Текст книги "Берлинская мишень.. Священная война (ЛП)"

Автор книги: Ник Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

   Огонь достиг бензобака. «Скорая помощь» взорвалась, охваченная раскаленным добела огненным шаром.

   «Ужас!» – воскликнул Гуптил.

   Картер дал ему несколько советов. «В следующий раз не связывайся с помощниками. Купите босса ».

   Пятая глава.

   Шесть часов и 459 миль спустя Картер спрятал Вашти Такоре в конспиративном доме в пригороде Нью-Дели. Прикрытие, которое было известно местным жителям, заключалось в том, что объект обслуживается одним из крупных многонациональных конгломератов для использования приезжими руководителями высокого уровня. На самом деле он принадлежал AX и управлялся опытным оперативником Питом Барнсом.

   У ЦРУ были обширные объекты, аналогичные тому, что было в этом районе, но Картер держался от них подальше. Компания потеряла целый филиал своей сети, когда исчезли их люди. Следуя безжалостной логике, Картер должен был исходить из того, что прикрытие было потеряно каждым из их убежищ, полевых агентов, контактов и тайных агентов.

   Картер находился в спальне на втором этаже. Вашти была в соседней ванной и освежалась. Гуптил Гучарьи был занят делами по городу, пытаясь заключить сделку, чтобы освободить остальную часть клана Такоре от преследования местных властей. Пит Барнс был внизу в кабине охраны, управляя пультом управления, который был мозгом сложной электронной аппаратуры, контролирующей территорию убежища, восьмифутовую стену, окружающую его, и все пути доступа.

   В комплексе был собственный генератор, который защищал оборудование для видеонаблюдения от ослепления из-за отключения электроэнергии. В безопасном доме был кондиционер. Кондиционеры работали на полную мощность, а температура в помещении была около середины восьмидесятых. Учитывая, что на улице было на тридцать градусов жарче и становилось все хуже, это было неплохо.

   Картер снял куртку. Она была пропитана потом. Он сомневался, что лучшая химчистка в мире сможет вернуть ее к жизни. Он повесил его на вешалку, повесил на дверной косяк, затем подошел к удобному стулу и сел, думая теперь о Вильгельмине. 9-миллиметровый Luger под его мышкой был классическим предметом коллекционирования до Второй мировой войны. Картер периодически переоснащал свое оружие с семидесятилетним немецко-американским оружейником из Милуоки, мастером этого искусства, волшебником, маэстро. И техники AX ремонтировали ее, когда это было необходимо. В результате Вильгельмина сегодня была в лучшей форме, чем когда была впервые создана.

   Картер вытащил пистолет из кобуры, заметив, что промокшая кожа не хотела отпускать пистолет. Это могло достаточно замедлить его извлечение, чтобы быть убитым.

   Он поднял Вильгельмину, изучая оружие. Это была какая-то игра со светом, или на вороненой поверхности появились новые царапины? Он не мог сказать наверняка. Шторы были задернуты, в комнате было темно, и он не собирался включать лампы. «От этого проклятое место станет только жарче», – устало подумал он.

   Чистота в убежище доставляла удовольствие, а относительная прохлада кондиционеров – просто рай. Но вид большой розовой летучей мыши

   доставил огромное удовольствие бывшей заключенной Вашти Такоре.

   Вашти приоткрыла дверь ванной, выглянула в нее и увидела Картера, сидящего в кресле у окна и теребящего пистолет. Она приоткрыла дверь, чтобы убедиться, что она не заперта. А затем, поскольку она была малка-санси, а ее бизнес – воровство, она осмотрела единственное окно ванной.

   Высоко на стене он представлял собой длинный тонкий прямоугольник из толстого стекла, заключенный в стальную раму. Внутри стекла была сетка из тонких серебряных проволок, тонких, как кошачьи усы. Как и все остальное оконное стекло в доме, это стекло было небьющимся и пуленепробиваемым. И если кому-то каким-то образом удавалось разбить стекло, эти тонкие, как волосы, провода датчика вызывали красный сигнал тревоги на консоли управления.

