Текст книги "В поисках красного (СИ)"

Автор книги: Ник Лаев

– Как с вами красными сложно. – Кронпринцесса похлопала своего телохранителя по плечу. – Но ты прав. По видимому мне никогда не понять этой вашей извращенной преданности. Давайте лучше поищем могилу последнего Магистра.

– Она там, – телохранитель махнул рукой в темноту усыпальницы. – У входа похоронены самые первые Владыки. – Однако он не успел сделать и пары шагов, как дорогу ему перегородила Анеллла. Ее лицо побледнело, а в глазах горело негодование. – Спасение империи Вы именуете бесчестьем? – Она говорила размеренно и тихо. – Тогда что Вы считаете благородством? Мятеж и крамолу? Владыка Норбер был Патроном канцлера, однако клятву хранить закон и порядок в империи тот посчитал для себя более важной. Предательство во спасение, можно ли считать предательством?

Она вскинула голову, впившись горящим взглядом в глаза мужчины. Матиас Сиккер вызов принял. – Измена всегда будет таковой, как бы Вы её не называли. Ваши усилия приписать своему отцу благородные побуждения похвальны, но, думаю, невинный не нуждается в оправданиях. И еще, мне кажется, мессир Лип ощущает те же чувства, что и остальные красные. – Взгляд Матиаса Сиккера был полон печали. – Ощущение одиночества.

– Вы не имеете представление о том, что чувствует мой отец.

– Как и он, я обладаю Даром Младшего. К сожалению, Вы не способны понять того, что испытываем мы – его обладатели.

– Зато во мне течет кровь Младшего, – прошипела Анеллла.

Телохранитель опустился на одно колено. – Если я чем-то прогневал благородную мессу, прикажите, и я больше ни когда не потревожу Вас ни своими речами, ни своим видом.

– Тебе могу приказывать только я. – Кронпринцесса бесцеремонно втиснулась между Анеллой и Матиасом. – И хватит спорить по пустякам. Мы не затем сюда пришли. – Она лукаво взглянула на сердитую фрейлины. – Кстати, гнев тебе к лицу. По крайней мере, изображать смущенную невинность не твой вариант. – И не обращая внимание на раздосадованное лицо Анеллы, Имма обратилась ко всё еще преклонявшему колено телохранителю: – Вставай дружок. Иначе наш таинственный посетитель того и гляди улизнет. И тогда плакали наши девять серебряников.

– Они мои, – обиженно пробурчала фрейлина.

– Хорошо. – Кронпринцесса пожала плечами. – Плакали твои денежки. – Она широко улыбнулась. – Мы ведь не можем такого допустить? Правда?

Телохранитель быстро поднялся и, не говоря не слова, направился в темноту коридора. Завернув за угол, он резко остановился у очередной статуи и, повернувшись к девушкам, прижал палец к губам. – Кажется, нашли.

– Что? – шепотом спросила кронпринцесса, торопливо выглядывая из-за широких мужских плечей.

Сиккер ни чего не ответил, а лишь указал на закутанную в плащ фигуру. Она стояла на коленях перед колоссальным мраморным надгробием, вершина которого терялась в сумраке наступавшего вечера. Тусклый свет, стоявшей рядом бронзовой лампы, освещал лишь глубоко надвинутый на голову капюшон.

– Слишком темно. К тому же этот запретитель закутался в свой плащ похлеще нас. – От досады кронпринцесса закусила нижнюю губу. – Ты что-нибудь видишь? – Она повернулась к телохранителю. – У тебя же зрение лучше. Давай, напрягись. – Имма от нетерпения приплясывала на месте. – Ну?

– Я Вам не филин, – огрызнулся Матиас. – Там и Владыка ни чего не увидел бы.

– Можно мне посмотреть? – Стоявшая позади всех Анеллла неловко вытягивала шею, пытаясь разглядеть далеком полумраке неясный силуэт. – Ну, пожалуйста, – заканючила она.

– Малявки ждут своей очереди, – отрезала кронпринцесса.

– Я вас старше на два года. Нет, почти на три. – От возмущения у фрейлины перехватило горло.

– Нашла, чем гордится. – Синие глаза насмешливо сверкнули. Отвернувшись от вспыхнувшей негодованием Анеллы, кронпринцесса вновь отчаянно сощурилась, вглядываясь в темное пространство. – Бесполезно. Вот и верь после этого в хваленое зрение красных. – Она негодующе выдохнула и от души двинула телохранителя локтем в бок.

