Текст книги "Седна (СИ)"

Автор книги: Никита Баранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Впереди был усиленный пост охраны, через который и проехал в город на своих санях Барре Джангваре. Обойти его возможности не было никакой, и пилот трезво оценил шансы на прорыв. Эти мысли его далеко не обрадовали, но и не сильно огорчили: попытка не пытка, и возможность бежать из города всё ещё существовала.

Открытые ворота перегородили сразу два шлагбаума, охраняемые десятком стражей. Все они были в подобающей форме, крупны телом и широки плечами, а их бронекостюмы выглядели довольно внушительно. Вдобавок ко всему в их руках, облачённых в утяжелённые перчатки со встроенными шокерами, красовались армейские автоматы «АнВи-27». Довольно старенькие, но всё ещё представляющие немалую угрозу.

– Просто постарайся не получить порцию свинца, – посоветовал Ник своей спутнице.

– Ты собираешься идти на них с одним копьём?! – изумилась Седна. – Это самоубийство. Я не позво…

– Почему же с одним? С двумя.

С этими словами пилот отобрал у девушки её оружие и злорадно ухмыльнулся.

– Что ты делаешь?!

– Спасаю нас.

С этими словами он ощутимо хлыстнул собаку по задним ногам, и та, громко взвизгнув, выбежала из‑за угла здания, за которым сейчас и прятались путники. Разумеется, это действо не осталось незамеченным – все без исключения охранники на посту всего на пару секунд отвлеклись на выбежавшую в их сторону Санджану.

А Ник тем временем уже выдёргивал чеку из неизвестно откуда появившейся в его руках гранаты…

– Откуда? Мы же…

– Не мы, а ты ничего не хотела с собой брать, – хмыкнул пилот.

Снаряд пролетел над невысокой изгородью, чуть не задев причудливые растения, и плюхнулся прямо под ноги сбившегося в кучку отряда охранников. Они не сразу поняли в чём дело, а когда осознали, что произошло, поделать уже ничего не успели – граната взорвалась, разметав людей в разные стороны, прекращая их жизни, отрывая конечности. Трое уцелевших охранников мигом ретировались и прыгнули за ближайшие укрытия, открыв слепой огонь.

– Собаку зови обратно, – перехватывая поудобнее копьё, коротко бросил Ник.

Один из охранников едва поднял голову из‑за угла, как метательный дрот насквозь пробил прочный шлем, голову и пригвоздил уже бездушное тело к шлагбауму. Огонь моментально стих, видимо, оставшиеся в живых сейчас нервно продумывали план дальнейших действий.

– Я слышу их переговоры, – произнесла Седна. – Они зовут подкрепление. И оно будет здесь через полминуты…

– Не будем терять ни секунды.

С этими словами Ник выбежал из‑за укрытия и всего за мгновение достиг небольшого нагромождения контейнеров, за которым спрятались двое. Те, видимо, не ожидавшие такого поворота событий, даже не успели прицелиться – копьё в руках пилота моментально пронзило грудь одного охранника, намертво застряв между рёбер. Второй получил солидный удар тяжёлого ботинка по лицу, а затем и целую очередь из автомата, который Ник тут же подобрал у лежащего рядом мертвеца с копьём в груди.

– Санджана! – крикнула Седна. – Ко мне!

Собака, переждавшая бой в стороне, резво подбежала к своей новоявленной хозяйке. Пилот, не говоря ни слова, подобрал второй автомат и двинулся прочь от посёлка. Девушка же, приложив нечеловеческие усилия, вырвала копьё из груди мёртвого охранника и бросилась следом.

Ник и Седна, сопровождаемые белошерстной собакой, проскочили границу защитной «пирамиды» и скрылись в непроглядной толще метели. Ещё долго вслед им стреляли преследователи, но безрезультатно – путники были уже далеко.

Бежать было трудно. Ноги вязли в глубоких сугробах, неимоверно холодный ветер бил в лицо. Да и настрой был слегка подорван произошедшими событиями. Единственным членом команды, не чувствовавшим дискомфорта, была собака, видимо, выведенная с одной единственной целью – выживать в подобных условиях. Как Ник не старался додуматься, он не смог понять, как Санджана с относительным внешним спокойствием переносит подобный мороз. Животное часто пропадало из поля зрения – ещё бы, белая собака на фоне белого снега, это словно иголка в стоге сена. Но пилот этому был неимоверно рад – старая фобия давала о себе знать, и Нику стало бы гораздо легче, если бы Санджана, в очередной раз скрывшись за сугробом, больше не вернулась.