   Когда Вашти увидела, что ей нельзя выбраться из окна, она выбросила это из головы. Даже если бы она могла, она еще не думала, что уйдет. Пока она была здесь, в безопасном доме было много развлечений. Она подумала о мужчине, сидящем в соседней комнате, и улыбнулась.

   Мысль о Картере напомнила ей, что ей нужно кое-что очистить; она хотела сделать себя максимально привлекательной, соблазнительной.

   Она стянула грязную тюремную одежду, ее плоть съежилась от грубой ткани. Сняв их, сама мысль о том, что она носила эти тряпки три дня, заставила ее содрогнуться. Держа их на расстоянии вытянутой руки, она бросила их в мусорную корзину под раковиной. Она надеялась, что кто-нибудь вытащит их и сожжет.

   После ее пребывания в тюрьме безупречная ванная комната казалась роскошной, как дворец махараджи. Вашти восхищалась светом, пространством, плиткой и фарфором, сияющими светильниками из нержавеющей стали, стеной зеркал.

   Первым делом на повестке дня было вычистить тюремную вонь и грязь с ее пор.

   Она включила душ настолько горячо и сильно, насколько могла. Стоя под пенящимися брызгами, она обтирала себя большой мочалкой.

   Она не останавливалась, пока ее кожа не стала розоватой. Все ее тело покалывало, и она чувствовала себя прекрасно.

   Когда она закончила принимать душ, она наполнила ванну горячей водой. В убежище часто бывали женщины, поэтому на полках было множество солей для ванн, масел для тела, кремов, лосьонов и увлажняющих средств. Даже ароматная пена для ванны, которую Вашти налила в ванну.

   Душ был очищающим, но ванна была чувственным переживанием. Радостно вздохнув, Вашти опустилась в ванну и отмокла. Она лежала с закрытыми глазами и гадала, что она будет делать дальше.

   Через некоторое время у нее возникла идея, и она хихикнула про себя. Горы мыльных пузырей плавали над водой. Вашти собрала к ней двойную охапку, прижимая ткань к ее телу, чтобы скрыть грудь. Она вытащила из ванны стройную ногу и ногой толкнула дверь.

   «Ник…?»

   У них не потребовалось много времени, чтобы начать поиск по имени. Картер подошел и остановился в дверях.

   «Не могли бы вы вымыть мне спину?»

   «Конечно.»

   Картер снял наплечную кобуру и повесил ее на дверную ручку.

   «Я знаю, кто ты», – сказала Вашти.

   «Кто я?»

   «Гангстер», – сказал Вашти.

   – Большое спасибо, – весело сказал Картер. «Что заставляет вас так говорить?»

   «Этот пистолет. Этот нож у тебя на руке.

   «Что, эта старая вещь?» – сухо сказал Картер. Он расстегнул тонкие ремни подпружиненных замшевых ножен со своего предплечья. Внутри укрылся Хьюго на своем остром, как бритва, стилете. Поворот запястья приведет к срабатыванию пружинной защелки и попадет рукоятью ножа в его правую руку.

   «Не хотел бы намокнуть так». Картер осторожно отодвинул Хьюго – в пределах досягаемости, но не в пределах досягаемости Вашти. Она была переменным фактором в уравнении, неизвестной величиной. Картер был осторожен; это шло с территорией.

   «Я уверен, что вы гангстер», – заявила Вашти. «Вы вооружены и опасны.

   Вы не ведете себя как правительственный чиновник, и вы слишком красивы, чтобы быть полицейским.

   «А ты слишком красива, чтобы быть воровкой».

   «Но я воровка». Некоторые из ее мыльных пузырей уплыли, обнажив темно-коричневый сосок. Вашти не стала его прикрывать. «Я воровка, а ты… ето? Как вы это называете? О да. Наемный убийца. Вы же киллер, не так ли? "

   «Ты можешь сказать это.»

   «Ты не шутишь». Вашти охватил озноб, дрожь, пробежавшая по спине, чувство, которое было далеко не неприятным. "Ты серьезно.

   Это ты имеешь ввиду. Вы то, что Вы делаете?"