Не ожидавший такого подвоха мужчина громко охнул, и приглушенное эхо прокатилось по коридору усыпальницы.

– Кто здесь? – Властный голос прорезал тишину. – Тонкая рука подняла лампу, и вспыхнувший свет осветил коридор. – Быстро выходите. – И хотя лицо говорившего было не видно, в его речи ощущалось столько неодолимой требовательности, что Матиас Сиккер невольно поддался вперед, намереваясь выйти из скрывавшей его спасительной тени.

– Отзовешься, придушу. – Пальцы Иммы изо всех сил сжали мускулистое предплечье. – Кронпринцесса повернулась к фрейлине. – Это и тебя касается. Понятно? – Анелла испуганно закивала. – Не высовываемся, пока я не скажу. – Глаза кронпринцессы стремительно наливались фиолетовым цветом, вытесняя из радужки прежнюю лазурь.

Казалось, напряженное молчание продолжалось целую вечность. Затем, резко развернувшись, обладатель темного плаща быстро направился к выходу. Когда шаги затихли в отдалении, Имма отпустила плечо телохранителя.

– Я её узнала, – губы фрейлины дрожали. – По голосу.

– Помолчи. – Кронпринцесса озадаченно нахмурилась, а затем повернулась к телохранителю. – Ты как Матиас?

Мужчина с показным безразличием пожал плечами. – Я в норме Ваше Высочество. Мне показалось или это была…

– Ты ни кого не видел, – резко сказала Имма. – Ясно? Будем считать, что зрение тебя подвело.

– Конечно. – Телохранитель криво усмехнулся. – Именно в этом только что Вы меня упрекали.

– Прости Тиас, – кронпринцесса покаянно улыбнулась. – Обещаю больше руки не распускать. Но зато, – она победно вскинула голову, – мы узнали многое, над чем на досуге стоит поразмыслить. Осталось только посмотреть, чью гробницу, так обильно обливала слезами наша, то есть наш, – поправилась Имма, – незнакомец.

– Она плакала? – спросила Анеллла. – То есть, я хотела сказать он. – Фрейлина окончательно смешалась и замолчала.

– А ты что всхлипов не слышала? – Кронпринцесса торжествующе взглянула на вытянувшееся лицо Анеллы. – Разглядеть там что-то было сложновато, зато рыдания раздавались прегромкие. Хвала Триединым. Думаю, лишь эти слезы не позволили услышать наши препирательства. – Она покрутила головой. – Здесь, между прочим, изумительная акустика. Уууу. – И прислушавшись к раздавшемуся эхо, снова и громче. – Аааа!

– Это не место для Ваших проказ. – Телохранитель с упреком взглянул на расшалившуюся девушку. – А к гробнице можно и не подходить, я знаю, чья она. – Две пары девичьих глаз тут же выжидательно на него уставились. – В том пределе находятся могилы последних Матрэлов. Её Милос… эээ, в общем эта гробница принадлежит Маршалу Эверарду.

Глава 34

1328 г. от Прихода Триединых Торния. Табар

 
«Он тот, в ком веры вовсе нет,
кто вечной Тьме принес обет,
лишен добра и состраданья.
И облаченный в черный цвет,
он ненавидит белый свет,
неся ему одно страданье.
Над миром жаждет власти он
презрев обычай и закон,
сгорая в пепел от желанья.
Но знает он, что обречен
и будет вскоре сокрушен,
в том Дар Его и наказанье…».
 

Тольд Байе «Песнь о Доларуне»

Миго Гарено ждал Торберта Липа в своем рабочем кабинете. Аскетическая обстановка, небольшие размеры – мэтр старался походить на своего начальника даже в мелочах.

– Где они? – вместо приветствия бросил канцлер.

– Внизу. – Приветствуя гостя, Гарено встал со стула, сидя на котором внимательно вчитывался в последние донесения с Приграничья. – Я разместил их в большой зале. Они же не узники? – Он вопросительно взглянул на мессира.

– Разумеется, нет. Ты с ними уже побеседовал? – В голосе Торберта сквозило нетерпение. – Скоро придет представитель Матриарха и кое-какие вопросы нашим гостям стоит задать до его прихода.

– Не успел, – мэтр виновато развел руками. – Я уже известил Её Милосердие и, полагаю, член Коллегии вот-вот прибудет.

