Текст книги "Берлинская мишень.. Священная война (ЛП)"

Автор книги: Ник Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

   Победная улыбка появилась на лице Анны Пальмитковой. «Это больше похоже на это», – сказала она, доставая еще один лист бумаги и двигаясь к другой женщине. «Вот обновленный список доказательств, которыми Оскар Хесслинг уже пытался шантажировать Стефана Конвея. Есть также подробные инструкции относительно того, куда и как их следует направить».

   «Стефан никогда не согласится!»

   «Я думаю, что он согласится». – сказала Анна, спокойно потягивая свой напиток. – Думаю, твой любовник согласится на все, чтобы спасти свою шкуру. Позови его.

   «Сейчас?»

   «Теперь. Я уверена, что у него есть личный телефон».

   «Да.» Урсула кивнула. «Он устанавливает скремблер, куда бы он ни пошел… по делам».

   «Хорошо, даже лучше. Позвони ему!»

   Все еще плача, Урсула пододвинула к себе телефон и набрала номер.

   «Да?»

   «Стефан… это я».

   «Урсула, как ты смеешь звонить мне сюда… даже по этому телефону!»

   «Стефан, произошло нечто очень важное…»

   «Черт возьми, Урсула, а не подождать до утра?»

   «Нет, черт возьми, не может!»

   «Хорошо, хорошо, дорогая… успокойся. Что это?»

   Сдавленным, плачущим голосом Урсула прочла три признания, а затем рассказала ему о фотографиях.

   Когда она закончила, на другом конце провода воцарилась долгая гробовая тишина.

   «Стефан?… Ты все еще там?»

  «Да, я здесь. Я думаю. Женщина все еще там?»

   «Да.»

   «Дай ей телефон!»

   Она протянула трубку русской. «Он хочет поговорить с тобой».

   Анна Пальмиткова сняла сережку Cartier и заговорила по телефону. «Да.»

   «Кто ты?»

   «Это не имеет значения. Важно то, что я готова скрыть имеющуюся у меня информацию в обмен на определенные… послабления с вашей стороны».

   «Вы просите меня совершить измену!»

   «Убийство, измена… все равно».

   «Будь ты проклята!»

   «У меня очень мало времени, мистер Конвей. Что вы скажете?»

   «Я хочу сказать тебе, чтобы ты поцеловала меня в задницу».

   Она невесело усмехнулась. – «Я уверен, что ты бы стал».

   «Мне нужно сначала увидеть тебя… поговорить с тобой лично».

   Анна сделала паузу, рассуждая. – «Это можно устроить».

   «Я должен осмотреть свой завод в Шпандау утром. На Пининбергерштрассе в Штаакене, у стены, есть пивная».

   «Я могу найти это».

   «Должны ли мы сказать в полдень?»

   «Полдень будет хорошо. Guten Morgen, Herr Conway».

   Анна повесила трубку и вернула сережку на место.

   «Он не собирается этого делать», – сказала Урсула, ее и без того широко раскрытые глаза стали еще шире.

   «Он хочет поговорить. Но я уверен, моя дорогая, что он это сделает».

  * * *

   «Ты проснулся?» – спросила она из темноты рядом с ним.

   «Да.»

   Картер переместил руку ей на живот, но ответа не последовало. Она ждала в его комнате, точнее, в его постели, когда он вернулся со встречи с Фойгтом.

   «Что случилось?»

   – спросил Картер, когда он разделся и скользнул в кровать рядом с ней.

   Они говорили, и чем больше они это обсуждали, тем более безучастной она становилась. Картер сделал попытки, и она ответила слабо. Занятия любовью были механическими, без страсти, с минимальным результатом.

   После этого они много мгновений пролежали в тишине врозь.

   Теперь казалось, что ей нужно поговорить еще раз, а Картер был не готов к этому.

   «У меня есть интуиция, прямо здесь, – она ​​прижала его руку, – что неважно, что вы откроете, все это приведет к женщине Райнеман, и Стефан в конечном итоге уйдет».

   «Нет, если я могу помочь».

   «Возможно, даже ты, Ник, на этот раз не сотворишь чуда. Чем больше мы узнаем о Стефане, тем больше я понимаю, что он богат, умен, могущественен и совершенно аморален. Таким людям может сойти с рук все. Для них нет законов ".

