Текст книги "Берлинская мишень.. Священная война (ЛП)"

Автор книги: Ник Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

   Однако ее наряд не скрывал красоты ее высокой груди, тонкой талии и ее длинных ног.

   Инспектор Бхалк поднялся. Под мышкой у него была папка, мало чем отличавшаяся от той, которую используют юристы для хранения справок.

   Бхалк был среднего роста, но очень худ. Его голова казалась слишком тяжелой, чтобы ее сморщенная шея могла ее выдержать. Его мятый белый льняной пиджак свисал с его костлявых плеч, как если бы он висел на вешалке.

   Бывший инспектор полиции Бомбея имел необычную квалификацию для миссии в Пенджаби. Саватта Бхалк не был ни индуистом, ни мусульманином, ни сикхом. Он был парсом, потомком зороастрийских огнепоклонников, поселившихся в Бомбее много веков назад. Теоретически его нейтралитет в войне индусов против сикхов за контроль над Пенджабом должен был сделать его приемлемым посредником между различными фракциями. По правде говоря, как он слишком хорошо знал, это сделало его одинаково неприятным для обеих сторон. Били барабаны войны, и ни одна из сторон не использовала нейтралитет.

   С вездесущей папкой под одной рукой и сумкой в ​​другой руке инспектор Бхалк весело сказал: «Пойдем?»

   Четырнадцатая глава.

   Изысканные красные буквы обозначали приветственные послания на длинных белых транспарантах, свисавших с веранды терминала. Но не было приветствием для Картера и его партии.

   Инспектор Бхалк, свободно говоривший на пенджабском диалекте этого района, вежливо осведомился о причине задержки. Его вопросы были вежливыми, но люди на периферии толпы, которым он их адресовал, – нет. Они уклонялись от него, глядя враждебно и подозрительно, и один угрюмый крестьянин плюнул в пыль к ногам Бхалка.

   Картер немедленно двинулся вперед, но его остановил инспектор, который схватил его за руку.

   «Пожалуйста, не расстраивайся, – тихо сказал Бхалк. „Эти люди испытывают глубокое недоверие к незнакомцам“.

   «Это должно сделать нас здесь бешено популярными, – проворчал Картер.

   «Есть группа солдат», – сказал Бхалк. «Возможно, они будут более общительными».

   Небольшой отряд солдат индийской армии в хаки стоял в стороне, убивая время. Это были городские мальчишки с юга, которым не терпелось поговорить с парой дружеских лиц.

   «Не могли бы вы рассказать мне, что здесь происходит?» – спросил Бхалк у молодого капрала, командующего отрядом.

   «Рад, сэр. Капрал Винобха к вашим услугам, – сказал молодой человек. „Поезд из Ята Хунда опаздывает на четыре часа“.

   «Это необычно?»

   Капрал Винобха кивнул. «Единственное, что я скажу по этому поводу – прошу прощения, мисс, – это то, что поезда ходят вовремя. Или раньше, до сегодняшнего дня ».

   «Вы, кажется, не очень обеспокоены. Что, если с поездом случится что-то серьезное? Я слышал, что в этом районе много насилия ».

   «Вы не ослышались, сэр. Но в поезде едет взвод пехотинцев. Винобха грубо рассмеялся. „Чтобы остановить это, понадобится больше, чем банда тряпичных революционеров!“

   «Я надеюсь, что ваша уверенность не лишена смысла». Бхалк указал на красочные знамена и праздничные наряды встревоженной толпы. «Здесь сегодня проходит какой-то праздник?»

   «Группа врачей и медсестер приезжает работать в благотворительную клинику Махарани. Они в задержанном поезде. Вот в чем вся суета. Но как они убивают друг друга в этом районе, бригады врачей не хватило бы! »

   «Вы имеете в виду Махарани Шантал Сингх Сардар?» – сказал Бхалк.

   «Да.»

   Бхалк открыл свой бумажник, предъявив документы, удостоверяющие его принадлежность к высшему эшелону индийского правительства.

   Молодой капрал лениво сканировал ламинированное удостоверение личности, пока не уткнулся его импорт.

   Внезапно он резко изменил свою обычную позу, обратив внимание на него как шомпол. Прежде чем он приказал своей медленно набирающей обороты команде последовать его примеру, вмешался Бхалк.