Канцлер закусил губу. – Тогда стоит поторопиться. – Он повернулся и направился к выходу.

– Подождите, – Мэтр ухватился за рукав уходившего канцлера, но тут же отпустил его, наткнувшись на холодный взгляд карих глаз. – Подождите, пожалуйста, – повторил он. – Пришли донесения с северной границы.

Канцлер напряженно осведомился. – И что?

– Война мессир. Думаю то, чего мы так боялись, наконец-то, случилось. Элуры начали масштабное вторжение. Северный Оплот уже пал. Южный еще держится.

– Как не вовремя, – Лип разразился ругательствами. Он устало опустился на услужливо пододвинутый стул. – Это, – он показал на лист бумаги в руках Гарено, – написал Бако?

– Да, – прислали только что.

– Сукины дети, – канцлер уже не сдерживался. – Отродья Павшего. – Он положил ладони на лицо и закачался взад, вперед. Из-за стиснутых ладоней раздался протяжный стон. Его Светлость тряхнул головой и резко встал. – Кто там у нас там капитанствует?

Отличавшийся феноменальной памятью Миго, даже не задумался – В Северном Оплоте лет пять командует подкапитан Ботэл, а в Южном сьер Лангёк и, кажется, уже давно.

– В Ботэле я был даже больше уверен, чем в Лангёке, – Торберт Лип тяжело вздохнул. – А оно вон как получилось.

– К Северному Оплоту они подошли всей армией, предполагая длительную осаду, а Южный Оплот, по-видимому, фирдхера попыталась взять наскоком. – Гарено машинально пригладил бородку. – А получилось наоборот.

– Нам от этого не легче, – на широком лице канцлера мелькнула тень раздражения. – После падения Южного Оплота элуры займутся Мистаром. Мы этого допустить не можем. Последние десять лет Водилик смотрел сквозь пальцы на проникновение Альянса в Приграничье. Хватит. – Лип на глазах наливался гневом. – Эта старая грымза Вейна намекала мне через Торсона, что готова удовлетвориться тем, что элуры нахапали в предыдущие пятнадцать лет. И надо же, снова соврала дрянь.

Гарено закашлял. – Мои источники, говорят что Вейна возможно умерла. По крайней мере последние решения принимала великая подфриэкса Олфа.

Канцлер казался искренне удивленным. – Ты уже начал получать информацию быстрее, чем я. – Было непонятно, доволен он был этим или раздосадован. Рука с ухоженными ногтями вновь прикрыла глаза. – Что ж будем искать подходы к новой верховной фриэксе. Хотя мне почему-то жаль ее предшественницу. За столько лет я привык к этой старой перечнице. Она даже стала предсказуемой. И вот теперь новая метла. – Он озабоченно зацокал языком: – Олфа, Олфа, Олфа. – Казалось, Торберт Лип пробует незнакомое имя на вкус. Что ты знаешь о ней?

– Немногое.

– Узнай все, что только можно. У тебя декада.

– Хорошо. – Миго поднял на канцлера построжевшие глаза. – По сведениям мэтра Ройла в армии элуров есть служители Гулы.

– Что? – Ошарашенный канцлер не заметил, как снова уселся на стул. – Вейна такого бы не допустила. Никогда. Эта старуха была редкостным геморроем, но темных на дух не переносила.

– Источник верный, – осторожными шажками мэтр приблизился к канцлеру вплотную. Он наклонился к самому его уху и зашептал: – Решение было принято Советом верховных фриэкс. На следующий день после смерти Вейны.

– Три дуры. Они что не понимают, с кем связываются? – Торберт Лип резко выпрямился, едва не стукнувшись лбом о подбородок Гарено. – Сегодня же я попытаюсь созвать Совет, а ты, – он повернулся к отшатнувшемуся мэтру, – шепнешь нужные слова его членам. И пусть твои люди распустят соответствующие слухи по столице. Хватит делать вид, что ничего не происходит. Немного волнения нашим синдикам не помешает. – Глаза канцлера зло сощурились. – Пускай потрясут своими задницами, глядишь, тогда и Его Величие начнет что-то предпринимать.

Миго Гарено кисло улыбнулся и склонился в поклоне.

