Текст книги "Звездная пыль"
Автор книги: Нэн Райан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)
– А теперь пожалеешь, осел. – Бадди повернулся, словно матадор, подставляющий спину рассвирепевшему быку, и неспешно пошел назад.
Бадди чувствовал себя прекрасно. Ему нравится новая работа. И он должен с ней справиться. Если кто-нибудь захочет обидеть Си Си Маккарти, то им предстоит сначала пройти через Бадди.
Ранней осенью группа вернулась в Даллас. Это возвращение было грустным для Си Си. В городе больше не было Гейл Бредфорд. Соседские дети сказали, что ее уволили из колледжа «Крэузи тек». Никто не знал, куда она уехала. Си Си чувствовал, что является причиной ее увольнения, и знал, кто за этим стоит. Он быстро понял, что людей, которые встают на пути у Валентины Трент, ожидают крупные неприятности.
Пробыв в Далласе всего сорок восемь часов, Си Си с приятелями снова отправился в путь. Донни запланировал тяжелое трехмесячное турне по штатам Миссисипи, Алабама и Луизиана.
Погода в это время в южных штатах была сырая и холодная. В самый промозглый и холодный день, в субботу, 8 декабря, их группа под моросящим дождем, за неделю до окончания путешествия, притащилась в город Шривпорт, штат Луизиана, и обнаружила, что концерт отменен.
Подавленный, утомленный, жаждущий отдыха, Си Си отклонил предложение остальных пойти в город и направился в клуб «Луизиана Хейрайд».
И так уж случилось, что, когда он очутился за кулисами, величайший артист, горячо любимая в стране звезда напился до потери сознания и уснул за столом.
– Вождь, – обратился кто-то к Си Си, вручая ему гитару, – не мог бы ты спеть пару песен для толпы?
Глава 11
Уорд Эшфорд приехал в Шривпорт дождливым вечером в пятницу. Друзья и родственники называли его просто Эш. Это был маленький, узкоплечий мужчина, его рост едва дотягивал до метра семидесяти; через месяц ему исполнялось сорок три года. Жизнерадостный щеголь с седыми волосами, вечным загаром и мягким южным голосом, Эш пользовался непререкаемым авторитетом в определенных кругах новоорлеанского общества. Он жил в фешенебельном районе со своей светловолосой женой Шарман и десятилетней дочерью Анной Элизабет.
Эшфорд проектировал частные дома в Кресент-Сити. А в Шривпорт приехал, чтобы завершить сделку, и взял с собой за компанию семью. Как любящий отец, он во всем потакал дочери и поддался на ее уговоры посетить клуб «Хейрайд»: «Ведь я никогда там не была. Мы могли бы пойти туда вместе. Пожалуйста, папа, ну, пожалуйста!»
Эш устало вздохнул. На улице было холодно и дождливо, и, взглянув на лицо Шарман, он понял, что у жены нет никакого желания куда-либо идти. Весь день Эш только и мечтал о горячем душе, ужине прямо в номере и отдыхе в теплой кровати. Но Анна Элизабет, эта маленькая умная девочка, как бы случайно заметила, что в «Хейрайде» можно увидеть новых исполнителей. Как она слышала, многие звезды начинали именно там. Для Эша это было равносильно звону колокола для старой пожарной клячи.
Однажды он уже был преуспевающим агентом по выявлению новых талантов на западном побережье Соединенных Штатов.
Более пятнадцати лет Эшфорд целиком был погружен в шоу-бизнес. Феноменальный успех при заключении сделок и чертовское обаяние помогли ему стать почти таким же знаменитым, как и его клиенты.
Эш тогда жил в отличном калифорнийском климате со своей женой Шарман, девушкой из Нового Орлеана, которую он встретил на масленицу в 1940 году. Он арендовал просторный кирпичный дом в районе Хелмбай-Хиллз на Бел-Эе, где когда-то жила Бетти Гребл, и внушительный офис на бульваре Сансет. У него было множество клиентов – в основном очаровательные кинозвезды, из астрономических гонораров которых деньги перетекали в его карман.
Бизнес Эша процветал, слава его росла, телефон звонил не умолкая. Большую часть времени он проводил в ресторане отеля «Беверли-Хиллз» «Поло-лонж», ставшего его вторым офисом. Сюда ему звонили, здесь планировали встречи назойливые клиенты, льстивые и раздражительные звезды. Они заказывали ленч, пили сухое мартини и старались исподволь очаровывать могущественных воротил шоу-индустрии.
