Текст книги "Книга Урантии"

Автор книги: Небесные жители

Вначале весь мир животных был врагом человека; людям пришлось учиться защищать себя от зверей. Поначалу человек питался животными, однако позднее он научился приручать их и заставлять их служить себе.

Приручение животных возникло случайно. Дикари охотились на стадных животных так же, как американские индейцы – на бизонов. Окружая стадо, они могли управлять животными и забивать их по мере надобности. Позднее стали сооружаться загоны, что позволяло захватывать целые стада.

Некоторые животные легко приручались, но многие из них – такие как слоны – не размножались в неволе. Позднее было обнаружено, что некоторые виды животных подчиняются человеку и размножаются в неволе. Так одомашнение животных развивалось за счет селекции – искусства, достигшего огромного прогресса со времен Даламатии.

Первым домашним животным стала собака, и трудный путь ее приручения начался, когда одна из собак, весь день неотступно следовавшая за охотником, буквально отправилась домой вместе с ним. Веками собаки использовались в качестве пищи, на охоте, для передвижения и дружеского общения. Поначалу собаки умели только выть, но позднее они научились лаять. Острый нюх собаки породил представление о том, что она способна видеть духов, следствием чего стали культы поклонения собаке. Сторожевые псы впервые позволили всему клану спокойно спать по ночам. Тогда же появился обычай использовать сторожевых собак для защиты дома от духов, равно как и материальных врагов. Считалось, что когда собака лаяла, приближался зверь или человек; если же она выла, рядом находились духи. Даже сейчас многие верят в то, что ночной собачий вой предвещает смерть.

Когда человек был охотником, он довольно хорошо относился к женщине, однако после одомашнения животных и смуты, посеянной восстанием Калигастии, многие племена стали позорно обращаться со своими женщинами. Их отношение слишком напоминало обхождение со своими животными. Жестокое обращение мужчины с женщиной – одна из самых мрачных страниц человеческой истории.

Первобытный человек безо всяких колебаний порабощал своих товарищей. Женщина стала первым рабом – рабом семейным. Человек эпохи кочевого скотоводства порабощал женщину как низшего полового партнера. Непосредственной причиной такого вида полового рабства было уменьшение зависимости мужчины от женщины.

Еще недавно обращение в рабство было уделом тех военнопленных, которые отказывались принимать религию завоевателя. В более глубокой древности пленников съедали, замучивали до смерти, натравливали друг на друга, приносили в жертву духам или обращали в рабство. Рабовладение было значительным прогрессом по сравнению с массовым убийством и каннибализмом.

Обращение в рабство было шагом вперед в развитии более милосердного отношения к военнопленным. Побоище в Гае – во время которого были убиты все мужчины, женщины и дети, и только король был оставлен в живых для удовлетворения тщеславия победителя – является типичным примером варварских убийств, которыми занимались даже считавшиеся цивилизованными народы. Налет на Ога, васанского царя, был столь же жестоким и опустошительным. Иудеи «истребили» своих врагов, захватив всю их собственность в качестве военной добычи. Они наложили на все города дань страдания, «убив всех мужчин». Однако многие современные им племена, отличавшиеся меньшим племенным эгоизмом, уже давно принимали к себе лучших пленников.

Охотники – например, американские красные люди – не обращали в рабство: они либо принимали, либо убивали пленников. Рабовладение не получило распространения среди кочевников, которым не требовалось много рабочей силы. На войне скотоводы обычно убивали всех пленных мужчин, уводя в рабство только женщин и детей. Моисеевы законы содержали подробные предписания, позволявшие сделать пленницу женой. Если пленная женщина не удовлетворяла, ее можно было прогнать, но иудеям не разрешалось продавать таких отвергнутых спутниц в рабство, – во всяком случае, это было прогрессивным шагом. Несмотря на примитивные социальные стандарты иудеев, они значительно превосходили окружавшие их племена.

Скотоводы были первыми капиталистами: их стада представляли собой капитал, а жили они на проценты – естественный прирост. И они были не склонны доверять уход за своим богатством рабам или женщинам. Однако впоследствии они начали захватывать пленных мужчин, заставляя их возделывать землю. Таково происхождение крепостных – людей, прикрепленных к земле. Африканцев было легко научить обрабатывать землю; поэтому они и стали великой расой рабов.

