Текст книги "Развод. Чужая родная дочь (СИ)"

Автор книги: Николь Келлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Эпилог 1

Оля

Полтора года спустя

– Давай, давай, Катюша.…Ты сможешь!

Алиса сидит как на иголках. Напряженная, как сжатая пружина, готовая в любой момент выстрелить. С силой сжимает кулачки и не сводит взгляд со сцены, где Катюша участвует в первых после болезни соревнованиях по танцам.

Да я и сама ерзаю, переживая за дочь. Но изо всех сил стараюсь не показывать волнения – девчонки всегда его тонко чувствуют.

– Мама, смотри, как красиво, – восторженно шепчет Алиса вполголоса, не сводя горящего взгляда со сцены. – Вот-вот, давай. Это место у нее не получалось, она его так долго репетировала…Да! – вскрикивает, принимаясь хлопать в ладоши, когда Катюша блестяще выполняет элемент, на котором все время спотыкалась и постоянно переживала.

Девочки очень сблизились. Особенно после того, как узнали, что они сестры. Ни разу даже не поругались за это время.

Сестрички-лисички в один голос потребовали, чтобы их поселили в одной комнате. Хотя свободных спален в квартире Натана более чем достаточно.

Но девочки придвинули кровати поближе друг к другу и каждый вечер перед сном болтают обо всем на свете. Они иногда даже засыпают в обнимку на чьей-то кровати. Словно хотят компенсировать те годы, которые провели в разлуке друг от друга.

Но больше меня шокирует не это.

Все это время Алиса называла меня «мама Оля». Девочка знает, кто ее настоящая мама, и мы с Натаном не просили и даже не надеялись, что она будет звать меня как-то иначе. Нас все абсолютно устраивает.

А сегодня она впервые назвала меня «мамой».

Просто мамой. Без какой-либо приставки. Словно приняла абсолютно и бесповоротно головой, сердцем и душой.

И вышло это у нее так естественно, так искренне и просто…И это такой же трогательный и трепетный момент, как в первый раз в жизни каждой мамы.

Переглядываемся с Натаном. Он улыбается, в его глазах сквозит легкое удивление, а на губах – счастливая улыбка. У меня выступают слёзы, которые я спешу стереть, чтобы не пугать и не смущать ребёнка. Просто обнимаю ее крепко и целую, вкладывая в этот короткий поцелуй всю свою любовь.

– Браво! – Алиса вскакивает на ноги, складывает ладошки рупором и выкрикивает на весь зал, когда выступление Катюши заканчивается. – Браво! Молодец, Катяяяя!

– Мо – ло – дец! – подхватывают зрители, громко хлопая в ладоши.

Натан срывается с места и широким шагом направляется к сцене. Взбегает и дарит Катюше огромный букет. Даже с этого расстояния я вижу, как дочь растеряна и приятно удивлена, как сверкают ее глазки от счастья.

Одним легким движением отец подхватывает дочь на руки и сажает себе на плечо, купая ее в овациях зала. Наша девочка это заслужила как никто другой.

Сразу после выступления Катюши объявляют победителей. И наша девочка занимает первое место!

Мы все вскакиваем и аплодируем громче всех. Алиса кидается ко мне и крепко обнимает, прыгая от счастья, как будто это она выиграла конкурс. Натан окутывает нас обеих разом, и я как никогда остро ощущаю, что абсолютно счастлива.

Мы дожидаемся, когда Катюша переоденется, сфотографируется с руководителем на память и выйдет к нам.

– А теперь отмечать! – командует Натан, подталкивая нас к машине. – В ресторане нас уже ждут. Повар сегодня приготовил шикарные блюда и ваши любимые синнабоны, мои сладкоежки.

– Заранее?! – девочки восклицают хором и переглядываются, округлив глазки.

– Конечно. Мы все были уверены, что ты выиграешь.

– Папочка, мамочка, вы самые лучшие!

В сумочке вибрирует телефон, я достаю его и обнаруживаю письмо на электронной почте, которое ждала больше десяти дней.

Весь мир перестает существовать. Все окружающее ставится на паузу.

– Оль? Оля, что случилось? – обеспокоенный Натан мгновенно оказывается рядом.

– Все…всё хорошо, – улыбаюсь сквозь силу, блокируя телефон. – Вы идите, я сейчас догоню. Это… это по работе, Алевтина Максимовна попросила посмотреть.

Натан медленно кивает, обхватывает ладошки девчонок и идет к машине, пару раз оглянувшись и зависнув на мне.

А я разблокирую телефон и внимательно вчитываюсь в то, что написано. Ни черта не понимаю и поэтому, немедля ни секунды, пересылаю доктору.

