Текст книги "Под моим крылом (СИ)"

Автор книги: Наташа Гера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Как там Катя? – Спрашивает Мая, когда Захар ушел отдыхать, а мы переместились на кухню, выкладывая на стол всевозможные угощения. – Я так и не была у нее после родов, Захар еще не готов ездить по гостям и Катя с малышом тоже. Я с ней только по телефону разговаривала. На кого похож маленький, опять на Игоря?

– Ничего, она все понимает, не волнуйся. Я была у нее буквально пару дней назад. – Я останавливаю ее беготню по кухне от холодильника к столу и обратно, забираю тарелку с пирогом, ставлю его в сторону и сильно сжимаю ее руки.

Вот, возьми. Тебе нужны силы. Я чувствую, как она дрожит. Столько всего свалилось на эту нежную девочку за последнее время. Ничего, она сильная, она справится. И я помогу. Вот так уже лучше – ее руки потеплели, а крылья стали ярче. Я снимаю очки полностью, обхожу Маю, опускаюсь на колено и пытаюсь остановить разрушение ее крыльев – беру концы ниток, продеваю их в петли, завязываю маленькие, но надежные узлы. Я сама поражена своими действиями, потому что раньше я крылья видела, но не могла их потрогать руками, я проходила сквозь них. Сейчас, видимо, я уже достаточно натренировалась и могу манипулировать с крыльями. Ведьма – второкурсница?

Если она не будет заботиться о себе, а только о Захаре, она себя потеряет.

Если она не будет заботиться о себе, то я о ней позабочусь.

– Спасибо, – тихо говорит Мая. Она не видит свои крылья, но чувствует мою помощь.

– Не стоит. Для этого мы и есть.

– Подруги?

– Ведьмы!

Катя родила третьего сыночка как раз тогда, когда с Захаром приключилась эта беда и он был в больнице. Неудивительно, что Мая еще не видела малыша, но она передавала через меня подарки и поздравления. Мальчика назвали Георгий и да, он опять похож на папу, как и его старшие братья. Я даже однажды покачала его в коляске три секунды, этого мальчика Гошу. Но потом он скривился, и я сразу уступила место его брату Тиму. Он просто взял его на руки, положил себе на плечо и тот сразу успокоился. Тим смотрел на меня с видом явного превосходства. Ага. Я точно создана не для детей. Даже таких милых, как Тим, Сеня и Гоша. Я буду нежно любить их. Издалека, правда.

А Кате вот, очень идет материнство. И, кажется, чем больше детей, тем лучше у нее все получается.

Мая снова открывает холодильник, я смотрю на тарелку пирожных в ее руках и удивленно округляю глаза:

– Ты научилась готовить пирожные? – Я знаю, что Захар еще не в том состоянии, чтобы готовить. Он еле стоит самостоятельно.

– Нет, – Мая рассмеялась. – Похоже, это удовольствие утрачено для меня навсегда. Это Света приготовила и передала мне, она часто так делает. А я теперь даже есть их не могу.

– Ты дальше худеешь? А не хватит ли уже? У тебя анорексия или булимия?

– Нет. Все иначе. – Мая становится грустной.

– Я видела крылья Захара, твои крылья и точно знаю, что ты что-то сделала. Наведьмовала! – Я рассказываю, как выглядят их крылья. Что крылья Захара были оторваны и пришиты нитками из ее крыльев. – Что ты наделала?

– Я испекла торт для Захара, – со вздохом говорит Мая. – Чтобы он… жил.

– Ты сама испекла торт? И он получился? – О ее не-выпечке знают все в этом городе.

– Да. Это был очень вкусный и красивый торт, который я сама испекла, и сама весь съела, ради Захара.

– А как ты его сама себе продала?

– Продала, не волнуйся. И заплатила.

– Сколько? – Оторванные крылья Захара могут означать только одно – у него не было шансов выжить. А вот Мая решила иначе и пришила его крылья обратно, распустив свои.

– Я больше не могу есть сахар. Вот чем я заплатила.

– В смысле – сахар? Белый сахар – песок? Из сахарницы?

– Белый, тростниковый, коричневый. Песок, пудру, рафинад, сироп. Из сахарницы, из ложки, из пакета, из мешка. Сахар в любом виде, в любом продукте. Фрукты есть могу, а вот все, в чем есть хоть молекула сахара, не могу.

– А что будет, если съешь?

– Все симптомы похмелья или отравления, тошнота, головная боль. Чем больше съем, тем мне хуже.

– И что ты ешь?

– Мало чего. Ты понимаешь, что этот сахар добавляют практически во все продукты из магазина, в молочку, в полуфабрикаты, в готовые блюда, в маринады, хлеб, йогурт, кетчуп и даже колбасу? Я не говорю уже про выпечку и десерты.

