Текст книги "В глухих лесах"
Автор книги: Николас Конде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Глава 17
Кэрол поймала Томми в офисе на следующий день перед обедом. Он радостно ее поприветствовал. Джилл сказала ему, что он станет отцом.
– Я на седьмом небе, – сказал он.
– Это замечательная новость, – ответила Кэрол.
– Я уже и не надеялся, что это случится.
– Почему? – удивленно спросила Кэрол.
– Мы тебе не говорили, но врачи сомневались, что Джилл сможет забеременеть. Я бы рассказал тебе об этом, Кэрри, но Джилл не хотела, она немного суеверна. Как говорил наш отец, «не буди лиха».
Кэрол улыбнулась. Это было любимое выражение отца. Если избегать думать о беде, она не придет.
– Как Джилл себя чувствовала, когда вы встретились? Странно, что о своей беременности она сказала сначала тебе.
– Она очень расстроена, Томми – сочувственно сказала Кэрол. – Разве можно ее винить за это?
Кэрол сказала, что с Джилл было все в порядке, и она не сразу сообщила ему о ребенке, потому что не хотела беспокоить его в тяжелое время.
– Спасибо, что позаботилась о ней, – сказал Томми. – Я считаю, она держится молодцом, если учесть то, что я ей рассказал. Но вчера я посмотрел на нее за ужином. У нее вокруг глаз были черные круги, она не высыпается. Когда я думаю о Миллере, мне так и хочется взять его за горло и… – Томми остановился. – Мне следует следить за своими словами.
– Я понимаю твое состояние, – ободряюще сказала Кэрол.
– По правде говоря, – сказал Томми, – я тоже не сплю ночами. Ты знаешь, я сплю крепко, но вчера я проснулся в три часа ночи, пошел в библиотеку и просидел там до утра. Кэрри, не нравится мне все это – разгадка где-то рядом, но я не вижу ее.
Кэрол помолчала, ей было жаль, что она ничем не могла ему помочь. Затем она призналась, что опять разговаривала с Полом Миллером.
– Господи, Кэрол, – раздраженно воскликнул Томми. – Это последняя капля! Я вызываю полицию сейчас же. Неизвестно, что еще сделает этот подонок.
– Подожди, – остановила его Кэрол. – Я не зря с ним поговорила.
Она рассказала Тому о причинах того, почему он занялся этим делом, о том, что он потерял дочь и о новой информации относительно номерного знака машины.
– Да, мне он тоже об этом сказал, – зло сказал Томми. – И эта чепуха насчет машины. Кэрри, но это же абсурд. Господи, пятьдесят жертв. У меня не было даже времени, чтобы их убить!
Теперь Кэрол поняла, что имела в виду Джилл. Ее брат был как натянутая струна; она испугалась, что однажды что-то в нем сломается, и он станет еще более неуравновешенным.
Она услышала по селектору голос его секретарши.
– Мне нужно идти, – сказал он. – На проводе мастер нашего завода в Северной Каролине. Я все еще пытаюсь заниматься делом. Знаешь, как мне тяжело? Сегодня я только и думал о том, не пронюхали ли чего конкуренты. Спасибо, что позвонила.
– Пока, – сказала Кэрол, – постарайся успокоиться, все будет в порядке.
– Спасибо, я люблю тебя.
Повесив трубку, Кэрол поймала себя на мысли, что пытается разобрать настроение Тома, как иероглиф. Что означала та или иная фраза? Если бы он был ненормальным, убийцей, разве не постарался бы он направить ее гнев на Миллера?
Кэрол подумала, что Миллер как заразное заболевание. Если вам часто говорят, что вы сумасшедший, в конце концов вы им станете. Она не собиралась сходить с ума.
Около шести зазвонил телефон. Она отложила мел и сняла трубку.
– Кэрол, это Фрэнк Мэтсон. Я только что вернулся из Коннектикута и подумал, не поужинать ли нам вместе? Я приготовлю для тебя кое-что особенное.
Кэрол была рада его звонку – ей хотелось сменить обстановку.
– Я согласна, – сказала она, – но без намеков.
– Удивительно, ты попалась на приманку.
Она записала адрес и сказала, что будет через полчаса. Затем быстро приняла душ, подкрасилась и надела шерстяное коричневое платье. Скоро она уже стояла на 3-й авеню и ловила такси.