   Картер снял промокшую рубашку. Он был уже босиком. Он снял штаны.

   «А теперь, минутку…» – сказала Вашти.

   Картер снял трусы. Вашти посмотрела на него, уставилась на него, ее глаза остановились на покрытом шрамами мощном теле. Улыбаясь, Картер залез в ванну и сел позади нее. Она села между его ног спиной к нему.

   «Ты сказала, что хотела, чтобы тебе вымыли спину. Я вернусь к тому разговору, позже."

   Картер протянул руку и обнял ее. Она была влажной, гладкой и гладкой. Ее кожа окутала жаром.

   Картер нашел мочалку и кусок мыла. Он намылил твердые груди Вашти, лаская их очень нежно. Его пальцы легонько пробежались по ее твердым соскам.

   «Уммммм», – вздохнула Вашти. Она чувствовала, как его тело медленно движется к ее спине. Она извивалась от удовольствия.

   Картер усмехнулся. «Рад, что тебе это нравится». Он склонил голову ей через плечо и покусал ее за ухо. Он был настолько отвлечен тем, что делал, что каким-то образом сумел уронить мыло. Он упал между бедрами Вашти.

   «Я поймаю, – сказал Картер. Его пальцы нашли нечто большее, чем мыло, и он знал все нужные места и все способы прикоснуться к ней.

   Вашти чувствовала, что растворяется в горячей воде. Наверняка под кадкой был огонь, доведший ее до кипения. Ее голова запрокинута, глаза полузакрыты, губы приоткрыты.

   Затем волшебные пальцы исчезли. «Не останавливайся», – тихо простонала она.

   «Я не буду». Руки Картера были на ней, направляя, поглаживая, подстегивая, возбуждая.

   Вода и пена плескались в ванне, когда Вашти меняла позу. Она повернулась и встала на колени перед ним. Картер считал ее великолепным существом с мышечным тонусом спортсмена и телосложением храмовой танцовщицы. Она встала на колени, скрестив ноги по обе стороны от него. Под атласной кожей на ее стройных, дрожащих бедрах напряглись мышцы. В месте соединения бедер она была нежной, как цветок.

   Картер положил руки на ее широкие бедра, притягивая ее к себе. Она положила руки ему на бедра и скользнула к его паху.

   Ее груди покачивались перед лицом Картера. Он прижался к ним губами. Они были мокрыми, гладкими и идеальными. Картер засунул один из ее темных сосков в рот и пососал. Вскоре он принялся за другой.

   Когда он больше не мог терпеть, Картер откинулся назад и повел бедрами Вашти по своим. Она опустилась на него, и он мощным толчком вошел в нее. Она поправила бедра, извиваясь, когда он проник в нее во всю длину. Внутри она была расплавленным жаром.

   Картер двинулся, стиснутые ягодицы скользнули по ванне, ноги согнуты, руки держались за бедра Вашти. Он толкал ее снова и снова. Их извивающиеся тела создавали приливные волны воды в ванне, которая плескалась по стенке ванны. Волнение достигло своего экстатического пика, а затем каким-то образом вышло за его пределы. В центры удовольствия Картера обрушился поток высоковольтных искр, от которых иглы слетали с циферблатов.

   Затем Вашти вскрикнула, и все стало размытым… Питу Барнсу было передано первоочередное сообщение по спутниковому лучу. Передача исходила с телефона в штаб-квартире AX на Дюпон-Серкл в Вашингтоне, округ Колумбия.Сигнал был автоматически зашифрован и закодирован, и сигнал был передан на геосинхронный спутник связи, находящийся на орбите на высоте 23000 миль. Сигнал был передан на приемную станцию ​​на другой стороне планеты. Он передавался по различным каналам, принимался коммуникационной консолью в убежище Пита Барнса в Нью-Дели, расшифровывался и расшифровывался.

   И все это происходило в режиме реального времени, что позволяло директору AXE вести беседу с группой на другом конце света.

   Но чтобы поговорить, нужны двое, а сторона, с которой хотел поговорить режиссер, в настоящее время недоступна. Пит Барнс был вынужден приостановить работу своего босса, вспыльчивого Дэвида Хока.

