Текст книги "Люби меня всего (ЛП)"

Автор книги: Никки Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Итак, Орин, чем ты зарабатываешь на жизнь?

Орин выпрямился, с большей уверенностью. В последнее время в этой теме он находил гордость.

– На данный момент я пишу книгу и надеюсь закончить её к концу года или в начале следующего. По крайней мере, что касается написания. Редактура займёт время. Ещё меня приняли в колледж на сентябрь. Я буду по большей части изучать литературу и английский. Не столько полный курс, сколько случайные лекции, которые меня интересуют.

– Книга! – мой отец изогнул бровь и поправил свои очки, внезапно больше заинтересовавшись разговором. Он был очень похож на Орина в том плане, что любил читать и изучать новые вещи. – О чём?

– На самом деле, обо мне. Я пишу биографию о том, каково жить с диссоциативным расстройством личности. Существует много недопонимания, и я надеюсь дать людям лучшее представление о том, на что это похоже.

– Готов поспорить, это будет интересно почитать. Я был бы не против купить себе копию, когда ты закончишь.

Орин засиял.

– Спасибо. Я определённо удостоверюсь, чтобы вы её получили.

После этого Орин открылся о свой страсти к писательству и о причинах посещения конкретных курсов в сентябре.

Когда мы собрались за обеденным столом на ужин, Орин значительно расслабился. Его волнение из-за знакомства с моими родителями давно прошло. Ужин был замечательным, и во время еды мы болтали на различные темы.

Как только мы закончили, моя мама подала кофе, и мы вернулись в гостиную, чтобы поговорить ещё.

– Итак, у меня есть новости, – объявил я, как только мы снова расселись.

Орин бросил на меня вопросительный взгляд со своего места на диване рядом со мной. Я ещё не делился с ним своим сюрпризом и решил сказать всем за ужином этим вечером.

– Во вторник утром у меня собеседование в «Криэтик» на должность в их креативной команде. Это начальная должность, и я вообще попал на собеседование только потому, что у Винни с работы есть друг, который работает там и замолвил за меня словечко. Но, эй, стоит попытаться.

«Криэтик» была одной из самых больших рекламных компаний в районе. Такой, которая растягивалась на весь юго-западный Онтарио. Это могла быть самая незначительная должность, но если я попаду, дорога будет только вверх.

Учитывая, что мои родители не знали, что я больше года несчастно корпел на работе в «Оливер Стар», они разделили взгляд замешательства и шока. Орин, с другой стороны, подпрыгнул от восторга.

– О боже, это так замечательно! – произнёс Орин, положив руку мне на ногу и улыбаясь от уха до уха.

– Я знаю. Я довольно-таки взволнован. Я не буду обнадёживаться, но кто знает.

– А как же твоя должность бухгалтера? Я не знала, что ты ищешь работу, – воскликнула моя мама.

– Я просто беспрестанно ищу себя и нуждаюсь в чём-то более творческом, чем весь день щёлкать по цифрам. Помните, я в прошлом году ходил на курсы маркетинга? – оба моих родителя кивнули. – Ну, мне понравилось. Я собирался продолжать ходить на вечерние занятия в следующем учебном году и продлить их на большее время. Если у меня уже будет работа, это будет ещё более потрясающе.

– И как это повлияет на твои финансы, если ты бросишь закрепившуюся должность ради начального уровня в другом месте?

Я тяжело вздохнул, ненавидя то, как мои волнующие новости сразу же раздавили.

– Не всегда дело в деньгах, пап. Я могу доработать до большего. Мне нужно что-то, от чего я буду счастлив.

– Это и важно, – приглушённым тоном произнёс Орин.

Я улыбнулся и взял его за руку, молча благодаря его за поддержку. Моя мама уловила мой защитный тон и пожала плечами.

– Звучит здорово. Надеюсь, всё пройдёт хорошо. Тебе нужно будет держать нас в курсе новостей.

– Буду держать, – заверил я их.

– Итак, – моя мама заёрзала и отпила свой кофе, улыбаясь Орину. – Расскажи нам о себе, Орин. Вы с Воном встречаетесь уже какое-то время, но он мало что о тебе говорит. Где твоя семья? У тебя есть братья или сёстры?