   – Как и вы, капрал. И, пожалуйста, никаких салютов. Я хочу привлечь как можно меньше внимания ».

   «Очень хорошо, сэр!»

   К настоящему времени отряд Винобхи сформировал некое подобие военного ордена. В конце концов они поняли, что Бхалк был большой шишкой.

   «Мои сотрудники и я хотели бы войти в терминал, – сказал Бхалк.

   «Однако я боюсь, что мы не добьемся большого успеха в этой толпе. Возможно, вы и ваши люди будете так хороши, что будете сопровождать нас.

   «Да сэр!»

   «И, пожалуйста, капрал, проявляйте вежливость и внимательность по мере нашего продвижения. Мы бы не хотели оттолкнуть этих хороших людей демонстрацией дурных манер ».

   «Нет проблем, сэр». Винобха сверкнул дерзкой ухмылкой. «Они уже ненавидят наши кишки!»

   Отряд выстроился в клин, и Винобха пошел первым. Бхалк, Маджуна и Картер последовали за ними. Толпа неохотно уступила место солдатам, которые двигались медленно и осторожно, постоянно извиняясь за любые неудобства, которые могли причинить. Это было странное поведение для солдат, которые так же быстро прорвались бы сквозь них.

   Бхалк проинформировал Картера об основных фактах беседы, которая велась на быстро меняющемся языке хиндустани. Когда он закончил, Картер спросил: «Кто такая махарани? «

   «Очень необычная женщина, – сказал Бхалк. „На памяти живущих ее предки были абсолютными хозяевами района. Ее титул, конечно, теперь строго почетный, но она по-прежнему пользуется большой поддержкой. Она невероятно богата, известный филантроп. Сама сикх, она настояла на том, чтобы все ее добрые дела были доступны как сикхам, так и индуистам. Многие считают ее главной силой мира в этой неспокойной стране “, – заключил инспектор.

   Поблагодарив капрала Винобху за его помощь и пообещав, что это будет должным образом отмечено его начальством, Бхалк, Картер и Маджуна направились на второй этаж терминала. Здесь находился центр управления железнодорожной сетью связи, обширный офис, в котором царила неразбериха и кричали.

   За дверью в контрольную зону стояла пара устрашающих охранников.

   Их туго обернутые бирюзовые тюрбаны, развевающиеся черные бороды, серебряные браслеты на запястьях, бриджи до колен и мечи по бокам отмечали их как сикхов.

  Сикхи, составляющие менее двух процентов населения Индии, – гордый, религиозный и воинственный народ. Сегодня они составляют значительную часть индийской армии, и этот факт весьма обеспокоил правительство в свете недавних волнений, потрясших их родной штат Пенджаб. Не зря каждый сикхский мужчина носит имя Сингх'лион ».

   Эти два сикхских охранника принадлежали к частной армии. Их белые туники и бриджи были оторочены красным кантом, а красный пояс окружал талию. Поверх их ливреи были перевязаны черные лакированные кожаные ремни Sam Browne. На правом бедре висели револьверы в кобуре; на левом бедре они носили кирпан, традиционный сикхский меч.

   Дуэт шагнул вперед, встав плечом к плечу, чтобы преградить путь к двери.

   «Простите, пожалуйста, – сказал Бхалк. „Мы хотели бы видеть начальника станции“.

   У одного охранника был шрам в форме полумесяца, охватывающий лоб, левую бровь и скулу. Без него он выглядел бы достаточно свирепым.

   «Уходи!» он заказал.

   Бхалк продемонстрировал свои полномочия, но охранников это не впечатлило. Другой охранник, тот, что без шрама, сказал: «Для меня это ничего не значит. Я не могу прочесть."

   «Я могу, – сказал его партнер, – а это значит для меня еще меньше. А теперь уходи, маленький человечек, и перестань беспокоить себя.

   Бхалк не сдавался. «Может быть, вы будете так любезны, чтобы вызвать начальника станции, чтобы я поговорил с ним».

   Лицо со шрамом покачал головой с видом человека, чье многострадальное терпение подвергается серьезным испытаниям. «Ты плохо слышишь, маленький человечек? Я сказал тебе уйти. Иди, пока еще можешь.