Фрэнк жил в доме довоенной постройки на Вест-Энд авеню с каменными балконами и водосточными трубами в виде фантастических фигур. Холл видел и лучшие времена, но все еще сохранял остатки былого великолепия благодаря мраморным стенам и декору.
В лифте, после того как она назвала консьержу номер этажа, он сказал с легким ямайским акцентом:
– О, вы подруга мистера Мэтсона. У него их несколько.
Интересно, что он имел в виду? То, что у него было несколько или много приятельниц? Когда Кэрол вышла из лифта, лифтер подмигнул ей.
– Вуаля, вот и ты, – сказал Фрэнк, открыв дверь квартиры. На нем был фартук с изображенной в центре коричневой коровой.
– Как тебе мой вечерний костюм? Я заказал его после рекламы французского сыра.
– Превосходно, – сказала Кэрол. – Такой должен быть у каждого мужчины.
В квартире все еще стоял запах краски, и она была скудно обставлена. Фрэнк объяснил, что его старая мебель все еще лежит на складе.
– Мне нужен дизайнер, который мог бы преобразить квартиру.
В конце коридора, налево, была просторная гостиная с видом на улицу. Напротив – столовая и только что отделанная кухня, а дальше – спальня.
– Я всегда об этом мечтал, – сказал Фрэнк, проводив ее в гостиную. – Настоящая городская квартира. Мне нравится, что никому нет до тебя дела. Ты можешь ходить куда угодно, делать что угодно, и никого это не интересует. Никто тебя не знает.
Кэрол тоже нравилось быть одной из многих в городе. Потом она вспомнила лифтера и улыбнулась.
– Уж не знаю, насколько ты анонимен. Кажется, твой лифтер много чего знает о тебе.
Фрэнк засмеялся.
– Что, Винсент уже рассказал тебе сказочку о моих женщинах?
– Откуда ты знаешь?
– Всем моим женщинам он рассказывает о всех моих женщинах, – сказал Фрэнк. – На самом деле, когда ко мне заходит соседка занять кофе, он думает, что я устраиваю в квартире бордель.
– Так что же особенного ты приготовил? – спросила Кэрол.
– О, это очень сложное блюдо, – ответил он. – Прошу к моему элегантному столу. Ужин почти готов.
В центре столовой стоял металлический карточный стол с четырьмя стульями, в комнате светила лишь одна голая лампочка. Нечто особенное состояло из куска жареного мяса, печеного картофеля, купленного в магазине чесночного хлеба, бутылки калифорнийского красного и клейкого яблочного пирога. Так как еда была крайне примитивной, Кэрол оценила шалости Фрэнка: пышность, с которой он накрыл стол, и глупые шутки, которые приводили ее в восторг.
– Итак, говоря о кошечках, кто с ними спит?
– Не знаю, – ответила Кэрол.
– Миссис-Кати.
Смеясь над нехитрой шуткой, Кэрол почувствовала, что несколько захмелела.
– Знаешь, Томми смеется над твоей страстью к белым коробкам, – сказала она. – Он…
Она вспомнила Томми и тут же пожалела об этом. Но она постоянно думала о нем и ничего не могла с собой поделать – и так как она сама затронула эту тему, Фрэнк спросил, выяснила ли она, кто такой этот Миллер.
– Мне бы не хотелось с тобой это обсуждать… – сказала она. – Я знаю, ты друг Томми, но…
– Тогда не будем, – тут же сказал Фрэнк. – Просто Томми говорил мне об этом, не думаю, чтобы он возражал, если ты…
Наверное оттого, что ужин был слишком плотным, а может, потому, что Кэрол выпила больше половины бутылки, но она полностью расслабилась. Когда он провел ее в гостиную, она с гордостью сказала, что, несмотря на действия Миллера, полиция никогда не подозревала Томми.
– Неужели? – спросил Фрэнк, изумившись ее детективным способностям. – Откуда ты знаешь, что полиция его не подозревает?
Она начала объяснять, что получила информацию от Эрика Гейнса, как вдруг почувствовала, что зашла слишком далеко.
Фрэнк заинтересовался.
– Похоже, ты провела много времени с этим полицейским. Ты не думала, что он, как и Миллер, использует тебя, чтобы получить информацию.