Но она всё время возвращалась.

Седна молчала. Думая о своём, она старалась не мешать делать это же своему капитану. Они просто шли, уже даже не бежали, по заснеженным просторам Тризиса, полагаясь лишь на радар, встроенный в голову девушки–робота.

Так они и двигались в направлении своего корабля уже несколько часов, не произнеся ни звука.

Возможно, тот факт, что Нику и его спутнице предстояло совершить нечто настолько грандиозное, что могло бы перевернуть весь мир, начинал перерастать в самый настоящий страх, охватывающий собой всего человека с ног до головы, овладевающего каждой частичкой тела. Пилот находился в постоянном напряжении, хоть и не испытывая чувства опасности. Он то и дело озирался по сторонам, зная, что дальше трёх метров ничего не увидит, но держа наготове два автомата – по одному в каждой руке. Благо, размеры позволяли – Ник просто снял мешающие приклады, и сейчас чувствовал себя самым настоящим македонским воином.

Седна же не выпускала из рук копьё. Кровь на его лезвии уже давно застыла и превратилась в тонкую алую корочку льда. Девушка держала оружие так крепко, что если бы кто‑нибудь размером, например, с Барре Джангваре попытался его вырвать, то вырвал бы он его вместе с руками.

Внезапно сенсоры Седны уловили впереди какое‑то движение, о чём она незамедлительно сообщила капитану:

– Стой, там кто‑то есть.

Санджана тоже почувствовала неладное, и сейчас её оскаленная пасть, едва выглядывающая из‑под сугроба, тихонько рычала.

– Пожалуйста, Господь, если ты там, сделай так, чтобы это были невиасы, – передёргивая затворы обоих автоматов, взмолился Ник. – Иначе…

– Иначе нам крышка, – закончила за него Седна, встав в боевую стойку и приготовившись к рукопашному бою.

Они появились мгновенно и решительно. Молитвы пилота были услышаны – это действительно оказались невиасы. Только не те, которых бы путники желали сейчас встретить.

– Дроу–невиасы, – испуганно пролепетала девушка, прежде чем вступить в схватку.

Их было много. Пожалуй, даже слишком много. Десятка два аборигенов с бурой шерстью и внушительными рогами на головах прыгали, казалось, отовсюду. Ник сразу же открыл огонь из двух стволов, сметая нескольких противников в сторону, и снег тут же забрызгала чёрная, словно нефть, кровь. Пилот кричал, но не от страха, а скорее для поднятия собственного боевого духа. Он стрелял и стрелял, а дроу всё бежали и бежали.

В это же время Седна отбивалась от другой толпы мохнатых тварей. Нескольким она уже успела проколоть сердца своим копьём, а остальные, став чуточку осторожнее, стали окружать свою добычу со всех сторон.

– Мне нужна помощь! – завопила девушка, в очередной раз с трудом отбившись сразу от шестерых дроу–невиасов. Сквозь шум ветра и канонаду автоматов она всё‑таки уловила ответную реплику своего капитана:

– Мне тоже!

И звуки стрельбы смолкли. Седна, ещё несколько секунд отбиваясь от невиасов, получила удар по голове исподтишка, и, пролетев несколько метров, упала в глубокий сугроб, откуда её и вытащили мутанты.