Эша называли мальчиком-гением, он был самым популярным агентом на западном побережье Соединенных Штатов. Слухи о его удачных сделках долетали и до восточного побережья. Эстрадные артисты звонили в надежде прорваться в кино, певцы из кабаре замахивались на участие в мюзиклах.
Однажды он приехал в Нью-Йорк, взяв с собой Шарман и новорожденную дочь, Анну Элизабет, с няней. Они поселились в номере люкс в «Пьере» на Парк-стрит и провели бурную неделю, чередуя деловые встречи с развлечениями. Сверкал Бродвей, оживали ночные клубы, заполняясь любителями острых ощущений.
В Нью-Йорке очаровательные Эшфорды стали последней сенсацией вместе с веселой толпой в «Сток-клаб» и «Ля Конгой». Дороти Килгаллен, известная обозревательница, присела за их столик выпить. На следующий день в ее колонке было напечатано: «Юный калифорнийский суперагент с седыми волосами и его очаровательная жена находятся в городе и поселились в «Пьере». Телефон в их номере начал звонить еще до рассвета».
В те беспокойные, волнующие годы Эш изредка, но со всей силой страсти увлекался азартными играми. Он выигрывал и проигрывал небольшие состояния еще до женитьбы на Шарман. Но жене такое увлечение не нравилось, и она вечно просила Эша бросить это занятие. Ради нее Эш перестал играть. Почти. Его дни были теперь так заполнены, что он едва успевал справляться со всеми запланированными делами.
Бизнес Эша был постоянной игрой с невероятно высокими ставками, и ему был по вкусу сильный эмоциональный подъем во время заключения крупных и важных контрактов, возникающий при ответах на вопросы, от которых зачастую зависит судьба сделки. В его профессии постоянно присутствовал элемент случайности, и Эш умел наживаться на нем.
К тому же у него были восхитительный ребенок и любящая жена. Шарман обладала царственной внешностью и очень страстным характером, который хорошо скрывала. Это сочетание постоянно интриговало Эша. Будучи отличной супругой, Шарман всегда вела себя как степенная дама в обществе и совершенно преображалась дома.
– Как ты думаешь, Джордж Рафт занимался любовью с Бетти Гребл в этой луже? – спросил однажды ночью Эш у жены, когда они плавали в уединенном бассейне за особняком.
– Я не знаю, – поддразнила его Шарман, – но если ты сейчас же не трахнешь меня здесь, то я отправлюсь искать мистера Рафта.
Эш мгновенно отреагировал. Такие выражения, исходящие из уст его неиспорченной аристократичной жены, действовали невероятно возбуждающе. Она никогда не произносила в компании ничего более неприличного, чем «черт возьми» или «проклятие».
Эш обнял ее.
– Скажи это еще раз для меня, любимая. Скажи, пожалуйста.
Она поцеловала его влажные губы.
– Трахни меня, Эш. Трахни меня в голливудской луже этой Бетти Гребл.
Если Эш был вполне доволен своей жизнью в Калифорнии, то Шарман нет. Она очень хотела возвратиться домой в Новый Орлеан. С самого начала их совместной жизни Шарман пыталась убедить своего неугомонного мужа отказаться от профессии агента и переехать в ее родные места. Муж ее сестры владел процветающей компанией по продаже недвижимости, и Эш мог бы стать его компаньоном.
Шарман вела эти разговоры не только потому, что тосковала по своим родственникам. Она никогда не испытывала особой симпатии к профессии мужа. Шарман подозревала, что некоторые из тех, с кем Эш имел дело, не совсем порядочны, и часто говорила ему об этом. Эш, в свою очередь, лукаво улыбаясь, думал, что она, наверное, покраснела бы до корней волос, если б знала об образе жизни и привычках кое-кого из наиболее процветающих клиентов.
Взять хотя бы величавую и экстравагантную Бренду Морган. Эта сиротка воспитывалась в нескольких приемных домах, до того как оказалась на улицах Лос-Анджелеса и в постели главного продюсера Голливуда. Бренда Морган была высокооплачиваемой звездой с противным характером, вечной тягой к неразбавленному виски и красивым молодым киноактрисам.