– Не думаю. Он просто хороший парень, который знал, как я напугана.
– Надеюсь, что ты права. А что это за дело, на которое он тебя взял?
Они сидели на кожаном диване «Честерфилд» – единственном предмете обстановки, и Кэрол рассказала о картах и фотографиях, как это было ужасно.
– Я восхищаюсь тобой, – сказал Фрэнк, – это было очень храбро с твоей стороны.
– Может быть, – задумчиво сказала Кэрол. – Я выбита из колеи. Может быть, я, как Миллер, влезла во все это просто чтобы почувствовать себя сыщиком.
– Перестань, это совсем другое. Спасение брата от сумасшедшего – достаточная причина, чтобы этим заняться.
– Спасибо, – сказала она. – Мне нужно было это услышать.
«Миллер – сумасшедший?»
Кэрол больше ни в чем не была уверена.
Она откинулась на спинку дивана, закрыла глаза и почувствовала, как Фрэнк начал гладить ее по руке.
– М-м-м, – тихо промурлыкал он.
Она изогнулась ему навстречу, когда его рука медленно обняла ее за шею. Это было восхитительное ощущение. Хотя все произошло слишком скоро, она почувствовала, что хочет его. Он медленно расстегивал ее платье. Она снова почувствовала его запах, и ее кожа покрылась мурашками…
Вдруг она вспомнила лифтера, который подмигнул ей, услышала его голос: «…вы приятельница мистера Мэтсона, у него их несколько». Она подумала, что делает что-то не то. Несмотря на то, что Фрэнк ей нравился, ее влекло к нему, и она знала, что Фрэнк хороший парень, но она недостаточно хорошо его знала… Или ей помешало что-то еще?
– Эй, что случилось?
– Мне нужно идти, – сказала Кэрол.
– О, Кэрол. – В его голосе слышалось нечто большее, чем просто разочарование.
Она встала.
– Фрэнк, дело не в тебе, ты мне нравишься… но… этот Миллер, проблемы Томми. Мне лучше уехать.
Он помог ей надеть пальто и проводил к лифту.
– Я перепробовал все, – сказал он. – Остроумие, обаяние, хорошая еда, вино. Может, мне следует попробовать поколдовать. У меня неплохо получалось в детстве.
Кэрол ослепительно улыбнулась.
– Попробуй еще кое-что.
– Для тебя – все что угодно. Что?
– Запасись терпением.
Двери лифта открылись. Она быстро поцеловала Фрэнка в щеку и шагнула внутрь. Когда двери лифта закрывались, он улыбнулся. Даже при таких обстоятельствах Кэрол отметила, какая обаятельная у него улыбка.
Глава 18
Соната Бетховена закончилась, диктор объявил, что за роялем был несравненный Рубинштейн, и начался выпуск новостей.
Кэрол продолжала рисовать, она полностью углубилась в разговор Даны с предводителем Камнеедов.
«…исчезновение молодой женщины из Нью-Джерси неделю назад. Ни полиция в графстве Моррис, ни полиция Нью-Джерси…»
Сначала Кэрол не осознала сказанного, но затем услышала голос диктора. Она отложила карандаш и прибавила звук радио.
«…на этот час нет никаких новых сведений. Женщина, 29-летняя Кэтрин Мидллтон, декан факультета в Университете Фэйрлей Дикинсон. Последний раз ее видели на автостоянке, где она садилась в машину с неизвестным мужчиной». Диктор заговорил о забастовке водителей автобусов.
Исчезла на автостоянке, неделю назад. Кэрол автоматически вспомнила, что в этот день Джилл рассказала о своей беременности, и Томми так радостно воспринял новость. Мог ли человек, который только что…
Нет! Кэрол испугалась того, о чем подумала. Она встала из-за стола. Следующие несколько часов, если не весь день, она провела бесцельно, не сознавая, что делает. Она шла на кухню, чтобы приготовить салат, когда в дверь позвонили.
Но привратник не предупредил ее, а охрана здания всегда исправно несла службу: обо всех посетителях докладывали. Может, сосед?
Кэрол подошла к двери и открыла ее, не сняв цепочки.
На площадке стоял Эрик.
– Привет, – сказал он в щелочку.