Оба пленника были сразу же связаны по рукам и ногам толстыми шерстяными путами. Ник, как оказалось, потерял сознание, но Седна во время недолгой «отключки» пилота успела увидеть всё, что происходило. Она видела, как все уцелевшие дроу, а их было не меньше трёх десятков, собрались вокруг лежащих на снегу путников, что‑то яростно обсуждая на незнакомо языке. В конце концов подхватив их на плечи, они потащили Седну и Ника в глубокую пещеру, что располагалась неподалёку. И прежде чем скрыться в недрах этого подземного поселения, девушка успела заметить несколько неясных силуэтов неподалёку, следящих за всей этой процессией…

Ник очнулся, привязанный к ритуальному столбу. Оглядевшись, он понял, что находится в подземном гроте, подобно тому, в котором жил со своим племенем Барре Джангваре. Здешний интерьер отличался огромным количеством наскальных рисунков, изображающих, по всей видимости, местных богов, и грудами человеческих костей, на которых был возведён и в данный момент пылал ритуальный костёр. Вокруг пламени, сидя в странных позах, напевали какие‑то религиозные мотивы дроу–невиасы.

– Очнулся? – тихо, но особо не таясь, спросила Седна. Ник повернулся на голос и увидел свою спутницу всего в метре от себя, привязанную к точно такому же столбу, что и он.

– Лучше бы оставался в безмятежном забытье…

– Они взывают к каким‑то своим духам. Молятся. Пока ты отсыпался, они…

– Сколько я был в «отключке»?

– Недолго. Минут двадцать. Так вот, они прирезали одного из своих и сожрали его. Более того, съеденный был явно не против такого поворота событий!

– Язычники же, – усмехнулся Ник.

Пилот замолчал. Он не знал, что говорить. И как из этого положения выбраться он тоже не имел ни малейшего понятия, равно как и Седна.

– Как думаешь, Никки, что они собираются делать?

– Принести нас в жертву, наверное. Хотя, конечно, с тобой у них случится небольшой конфуз, когда они узнают, что кровь из тебя не льётся, и жизнь при перерезанном горле не покидает тела. Кроме того, горлышко твоё они вообще не в состоянии повредить, я так думаю.

– Сломают в лёгкую, – хмыкнула Седна. – Если приложат некоторые усилия. Нет, конечно, это будет не так легко, как с тобой…

– Нашла о чём размышлять, – буркнул пилот, и, после недолгой паузы, продолжил: – Знаешь, ведь Вишну был прав.

– Насчёт чего?

– Насчёт всего. Насчёт меня. У меня имя‑то ненастоящее. Если бы я поступал в армию под своим тогдашним именем, меня бы не только не взяли бы в авиацию, но и упрятали бы за решётку до конца моей гнусной жизни.

– И что такого страшного ты совершил?

– Помнишь, когда… а, как ты можешь помнить? Тебя тогда ещё не было. Точнее, ты‑то уже была, но в неразумном состоянии.

– Давай ближе к те… делу.

– В подростковом возрасте я попал в нехорошую компанию. Мы пили, курили, издевались над девчонками, отбирали последние деньги у сверстников. А потом наш «главарь» предложил пойти на крупное дело. И мы решили банк ограбить, как в старых «вестернах».

– И как, получилось?

– Получилось, да не сразу. План мы разрабатывали три – слышишь? Три! – года. И только тогда, уже повзрослев и обзаведясь необходимой экипировкой, мы прилетели на Марс в качестве туристов, и…

– «Марсианский предбанник», – кивнула Седна, улыбнувшись лишь уголками губ. – Я поняла.

– Откуда ты можешь это помнить?

– Я и не помню. Просто читала об этом в журнале «Преступные хроники». Ты, как я понимаю, Виктор Хёртсон?

– Нет. Я – Ник Рэмми. А тот парнишка, ограбивший банк, положивший голыми руками сотню невинных людей, но так и не решившийся забрать награбленное, был Виктором.

– Зачем ты мне всё это рассказываешь?

– Хочется излить душу. Исповедоваться, что ли.

Девушка громко рассмеялась, но дроу не обратили на это ни малейшего внимания, продолжая свои песнопения:

– Прости. Эмоции переливаются через край. Ты так уверен, что всё плохо?

– А куда уж хуже? Мы связаны по рукам и ногам, и не можем сделать абсолютно ничего. Меня сейчас принесут в жертву. Ты, может, и выберешься отсюда, так что прошу тебя: во что бы то ни стало, отправляйся на Шедоу и закончи начатое.

– Не говори ерунды. Мы выберемся оба. Они ведь не знают про мой остренький маникюр…

Пилот взглянул на руки Седны и довольно хмыкнул: острыми как бритвы ногтями она уже практически полностью перерезала свои путы.