От лица Орина тут же отлила вся краска, и его рука сжала мою так крепко, что я подумал, что он сломает мне пальцы. Из всего того, что могла спросить моя мама, она выбрала это. Но это было естественно при знакомстве с новым партнёром. Я слышал, как мои родители интересовались этим раньше. Это не должно было быть сюрпризом, вот только для Орина это была запретная тема. Это были вопросы, которые даже я не задавал за восемь месяцев наших отношений.

– Я н-не знаю, где моя с-семья, – его дыхание изменилось, и взгляд метался по комнате, будто он хотел сбежать.

– Мам, мы можем поговорить о чём-нибудь ещё? – я бросил на неё мрачный взгляд, пытаясь молча выразить ей свои мысли. Хоть и с замешательством, она поняла намёк и решила, что нам нужно долить напитков, и ушла на кухню.

Разговор переключился на другие вещи, и, в конце концов, Орин снова успокоился. К девяти тридцати мы попрощались и отправились домой.

Когда мы шли к машине, солнце уже село. На небе начали появляться звёзды.

– Я так и не отвёл тебя к воде, – вслух заметил я, когда Орин открыл пассажирскую дверь.

– В другой раз. Я немного устал. Кроме того, – с усмешкой произнёс он, – кажется, пляж – это ваши с Коэном дела.

Вспомнив, как сильно Коэну понравилась наша поездка, даже когда я был сам не свой, я улыбнулся.

– Ты прав. Знаешь, он выглядит очень сексуально в «Спидо». Просто к слову.

Лицо Орина осунулось, и щёки залились таким тёмным оттенком румянца, что сияли в темноте.

– Я не хочу об этом говорить, – выдавил он и как можно быстрее сел в машину.

Я рассмеялся и сел рядом с ним. По его реакции я догадался, что откровенные плавки были найдены.

Я стал ночевать у Орина намного чаще с тех пор, как его выписали из больницы. Несколько ночей, когда я решал остаться в своей квартире, были случаями, когда я позволял себе перерыв. Зачастую это было, когда вперёд выходил Рид, и мы уставали друг от друга, или когда рядом был Тео. Мы с Тео хорошо ладили, но оба узнали, что это хорошая возможность провести время порознь.

Коув не появлялся со времён больницы. Орин рассказывал, что они регулярно разговаривают, и я мог только надеяться, что вместе они достигают прогресса.

Когда мы забрались в кровать, наши губы нашли друг друга, и мы разделили полчаса глубоких, страстных поцелуев. Мы всё ещё не заходили никуда дальше, и пришли к равновесию с вечерами менее интимных моментов.

Как только Орин скрутился рядом со мной, и мы нашли удобные позы для сна, я начал играть с его волосами, как делал каждую ночь.

– Как ты сбежал?

Я не думал, что нужно продолжать, и надеялся, что он меня поймёт. После неожиданных маминых вопросов, я решил, что сейчас лучшее время спросить. Я задумывался над этим долгое время, но слишком боялся озвучить.

Орин рисовал пальцами круги на моей груди.

– Я не совсем уверен. Эта часть мне не ясна. Думаю, это сделал Тео, но это было до того, как я обнаружил своё ДРЛ, так что я не знаю. По большей части моя жизнь – это размытое пятно, до шестнадцати лет. С тех пор я сам по себе. Живу здесь. Как до этого дошло – вроде как загадка. Я знаю, что тогда пытался добиться проживания в доме для инвалидов. Прыгал от одного доктора к другому, пока они ставили мне всевозможные диагнозы, от шизофрении до биполярного расстройства. Я знаю, они пробовали любые возможные лекарства, чтобы меня исправить, но помимо этого я мало что знаю. До шестнадцати лет всё просто тёмная дыра со случайными моментами ясности вперемешку. Не достаточно, чтобы сформировать должную картину.

Я стал отчётливо осознавать своё дыхание и его. В груди стало тесно, и сердце болело, пока я формировал следующий вопрос.

– Ты знаешь что-нибудь о своём детстве или всё… исчезло?

Он покачал головой на моей груди и крепче прижался к моему телу.