Слава Богу, ответ приходит незамедлительно.

Открываю сообщение, и из глубины души вырывается неконтролируемый всхлип. Зажимаю ладонь рукой и глотаю горячие слёзы счастья.

В этом коротком сообщении самые главные слова в жизни матери, чей ребёнок был смертельно болен.

«Поздравляю, Ольга Павловна, Катюша в полной ремиссии. Она абсолютно здорова!»

Несусь к машине Натана, запрыгиваю в салон и бросаюсь ему на шею. Жмусь всем телом и дышу своим мужем.

– Оль, ты меня пугаешь….

– Всё хорошо. Все очень даже хорошо, – шепчу, как сумасшедшая, широко улыбаясь сквозь слёзы. Оборачиваюсь назад, ловлю поочередно взгляды своих дочерей и громко восклицаю: – Ну, что, поехали отмечать?

– Поехали!

Натан паркуется возле ресторана, мы идем всей семьей, весело переговариваясь и крепко держась за руки.

– Оля!

Поначалу мне кажется, что я ослышалась. Осматриваюсь по сторонам и наталкиваюсь на бывшего мужа.

Эпилог 2

Оля

Рядом с ним стоит Анфиса, что одаривает меня стеклянным, злым взглядом. Отворачивается и толкает коляску перед собой, отдаляясь.

Катюша замирает, во все глаза разглядывает «бывшего» отца. Волнуется, переминается с ноги на ногу, но в конечном итоге берет сестру за руку и идет в ресторан, даже не поздоровавшись с Тарасом.

Натан, как хищник, делает шаг вперед, закрывая меня собой.

– Всё нормально, – осторожно касаюсь его плеча. – Иди к девочкам. Я сейчас подойду.

– Уверена?

– Да. Всё хорошо.

– Если что, я рядом.

Натан провожает моего бывшего долгим неприязненным взглядом и нехотя все же идет в здание.

Тарас делает неуверенный шаг вперед. Шарит по моему лицу умоляющим взглядом побитой собаки. Напоминает кое-кого.

Меня полуторагодовалой давности. Когда я примерно также умоляла его помочь Катюшке деньгами на операцию.

– Здравствуй, Оля.

– Привет.

– Как… дела?

Вскидываю брови, обозначая всю неуместность данного вопроса. Он вообще не имеет никакого права заговаривать со мной. Мы чужие друг другу люди. А меня с детства научили не общаться с чужими – это плохо может кончиться.

– Извини, я спешу. Если ты просто поболтать, то….

Пытаюсь обойти его, но Тарас хватает меня за руку и сжимает запястье.

– Подожди, пожалуйста. Выслушай меня. Это очень важно.

Сомневаюсь.

Многозначительно гляжу на его пальцы на моей руке, и бывший муж мгновенно отпускает. Прячу руки в карманы куртки, отступаю назад и бросаю:

– У тебя минута.

Тарас кивает и торопливо бормочет:

– Я слышал, ты вышла замуж. За владельца этого ресторана. Ну, и того, кто помог тебе с операцией твоей дочери….

Какая же ты сволочь, Петровский…

Даже не спросил, как дела у Катюши…Назвал ее небрежно «твоя дочь»… Как будто о предмете мебели говорит.

Быстро же вычеркнул ребёнка, которого считал своим и столько растил, из жизни и из памяти... Неужели так можно?! Неужели так бывает?!

– Допустим. Хочешь что-то отпраздновать в ресторане? Извини, но скидок Натан не делает даже своим. Все, пожалуйста, через администрацию. Номер телефона есть на сайте.

– Нет, мне не нужен ресторан. Мне…нам…нужен его Фонд.

Не могу сдержать своего удивления.

– Вот как?

Тарас ближе придвигается и начинает сбивчиво тараторить:

– У моего сына в два месяца обнаружили опухоль. Большую. У нас в стране такое не оперируют. Но можно сделать в Китае. Платно. Но у меня нет таких денег. Наши бизнесы пришлось закрыть, – сверкает глазами, не скрывая злобы и претензии.

Усмехаюсь, понимая к чему он клонит. Не перебиваю, давая возможность продолжить.

– Наш Илюша совсем маленький. Он из больниц не вылезает. Это единственный ребёнок, который может у меня быть…Я не хочу его потерять, я уже успел его полюбить. И я прошу тебя, поговори с мужем. Он же глава Фонда. Пусть рассмотрит заявку вне очереди и поможет.

Вспышками перед глазами проносятся моменты, как я просила бывшего, умоляла ради Катюши. И как хладнокровно Тарас выставил нас, лишив всего. Как я могла потерять ребёнка, если бы не Натан….