– Никки, я тоже хочу тебе кое‑что рассказать.

– Валяй! – уже бодрым голосом произнёс Ник.

– Я действительно тебе солгала.

– Вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее…

– Я помню то, что произошло на Шедоу. Всё. Ну, почти. К сожалению, до мельчайшей детали.

– То есть, ты хочешь сказать, что обрела разум именно там, а не в космосе, где тебя и нашли пираты?

– Именно так. Никки, я помню всё, и именно потому не хочу, чтобы ты летел туда со мной.

– Что там? – заворожено спросил пилот. – Что за хрень убивает всех на этой планете? Инопланетяне? Природные катаклизмы? Аномалии?

– Я не знаю. Я… не видела там ни одного человека, кроме своего бывшего владельца. Но он был уже мёртв. А потом я просто взлетела и вот, на меня наткнулись пираты.

– Кхм, а что было между «я обрела разум» и «я взлетела»? Что тебя так напугало?

– Не могу. Точнее, не хочу объяснять. Боюсь, что если я буду об этом думать, то разум меня покинет. И я не шучу!

– Хорошо. Хотя бы в общих чертах ты можешь об этом поведать? Всё‑таки, главная тайна галактики, как‑никак.

Седна открыла было рот, чтобы что‑то ответить, но осеклась. На пороге пещеры возник человек.

– Опаньки, – раскрыл от удивления рот Ник.

Вошедший был огромен. Его собственный рост был явно больше двух метров, а огромный экзоскелет–скафандр, покрывающий всё его тело с головы и до пят, прибавлял к росту ещё сантиметров пятьдесят. Видимости величия добавляли увесистые наплечники, размером даже больше, чем полностью закрытый шлем с тонированным забралом. Великан в чёрном костюме держал в своих руках почти у самых колен огромный двенадцатиствольный пулемёт, лента которого уходила в увесистый рюкзак за спиной. Оружие было настолько внушительным и тяжёлым, что даже такой здоровяк держал его с относительным трудом, согнув ноги в коленях.

Но гость был не один.

– Наёмники, – констатировала Седна. – У них наёмнические нашивки…

Второй был гораздо ниже предыдущего, но экипирован был не хуже. Костюм был точь–в-точь, как у великана, но, разумеется, меньше по габаритам. Кроме того, за его спиной развевался алый плащ, а в свете костра матово блестел на его плече заряженный термальный автомат, снабжённый оптическим прицелом и глушителем.

Третий стоял в стороне. Его скафандр, в отличие от костюмов товарищей, был тёмно–зелёным. Ник не заметил у него никакого огнестрельного оружия, но понял, что даже этот незваный пришелец наверняка был очень опасным.

– Я свободна, – шепнула девушка.

А здоровяк с пулемётом тем временем громко рявкнул:

– Отставить молитвы, приготовиться к смерти, ублюдки! – после этой фразы пулемётчик раскрутил стволы своего оружия и открыл огонь.

Седна моментально спрыгнула со своего столба и стала разрезать путы своего капитана. Огонь пулемётчика был страшен: грохот стоял невыносимый, несколько невиасов мгновенно разорвало на мелкие ошмётки. Остальные сразу же прекратили свои молитвы и набросились на атакующих, тщетно стараясь пробить их бронекостюмы. Тот, что был в тёмно–зелёном экзоскелете, уже вооружился огромным двуручным мечом, который, что странно, Ник не заметил ранее за его спиной. Началась бойня, в которой все аборигены были заранее обречены на мучительную смерть.

Пилот почувствовал, что его руки и ноги свободны, когда грохот стрельбы и предсмертные крики уже кончились. Потерев затёкшие конечности, он взглянул на своих спасителей и благодарно произнёс:

– Спасибо.

– Дьявола благодарить будешь за его адское гостеприимство, – грозно ответил здоровяк, вновь раскручивая стволы пулемёта и целясь в путников.

И в этот момент снова раздались выстрелы, но уже за спинами «спасших» Седну и Ника людей.

– Шаркетты! – завопила девушка, толкая своего капитана за огромный камень.

– Они что, следят за нами?! – перекрикивая шум боя, спросил Ник.

