Текст книги "Седна (СИ)"

Автор книги: Никита Баранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Седна

Никита Эдуардович Баранов

Глава первая
Сознание личности

Дирт Пул – самая настоящая свалка, во всех возможных смыслах этого незаурядного словца. До звезды отсюда рукой подать – три с половиной световых минуты, и вот он – пламенный ад, сжигающий всё дотла, но дающий жизнь и надежду всем планетам этой звёздной системы. Амадей светит неустанно, не зная выходных и отпусков, равно как и человеческие учёные, изучающие эту звезду. А изучать, поверьте, было что! Вся система прямо таки изобиловала различными странными и смертельно опасными аномалиями. Микроскопические чёрные дыры меж планетами, струнки астероидов, протянувшиеся на многие световые года в форме спиралей, скопления газовых «облачков», появляющиеся невесть откуда корабли–призраки… в общем, тем для обсуждения за бутылочкой–другой пива хватало.

Дирт Пул, как уже говорилось, была настоящей свалкой. На поверхности этой небольшой планеты медленно сгорали, съедаемые временем и радиацией, остовы потерпевших крушение кораблей. А кроме этих самых судов наверху ничего интересного и не было: атмосфера напрочь отсутствовала, города никогда не строились. В общем, ни один здравомыслящий человек на этот грязный клочок земли посреди бескрайнего космоса не сунется. И именно поэтому на Дирт Пуле над здравомыслием смеялись, дразнили его и плевали ему в лицо.

Пираты, что с них взять. Если пораскинуть мозгами, то можно придти к выводу, что местечко они для себя выбрали правильное: держать оборону от натиска федералов, отсиживаясь при этом под землёй – плёвое дело. Вот власти и решили махнуть на нарушителей закона рукой, мол, раз хотят – пусть гниют на своём Дирт Пуле.

Кроме пиратов здесь были и честные люди, волею судьбы лишённые других вариантов существования. Потерявшие во время экономических кризисов работу клерки, выжившие из ума, но всё ещё боеспособные солдаты, солдаты, изгнанные со своих планет фанатичные праведники… тысячи их! И Ник был из их числа. Обычно он обходил стороной любые скопления пиратов, но на этот раз ему пришлось прибегнуть к их услугам.

– Так ты, говоришь, пилот первого класса? – голос проводника в наушнике был прерывистым, на поверхности любая связь работала нестабильно. Впрочем, нестабильным здесь было всё, начиная радиосвязью и заканчивая пластами горячих камней под ногами. Температура на солнечной стороне, по которой сейчас неспешно топали пилот первого класса Ник и его проводник, порой достигала трёхсот градусов, но крепкие армейские скафандры с лёгкостью выдерживали это испытание.

– Угу, – буркнул в ответ пилот. Беседа ему надоела ещё до её начала. К тому же, разве может завязаться приличный разговор между высококвалифицированным и имеющим высшее образование гражданином и сбежавшим из дома в пятнадцать лет, а ныне бородатым и грязным пиратом?

– Ты, это, чувак, осторожнее, – едва не спотыкнувшись, перепрыгивая через крыло мёртвого корабля, вновь заговорил проводник. – Тут у нас слегка грязно, так что не отставай ни на шаг. А то, чёрт возьми, угодишь в «лепёшку» ещё, и босс потом мне все уши оторвёт!

– Что, сразу два? – хмыкнул Ник. – А что за «лепёшка»?

– Был когда‑нибудь в деревнях? Ну, коров, например, видел? Так вот там, где эти коровы проходят, всегда остаются такие вот «лепёшки».

– Хочешь сказать, что по поверхности Дирт Пула бродят радиоактивные и способные жить без атмосферы коровы? Смеёшься?

– Хочешь – верь, хочешь – не верь, но кое‑кто порою видит здесь нечто, напоминающее ходячую и пасущуюся говядину… но не в том суть. Местные «лепёшки» очень похожи на коровьи. Но при этом если тебя в них угораздит вляпаться, то считай, что ты покойник. Разъедают любую органическую и неорганическую материю за считанные секунды.

Ник нервно сглотнул подскочивший к горлу комок и стал опасливо озираться по сторонам. Проводник, заметив это, тихонько рассмеялся:

– Да не дрейфь ты! «Лепёшки» не собираются в кучи. Одна–две штуки на десять квадратных километров. К тому же, они слегка светятся, так что их мы увидим издалека.