   Его поразил глухой монотонный голос. Это было не похоже на нее, и фаталистическая точка зрения, которую она придерживалась, могла быть опасной.

   «Эй, – сказал он, обнимая ее.

   «Что?»

   «Я думаю, у вас посткоитальная депрессия».

   «Не опекай меня, Ник».

   «Хорошо, – вздохнул он, – не буду. Нам нужен стрелок. Думаю, Ганс-Отто отдаст его нам».

   «А потом, надеюсь, все станет на свои места?»

   «Надеюсь. Все в этом бизнесе разбросано по кусочкам. Вы только молитесь, чтобы они собрались вместе».

   «Помните Гонконг?» – спросила она хриплым от настроения голосом.

   «Да уж.»

   «Ты оставался со мной всю ночь и следующий день. На следующую ночь я проснулась и назвала тебя. Ты покинул мою больничную палату. Я знаю, куда ты пошел и что сделал, Ник».

   Картер осторожно откатился от нее.

   Он помнил. Он очень тщательно работал с китайским преступным миром и купил себе автомат Узи. Затем он отправился на склад Коулуна и убил троих мужчин.

   Никакого отчета не было, и не было установлено никаких связей.

   Но Лиза знала.

   Внезапно он осознал, что она встала, встала с кровати и натянула халат.

   «Куда…?»

   «Тебе нужен сон», – ответила она, двигаясь к двери. «Завтра большой день… для нас обоих».

   Он начал возражать, но дверь за ней уже закрывалась.

   Картер очень устал, но после того, как она ушла, он долго лежал без сна, беспокоясь о том, как, по его мнению, ее разум, возможно, играет с ней шутки.

   Это были первые лучи солнца, когда, наконец, он позволил своим глазам закрыться и позволить сну настигнуть его.

  Тринадцатая глава.

   Стефан Конвей сунул фотографии и листы бумаги обратно в манильский конверт и бросил их на стол между собой и женщиной. Несмотря на то, что они находились в очень уединенной, закрытой кабине, он огляделся, прежде чем заговорить, как будто кто-то смотрел через его плечо.

   «Если не считать фотографий, это чистое предположение», – прорычал он. «И что с того? У многих женатых мужчин есть романы. Половина мужчин, работающих на меня, вероятно, трахают своих секретарш».

   «Если они работают на вас, – холодно ответила темноволосая женщина, – они, вероятно так делают».

   «Ты – язвительная сука».

   Ее красные губы заиграли улыбкой. «Ваше мнение меня не беспокоит и не интересует. Вдобавок к тому, что вы видели, мы можем отправить Клаусвица на Запад лично, чтобы он рассказал его историю».

   «Это все равно меня не тронет».

   «Возможно, нет. Но это нанесет серьезный удар по вашему авторитету. Вы могли бы, как вы, американцы, выражаетесья, поцеловать политику на прощание».

   Стефан Конвей потер виски. «Что ты хочешь?»

   Анна Пальмиткова передала тот же список, который передала Урсуле Райнеманн в предрассветный час того утра.

   Конвей внимательно просмотрел его, а затем с отвращением швырнул на стол.

   «Это измена!»

   «Это бизнес. И если ты не хочешь заниматься бизнесом…»

   Она собрала список и папку с манилой и стала подниматься.

   «Садись.» Конвей вздохнул и размял незажженную сигару в кофейную чашку. «Если я согласен, я хочу получить больше, чем этот материал».

   «Такие как…?»

   «Уничтожить все следы».

   Анна Пальмиткова закурила. Она глубоко вдохнула и позволила дыму просочиться из ее ноздрей. «Мужчина, который продал винтовку, уже мертв. И женщина, фройляйн Кламмер тоже».

   Русская шпионка ожидала, что мужчина напротив нее побледнеет, ахнет или каким-то другим образом выскажет шок от осознания ее безжалостности.

   Она была совершенно не готова к его собственной жестокости.

   «Хорошо. Я хочу, чтобы этот Дитер Клаусвиц тоже был мертв. Я хочу, чтобы его тело было доставлено западногерманский SSD вместе с другим признанием, что он собирался убить меня».

   «Я думаю, это можно устроить».

   «Это будет устроено», – прошипел Конвей. «И это еще не все. Я хочу убрать Урсулу с дороги, и я хочу, чтобы это выглядело как случайность».