Рабовладение является неотъемлемым звеном в развитии человеческой цивилизации. Оно стало тем мостом, через который общество перебралось из хаоса праздности к порядку и цивилизованной деятельности. Оно заставило отсталые и ленивые народы работать, обеспечив, таким образом, богатство и досуг, необходимые для прогресса более развитых рас.

Институт рабовладения заставил человека создать регулятивный механизм первобытного общества, что привело к появлению первых форм правления. Рабовладение, требующее твердого регулирования, практически исчезло в средневековой Европе ввиду неспособности феодалов управлять рабами. У отсталых племен древности – таких как нынешние австралийские аборигены – никогда не было рабов.

Конечно, рабовладение означало угнетение, но именно в школах гнета человек учился трудолюбию. В конце концов рабы стали пользоваться благами более развитого общества, которое они столь неохотно помогли создать. Рабовладение создает организацию, ведущую к культурным и социальным достижениям, однако вскоре оно незаметно поражает общество изнутри, превращаясь в самую тяжелую из всех разрушительных социальных болезней.

Благодаря открытиям современной техники рабство отошло в прошлое. Рабовладение, как и многоженство, отмирает, ибо оно невыгодно. Но внезапное освобождение большой массы рабов всегда было гибельным; постепенное освобождение связано с меньшими бедами.

Сегодня люди не являются социальными рабами, но тысячи из них позволяют амбициям загонять себя в рабство долговой ямы. Принудительное рабство сменилось новой и более совершенной формой новой индустриальной зависимости.

Хотя идеалом общества является всеобщая свобода, никогда не следует терпеть праздности. Каждый здоровый человек должен быть вынужден выполнять хотя бы такой объем работы, который необходим для самообеспечения.

Современное общество поворачивает вспять. Практически исчезло рабство; выходят из употребления домашние животные. В поисках могущества цивилизация устремилась назад, к огню – неорганическому миру. Человек вышел из варварства с помощью огня, животных и рабов; сегодня он стремится назад, отвергая услуги рабов и помощь животных, чтобы вырвать новые тайны, новые источники богатства и могущества, которые хранятся в кладовых природы.

Хотя первобытное общество практически являлось коммуной, первобытный человек не был приверженцем современных коммунистических доктрин. Коммунизм той древней эпохи не был только теорией или социальной доктриной; он являлся простой, практической и автоматической адаптацией. Коммунизм предотвращал нищету и нужду; попрошайничество и проституция были практически неизвестны этим древним племенам.

Первобытный коммунизм не особенно принижал людей, как не возвеличивал он посредственность, но он действительно поощрял пассивность и праздность, подавлял трудолюбие и разрушал честолюбие. Коммунизм был необходимой опорой в процессе роста первобытного общества, но он уступил место более высокому общественному укладу, ибо противоречил четырем явно выраженным человеческим тенденциям:

1. Семья. Человек стремится не только накопить собственность, но и передать ее своему потомству. Однако в древнем общинном обществе личный капитал либо сразу же расходовался, либо распределялся среди членов группы после смерти владельца. Собственность не наследовалась – налог на наследство составлял сто процентов. Появившиеся позднее правила, регулирующие накопление капитала и наследование собственности, были явным шагом вперед в развитии общества. Это так, несмотря на последующие грубые злоупотребления капиталом.

2. Религиозные тенденции. Помимо этого, первобытный человек стремился накопить собственность в качестве начального капитала для следующей жизни. Этим объясняется существовавший в течение долгого времени обычай хоронить личные принадлежности человека вместе с ним. В древности верили, что только богатым сразу же после смерти уготовано хотя бы какое-то удовольствие и величие. Учители богооткровенной религии – в особенности христианские проповедники – первыми провозгласили, что бедняки имеют равные с богачами шансы на спасение.

3. Стремление к свободе и досугу. На заре социальной эволюции пропорциональное распределение личных доходов среди членов группы практически было формой рабства; труженик становился рабом бездельника. В этом заключалась самоубийственная черта коммунизма: расточительный жил за счет бережливого. Даже в настоящее время транжир зависит от государства (бережливых налогоплательщиков), которое должно заботиться о нем. Те, у кого нет капитала, до сих пор считают, что те, у кого он есть, должны их кормить.

