Текст книги "Берлинская мишень.. Священная война (ЛП)"

Автор книги: Ник Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

   «Я уверена», – пробормотала она.

   Картер почувствовал, как она двигается по нему, почувствовал тепло ее губ, а затем и всего рта.

   «Расслабься», – сказала она. «Помни, я точно знаю, что делаю».

  Девятая глава.

   «Мы работали с ним в группах всю ночь, герр полковник».

   Перед тем, как заговорить, Баленков соскреб с правой стороны лица еще немного бороды. «И он не сказал тебе ничего, кроме своего имени, звания и серийного номера».

   «Что, герр полковник?»

   «Ничего. Что он говорит?»

   «Он утверждает, что он такой, как написано в его документах, и требует позвонить в свое посольство».

   Полковник кивнул своему отражению в зеркале и вытер пену с лица. «Это убийца. Его невозможно сбить с толку. То, что у него есть, слишком сильно».

   Лейтенант держал мундир старшего мужчины. «Должны ли мы использовать убеждение?»

   «Возможно, нам придется, но только в крайнем случае. Нет, я думаю, что в случае герра Кляйна / Клаусвица мы попробуем разум».

   Баленков не стал вдаваться в подробности, и лейтенант Штази больше не стал его расспрашивать. Двое мужчин покинули довольно спартанскую квартиру россиянина и спустились к ожидающей «Чайке».

   «Ваш офис. Товарищ полковник?»

   «Нет. Кемпельстофф».

   Черный автомобиль с высоким кузовом выехал с обочины на Карла Маркса штрассе и направился к Лихтенбергу и тюрьме строгого режима Восточного Берлина.

   Лейтенант начал разговор, но Баленков его успокоил легким взмахом руки. Мысль полковника работала, перебирая все грани информации, которую они почерпнули о событиях на Западе накануне.

   У него уже была теория, частично подтвержденная Москвой накануне вечером. Но сложить все остальное было головоломкой из нескольких частей.

   В конце концов он вытащил из портфеля заметки, заметки, файлы и блокнот. Он старательно просматривал каждую клочок информации и делал заметки по мере чтения.

   К тому времени, как они добрались до тюрьмы, Баленков был вполне уверен, что сможет привести веские доводы.

  * * *

   Картеру удалось принять душ, побриться, одеться и выскользнуть из комнаты, не разбудив Лизу Беррингтон.

   По дороге в столовую он остановился у стола. "Любые звонки

  или сообщения для комнаты семь-четырнадцать, Картеру? "

   «Nein, mein Herr».

   За тостами, соком и кофе Картер записал вопросы, на которые он хотел бы получить ответы от Стефана Конвея. Было почти девять, когда он расплатился по чеку и вернулся к стойке регистрации.

   «По-прежнему ничего, герр Картер».

   «Данке». Он повернулся и практически столкнулся с Брюхнером.

   «Инспектор Винтнер в машине».

   «Я буду только секунду», – ответил Картер. «Один звонок».

   Оператор AX включил скремблер в тот момент, когда упомянул свое имя, и через несколько секунд на линии оказался Марти Джейкобс с хриплым голосом.

   «Надеюсь, ты немного поспал».

   «Немного, не много», – ответил Картер, вспомнив почти ненасытные требования, которые Лиза предъявила к его больному телу ранее. «Как далеко мы продвинулись?»

   «Установите. Конечно, мы должны будем быть немного осмотрительными в дневное время. Настоящее действие начнется не раньше, чем сегодня вечером. То есть, если это начнется».

   По нервозности в голосе мужчины Картер понял, что надеялся, что ответ Картера будет отрицательным.

   «Это идет… полностью».

   «О, Боже».

   «Не унывай, Марти. Все, что получат твои мальчики, мы пожертвуем на вашу любимую благотворительность».

   «Вы, конечно, знаете, что мы нарушаем законы дружественной страны».

   «Как и Фойгты. Я позвоню вам для отчета о проделанной работе сегодня днем».

   Помимо водителя и Брюхнера, там была молодая блондинка-стенографистка, которая выглядела очень деловой. Картера представили, когда он проскользнул на заднее сиденье, и Винтнер ответил кивком на вопрос Киллмастера: разговаривать можно.

   «Что-то новое?»