   Барнс выходил из центра безопасности ровно столько, сколько потребовалось, чтобы забежать наверх и сообщить Нику Картеру, что его разыскивают по телефону, но он остановился, чтобы запереть дверь, и повернул ручку, чтобы убедиться, что она заперта. У мужчины развиваются определенные привычки и рефлексы после того, как он проработал в AX более двух десятилетий. Они спасают жизни.

   Дверь в спальню была закрыта. Барнс поднял руку, чтобы постучать по ней, когда услышал женский крик. Инстинктивно он распахнул дверь и ворвался в спальню. Она была пуста. Дверь в ванную была открыта, и другой крик пронзил воздух.

   Желая взять с собой пистолет, Барнс поспешил в ванную. Он заглянул внутрь, затем перевел дыхание.

   «Эээ, Ник…?» Смущенный, Барнс осторожно отвел взгляд.

   Картер посмотрел на дверной проем и сфокусировал взгляд. «Да уж?»

   Все еще не глядя, Барнс пробормотал: «Сообщение из округа Колумбия. Босс хочет поговорить с вами».

   «Дерьмо.» Картер очистил свой мозг от тумана и посмотрел на Вашти, парящую над ним. Затем он посмотрел на Барнса. «Скажи Хоуку, что я ему перезвоню. Теперь, когда мы с дамой познакомились, нам нужно кое-что сказать.

   – Но… – начал Барнс.

   «Не волнуйся. Просто пойди и скажи ему, что я скоро с ним поговорю. Он, наверное, немного кричит, но злится он на меня, а не на тебя. Спасибо, Пит, теперь убирайся! До скорого."

   Качая головой, не ожидая реакции Хоука, Барнс вышел из квартиры.

   Картер взял с ближайшей вешалки несколько полотенец и передал их разочарованной Вашти.

   «Боюсь, что все хорошее когда-нибудь заканчивается. Закутывайся в них и встречай меня в спальне. Я должен кое-что знать. Для начала предположим, что вы скажете мне, почему малка-санси из Дели внезапно оказался на вершине хит-парада ».

   Это оказалась настоящая история.

   Шестая глава.

   Как и шпиону, успешному вору нужна сеть надежных информаторов. У такой амбициозной и голодной группы, как Takores, была обширная база разведчиков, которые всегда искали выгодные перспективы. У каждого члена семьи была своя вереница корректировщиков.

   Нараян Такоре пришел к своей сестре Вашти с конфиденциальной информацией. Между ними был год разницы в возрасте, и в детстве у них было много общих интересов; это создало тесную связь, которая сохранилась до наших дней.

   Как и большинство индийских семей, клан Такоре был патриархатом. Отец был давно мертв, поэтому руководство легло на плечи старшего сына Санджая. Поскольку Вашти и Нараян были младшими членами, их слова не имели большого значения на семейных советах. К их низкому статусу добавлялось то обстоятельство, что Вашти была женщиной, а Нараян считался ленивым ни на что не способным пьяницей. Когда приходило время делить добычу с работы, они получили наименьшие доли, независимо от того, насколько велик их вклад в деятельность группы.

   Итак, Нараян приехал в Вашти с интересным деловым предложением. Один из его наблюдателей обнаружил многообещающую перспективу грабежа. Нараян предложил ему и Вашти сделать работу самостоятельно, не сообщая об этом остальной семье. Таким образом, они могли разделить добычу прямо пополам и не видеть, как львиная доля лостанется старшим.

   В трезвом виде Нараян был умелым вором, что случалось нечасто. Но он был неуклюжим и приземленным по сравнению с Вашти, которая была главным грабителем семьи.

   Прежде чем работа будет завершена, потребуется серьезная подготовка. Помещения должны быть исследованы на предмет безопасности, входов, выходов, путей подхода и побега, количества персонала и всех других деталей, которые определяют разницу между успехом и неудачей.

   Вашти согласилась осмотреть участок. Если получится, они с братом справятся. Она вступила в соглашение с опасениями, так как ее привязанность к Нараяну не закрывала ей глаза на его частую ненадежность.

