Текст книги "Переводчица для Дикаря (СИ)"
Автор книги: Ника Штерн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
10
***
Аудитория, в которой проходит первый этап конкурса, забита под завязку. Тут не только мои однокурсники, но и те, кто закончит бакалавриат уже в этом году. И хотя большинство собирается идти в магистратуру, пропускать конкурс компании СВЕТ желающих мало. Удивительно, но такая конкуренция меня скорее раззадоривает. Никогда бы не подумала, что в глубине души я мечтаю показать им всем, на что способна – но похоже, это именно так.
Я сканирую взглядом аудиторию и начинаю нервничать сильнее. Свободных мест подальше от входа не осталось. А я терпеть не могу сидеть впереди – не потому, что опасаюсь, что меня вызовут к доске. Просто не очень люблю, когда на меня смотрят. А когда сидишь впереди, затылок так и ноет от чужих взглядов. Но сейчас выбора нет. Чем дольше я стою, тем меньше шансов остается – и наконец, я делаю шаг к ряду у окна.
– У вас свободно?
– Занято, – лениво произносит старшекурсница, даже не поднимая на меня глаз.
Одновременно меня толкают в спину, и я волей-неволей приземляюсь на свободное место за второй партой, прямо у прохода. За ней уже сидит какой-то незнакомый хмырь в очках – по-видимому, тоже с четвертого курса. Оглядываю аудиторию и убеждаюсь, что Галка прекрасно устроилась на предпоследней парте в среднем ряду – ей заняла место подружка. Эх. Вот она, сила социальных связей. Беспечная Галка, которую соверщенно не беспокоят посторонние взгляды, сидит на моем любимом невидимочном месте… Глубоко вздыхаю и напоминаю себе, что решила не ворчать.
Дверь аудитории открывается, и в проеме появляется сияющая очками, улыбкой и, кажется, даже ушами замдекана. Следом за ней появляется Дикарь – высокий и широкоплечий, он входит упругой походкой спортсмена, и новый пиджак топорщится на его бицепсах так же, как предыдущий. Сегодня на нем белоснежная рубашка, которая лучше, чем водолазка, скрывает бугры мышц на груди. Каштановые волосы выглядят так, будто были тщательно причесаны, но потом по ним прошелся небольшой ураган. Вот и сейчас он поднимает руку, запускает пальцы в густую шевелюру и с силой взъерошивает волосы от лица к затылку. Янтарные глаза вдруг смотрят прямо на меня, и я краснею, как последняя идиотка. И упираюсь взглядом в парту.
– Дорогие мои, – обращается к нам замдекана, не переставая сиять. – Поздравляю вас всех с началом конкурса на право сотрудничать с компанией СВЕТ на передовом, я бы даже сказала, инновационном проекте, связанном с переводами. Сегодня вы собрались здесь, чтобы сделать важный шаг к осуществлению вашей мечты – получению престижной и интересной работы в ведущей компании страны!
– Да, кэп. Спасибо, кэп, – бормочет очкастый хмырь, сидящий рядом со мной у окна. – Интересно, долго нам слушать нести эту пургу?
Надеюсь, замдекана не услышала хмыря. Конечно, ничего оригинального она не сказала, но ругать ее за это бессмысленно – она честно отрабатывает обязательную программу по развитию плодотворных связей между образованием и бизнесом. И к тому же она просто хороший человек.
– Условия конкурса сегодня будут такие… Вы переведете в письменном виде три текста с анлийского и испанского языков. По желанию можно взять еще французский и итальянский тексты, они будут у нас на отдельных листочках, можете поднять руку и попросить себе дополнительный вариант. Но обязательны два. Если вы не уверены, лучше сделать хорошо два языка, чем кое-как – три или четыре. Теперь внимание, ребята: словарями пользоваться нельзя!
По аудитории прокатывается разочарованный гул.
– Да, друзья мои. И писать придется от руки.
– Да вы что, кто сейчас вообще пишет от руки? – раздается возмущенный голос из глубины аудитории, и Дикарев поднимает свои хищные глаза в поиске бунтаря.
– Если вас не устраивают условия, вы можете не принимать участия в конкурсе, – говорит он веско, и сразу наступает тишина.
