте, как глаза коварного хищника, стерегущего свою добычу, тускло мерцали, – то появляясь, то снова исчезая за столбами, – передние и задние фары машин.
Когда они наконец спустились вниз, Кэрол сразу увидела машину Фрэнка – та стояла между двумя столбами прямо напротив входа. Кэрол остановилась. Миллер, не слыша звука ее шагов, обернулся.
– Что случилось?
Кэрол подошла к машине.
– Вот эта!
– Да, я знаю, почти такая же, как и у Томми.
– Пол, – она показала вниз.
Он взглянул-на номер.
– Тройка и восьмерка рядом!
Он достал из кармана кожаный мешочек и расстегнул молнию. Потом подошел к багажнику, в руке у него был металлический стержень длиной с карандаш; на остро заточенном конце – маленькие выступы. Миллер вставил его в замочную скважину, слегка повернул вправо-влево, потом вверх-вниз; крышка багажника поддалась, автоматически вспыхнула лампочка. Внутри было пусто: тросточки исчезли, на месте коричнево-красного пятна – только едва заметный контур, лишь слабая тень.
– Его вычистили, – сказала Кэрол.
– Если это была кровь, – спокойно ответил Миллер, – то следы все равно останутся.
Он положил отмычку на место, в мешочек, потом достал пинцет, маленький фонарик, ножницы с острыми концами и несколько полиэтиленовых пакетиков для сэндвичей. Включив фонарик, он передал его Кэрол и попросил светить именно на то место, где раньше было пятно. Потом с помощью пинцета и ножниц начал отрезать еле заметные кусочки из разных мест на циновке.
– Посветите в угол, – просил он. – В противоположный…
Кэрол слегка двигала рукой и луч света скользил по всему багажнику, иногда он на время замирал, останавливаясь на какой-то мелочи. Тогда Миллер ловко подхватывал своим пинцетом клочок бумаги, осколок тусклого стеклышка, кусочек засохшей грязи и аккуратно складывал их в разные пакетики. Наконец он взял у нее фонарик, сложил инструменты и захлопнул крышку багажника. Кэрол подумала, что все уже сделано и пора выбираться из гаража, но Миллер не двигался с места, задумчиво глядя вниз.
– Господи, – услышала она его шепот. – Господи, сделай так, чтобы мы не испортили все дело.
Он быстро пошел наверх, Кэрол – за ним. Идти вверх было тяжелее, и поэтому подъем казался непомерно долгим.
– Что же мы будем делать, Пол? Если это кровь…
– Кэрол, по закону у нас не было права обыскивать машину. Совершенно безразлично, какие у нас улики, – суд, вероятнее всего, признает их недействительными.
– Тогда… какой же смысл?
– Мы должны узнать правду и рассказать полиции.
Они были уже наверху. Дежурный все так же сидел у себя в каморке и смотрел ночную программу, когда Кэрол и Пол проскользнули мимо и вышли на улицу.
– Но одного знания правды недостаточно, – сказала Кэрол. – Нужно остановить его, наказать; пусть заплатит за все те злодеяния, которые он совершил.
Миллер неожиданно остановился посреди улицы, будто вдруг вспомнил, что оставил в гараже что-то важное. Он медленно повернулся к Кэрол и нежно, будто читал засыпающему ребенку сказку, сказал:
– Конечно, Кэрол, его остановят и не важно как, но его обязательно накажут.