Кэрол почувствовала прилив тревоги. Если Эрик так свободно прошел, это значит, что он показал на входе свои документы. А она знала только одну причину, по которой он мог раскрыться.
– Можно войти? – сказал Эрик.
Она не пошевелилась, ничего не сказала. Она боялась. Но чего? «Он невиновен, – мысленно твердила она, – невиновен».
– О, да, конечно. – Кэрол сняла цепочку и пропустила его в квартиру. – Ты показал привратнику свой значок?
Эрик кивнул.
– Почему?
– Кэрол, я здесь, потому что… мы можем сесть?
Ей хотелось прогнать его, крикнуть, что это ошибка, и каждый, кто в этом сомневается, – враг. Но вместо этого она тихо ответила:
– Да, конечно.
Он сел на диван и сложил руки. «Как священник на молитве», – подумала она, садясь на стул напротив.
– Кэрол, неделю назад пропала женщина…
– Я слышала об этом по радио, – сказала Кэрол без всякого выражения.
– С тех пор, как ты спросила меня о своем брате, – продолжал Эрик, – я следил за всеми списками, которые мы получаем. Сегодня утром пришел новый список из полицейского отделения Нью-Джерси и…
– Томми включен в него, – отозвалась Кэрол и внутренне взмолилась: пусть он развеет ее опасения.
– Я решил, что тебе стоит знать об этом.
Она закрыла глаза и схватилась за сердце.
– Хочешь услышать подробности? – мягко спросил Эрик.
Она подняла голову и с мольбой в голосе спросила:
– Это обязательно?
«Скажи, что это не нужно, скажи, что это неправда».
– Я уверен, ты хочешь ему помочь, – тихо сказал Эрик. – Если ты будешь все знать, то сможешь что-нибудь сделать.
– Тогда говори.
Эрик рассказал, что час назад разговаривал со следователем из Департамента юстиции в Вашингтоне, и тот подтвердил, что Томас Уоррен, указанный в списке, живет в Сэддл Ривер, Нью-Джерси, и является президентом собственной компании по производству медицинского оборудования.
– Мне сказали, что полиция Нью-Джерси убедила их занести Томми в официальный список.
– Ничего удивительного, – зло сказала Кэрол, – если там крутился Пол Миллер, постоянно упоминая имя Томми.
– Может, и так, – согласился Эрик. – Кэрол, мне очень жаль, все это так отвратительно. – Он замолчал и посмотрел на нее, прикидывая в уме, что еще он может сказать. – Эту информацию еще не выдали газетчикам, поэтому держи ее при себе. Одна из студенток колледжа вспомнила, что видела пропавшую женщину на автостоянке со слепым мужчиной, У него была трость и темные очки. Свидетель говорит, что женщина, похоже, неловко помогала слепому сесть в машину. Но было достаточно темно, они были на расстоянии шестидесяти-семидесяти ярдов, так что она не уверена. Теперь она думает, что эти двое могли и бороться. Это более подходит под МО, которое мы имеем на «Вудси». Прости, я хотел сказать…
– Все в порядке, – сказала Кэрол. Она была даже рада, что он употребил жаргонное слово – это знак доверия. – Так ты думаешь, это мог быть маскарад, как и костыли?
– Да.
Кэрол представила себе человека в темных очках, постукивающего белой палкой. Она попыталась оценить значение этой улики. Эрик вывел ее из состояния задумчивости.
– Это все, что мы имеем на сегодняшний день. Свидетельница не смогла ни описать мужчину, ни вспомнить номера.
– Тогда почему Томми занесли на основании этого в список? – спросила Кэрол.
Эрик покачал головой.
– Они не сообщили нам о причинах, Кэрол, но это серьезно. Если ты еще не думала об этом, полагаю, тебе следует посоветовать брату найти хорошего адвоката.
Кэрол холодно посмотрела на него.
– Ты же не думаешь… что его могут арестовать. У них же ничего нет, кроме…
Эрик перебил ее.
– Кэрол, я стараюсь помочь тебе и твоему брату. Все идет к тому, что ему придется защищаться. – Он встал и подошел к ней. Она тоже поднялась со стула, и Эрик положил руки ей на плечи. – Кэрол, ты знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать. Я знаю, для твоего брата это удар в спину – быть в этом замешанным.