4. Стремление к безопасности и могуществу. Коммунизм был окончательно уничтожен в результате обманной практики прогрессивных и преуспевающих индивидуумов, прибегавших к различным уловкам в попытке избавиться от кабалы ленивых бездельников своего племени. Однако поначалу все подобные накопления делались тайно; небезопасность таких занятий в первобытном обществе препятствовала открытым накоплениям капитала. Даже в более поздние времена обладание чрезмерным богатством было связано с большой опасностью; в таких случаях царь обязательно придумывал какой-нибудь повод для конфискации имущества богача, а когда тот умирал, похороны задерживались, пока семья не жертвовала крупную сумму – налог на наследство – на общественные нужды или в пользу царя.

В древнейшие времена женщины были собственностью группы, и в семье господствовала мать. Вся земля и все женщины принадлежали древнему вождю, согласие которого требовалось для заключения брака. С отмиранием коммунизма женщины перешли в личное пользование, и ведущее положение в доме постепенно перешло к отцу. Так возникла семья, и преобладающая полигамия постепенно сменилась моногамией. (Полигамия есть сохранение черт рабской зависимости женщины в браке. Моногамия является свободным от рабства идеалом непревзойденного объединения одного мужчины и одной женщины в высшем стремлении к созданию семьи, воспитанию потомства, взаимной культуре и самосовершенствованию.)

Поначалу всё имущество, включая орудия труда и оружие, находилось в общеплеменном владении. Первой частной собственностью стали предметы, к которым люди прикасались лично. Если незнакомец пил из чашки, то она становилась его собственностью. В дальнейшем всякое место, где была пролита кровь, становилось собственностью раненного человека или группы.

Таким образом, частная собственность с самого начала вызывала уважение, так как считалось, что она заключает в себе часть личности ее владельца. Подобные суеверия были гарантией честного отношения к собственности; полиции для охраны личного имущества не требовалось. В пределах группы не было воровства, хотя люди без колебаний присваивали имущество чужих племен. Отношения собственности не заканчивались со смертью: в древности личное имущество сжигали, позднее – хоронили вместе с покойником, а еще позднее оно переходило по наследству членам семьи или племени.

Первыми личными украшениями стали талисманы. Тщеславие и суеверность заставляли древнего человека сопротивляться любым попыткам лишить его любимых талисманов, ибо такой вид собственности ценился выше предметов первой необходимости.

Спальное место было одним из древнейших видов собственности. Впоследствии племенной вождь, распоряжавшийся по поручению группы всей недвижимостью, стал распределять участки для постройки жилищ. Вскоре основанием для собственности стало кострище, а еще позднее – обоснованное право на прилегающую землю.

Водяные скважины и колодцы были среди первых видов частной собственности. Вся практика культовых обрядов использовалась для охраны водяных скважин, колодцев, деревьев, посевов и меда. После утраты веры в фетиши появились законы для охраны личного имущества. Однако право добычи – право охотиться – появилось задолго до земельных законов. Американский красный человек никогда не понимал права на частное владение землей; ему были чужды взгляды белого человека.

Уже в древности частная собственность помечалась семейным знаком отличия – древним предшественником семейного герба. Охрану недвижимости также вверяли духам. Жрецы «освящали» земельный надел, после чего он находился под защитой действовавших здесь магических табу. О владельцах таких наделов говорили, что у них есть «данное жрецом право собственности». Иудеи проявляли огромное уважение к этим семейным межевым знакам: «Проклят тот, кто нарушит межу соседа». На таких каменных межевых столбах были инициалы жреца. Даже деревья, если на них стояли инициалы, становились частной собственностью.

В древности частным был только урожай, но последующие урожаи давали право собственности на землю. Так земледелие положило начало частному землевладению. Поначалу частное пользование было только пожизненным, и после смерти земля возвращалась племени. Древнейшее право владения землей, передаваемое племенем своим членам, относилось к могилам – местам семейных захоронений. В более поздние времена земля принадлежала тем, кто обносил ее оградой. Однако города всегда выделяли часть земли под общие пастбища, а также для использования в случае осады. Такие «общинные земли» представляют собой остатки древних форм коллективного владения.