   «Чертовски мало», – ответил главный инспектор. «F1 был украден из французского военного склада в Марселе. Мы провели обзор, но до сих пор у всех профессионалов, которых мы пригласили для допроса, есть твердое алиби. Я думаю, что нам нужно что-то, что встряхнет улицу, чтобы получить ответы ".

   Картер улыбнулся. «Я думаю, что у меня есть способ сделать то, чего нет у вас».

   Он уточнил, а затем затаил дыхание, пока на лице Винтнера не расплылась широкая улыбка. «Я передам Реймеру слово посла, чтобы его люди ослепли».

   «Я думаю, это сработает». – сказал Картер.

   «Я тоже. Конечно, я не слышал ни слова из того, что вы сказали».

   «Конечно.» Картер передал мужчине список вопросов, которые он задал за завтраком. «Я бы предпочел, чтобы вы спросили об этом. Я думаю, что сейчас лучше, чтобы Конвей не знал, кто я».

   «Герр Винтнер?» Это был Брюхнер с переднего сиденья.

   «Да?»

   «Радио… очевидно, террористический акт на подъезде к частной резиденции в Грюневальде. Были взорваны два автомобиля, никто не пострадал».

   Винтнер начал тянуться к радиотелефону на заднем сиденье и внезапно остановился. «Узнай, кому принадлежали машины!»

   «Да.» Брухнер вернулся к своей гарнитуре и через несколько секунд повернулся к заднему сиденью. «Mercedes последней модели и новый Rolls-Royce, зарегистрированные на Эриха Фойгта».

   «Скажите полиции отделения, чтобы они разобрались с этим».

   «Ja, mein Herr.»

   Винтнер повернулся к Картеру и усмехнулся. «Ваши люди не теряют времени зря».

  * * *

   «Герр Кляйн, я полковник Волатой Баленков».

   Дитер Клаусвиц проигнорировал протянутую руку и поднялся во весь рост. Его глаза были слезящимися и красными от бессонницы, но в его лице была мрачная решимость.

   «Полковник, как американский гражданин, я требую, чтобы мне разрешили связаться с моим посольством».

   «В свое время. Герр Кляйн». Баленков сел и начал раскладывать свои бумаги.

   «Я также требую осмотреть мою куртку».

   «Твоя куртка?»

   «Да. Я думаю, что подкладка моего пиджака была отпорота, в него были вставлены банкноты ГДР, а пиджак был заново сшит».

   «Кто бы это сделал, герр Кляйн?»

   «Наверное, горничные в отеле, по вашему приказу».

   «Я вижу, вы нас очень мало уважаете, герр Кляйн».

   «У меня вообще нет к вам уважения».

   Одна бровь резко изогнулась. «Я должен напомнить тебе, где ты ...»

   «Вам вряд ли нужно это делать. Я знал, что нахожусь в полицейском участке с того момента, как проезжал через КПП Чарли».

  «Почему вы поехали в Восточную Германию, герр Кляйн?»

   «У меня есть билет на Аэрофлот до Лондона».

   Есть рейсы в Лондон из Западного Берлина ».

   «Мне было любопытно.»

   «Я вижу.» «Этот человек хорош, – подумал Баленков. он хорошо блефовал. Полковник только надеялся, что его удастся обмануть. „Пожалуйста, присядьте, mein Herr. Я хочу, чтобы вы кое-что прочитали, а затем, возможно, мы сможем обсудить мою теорию“.

   Неохотно блондин сел и взял папку с бумагами. Баленков внимательно следил за его лицом и проклинал себя, когда не было ни моргания, ни поднятой брови, ни заметного изменения выражения лица.

   Это было досье полиции Западного Берлина на Дитера Клаусвица.

   «Интересно, но при чем тут я?»

   «Возможно, ничего, но три вещи в этом деле, несмотря на то, что Клаусвиц – известный преступник, интригуют меня. Вы знаете, что такое биатлон?»

   «Я считаю, что это спортивное мероприятие, которое включает в себя беговые лыжи и стрельбу».

   «Стрельба из винтовки, да. Из дела вы заметите, что Клаусвиц – отличный стрелок. Вы также заметите, что во время своей короткой военной карьеры он находился в Штутгарте, а после службы в армии учился в Американском университете в Мюнхене. Я подозреваю, что английский язык герра Клаусвица так же хорош, как мой… или ваш ».