– Сима в борщ добавляла, – рассеяно вспоминаю я, размышляя о том, как жить без сахара и чем я могу помочь. А где можно купить книгу Рецепты без сахара?

– А алкоголь?

– Только если при изготовлении не добавляли сахар, никаких исключений.

– Мда, не удивительно, что ты такая худая. Теперь тебя надо откармливать.

– Захар уже собирает подходящие рецепты. Наверное, я до конца жизни буду есть только домашнее. Кто знает, что там подложили в ресторанное блюдо.

– Захар знает, что ты должна отказаться от сахара?

– Он все знает, – ответила Мая. – У нас слишком маленький город, чтобы долго не догадываться, что твоя девушка – ведьма.

– И как он отреагировал?

Как может отреагировать обыкновенный среднестатистический мужчина на известие о том, что его девушка вдруг случайно стала ведьмой? Испугается, испытает отвращение и жгучее желание бросить ее в костер?

Захару понравилось, что у Маи есть некоторые необычные способности и к ее работе он отнесся спокойно. Хотя на полный рабочий день – ведьмовский я имею ввиду, а не просто пирожки продавать – она еще не выходила. Сил на эту работу у нее еще нет. У нее и на себя сейчас сил не хватает, не то чтобы еще кому-то отдавать. Весь свой Дар и силы она отдает Захару, чтобы он побыстрее восстановился. Конечно, если твоя девушка вернула тебя к жизни с помощью волшебного торта и поплатилась за это аллергией на сахар, ты будешь ее это… любить и уважать, не так ли? Надо спросить самого Захар, что он думает по этому поводу.

– А обо мне ты ему рассказала? О крыльях? – Спрашиваю я, наслаждаясь вкусной едой и вином. У Маи на тарелке мясо и салат, сама готовила, точно без сахара.

– О тебе нет, не говорила. Подумала, что ты сама ему об этом скажешь, если захочешь. Я умею хранить чужие секреты. Расскажи, какие крылья ты видишь у людей, что они означают?

– О, если бы я не мои очки, которые немного спасают меня от крылатых людей, я бы, наверное, уже с ума сошла. Я теперь разгадываю крылья как ребусы.

Все кругом крылатые. Крыльями машут, крылья складывают и раскладывают, крылья висят или болтаются, или торчат, или распахнуты, или переплетаются с другими крыльями – и такое видела, у влюбленных.

Крылья точно отображают внутреннее состояние человека, его тайные мысли, мечты и желания, его страсть к жизни. То, что его интересует и вдохновляет, то, что заставляет двигаться вперед и даже летать.

Здоровые, сильные и красивые крылья не растут у больных людей. У них они поломанные или с какими-то травмами. Значит, крылья отображают и физическое состояние человека.

У беременных женщин под левой грудью появляются маленькие крылышки, как брошка. Мамы всегда стараются держать маленьких детей под крылом. Новорожденные у мам на руках вот полностью укрыты мамиными крыльями. Дети постарше, которые уже могут бегать сами, отходят от мам в основном на расстояние размаха маминого крыла.

На левом крыле отображается любовь человека. Это понятно, любимых носят поближе к сердцу.

И я, наконец-то узнала тайну разноцветных крыльев Вали. Но лучше бы и не знала, честное слово.

– Помнишь мою коллегу по работе Валю? Ту, что о основном стоит за кассой?

– А, низенькая такая брюнетка?

– Да.

Валя капец как заинтриговала меня своими крыльями. Что ни день – так у нее новые. В смысле, крылья у нее почти каждый день другого цвета – розовые, желтые, голубые, бежевые, синие, красные, зеленые. Иногда в горошек. Очень часто с рюшами. Я всю голову сломала, что бы это значило. И вот на днях вся правда мне открылась.

Валя девушка хоть и невысокая, зато видная, брюнетка с синими-синими глазами, в которые мужики ей редко заглядывают, больше пялятся в декольте. У нее большая грудь и круглая попа, которые обтянутые нашей розовой формой сильно привлекают внимание мужчин всех возрастов. Наша начальница уже не раз ее просила резко не наклонятся к полкам, а то у кого-нибудь сердце схватит.

Еще все завидуют, какая у нее тонкая талия.

– Это на фоне большой жопы моя талия кажется вам тонкой! – Пытается переубедить завистников Валя.

В тот день она нацепила крылья, которые я раньше вообще не видела – голубые, в мелких миньонах, смешных героях из мультика. Чтобы увидеть всю эту красоту полностью, я даже пошла к ней за кассу, типа ищу что-то. Дождалась чтобы Валя повернулась ко мне спиной. На другой стороне крылья были тоже голубого цвета, но с одним большим миньоном по центру. Одна половина желтого чудика в синем комбинезоне на левом крыле, вторая – на правом. Когда крылья расправлены, миньон радостно подмигивает. Но вот Валя наклонилась, как она обычно это делает для понравившегося покупателя, и я вижу, как подмигивающая морда миньона становится натянутой в стороны и ооочень удивленной.