   Ее сомнения усилились после того, как в ночь, которая была выбрана для обследования объекта, Нараян, который должен был следить за ней, был пьян. Вашти была возмущена, но она была полна решимости внести свой вклад. Ее личные запасы наличных были на исходе, и она могла работать без Нараяна.

   Ранние утренние часы застали ее бродящей по незнакомому району Старого Дели. Несмотря на жару, она была окутана темной вуалью, скрываясь в ее объемных складках. Она зашаркала вперед, что изображало походку и манеры старухи, когда она рассматривала объект, предоставленный наводчиком Нараяной.

   Окрестности, окруженные загрязненным притоком реки Джамна, представляли собой лоскутное одеяло из сумасшедшего лоскутного одеяла, в котором чередовались кварталы кишащих трущобами, полуразвалившиеся руины и некогда гордые, но теперь запущенные жилые кварталы.

   Целевой объект находился на западном берегу безымянной реки, когда-то являвшейся главной недвижимостью британских торговых принцев Ост-Индской компании. Богатые, но тоскующие по Англии, они поручили своим архитекторам построить величественные городские дома и особняки, которые воссоздали бы часть Лондона в самом сердце раджа.

   С тех пор площадь пришла в упадок не меньше, чем империя. Пренебрежение и гниение покрывали рушащиеся груды кирпичной кладки, некоторые из которых были настолько опасными, что даже скваттеры избегали их. В рядах домов зияли дыры.

   Усыпанные щебнем участки были отданы сорнякам, крысам и смелым стаям шакалов, не боящимся бродить по улицам всего в нескольких милях от столицы страны.

   Но особенно один дом отличался любопытными приходами и уходами. Это был дом, за которым наблюдала Вашти.

   «Должно быть, здание и его территория были красивыми столетием раньше», – подумала Вашти. Основное строение представляло собой обширный четырехэтажный особняк из красного кирпича, построенный достаточно поздно в викторианский период и мог похвастаться экстравагантным орнаментом.

   Его территория и хозяйственные постройки занимали целый квартал. Его фасад был обращен на запад. Его зад был обращен к реке, где крутая каменная лестница спускалась к площадке на воде. Его южная сторона выходила на узкую улочку, которая стояла под прямым углом к ​​реке. На другой стороне переулка находилась разрушенная, сгоревшая церковь. Его северная сторона выходила на пустырь.

   Дом стоял далеко от площади и был ограничен кирпичной стеной десяти футов высотой. Главные ворота располагались посередине западной стены. Небольшой склад

   стоял у южной стены. В восточной стене был проем, через который можно было попасть на берег реки.

   Внутри стен было много мест, где можно было спрятаться за грудами щебня, покрывающего территорию. По всей видимости, это место было заброшено на протяжении десятилетий. Но теперь у него появились новые арендаторы.

   У главных ворот стояла вооруженная охрана. Во время бдения Вашти они открывали ворота, чтобы пропустить дорогие автомобили, роскошные автомобили, которые сотрясали картину почти разбомбленного запустения. Пройдя через ворота, машины следовали по подковообразной дороге, ведущей к главному входу – портику с колоннами, увенчанному треугольным фронтоном. Машины выгрузили пассажиров – хорошо одетых мужчин и несколько женщин – которые скрылись внутри здания.

   В течение часа Вашти насчитала около четырнадцати человек, вошедших внутрь.

   Кто они? Что они там делали?

   Она предположила, что это было что-то незаконное. Азартные игры, наркотики, проституция – пожалуй, все вместе. Это было хорошо. Порок означал деньги. В конце концов, наводчик Нараяна мог обнаружить вероятную перспективу. Требовалось дальнейшее расследование.

   Вашти тщательно спланировала свой подход после долгого изучения сцены. Прошел час; машин больше не прибывало. Вашти заставила себя двигаться.

   Попасть на территорию было легко. Она пробралась по берегу реки к площадке, взобралась на вершину и проскользнула словно тень, сквозь щель в стене.