– Даже если и так, я уже не уверена, с благими ли намерениями!

– Убираемся отсюда к чёртовой бабушке, пока они тут нас ненароком не пристрелили…

Перекатами и короткими пробежками путники пытались добраться до выхода. Шаркеттов было в пять раз больше людей в экзоскелетах, но те всё равно до сих пор отлично держались. Всё‑таки экипировка на поле боя представляет собой наиважнейший фактор выживания.

– Тварь! – зашипел пилот, прыгнув за очередной камень. – Меня задели!

– Не останавливаемся, Никки, бежим! Потом осмотрим рану!

И гонка от смерти вновь продолжилась. Ник спотыкнулся о труп невиаса с размозжённой головой, но вовремя скоординировался и приземлился на корточки, после чего совершил перекат и помчался дальше. Седна не отставала ни на шаг: её гибкое и прочное тело позволяло делать невероятные кульбиты, с неимоверной скоростью минуя пролетающие мимо неё пули и гранаты. Краем глаза она успела заметить четвёртого представителя бойцов в экзоскелетах – он был под самым сводом пещеры. Возможно, девушка и не заметила бы смерть сверху, да только сверкающие красным глаза «скалолаза» его выдали преждевременно. Он, непонятным образом держась за свисающие сталактиты, выхватил пистолет и открыл огонь по убегающей парочке. Пули звякали, отскакивая от тела Седны, и застревали в нагромождении одежд на Нике, не причиняя ему особого вреда. Смекнув, что стрельба не даёт особого результата, «скалолаз» одним мановением руки метнул сразу пригоршню заострённых боевых звёздочек, одна из которых всё‑таки впилась в поясницу девушки, но при этом ни на йоту не остановив убегающую Седну.

Шаркетты, отстреливаясь от неведомого врага, кричали убегающим путникам что‑то о помощи и терпении, но с их шепелявой дикцией разобрать слова практически не получалось. Махнув на всё это рукой, Ник и Седна пулей вылетели из пещеры, приняв ударивший им в лица мороз как некий божественный дар.

Гавкнула вынырнувшая из сугроба Санджана.

– Псина, чёрт возьми! – выругался пилот, дёрнувшись от неожиданности. – Ещё раз так сделаешь – убью!

– Бежим отсюда, – сориентировавшись в пространстве, бросила девушка.

И они побежали, не чувствуя усталости и боли. Бежали настолько долго, что потеряли счёт времени. Несколько раз забредали не туда, напарываясь на возникающие словно из ниоткуда скалы, и тратили много времени на их обход. В один момент даже столкнулись с кем‑то из «белых» невиасов. Тот попытался с ними начать разговор, но Ник был непреклонен:

– Пошёл к чёрту, йети хренов!

«Хренов йети», похоже, даже не обиделся. Лишь пожал плечами да побрёл в своём направлении.

Пилот настолько жаждал поскорее попасть на свой корабль, что забыл о его маскировке. На полной скорости врезавшись в него головой, он рухнул в снег и застонал, прикрыв глаза.

– Поздравляю вас, мой командир, с успешным спасением наших задниц, – Седна выглядела уставшей, хотя по определению быть таковой не могла. Быть может, имитация усталости?

– Просто помоги мне подняться и заводи двигатели…

Лишь раздевшись по пояс и плюхнувшись в кресло пилота, Ник разорался благим матом, выпуская пар. Выпустив этот самый пар, он ещё несколько минут отчаянно пытался придти в себя и восстановить дыхание. И вот, когда, казалось, всё улеглось, пилот опустил руку под панель управления, намереваясь достать припасённую там банку пива. Нащупав вместо искомого мохнатую морду собаки и её влажный облизывающий пальцы язык, он вновь закричал, пулей вышмыгнул из кабины пилота и без сил упал на свой диван.

– Куда теперь, Никки? – спросила Седна.

– В космос, – отшутился Ник. – Блин, милая, мы уже это обсуждали – курс на Дирт Пул. Планы не меняются. После всего того, что мы с тобой пережили, я просто обязан стать протагонистом в этой космической опере, чёрт возьми!

– Так точно. Отдыхай.