– Валя! – Не выдерживаю всей этой интриги, – скажи, а ты любишь миньонов?

– Что? – Валя резко выпрямилась и повернулась ко мне, смахнув с полки презервативы. – Какие миньоны?

– Чудики такие из мультика. Желтые в синих комбинезонах, бывают с двумя глазами или с одним, бананы любят.

– Ну… – видно, что Вале становится как-то неловко.

Я жду ответа. Я не уйду отсюда, пока не узнаю ответ, что к чертям собачим, значит вся эта радуга из ее крыльев? И почему они так часто меняются.

– Валя! – Я умею быть настойчивой. А еще я прикрываю ее, когда она бегает курить.

– Я очень люблю красивое нижнее белье… – смущенно начинает Валя. Я тоже люблю. И что? – У меня много разноцветных комплектов. Понимаешь, я люблю чтобы низ и верх были из одного комплекта.

Продолжай, продолжай.

– Я недавно новый набор купила, известной фирмы. Очень дорогой, почти всю заначку отдала.

И? Шо ж ты тянешь так?

– Это лимитированная коллекция. С миньонами. На лифчике много маленьких, а на трусиках один большой на попе.

Тот что мне так задорно подмигивал?

Ой!

Вот почему у него лицо так натянулось, когда Валя наклонилась.

Все, никогда больше не буду смотреть на ее крылья! Зачем мне знать, в каких трусах она сегодня пришла на работу? Ну йомайо.

Валина страсть – трусы разного цвета? И чем только люди не живут…

Мая смеялась так, что мне пришлось на нее шикнуть, чтобы Захара не разбудила. Как ему объяснить, почему мы тут ржем? Хотя да, смешно получилось. Как вспомню это натянутое удивленное лицо миньона на крыльях…

Мне приятно смотреть, как Мая смеется. Слишком много тревог было у нее в последнее время. Самое страшное уже позади, уже можно расслабиться и выдохнуть. Начать жить нормальной жизнью и не бояться быть счастливой.

– Спасибо, насмешила, – говорит Мая, вытирая слезы. Она, наверное, представила эти крылья во всей красе. – В этом доме давно так не смеялись. Понимаешь, больница, операции – это очень страшно. Но самое страшное для Захара и для меня – это то, что Алиса уехала.

– А где она сейчас? Вы с ней как-то связываетесь? Есть возможность общаться?

– Да. Буквально пару дней назад мы разговаривали с ней по скайпу.

– И как она? Где она?

– В Швеции. Со своей мамой и новым богатым папочкой. Живут в замке. Алиса в таком восторге, что даже говорить толком с нами ей некогда. Вот так звонит раз в неделю, скажет, что жива-здорова и все.

Это ужасно. Нет, для Алисы, наверное, все хорошо – гораздо больше возможностей, жизнь на совсем другом уровне. Мама рядом, в конце – концов. Но вот по отношению к Захару и Мае – это ужасно и невыносимо.

Вот еще одна причина, почему я не хочу рожать детей. Носишь его девять месяцев, рожаешь, растишь – воспитываешь, недосыпаешь, а он потом такой раз – и уехал за тридевять земель.

– Мы договорились, что весной, когда Захар уже совсем поправится, мы поедем к ней.

– В замок?

– Нет, будем встречаться где-то на нейтральной территории.

– Алиса знает, что случилось с Захаром?

– Ну, шрамы и повязки мы скрыть не могли. Сказали, что он попал в аварию, но сейчас уже все хорошо. Не хотим волновать ребенка.

– А как продвигается расследование той аварии? Нашли водителя, который наехал на Захара?

Тогда такая шумиха поднялась, новость о том, что автомобиль сбил человека носилась по всему городу. Искали свидетелей, любую информацию. Конечно, такое случается каждый день и не раз, к сожалению. Просто цинизм и жестокость, с которыми был совершен наезд, говорили о преднамеренности. Водитель не пытался тормозить и сбросить скорость, а наоборот, на полной скорости сбил Захара. Об этом говорили и немногие свидетели, и следы шин на асфальте. Ни автомобиль, ни водителя не нашли. Зато всем стало известно, что бренд “Захар-ок” принадлежит нашему общему другу и он сам лично готовит эти обалденные десерты, за которыми всегда очередь стоит.

– Водителя не нашли. И не найдут. – Лицо Маи становится злым.

– Почему ты так думаешь? Дай полиции шанс, еще…

– Захар видел, кто его сбил.

– Да ты что? А почему он не сообщил в полицию?