* * *

Пальцы сестры Вибеки мелко дрожали. Пытаясь скрыть волнение, она сжала их в кулаки так сильно, что ногти впились в мякоть ладони. Сестра держалась из последних сил. Но если она расклеится и покажет свое беспокойство и страх, дела пойдут совсем плохо. Ведь сидевшие рядом сестры спокойствия не добавляли. Сента всю дорогу беспрестанно охала и строила страшные предположения об их грядущей судьбе. Вот и сейчас, ухватив короткими пальцами широкие рукава орденского одеяния Вибеки, она громко, с надрывом шептала: – Вот увидишь сестра, нас тут будут пытать или даже убьют. – Серо-зеленые на выкате глаза встревожено шарили по лицу собеседницы. – Я слышала про этого Гарено. Он, он, – она всплеснула полными руками, – просто ужасен.

«О Триединые даруйте мне терпение». – Вибека ласково улыбнулась. – Нам ни чего не грозит. Я вам говорила это всю дорогу.

– Тебе хорошо, – вмешалась высокая и худая сестра Меика. – Ты не зеленая как мы. И поэтому не так тонко чувствуешь. – На румяном лице сестры Сенты мелькнула одобрительная улыбка. Она покровительственно похлопала Вибеку по плечу и важно протянула: – Истинное милосердие доступно лишь осененным Милостью Средней. Как и доброта и способность разделить с другим его переживания.

«Да уж». – Вибека досадливо поджала губы. Чистые фиолетовые в Орден попадали крайне редко. Встречались, конечно, бимагики как сестра Хилда, но тоже нечасто. Вибека горестно покачала головой. Как же ее не хватает. Конечно, сестра-экономка во многом была типичной зеленой – доброжелательной, сердобольной и сентиментальной, но немалый Дар Старшего избавил ее от присущих другим сестрам нерешительности, трусости и легкомыслия. Глаза Вибеки невольно повлажнели. «Нет, нельзя». Она решительно тряхнула головой, отчего ее седые волосы окончательно выбились из-под чепца цвета морской зелени.

Вибека оглянулась на примостившегося на краешке скамьи брата Раббана. В последние несколько дней старик заметно сдал, и она боялась, что он может не выдержать дорогу. Смерть отца Анселло и особенно сестры Хилды сильно повлияли на него. «Это изменило нас всех», – поправила себя Вибека. А потом побег старших воспитанников. Сразу же после возвращения из Вилладуна, куда он опрометчиво направился за помощью, отец Раббан заперся в своей крошечной келье и почти не выходил оттуда. Вибека пыталась оставить его в обители, но прибывшие стражники были неумолимы, и все прожившие в Вилладунской обители, включая престарелого привратника, были вынуждены отправиться в столицу. Пришлось попросить приходящих из соседней деревни служек остаться в обители до их возвращения. Вспомнив об этом, Вибека сразу помрачнела. Смогут ли невежественные крестьяне сохранить их небольшое хозяйство? Не растащат ли? Взвалив после смерти Хилды на свои плечи ее обязанности, она сразу же поняла, какую важную роль в их обители играла экономка. От скольких серьезных и важных проблем избавляла их покойная сестра. Не удержавшись, она негромко всхлипнула. К счастью, от неприятных мыслей ее тут же отвлекли. – Где же наши дорогие мальчики? – На этот раз, пугливо оглядываясь по сторонам, ей на ухо шептала сестра Сента.

– Младших я завезла в приют Ордена. Тамошняя мать-воспитательница моя дальняя родственница. Так что они под присмотром. А старшие…, – Вибека не договорила. В коридоре раздались гулкие шаги, тяжелая, из цельного дерева дверь распахнулась и в комнату протиснулась широкоплечая фигура. Властная осанка, высокий лоб, фамильный длинный нос – она узнала его сразу, хотя не видела очень давно. За ним, немного приотстав, шел типичный судейский – высокий, сутулый с узкими, будто приклеенными усиками и бородкой клинышком. Второго Вибека едва удостоила взглядом, сочтя мелким чиновником. Его она не помнила. Женщина поспешно встала, чтобы поприветствовать самого могущественного после Владык человека в Торнии. – Пусть пребудет с Вами Милость Средней мессир. – Канцлер остановился и внимательно посмотрел на нее, затем его глаза равнодушно скользнули по двум сидевшим сестрам, на мгновение остановившись на задремавшем брате Раббане.