   Настала очередь женщины моргнуть. Ее научили отказываться от любых эмоций, убивать без вопросов, использовать свое тело по любой причине по приказу. Буквально не было ничего, что она не сделала бы для своего дела.

   Но даже она была шокирована.

   «Это может быть сложно».

   «Но это может быть сделано.» – возразил он.

   «Да, это должно быть сделано.»

   «Я уезжаю сегодня рано утром в Мюнхен. Я хочу быть там, когда это произойдет».

   «Извините. Я должна позвонить».

   Стефан Конвей заказал свежий кофе и бренди, пока ждал. Он развернул новую сигару и на этот раз закурил. К тому времени, как русская вернулась, все шло хорошо.

   «Хорошо?»

   «Позвони ей. Скажи ей, что ты должен увидеть ее лично, но не в Западном Берлине. Скажи ей, чтобы она проехала через Восточную Германию и выехала на запад по автобану номер пятнадцать в сторону Гамбурга. Скажи ей, чтобы она уехала в шесть часов вечера. "

   «Конечно.»

   «В Людвигслусте она должна ехать по шоссе на север в сторону Шверина. Скажите ей, что вы встретите ее на этой дороге. Поэтому она должна быть точной».

   «Это будет похоже на несчастный случай».

   «Так и будет.»

   Конвей кивнул. Он даже улыбнулся. «Она водит…»

   «… Новый серый кабриолет Mercedes 190 SL, номер лицензии D944-941. Мы очень внимательны, мистер Конвей. Теперь ваша часть сделки».

   Конвей посмотрел на часы. «Я могу получить заказ в наш исследовательский центр в Калифорнии в течение часа. Они передадут его на наш склад в Пенсильвании. Это может быть в пять часов рейса из Даллеса по времени Вашингтона».

   «Значит, он будет здесь в пять утра».

   «Без учета погоды во Франкфурте».

   «Завтра в полдень, г-н Конвей, власти Западной Германии будут проинформированы о том, чтобы забрать тело Дитера Клаусвица на контрольно-пропускном пункте Чарли».

   «А оригиналы… признания и фотографии?»

   «Это будет доставлено вам в Мюнхен, как только оборудование будет в Восточном Берлине. Я сама буду сопровождать передачу».

   «А если вас поймают из Франкфурта?»

   «Будет кто-то, кто займет мое место. Нам просто нужно будет попробовать еще одну партию, не так ли?»

   Это застало Конвея врасплох, но он быстро оправился и ответил, вернувшись в наступление.

   «Я не знаю, кто вы, но могу догадаться, кто вы: русская, и, вероятно, шпион КГБ. Ну, знаете что? Мне плевать, пока я получаю свою долю. У меня столько же денег столько же власти и контактов, сколько в большинстве стран третьего мира ".

   «Я уверен, что ты знаешь».

   «Запомни это. Потому что, когда это закончится, если ты когда-нибудь снова попытаешься связаться со мной, я прикажу убить тебя, как я убил мою жену. Только это не будет так быстро и безболезненно. И я сделаю это. где бы вы ни находились, даже в Москве ».

   С этим он ушел.

   Анна Пальмиткова проследила за струйкой дыма в сигарете в руке.

   Пальцы, державшие её, дрожали.

  * * *

   «Герр Картер?»

   «Да.» Картер сразу узнал голос в телефоне и скатился с кровати, стряхивая с себя туман.

   «Нужно ли мне говорить, кто это?»

   «Нет. Что у тебя есть?»

   «Нашего мужчину наняли через Оскара Хесслинга. Это сделала женщина, которая связалась с первым человеком в США. Но почему-то я чувствую, что у вас уже была эта информация, верно?»

   «Да. Я тебя проверял».

   «Я уважаю это. Мужчину, которого вы хотите, было очень сложно идентифицировать, поскольку он не был профессионалом».

   «Он не был им?»

   «Нет, но он был чрезвычайно квалифицирован. Гений этого ублюдка Хесслинга находил таких людей».

   «Кто он?»

   «Его зовут Дитер Клаусвиц».

   Картер закурил сигарету и позволил дыму обжечь его легкие, пока он слушал краткую историю стрелка.

   «Где я могу его достать?» – сказал он наконец.