Кэрол увидела нежность в его глазах. Ее руки обхватили его за шею, он обвил ее талию, и их губы слились в поцелуе.
Но неожиданно у Кэрол перед глазами появился образ убийцы в темных очках, она почувствовала себя большей жертвой, чем те, остальные. И отстранилась.
– Ну, что ж, – сказал Эрик, скрывая свое разочарование, – мне лучше уйти.
Она проводила его до двери.
– Эрик, если появится что-то новое… что-то, что может помочь…
– Я не могу тебе этого обещать, – ответил он. – Я и так зашел слишком далеко. – Но у лифта он обернулся: – И все же я постараюсь. Сделаю все, что от меня зависит.
Очевидно, секретарша Томми вышла на обед. Человек, ответивший по телефону, сказал, что Томми тоже нет на месте.
– Я думаю, сегодня его уже не будет. Он придет завтра утром.
Она чуть не позвонила домой, в Сэдл-Ривер, испугавшись, что его забрали в полицию. Она не хотела рисковать и ехать к Джилл; если дела так плохи, та сама позвонит.
Кэрол вернулась к рабочему столу, но просидела за ним полчаса в полном бездействии. Она видела перед собой только человека с тростью. Он шел, нащупывая дорогу.
– Что случилось, дорогая? – спросила Марго. – Ты похожа на Скарлет, у которой сгорела Тара.
Кэрол забросила работу, позвонила семье Дженнеров и сказала, что ей срочно нужен совет. Марго велела ей приехать побыстрее, и теперь провела ее в гостиную, где у камина с серьезным лицом стоял Ларри. Не дожидаясь, пока Марго принесет ей выпить, Кэрол села и сказала, что ее друг-полицейский пришел к ней час назад и сообщил дурные вести. Слушая подробности, Марго сочувственно качала головой, Ларри еще больше посуровел.
– Дела плохи, – продолжала Кэрол. – Единственное, что можно сделать, – прекратить это, пока не поздно. Томми может потребоваться адвокат. Ларри, я думаю, ты мог бы кого-нибудь посоветовать.
Ларри прочистил горло и взглянул на Марго. Она смотрела на свои колени.
«Неужели они отступились от нее? Неужели это участь каждого, кто связан с человеком, подозреваемым в ужасном преступлении?»
– Послушайте, мне нужна только рекомендация. Вас это ни к чему не обязывает…
– Нет-нет, дело совсем не в этом, – возразил Ларри. Он повернулся к жене.
– Мы могли бы ввести ее в курс, Марго?
– Ввести в курс чего? – спросила Кэрол.
– Как это иногда бывает, – прямо ответил Ларри, – сейчас очень много своих проблем. Некоторых моих бывших коллег обвинили в биржевых махинациях, и выход они видят в том, что как бы передают «портфель» мне. Но на самом деле это не так. Адвокат, которого я нанял, – женщина по имени Майра Кантрелл – прекрасно работает. Твоя проблема – я хочу сказать, проблема Томми – будет ей по плечу.
Кэрол посмотрела на друзей.
– Никогда бы не подумала, что вы можете оказаться в такой ситуации. – Она повернулась в сторону Ларри. – Этот адвокат, ты думаешь, она действительно может помочь?
– Майра Кантрелл работает с любыми уголовными делами. Поверь, Кэрол, это лучший вариант.
Кэрол всегда думала, что адвокаты по уголовным делам обязательно должны быть мужчинами. Но для Томми иметь адвоката-женщину было лучше всего. Если его будет защищать женщина, кто поверит, что он виновен в этих кровожадных убийствах?
– Отлично, пусть будет Майра Кантрелл, – сказала Кэрол, и начала рассказывать о своих соображениях, когда в дверях появились Адам Дженнер и его сестра Кейт.
Пока Марго отводила детей на кухню, Ларри заметил, что способность адвоката важнее пола.
– Быть представленным Майрой, это все равно, что заиметь своего бультерьера, – заключил Ларри.
– Ты позвонишь ей? – спросила Кэрол.
Ларри открыл блокнот и подробнее расспросил ее о положении Томми.
– Похоже, мне нужен адвокат, и чем быстрее, тем лучше, – сказал Томми.