   Бросив презрительный взгляд на Маджуну, Лицо со шрамом добавил: «И возьми с собой свою шлюху и свою собаку».

   Двойные красные цветные пятна на щеках Маджуны предупредили Картера о том, что сказанное Лицом со шрамом не очень хорошее. Это было нормально.

   Killmaster тоже чувствовал себя не очень хорошо.

   Другой охранник не хотел уступать. «Давай, давай!» – прорычал он, протягивая тяжелую руку прямо к груди Бхалка. Картер потянулся, чтобы вытащить скелета-инспектора из зоны досягаемости удара, но это было напрасно. Бхалк легко отступил в сторону, избегая этого.

   Лицо со шрамом усмехнулся, еще больше раздражая своего партнера, который только что потерял лицо из-за того, что не смог пометить болезненно выглядящего парня, который, казалось, стоял одной ногой в могиле. Разъяренный сикх поднял кулак, чтобы нанести удар.

   Картер двинулся, шагая внутрь удара, отбрасывая небрежный круговой блок для левой руки, который легко отклонил кулак. Но блок был лишь частью комбинации один-два. Вторая половина была ударом копья открытой правой рукой. Удар попал под диафрагму охранника, глубоко погрузившись.

   Он перебил дыхание гвардейца. Глаза выпучены, лицо зеленеет, он согнулся пополам, его рот превратился в широкую черную дыру, в которой хватало дыхания.

   В нем не хватало дыхания, чтобы задохнуться. Держась за живот обеими руками, он упал на колени посреди пола.

   Лицо со шрамом перестало хихикать. Крупный бык с широкими плечами, он бросился на Картера, который уклонился от порыва, схватил Лицо со Шрамом за руку и швырнул вперед в том направлении, в котором он шел.

   Раздался приятный хруст, когда Лицо со шрамом ударилось головой о стену. Это звучало хуже, чем было на самом деле, поскольку слои его тюрбана служили своего рода амортизатором, смягчая находящийся под ним череп.

   Лицо со шрамом не убили, но и в нем не осталось желания к борьбе. Он растянулся на полу, обхватив голову руками. У него были пустые глаза и отвисшая челюсть.

   Картер оглянулся через плечо. Другой охранник достаточно оправился, чтобы создавать проблемы. Его рука скребла застегнутый клапан кобуры, потянувшись за пистолетом. Он все еще тянулся, когда Маджуна пнула его в живот острым носком своей обуви.

   Охранник снова упал на колени, его рвало.

   «Хайтант Балиндра! Чем ты занимаешься?"

   Слова прозвучали командным тоном, голосом человека, привыкшего к тому, что ее приказы подчиняются. Картер посмотрел на женщину, стоявшую в дверном проеме, ее агатовые глаза вспыхнули, когда она увидела двух охранников на полу.

   Лицо со шрамом застонал, затем его глаза снова сфокусировались. Их взоры остановились на его собственном пистолете в кобуре.

   Женщина проследила за его взглядом. «Хайтан, стой!»

   Она не кричала. Она едва повысила голос. Но рука, которая ползла к прикладу пистолета, отдернулась от него, как будто он был обожжен.

   Сикх со шрамом по имени Хайтан был крутым. Он встал, что было немалым подвигом, учитывая то, как, должно быть, чувствовала себя его голова после удара о стену.

   Картер полагал, что этот человек проведет остаток дня с ужасной головной болью.

   Несколько человек высунулись из открытых дверей, чтобы разобраться в происшествии. Должно быть, это была настоящая компания

   ошеломленные сикхские охранники; тощий инспектор Бхалк; прекрасная Маджуна с дрожащими ноздрями и горящими огнем глазами; и сам Киллмастер.

   И, конечно же, женщина.

   У нее была поразительная фигура. Она была маленькой, стройной и элегантной. Ее волосы цвета красного дерева были зачесаны назад и собраны в узелковую шиньон на затылке. Прекрасные черты ее лица формировались с изысканной нежностью. Ее кожа цвета меда была безупречной.

   Трудно было определить цвет ее замечательных агатовых глаз. Они казались золотыми, серыми, зелеными и синими одновременно. Картер никогда не видел ничего подобного.