Или красавец Ренди Оукс, любимец публики. Оукс, с его мускулистым телом, волосатой грудью и жилистыми ногами, был во всех отношениях настоящим мужчиной, но не мог преодолеть свою страсть к женскому нижнему белью. В перерывах между съемками он с завидным упорством, широко распахнув дверь трейлера, отдыхал в своей уборной в наряде из кружевных трусиков и бюстгальтера. На скольких голливудских репортеров пришлось оказывать давление, чтобы это чудачество Оукса оставалось в тайне!
Эш никогда не рассказывал дома о проблемах таких людей, но в его сердце был укромный уголок для всей этой порочной, непутевой, избалованной шоу-публики. Он понимал, что должен покинуть ее и бросить свою перспективную профессию агента.
Он должен был оставить карточные залы в Гардене и голливудском парке, забыть про поездки в этот маленький, но быстро растущий город в пустыне, расположенный в нескольких часах езды от Лос-Анджелеса, Лас-Вегаса и Невады. Но он любил свою жену и хотел, чтобы она была счастлива.
Эшфорды переехали в Новый Орлеан. Он стал компаньоном в престижной фирме по торговле недвижимостью. Шарман была довольна, а Эш нет.
Он скучал и не находил себе места. Чтобы как-то сохранить душевное равновесие, он объединил в частный клуб нескольких видных инвесторов в области торговли недвижимостью, и они во второй половине дня за бокалом джина играли в рами или покер. Но такая форма терапии была довольно дорогой.
Снова начались азартные игры и проигрыши. За два года Эш потерял большую часть своих сбережений. Этот тревожный факт он тщательно скрывал от жены. Эш дал себе слово найти способ возместить потерянные деньги до того, как она узнает об этом.
– Дамы и господа! – Ведущий программы поднял вверх руки, требуя тишины. – Я знаю, что все вы ожидали увидеть звезду нашего шоу…
Его голос утонул в свисте и топанье ног.
– …к несчастью… очень хотел спеть для вас… тяжело заболел…
Сквозь шум можно было расслышать только отдельные слова. Наконец публика успокоилась.
– Для тех, кто не слышал, повторяю, что Гай Одом, несравненная звезда клуба «Луизиана Хейрайд», заболел тяжелой формой ларингита. – Ведущий слегка улыбнулся. – Эта холодная зима в Луизиане в конце концов доконала парня.
Выждав, когда утихнут вздохи разочарования, беспорядочное хлопанье и свист, он продолжал:
– Вместо Гая на этой сцене впервые выступит новый молодой певец. Он родом из Далласа, штат Техас, и я готов поспорить, что некоторые из вас слышали о нем. Давайте тепло поприветствуем на сцене «Хейрайда» Си Си Маккарти… Вождя.
Эшфорд оценивающе посмотрел на высокого симпатичного юношу проницательным взглядом агента и с проснувшимся интересом наклонился вперед. Его сердце настоящего игрока заколотилось под темно-синим пальто спортивного покроя, когда паренек запел последний хит Гая Митчелла «Страдания души». Вместе с притихшим огромным залом он завороженно слушал приятный, сочный голос певца.
Эш со своим нюхом на необыкновенные таланты понял, что перед ним на этой сцене стоит решение всех его финансовых проблем. Восемь против пяти за то, что у юноши нет ни своего менеджера, ни агента, счастливо подумал Эш, нетерпеливо ожидая окончания вечера.
Подняв свою недоумевающую дочь с места на середине первой песни Си Си, Эш взял ее за руку и провел за кулисы. Они так и прождали там все время, пока наконец после многочисленных выходов на аплодисменты не появился раскрасневшийся от возбуждения Си Си.
– Сынок, – сказал Эш, вежливо протягивая ему руку, – я Эшфорд, а это моя дочь Анна Элизабет.
Они обменялись рукопожатием.
– Рад с вами познакомиться, мистер Эшфорд, и с тобой, Анна. Меня зовут Си Си Маккарти.
Эш не стал тратить время на знакомство и сразу перешел к делу:
– Ты уже нашел себе менеджера, Си Си?
Юноша покачал головой.
– Какие-нибудь записи, контракты, какие-нибудь… – У Эша перехватило дыхание.
– Нет, сэр.