Томми рассказал, что днем его вызвала домой Джилл. К ним пришли двое полицейских. С его разрешения они провели в доме обыск и допрашивали его около двух часов. Как раз тогда, когда Кэрол звонила ему на работу. Она хотела сказать, что знала об этом четыре часа назад и старалась поймать его, но это означало, что ей придется рассказать о дружбе с Эриком, и она промолчала.
– Как Джилл? – спросила Кэрол.
– Она в шоке. Я позвонил врачу и спросил, можно ли ей давать транквилизаторы, но он не разрешил из-за ребенка.
– Как ты сам? – Голос Кэрол дрожал.
– Я могу с этим справиться, малыш. Не знаю, почему я оказался втянут в эту историю, и сейчас мне остается только бороться. Я попросил в юридическом управлении нашей фирмы порекомендовать мне хорошего адвоката и попросил их подумать о том, чтобы возбудить уголовное дело против Миллера.
– Я тоже постараюсь кого-нибудь найти. Может, спросить Ларри Дженнера? Он вращается в кругах Уоллстрит, может, он знает кого-нибудь.
Она почувствовала укол вины за то, что не сказала, что уже нашла помощь. Но он был бы еще больше расстроен, если бы узнал, что она посчитала нужным прикрыть его.
Через двадцать минут она перезвонила Томми и сказала, что Ларри не только порекомендовал прекрасного юриста, но и назначил с ней встречу на следующее утро.
Глава 19
– Мисс Кантрелл сейчас освободится, – сказал дежурный администратор.
Кэрол стояла рядом с братом в огромной приемной «Кантрелл, Гассареро и Стейн». Название фирмы было выложено желтыми металлическими буквами на стене, обшитой панелями из дорогого дерева.
Дверь слева открылась и на пороге появилась эффектная блондинка с пепельными волосами. В ее осанке, манерах было что-то властное и в то же время кокетливо-женское. Кэрол отметила, что Майра Кантрелл (а это была именно она), – очень высокая женщина, даже, пожалуй, слишком высокая: с такими чувствуешь себя неуютно, но, может быть, именно это и внушало доверие. На Майре был серый, отличного покроя, костюм, но внимание Кэрол привлекла брошь в форме груши, приколотая на уровне груди. Оправой для этого скромного на вид украшения служило прекрасное старинное серебро, а камни были рубиновыми сапфирами.
Держалась Майра Кантрелл с таким достоинством, что казалось, будто эта женщина-адвокат – представитель и защитник всего мира, который вверил себя ее заботам.
– Здравствуйте. Меня зовут Майра Кантрелл, – сказала она и протянула руку Томми. – Вы – мистер Уоррен, а это?.. – Она посмотрела на Кэрол.
– Моя сестра, Кэрол Уоррен, – представил ее Томми.
– A-а… детская писательница! – любезно откликнулась Кантрелл. – Проходите пожалуйста. – И, жестом приглашая идти за собой по длинной, через весь холл ковровой дорожке, провела их в свой кабинет.
Это была огромная квадратная комната с большими, во всю высоту стен, окнами с двух сторон. В углу, у окна, стоял круглый красного дерева стол в стиле Регентства. У противоположной стены над портретом Мао работы американского художника Уорхолла стояла софа и на бежевом коврике несколько кресел, обитых тканью в едва заметную полоску – уголок походил скорее на небольшую гостиную. На столах стояли фотографии в рамочках: Майра Кантрелл с мэром, с несколькими сенаторами, а так же с группой судей. Грубая демонстрация влиятельных связей адвоката неплохо уживалась с ее хорошим вкусом.
– Садитесь, пожалуйста, – сказала Майра и, указав Томми и Кэрол на софу, села напротив.
– Кофе?
Томми и Кэрол отказались.
– С вашего позволения я выпью чашечку. – Майра Кантрелл взяла трубку, попросила секретаршу принести кофе, потом она спросила у Томми:
– Прежде, чем мы поговорим о деле, скажите, почему вы сегодня пришли без жены?
Томми, казалось, смутился.
– Откуда вы знаете, что я женат?
– У вас на руке обручальное кольцо, – сказала она просто, как само собой разумеющееся.
Томми быстро улыбнулся.