Со временем государство начало передавать собственность в частное владение, оставляя за собой право налогообложения. Сохраняя за собой право собственности, землевладельцы могли взимать арендную плату, и земля превратилась в источник дохода – капитал. В итоге земля стала настоящим объектом купли-продажи: ее можно было продать, передать право собственности другому, заложить и лишиться права выкупить заложенную землю.

Частное владение расширило свободу и укрепило стабильность. Правда, частное землевладение получило общественное одобрение только после провала общинного управления и руководства; и вскоре после введения землевладения, одни за другими, стали появляться рабы, крепостные и безземельные классы. Однако усовершенствование техники постепенно освобождает человека от рабского труда.

Право собственности не является абсолютным; оно имеет чисто социальный характер. Но любое правление, закон, порядок, гражданские права, социальные свободы, уклады, мир и счастье – такие, какими их знают современные народы, – сложились вокруг частного владения собственностью.

Современный социальный порядок не обязательно является правильным – божественным или священным, – но человечество поступит разумно, если любые изменения будут осуществляться постепенно. То, что у вас есть, неизмеримо лучше любой системы, известной вашим предкам. Изменяя социальный порядок, убедитесь в том, что вы меняете его к лучшему. Не соглашайтесь на эксперименты с отвергнутыми формулами ваших предков. Идите вперед, а не назад! Пусть эволюция продолжается! Не поворачивайте вспять.

[Представлено Мелхиседеком Небадона.]

ДОКУМЕНТ 70 ЭВОЛЮЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ У ЛЮДЕЙ

Не успел человек частично решить проблему средств существования, как он столкнулся с задачей регулирования отношений между людьми. Развитие промышленного производства требовало законности, порядка и социального приспособления; частная собственность привела к необходимости управления.

В эволюционном мире антагонизмы естественны; мир обеспечивается только за счет регулятивной общественной системы. Социальное регулирование неотделимо от организации общества; объединение предполагает наличие некоторой управляющей власти. Управление принуждает к разрешению противоречий, существующих между племенами, кланами, семьями и отдельными людьми.

Управление появляется в результате неосознанного процесса; оно складывается путем проб и ошибок. Оно необходимо для выживания; поэтому оно становится традиционным. Анархия вела к обнищанию; поэтому управление – относительный закон и порядок – формировалось или продолжает формироваться постепенно. Вынужденные потребности борьбы за существование буквально заставляли человеческий род идти по пути прогресса, к цивилизации.

Война есть естественное состояние и наследие развивающегося человека, мир – социальная веха, определяющая прогресс цивилизации. До частичной социализации эволюционирующих рас человек был крайне индивидуалистичным, чрезвычайно подозрительным и невероятно вздорным. Насилие – закон природы, враждебность – автоматическая реакция детей природы, в то время как война – это те же самые действия, но выполняемые совместно. Всякий раз, когда общественный строй подвергается испытаниям из-за сложностей, сопровождающих общественный прогресс, неизменно происходит быстрый и разрушительный возврат к этим древним методам насильственного разрешения раздражения, порождаемого человеческими взаимоотношениями.

Война есть звериная реакция, спровоцированная непониманием и раздражением; мир наступает при цивилизованном решении любых подобных проблем и трудностей. Как сангикские расы, так и деградировавшие впоследствии адамиты и нодиты отличались агрессивностью. Андонитов уже в глубокой древности научили золотому правилу, и даже сегодня их потомки – эскимосы – в точности выполняют этот закон. Эти народы чтят обычаи; им практически незнакомо насильственное разрешение противоречий.

Андон учил своих детей улаживать споры следующим образом: каждый участник спора бил палкой по дереву, одновременно проклиная его. Тот, чья палка ломалась первой, считался победителем. Поздние андониты обычно разрешали споры, устраивая публичные представления, на которых спорщики высмеивали и вышучивали друг друга, в то время как публика определяла победителя аплодисментами.

Однако такой феномен, как война, мог возникнуть только тогда, когда уровень развития общества позволил на практике познать мир и утвердить методы ведения войны. Само понятие войны подразумевает некоторую степень организованности.

С появлением социальных групп личные раздражения начали растворяться в настроениях группы, что способствовало внутриплеменному спокойствию за счет нарушения межплеменного мира. Поэтому поначалу мир достигался внутри группы, которая всегда испытывала неприязнь и ненависть к внешнему миру, – чужеземцам. Древний человек считал за честь пролить чужую кровь.