– У меня очень мало воспоминаний.

Может быть, это было к лучшему.

Глава 26

– Кофе готов? – крикнул из ванной Коэн.

– Да, и я уже налил тебе чашку.

Он вприпрыжку заскочил на кухню в узкой паре чёрного нижнего белья, с мокрыми и взъерошенными после душа волосами.

– Со сливками, без сахара? – спросил он, поднося чашку к губам, чтобы сделать глоток.

– Чёрт! – я забрал её, прежде чем он смог глотнуть, и вылил всё в раковину. – Не суди меня строго, вы, ребята, могли хотя бы кофе одинаковый пить.

Пока я переделывал его чашку, он встал позади меня и прижался своим почти обнажённым телом к моей спине, целуя мою шею.

– Нам нравится держать тебя в напряжении.

Так как я был в одних пижамных штанах, когда он прижался ко мне сзади, давление его полутвёрдого члена на мою задницу было более сильным.

Я поставил его чашку на тумбочку и потянулся рукой себе за спину, чтобы погладить его бедро и притянуть его ближе. Он поднялся по моей шее к уху и втянул мочку в рот.

– Клянусь, тебя невозможно удовлетворить, – выдохнул я.

Он хохотнул мне на ухо и поцеловал меня в висок.

– Хочешь ещё раз? У меня есть около часа до начала занятия. Я могу опоздать.

– Нет, – я отстранился от него и пошёл к холодильнику за сливками. – Ты не опоздаешь. Это важно для Орина.

Когда я развернулся, чтобы добавить в его кофе сливки, в награду получил сморщенный нос.

– С тобой не весело.

Я усмехнулся.

– Прошлой ночью ты говорил не это.

Он украл свой кофе и сделал несколько глотков, после чего вернул чашку на тумбочку. Он покачал бёдрами, демонстративно тряся задницей, пока уходил в коридор.

– Ладно. Видишь, что ты упускаешь?

Я не мог сдержать смех. Для Коэна жизнь редко была серьёзной. Его беззаботное поведение всегда вызывало у меня улыбку.

– Я не знаю, что надеть, – крикнул он из спальни.

– Как это вообще возможно? На прошлой неделе ты весь день провёл в торговом центре.

Я пошёл за ним по коридору и прислонился к дверному косяку спальни, пока он перебирал все новые наряды, которые купил.

Орин ненавидел их все. Но так как они решили попробовать разделить опыт колледжа, он пошёл и на новый гардероб.

На кровати лежало три наряда; тёмные джинсы-скинни с бледно-розовым вязаным кардиганом, голубые джинсы-скинни с белой рубашкой и голубым шарфом, и чёрные джинсы-скинни с красной майкой с длинным рукавом и подходящей джинсовой курткой.

Единственным условием Орина было то, чтобы его руки были закрыты.

– Я голосую за наряд с кардиганом. Это больше всего на тебя похоже.

Засияла его улыбка, когда он взял свитер и джинсы.

– Согласен на сто процентов.

Он демонстративно оделся, убеждаясь, чтобы я получил шоу. Пока застёгивал джинсы, он выглядел крайне счастливым. Идея посещать колледж принадлежала Орину. Однако, его тревожила перспектива посещения занятий днём, когда там было намного более людно. Когда Коэн выразил жажду общения и то, как сильно его привлекал этот аспект, они заключили сделку. До недавних пор Тео был единственным альтером, с которым Орин мог быть в параллельном сознании. За несколько недель до первого дня занятий, они с Коэном тоже достигли этого шага. Так что сделка заключалась в том, что пока Орин мог оставаться в параллельном сознании с Коэном, это Коэн может физически посещать учёбу. Следовательно, это была экспериментальная ситуация. Они заключили договор о том, как всё это будет работать, и согласились с правилами.

Было потрясающе видеть его прогресс за последние недели. Думаю, даже Орин был удивлён тем, какая преграда была создана, когда он попытался контролировать Коува и отключил его от системы.

Как только оделся, он вернулся в ванную, побрился – к большому разочарованию Орина, я был уверен – и закончил собираться.