   Она тихо шла, скрываясь за грудой обломков, в темноте.

   На ней была ее рабочая одежда: черная футболка, черные брюки, черные кроссовки. Ее волосы были собраны в одну длинную косу. На конце косы она носила декоративное медное кольцо не для украшения, а потому, что – его вес давал ей представление о его положении, помогая ей сохранять равновесие. Длинная тонкая нейлоновая веревка была завязана вокруг ее середины.

   Воспользовавшись доступным укрытием, она зигзагами направилась к задней части особняка. Быстрое и тщательное обследование показало, что она не могла войти с первого этажа. Она не стала бы рисковать подойти с любой другой стороны здания, так как ее могли увидеть стражи ворот.

   В окнах не осталось стекол. Все окна на первом этаже были заколочены. Красный свет проникал сквозь щели в досках, но она не могла видеть, что происходило внутри. Голоса слышались и стихали, но отдельные слова разобрать было невозможно.

   Ее натренированный глаз быстро нашел способ проникнуть внутрь. Она пошла прямо вверх.

   На втором этаже выходил балкон с видом на реку. Комната за ним была темной, казалось, пустой, и за ней стояли лишь несколько случайно уложенных досок. Балюстрада балкона была усеяна различными выступающими ручками и декоративными завитками, вырезанными в камне.

   Вашти размотала веревку, закрепив на одном конце петлю. После нескольких безуспешных забросов она накинула петлю на одну из выступающих деталей балкона. Она проверила это своим весом. Это держалось.

   Она поднялась на двадцать футов над землей, используя декоративные полосы из каменной кладки в качестве опор. Тем не менее, это был нелегкий подъем.

   Когда она наконец ступила на балкон, она свернула веревку так, чтобы ее никто не видел на уровне земли, и оставила привязанной к перилам балкона для быстрого бегства.

   Ночь была темной – луны не было, – но у Вашти было хорошее ночное зрение. Внутренняя комната была черной, если не считать самого тонкого и слабого свечения на стене напротив балкона. Вашти догадалась, что под дверью светил свет.

   Несколько старых досок были прибиты по диагонали к выходу на балкон. Вашти нырнула под нижнюю и протиснулась в комнату. Тихо крадясь Вашти ступала краями своих туфель, чтобы свести к минимуму звук ее шагов.

   В темноте, как летучая мышь, она использовала другие чувства, чтобы компенсировать свою неспособность действительно что-либо видеть. Каждый квадратный дюйм ее кожи был чувствительным устройством, отслеживающим мельчайшие изменения давления и силы тока воздуха. Ее уши были лучшим вариантом после сонара.

   Они предупредили ее, что она не одна.

   Она была примерно на полпути к лучу света, выглядывающему из-под двери, когда она сделала это ужасающее открытие. Она замерла. В комнате было темно, как в гробнице, и Вашти не хотела, чтобы это было ее последнее пристанище.

   Тихий стон чуть не заставил ее выпрыгнуть из кожи. Звук повторился.

   Она не могла сказать, было ли это сделано человеком или животным. Приглушенное полоскание полоскания, наполовину рыдание, наполовину стон. Ее руки были покрыты гусиной кожей, когда она стояла и слушала.

   Ей было достаточно скорбного крика. Она уйдет, и быстро. Повернувшись назад, она во что-то наткнулась. Что-то большое, влажное и мясистое, что-то живое, стонущее от ее прикосновения.

   Она не могла подавить крик и тут же зажала рот рукой, проклиная себя. Как она могла быть настолько глупа, чтобы кричать?

   Ее крик спровоцировал неистовую вспышку стонов. Из него исходили грубые бесформенные крики, переходящие в резкое неистовство. Это походило на какой то эпилептический припадок.

   Но что еще хуже, стоны вызвали других.

   Из-за двери доносились ворчливые голоса и топотные шаги, и они быстро приближались.

   Вашти выбежала на балкон и залезла под доски. Оказавшись на улице, она стояла у стены.

   Она боялась сделать перерыв из-за этого. Она знала, что оставаться на месте зачастую эффективнее, чем бежать. Задыхаясь, сердце бешено колотилось, Вашти молилась, чтобы они не решили смотреть на балкон.