   «Я встречал нескольких немцев, которые прекрасно говорили по-английски».

   «Конечно», – ответил полковник. «Потерпите меня, герр Кляйн; я кое-что сочиняю. Вам известно, что вчера в Западном Берлине было совершено покушение на американского бизнесмена?»

   «Нет, я не знал об этом».

   «Неважно. Этот человек не был убит. Его жена и полицейский были убиты».

   «Послушайте, я устал от всего этого…»

   «Герр Кляйн, заткнитесь». Баленков подошел к своим записям. «У нас есть основания полагать, что некий Оскар Хесслинг нанял Дитера Клаусвица для совершения этого преступления. Вчера вечером я получил записку из Первого управления КГБ в Москве, которая связывает герра Кляйна с Оскаром Хесслингом. Похоже, что Хесслинг пытался шантажировать герра Кляйна несколько лет назад. Мы думаем, что это покушение вполне могло быть новой попыткой шантажа ".

   «Я снова спрашиваю вас, какое отношение все это имеет ко мне?»

   «Я думаю, это очень много, герр Кляйн. С момента стрельбы до того момента, как вы прошли через стену, прошел ровно час и пятнадцать минут. Наши люди на Западе также сделали сегодня утром осторожные запросы к официальным лицам Mockdendorf Limited. Они действительно недавно вели дела с господином Дэвидом Кляйном, но только по телефону и телексу. По их словам, Дэвид Кляйн лично не был в Германии больше года ».

   Баленков остановился, изучая добычу. Это было незначительно, но признаки присутствовали: легкое ущемление вокруг рта, едва заметное провисание в других квадратных плечах, дрожание ноздрей.

   Полковник это чувствовал. Он почти получил своего мужчину.

   «И, конечно, был телефонный звонок от герра Хесслинга за день до вашего приезда».

   «Какой?»

   «О да, герр Хесслинг и я в прошлом вели немало дел».

   Баленков вытащил из портфеля небольшой кассетный магнитофон и нажал кнопку воспроизведения.

   «Штази, капрал Клейманн».

   «Полковник Баленков. Битте».

   «Битте».

   «Баленков».

   «Guten Abend, mein Herr.»

   «Ах, Хесслинг. Мне было интересно, когда ты собираешься позвонить. Что я получу за свои маленькие услуги?»

   «Пока. Полковник, я не уверен. Но перспектива получения награды велика. Сегодня, ближе к вечеру, американец Дэвид Кляйн приедет в „ Метрополь “.

   «Да?»

   «Его настоящее имя – Дитер Клаусвиц. Он западный немец, в настоящее время освобожден условно-досрочно и ожидает суда за ограбление. Этого должно хватить, чтобы удержать его в течение нескольких дней, не так ли?»

   «Более чем достаточно. Но почему?»

   «Я должен связаться с вами во вторник. Я позвоню вам в тот же вечер и сообщу, что с ним делать и насколько велики будут обе наши награды. Auf Wiedersehen, полковник».

   «Wiedersehen, герр Хесслинг».

   Баленков нажал кнопку «Стоп» и посмотрел на человека через стол. Красивое лицо теперь посерело, и он держался за виски руками.

   «И так. Дитер, понимаешь, тебя предали с самого начала. И я думаю, мы знаем почему. Тебе было приказано не убивать Стефана Конвея, не так ли?»

   «Нет.»

   «Это была женщина все это время, не так ли?»

   «Ja», – ответил Клаусвиц по-немецки. «Der Fell Schweinhund!»

   «Я полностью согласен. Герр Клаусвиц, с вашим мнением о герре Хесслинге. А теперь предположим, что мы начнем с самого начала, с самого начала, включая все имена, которые вы знаете».

   «Что я получу от этого?»

   Баленков пожал плечами. «Я полагаю, вы уже оформили еще один паспорт на другое имя в Англии, поскольку Дэвид Кляйн действительно существует?»

   «Да. Я собирался в Португалию, а затем в Аргентину».

   «Да, уверен, у вас было бы много друзей», – сухо ответил Баленков. «Я не вижу причин, по которым, когда у нас есть то, что мы хотим, вы не можете продолжать ваше путешествие.»

   «Как я могу доверять тебе?»