Выскочив из ванной вскоре после этого, он встал в позу и поиграл бровями.

– Что думаешь? Я похож на сексуального студента колледжа?

Слишком сексуально, но как сказать это девятнадцатилетнему парню?

– Ты выглядишь невероятно. Сделай мне одолжение, постарайся не цеплять всех этих более молодых и горячих парней, пока ты там. Я становлюсь диким, когда ревную.

Он хохотнул и схватил свой уже собранный рюкзак.

– Зачем мне это делать? – он обвил рукой мою шею и притянул меня для поцелуя. Это не было быстро и не было целомудренно. Его язык переплёлся с моим, и он лизал и с голодом сосал мои губы. Когда его рюкзак упал на пол, и его другая рука поднялась мне на шею, я со смешком отстранился.

– Ни за что. Тащи свою задницу за дверь.

Он по-доброму нахмурился и оставил ещё один поцелуй на моих сжатых губах.

– Я иду.

– И позволь Орину тоже там быть. Ты обещал.

– Хорошо.

С тех пор, как Орин научился быть в параллельном сознании с Коэном, нам троим нужно было заключить отдельную сделку. У нас с Коэном развились крепкие отношения, которые временами были сексуальными, и мы договорились – во всяком случае, на время – что Орин не будет присутствовать, когда такое происходит. Хоть связь между нами тремя изначально помогла Орину избавиться от большого стресса, это становилось совсем отдельной вещью. Мы с Орином обсуждали продвижение нашей близости вперёд и оба хотели, чтобы этот опыт был личным, когда наступит время.

Нестандартные аспекты наших отношений больше меня даже не тревожили. Со стороны это могло показаться странным, что у меня два отдельных партнёра, но для нас это было совершенно нормально. Судя моей группе поддержки в интернете, я был не одинок. Некоторые люди, с которыми я познакомился, поддерживали интимные отношения с четырьмя или пятью людьми в своей системе. Другие были преданы одному. Для каждого это было личное дело, и то, что развили мы с Орином, нам подходило.

Так как Коэн твёрдо решил, чтобы я не возил его в колледж, потому что хотел испытать полный опыт и планировал ездить на автобусе, я проводил его до двери. Когда снова начнёт падать снег, он передумает.

– Оу, – крикнул я ему вслед. – Сделай мне одолжение. Напомни Риду, что у нас футбольное свидание с Эваном в воскресенье.

Коэн сморщил нос от этой мысли. Спорт не был его любимой вещью.

– Да, напомню.

– Эй, – я позвал ещё раз, прежде чем он смог уйти.

Коэн развернулся, с толикой нетерпения на лице.

– Что?

– Я люблю тебя.

Черты его лица смягчились, и он подошёл обратно и последний раз меня поцеловал.

– Я тебя тоже люблю.

Как только он ушёл, я вернулся в комнату Орина и оделся на работу. Я преуспел в получении должности в «Криэтик» и на прошлой неделе начал стажировку. Меня наняли на испытательный срок, с контрактом, где было прописано, что я соглашаюсь продолжать учёбу и работать над степенью в маркетинге. Так платили меньше, но я не раздумывал над тем, чтобы это принять. Мне нужны были перемены, и я сразу же с готовностью записался на два вечерних занятия.

***

После работы я на некоторое время отправился обратно в свою квартиру, чтобы заняться стиркой, сходить в душ и собрать вещи на вечер. Я планировал вернуться домой к Орину, чтобы узнать, как прошёл его первый день занятий. Он не писал мне, так что я мог только предполагать, что встречусь с Коэном или с кем-то ещё.

Мне нужно было предложить Орину разрешить всем использовать его телефон. Неясность того, что я поеду к нему домой и не буду знать, с кем встречусь, казалась ненужной пыткой.

Собрав несколько вещей, я закрыл дом и поехал через город. Несколько месяцев назад Орин дал мне ключ от своей квартиры. В то время я не чувствовал в этом необходимости, но так как я проводил там больше времени, было мило иметь этот ключ.

Я легко постучал и вошёл в дом. Было тихо, так что я скинул обувь и пошёл искать Орина. Был шанс, что дома его ещё нет. Он говорил, что поменяет некоторые свои занятия местами, и для этого ему нужно было сходить в администрацию после занятия.