– Отдохнёшь тут. И убери псину из‑под панели управления, пусть себе побудет пока в отсеке разгерметизации. И плевать мне на её чувства, не надо строить недовольную рожицу! Кто тут капитан, в конце, блин, концов?!

Девушка кивнула и отправилась в кабину пилота.

А Ник тем временем пока ещё в шутку подумывал о самых оригинальных во всей чёртовой галактике способах свести счёты со своей невероятно насыщенной приключениями жизнью.

Седна, сидя в кресле пилота и почёсывая Санджану за ухом, завела двигатели и приготовилась к взлёту. Держать штурвал ей не было никакого смысла, хоть и особого вреда это не принесло – девушка была синхронизирована с кораблём и могла управлять им при помощи одной лишь силой мысли.

«Панацея» оторвалась от поверхности и стала плавно подниматься к небесам.

Седна в последний раз взглянула сквозь лобовое стекло на непроглядную пургу Тризиса и, ужаснувшись, непринуждённо вздрогнула. С той стороны на неё пристально смотрели ярко горящие красным светом глаза, принадлежащие странной и внушающей страх фигуре, сидящей на носу корабля, распахнувшей за своей спиной огромные чёрные крылья.

Глава восьмая
Внезапно!

Долгие два месяца скиталась «Панацея» по звёздной системе Амадей, путая следы и уходя от множества погонь со стороны федерации. Иной раз Нику хотелось плюнуть на всё это дело, да улететь, скажем, в Солнечную систему, чтобы спокойно дожить своей век где‑нибудь на Марсе или Венере, но Седна, видя настрой своего капитана, мигом выбивала из него подобную дурь длительными и нудными нотациями. Когда пилоту надоедало выслушивать свою спутницу, он специально натыкался на проходящие по межпланетным маршрутам караваны торговцев, и, под крики «Ты что творишь?! Угробить нас решил?!» открывал по транспортам огонь. Не на поражение, конечно, а так – попугать и забыть. Но нервишки от этого у Седны шалили так, что она несколько раз психовала и запиралась в санузле на несколько часов, забывая о том, что её капитану тоже может потребоваться унитаз. И никак не для того, чтобы сидеть на нём без движения и дуться, словно обиженный ребёнок.

Долгие два месяца Ник привыкал к новому члену экипажа – собаке Санджане. Сколько он не пытался, но побороть свою фобию к четвероногим питомцам так и не смог, и вечно испуганно вздрагивал, видя счастливую морду Санджаны. За время скитаний собака выросла до своего предела и занимала ныне гораздо больше места, чем раньше. Она не чуралась синтетически созданной пищи, с удовольствием лакала недопитое капитаном пиво, довольно гавкала при виде Седны, которую она стала считать своей полноправной хозяйкой. В то же время Санджана явно не испытывала к Нику никаких плохих чувств. Напротив, она всегда была к нему ласкова и приветлива, восторженно виляла при его виде хвостом. А получала взамен только две вещи – испуганный взгляд и сжавшиеся от страха кулаки.

А Ник всё продолжал сходить с ума. Финальным аккордом в прочном союзе дружбы собаки и девушки–робота стали их совместные посиделки на диване капитана. Однажды, пилот, проснувшись посреди ночи, увидел лежащую рядом и улыбчиво смотрящую на него Седну. Та подмигнула ему, многозначно проведя рукой по своему бедру, заставив Ника начать истекать потом. Решив, что отвернуться от девушки будет лучшим вариантом, он совершил этот незатейливый манёвр и нос к носу столкнулся с мордой высунувшей язык Санджаны.

И началось такое…

В общем, уже через минуту корабль стремительно летел на Дирт Пул. Не обошлось без стычки: два истребителя–перехватчика вышли на след «Панацеи», преследуя её практически до точки приземления. Лишь вовремя спохватившись и додумавшись, что если преследователи улетят, то весь его гениальный план запутывания слетит в тартарары, Ник вступил в жестокий бой, из которого вышел победителем всего через полминуты. Всё‑таки, талант не пропьёшь.

И вот, наконец, долгожданное приземление. Дирт Пул ничуть не изменился с тех пор, как Ник был здесь последний раз. Да и с чего бы ему измениться?