– Так вот, – откашлявшись, продолжает замдекана. – Попрошу вас убрать в сумки все ваши смартфоны, планшеты и ноутбуки. Закрыть сумки на молнии и клапаны и убрать под сиденья. Сейчас мы с Василием раздадим листы бумаги и ручки. Вам нужно пользоваться только этой бумагой и этими ручками. Теперь посмотрите, пожалуйста, на угол своих столов. В каждом верхнем углу вы найдете код из цифры и буквы, это ваш личный код на сегодня. Напишите эти коды на каждом листке своей работы, это очень важно. Чтобы ваша работа не потерялась, не перепуталась, и чтобы проверка тестов была объективной. Все понятно? Если на листках будут написаны фамилия, инициалы или любые другие опознавательные символы, работа будет сразу дисквалифицирована.
Сзади раздается какой-то грохот, и две девицы почти одновременно выходят из аудитории, громко хлопнув дверью. Дикарь смотрит им вслед с ироничной ухмылкой, а замдекана изо всех сил держит лицо, хотя, кажется, она здорово нервничает.
– Итак, я желаю вам удачи. Уверена, что вы сможете справиться с этим непростым, но интересным заданием. Сегодня на работу у вас четыре часа. Можно делать перерывы и по одному выходить ненадолго. Варианты у всех разные, так что списывать не имеет смысла. Поняли, ребята? Всем, кто успешно пройдет во второй тур конкурса, мы пришлем электронные письма.
– Точнее, мы пришлем письма с результатами всем участникам этого тура в четверг. А те, кто прошел дальше, получат приглашение на второй тур, – уточняет Дикарь, и мне становится обидно за замдекана. Она могла бы сама поправиться и дать более точную информацию – но в бизнес-среде вежливость ценят меньше, чем точность. Очень жаль.
Я перевожу телефон в авиарежим, сую его в сумку и запихиваю под ноги. У моего соседа хлопот побольше: ему приходится убирать в рюкзак сначала ноутбук, потом планшет… а телефон он сует в карман штанов типа карго.
– Телефон, пожалуйста, уберите в рюкзак, – Дикарь вырос у нашей парты, и мне приходится отвернуться, чтобы не пялиться прямо на его… участок тела от груди примерно до чуть пониже ремня, в который я буквально упираюсь носом. Назовем это “торс”. От Василия пахнет так же, как тогда в лифте – дикой травой, летом, горячей кожей. И немного дорогой тканью, в которую он одет.
11
Сосед по парте, сопя, исполняет требование, и Дикарь опускает перед нами по несколько листочков с заданием.
– Обратите внимание на ваши коды, – указывает длинный загорелый палец. – У вас 2А, – обращается Дикарев к соседу. – А у вас 2Б. Все понятно?
Я молча киваю. Что тут можно не понять? Он раздает нам ручки и чистые листы, и я решаю углубиться в работу, не отвлекаясь на посторонние факторы. Открываю колпачок ручки, вывожу в верхнем углу листа “2 Б” и сходу начинаю переводить текст первого задания. Это испанский, рассказ о реконструкции станции Аточа-Ренфе, изменение расписания поездов, варианты пересадок… Ничего сложного в плане лексики, главное не перепутать многочисленные цифры и названия населенных пунктов. Интересно, я раньше не знала, что в здании мадридского вокзала есть огромный зимний сад, открывшийся еще в девятнадцатом веке, и что в пруду там плавают маленькие черепашки…
Сосед, который все это время пыхтит и шелестит бумажками, наконец, не выдерживает и тихонько пихает меня под партой:
– Слушай, ты не знаешь, что такое…
– Два а! – резко окликает его Дикарь, и парень мгновенно краснеет, как помидор.
Я смотрю на часы: с первым заданием я справилась за двенадцать минут. Если так пойдет и дальше, наверно, я успею взять и дополнительные языки. В аудитории царит напряжение. Замдекана присела за письменный стол, а Дикарев прохаживается вдоль стены и не сводит глаз со склонившихся голов. Все замашки сурового руководителя у него налицо.
Со вторым заданием приходится повозиться. Мне попался текст о строительстве химического завода в Чили, и от терминологии зарябило в глазах: мазут, бензин, полиэтилен, нитрат натрия и дизельное топливо. Продираясь через технологических описание процессов и бизнес-показателей, я несколько секунд раздумываю, как по-русски будет “хлорид натрия”, и понимаю, что мне нужна небольшая пауза. Закончив с этим текстом, я откладываю ручку, со вздохом откидываюсь на спинку стула и прикрываю глаза. Стараюсь дышать на четыре счета: четыре на вдох, четыре на выдох – чтобы разгрузить закипающий мозг. Особых причин волноваться нет. Обычно я могу переводить такие тексты, почти не задумываясь – но в условиях конкурса, да еще когда приходится писать ручкой по бумаге… Я чувствую, что кто-то смотрит прямо на меня, и открываю глаза.