Я заглянул в логово и обнаружил Орина за столом в углу, с открытым ноутбуком перед ним. Не было вопросов, с кем я столкнулся, когда я увидел, что он работает над своей книгой. Он глубоко задумался и не слышал, как я вошёл. Он сильно хмурился, глядя на экран. Видимо, он начинал новую главу, и единственное, что было написано, это заголовок: «Коув».

– Творческий кризис? – спросил я, пока не подошёл слишком близко и не напугал его.

Он удивлённо развернулся и захлопнул ноутбук.

– Привет. Да, эмм… – он повернулся к ноутбуку и задумался. – Просто пытаюсь понять, как кое-что объяснить. Дошёл до сложной части. Ничего такого.

Коув. Это была тема, на которую я больше не давил. Если он хотел поделиться своим прогрессом, то поделится, и он делился, но я не копался в этом.

– Как прошла учёба? Коэн довёл дело до конца?

Лицо Орина порозовело, и он провёл рукой по лицу.

– Да. Очень странно не быть впереди, но видеть, как всё происходит. С Тео мы похожи, так что это кажется естественным, но с Коэном… Он со всеми разговаривает. По крайней мере, он записал хорошие конспекты.

Я хохотнул.

– Я рад. Полагаю, к этому придётся привыкнуть.

– Да, наверняка.

Для него было целью добиться этого со всеми. До этого было ещё далеко, но каждый день был прогрессом.

– У меня в духовке есть мясной рулет, и пюре уже готово, если ты голоден.

Мой желудок ответил урчанием, и я втянул носом воздух, улавливая запахи приправленного мяса из кухни.

– Ты готовил?

Он рассмеялся, будто я произнёс самую нелепую вещь.

– Конечно, я присвою весь успех себе.

– Передай Тео «спасибо».

– Он говорит «пожалуйста».

Мы ели и разговаривали о нашем дне. Орин объяснил краткое содержание курса, которое получил, и что его будет ожидать в предстоящем семестре, а я рассказал о своей работе и о том новом, чему учился.

К вечеру мы закончили и по очереди сходили в ванную, после чего забрались в кровать. Орин лежал на боку и водил рукой по моей коже, пока я лежал лицом к нему. Желание, исходящее от его взгляда, было безошибочным. Я практически видел, как в его голове формируются мысли, и терпеливо ждал, пока он озвучит их.

Он прильнул и поймал мои губы, втягивая их в рот, немного посасывая, прежде чем лизнуть и поцеловать меня глубже. Его вкус был затягивающим, и я притянул его ближе, пока он свободно и спокойно всё исследовал. Наши языки скользили друг по другу, играя так, что подогревало мои чувства и вызвало у меня стон.

Затем он отстранился и посмотрел на меня с решительностью. Прошёл месяц с тех пор, как я всё притормозил. Он месяц общался с Коувом. Месяц был заметен прогресс во всех областях его внутренней системы.

– Мы можем кое-что попробовать? – спросил он, его голос едва ли был громче шёпота. – Не… в-всё это… эмм… просто, больше?

Моё сердце ответило на его слова и забилось быстрее. Мои вены заполнило тепло, пока я смотрел в его серо-голубые глаза, ища намёки на неуверенность. Я знал, что наступит время, когда мы попробуем снова, но было ли месячного прогресса достаточно? О чём большем он просил? С его петляющим способом объясняться, я знал, что он пока не хочет исследовать секс. Но был целый мир других вещей, на которые он мог ссылаться.

– Ты мне доверяешь? – спросил я, зная, что это ключ ко всему.

Его глаза заблестели, и он сердечно улыбнулся.

– Да, я тебе доверяю.

Впервые за год за его словами не было неохоты, и от волны эмоций у меня на глазах появились слёзы. Я сморгнул их и снова поймал его губы, целуя их со всем сердцем.

Игнорируя свою нервозность, я позволил своим рукам путешествовать по его груди, пока он в ответ исследовал мою. В тот раз, когда всё развернулось плохо, я был в процессе изучения того, что ему нравилось.