– Да, конечно, моя жена… видите ли, мы были в полиции, нам задавали неприятные вопросы. Джилл до сих пор никак не придет в себя. Вызов в полицию был совсем некстати. Мы только недавно узнали, что Джилл ждет ребенка, и поэтому решили, что еще одно за сегодняшний день испытание она просто не вынесет.
– Да, я понимаю, – сказала Майра с сочувствием. – И долго вас продержали в полиции?
– Полтора часа. Я не был уверен, следует ли мне идти в полицию, но если бы отказался… Я думаю, это выглядело бы подозрительно.
– Вы только выиграете от того, что уже побеседовали с ними. И к тому же, я, думаю, что вы поступили правильно, позволив им осмотреть ваш дом и машины.
– Разве им не нужно получать разрешение на подобные действия? – Кэрол даже чуть подалась вперед.
– Нужно… по закону, – ответила Майра. – Но если Тому действительно нечего скрывать, то он поступил верно.
И, обернувшись к нему, спросила:
– Можно я буду звать вас Том?
– Конечно.
– Том, вы были в полиции в течение полутора часов. Скажите, что их интересовало более всего?
– В основном, они спрашивали о том, где я был в ту ночь, когда исчезла эта женщина, еще о том, какие в моей компании есть машины. Также спрашивали, где я находился, что делал в другие дни. Я им предложил просмотреть мой настольный календарь и журнал регистрации поездок.
– Вы отдали им этот журнал?
Томми покачал головой.
– Нет. Я уже тогда подумал, что мне нужен адвокат.
Майра опустила голову, казалось, она обдумывает свой следующий вопрос:
– Итак, вы подробно рассказали полиции, что вы делали в прошлый четверг.
Томми вздохнул.
– Да, это было нетрудно. Мне нужно только заглянуть в записи в моем календаре, вот и все. В тот день у меня было пять деловых встреч. Первая в восемь утра, последняя – в четыре часа вечера с администратором больницы в Черри Хилл. Эта встреча проходила не в Филадельфии. Мы закончили в шесть часов, и я поехал по скоростному шоссе.
– Давайте подробнее остановимся на том, что произошло около восьми часов вечера, когда свидетель, по ее словам, видела Кэти Мидлтон в последний раз.
– Что ж, давайте поговорим о том, что было в восемь часов. Когда я выехал на скоростную трассу, был час «пик», а я – с самого утра за рулем, поэтому через час почувствовал себя совершенно утомленным. Тогда я свернул на одну из стоянок, выпил кофе и хотел снова сесть за руль; однако, когда заправлялся, все еще чувствовал себя таким разбитым, что испугался вести машину, так как мог заснуть за рулем.
– Сколько времени вы просидели в ресторане? – спросила адвокат.
– Не помню точно, наверное, около получаса. Я почитал «Таймс», вышел заплатить за бензин, затем, уже в машине, вздремнул немного, минут сорок или час. Потом снова выехал на шоссе.
Майра взмахнула карандашом.
– Таким образом, выходит, что в восемь часов вы еще спали в машине на стоянке. Это можно проверить. Скажите, кто-нибудь может подтвердить, что вы там были?
– Я пил кофе и заправлялся. Думаю, что официантка и служащий на бензозаправочной станции могли запомнить меня.
– Хорошо. А что касается вашего календаря и журнала регистрации выездов, то их отдавать полиции пока не нужно. А когда придет время согласовывать с ними наши действия, взамен мы попросим оказать нам кое-какие услуги.
Она помолчала.
– Позвольте говорить с вами откровенно. Я еще не решила, возьмусь ли я за это дело. Но я хочу, чтобы вы знали мое мнение о вашей жене. Она сегодня не пришла. Я понимаю – ей тяжело. Однако, если полиция не ограничится одними допросами, если вдруг будет сделана попытка выдвинуть против вас обвинение, то тогда Джилл – так ее, кажется, зовут?..
Томми кивнул.
Наблюдая за Майрой Кантрелл, Кэрол подметила, что адвокат помнит мельчайшие подробности, уверенно оперируя именам, и, датами, названиями мест. Она не упускала ничего.
– …Тогда Джилл, вернее, ее присутствие, – продолжала Майра, – будет иметь решающее значение. Я сожалею, ей будет нелегко, но важно, в каком свете вы предстанете, Том. И если она будет с вами на суде, это произведет благоприятное впечатление на присяжных, конечно, если дело вообще дойдет до суда.