– Как Вас сестра занесло в это царство зеленых? – Фиолетовые искорки в карих глазах горели все ярче, требуя тут же выложить всё, даже самое потаенное. – Торберт Лип чувствовал ее нерешительность и желание оставить, что-то при себе, поэтому Дар Старшего уже пылал в нем ярким пламенем. – Ну же сестра, – он склонился к Вибеке так сильно, что она почувствовала его мускусный запах. Две воли схлестнулись. Она отпрянула, но канцлер не рассердился.

– А Вы сильная, – он удивленно улыбнулся и выжидательно уставился ей прямо в глаза.

Она поняла правильно. – Вибека. Сестра Вибека. «И это все, что тебе нужно обо мне знать».

– Воин света? – Кто же Вас так назвал уважаемая мэта?

– Родители. Кто же еще? – Она вернула собеседнику лукавую улыбку. – А разве у Вас было по другому?

Торберт Лип нахмурился. – Я хотел бы с Вами поговорить. Потом. – Он помолчал. – И на этот раз поподробнее. Сейчас меня интересует другое.

Вебека облегченно выдохнула и пожала плечами. – Когда Вам будет угодно мессир.

Лицо канцлера сразу стало жестким. – Хорошо. А сейчас Вы мэта, – он обернулся в смотревшим во все глаза на него сестрам и, разумеется, Ваши уважаемые сестры должны рассказать мне про одного воспитанника Вилладунской обители?

Страх у Сенты еще не прошел, но любопытство победило. Как известно, все зеленые любители посплетничать. Поэтому, пододвинувшись как можно ближе к ужасному незнакомцу, она тихонько прошептала: – Может я смогу быть Вам полезна? – Она покосилась на Вебеку. – Мессир.

– Меня интересует…эээ. – Торберт Лип напустил на себя скучающий вид и заглянул в пустую четвертушку бумаги. – Эдмунд Ойкент. Кажется так. – Он спрятал листок за пазуху и поднял глаза на сестер.

– Вы, – он указал на молчавшую до этого Меику, – что-нибудь знаете про этого юношу?

– Он был нашим воспитанником, – пискнула сестра и спряталась за расхрабрившуюся Сенту. И лишь затем из-за широкой, почти квадратной фигуры раздалось еле слышное: – Эдмунд – хороший мальчик.

Канцлер неопределенно хмыкнул и посмотрел на Вибеку. – Насколько хороший? – Он еле сдерживался и уже открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, как в дверь постучали. В небольшой комнате сразу стало тесно. Вошедшая – невысокая, рыжеволосая женщина была уже не молода, но оставалась все еще гибкой как лоза. Густые волосы были стянуты в две толстые, перевитые зелеными лентами косы. Следом за женщиной вошел огромный, седовласый воин и, хмуро взглянув на поспешившего отвесить низкий поклон канцлера, неподвижно встал у входа. Бордовый жиппон без рукавов открывал перевитые жилами предплечья. Миго Гарено молчаливо стоявший за спиной своего Патрона, опустился на колени. Так же поступила и Вебека, моментально сообразившая, что за высокопоставленное лицо решило облагодетельствовать их своим присутствием. Тяжело плюхнулись на колени Меика и Сента. Заскрипела скамейка. Вибека бросила быстрый взгляд за спину. Неловко опираясь костлявой рукой об стену, брат Раббан пытался должным образом приветствовать Ее Милосердие.

– Встаньте, пожалуйста. – В голосе Матриарха удивительным образом сочеталась властность и приветливость. Она обернулась к Торберту Липу. – Почему, Вы начали допрашивать членов Ордена без присутствия кого-то из Генеральной Коллегии? – Темно-зеленые глаза требовательно уставились на собеседника.

– Это был не допрос Ваше Милосердие. – Канцлер едва мог скрыть досаду от неожиданного появления Матриарха. – И я не предполагал, что Вы пожелаете лично присутствовать на этой…беседе.

– Надеюсь, для Вас это станет приятным сюрпризом. Тем более, что после Ваших «бесед» люди почему-то не могут досчитаться ногтей на пальцах, а то и самих пальцев, – Джита Генгейм улыбалась, хотя ее голос оставался язвительным и колючим. – Вы сами сообщили мне, что вызвали тех, кто остался в живых в той обители около… – Матриарх запнулась и вопросительно посмотрела на пребывавших в полуобморочном состоянии Меику и Сенту.

– Вилладуна. – На помощь сестрам пришла Вибека. – Это на севере рядом с Мистаром. В центре Приграничья.