   «На самом деле у вас нет выбора. Но я скажу следующее: мы не хотим скандала с убийцей, проезжающим через Восточную Германию. Чем быстрее вы уберетесь, тем лучше для нас».

   Клаусвиц вздохнул. «Можно мне сигарету?»

   «Конечно.» Баленков толкнул открытую пачку через стол и нажал кнопку «Запись» на магнитофоне.

   Дитер Клаусвиц говорил два часа семь минут. По прошествии этого времени полковник Баленков заполнил все с другой стороны медали – стороны Хесслинга, – чего Клаусвиц не мог знать. Он решил, что найти другую женщину будет несложно.

   «Очень хорошо, Дитер», – сказал он наконец, собирая все и кладя в портфель. «Теперь вы можете отдохнуть, и будем надеяться, что вы скоро отправитесь в путь». Он встретил лейтенанта в коридоре. «Она приехала?»

   «Ja, герр полковник, около получаса назад. Она в холле шестого этажа».

   Баленков поднялся на лифте на шестой этаж и спустился по коридору в гостиную для старших офицеров.

   Он знал о ее репутации и слышал о ее красоте, но реальность ее поразила его, когда он наконец встретился с ней лицом к лицу.

   «Полковник Баленков?»

   «Да».

   «Я полковник Анна Пальмиткова. Пойдем прямо к делу?»

  * * *

   Стефан Конвей был убитым горем мужем. Блеф и бравада старого доброго парня в техасском стиле и хитрый бизнесмен.

   Едва Картер пожал мужчине руку, как понял, почему СМИ танцевали под дудку Конвея. Он был большим, красивым, учтивым и грубым одновременно. Он хорошо ругался и рассказывал анекдоты, в которых смешались остроумие и церковное благочестие.

   Он также умудрялся вставлять «дорогая милая жена» в каждое третье предложение.

   «Мне нужен маньяк, который это сделал. Инспектор, и я хочу, чтобы его задница была прибита к стене!»

   Прошло полчаса с тех пор, как они вошли в квартиру посла в Берлине, а Винтнер еще не смог задать ни одного вопроса.

   Помимо инспектора, стенографа, Картера и Конвея, была целая фаланга прихлебателей великого человека, шесть мужчин и три женщины. Конвей не удосужился представить их за пределами волны и формальной «части моего персонала».

   Мужчин можно было разделить на категории адвокатов-бухгалтеров. Двое из них были американцами, четверо – немцами. Две женщины были секретаршами американского типа, опрятными. здоровым и прилежным, как и положено работающим у престола.

   Это была третья женщина, которая интересовала Картера, и судя по тому, как стенографистка Винтнера бросала быстрые косые взгляды, ей тоже было любопытно. Любопытно или с трепетом.

   Картер догадался о последнем и понял, почему.

   Он едва уловил ее имя, Урсула Райнеманн, но не мог пропустить ее присутствие. Никто, даже в комнате с сотней красивых женщин, не пропустит этого.

   Это была высокая статная женщина лет двадцати-тридцати. У нее были короткие темные волосы с легкими завитками по бокам, обрамляющими изысканно сложенное лицо, скрытое маской серьезности. Ее глаза, пристально смотрящие на вопрошающего Винтнера, были ровными, холодными и неопределенного цвета под длинными темными ресницами.

   У нее было завораживающее лицо и чувственная фигура, которые привлекали внимание мужчин. Картер ничем не отличался.

   Только когда голоса Винтнера и Стефана Конвея повысились от гнева, Киллмастер снова обратился к двум мужчинам.

   «Каким бы банальным ни казался вам этот допрос, герр Конвей, уверяю вас, что это не так. А теперь расскажите, пожалуйста, о попытке шантажа?»

   Конвей нахмурился и посмотрел на своих адвокатов. Должно быть, был какой-то незаметный кивок согласия, потому что он начал говорить.

   «Когда я был студентом, я присоединился к паре левых организаций. Это была одна из тех идеалистических вещей в колледже», – сказал он, пожав плечами. «Когда я узнал, что они связаны с коммунистами, я ушел. Все очень просто».

   Винтнер кивнул. «Но, очевидно, кто-то вспомнил».

   «Да. Со мной связался человек в Сан-Франциско и показал несколько петиций, которые я подписал много лет назад. Мне сказали, что материалы будут заблокированы, если я согласен продать определенные электронные технологии и оборудование фирме здесь, в Западной Германии».