Я перевернул Орина на спину и оседлал его талию, не отрываясь от его губ. Пока наш поцелуй становился жарче, я отстранился и посмотрел в его счастливые, мечтательные глаза.

– Останься со мной. Я хочу исследовать то, что делал в прошлый раз, но не хочу тебя потерять.

Он кивнул.

– Рид близко, но я сказал ему, что всё в порядке. Я в порядке.

– Тебе нужно только попросить меня, и я остановлюсь.

– Я знаю.

Доверие в его голосе было тем, чего всегда не хватало. Слыша это, я знал, что Орин не позволит нам зайти дальше, чем может справиться. Я только надеялся, что не спровоцирую беспорядок.

Вместо того, чтобы снова его поцеловать, я провёл губами по его челюсти к шее. Я целовал и посасывал кожу прямо за его ухом, откуда начал в предыдущий раз. Он выдохнул с тихим стоном, и я опустился ниже и провёл зубами по его ключице. Прокладывая дорожку из поцелуев по его груди, я замер на его соске, который уже затвердел в предвкушении.

Я провёл языком по поверхности соска и втянул его в рот, слегка посасывая. Орин ахнул и выгнул спину, как только я сделал это, и я поднял взгляд на его лицо, чтобы продолжать наблюдать.

Его глаза закрылись, и ярко-розовые губы были приоткрыты. Он облизнул их и простонал, когда я снова щёлкнул языком по его соску. Удовольствие на его лице было самой прекрасной вещью в мире.

Некоторое время я держался на одной стороне, после чего протанцевал поцелуями по его груди и начал играть с другой стороной.

– Вон, – на выдохе прошептал он.

– Тебе нужно, чтобы я остановился?

Он с уверенностью покачал головой, после чего поднял голову и посмотрел вниз. Он затвердел от моих манипуляций.

Отчётливая выпуклость его члена была очевидной под его пижамой, и я провёл рукой по внешней стороне его бедра, наблюдая за этим. Со следующим движением по его бедру, я поднял руку к верху его ноги, позволяя своему большому пальцу подобраться ближе.

Я не знал, как далеко могу зайти, или как далеко он хотел, чтобы я зашёл, так что я поднял вопросительный взгляд, ища подсказки.

Я получил только похоть и голод, исходящие из его взгляда, поэтому спросил:

– Можно тебя коснуться?

Кивок был едва ли заметным, но он был, и я это видел. Он опустил голову, и его глаза снова закрылись. Не было никаких мелькающих признаков тревожности, так что я вернулся с поцелуями к его груди, вокруг пупка и заканчивая у пояса его штанов.

Не желая предполагать границы того, какие прикосновения будут нормальными, я начал осторожно, поднимая руку с его ноги и проводя ею вверх по внутренней стороне его бедра. На третьем поднятии вверх, я провёл большим пальцем по его яйцам через штаны, и он снова ахнул, напрягая все свои мышцы.

Следя вполглаза за его реакцией, я снова поднял руку выше и скользнул по его твёрдому члену. Одно действие не только вызвало у него больше звуков удовольствия, но и заставило отреагировать моё тело. По моей коже пробежался щекочущий жар и опустился ниже, делая твёрдым мой собственный член, который болел от жажды прикосновений. Я игнорировал его, сосредотачиваясь на Орине и новых шагах вперёд, которые мы делали.

Я несколько раз погладил его через штаны. Долгими, медленными движениями, пока наблюдал за удовольствием, охватывающим всё его тело. Знать, что это я доставляю ему это удовольствие, было сокровищем, которое я никогда не приму как должное. Когда я понял, что ему комфортно, я вернулся к лизанию и поцелуям кожи вокруг его соска, пробуя на вкус его кожу и сосредотачиваясь на том, чтобы вытянуть из него каждый возможный звук.

Через несколько минут Орин начал двигаться в такт моим движениям, молча моля о большей скорости, потираясь о мою руку. Я отчаянно хотел снять с него штаны и взять его в руку, но оставался осторожным.