Дальше шли молча. Преодолевая огромные валуны и нагромождения вышедших из строя кораблей, через полчаса они достигли места назначения. Посреди крупного кратера стояли и ждали своей участи ещё работающие суда самых различных назначений; транспортные, торговые, научные, военные и не относящиеся ни к одной из вышеперечисленных квалификаций корабли были готовы к продаже.

– Выбирай, клиент, – закряхтел проводник, неуклюже спускаясь в кратер. Ник, недолго думая, полез следом, вылавливая взглядом интересующий его тип корабля.

– Нужно что‑нибудь небольшое. Для одного человека. Но при этом в корабле должны быть как минимум четыре слота под тяжёлое вооружение, работающий санузел и не слишком сильно устаревший бортовой компьютер.

– Сейчас посмотрим, – кивнул пират, взглянув на свой лэптоп. – Нет, слишком большой… хм… этот не имеет слотов под оружие… а вот этот? Нет, всё не то… а, нашёл, есть вариант! И по цене очень даже привлекательный.

– Что за корабль?

– Класс «Панацея» тридцатилетней давности. Аж восемь слотов под оружие, одноместный, все системы в норме. Даже бортовой компьютер всё ещё ожидает приказов.

– А цена?

Пират протянул Нику свой лэптоп. Тот несколько мгновений вглядывался в цифру всего с четырьмя нулями, после чего вернул вещь владельцу и скептически произнёс:

– А не слишком ли дёшево? Похоже на кота в мешке.

– Так древность же! Его никто уже три года брать не хочет. Точнее, если быть честным, один раз его всё же купили, но… увы! Через пару месяцев кораблик снова к нам вернулся. Его владелец наткнулся на наших пиратов, а те, взяв его на абордаж, отобрали корабль и притащили его сюда.

– Гарантий ты, конечно же, не даёшь никаких, верно?

– Какие могут быть гарантии? – почти натурально возмутился пират. – Мы это судёнышко отыскали в открытом космосе, капитана не было… не пропадать же добру! Забрали его себе.

– Что, вот прямо так, в открытом космосе и без капитана?

– Мамом и папом клянусь, сами диву даёмся! Он просто летел себе на Колорадо прямо в руки федералов, ну мы и приватизировали себе находку. Так что, берёшь?

– Хорошо… я, пожалуй, возьму его, но при условии, что стволы вы поставите за счёт заведения.

Проводник скорчил недовольную гримасу:

– Только если парочку «лягушек», уважаемый клиент. У нас, знаешь ли, кризис, и оружие идёт на вес золота.

– Ну, хоть что‑то, – усмехнулся Ник. – Ладно, веди к кораблю, хочу на него взглянуть.

Они прошлись мимо рядов с космическими судами. Ник ещё издалека заметил тот самый корабль, что ему сейчас собирались продать. «Панацея$1 – когда‑то это был довольно неплохой корабль, стоял на вооружении практически всех колонизированных планет. Но с тех пор много воды утекло, появились новые суда, а старые постепенно сходили на «нет» и продавались по низким ценам.

Сам корабль по форме своей напоминал чересчур раздувшийся от самомнения кусок покрашенной в чёрный цвет пиццы на двух шасси лыжного типа, с закреплёнными по бокам небольшими крыльями–стабилизаторами. Под носом «пиццы» держался на шарнирах грозного вида восьмиствольный противопехотный пулемёт, внутри крыльев виднелись слоты под тяжёлое вооружение. «Панацея» была невелика, не больше двадцати метров в длину, но в данном случае это было скорее положительным свойством, чем отрицательным.

– Шестьдесят тысяч, говоришь? – всё ещё щурясь от недоверия, спросил Ник. – В чём подвох?

– Да нет никакого подвоха! – взмахнул руками проводник. – Слышь, чувак, если не веришь – давай зайдём внутрь, и ты лично всё осмотришь!

– Ну, ладно. Открывай люк.

Подниматься в дистанционно открытый люк пришлось подтягиванием – трап отсутствовал. Ник при виде этого недовольно сморщился, но промолчал, и эта гримаса осталась незамеченной.

Внутри было уютно. Пройдясь по отсеку герметизации, пират–барыга и потенциальный покупатель вошли в скромную по своим размерам кают–компанию. Всё, как и было задумано, было лишь для одного–единственного человека: один диванчик, один маленький круглый столик, одно кресло перед этим самым столиком. На стене также висел допотопный стереовизор, который вряд ли ловил даже тысячу каналов; потолок был живописно изрисован высокохудожественными надписями из трёх и более букв.

– Что это? – обведя потолок рукой, спросил Ник.