   «И?»

   «И я сказал им идти к черту».

   «Итак, эти петиции были поданы в американское ФБР».

   «Да.»

   «И вас расследовали?»

   «Я был расследован и очищен. Я не понимаю, какое отношение это имеет к покушению на мою жизнь».

   «Возможно, ничего, возможно, что-то». – спокойно сказал Винтнер. «Вы знаете кого-нибудь, кто хотел бы убить вашу жену?»

   «Конечно, нет! У нее не было врагов в мире».

   «Но твоей жизни были угрозы».

   «Да.»

   «Когда?»

   «Утром мы приехали в Берлин».

   «Как?… Письма? К вам кто-то пришел?»

   Конвей заколебался. Опять беглый взгляд на его людей. Винтнер этого не заметил. Он смотрел на свои записи. Картер сделал. Зрительный контакт был прямо с Урсулой Райнеманн.

   "Нет, это был телефонный звонок.

   Мне, здесь, в отеле ".

   «А чего они хотели?»

   «То же самое, электроника. Я думаю, это проклятые коммунисты».

   Винтнер переключил передачи. «У меня здесь заявление от вашей невестки, г-жи Лизы Беррингтон, в которой говорится, что вы и ваша жена были на грани развода».

   «Это нелепо!» – загремел Конвей, вскакивая на ноги. «Лиза – сука! Она никогда не любила меня и всегда делала все, что было в ее силах, чтобы разделить нас! О, у нас с Делэйн были споры, но какая пара их не имеет?»

   «Я вижу.» Винтнер вздохнул. Он собрал свои бумаги и встал. «Когда вы уезжаете из Германии, герр Конвей?»

   «Я знаю, что моя дорогая жена хотела бы, чтобы я продолжал свою работу. Через четыре дня я должен выступить в Мюнхене. Я, вероятно, уеду из Берлина этим утром».

   «Спасибо за сотрудничество.»

   Он уже был за дверью. Картер последовал за ним и остановился.

   «Герр Конвей, интересно, могу ли я задать вам еще один вопрос?» Картер говорил по-английски с сильным немецким акцентом.

   «Что это такое?»

   «Вы знаете человека по имени Оскар Хесслинг?»

   Этот человек был хорошим актером, но вопрос возник неслучайно, и он не был полностью готов защищать это направление.

   Было очень легкое подергивание правого глаза, легкое дыхание и начало нового взгляда на женщину, которого он вовремя остановил.

   «Нет, я никогда не слышал этого имени».

   «Понятно. Данке».

   Винтнер первым заговорил в лифте. «Что вы думаете?»

   «Я думаю, что он виновен», – ответил Картер.

   Винтнер кивнул. «Я тоже, но это будет трудно доказать без стрелка или человека, который его нанял. Это довольно сложная афера, чтобы просто избавиться от своей жены. Почти невероятная».

   «У меня есть теория», – сказал Картер. «Шантаж был настоящим. Конвей хочет избавиться от своей жены, поэтому он использовал его, чтобы распространять слухи о том, что его вот-вот убьют, но на самом деле цель – жена».

   «Как я уже сказал, – ответил Винтнер, – довольно тщательно и надумано. И чертовски сложно доказать».

   «Может быть.» Картер повернулся к белокурой стенографистке. «Я видел, как ты смотрела на высокую темноволосую женщину. Ты ее знаешь?»

   Девушка кивнула. «Ее зовут Урсула Райнеманн. Несколько лет назад ее фотография была на обложках всех журналов Германии. Она была фотомоделью. Теперь она еще красивее».

   «Какая у нее связь с Конвеем?»

   Винтнер сверился с распечаткой административного персонала Protec. «Она глава отдела по связям с общественностью в Европе».

   «Это адская работа для фотомодели», – пошутил Картер.

   Винтнер пожал плечами. «Нет, если у нее ум и красота. Это может быть плюсом. О чем ты думаешь?»

   «Старомодный, очень простой треугольник».

   «С Урсулой Райнеманн в роли другой женщины?» – сказал Винтнер, изогнув густые брови.

   «Вы видели ее. Что вы думаете?»

   Винтнер кивнул. «Я поставлю на нее команду».