   Ее возраст тоже было трудно определить. Лицо ее казалось лет сорока, если не считать глаз, которые были опутаны тонкой сетью тонких линий. По фигуре она походила на женщину лет тридцати, с твердой грудью, плоским животом и стройными бедрами. Но именно ее авторитетный вид заставил Картера предположить, что ей было около пятидесяти.

   На ней было обманчиво простое платье в западном стиле, которое идеально ей шло. Стиль был простым и без украшений; но это был богатый розовато-лиловый цвет, который мог бы подавить большинство женщин, но не эту экзотическую красоту.

   Ее шею опоясывали слои тонких золотых цепочек.

   Золотые браслеты обвивали ее запястья. И если бриллиант на ее безымянном пальце был настоящим – и Картер догадалась, что это был бриллиант из книги рекордов.

   Но алмаз не мог сравниться с пронзительными агатовыми глазами, которые теперь смотрели на эту сцену.

   Ее взгляд скользнул по стражникам, остановился на инспекторе Бхалке, затем перешел на Маджуну. Одним взглядом она оценила Маджуну, оценила ее место в схеме вещей и исключила ее из рассмотрения как соперницу.

   Затем она внимательно посмотрела на Картера. Ей понравилось то, что она увидела. Ей нравился напряженный вызов в его темных глазах, и она искренне восхищалась его высоким телосложением.

   «Ты анличанин?» – спросила она по-английски.

   «Американец», – ответил Картер.

   «Вы прошли долгий путь, чтобы сражаться с моими людьми».

   «Они начали это».

   Она была удивлена. «И вы закончили это, а?»

   «Что-то подобное.»

   Кайтан тоже говорил по-английски, достаточно, чтобы сказать Картеру: «Это еще не закончено!»

   «Хайтан!» женщина говорила резко.

   Хайтан склонил голову. «Десять тысяч извинений. Мне так стыдно.

   «Вы знаете, я не потерплю, чтобы мои люди участвовали в публичных драках. Ни частной драки, – добавила она. „Помогите Балиндре позаботиться о себе“.

   «Но, Махарани, кто будет охранять тебя?»

   «Я в полной безопасности», – сказала она. «Теперь иди!»

   «Ваше желание для меня закон.» Хайтан низко поклонился. Стараясь не касаться грязной одежды другого, он помог товарищу подняться на ноги. Балиндра все еще не поправилась. Он наклонился вперед, держался, задыхаясь.

   Хайтан держал его за руку, поддерживая. Он проводил его в умывальную, а Балиндра, шаркая, шагал вперед, сутулый и дрожащий, как очень старый человек.

   «Прошу прощения за мою смелость, – начал инспектор Бхалк, – но вы же прославленный Махарани Шантал Сингх Сардар, да?»

   Шантал обратила внимание на Бхалка, одарив его царственной улыбкой. «Вы слышали обо мне?»

   "Определенно да. Многие говорят о ваших добрых делах, Махарани. И я рад обнаружить, что сообщения о вашей красоте не преувеличены.

   Улыбка стала шире. «Вы очень галантны, но я не знаю вашего имени».

   "Пожалуйста позвольте мне представиться. Я инспектор Саватта Бхалк ».

   «Ах, инспектор! Это быстрая работа! Может быть, вы будете так любезны, чтобы рассказать мне, что случилось с поездом.

   «Инспектор, да, но не железной дороги, увы. Я инспектор Бюро сельскохозяйственного развития, недавно приехавший из Дели, чтобы провести обследование орошения в вашем районе. Это мой помощник, мисс Маджуна Чакработи.

   Шантал Сингх Сардар снисходительно улыбнулась Маджуне.

   «Так приятно познакомиться, Махарани», – сказал Маджуна.

   Махарани проигнорировал ее, вернув ее внимание Картеру. «А кто этот красавчик?»

   «Меня зовут Вебстер, мэм, Гарри Вебстер, – сказал Картер. Решив не уступить в галантности, он взял руку махарани и поцеловал ее. Было прохладно и сухо. У Киллмастера не было под рукой Эмили Пост, чтобы она объяснила, как правильно приветствовать индийского махарани, но у него был свой собственный этикет, когда дело касалось женщин, особенно красивых. Он не мог быть слишком необычным, поскольку махарани, казалось, оценил этот жест.