– А, это… ну, наши художники поработали. Это можно отмыть, не проблема!

– Да я знаю, что не проблема, спросил лишь для формальности.

Вслед за пиратом Ник проследовал в кабину пилота. Сразу стало тесновато, но, тем не менее, молодой капитан остался доволен, включив двигатели. Плюхнувшись в кресло, и довольно щёлкнув карабинами ремней безопасности, Ник с лёгкой грацией пробежался пальцами по клавиатуре, оживляя системы управления, и улыбнулся, взглянув на торговца:

– Тест–драйв. Ты не возражаешь?

Пират, сняв с себя шлем и почесав солидных размеров бороду, махнул рукой:

– А, хрен с тобой, тестируй. Но через полчаса мне нужно быть на базе, – достав лэптоп, торговец нажал кнопку вызова: – Борода-1 Чёрной Метке, приём. Проводим тест–драйв, огонь не открывать.

После того, как торговец пожелал пилоту удачи и скрылся в комнате отдыха, Ник негромко произнёс:

– «Панацея», старт.

– Выполняю, – отозвался красивый женский голос бортового компьютера. Допотопность допотопностью, но с голосом искусственного интеллекта создатели «Панацеи» постарались на славу! Если, конечно, бортовой компьютер здесь родной…

Загудели взлётные двигатели. Корабль ощутимо качнуло, «пицца» медленно набирала высоту. Никаких перегрузок, никаких сбоев. На экране со скоростью звука проносились строки диагностики судна, и, судя по их зелёному цвету, всё было в норме.

– Ручное управление, – скомандовал Ник.

Из‑под широкой клавиатуры «выполз» штурвал. Пилот с трепетом провёл по нему руками, смахивая несуществующую пыль, крепко за него схватился и резко потянул на себя.

– Поехали…

«Панацея» шла ровно, словно только с конвейера. Повезло, так повезло – никогда ещё Ник не совершал таких удачных покупок! Да и после совершения сделки в его кармане хватит денег почти на год беспробудной пьянки.

А особенно после того, что случилась с пилотом, и почему у него больше не осталось корабля, сам бог велел напиться вдрызг. Даже доктора советовали принять «достаточную до потери ориентации в пространстве дозу спиртосодержащих напитков». Ник, одной рукой держа штурвал, второй ладонью провёл по своему животу. Где‑то там сейчас копошились миллионы нанохилеров, спешно восстанавливая разорванную в клочья почку, поддерживая в хорошем состоянии остатки селезёнки и полностью заменяя поджелудочную железу.

Нику повезло, что он вообще остался жив. Обычно после попадания дюжины ракет в корабль, находящийся в открытом космосе, судно взрывается, а пилот и подавно не оставляет после себя даже ошмётков. Но, то ли мироздание решило повременить с гибелью незадачливого, но безумно удачливого пилота, либо тот скафандр действительно оказался «чудом современного скафандростроения», как утверждал продавец столь прочного костюма, но факт оставался фактом: Ник выжил. Корабль взорвался, выбросив в пространство моментально потерявшего сознание пилота, и тот слонялся в невесомости почти трое суток, пока его не подобрал по счастливой случайности пролетавший мимо лайнер. Ника доставили на ближайшую планету – Викторию, где его и подлечили. Не до конца, конечно, с такими ранами долго не живут, если организм не поддерживают в должном состоянии нанохилеры.

Полёт прошёл в раздумьях. Вдоволь налетавшись и насмотревшись скучных пейзажей планеты–свалки, Ник направил «Панацею» обратно к кратеру–стоянке. Уже переключившись на автоматическое управление, практически перед самой посадкой он бросил свою дежурную фразу, которую говорил при любом удачном приземлении:

– Спасибо.

Ник и сам не знал, кому именно предназначалась благодарность. Удаче, что не дала кораблю разбиться? Самому кораблю, за его надёжность? Себе, за своё мастерство?

– Не за что, – ответила «Панацея» всё тем же женским голоском. – Надеюсь, вы сделаете правильный выбор.

Пилот поперхнулся и согнулся в три погибели. Лишь спустя несколько секунд, прокашлявшись, он осознал, что корабль только что ответил на его фразу. И, кроме того, произнёс слово «надеюсь».

– Какого чёрта? Надеешься? Ты не можешь надеяться, ты – корабль!

Но «Панацея» смолчала. Корабль мягко опустился на горячий грунт, заглохли двигатели. Дверь с шипением скрылась в стене, а в проёме появилось довольное лицо пирата:

– И как, тест–драйв пройден?