Эш едва смог утаить свою дикую радость. Поспешно проводив Си Си в комнату для реквизита за сценой, он рассказал ему о себе, о своих успехах и о своем опыте. В заключение он заявил, что Си Си ожидает быстрый взлет, если его интересы будет представлять он, Эшфорд, обещая «поднять юношу на такую высоту, которая принадлежит ему по праву». Си Си заинтересовался его предложением, но отнесся к нему довольно скептически. Требования Валентины в связи с контрактом все еще были свежи в его памяти, а теперь какой-то незнакомец с седыми волосами тоже не скупится на обещания, если Си Си станет «делать то, что он скажет».
От Эша не ускользнули интерес и опасение в выразительных глазах певца.
– Си Си, – он подтолкнул Анну Элизабет к юноше, – эта девочка – мой единственный ребенок. Она для меня дороже всего на свете.
Си Си улыбнулся, посмотрев на десятилетнюю девочку.
– Уверен, что так оно и есть, мистер Эшфорд.
– Если ты позволишь мне руководить твоей карьерой, то я клянусь перед Богом, что никогда не попрошу тебя сделать что-нибудь такое, чего я не смогу попросить сделать это невинное дитя.
Его слова были, конечно, в немалой степени игрой на публику, но тем не менее это сработало.
– Мистер Эшфорд, вы только что приобрели себе певца.
– Сынок, ты только что нанял для себя менеджера, – сказал Эш. – Все детали мы обговорим у меня в отеле. Давай пойдем.
Они вышли из затхлой закулисной кладовой, и Си Си сразу же воспользовался советом своего нового менеджера. Когда его спросили, не споет ли он еще одну песню для публики, он вопросительно посмотрел на Эша.
Невысокий мужчина вышел вперед и тихо сказал:
– Извините, мальчики, мой клиент Вождь больше не появится на этой и на любой другой сцене без оплаты.
Договор между менеджером и клиентом разрабатывался всю ночь. В номере отеля Эшфорда этот процесс сопровождался огромным количеством чашек черного кофе. В основном говорил, конечно, Эш.
– Мы с тобой создадим акционерную компанию, Си Си. Это позволит нам жить на доходы с нашего дела и намного уменьшить налоги. Ты и я будем единственными держателями акций компании. – Эш зажег сигарету и небрежно добавил: – Мы разделим их пополам. Пятьдесят процентов акций будет у тебя и столько же у меня.
Спокойно взирая на Си Си, Эш выжидал, зная, что юноша должен возразить. Он надеялся убедить Си Си оставить ему двадцать пять процентов.
– Кажется, это не совсем честно, – потер подбородок Си Си.
– Хорошо, тогда как насчет…
– У меня будет шестьдесят процентов, а у вас сорок, – предложил Си Си.
Эш едва удержался от смеха.
– По рукам, сынок.
Когда с этим было покончено, Эш сказал, что они должны начать прямо сейчас.
– Первое, что мы сделаем, так это выпустим рекламный диск. Здесь, в Шривпорте, есть несколько небольших записывающих студий. Мы быстро наберем непрофессиональных музыкантов и…
– Непрофессиональных?
– Не состоящих в профсоюзе. В результате эта затея обойдется нам не дороже нескольких сотен долларов. Когда мы добьемся такого качества звучания, которое нам понравится, пойдем дальше и выпустим мастер-диск (первый оригинал в звукозаписи). Поскольку мы сами не в состоянии отпечатать с него тысячи копий, то продадим мастер-диск какой-нибудь компании в Нашвилле или Лос-Анджелесе. Как только он войдет в местный список лучших дисков, мы…
– Мистер Эшфорд, а каковы мои шансы с первого раза выпустить хит?
– Незначительные или нулевые, как и у большинства молодых артистов, но с армией стоящих за тобой рекламных агентов у тебя это получится.
– А как мы устроим какую-нибудь рекламу?
Эш улыбнулся:
– Позволь мне самому побеспокоиться об этом.
Они проговорили всю ночь. Эшфорд объяснял, как он собирается устраивать карьеру Си Си. Юноша рассказал умудренному опытом менеджеру о своих упущенных возможностях в «Блубоннет рекордс» и о сексуальных домогательствах Валентины.
– Тебе не понадобится ни Валентина Трент, ни «Блубоннет». «Ай-Си-Эй», «Кэпитал», «Эм-Джи-Эм» и все остальные ведущие студии будут приглашать тебя. Ты будешь звездой, детка, или я не Эшфорд.