   «Боюсь, это будет сложно. Прямо сейчас. Клаусвиц содержится в тюрьме Восточной Германии. Он также находится под строгой охраной как государственный узник».

   «Черт.»

   "Это все, что я могу вам сказать, герр Картер.

   Вы упомянули, что вам может потребоваться другая услуга до завершения нашего соглашения? "

   «Нет ... подожди, может быть. Постой!»

   Картер уронил телефон. Он прошел в ванную и налил в раковину холодную воду. Он быстро дважды окунул голову в воду, чтобы очистить разум.

   «Рискованно, – подумал он, – его мозг снова работает на полную мощность, но это может стать рычагом».

   «Фойгт?»

   «Я все еще здесь.»

   «Я хочу, чтобы ты похитил женщину и держал ее».

   «Это займет некоторое время, наблюдение, настройка…»

   «Я хочу, чтобы это было сделано сегодня вечером».

   «Я устрою это».

   «Её зовут Урсула Райнеманн…»

  * * *

   «Урсула?»

   «Да.»

   «Подойди к угловому телефону и позвони мне».

   Конвей положил трубку на подставку и захлопнул два своих громоздких чемодана. Он всегда собирал вещи сам. Это было его фетишем – всегда знать, где все находится, даже нижнее белье и носовые платки.

   Он схватил телефон при первом звонке.

   «Это я, что случилось?»

   «Послушай, дорогой, у меня сейчас нет времени рассказать тебе все. Я должен тебя увидеть».

   «Но как? Это было бы слишком опасно, чтобы нас увидели…»

   «Мне все равно, Урсула, дорогая. Я должна увидеть тебя сейчас больше всего».

   «Я полагаю, это может быть просто бизнес», – сказала она, немного подумав. «Я должен приехать в отель?»

   «Нет… нет, я хочу, чтобы ты поехала в Западную Германию».

   «Куда?»

   Конвей осторожно дал ей инструкции, которые дала ему русская женщина. А потом он повторил их.

   «Но где я тебя встречу?»

   «Просто продолжай ехать по маршруту. Я тебя встречу».

   По телефону раздавались рыдания. «О, Стефан, это все нас догонит, не так ли!»

   «Нет, нет, это не так, если мы будем сохранять голову. Просто сделай, как я говорю, Урсула, и мы будем вместе навсегда… скоро. А, Урсула…?»

   «Да?»

   «Не говори никому, куда ты идешь».

   «Я не буду. Эта женщина, которая пришла вчера вечером, имеет к этому какое-то отношение?»

   Кануэй почти ответил отрицательно, но передумал. «Да, в некотором смысле».

   «О, Стефан, ты ведь не собираешься отдавать им оборудование?»

   «Урсула, как ты вообще можешь об этом подумать? То, что мы сделали, – это для нас, но я никогда не стану предателем. Ты это знаешь».

   «Да, конечно, люблю. Я люблю тебя, Стефан».

   «И я люблю тебя, дорогая. Увидимся сегодня вечером». Он повесил трубку и резко двинулся к двери. «Джон?… Джон, где ты, черт возьми?»

   «Прямо здесь, сэр».

   «Машина готова?»

   «Да, сэр, и самолет готов к вылету в Тегеле».

   «Хорошо. Возьми мои чемоданы. Пошли к черту отсюда!»

  * * *

   Картер набрал номер Лизы, и ответил сонный голос.

   «Это я», – сказал он. «Чувствуешь себя лучше?»

   «Ничего особенного. Просто сонная».

   «Давай, собирай вещи. Если мы сможем закончить это дело к вечеру, мы направимся в Мюнхен».

   «Мюнхен?»

   «Чтобы нажать на Стефана Конвея. Он поехал туда рано; я только что говорил с Винтнером. Я направляюсь в его офис».

   «Что-то новое?»

   «Мы знаем, кто стрелял».

   «Ник, я пойду».

   «Нет необходимости. Сиди спокойно, я буду держать тебя в курсе».

   Он повесил трубку, прежде чем она успела задать еще какие-то вопросы, и направился к лифту. Автомобиль SSD и водитель, которого ему дал Винтнер, ждали у тротуара.

   Поездка длилась двадцать минут по дождливым и скользким улицам.

   «Доброе утро», – сказал Картер, наливая себе горячую чашку кофе и садясь напротив человека из SSD.