   Брюхнер с улыбкой ждал их у машины. «У нас есть мотоцикл! Молодой панк был задержан за превышение скорости на Бисмаркштрассе. Он признается, что украл его из гаража в Веддинге».

   «Есть ли шанс, что он наш стрелок?»

   Брухнер покачал головой. «Нет. Он мелкий воришка, длинный послужной список, но на это не способен. Команда уже допросила соседей на Вибе-штрассе. Старик вспоминает, как байкер зашел в гараж на BMW и вернулся на белом Mercedes. "

   «Номер лицензии? Описание водителя?»

   Лицо Брухнера упало. «Никакого номера, и все, что он помнит, это то, что водитель был блондином».

   «По крайней мере, это начало», – сказал Картер, заползая в машину. «Бросьте меня к Тессинеру Штубену. У меня встреча с человеком, у которого могут быть некоторые ответы».

  Десятая глава.

   «Фройляйн Кламмер?»

   «Да.» Ладони Гертруды Кламмер, приоткрывшие дверь, вспотели. Эта женщина была не из Ку'Дамма, но и на полицию она не была похожа.

   «Я хочу поговорить с вами, фройляйн Кламмер».

   «Сейчас я занята.»

   Белый «мерседес» должен был вернуться в Тегель. Ей не позвонили, чтобы поднять трубку. Она не знала, где его забрать. Она не знала, что делать. Была ли эта женщина из Европы?

   «Я хотел бы поговорить с вами о белом мерседесе, фройляйн Кламмер».

   Лицо Гертруды Кламмер побелело, как машина. «Вы из Европы?»

   «Нет, фройляйн Кламмер. Я хочу, чтобы вы кое-что прочитали».

   Бумага пропущена через трещину. Гертруда прочла его и прижалась к стене, позволив двери широко распахнуться.

   «Mein Gott ...»

   Женщина вошла и закрыла за собой дверь. «Я хочу, чтобы вы подписали этот документ, фройляйн Кламмер».

   «Но это признание! В нем говорится, что я помогла убийце сбежать!»

   «Да, фройляйн Кламмер, когда вы взяли„ мерседес “напрокат и оставили его в гараже на Вибе-штрассе».

   «Кто ты, из полиции?»

   «Нет. Неважно, кто я. У нас есть это знание, и у нас есть его применение. Уверяю вас, фройляйн Кламмер, мы не собираемся использовать его против вас».

   «Но я даже не знал, что меня нанял Оскар Хесслинг!»

   "Мы это знаем. Просто подпишите, фройляйн Кламмер.

  Я хотела бы уехать из Берлина ... «Женщина положила на стол стопку банкнот в тысячу марок и ручку.» Подпишите, фройляйн Кламмер ".

   Гертруда Кламмер чувствовала, как у нее учащается пульс. «У меня нет выбора, не так ли?»

   «Нет. Если вы этого не сделаете, копия будет отправлена ​​на SSD. Это будет лишь вопросом времени».

   Гертруда села и дрожащей рукой подписала бумагу.

   Она едва почувствовала, как тонкая струна рояля коснулась ее горла, как она задохнулась.

  * * *

   Ресторан был розовым в лучах полуденного солнца. Пахло свежими цветами и хорошей едой. Картер заказал выпивку, пиво и двойную порцию палтуса с луком-пореем в папиллоте.

   Он на два пальца опустил свой стакан, когда очень усталый Джамиль Эрхани скользнул в кресло напротив и бросил шестидюймовый сверток перед Картером.

   «Ты был занят».

   Эрхани отпил пиво. «Поддержание модемов в горячем состоянии».

   «Просвети меня».

   Индиец глубоко вздохнул и нырнул внутрь. «Protec большой, я имею в виду действительно большой. И одна из причин – огромное переливание мегабаксов в нужное время».

   «Деньги Делэйн».

   «Ты понял. Конвей сожрал маленькие компании, как акулы глотают пескарей во время кормления, как только он получил в свои руки ее добычу и ее кредитную линию».

   «Получите один балл на нашей стороне. А как насчет операций с наличными за последние шесть месяцев?»

   «Protec разбрасывает миллионы, как будто они вышли из детского рождественского счета. Но, как ни странно, это сработало в нашу пользу».

   «Как же так?»