– Скафандр, милая, – пробурчал капитан в микрофон голосовой связи. – Да–да, знаю, что будешь возмущаться, что, мол, тебе он не нужен. Нужен! Я не хочу потом ходить под ручкой с мадмуазелью, от которой так и разит радиацией.

– Может, под действием радиации я превращусь в технодемона и пойму, что за крылатый чудик оседлал нашу «Панацею», словно вороного скакуна?

– Ты мне пошути ещё тут… нет, корабль, ну ты слышал? Она назвала тебя нашим! Делит имущество. А мы ещё даже не поженились, хе–хе…

«Технодемон», появившийся на носу корабля во время его отлёта с Тризиса, тогда сразу же испарился, сдутый мощным потоком ветра. Больше о нём и его загадочных друзьях–наёмниках ничего не было слышно, что породило между Седной и Ником массу споров на сей счёт.

– Заходим на посадку.

«Панацея», как и всегда, приземлилась мягко. Посадочная площадка пустовала, что было довольно радостным событием, ведь Ник совсем не хотел попасться в руки пиратов, когда за его голову назначена нехилая награда. Заглушив двигатели, пилот переоделся в свою повседневную одежду и натянул поверх всего этого компактный скафандр. Собрав сумку с самыми необходимыми вещами, он встретился с Седной в отсеке разгерметизации.

– Санджи останется на борту, – сообщила девушка, застёгивая последние крепления на точно таком же скафандре, что и у её капитана.

– Облегчение‑то какое. И вообще, не слишком ли ласково ты её называешь? А то привяжешься ещё, и расставаться будет трудно.

– Во–первых, я уже привязалась, – Седна открыла люк и спрыгнула на горячую поверхность планеты. Следом за ней из корабля вылез и Ник. – А во–вторых, с чего это ты взял, что я с ней собираюсь расстаться?

– А с того, что после нашего курорта на Шедоу я отдам её в ближайший приют для собак. Я не хочу жить рядом с псиной.

Беседа закончилась презрительным «фи» со стороны девушки. Команда молча прошла по длинному мосту над глубоким оврагом, заполненным разбитыми кораблями, вышла на площадь «старого города». Раньше, когда эта планета ещё принадлежала федерации, здесь был возведён единственный город, даже не упоминающийся в местных анналах, укрытый защитным куполом. Но в один печальный день вся защита мгновенно отключилась, и всего за полминуты поселение вместе со всеми колонизаторами превратились в нагромождение радиоактивного мусора.

Вход в «нижний город» располагался как раз здесь, посреди площади.

– Значит так, – начал свой брифинг Ник. – Шлемы снимаем, но закрываем головы капюшонами. Ни в коем случае не начинаем никаких разговоров. И, самое главное, не привлекаем к себе никакого внимания! Мне нужен только один человек. Я искренне надеюсь, он всё ещё жив–здоров и никуда отсюда не улетел, иначе вся моя затея накроется медным тазом.

Седна кивнула в знак понимания, и команда зашла в большую кабину посреди пустот площади, являющейся самым обыкновенным лифтом. Кабинка стала стремительно опускаться, нагоняя на путников заметную тревогу.

Двери лифта с шипением отъехали в сторону, открыв команде обзор на весь подземный город. Это поселение по сути являлось одним огромным комплексом, растянувшимся на несколько миль. Здесь всегда было темно, на хорошее освещение градоначальники денег пожалели. Но и те прожекторы, что давали свет жителям Гавани Корсаров, уже считались большой роскошью.

Здания здесь были похожи на чересчур разбухшие металлические контейнеры. Главной особенностью местных строений было полное отсутствие окон и неимоверное обилие неоновых вывесок. Реклама висела на каждом шагу, резала глаза и мешала сосредоточиться, но местные давным–давно привыкли, а не приезжих им было глубоко наплевать.

Ник решительным шагом направился к знакомому ему бару.

– Милая, не светись, – ещё раз напомнил пилот, после чего прислушался к шуму за дверью. – Там идёт какая‑то пьянка. Надеюсь, нас не заметят.

Потрепав себя по щекам и набрав полную грудь воздуха, он аккуратно приоткрыл дверь и, опустив взгляд в пол, вошёл внутрь. Весь гомон, звон стеклянных кружек, и даже музыка стихи, и Ник уже понял: его заметили. Более того, его узнали.