   «Сегодня полдень. Вот досье Клаусвица. У него короткое обвинительное заключение, но фон соответствует профилю».

   «Есть ли шанс поторговаться для него?»

   «Зависит от того, знают ли они, что у них есть».

   Картер кивнул и отхлебнул дымящееся варево, листая файл. Вот о чем я думал. Кроме того, если он попал туда сразу после убийства, то это не Клаусвиц убил фрау Кламмер».

   «Прочитав это, я думаю, вы согласитесь, что это все равно будет не в его стиле. Он мог бы придушить ее голыми руками, но никогда – куском фортепианной проволоки. Я послал агента через стену. Нам просто придется подождать. Да, Брухнер, что это? "

   Картер поднял глаза. Брухнер стоял в дверном проеме, его лицо омрачалось смесью отвращения и недоумения.

   «Турок. Они нашли его на плоту посреди Халлензее около часа назад… мертвым».

   «Как он это получилось?» – спросил Картер.

   «Выстрел, одна пуля за правым ухом. Они уже опознали пистолет. Это один из многих, украденных около месяца назад из оружейной казармы в Протаге».

   «На плоту?» – сказал Винтнер.

   «Да, сэр. Его отпечатки – единственные на пистолете. Они называют это самоубийством».

   Картер и Винтнер обменялись взглядами. Их глаза говорили все: чушь собачья.

  * * *

   Плохая погода ещё ухудшилась. Сквозь высокие окна небо над Западным Берлином в угасающем свете стало цвета свинца. Моросящий дождь разносился по городу серым пятном, что сделало Картера еще более подавленным, чем он уже себя чувствовал.

   Теперь собрать это было несложно. КГБ или Восточногерманский Штази – или и то, и другое – звхватили Дитера Клаусвица

   Они не только захватили его, но и уже действовали в соответствии с тем, что он им сказал.

   Быстрый телефонный звонок в округ Колумбия и несколько быстрых вопросов Лимптону / Симонову заполнили некоторые пробелы. Под интенсивным допросом были вещи, которые он вспомнил, рассказывая Анне Пальмитковой. Например, связь, которую он установил с Оскаром Хесслингом, чтобы шантажировать Стефана Конвея.

   Когда Дитер Клаусвиц попал к ним, это было похоже на манну небесную или плод хорошей операции, в зависимости от того, как на это смотреть.

   Связать вместе убийство фрау Кламмер и «самоубийство» турка подходило Картеру. Скорее всего, для убийства была послана группа из Восточной Германии. Это означало, что Восток уже понял это и намного опередил Запад.

   Следующий шаг?

   Получить от Конвея то, что они хотели.

   Видит Бог, подумал Картер, если он правильно догадался, у них более чем достаточно боеприпасов.

   Они наняли кого-то, чтобы наблюдать за Конвеем и его свитой в Мюнхене. В Берлине было трудно следить за каждым его шагом. Винтнер ехидно сообщил Картеру, что «у герра Конвея много очень влиятельных друзей. Двое мужчин, которые были у меня с ним, были задержаны после нескольких телефонных звонков в Бонн».

   «Политика», – подумал Картер, глядя на светотень автомобилей и городских огней далеко внизу.

   «Черт.»

   Картер резко обернулся. Джамиль Эрхани сидел за огромным столом в форме подковы перед рядом компьютерных экранов. Он откинулся на спинку стула, его пальцы впились в голову.

   «Тебе нужно еще кофе, Джамиль?»

   «Нет, мне нужно сорок пальцев и два мозга. Разве ты не можешь понять это законно? Прошить значок или что-то в этом роде?»

   Картер усмехнулся. «Боюсь, Конвей слишком хорошо прикрывает свою задницу. Продолжай».

   Картер подошел к столу, уставленному сэндвичами и огромной кофеваркой.

   «Попасть на его банковский счет было проще простого по сравнению с этим», – простонал индиец. «Господи, Ник, отгрузка, инвентарь и классификация продукции такой компании, как Protec, все равно что пытаться взломать Форт-Нокс с водометом!»

   Картер протянул ему чашку свежего дымящегося кофе. «Продолжай, мой друг. Если у КГБ есть рычаг давления на Конвея, я хочу знать, сгибается он или опрокидывается. Сейчас это все, что у нас есть».