Я отдала Тарасу все, что было. Что-то ещё добавлять не собираюсь. Даже если это просто помощь.

Жалко ли мне его? Ни капли. Они с сестрой заслужили этот бумеранг.

Вот только ребёнок ни в чем не виноват.

Как и другие дети, которые ждут очереди на помощь.

– Ты знаешь, Натан не единственный учредитель. Все решения касательно помощи они с партнером принимают совместно. Что касается твоей просьбы… В городе и в области есть и другие дети. Точно такие же нуждающиеся, как и твой сын. Почему они должны подвинуться, а кто-то даже и умереть, чтобы твой ребёнок получил помощь? Это несправедливо. Все, что я могу для тебя сделать – скажу, что ты просил о помощи, что подал заявку. Но умолять мужа помочь тебе вне очереди не стану. Ты уж прости.

– Ты стала жестокая, – Тарас сжимает кулак до хруста костей.

– А ты ждал чего-то другого? Что я кинусь помогать тебе? С какой стати? Я отношусь к вам с Анфисой так, как вы того заслужили. Ничего личного. Прощай, Тарас. И…здоровья вашему ребёнку. И терпения на таком сложном пути.

Разворачиваюсь и ухожу, не оборачиваясь. Загадываю больше никогда не встречать бывшего мужа.

Едва переступаю порог ресторана, все мысли о встрече с Тарасом отходят на дальний план. Залы украшены к Новому году, ненавязчиво играют новогодние хиты. И сразу в душе поселяется ощущение праздника. Персонал встречает с улыбками, кто-то даже обнимает, поздравляет с победой.

Улыбаюсь, проходя мимо игровой, где бесятся девчонки. Натан тут же оказывается на ногах и помогает сесть за стол.

– Что он хотел?

– Пришел просить о помощи. У него сын болен. Тарас направлял заявку в ваш фонд. Просил рассмотреть, – заканчиваю тихо, скривившись. Даже говорить об этом неприятно. – Вне очереди.

Натан ругается сквозь зубы, мгновенно выходя из себя.

– Не злись, – глажу мужа по руке. – Ребёнок не виноват. Родителей не выбирают. Но все на ваше усмотрение. Я не уговариваю ни в коем случае.

Официанты расставляют блюда, и Натан поднимается на ноги.

– Пойду, девчонок позову.

– Постой, – закусив губу, хватаюсь за его руку. – Я хотела кое о чем с тобой поговорить. Наедине…

Волнение и страх зашкаливают. Я узнала новость буквально утром, и у меня нет сил молчать. Хочется скорее поделиться радостью с мужем.

Он чувствует мое состояние, опускается обратно и переплетает наши пальцы, любовно поглаживая безымянный с обручальным кольцом.

Молча достаю телефон и протягиваю мужу. Он читает сообщение от доктора и расплывается в довольной, безумно счастливой улыбке.

– Я даже и не сомневался! Наша девочка тот ещё борец!

Но по глазам вижу, что Петранский волновался не меньше моего. Только переживал это глубоко внутри.

– Натан, – гляжу на девчонок через стекло, что прыгают и смеются в голос. – Ты никогда не хотел стать многодетным?

– От любимой женщины сколько угодно детей, – широко улыбается, сияя на весь зал, ничуть не смущенный моим вопросом. – Каждый будет любимым и желанным. Ты хочешь ещё одного ребёнка?

– Я уже….

Натан замирает. Мечется взглядом к моему животу, к лицу и обратно. Медленно тянет подрагивающую ладонь и осторожно, кончиками пальцев, касается живота.

– Ты…, – громко сглатывает. Такой растерянный, забавный в этот момент. – Ты беременна?

– Да, у нас будет малыш, – киваю.

Натан стискивает меня в объятиях, одной рукой крепко прижимает к себе и набрасывается на мои губы, а другой нежно-нежно поглаживает мой живот.

– Спасибо, родная. Спасибо, что появилась в моей жизни…

Прибегают девочки, кидаются к нам и весело тараторят наперебой.

– Мама, я выиграла! – громко восклицает Катюша, тяжело дыша. – Я быстрее прошла полосу препятствий!

– Это потому, что я позволила тебе выиграть, – закатывает глаза Алиса, показывая язык.

Крепко обнимаю девчонок.

Мы выиграли. Всей семьей.

Сначала, когда в тот день встретили Натана и Алису в магазине, а потом вместе победили страшную болезнь.

Катюша нас всех объединила и, сама того не зная, помогла обрести счастье и настоящую семью каждому из нас.

Конец