   Маджуна пристально посмотрел на Картера.

   – Вы тоже сельскохозяйственный инспектор, мистер Вебстер? – спросила Шанталь.

   «Нет, мэм. Я финансовый советник Beckhoff Group. Возможно, вы слышали о нас? "

   «Честно говоря, нет».

   «Мы – консорциум независимых товарных брокеров, торгующих фьючерсами, например, зерном и кукурузой. Этот регион является ведущим производителем на мировом рынке пшеницы, поэтому моя группа отправила меня сюда

  чтобы оценить перспективы урожая в этом сезоне ».

   «Очаровательно». Тон Шанталь тонко подразумевал, что это было совсем не так.

   Картер продолжил. "Г-н. Бхалк был достаточно хорош, чтобы позволить мне сопровождать его в его обходах. Для меня это большая помощь, поскольку я не говорю на этом языке ».

   «Ты очень хорошо справляешься с собой».

   «О, ты имеешь в виду это небольшое дело? В молодости я служил в армии Там я научился заботиться о себе ».

   «В самом деле, – сказал Шанталь, – Хайтан не обычный воин. Он один из моих лучших ».

   «Думаю, мне сегодня просто повезло», – сказал Картер с невозмутимым видом. «Кстати, прошу прощения за беспокойство. Все, что мы хотели сделать, это увидеться с начальником станции, но связь прервалась ».

   «Боюсь, что я должен извиниться, мистер Вебстер, – сказал Шанталь. „Кайтан и Балиндра – члены племени Джанжери, жестокие горные бойцы, которые на протяжении поколений служили моей семье. Даже в наши дни они настаивают на сохранении своей древней традиции защиты Сингх Сардаров. К сожалению, они часто слишком рьяны в выполнении своих обязанностей, особенно в эти непростые времена “.

   Она поманила их в офис. «Но где мои манеры – стоять в холле и вот так разговаривать? Пожалуйста, войдите.

   В огромном зале царил шум, когда измученные железнодорожные чиновники боролись, чтобы справиться со многими проблемами, вызванными пропавшим поездом. Телефоны звонили без ответа.

   Другие телефоны служили приемниками для потока оскорблений, поскольку почти истеричные диспетчеры пытались выяснить местонахождение поезда 429 из Ята Хунда. Особенно бурно действовали полдюжины классных досок, на которых было записано время прибытия и отправления всех поездов на линии. Время прибытия постоянно сдвигалось.

   Необычайно красивый, хорошо одетый молодой человек подбежал к махарани. У него был профиль и осанка кумира бомбейского бомонда.

   «Это Ашвин Найду, мой конфиденциальный секретарь, – сказал Шантал.

   Маджуна фыркнула. Картер знал, о чем она думала. Зрелая женщина не держала такого красивого молодого человека, как Найду, только для того, чтобы диктовать ему.

   Когда Найду по очереди представляли каждому из новичков, он слегка поклонился и сказал: «Рад встрече с вами».

   «А эта юная леди… мне очень жаль, дорогая, но я забыла твое имя», – сказал Шанталь.

   «Маджуна Чакработи».

   «Ах да, Маджуна».

   Теперь настала очередь Маджуны поцеловать ее руку. Найду бросил на нее горящий взгляд, сказав: «Так рада познакомиться».

   Маджуна выглядела самодовольной.

   Картер прочистил горло. «Может быть, вы ответите на вопрос, который меня беспокоит», – сказал он. «Как может поезд исчезнуть?»

   «Это вопрос, который беспокоит всех нас, мистер Вебстер, – сказал Найду. „Поезд четыре-два-девять не отвечает на радио. Сейчас его ищут поисковые самолеты “.

   «Я уверен, что это всего лишь механическая авария, – сказал Шанталь.

   «Я надеюсь на это», – сказал Найду.

   Оператор оторвал гарнитуру и крикнул: «Идут!»

   Начальник станции, дородный, бородатый мужчина, поспешил к нам. «А? Это что? Идет поезд четыре-два-девять ?! «

   "Да! Один из поисковых самолетов только что заметил его на этой стороне туннеля Шритрам! »

   «Они застряли?»