   Вздохнув, Эрхани отпил кофе и покатился на стуле, чтобы набрать еще несколько последовательностей в попытке найти ключ, который позволил бы ему войти в компьютеры Protec.

   Телефон зазвонил. Картер заметил линию и схватил ее. «Картер здесь».

   «Это Лиза, Ник. Винтнер дал мне этот номер. Что нового?»

   «Немного.» Он быстро привел ее в курс дела.

   «Они схватили его, – ответила она, – и обратят его. Он сделает все, чтобы избежать чего-то подобного и сохранить себя белоснежным!»

   В ее голосе снова прозвучала дрожь, граничащая с истерией.

   «Успокойся, Лиза, мы делаем все, что можем».

   «Знаю, знаю. Это просто… ну, черт возьми, это расстраивает!»

   «Я знаю, что это… чертовски неприятно».

   «Что-нибудь я могу сделать?»

   «Нет, оставайся спокойной в отеле. Я позвоню тебе, если что-нибудь сломается».

   «Спасибо».

   «Да уж.»

   Картер уронил телефон и посмотрел на часы.

   Было семь часов. Мальчики Ганса-Отто просто приедут к Урсуле Райнеманн.

  * * *

   Урсула преодолела последнюю баррикаду и заставила мощный двигатель завывать, переключая передачи. Впереди белой лентой перекручивалась автобан.

   В зеркало заднего вида она увидела, что черный «Вольво» все еще следует за ней. Машина подобрала ее у ворот Шпандау и оставалась с ней, не отставая от ее скорости, через всю Восточную Германию.

   Она несколько раз замедлялась Вольво всегда замедлялся вместе с ней. На полпути через ГДР она решила, что Стефан сидит в «Вольво». Кто еще мог бы последовать за ней таким образом?

  Она возобновила нормальную скорость для автобана, которая, конечно, была такой же быстрой, как и «мерседес».

   Дворники лобового стекла гипнотически боролись с дождем. Они вызывали у нее сонливость, и постоянное наблюдение за машиной позади нее не помогало.

   Она подумала о том, чтобы остановиться в Перлебурге, отметке в три четверти, но наложила вето и поехала дальше. В Людвигслусте она заметила знак на шоссе 106 и направилась на север в сторону Шверина. Дорога здесь сужалась, и, поскольку она была плотно опоясана деревьями, было намного темнее.

   Ей пришлось снизить скорость до пятидесяти миль в час.

   Вольво отстал далеко сзади, но его огни все еще были видны вдалеке.

   Внезапно из-за поворота на площадку для отдыха на дорогу свернул большой седан «Мерседес» и свернул на полосу прямо рядом с ней. В машине было двое мужчин, и краем глаза Урсула могла видеть, как они смотрят на нее.

   Она ускорилась, и они тоже. Она замедлилась, и они тоже.

   Впереди примерно две мили дорога сузилась, чтобы войти в туннель. Его толстые бетонные стены блестели в свете встречных огней.

   Позади нее она могла видеть огни – она ​​предположила, что они принадлежали «Вольво» – набирающие скорость и быстро приближающиеся.

   Урсула увеличила скорость. Внезапно места не оказалось. Седан приближался к ней.

   Она сняла ногу с акселератора и нажала на педаль тормоза.

   Было слишком поздно.

   Она ехала со скоростью восемьдесят пять миль в час. Тормоз замедлил ее до шестидесяти, когда нос маленького кабриолета врезался в бетонную сторону туннеля.

  * * *

   Картер наблюдал, как пальцы Эрхани летают по клавиатуре, буквы и символы всплывают, а затем исчезают на экране компьютера.

   Индиец этого не сказал, но Картер мог сказать по остекленевшим глазам этого человека, что он добивается прогресса.

   «У тебя вышло»

   «Не совсем, но я думаю, что я близок. Коды доступа были простыми. Я просто сделал их слишком сложными. Получите это, ладно?»

   Картер схватил телефон. «Да?»

   «Герр Картер?»

   К настоящему времени Картер хорошо знал хриплый голос. «Говоря. У тебя есть ее?»

   «Боюсь, что нет. Мои люди были готовы двинуться, но она оставила свою квартиру и проехала сквозь стену».

   «В Восточный Берлин?»

   «Нет. Она поехала по автобану номер пятнадцать в Западную Германию».