Конечно, это Дикарев. Он стоит, прислонившись мощным плечом к стене, руки скрещены на груди, и пялится прямо на меня. Я вспыхиваю и сразу начинаю клясть себя за это. Разволновалась, деточка, посмотрите на нее! А какого, собственно, черта? И какого черта он на меня уставился? Злобно зыркнув на него, я берусь за листок с последним заданием на испанском и начинаю строчить без остановки.
Галапагосские острова. Принадлежат Эквадору. Уникальная фауна. Благодаря движению подводных тектонических плит острова каждый год становятся на один сантиметр ближе к Южной Америке. Я опять застываю над листком: как это, “острова становятся ближе”? В испанском так и написано: Las Islas Galápagos se acercan a Sudamérica. Но ведь Галапагоссы – это архипелаг. Значит, он весь расположен на одной плите, и все острова движутся к материку с одинаковой скоростью? А так вообще бывает? Но даже если не бывает, моя задача – перевести написанное, а не заниматься исправлениями. Если такие ляпы встречаются, когда я перевожу для издательства, я делаю пометку для редактора и пишу, что именно вызвало вопросы. Но сейчас условия перевода совершенно другие, и вообще я пишу на бумаге и не понятно, как делать такое примечание, навредит оно или поможет получить хороший балл…
Наконец, я решаю двигаться дальше, но тут же из-за стресса леплю идиотскую ошибку: пишу несколько фраз не по-русски, а по-испански. То есть не перевожу, а просто переписываю кусок текста. Листок испорчен! И что теперь делать? Переписывать все заново? Я в отчаянии смотрю на часы: прошло уже почти полтора часа. А впереди еще анлийский!
– Маша, все в порядке? – мягко спрашивает замдекана, незаметно для меня подошедшая к столу. Я поднимаю на нее глаза, и она понимает, что в я панике.
– Вот, – говорю я односложно и тычу пальцем в листочек, где красуется полторы строчки испанских слов.
– Ничего страшного, – говорит замдекана тихо. – Просто аккуратно вычеркни и продолжай дальше писать перевод. С того места, на котором ошиблась. Не волнуйся, времени еще достаточно.
Я делаю, как она сказала, и уже через минуту чувствую себя гораздо лучше. Причин для паники нет. В конце концов, это чисто техническая ошибка. Закончив этот текст, я встаю. Если я сейчас же не выйду в коридор и не пройдусь хотя бы в течение минуты, мозг взорвется и я вообще больше ничего не смогу написать.
Дикарев стоит прямо у двери. Я прохожу мимо него, едва не задев плечом, и меня опять обдает этим его особенным запахом. Выскочив в коридор, я вприпрыжку бегу к туалету и там пью холодную воду прямо из-под крана. Из зеркала на меня смотрит человек, пробежавший нехилую такую дистанцию – скажем, полумарафон. Волосы выбились из пучка, глаза горят лихорадочным блеском, все лицо в пятнах… Галапагоссы. Эх, добраться бы туда когда-нибудь! Посмотреть на легендарных гигантских черепах, полюбоваться морскими котиками, поплавать в океане… Я ведь до сих пор не то что на океане, даже на море ни разу не была.
– Чтобы отдыхать на экзотических островах, нужно много и хорошо учиться, – говорю я своему отражению и насильно улыбнувшись, возвращаюсь в аудиторию. До окончания тура еще больше двух часов, а у меня впереди английский. Вообще легкотня!
Я берусь за листочки с заданиями и не верю своим глазам: у меня в руках снова задания на испанском, только другие! Тут какая-то ошибка? Замдекана, как назло, отлучилась, и за преподавательским столом сейчас сидит один Дикарев. Но время дорого. Я встаю и иду к нему.
– Простите…
– Говорите тише, – отвечает он, и мне приходится наклониться буквально к его уху, чтобы объяснить свою ситуацию:
– У меня оказалось два задания на испанском языке. Английского нету.
– В самом деле? – он вздергивает бровь, и высокий загорелый лоб покрывается тонкими морщинками. – Дайте посмотреть.
Я протягиваю ему все листочки: и с заданиями, и со своими ответами. Он перебирает их и быстро говорит:
– Сейчас посмотрим, что здесь можно сделать. Вы можете включить телефон?
Я смотрю на него в недоумении, и он поясняет:
– Я вам в вотсап скину ссылку на облако с заданиями. Распечатанных вариантов у меня нет, а я здесь один дежурю. Давайте ваш номер.
Я быстро шепчу ему свой номер и иду копаться в сумке. Сосед по парте недовольно смотрит на меня и говорит на всю аудиторию:
– То есть некоторым можно использовать телефоны, да? Для некоторых особые условия?