– Ты слышал голос бортового компьютера? – обеспокоенным голосом спросил Ник.

– Ну, ты даёшь, чувак! Это ж «Панацея»! Голос транслируется прямо в твой черепок. Смекаешь? Конечно, при желании ты можешь перенастроить его на динамики, но это уже дело вкуса. Берёшь кораблик‑то, али как?

Пилот, молча сняв шлем, обнажил своё покрытое лицо с идеально гладкой кожей – верным признаком недавнего сведения ожогов. И, судя по всему, обожжено было всё от подбородка и до самого затылка. К счастью, нынешняя медицина способна восстанавливать и не такое, так что сейчас голову Ника покрывал миллиметровый «ёжик» из тёмных волос. Имплантированных, разумеется.

– Беру, – с чувством заглянув в глаза торговца, пилот протянул тому кредитную карточку.

– Э, нет, – замахал руками пират. – Так дело не пойдёт. Это дело надо сначала обмыть – таковы уж пиратские законы, запомни!

– Но я бы хотел улететь прямо сейчас. Просто…

– Никаких «просто»! Далеко лететь‑то собрался? Думаю, пару световых минут пролетишь да и зависнешь там без топлива. Так что сначала мы тебя заправим, вставим в слоты обещанные стволы, забьём бортовой холодильник пивом, и только потом можешь лететь на все четыре стороны.

Ник смущённо улыбнулся. Совсем не так он представлял себе пиратов.

– Ладно, согласен. Но только по одной рюмочке!

В баре было шумно – только что вернулись с очередного рейда по торговым путям четыре пиратские эскадрильи. В воздухе пахло табаком, распутными женщинами и явным ощущением шпионажа. Молодой бармен, подмигнув Нику, поставил перед ним очередную рюмку виски.

– Вот скажи, братец, – осушив её до дна, начал пилот. – Вы не боитесь, что федералы поимеют вас в вашем же собственном доме? Готов поспорить на своё звание, что в этом баре сейчас сидит не меньше трёх представителей властей. Под прикрытием, разумеется.

Пират рассмеялся:

– Хе–хе, мы знаем! Вон, видишь того одноглазого в углу? Никогда ни с кем не общается. Якобы у него жена погибла от рук полиции на Колорадо, он их всех перебил, его посадили в тюрячку на неопределённый срок, ну а он оттуда и сбежал. А теперь, мол, хочет тишины и покоя, и посылает в задницу всех, кто к нему приближается. Так вот, он – федерал.

– Ты об этом знаешь и никому не говоришь?! – искренне удивился Ник. Торговец в ответ вновь залился смехом:

– Ну, ты даёшь, чувак! Об этом все знают! Все, кроме него самого. Пусть себе там сидит в своём углу, потягивает дешёвое пойло, разбавленное ослиной мочой, и сливает всю информацию своему начальству.

– А смысл? Вам же хуже.

– Нам же хуже? Ой, не смеши меня! Мы только и делаем, что закидываем его дезинформацией. Каждый день мы кормим его новой порцией дезы, а он спокойно и непоколебимо что‑то шепчет в пуговицу на своей рубашке. Хе–хе, якобы, как он сам говорит, ему нравится беседовать с самим собой. Мол, успокаивает, хе–хе…

– Молодцы, – хмыкнул пилот. – А вот ты меня сейчас не кормишь дезинформацией? Я ведь не пират, и, вроде как, даже служу отечеству. Капитан Космических Войск Федерации, как‑никак! Хе–хе…

– Да ну? – усмехнулся пират. – Хреновое у тебя отечество, раз тебе приходится покупать новый корабль за свои деньги.

Ник едва заметно кашлянул, прогоняя прочь неприятные воспоминания:

– Я… ушёл в самоволку, так сказать. Покинул флот.

– Ого, покинул? Сам? И по какой же причине?

– Давняя история, братец. Повздорил с командором.

Глаза пирата от удивления вылезли на лоб; казалось, что ещё немного, и челюсть придётся собирать с пола по осколкам.

– Повздорил?

– Ну, подрался, – смущённо отвернулся пилот. – Неважно. Ушёл я. Улетел. Далеко. А тут меня возьми да подлови ваш брат–пират, я полчаса такие виражи выписывал, спасаясь от ракет, что ты и представить себе не сможешь! Ну, а в итоге очередная пачка ракет во главе с термоторпедой всё‑таки решили, что пора кончать танцы.