   Картер вспотел. «Это должно было облегчить захват».

   «Было бы, – ответил Фойгт, – если бы она не врезалась в стену туннеля».

   «Происшествие?»

   «Властям это будет казаться так. Двое моих людей следовали за ней. Они видели, как большой седан Mercedes разбился».

   «Она мертва», – прошипел Картер.

   «Да. Ее голова прошла через лобовое стекло, а ее грудь раздавила рулевое колесо».

   «Ваши люди не получили номер машины, не так ли?»

   «Да, но позже».

   «Позже…?»

   «Излишне говорить, что они не остались на месте происшествия. Когда они возвращались,„ Мерседес “обогнал их по восточногерманскому автобану. Они видели, как он тронулся с Nauen».

   Картер ахнул. – «Из Восточной Германии?»

   «Вполне».

   Фойгту не нужно было вдаваться в подробности. Если люди, убившие Урсулу Райнеманн, покидали автобан в Восточной Германии, особенно ночью, они были официальными лицами.

   «Я полагаю, герр Картер, что наше соглашение завершено?»

   «Закончено, герр Фойгт. Данке».

   «Битте».

   Связь была прервана, и Картер вернул телефон на место.

   Слишком много людей погибло, слишком сильная связь с Востоком.

   Он был почти уверен, что теперь он у него есть. Этим завершилось убийство Урсулы Райнеман. Она была Последним звеном, которое могло поставить Стефана Конвея в тупик.

   «Я понял!»

   Картер подошел к консоли позади Эрхани. Он уже знал, что произошло. КГБ опередил его. Они сочли убийство неверным путем и возложили ответственность на Конвея.

   Десять к одному будущий сенатор заметал следы, чтобы спасти свою шкуру.

   Эрхани подтвердил это.

   «Вот она, партия, почти до последнего микрочипа, который вы получили от Пентагона».

   «Чей код авторизации?»

   «Личное, Стефан Конвей».

   «Куда это идет?»

   «Lufthansa из Даллеса. Приземляется во Франкфурте в пять утра по местному времени».

   «Они перегрузятся в аэропорту сразу после таможни».

   «Планируется перевести его на военный транспорт в Западный Берлин».

   «У них будут готовы фальшивые ящики», – прорычал Картер.

   «Это ваш отдел, а не мой», – сказал Эрхани, повернувшись к Картеру.

   Киллмастер уже направился к двери.

  * * *

   В руке адъютанта затрещало радио. Он поднес ее к уху и заговорил. Когда все стихло, он повернулся к своему начальнику.

   «Товарищ полковник?»

   «Да».

   «Он сейчас в запретной зоне, направляясь к воротам Митте».

   «Да, я его вижу», – ответил Баленков, двигая вместе с торопливым мужчиной сверхмощный бинокль. «Он строго следует инструкциям».

   В животе Баленкова закипела желчь. Он сам дал Дитеру Клаусвицу инструкции, которые отправят его на смерть.

   "Боюсь, герр Клаус, мы не можем позволить вам покинуть Восточный Берлин на борту Аэрофлота.

   Однако вы можете вернуться в Западный Берлин. Ворота Митте будут открыты для вашего перехода. Я уверен, что ваших американских бумаг будет достаточно, чтобы позволить вам сбежать ".

   Баленков переместил бинокль к закрытым воротам, а затем обратно к Клаусвицу. Мужчина заметил заброшенные ворота. Полковник со своего наблюдательного пункта на крыше почти видел страх и осознание на лице убийцы.

   Клаусвиц развернулся, его глаза видели расчищенный песок нейтральной зоны между двумя стенами. Теперь его разум знал, что его обманули. Но он все еще был свободен. Он мог перелезть через стену и получить второй шанс на свободу?

   Он не мог.

   Его единственным выбором была сельская местность Восточной Германии.

   Он отошел от стены и побежал.

   Потом это случилось.

   Ослепительный белый свет осветил улицу и бегущую фигуру. Ночную тишину нарушили отрывистые очереди.

   Клаусвиц упал, перекатился и снова вскочил. Он пошатнулся.

   Раздалась еще одна короткая очередь, и он упал.

   На этот раз он не двинулся с места.

   «Шкатулка готова?»

   «Да, товарищ полковник».