– Можете жаловаться в деканат, – спокойно отвечает ему Василий, набирая текст на экране айфона, и сосед сникает над своим листочком.
Через долю секунды мне на вотсап приходит ссылка с неизвестного номера. Сердце бьется так, что я почти глохну от стука крови в ушах.
“Открывается?” – пишет мне Дикарь, и я мгновенно набираю ответ: “Да, спасибо огромное!”
“Удачи” – прилетает новое сообщение, и я вдруг снова краснею горячей волной.
Это просто стандартная форма вежливости, одергиваю я себя и глубоко дышу, чтобы унять волнение.
В папке, которую расшарил со мной Дикарь, лежат пять файлов: три на английском языке и еще по одному – на французском и на итальянском. Замдекана говорила, что задания на дополнительных языках распечатаны на листочках, но я решаю, что буду переводить все с экрана.
Я уже и так слишком много общалась с этим Василием, который почему-то слишком сильно действует на меня.
Через два часа я сдаю листы со всеми заданиями и выхожу из аудитории. Ноги подкашиваются от усталости, но я довольна собой – без словаря сделала все восемь переводов. Если даже я не прошла во второй тур этого конкурса, получила ценный опыт.
Не помню, когда я в последний раз так смотрел на девушку. Скользил глазами по фигуре, отмечал самые мелкие движения глаз, блеск волос, ритм дыхания, вздымающего грудь. Она одета так, что ничего толком нельзя разглядеть: серая толстовка скрывает контуры фигуры, видно только милое ненакрашенное лицо, стянутые в небрежный узел густые русые волосы, тонкие руки и бесконечные ноги. И никакого шанса угадать, какая там, например, грудь – под такой хламидой можно спрятать и нежные девичьи холмики, и волнующе зрелые полукружия, которые так и хочется взвесить на руке…
Я мысленно прикидываю, как она может выглядеть без одежды… да хотя бы в купальнике. И чувствую такую завораживающую смесь любопытства и сексуального возбуждения, что беспокоюсь, не замечает ли кто-то со стороны, что со мной происходит. Черт знает, что со мной творится! Я ведь взрослый мужик, не задрот какой-нибудь, у меня буквально вчера вечером был секс с опытной и страстной любовницей…
А сейчас я смотрю на девочку, которая вспыхивает румянцем от случайного взгляда – и замираю. Часы в аудитории прошли незамеченными. Я с трудом удержался от того, чтобы сунуть ее задание на проверку первым – так хотелось узнать, как она справилась. Посидел немного с предподавателями и уехал. Они напишут мне обо всех результатах на емейл. А я пока поеду в качалку, чтобы сбросить напряжение.
По дороге в клуб мне звонит Вика, но я игнорирую ее звонок. И все последующие – тоже. Мы ни о чем не договаривались, и совесть моя чиста.
Сегодня мне не хочется думать ни о ком, кроме Маши.
12
***
Галка не давала мне покоя весь вечер.
– Маш, я точно тебе говорю, он на тебя смотрел!
– Гаааааааляяяяя, – умоляюще тяну я, но Галка, которую сегодняшний тур конкурса выбил из колеи, непреклонна. Она не справилась и с половиной заданий – точнее, сделала понемногу из каждого и бросила.
– Понимаешь, в моем случае ну просто глупо выбиваться из сил и пытаться пройти во второй тур. Ну даже предположим, что я смогу сделать нормальный перевод аудио – хотя вряд ли. Но предположим. Мало ли, вдруг остальные все еще тупей меня, – рассуждает Галка. – Ну так после этого надо ведь идти на этот их шушутаж, а там у меня вообще ноль шансов справиться! Так какой смысл упираться, я тебя спрашиваю?
– Меня?
– Нет, ну это я фигурально. В твоем случае, конечно, нужно постараться. У тебя все шансы. Ты у нас звезда!
– Галь, ну ладно тебе… – я так устала, что совершенно не могу вечером еще и работать. А значит, придется слушать Галкину болтовню. Обычно меня это даже расслабляет, но только не сегодня – потому что в данный момент она твердо намерена обсуждать не свой виртуальный роман с Чеко, а меня и Дикарева.
– Короче. Сейчас ты всех поразишь своими переводами, тут я даже не сомневаюсь. Потом Дикарев осознает, какой ты бриллиант. Хотя, мне кажется, он уже осознал… И не спорь!! Не спорь! Пока ты корпела над своими бумажками, я очень и очень хорошо все рассмотрела.
– Что ты рассмотрела?