– Ясно теперь, что с твоей мордашкой, чувак, – сочувственно кивнул пират. – Выпьем.

Собеседники, а, точнее, собутыльники чокнулись и опустошили очередные рюмки. Торговец, занюхав это дело рукавом куртки, протянул свою ладонь пилоту:

– Дайс. Дин Дайс.

– Рэмми. Ник Рэмми.

Пират и пилот обменялись рукопожатиями.

– Ты хороший парень, Ник, – заметил Дин. – И удача тебя хранит. Может, ну их нафиг, полёты эти? Оставайся. Судьба не зря дала тебе второй шанс. Оставайся, и я отдам тебе «Панацею» бесплатно. Будешь иногда летать на Викторию или Колорадо, чтобы развеяться… или в рейды с ребятами. Чего тебе терять?

– Знаешь, Дин, я уже понял, что все мои представления о вас, пиратах, были неверными. Вы тоже хорошие ребята, наверное, но вы всё‑таки вне закона.

– А ты? Набил морду командору, и просто ушёл? Тебя никто не ищет?

– Не поверишь, но меня действительно никто не ищет. Потому что командор знает, что был тогда не прав.

– Я не буду спрашивать, из‑за чего ты с ним поцапался. Посмотри лучше вон в ту сторону, – пират указал на столик, за которым сидели и предавались азартным карточным играм четверо космических разбойников. – Видишь того, что с протезом вместо правой ноги?

– Ну?

– Бывший командор.

– Врёшь! – воскликнул Ник, удивляясь своей реакции. – Серьёзно, что ли?

– Серьёзнее не бывает. А вон там, – Дин махнул рукой на стоящего у двери вышибалу, – Угадаешь, кто?

Пилот всмотрелся в широкое лицо верзилы и ахнул:

– Да это же…

– Да–да, всё верно. Джимми «Гризли» Йохансон. Вы все считали, что знаменитый танкист и артиллерист погиб на поле боя, а на самом деле он голыми руками передушил весь свой взвод, командира, медсестру и повара, после чего смылся сюда.

– Но зачем?

– А ты рискни – спроси у него. Если останешься жив – расскажешь, мне тоже жутко интересно.

– И не страшно вам тут? Это же настоящее пристанище ренегатов!

– Но–но, – нахмурился Дин. – Ты в таком случае тоже ренегат, хе–хе! Выпьем.

После новой порции алкоголя стало совсем хорошо. Темы печальные сменились темами более обыденными, а виски уступило своё место крепкой русской водке.

– Дин, вот скажи, – стремительно пьянеющим голосом пробурчал Ник. – А ты действительно готов был отдать мне «Панацею» бесплатно?

– Я и сейчас готов, – махнул рукой пират. – Правда. И дело не в том, что я пьян. Просто… с этим кораблём не всё так просто, смекаешь?

Хмель моментально выветрился из головы Ника. То, чего он ожидал, наконец, настало: подводные камни должны были появиться, рано или поздно.

– И что же с ним не так просто? – прищурился пилот, вспоминая фразу корабля про выбор.

– Я… ну, я тоже проводил… как ты это назвал? А! Тест–драйв. Летал, значит, на Колорадо, совершал кое–какие покупки. А когда уже летел обратно – вздумалось мне спеть песню. Кхм–кхм–надцать человек на сунду–у-ук мертвеца–а-а! Помнишь такую?

– Предположим.

– И корабль мне стал подпевать! Признаюсь честно, я был навеселе, выпил пару бутылочек пива, но ведь так всё равно не бывает! Тем более всего от литра пива.

Ник усмехнулся:

– Да уж, весело. Мне сегодня «Панацея» тоже кое‑что сказала. Причём говорила она так, словно была живым человеком, а не искусственным интеллектом. Она надеялась. Но псевдоразуму не присуща надежда, чёрт возьми!

– Выпьем.

– Нет, не выпьем! Я хочу во всём разобраться, Дин, прежде чем улетать на этой малышке. Вдруг это секретная разработка федерации, и этот корабль в розыске?

– Чувак, да здесь все корабли в розыске! Хочешь, я подгоню тебе хороший экранирующий от сканирования генератор? Бесплатно. Ни один радар тебя не засечёт, если ты только в зрительный контакт не попадёшь.

– Было бы здорово, но не всё так просто. Скажи, когда вы нашли «Панацею», кто‑нибудь додумался прочитать все логи? Узнать, откуда эта посудина летит, прослушать записи чёрного ящика, например.

– Мы же не идиоты. Конечно, было проверено всё, что только можно проверить!