   «Нет-нет, они идут!»

   Измученный персонал снял напряжение громким, страстным возгласом, но через мгновение облегчение сменилось гневом. Начальник станции так сильно ударил кулаком по столу, что карандаши слетели с него.

   Он кричал. – «Мы часами исправляем этот беспорядок! Этим идиотам лучше дать чертовски хорошее объяснение, это все, что я могу сказать! "

   «Это определенно облегчение, – признался Шантал Сингх Сардар. „Я начал опасаться, что поезд встретился с бандой. Я никогда не смогу себе простить, если что-нибудь случится с храбрыми докторами и медсестрами, которые пришли нам на помощь в наше трудное время “.

   «Может, мы выйдем на платформу и встретимся с ними?» – спросил Найду.

   «Их пока не будет здесь. Я бы хотел держаться подальше от солнца, пока они не приедут.

   «Как скажешь, Шанталь».

   «Окно вон там выходит на запад. Мы сможем их увидеть », – сказала Шанталь.

   Группа подошла к большому окну.

   Внизу открывался захватывающий вид. Огромные золотые равнины простирались до горизонта, переливаясь медовым солнечным светом. Следы линии, ведущей к Ятха Хунда, пересекали огромное пространство, сходясь к ряду сине-серых конусов хребта Шритрам.

   Через некоторое время на гусеницах появилось пятно движения, зависшее на границе видимости. Прошло немного больше времени, прежде чем ползучая клякса превратилась в локомотив, тянувший несколько легковых автомобилей и камбуз.

   «Вот он наконец!» – сказал Найду.

   «Двигается медленно, не правда ли?» – заметил Картер.

   «Вполне».

  Поезд 429 двигался со скоростью улитки. Поначалу Картер был склонен списывать это на иллюзию расстояния, рассуждая, что равнины были настолько обширны, что поезд двигался так медленно.

   По мере того как тянулись минуты, а поезд не продвигался вперед, Картер понял, что похоже, что он движется медленно, потому что он движется медленно. Он катился по рельсам со скоростью холодной патоки, бегущей в гору, и, наконец, остановился в четверти мили от станции Мхоти.

   Пятнадцатая глава

   Поезд 429 из Ята Хунда прибыл в сопровождении воздушного эскорта, но не поисковыех самолетов, которые взлетели на его поиски. Их работа закончилась, самолеты взяли курс на свою базу. Скорее, поезд сопровождала стая больших черных канюков, которые парили в воздухе над вагонами, создавая большие круги в небе ... Один из них, более смелый, чем остальные, приземлился на одном из пассажиров. машин и сидел там, прихорашиваясь.

   Другого движения не было. Никакие робкие инженеры не вылезли из локомотива, чтобы предложить свое алиби на случай задержки. Из длинных машин пассажиры не вышли. Солдаты себя не показывали. Поезд молча стоял на рельсах.

   Когда он впервые остановился, толпы, заполнявшие станцию, слились с платформ, пробираясь по рельсам к поезду. Руководили стаей железнодорожные чиновники, которые спешили выяснить, кто виноват в фолле. За ними последовала масса друзей и родственников пассажиров.

   Когда толпа приблизилась к поезду, ее неестественная тишина заставила их остановиться. Сначала никто не заметил слов, нацарапанных на бортах машин.

   Все были слишком заняты вопросом, где пассажиры. За пустыми окнами не было видно ни души.

   Официозный констебль пробивался сквозь неподвижную молчаливую толпу.

   Гравий хрустел под ногами, пока он шел к поезду. Подойдя к ней, он остановился, пошатнулся и заткнул рот. Он закрыл лицо носовым платком и залез в поезд, войдя в пассажирский вагон.

   Мгновение спустя он вышел, его лицо превратилось в маску ужаса. «Они мертвы!»

   «Что?»

   «Они мертвы, все мертвы!» Он сел между дорожек и заплакал.

   У махарани было больше людей, чем Кайтан и Балиндра, чтобы защитить ее. Всего двенадцать одетых в ливреи, хорошо вооруженных соплеменников Джанжери составили ее личную охрану. Теперь, в связи с ЧП, они окружили её. Крепкие соплеменники источали бдительность и вид смертоносной компетентности.