   «Потому что меньшие суммы выделяются как черт возьми. Это происходит так. Protec-Europe финансируется из Цюриха. Если какие-либо средства переводятся из дома – Сан-Франциско или Нью-Йорка – в Цюрих, это всегда по особой причине. И это всегда большие деньги. Около трех недель назад был перевод на двести пятьдесят тысяч долларов из Нью-Йорка в Цюрих ".

   «И это мало?»

   «Самый маленький счет из когда-либо. Он был зарезервирован для фонда Protec-Berlin».

   «Кто контролирует этот фонд?»

   «Дама по имени Урсула Райнеманн».

   «Бинго», – прошептал Картер.

   «Какое?»

   «Ничего. Давай, куда делась четверть миллиона?»

   «Чтобы купить фирменный замок на реке Гавел. Но через двадцать четыре часа после внесения первоначального взноса он был отозван. Был трехпроцентный штраф, но это мелочи».

   «Кто менял деньги?»

   «Deutschbank, здесь, в Берлине. У меня там приятель, который вспомнил о сделке. Деньги не были переведены обратно на счет Protec. Они были сняты наличными».

   «Урсула Райнеманн?»

   «У тебя есть это. Но это еще не все. Личное для жены. Она сняла двести пятьдесят тысяч наличными со своего личного счета за два дня до того, как они с Конвеем уехали в Европу».

   Картер зарычал. – «Ублюдок вообще ничего не упускает из рук, не так ли?»

   «А теперь два последних поворота». Эрхани остановился, наслаждаясь пивом и предвкушением Картера. «Оскар Хесслинг не хранит много денег в этой стране. На самом деле, он не хранит много денег, и точка. Его капитал в золоте, и он любит покупать его нелегально. Так дешевле. Он использует парня по имени Питер Роэнстаффер. Чуть более двух недель назад герр Питер купил в Лондоне золото за двести пятьдесят тысяч долларов и переправил его в Цюрих для Хесслинга; эта новость пришла от друга-спекулянта в Лондоне ».

   «Все до сих пор подходит».

   Улыбка на лице Эрхани распространилась от уха до уха. «Теперь наступает звонок. Этим утром, сразу после открытия, почти двести пятьдесят тысяч наличными были внесены в кассовый фонд Protec в Deutschbank».

   «Владелец Урсула Райнеманн».

   «Ты понял!»

   Картер задумчиво потер подбородок. «Это все еще косвенно, но есть определенный след. У вас есть адрес этого Роэнстаффера?»

   «Я думал, ты спросишь».

   Эрхани протянул клочок бумаги и нырнул в еду перед ним.

   «Хорошего обеда», – сказал Картер, бросая на стол несколько банкнот. «Я твой должник.»

  «Это не может ждать?»

   «Не так быстро, как я думаю, в ближайшие двадцать четыре часа все будет развиваться», – сказал Картер через плечо и направился к фойе к телефону.

   По словам Марти Джейкобса, мальчики из AX связывали Фойгтов узлами, и день был еще начинался.

   Хорста Винтнера не было, но Брюхнер выслушал рассказ о Питере Рогенстаффере и согласился заехать за Картером через десять минут.

   Он сделал последний звонок в номер Лизы в «Виктории».

   «Черт возьми, Ник, я бы хотела, чтобы ты заходил почаще», – сказала она, услышав его голос.

   «Был занят. Что ты знаешь об Урсуле Райнеманн?»

   «Имя звонит в колокол, но я не могу его определить».

   «Я думаю, что она вторая женщина в треугольнике. Я хочу, чтобы вы позвонили всем общим друзьям, которые были у вас с Делейн, и посмотрели, упоминала ли ваша сестра когда-нибудь это имя. авиаперевозчики. Я хочу знать даты, если таковые были, когда Райнеман посетила Штаты ".

   «Подойдет. Кстати, я точно не бездельничала».

   «Ой?»

   «Делейн и я купили много одежды в маленьком бутике Фигаро на Пятой авеню в Нью-Йорке. Я хорошо знаю владельца и позвонила ей».

   «Красное платье?»

   «Да. Продавщицу звали Кей. Я поговорил с ней, и она хорошо помнит этот инцидент. Делейн возненавидела это платье и даже не примеряла его. Стефан пришел в такую ​​ярость, что напугал всех в магазине. В конце концов, он выиграл. , и они купили платье ".