Сохраняя ровный ритм поверх его одежды, я поднялся вверх по его телу и переместился поцелуями от его шеи к губам. Когда мы встретились, он накинулся на мои губы так, как никогда раньше. Я целовал его крепко, сталкиваясь с его зубами своими и посасывая его язык, пока гладил его снова и снова. Когда он начал тяжело дышать и дрожать, не в силах целоваться или восстановить дыхание, я отстранился и наблюдал за ним.

Я провёл рукой вверх по его члену и залез пальцами под резинку его штанов. Там я остановился.

– Можно? – спросил я.

Он дрожал подо мной, его губы покраснели и опухли от нашего поцелуя. Он был необычайно красив.

– Да, – задыхаясь, произнёс он.

Я проскользнул рукой под его штаны и снова взял его член в руку. Как только я сделал это, он вскрикнул и уткнулся лицом мне в шею. Головка его члена была липкой от спермы, с каждым движением добавляя скольжения.

Я приблизился губами к его уху и втянул в рот мочку его уха, покусывая и посасывая, пока его тело дёргалось и молило о большем.

Каждое движение вызывало ровную нить стонов. Я знал, что он близко, и не знал, как он справится с оргазмом. Отчасти я боялся, что это вызовет у него истерику, но знал, что пути назад нет.

– Орин, отпусти себя. Я тебя держу. Всё в порядке.

Он вцепился в меня мёртвой хваткой, впиваясь пальцами в мою кожу, чем ближе подступал оргазм. Я увеличил скорость, продолжая шептать слова поощрения, убеждаясь, что он знает, что всё в порядке, и он в безопасности.

Он переступил грань с криком, пульсируя и изливаясь мне в руку, пока я проводил его через каждую унцию его оргазма. Видеть и слышать его удовольствие было прекраснее, чем я когда-либо представлял, и я поцеловал его ухо и держал его рядом, пока экстремальные ощущения проходили, и он успокаивался.

Он рухнул на кровать и поднял на меня неверящий взгляд. Он задыхался, и его щёки порозовели.

– Ты в порядке? – спросил я.

– Да, – на дрожащем выдохе произнёс он. – Вау.

Я улыбнулся, пока он с трудом искал слова. От него исходило свечение после освобождения, и я оглядел его всего.

– Боже, ты самый красивый. Я так сильно люблю тебя.

Он поднял руку к моей щеке и притянул меня для ленивого поцелуя, который не мог контролировать. Я хохотнул от его истощения.

– Ты такой потрясающий, – произнёс я ему в губы.

Он убрал прядь волос с моего лица и потерялся в моих глазах. Его глаза блестели с чрезмерным обилием эмоций, каких я никогда не видел раньше. На их поверхности появились слёзы, но он сморгнул их. Они были не от страха или неуверенности. Он излучал только радость и удовлетворение.

– Я люблю тебя, Вон, – прошептал он, слова застревали у него в горле. – Я знаю, что никогда не говорил этого раньше. Э-это тяжело для меня... никто никогда... В смысле... ты...

Я провёл большим пальцем по его нижней губе, успокаивая его и всё обдумывая. Я никогда не думал, что эти слова когда-нибудь слетят с его губ. От них перехватывало дыхание.

Мы снова поцеловались, не спеша и наслаждаясь связью. Когда Орин отстранился, его взгляд заполнила серьёзность.

– Спасибо тебе, – сказал он.

– За что?

– За то, что ты так терпелив со мной.

Я хохотнул и коснулся его губ ещё раз, прежде чем сказать:

– Лучшие вещи стоят ожидания.

– Я действительно люблю тебя, – снова сказал он, обхватывая моё лицо руками.

– И я действительно люблю тебя.

Его улыбка была чистой, и мы потерялись друг в друге ещё ненадолго, после чего он опустил взгляд и прикусил губу.

– Эмм... я немного в беспорядке. Нужно пойти почиститься.

Я рассмеялся и поцеловал его в нос.

– Иди.

Он выбрался из кровати, пока я поправлял настойчивую боль в собственных штанах. Заметив это, он остановился.

– Нет. Иди мойся. Один шаг за раз. Я переживу.