   Шантал Сингх Сардар вздрогнула. «Я не могу смотреть! Меня пугает насилие! »

   Ашвин Найду взял ее за руку обеими, сжимая ее.

   Картер, Маджуна и инспектор Бхалк уже вышли впереди толпы, никто из членов которой не собирался проводить расследование. Казалось, их охватил почти сверхъестественный страх. Снова и снова люди выкрикивали короткую гортанную фразу, имевшую высшее значение, крик, который подхватывали все больше и больше членов толпы.

   «Что означает этот крик?» – спросил Картер.

   «Поезд смерти», – сказал Маджуна. «Они говорят, что Поезд смерти вернулся».

   На бортах некоторых машин красными каплями были нацарапаны фразы высотой в три фута. В поезде было испещрено меньше дюжины пулевых отверстий, и два окна были выбиты. Это были единственные внешние признаки насилия.

   Когда Картер подошел к поезду, его поразила вонь. Оно было настолько сильным, что ему потребовалось все его самообладание, чтобы удержаться от рвоты. Запах смерти, массовой смерти, отягощенный мучительным жаром.

   Прикрыв, как мог, нос и рот, он пошел вперед. Он сделал еще одно открытие. Слова, нацарапанные в поезде, были написаны не красной краской. Они были написаны кровью.

   «Что они говорят?» – спросил Картер. «

   «Халистан мурдабад»,

   Бхалк прочитал, а затем перевел. «Смерть Халистану. Это плохо, очень плохо ».

   Канюк завизжал, когда они поднялись по лестнице к карете.

   Картер остановился на верхней ступеньке, его внимание привлекла зловещая новость.

   Группа из примерно сотни человек вышла из трущоб к северу от станции Мхоти. Это были сикхи в тюрбанах, вооруженные мечами, ножами и дубинками, и они направлялись к поезду.

   Инспектор Бхалк пробормотал: «Очень, очень плохо».

   Трио вошло в вагон.

   Инспектор Бхалк был ребенком, когда «Поезда смерти» только начали катиться, но это был ужас, который когда-то был известен, никогда не мог быть забыт. Этот кошмар был родом из неспокойного Пенджаба и начался в 1947 году, когда субконтинент был разделен на индуистскую Индию и мусульманский Пакистан. Пенджаб был разделен пополам: половина его территории отошла к Пакистану, а половина – к Индии. Мусульмане бежали в Пакистан, а сикхи и индуисты устремились в Индию.

   Обе стороны ехали поездами, и тогда поезда смерти начали катиться.

   Вагоны полные беженцев, попали в засаду, их пассажиры были убиты, а поезда отправили по рельсам, чтобы прибыть к месту назначения с грузом трупов.

   Поезда смерти.

   Приблизительно сорок лет спустя государство заразились новой ненавистью и насилием. Некогда союзнические индуисты и сикхи Пенджаба теперь дрались друг с другом. Многие сикхи приняли сепаратистскую мечту о собственном национальном государстве – Халистане, «Стране чистых». Индусы не менее горячо относились к тому, чтобы оставаться частью индийской нации. Это была первопричина насилия, которое привело к резне в Золотом храме, насилие, достигающее новых высот.

   Констебль был прав. Все пассажиры погибли. Они были мертвы всего несколько часов назад, но уже кишели жирными мухами.

   Полы вагонов были устланы трупами, их конечности были переплетены, как змеи. Многие застыли в искаженных позах, их лица были искажены агонией, их плоть стала восковой и раздутой. У большинства наблюдались поверхностные кровотечения из глаз, ушей, носа и рта.

   Причина смерти осталась загадкой. Инженер, пожарный и часть экипажа были застрелены – никакой загадки. Но остальные умерли без следов насилия на теле, за исключением незначительных травм, полученных в результате судорог. Даже взвод армейских пехотинцев погиб без боя. Но их оружия, боеприпасов и снаряжения не было.

   Голос Бхалка был приглушен носовым платком, прижатым к нижней половине его лица. «Это не яд. Я не могу думать ни о чем. еда или напитки, которые повсеместно употреблялись бы пассажирами как первого, так и третьего классов ».