   Внутри темнота отступила под волной серого света, льющегося через открытую дверь.

   Ровные стоны достигли пика страха.

   Был нанесен удар.

   Стоны перешли в глухое хныканье.

   «Так лучше, – сказал мужчина. „Мне надоел твой шум“.

   Второй мужчина, смеясь, сказал: «Не волнуйся, Сундрам, тебе не придется долго с этим мириться. Эта собака дошла до конца поводка.

   Вашти была удовлетворена тем, что новоприбывшие не подозревали о ее присутствии.

   Она поняла, что ее любопытство может поставить под угрозу ее безопасность, но ей просто нужно было заглянуть в эту комнату.

   То, что она увидела, заставило ее кровь похолодеть.

   Стонущий был мужчиной. Он был привязан голым к деревянному креслу с высокой спинкой.

   Что сначала поразило Вашти, так это то, что он был жителем Запада, с длинными серебристо-седыми волосами и темными густыми бакенбардами. Он был бледным, сморщенным как колено слона, и почти такой же серой кожей.

   Он был привязан к стулу колючей проволокой. Ему заклеили рот хирургической лентой, что объясняло его гортанные стоны. Человека явно пытали.

   Двое других мужчин были индийцами. Один был бородат, одет в традиционную тунику с высоким воротником и свободные белые хлопковые бриджи. Другой был поменьше, чисто выбрит, в спортивной рубашке и джинсах.

   Бородатый мужчина схватил узника за взлохмаченные волосы и запрокинул ему голову. Седовласый мужчина застонал. Затем индеец отпустил голову, которая упала вперед, упав подбородком на грудь. Бородатый мужчина усмехнулся. «Эта крепкая старая птица. Но в конце концов он заговорил. Они все это делают.

   «Ему никогда не грозила смерть, Бхарат, – сказал другой индеец. „Не из-за допроса“.

   «Нет, Сундрам, ему суждено добиться большего, – сказал Бхарат. «И я надеюсь, что скоро. Он уже начинает вонять, а он еще даже не умер! "

   В зале раздалось еще больше голосов. Сундрам высунул голову из двери, чтобы посмотреть. «Похоже, ты исполнишь свое желание, Бхарат», – сообщил он. «Вот они идут.»

   Бхарат согнул пальцы. «Я бы сразу же прикончил обеих этих иностранных собак», – пробормотал он.

   Сундрам засмеялся. «Сдерживайся, мой пылкий друг. Лично я надеюсь, что наши щедрые покровители проживут долгую жизнь – по крайней мере, пока они остаются нашими кассирами ».

   В комнату вошли трое мужчин.

   Первым был крупный бородатый индеец с ястребиным лицом, которого остальные называли Тураном. Несмотря на свою красивую одежду, он выглядел как крутой хулиган, а сточные канавы больших городов Индии такие же крутые, как и есть. Сундрам и Бхарат подчинялись Турану, который обладал некоторой властью над ними – будь то по рангу или в силу его превосходящей жестокости, Вашти не могла сказать.

   Следом за Тураном были двое с Запада. Младший из пары был мужчиной среднего роста с песочными волосами и узким, похожим на скелет лицом. Он был худощавым и подтянутым, его кожа стала желтоватой под глубоким загаром. Его глаза были наиболее оживленной частью его тела, раскаленный пепел застрял в пустотах.

   Он подошел к заключенному и похлопал его по голове. «Привет, Грейнджер, старый бродяга».

   «Богиня становится нетерпеливой, – сказал Туран. „Гопаласвами хочет знать, когда у нас будет этот человек“.

   «Сейчас», – сказал другой член иностранного дуэта. «Мы с ним покончили».

   Этот человек имел поразительную, почти театральную внешность. Ему было пятьдесят, он был большим и широкоплечим, и его мощное тело было облачено в белый шелковый костюм, который не увядал даже от ужасной жары. У него была полная голова с волнистыми волосами цвета соли с перцем и аккуратно подстриженными волосами.