Следом вошла Седна.

– Что это, Никки? – шёпотом спросила девушка.

Пилот, всё ещё ожидая целой порции выстрелов в грудь, медленно поднял голову и ахнул: все смотрели на него одного. Но изумился он не от этого факта. Каждый присутствующий в баре широко улыбался, держа наполненные пивом кружки наготове.

А на стене всё теми же неоновыми буквами ярко светилась надпись:

НИК ВПИРЁД

ЗОДАЙ ИМ ЖАРУ

МЫ В ТЕБЯ ВЕРЕМ!!!

– Рэмми вернулся! – крикнул кто‑то.

– Рэмми вернулся! – подхватили все остальные, радостно загалдев и приступив к распитию спиртных напитков.

Ник, понимая, что игра в прятки более неуместна, скинул капюшон и взглянул на свою спутницу. Та пожала плечами и игриво улыбнулась:

– Вот видишь, я привела тебя к славе. Хоть небольшой, но всё же.

– Дружище! – завопил чей‑то охрипший голос. Пилот обернулся и увидел ковыляющего в его сторону Дина Дайса – старого знакомого, отдавшего Нику «Панацею». После той встречи Дин «слегка» изменился: теперь вместо обеих ног красовались механические протезы. – Чувак, ты вернулся‑таки! Я знал!

– Да, вернулся, – смущённо ответил пилот, обнимая пирата. – А что, собственно, происходит?

– Чувак, мы все болеем за тебя! Ты же преступник номер один во всей галактике, хе–хе!

– Рэмми, за тебя! – завопил один из пиратов в дальнем углу.

– Хм… ладно. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Э–э-э, Дин, давай присядем и обсудим дела, о'кей?

– О'кей, чувак! Эй, бармен, водки нам за угловой столик, да поживее!

– Нет–нет, – запротестовал Ник. – Мне водки не надо. Сегодня я пью «Капитан Моррисон».

Глаза пирата от удивления чуть было не вылезли из орбит на лоб:

– Ты… ты… ты собираешь команду?!

– Не совсем. Мне нужно звено.

– Чёрт возьми. Эй, бармен, отставить водку, «Капитан Моррисон», пачку сигар, и поторапливайся!

– Чего раскричался? Командир, блин, – буркнул бармен, но заказ выполнил. Уже через полминуты на столике, вокруг которого уселись гости планеты и завсегдатай Дин, красовалась бутылка неимоверно дорогого коньяка, три бокала и шесть запакованных в картонную коробочку сигар. Первым делом Ник и пират раскурили по одной, и лишь только после этого пилот приступил к разговору:

– Дин, это Седна. Седна, это Дин Дайс – человек, благодаря которому мы с тобой вместе.

– То есть, как это, благодаря мне?

– А вот так. Помнишь, ты отдал мне «Панацею»?

– Ещё бы не помнить! Да после того, как наши узнали, на чём ты летаешь, почти все перешли на серию «Панацея». От клиентов просто отбоя нет, благодаря тебе я стал, чёрт возьми, мультимиллионером! Теперь у меня нет босса. Отныне я сам босс! Ты просто бог, Ник!

– Так вот, речь не о том. Помнишь нашу не слишком приятную беседу о разумности корабля?

– Кхм… ну, помню.

– Мы оказались правы. И вот оно, – пилот обвёл свою спутницу раскрытой ладонью. – Доказательство нашей правоты.

– Погоди, – нахмурился Дин. – Ты хочешь сказать, что она – и есть твой бортовой компьютер?!

– Схватываешь на лету. Милая, докажи нашему другу свою разумность, будь добра.

Седна загадочно ухмыльнулась и изящным движением руки отобрала у Дина сигару, оставив того наблюдать за происходящим с открытым от удивления ртом. Девушка крепко затянулась и выпустила под потолок целую стайку дымных колечек. Только после этого, вернув табачное изделие своему владельцу, она ехидно подмигнула ему и послала воздушный поцелуй.

– Да ты дважды бог, – заявил пират. – Чёрт возьми, да даже трижды! Более того, ты – само мироздание! Ключ ко всему!