Но поначалу даже это не помогало. Когда древние вожди пытались сгладить недоразумения, то нередко – как минимум раз в год – им приходилось разрешать племенные драки. Разделившись на две группы и вооружившись камнями, члены клана весь день дрались друг с другом – и всё только потому, что они получали от этого удовольствие: им действительно нравилось драться.

Войны продолжаются из-за самой человеческой природы: человек произошел от животных, а всем животным свойственна агрессивность. Вот некоторые причины, приводившие к войнам в древности:

1. Голод, который вел к налетам с целью захвата пищи. Нехватка земли всегда вела к войне, и в таких схватках были практически уничтожены древние мирные племена.

2. Нехватка женщин – попытка восполнить недостаток в домашней прислуге. Кража женщин всегда служила причиной войны.

3. Тщеславие – стремление продемонстрировать племенную доблесть. Более развитые группы воевали для того, чтобы навязать свой стиль жизни отсталым народам.

4. Рабы – потребность в дополнительной рабочей силе.

5. Месть служила основанием для войны, когда одно племя считало, что причиной смерти их соплеменника было соседнее племя. Траур продолжался до тех пор, пока домой не приносили отрезанную голову. Еще относительно недавно война с целью возмездия считалась благим делом.

6. Развлечение – в те древние времена молодые люди считали войну развлечением. Когда мир становился гнетущим, а серьезного и достаточного повода для войны не было, то соседние племена обычно вступали в драку полушутя, превращая налеты в развлечение, забавную потасовку.

7. Религия – стремление обратить других в свою веру. Все первобытные религии одобряли войны. Только в последнее время религия стала неодобрительно относиться к войне. К сожалению, древние жрецы были пособниками военной власти. Один из величайших шагов к миру за всю историю – попытка отделить государство от церкви.

Древние племена всегда развязывали войны по велению своих богов, по приказу своих вождей или шаманов. Иудеи верили в такого «Бога брани»; и повествование об их налете на мадианитян является типичным рассказом о звериной жестокости, присущей племенным войнам древности; это нападение, когда были убиты все мужчины, а затем все мальчики и женщины, кроме девственниц, пришлось бы по вкусу племенному вождю, жившему двести тысяч лет тому назад. И все это делалось от «имени Господа Бога Израиля».

Таков рассказ об эволюции общества – естественном разрешении проблем человеческих рас, когда человек сам творит свою судьбу на земле. Подобные зверства не внушаются Божеством, несмотря на тенденцию человека перекладывать ответственность на своих богов.

Милосердие на поле брани пришло к человечеству не сразу. Даже когда иудеями правила женщина – Девора – продолжалась всё та же откровенная жестокость. В победе над язычниками действия ее генерала привели к тому, что «всё ополчение пало от меча; никого не осталось в живых».

Уже на раннем этапе истории этой расы использовалось отравленное оружие, наносились самые разнообразные увечья. Саул, не колеблясь, потребовал сто обрезаний филистимлян в качестве выкупа, который Давид должен был дать за дочь царя Мелхолу.

Поначалу войны велись между целыми племенами, однако в более поздние времена спор двух людей разрешался ими на дуэли, без привлечения своих племен. Появился также обычай решать судьбу сражения двух армий исходом состязания единоборцев, отобранных с каждой стороны, как в случае Давида и Голиафа.

Первым облагораживанием войны стала практика брать пленных. На следующем этапе военные действия перестали распространяться на женщин, вслед за чем пришло признание мирного населения. Вскоре, в связи с усложнением военного искусства, появились военные касты и регулярные армии. Уже в древности таким воинам запрещалось общаться с женщинами, которые давно перестали воевать, хотя они всегда кормили солдат и ухаживали за ними, благословляя их на битву.

Огромным прогрессом стала практика объявления войны. Такие заявления о намерении начать военные действия означали появление чувства справедливости, за чем последовало постепенное создание правил ведения «цивилизованной» войны. Уже в глубокой древности вошло в обычай не воевать около религиозных мест, а позднее – не вести военных действий в церковные праздники. Следующим было признано право убежища; политические беженцы пользовались защитой.

Так приемы ведения войны превратились из первобытной охоты на людей в более упорядоченную систему современных «цивилизованных» народов. Однако в отношениях между людьми неприязнь медленно уступает место приязни.