Он не казался счастливым от этого ответа, но это было единственное, что он получит. Я предпочту временный дискомфорт вместо того, чтобы портить хорошую ночь. Орин сделал огромный скачок вперёд, и именно это считалось. Мы зашли туда, куда никогда не считали возможным, и я знал, что со временем и терпением мы исследуем больше.

Глава 27

Сентябрь наступил и быстро прошёл. С моей новой работой, вечерними занятиями и учёбой Орина, мы были заняты. Большинство ночей мы проводили вместе, осторожно относясь к тому, что исследовали. Орин был способен повторить опыт, но мы не зашли дальше.

Медленно и безопасно.

Наши дни были разбиты и разделены между альтерами. Чем ровнее всё разыгрывалось, тем лучше был наш уровень стресса. Мы с Ридом посвящали воскресенья футболу. Мы ходили к Эвану, чтобы выпить пива и потрепаться. Иногда мы ходили в бар, поиграть в бильярд. Коэн крал меня по пятницам и временами по утрам в будние дни, когда я оставался ночевать. Тео был человеком дела, и если я оставался рядом достаточно времени, я улавливал то, как он готовит блюда, убирается или занимается различными делами по дому.

Рейн был непредсказуемым, показываясь в случайное время. Его визиты были не такими частыми, и их по-прежнему провоцировали события, которые его интересовали, но мы справлялись. Мы делили любовь к мультикам, и если я включал их по телевизору по утрам воскресенья, на некоторое время я оказывался в его компании.

Коув не появлялся со времени нашего недавнего инцидента. Когда я спросил о нём, Орин заверил меня, что всё идёт хорошо.

В первый вторник октября я проверил свой телефон, выходя с работы. Орин всё ещё ходил по вторникам на терапию, и я часто получал подтверждение, когда его приём заканчивался, но мой телефон молчал весь день. Придирчивое семя переживания пыталось разрастись в моём животе, но я оттолкнул его в сторону. Прошло много времени с тех пор, как терапия провоцировала Коува на грусть. За недавние недели Орин дал разрешение всем – кроме Рейна – использовать его телефон, чтобы писать мне – учитывая, что они будут подписываться. Я уже отвык от тишины.

Я поехал к Орину, не в силах избавиться от беспокойства, но говорил себе, что он, наверное, просто занялся писательством и забыл написать. Заехав на подъездную дорожку, я выскочил из машины и вошёл в дом без стука, готовясь к проблеме, но неуверенный, какая это может быть проблема.

Закрывая за собой дверь, я услышал тихую музыку откуда-то из дома. Мягкое звучание акустической гитары. Печальная мелодия, которая трогала моё сердце. Я не мог сказать, была ли это запись или телевизор, как и не мог сказать, откуда идёт звук, так что сбросил обувь и пошёл за ним.

Звук остановился, а затем с большей уверенностью прозвучали те же несколько аккордов и нот. Музыка исходила из спальни. Оказавшись у двери, я остановился, наблюдая и слушая мужчину перед собой.

Он был одет во всё чёрное и сидел на полу в углу, перебирая струны гитары на своих коленях. Рядом на полу лежала пачка сигарет и зажигалка, вместе с несколькими листами бумаги. На каждом из его пальцев было кольцо, и на шее висели цепочки.

Он не заметил меня, так что я открыл дверь шире, чтобы привлечь его внимание. Он поднял взгляд и нашёл мой.

– Привет, – его голос был низким и сиплым, именно как я и думал.

– Давно не виделись, – сказал я, проходя в комнату и садясь на край кровати.

Он опустил свою гитару, положив её себе на колени. Тогда я увидел надпись вдоль его рук, поверх его шрамов. Татуировка?!

«Вот чёрт. Не говори мне, что ты сделал татуировку. У Орина будет истерика».

Должно быть, я выглядел заметно шокированным, потому что он с отрешённым взглядом провёл рукой по татуировке.

– Расслабься. Это хна. Мы кое-что пробуем.

«Кое-что пробуем?»

Орин думал о татуировке?

– Что там написано? – спросил я, вытягивая шею и пытаясь прочитать.

Он поднял руку вверх, наклоняя ко мне. Надпись была сделала курсивом и тянулась от изгиба его руки до запястья, в две линии слов.

«Вместе мы сильны».