Солнечным утром длинный белый «кадиллак-де-вил» остановился перед зданием «Сони Тексако» на Лаверс-лейн. Из машины выбрался Тони Бенадетто, увешанный золотыми драгоценностями поверх кричащего наряда, и направился к одетому в униформу дежурному по станции техобслуживания. Обменявшись с ним двумя-тремя фразами, он зашел в расположенный по соседству бар «Тодл-Хаус».
Через полчаса Бенадетто вернулся к своему свежевымытому автомобилю. Щедро расплатившись, он сел за руль и уехал.
Тони очень спешил и в сердцах чертыхнулся, когда был вынужден остановиться на красный свет.
В это время из городского автобуса, смрадно чадящего выхлопной трубой, высаживались пассажиры. Тони заметил среди них симпатичную молодую девушку с блестящими светлыми волосами и соблазнительной фигуркой. Рядом с ней шел бледный и худой темноволосый мальчик.
Тони опустил стекло.
– Эй, крошка, ты когда-нибудь каталась в «кадиллаке-де-вил»?
Девушка с улыбкой взглянула на Тони и быстро отвела в сторону глаза. Бледный мальчик свирепо посмотрел на него.
Тони уловил проблеск интереса в глазах девушки. Наверное, ее легко можно завлечь в автомобиль и усадить рядом на кожаное сиденье. Потом взять с собой в Форт-Уорт, купить ей чего-нибудь выпить в клубе «Сьют-225». Потом отправиться в мотель «Кемп Бэуи» и немного развлечься.
Тони ухмыльнулся и предпринял еще одну попытку:
– Куколка, отделайся от мальчика, и мы с тобой позавтракаем. Я покажу тебе, как можно хорошо провести время.
Ускорив шаг, девушка схватила мальчика за руку и потянула за собой, но ребенок вырвался и бросился к автомобилю. С какой-то нечеловеческой яростью в глазах он просунул свою тоненькую ручку в салон, схватил Бенадетто за мягкий лацкан дорогого кашемирового пальто, злобно крутанул его и процедил сквозь плотно сжатые зубы:
– Эта девушка, которую вы, мистер, пытаетесь увезти, моя сестра. Так что держитесь от нее подальше!
– Эй, паренек, ты не волнуйся. Никто не собирается обидеть твою сестру, просто я хочу показать ей, как можно хорошо провести время.
– Вы ей ничего не покажете! Убирайтесь отсюда и оставьте нас в покое!
Тони, смущенно засмеявшись, поехал вперед, а сердитый паренек стоял и грозил вслед автомобилю маленьким кулачком.
Шестнадцатилетняя Линда Шау снисходительно улыбнулась своему покровителю.
– Райкер, тебе не кажется, что ты чересчур жестоко обошелся с этим бедным человеком? – Она ласково взъерошила его волосы.
– Нет. Я никому не позволю обращаться с тобой, как… как… – Мальчик опустил голову. Затем посмотрел Линде в глаза и заявил: – Мужчины не должны обращаться с тобой, как с нашей матерью. Я убью того, кто попытается это сделать!
Большие серые глаза на бледном лице мальчика свирепо засверкали.
Эшфорд и Си Си видели, как приехал и уехал Бенадетто. Эш вышел из автомобиля и поспешил в «Тексако».
– Мужчина в белом «кадиллаке» часто сюда приезжает?
– Мистер Бенадетто? Да, он мой постоянный клиент.
– Готов поспорить, что он хорошо платит.
– Больше остальных.
Эш достал из кармана хрустящую двадцатидолларовую купюру.
– Эти деньги будут вашими, если вы вспомните, на какую радиостанцию был настроен приемник в «кадиллаке», когда Бенадетто приезжал сюда.
Служащий весело ухмыльнулся:
– Ну, это пустяки. «Кей-Джи-Кей-Оу». На шкале приемника стояло 1480 килогерц. Мистер Бенадетто не слушает никаких других станций.
– Вы только что заработали двадцать долларов.
– Готово, – сказал Эш, снова усаживаясь в автомобиль. – Теперь поехали на «Кей-Джи-Кей-Оу».
Си Си быстро понял, что Эшфорд никогда не тратит времени даром. Прошла всего лишь неделя с тех пор, как они познакомились, а Си Си уже записал собственную композицию «Пламенная любовь» на обратной стороне диска с хитом Леверни Бакера «Очаровательная музыка».