– Маш, он от тебя не мог оторваться! Клянусь!
– Ну перестань…
– Да что тут перестань! Если это медицинский факт. Ну то есть он, конечно, за всеми надзирал и вообще имел грозный вид. Но когда он думал, что на него никто не смотрит, он на тебя он пялился просто постоянно. Буквально не отрывал глаз! – Галка возбужденно подпрыгивает на кровати, очень похожая на весеннего воробья. – И так делал бровями… ох, Машка… Он, конечно, зашибенный кадр, просто мечта!
– Богатенький он, да и все.
– Богатенький, умненький и красивенький, Мария! И к тому же на тебя запал!
Я насилу уговорила Галку лечь спать, но сама долго еще смотрела в потолок, по которому пробегали следы от фар не часто проезжающих по проспекту ночных автомобилей. Где-то в глубине души я точно знала, что сегодняшний день изменил в моей жизни многое. Но заглянуть туда, где таятся все мои надежды и страхи, мне было не под силу…
***
И конечно, первый человек, на которого я наткнулась в универе утром, был именно Дикарев!
– Здравствуйте, Маша, – он смотрит на меня в упор своими янтарными глазами, и на этот раз я, хоть и краснею, но не отвожу взгляд.
– Здравствуйте…
– Как ваши дела?
– Не знаю. Вам, наверно, виднее, – от неожиданности я, кажется, говорю с ним достаточно грубо, и он надменно вскидывает подбородок.
– А, да, конечно. Я действительно иду из деканата. Интересовался цифрами по первому туру.
– А что, результаты уже готовы? Еще ведь три дня до объявления! – почему-то пугаюсь я.
– Нет, я просто заехал в университет, чтобы взять статистику по конкурсу, мне нужно для отчета на работе.
Я киваю, не зная, как закончить разговор, и делаю движение, чтобы идти дальше:
– Простите, но мне пора, вот-вот начнется лекция…
– Но ваш результат я уже видел, – произносит он и замолкает. С улыбкой. Господи, как я ненавижу манипуляторов!
– Что вы говорите?
– Да, вашу работу уже проверили, – несмотря на мой вопросительный взгляд, он продолжает улыбаться. Хочет, чтобы я начала выспрашивать? Унижаться? Да что он себе вообразил!
– Очень хорошо, – говорю я. – Подожду, пока деканат разошлет информацию.
– Маша, ну зачем вы так, – бархатный голос становится еще мягче, и я снова ощущаю свежий запах его кожи и волос, ведь мы стоим почти вплотную друг к другу – как будто просто не хотим мешать снующим по коридору студентам и преподавателям. – Я бы не стал заводить разговор, если бы не был в восторге от вашей работы.
Я вспыхиваю. Сдержать радость – нет, сейчас эта задача для меня совершенно непосильная.
– Правда?
– Правда. Вашу работу проверили одной из первых, и она получила 98 из 100 возможных баллов. Это отличный результат.
– Девяносто восемь? – переспрашиваю я. Проклятая помарка с испанским текстом!
– Да, лучше пока нет ни у кого. Вы гарантированно прошли в следующий тур.
– Спасибо. Большое спасибо, – я серьезно киваю Дикареву, отодвигаюсь от него и повторяю: – Мне нужно идти, у меня сейчас лекция…
– Маша, – он придвигается еще ближе, чем был минуту назад и с мягкой улыбкой произносит: – Могу я пригласить вас в ресторан, чтобы отметить ваш успех?
Он дотрагивается до моей руки, и меня как будто пронзает током. Он, кажется, тоже чуть-чуть вздрагивает. Или мне показалось? Голова внезапно кружится. Я мало спала и, честно говоря, очень волновалась. Слишком много эмоций за эти последние дни.
Я отдергиваю руку, которой до сих пор еще касаются его теплые загорелые пальцы, и делаю шаг назад.
– А вы всех, кто прошел во второй тур, приглашаете в ресторан? По отдельности или всех вместе?
Он отшатывается, словно я ударила его по лицу.
– Нет. Конечно, нет.
– До свидания, – роняю я и убегаю прочь по коридору, лопатками чувствуя его прожигающий взгляд.
Идиот. Чертов идиот. Поставил себя в дурацкое положение. Девчонка, студенточка, подумаешь! Она мне дала отпор на глазах у всего этого их факультета! Я ее выброшу из головы. Разнюнился, как тряпка!
По дороге к офису я заработал два штрафа за опасное вождение. И договорился с Викой идти в ресторан. Со всеми вытекающими. Судя по голосу, Вика была счастлива.