   Они оба думали об одном и том же; это было похоже на ESP через линию.

   Платье было еще лучше, опознавательной целью для стрелка.

   «Он хитер, Лиза, но это может быть еще один гвоздь в гроб».

   Он повесил трубку и вынес на улицу громоздкую пачку компьютерных распечаток Эрхани. Брухнер как раз подъезжал к обочине.

   «Вот адрес».

   «Что это такое?» Мужчина кивнул в сторону свертка Картера.

   «Финансовая жизнь Стефана Конвея и Протека, мое вечернее чтение. Вы поняли?»

   Брухнер прошел через толстый мясистый пластиковый конверт. «Эта фигня – чистое золото на улице. Мальчики там пришли, чтобы произвести арест и убедиться, что они вернут ее».

   Картер повернул голову. Двое полицейских в штатском следовали за ними в седане без опознавательных знаков. Их лица были квадратными и мрачными, и они не отрывали глаз от машины SSD.

   Картер сунул фунт героина во внутренний карман пальто и закурил. Г-н Питер Рогенстаффер был бы небольшим звеном, но здесь подойдет любая улика.

  * * *

   Адрес находился в старом районе северного Берлина, над лесом Тегель на Вайден-штрассе. Это тупиковый переход в переулок. Картер приказал Брухнеру остановиться за углом, а за ними въехали двое полицейских.

   Картер оставил отчет Protec в машине SSD и двинулся вниз по кварталу. С наступлением сумерек включились автоматические фонари.

   Номер 32 был неотличим от своих двухэтажных соседей. Картер позвонил в звонок и максимально пристально посмотрел на свое лицо.

   Рябое лицо из-под зачесанных назад седых волос появилось в щели двери. Картер не узнал бы, что это женщина, если бы она не заговорила.

   «Что ты хочешь?»

   «Я хотел бы поговорить с Питером Роэнстаффером».

   «Что надо?»

   «Я бы хотел сказать ему сам».

   «Его здесь нет».

   «Где он?»

   «Не твое дело. Его нет в городе».

   «Ясно. Кто ты?»

   «Я его мать».

   «О, хорошо, не могли бы вы сказать господину Рогенстафферу, что у нас есть общий друг, который только что умер?»

   «Что?»

   «Он будет знать. Скажи ему, что я должен вести бухгалтерию».

   Рот женщины захлопал, но прежде чем из него доносился какой-либо звук, Картер повернулся и спустился по ступенькам.

   С уходом дневного света образовался легкий туман, размывая свет уличных фонарей в мрачные тени.

   Картер подошел к углу, где вопили две машины, затем двинулся назад. Возле переулка он взял часы под крыльцом через улицу и двумя домами ближе к переулку, чем номер 32.

   По его часам было восемь минут, когда он увидел, что занавески на передних окнах слегка раздвинулись. Через две минуты дверь номера 32 открылась, и высокая фигура в темном плаще соскользнула по ступеням. У него был громоздкий портфель, и, судя по скорости его передвижения и его экипажу, Картер поместил его где-то за тридцать.

   Он пересек улицу, миновал крыльцо, где его ждал Картер, и направился к переулку. Картер дал ему пять секунд и последовал за ним. На повороте переулка мужчина был ярдах в десяти впереди.

   Картер догнал его до того, как мужчина услышал его шаги.

   «Вы герр Питер Рогенстаффер?»

   Он повернулся, чтобы бежать, но Картер запутал свою ногу между ногой другого человека и тот упал. Когда он подошел, Киллмастер схватил его за галстук и прижал к стене.

   «Около трех недель назад вы сделали покупку золота в Лондоне для Оскара Хесслинга…»

   «Оставь меня в покое! Я не понимаю, о чем ты говоришь

   «Вы переправили золото в Цюрих и передали его Хесслингу».

   «Кто ты?»

   «Человек, который хочет получить ответ… один ответ».

   «Иди к черту.»

   Он попытался прижать колено к промежности Картера. Киллмастер поймал его на бедре и ударил его правым кулаком в живот.

   «Как вы узнали, что Хесслинг мертв?»

   На этот раз он попробовал ногу по голени. Это подключилось, и Картер от боли закусил губу.

   «Хорошо, мой герр».

   Картер сделал еще один удар в живот и прижал голову на кирпичной стене.