   «Сними с него кляп, Ланди», – приказал он.

   Человек с костлявым лицом рявкнул голосом, акцент которого выдавал его английское происхождение: «Почему бы тебе самому не сделать это?»

   «Потому что я не хочу пачкать руки».

   «Ну, мне это нравится! А мои руки ...

   «И потому что я плачу».

   – Хорошо, хорошо, – проворчал Ланди. «Полагаю, что услужить другу не причинит мне вреда».

   Ланди работал над кляпом Грейнджер. Кляп был крепким, и ему пришлось работать вплотную. Его острый нос сморщился от отвращения. «Боже, он пахнет!»

   Ланди наконец снял кляп и аккуратно вытер пальцы платком. Его напарник ткнул заключенного в полубессознательном состоянии, чтобы привлечь его внимание.

   После серии резких ударов Грейнджер очнулся.

   Ему не хватало силы, чтобы оторвать подбородок от груди, но у него было как раз достаточно, чтобы взглянуть на своего мучителя глазами ненависти.

   Ухмыляющийся мужчина в белом костюме разговаривал с Тураном на хиндустани, как и Ланди. Теперь он заговорил с Грейнджером по-английски. Как и для многих в Индии, английский был вторым языком для всех Такоре, поэтому Вашти смогла следить за обменом.

   «Вот и все, Грейнджер», – сказал мужчина в белом. «Ты последний из них».

   Ланди засмеялся. «Верно, лучшее мы оставили напоследок. «

   "Теперь твоя очередь. Какие-нибудь последние слова, Грейнджер?

   – Ага, – прохрипела Грейнджер. «Пошел ты, Рогов».

   В этот момент Ник Картер прервал рассказ Вашти. " Какое имя вы только что сказали? "

   – Рогов, – повторил Вашти. «Вот как это звучало для меня. Да, я уверен, что это был Рогов.

   Что-то появилось в лице Картера, что-то настолько холодное, жесткое и безжалостное, что Вашти внезапно осознала, что, когда все было сказано и сделано, она действительно расточала свои ласки убийце. Она правильно догадалась.

   «Ты ведь его знаешь, не так ли, – мягко сказала она. – Я имею в виду Рогова.

   «Да», – сказал Картер почти про себя. «Я знаю его.»

   Седьмая глава.

   Вы закончили с ним? Готово? – спросил Туран.

   «О, конечно», – ответил Ланди. «Можете принять его с нашими комплиментами».

   У стены стоял деревянный стол. На нем лежали самые разные инструменты. Туран взял в руки кусачки. Темно-красные пятна на лезвиях не были ржавчиной. Он направился к человеку в кресле.

   Ужас придал Грейнджеру силы отшатнуться от Турана. «Нет… нет, не надо!

   Ради бога, не надо! "

   Ланди повернулся к Рогову. «Нам не обязательно это смотреть, правда?»

   «Вы нас извините, – сказал Рогов. „У моего партнера слабый желудок“.

   Туран усмехнулся. «На этот раз я собираюсь обрезать только эти пряди».

   Колючая проволока, связывавшая лодыжки и запястья Грейнджера со стулом, разошлась с пружинящими звуками, когда резак их подрезал.

   «Приглашаем вас присоединиться к нам в нашем поклонении», – сказал Туран.

   «Ужасно спасибо, – протянул Ланди, – но сейчас мы пойдем дальше. Мы просто хотели попрощаться с нашим приятелем ».

   «Как хотите», – сказал Туран, затем повернулся к своим людям. «Приведите его!»

   Сундрам и Бхарат встали по обе стороны от слабо протестующего Грейнджера.

   Каждый схватил его за руку и вытащили из кресла.

   Вашти увидела садистскую утонченность, когда Грейнджер подняли на ноги. Сиденье стула было снято, без сомнения, чтобы предоставить мучителям свободный и легкий доступ к гениталиям жертвы.

   Затем ее внимание было переключено на более насущные проблемы. Снаружи послышались голоса. Она изо всех сил старалась раствориться в тени. Она присела в углу балкона, глядя вниз через искусно вырезанные перила.