– Я помню, – Кивком головы Матриарх поблагодарила за подсказку. – Одно время там жила моя дальняя родственница. Хотя, к сожалению, – она обезоруживающе улыбнулась, – мне ни разу не довелось побывать в тех краях.

– Думаю, нам стоит продолжить наш разговор. – Торберт Лип полностью пришел в себя и покосившись на Матриарха, осторожно произнес. – Я бы хотел кое о чем спросить сестру Вибеку. Ее Милосердие не возражает?

– Нет.

Повеселевший канцлер взглянул на стоявшую перед ним пожилую женщину. – Вы же помните мой вопрос? Что Вы можете сказать об этом воспитаннике?

– Я повторю Вам лишь то, что уже сказала сестра Меика. Он хороший юноша. Живой и умный.

– Что за воспитанник? – требовательно спросила Матриарх. Она пристально изучала стоявшую пред ней сестру Вибеку. – Неужели этот сыр-бор затеян из-за одного подростка?

– Из этой обители, – вперед выступил мэтр Гарено, – пропало четыре юноши. Его Светлость имеет основания полагать, что это исчезновение как-то связано с произошедшим убийством. А воспитанник по имени Эдмунд возможно подбил остальных совершить побег. Ведь он верховодил среди старших? – Начальник тайной полиции обратился за подтверждением своих слов к Вибеке. Однако сестра промолчала, поэтому мэтр вновь повернулся к Матриарху. – Вероятно он или кто-то тех, кто убежал вместе с ним видел нападавших. Может даже они знают того, кто расправился с наемниками?

В глазах Матриарха разгоралось любопытство. Пытаясь его не показать, она опустила голову и с показным равнодушием бросила: – Расскажите мне о беглецах?

– Их четверо, – с готовностью ответила сестра Вибека. – И они очень разные. Арибо – наглец, бузотер и вечное испытание нашего терпения. Удо – большой умница, хотя упрям и порой слишком горд. Кипп, – она ласково улыбнулась, – не удивлюсь, если вскоре в нем обнаружится Дар Средней. А Эдмунд – он…, – Вибека на мгновение задумалась, – он как огонь. Может обжечь, а может и согреть. Когда Эд был маленьким мы все так его и называли – огонек. Кругленький, рыжеволосый, беспокойный и…

– Как рыжеволосый? – Канцлер подался вперед. – Вы ничего не путаете уважаемая мэта?

Вибека слегка улыбнулась. – Я стара мессир, но не настолько, чтобы позабыть облик юноши, который рос на моих глазах много лет. Его волосы, конечно, не огненно-рыжие. Скорее, – она на мгновение задумалась, – они цвета темной меди. А еще синие глаза. Мне всегда казалось, что у Эдмунда эрульские корни.

– Еще и глаза, – разочарованно пробормотал Торберт Лип. – Как такое возможно?

– Именно, – рассмеялась Вибека. – Хилда говорила, что они у него такие с рождения. Ярко синие как васильки.

– Хилда? – Джита Генгейм не спускала с Вибеки заинтересованного взгляда.

– Да Ваше Милосердие, – в разговор вмешалась сестра Сента. На круглом лице сияла угодливая улыбка. – Это наша погибшая экономка. Она постоянно нянчилась с Эдмундом. Воспитывала его. Сколько времени он простоял у нее на горохе знают только Триединые. Мне рассказывали, что именно она нашла его младенцем, а затем принесла в обитель. Это было лет пятнадцать назад.

– Да около того, – в разговор вклинилась осмелевшая Меика.

– Как ее звали? – Казалось, Матриарху не хватает воздуха. Она тяжело дышала. За ее спиной зашевелился великан-телохранитель. – Каким было ее родовое имя? – Зеленые глаза светились в полутьме изумрудным блеском.

– Я не знаю Ваше Милосердие, – Сента грузно упала на колени. – Клянусь Триедиными, что не знаю. При мне она никогда его не упоминала. – Сестра громко всхлипнула.

– Кажется, ее звали так же, как и этого мальчишку, – негромко произнес Гарено. – В докладе упоминалась некая Хилда Ойкент и…. – Договорить он не успел. Стоявший у двери телохранитель тараном рванул вперед, отшвыривая в сторону всех, кто стоял у него на пути. Уже падая, мэтр успел заметить, как оседавшую в беспамятстве Матриарха заботливо подхватили могучие руки.