А еще Эш сказал, что Тони Бенадетто – самый влиятельный независимый антрепренер в области звукозаписи на юго-западе Штатов.
И когда они мчались по северо-западному шоссе к радиостанции «Кей-Джи-Кей-Оу», Си Си поинтересовался, как они смогут убедить диск-жокеев, что стоит проиграть в эфире «Пламенную любовь».
Эш покачал серебристой головой.
– Гони во весь дух, Си Си, я хочу, чтобы Бенадетто услышал песню по пути в Форт-Уорт.
– Эй, приятель, вы пришли ко мне с таким товаром, что я сам сделаю его хитом, – похвастался дневной диск-жокей Сатарино по прозвищу Бэд Бой.
– Все, о чем я вас прошу, так это проигрывать запись один раз в час пару дней, – сказал Эш, вручая Сатарино стодолларовую купюру. – Не называйте имени исполнителя. Увидим, сможет ли кто-нибудь узнать его голос.
Ди-джей ухмыльнулся, пряча купюру в карман брюк, и наклонился к микрофону.
– А сейчас, детки, я поставлю для вас новый замечательный хит, – промурлыкал он, вставляя сорокапятку в проигрыватель. – Вы будете звонить старине Бэду и говорить: «О-о-о… Бэд Бой, мне нравится, нравится этот хит. Поставь его снова для меня. Да!»
Вернувшись в машину, Эш взглянул на часы.
– У нас есть тридцать минут, чтобы позавтракать, а потом поедем в деловой центр на встречу с будущими рекламными агентами. После этого отправимся в «Мистик продакшн» и позаботимся об организации твоего турне…
– Эш, – прервал его Си Си, – мне не нравится подкупать ди-джеев, чтобы они прокручивали мою пластинку.
– Си Си, не наезжай на меня. Я никого не подкупаю, а делаю небольшой бизнес, только и всего.
Си Си грозно посмотрел на него.
– Я считаю, что это нечестно.
– Нет? Хорошо, но ведь ты же не будешь считать нечестной сделку, когда продаешь миллион пластинок, а получаешь только за половину этого количества. Скорее всего именно так и случится на самом деле. Помнишь, Си Си, я говорил, что не попрошу тебя сделать ничего такого, о чем бы я не смог попросить Анну Элизабет. Я верен своему слову, но я не обещал тебе быть таким же чистеньким, как ты. Разве не так?
– Нет. Я полагаю, что нет, но…
– Ты увидишь в этом бизнесе множество таких вещей, которые не покажутся тебе честными. Этот бизнес не отличается от любого другого. Хотя нет, отличается. Он чертовски интересен. – Эш рассмеялся, и Си Си присоединился к нему.
Мчась назад по северо-западному шоссе, они услышали, как впервые в эфире прокрутили «Пламенную любовь». Оба потянулись к регулятору громкости с криком:
– Громче! Громче! Сделай погромче!
Си Си сотни раз слушал свои записи, но они ему не нравились. Теперь же все предстало в ином свете. Его передавали по радио! Это было невероятно, и этот момент он не забудет никогда. Си Си пел вместе с собой, его глаза смеялись, а сердце колотилось от радости. Он добился успеха и станет звездой.
Когда запись закончилась, Си Си повернулся к своему менеджеру:
– Вы были правы, Эш, этот бизнес чертовски интересен.
Эш ухмыльнулся:
– Жди, когда запись войдет в список хитов. Теперь тебе есть о чем поволноваться. – Он снова посмотрел на часы. – Надеюсь, этот итальянец находится сейчас в своем автомобиле.
Тони Бенадетто был в автомобиле. На полпути между Далласом и Форт-Уортом, когда Бэд Бой Сатарино прокрутил «Пламенную любовь».
Бенадетто подрулил к первому же телефону-автомату и набрал номер «Кей-Джи-Кей-Оу».
– Соедините меня с Бэд Боем Сатарино.
– Бэд у аппарата, – донесся громкий голос ди-джея.
– Кто этот артист, который пел «Пламенную любовь»?
– Вам понравилась запись?
– Кто это был, черт возьми?
Бэд улыбнулся в трубку и погладил стодолларовую бумажку в кармане.
– Мальчик из Далласа. Си Си Маккарти. Больше известен как Вождь.