Кэрол спокойно отнеслась к хладнокровным рассуждениям адвоката, но упоминание о суде присяжных совершенно вывело ее из равновесия. Значит, дело уже представлено таким образом, что Томми нужно не просто доказывать несостоятельность подозрения, а готовиться предстать перед судом?
Вошла секретарша с серебряным кофейником и тремя чашечками на подносе. Майра поставила чашки для Томми и Кэрол и принялась молча разливать кофе, ожидая, пока выйдет секретарша. Когда за ней закрылась дверь, Томми заговорил:
– Вы сказали, что еще не решили, брать мое дело или нет. Значит, вы… вы мне не доверяете?
– Нет. Моя нерешительность не имеет никакого отношения к доверию или недоверию к вам. Просто я хочу знать как можно больше, прежде чем приступлю к защите.
На столе, за ее спиной, зазвонил телефон.
– Извините, я ждала этого звонка.
Кэрол посмотрела на Томми. Он улыбнулся в ответ и покачал головой, показывая, что Кантрелл ему понравилась.
– Скажите Родригесу, что вся эта волокита мне уже надоела. Если дело передано властям, то мы с ним увидимся на суде. – Майра замолчала на минуту, слушая своего собеседника, затем, видимо, отвечая на вопрос, сказала:
– Никоим образом. Мы не собираемся прикрывать его на суде. Я даю вам двадцать четыре часа на раздумье. В течение этого времени я жду его ответа.
Майра положила трубку и, обернувшись к Томми и Кэрол, сказала:
– Нам больше никто не помешает.
Кэрол сталкивалась в своей жизни с другими женщинами, которые были наделены властью, но такую, как Майра, она видела впервые. Телефонный разговор обнадежил Кэрол. Она подумала, что именно такой сильный и несколько бесцеремонный защитник и нужен Тому.
– Ларри Дженнер сказал мне, что вы знаете одного из следователей, который по заданию федеральной полиции расследует ряд убийств. Вы не могли бы рассказать, как вы с ним познакомились?
Кэрол была поражена. У нее никогда и в мыслях не было, что в этом деле замешан и Эрик. Она заметила недовольное выражение лица Тома.
«Наверное, считает, что я скрыла от него это знакомство, потому что не верю в его невиновность», – подумала Кэрол, и поэтому, отвечая на вопрос, она хотела дать понять, что в ее знакомстве нет ничего предосудительного, и ей нечего скрывать.
Когда она закончила рассказ о том, как она познакомилась с Эриком, адвокат долго и внимательно смотрела на нее, и Кэрол поняла, что Майра догадывается, что с Эриком у Кэрол нечто большее, чем просто дружба.
Но даже эту свою догадку Майра рассматривала лишь как факт, связанный с делом Томми.
– Это хорошо, что вы знаете следователя Гейнса. Вероятно, в скором времени у него будет меньше доступа к информации, но что бы вы от него ни узнали, может нам помочь. И если он вам скажет что-нибудь, хоть самую малость, – сразу звоните прямо мне. Я вам дам мой личный телефон… правда… если я возьмусь за это дело.
– Что же вам мешает? – спросил Томми. – Что я должен сделать?
– Мы вернемся к этой теме через минуту, – ответила адвокат и подошла к круглому столику. Она подняла трубку и нажала кнопку.
– Что-нибудь еще обнаружили?
Пока Майра говорила по телефону, Томми, взглянув на Кэрол, прошептал:
– По-моему, все идет нормально. Она производит впечатление хорошего адвоката.
Кэрол кивнула.
– Томми, ты знаешь, Эрик Гейнс…
– Ладно, Кэрри, поговорим об этом позже.
Майра Кантрелл повесила трубку, вернулась к своему креслу и села.
– Вы знаете, – сказала она, – по долгу службы мне приходится сталкиваться с преступниками. Их обвиняют в таких тяжких злодеяниях, в которые нормальному человеку просто трудно поверить. Такого рода преступления особенно отвратительны, они оскверняют то, что лежит в основе нашей духовной культуры, очерняют все светлое и чистое в человеке.
Хотя в голосе адвоката ничего не изменилось, чувствовалось, что она говорит еще серьезнее, чем прежде.