   «Я сообщу SSD, что убийца был убит при попытке к бегству. Кроме того, у нас есть подписанное признание в том, что он пытался убить Стефана Конвея».

   «Товарищ полковник, Пальмиткова – женщина основательная, – с гордостью сказал помощник.

   – Да, – сухо ответил Баленков и мысленно добавил. Разве мы не все очень эффективные машины для убийства?

  * * *

   Картер курил и смотрел сквозь маленькие волны дождя, стекавшие по лобовому стеклу. Рядом с ним заерзал на сиденье Брюхнер. Марти Джейкобс тихо сидел сзади.

   Они находились в одном из самых старых и грязных кварталов Франкфурта, глядя на старый грязный склад.

   Зная, что искать, было легко обнаружить груз на складе. Коробки повседневного радиооборудования были заменены оборудованием Protec. Четыре ящика Protec были перемаркированы и загружены на грузовик вместе с остальным неклассифицированным оборудованием.

   Четверо людей Брухнера уже ждали, чтобы наброситься на грузчиков, сделавших замену.

   Все трое последовали за грузовиком на этот склад. Теперь они ждали.

   «Кто-то едет ... это фургон!»

   «Я вижу это», – сказал Картер, гася сигарету.

   Фургон подъехал к широким двойным дверям, и кто-то шагнул со стороны водителя. В свете фар фургона произошло движение, и двери распахнулись. Фигура повернулась и на короткое время полностью осветилась.

   «Иисус Христос», – прошипел Марти Джейкобс. «Это сама Анна Пальмиткова!»

   «Да, черт возьми», – прорычал Картер, когда фургон вошел в здание, и двери за ним закрылись. «Сейчас многое ясно».

   И все ставки сняты! – подумал он, вылезая из машины.

   «Вы оба останетесь здесь. Это личное!»

   Ни один из мужчин не двинулся с места.

   Картер пересек мокрый тротуар к боковой двери склада подальше от главных двойных дверей.

   Он уже взломал замок, так что смог проскользнуть тихо и быстро. Он снял обувь и прошел через груды ящиков, сложенных на деревянных поддонах.

   Она как раз тащила с грузовика последний ящик. Она двигалась быстро, эффективно. Картонные ящики были громоздкими, но не тяжелыми. Она легко взяла один и направилась к фургону.

   Картер проскользнул позади нее и подождал, пока она не упадет на пол.

   «Я сказал вам оставаться в России, товарищ».

   На ее лице отразились шок и удивление. С очевидным усилием она взяла себя в руки и заговорила негромко. «Это не имеет значения. У нас есть доказательства на Кануэй. Если эта партия не будет доставлена, он найдет способ доставить нам другую, а не разрушить свое будущее».

   «Я уже догадался об этом. Анна», – сказал Картер, двигаясь к ней, когда он приготовил пистолет люгер «Вильгельмину», но оставил предохранитель. «Вот почему я заключу сделку. Я хочу Конвея».

   «Ой?»

   «Верно. Что у тебя есть на него?» Она сказала ему, и Картер кивнул. «Я так и думал. Мы сторгуемся. Вы даете мне возможность раздавить Конвея, и вы можете получить коробки Protec».

   «Ты думаешь, я дура, Картер? Кроме того, фотографии и признания находятся в Восточном Берлине. У меня нет их для обмена».

   «Тогда я просто убью тебя и сделаю все, что смогу, чтобы схватить Конвея».

   Она пожала плечами и шагнула вправо, подальше от открытых дверей фургона. Картер поднял пистолет. Он не собирался стрелять, он собирался блефовать.

   Он хотел убить ее, но живая, она могла быть ключом к схватке с Конвеем.

   Она читала его как книгу.

   Быстрым движением она обошла фургон и направилась к большим двойным дверям.

   Взволнованый ее внезапным действием. Картер не поймал ее, пока она не оказалась почти у двери. Он схватил ее за талию одной рукой, когда их инерция ударила их обоих в закрытые двери.

   Она была ловкой и быстрой – может быть, даже быстрее Картера.

   Она оправилась первой, изогнулась и ткнула его коленом в пах. Он заблокировал это бедром. Она схватилась за руку, которая держала Вильгельмину, царапая пальцы с удивительной силой. Ее палец вонзился в его спусковую скобу. Но безопасность все еще была включена.