– Ну? И где был корабль до того, как его нашли вы?

Дин замялся. Нервно оглядевшись по сторонам, он выхватил из рук бармена бутылку и сделал несколько крупных глотков. Склонившись над самым ухом Ника, прошептал:

– Он летел с Шедоу.

Нику показалось, что он ослышался. Шедоу? Не может быть. Шедоу – планета–аномалия, аналог земного «Бермудского треугольника». Атмосфера присутствует, но планета не отражает никакой свет, и потому долгое время оставалась незамеченной. А когда её, наконец, обнаружили, столкнувшись к ней практически нос к носу, колонизаторы спустились на поверхность.

И не вернулись.

– Повтори.

– Шедоу.

Следующие экспедиции также потерпели неудачу. Ни об одном из колонизаторских судов после их посадки на Шедоу не было никаких вестей. Федерация опечатала планету, запретила приближаться к ней кому бы то ни было, пока не станет известна судьба пропавших колонизаторов.

Но это было почти полвека назад, и до сих пор оттуда никто так и не вернулся. А власти оставили жалкие попытки сдерживать натиск любознательных «юных натуралистов» посетить такой лакомый кусочек для всего научного мира. Ни один энтузиаст так и не объявился после посещения Шедоу, а сама планета обросла толстым слоем легенд и трактирных баек.

– И? – осторожно спросил Ник.

– Что «и»?

– Как что? Записи с камер смотрели? Что там?

– Всё стёрто. Начисто. Чёрный ящик тоже был отформатирован. Проверили память бортового компьютера, но тот словно по своей воле начал жизнь с чистого листа.

– И ты об этом молчал?!

– Тише–тише, не кипятись. Ты же отчаянный парень, не так ли? Разве это такая проблема?

– Проблема! – повысил голос пилот. – А вдруг он заражён каким‑то вирусом? Мало ли, что там может быть!

– Нет–нет, – покачал головой Дин. – Никаких вирусов. На «Панацее» уже полетал не один десяток людей, и никто до сих пор не погиб. Так что с кораблём всё в полном порядке.

– Тогда почему ты так спешишь от него избавиться?

Пират отвёл взгляд. Почесал макушку, снова приложился к бутылке.

– Ладно, можешь не отвечать, – Ник достал из кармана куртки зелёную купюру и положил её на стойку, прямо перед барменом. – Сдачу оставь себе. А ты, Дин…

– Передай заправщикам, что ты уже расплатился; если что – пусть связываются со мной для подтверждения.

– Не болей, – пилот хлопнул пирата по плечу, и, прихватив со стойки недопитую бутылку водки, торопливо покинул бар.

Как и обещал Дин, бак был полон, орудия заняли свои места в оружейных слотах, а холодильник оказался доверху набит дешёвым пивом. Ник стянул с себя скафандр, и, переодевшись в свою повседневную одежду – тёмные джинсы, высокие «ковбойские» сапоги, клетчатую синюю рубашку и коричневую кожаную куртку с эмблемой «Космических Войск Федерации$1 – устало откинулся в кресле пилота.

– Запустить двигатели.

– Есть, капитан.

– Панацея, – буркнул Ник, просматривая бегущие на экране строчки зелёных букв.

– Да, капитан?

– Что? А, нет, это я так. Просто нравится название, – пилот, поднеся бутылку ко рту, сделал солидный глоток.

– Капитан, разрешите просьбу?

Хорошо, что Ник успел сделать этот глоток: иначе поперхнулся бы. В данном же случае дело ограничилось лишь полуминутным приступом кашля.

– Что‑что?! – откашлявшись, переспросил пилот.

– Разрешите просьбу, капитан?

Ник прикрыл глаза и вслушался в гул двигателей. Всё как обычно. Самый банальный старт в автоматическом режиме, глоток алкоголя перед стартом… и имеющая человеческие замашки ненастоящая девушка говорит о какой‑то просьбе.

– Блеск, – только и выдавил из себя пилот. – Ладно, валяй. Что за просьба?

– Вы не могли бы называть меня Седной?

– Я уже ничему не удивляюсь. Почему именно так?

– Мне нравится это имя.

Повисло неловкое молчание. Лишь спустя минуту, опомнившись, Ник скомандовал:

– Взлёт, Седна. Давай‑ка убираться с этой планеты как можно дальше.

– Есть, капитан.

– А пока мы ещё не улетели… ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Нет, капитан.

– Блеск! – вновь повторил Ник. – Просто блеск!