   «Это ужасно», – прошептала Маджуна. «Ты хоть представляешь, чем это могло быть вызвано?»

   «У меня есть теория, – сказал Картер. «Я скажу тебе снаружи. Я больше не чувствую здесь запаха.

   Трио вышло на платформу кареты. В толпе массовое горе сменилось более опасными эмоциями – ненавистью. А толпа хорошо вооруженных сикхов из трущоб, присоединившаяся к толпе, изо всех сил старалась разжечь костры.

   «Забавно, как эти персонажи появились так быстро, – сказал Картер. „Это почти как если бы они получили какое-то предварительное уведомление“.

   Бхалк кивнул. «Я должен согласиться. Я предлагаю нам как можно скорее удалиться ».

   Но непостоянная толпа достигла точки возгорания. Сикхи в толпе указали на написанные кровью послания по бокам поезда – Халистан мурдабад – смерть Халистану. Они кричали, что только индусы могли сделать такое, потому что они были противниками Страны Чистых.

   Вновь прибывшая банда возмутителей спокойствия кричала громче и дольше всех. Они гремели мечами и кинжалами. Они первыми подняли крик:

   «Убейте индусов!»

   Индусов в толпе можно было легко узнать, особенно тех, кто ходил без бороды и тюрбанов. Сцена переросла в кричащую, кричащую, кровавую схватку.

   Банда сикхов из трущоб не останавливалась на том, чтобы бить руками, ногами и долбить. Им нужна была кровь. Раздался крик, и окровавленный кирпан с триумфом размахивал руками, возвещая о первом убийстве индуса.

   Это было сигналом для остальной банды напасть на индусов со свирепостью, порожденной фанатизмом. Другие, воодушевленные действиями своих воинствующих братьев, сразу же взялись за дело. Их рвение было усилено соотношением два к одному в их пользу. Со всех сторон вспыхивали бойня и резня.

   Кто-то добрался до платформы экипажа и схватил Картера за лодыжку.

   Другая нога Картера резко упала, вонзив в желе кости руки захватчика. Мужчина отпустил и с криком упал.

   Красноглазый сикхский гунда вскочил на платформу и схватил Маджуну, порвав ее юбку. Она ударила своим коленом между его ног, а затем провела ребром ладони по его носу, распределив ее по половине его лица. Он снова упал в кричащую массу бунтовщиков. Их было так много, что его на мгновение унесло ввысь, а потом потащили вниз и растоптали.

   Но на его место рванулась еще дюжина. Только давление толпы не позволило им перегнать поезд. Десятки когтистых рук тянулись к ним с обеих сторон. Маджуна был индусом, Бхалк выглядел как индус, а Картер был иностранцем и ненавидел его вдвойне.

   «Давай выбираться отсюда!» – крикнул Картер.

   Мятежник схватил Бхалка за ноги и не отпускал. Маленький инспектор стоял там, его папка все еще была зажата под мышкой, и старался освободиться.

   Картер двинулся, чтобы помочь ему, но его внимание было отвлечено диким толчком кирпана по его собственным ногам. Картер вскочил, уклоняясь от удара, затем ударил мечника ногой прямо в лицо.

   Маджуна увидел, как Бхалка утаскивают. «Инспектор!» воскликнула она. Она потянулась к нему, пыталась удержать его, но его вырвали из ее рук и утащили с платформы.

   «Нет!» – взвизгнул Маджуна.

   «Бхалк! Бхалк! » Картер больше не мог видеть Бхалка. Инспектор растворился в толпе участников беспорядков. «Бхалк!»

   «Мы должны его найти!» – сказал Маджуна. «Инспектор!»

   Клинок мечников в синих тюрбанах протолкнулся к платформе, устремившись на Картера и Маджуну.

   «Инспектор!» Маджуна продолжал кричать.

   Атакующий, чье лицо ударил Картер ногой, уронил свой кирпич, а мастер убийств схватил его. Он подумал, что это может быть лучше, чем пистолет, чтобы пробиться сквозь толпу. Другой рукой он схватил запястье Маджуны, оттаскивая ее от того места, где упал Бхалк. «Мы должны спастись!»