– Потому, что это сделала Регина.

– Какая Регина? – Спрашиваю я, а потом вспоминаю, что так зовут первую жену Захара. – Но ведь все говорят, что наезд сделан преднамеренно, Захара хотели убить…

– Вот именно. Пока Захар был в реанимации, Регина сбежала и Алису увезла. Она подделала документы. Знаешь, как все это делается, если у тебя достаточно денег?

Не знаю и знать не хочу. Деньги – это одно, а порядочность это другое. Информация о том, что Захар чуть не погиб под колесами автомобиля Регины меня ошеломила.

– Лично я готова была бежать пешком впереди самолета за Алисой, драться с Региной, перегрызть ей сонную артерию зубами, но отвоевать ребенка. А вот Захар…

– Что Захар?

– Когда Алиса сказала ему, что хочет жить со своей мамой, он будто бы надломился. Он пришел в отель за Алисой, а она стала кричать – не обижай мою маму, я хочу с ней жить!

Вот ведь маленькая засранка! Папа ее вырастил, всю душу в нее вложил, а эта мамаша заявилась и все – она уже уехала. Предала?

– Но если Захар знает, что это Регина на него наехала, почему не сообщит в полицию? Это ведь шанс вернуть Алису?

– Я тоже так думаю. А Захар так не считает. Он в этой ситуации беспокоится больше всего об Алисе. Говорит, что никогда не сможет сдать Регину полиции, чтобы его дочь узнала, что ее мать хотела его убить. Он не может так поступить с дочкой.

Это так… мудро. Благородно. Это такая преданная родительская любовь вопреки всему. Но как он сам с этим живет?

– Да и доказать что-либо ему будет очень непросто. Его слово против ее слова. А теперь с ее деньгами нам уже не тягаться. Захар говорит, лишь бы Алисе было хорошо.

– Слушай, – я не претендую на какую-то мудрость или истину, но мне кажется, я сейчас имею право вмешаться, – в вашем доме сейчас такая атмосфера, будто кто-то умер. Я понимаю, что после недавних событий не очень-то и порадуешься, но в конце – концов, так жить нельзя! Все живы, Захар поправляется, Алиса рядом со своей мамой и логично допустить, что ей с ней хорошо. Вам надо встряхнуться и начать жить нормальной жизнью. Поверь мне, если ты с Захаром будешь счастлива, вас никто не осудит.

Мая закрыла лицо руками. Это я так ее расстроила? Надо было придержать свой язык за зубами, вечно лезу, куда не надо.

– Мая, прости меня. Я болтаю лишнее. Вы столько пережили, а я тут лезу со своими советами.

– Нет, ты права. Я действительно боюсь быть счастливой. Мне кажется, я не имею на это права, раз у нас забрали Алису.

– А ты думай об этом иначе. Вот Алиса там живет, растет, учится. Потом вырастет достаточно, чтобы самостоятельно принимать решения, захочет приехать домой, и что она тут увидит? Двух несчастных, для которых время остановилось, которым больше ничего в жизни не надо. А жить вам надо так, чтобы она вами гордилась, чтобы она была за вас рада. Или ты хочешь навешать на нее чувство вины за свое несчастье? Хотите, чтобы Алиса была счастлива, вы должны сами жить счастливой жизнью. Вы должны жить достойно, чтобы в любой момент быть готовыми ее встретить.

В конце своей пламенной речи я так выдохлась, что залпом допила бокал вина, чтобы не захлебнуться в своих чувствах. Опять я учу людей, как им жить. Вот кто бы говорил о счастье, а?

– Спасибо, – ответила Мая. Она, в отличии от меня, ест и пьет мало. Зато очень много грустит. Ничего, вот крылья я ей подлатала, больше она терять силы не будет, а вместе с Захаром они выстоят.

– Какая у тебя сейчас есть мечта? – Спросила я Маю. – Можешь мне не говорить, просто подумай об этом и займись ее воплощением.

– А ты о чем мечтаешь? – В ответ спросила Мая. По ее виду я поняла, что она уже что-то задумала. Ну, в добрый час!

– Я? О чем я мечтаю? – Она застала меня врасплох. Я горазда раздавать советы, а не самой им следовать. – В отпуск хочу. Есть, спать, читать и ничего не делать. А что, у тебя есть специальный отпускной пирожок для подруги?

Когда я уходила из этого дома, его атмосфера уже поменялась. Безысходность сменилась на надежду. Маленькую такую, слабенькую еще, но надежду. Даже морда дракона на фасаде дома не была уже такая печальная. Кажется, он мне подмигнул и махнул крылом.

Кажется, кто-то слишком много бухает.

Всю жизнь терпеть не могла нытиков – и вот я одна из них. Вот честное слово, даже наша соседка, древняя пенсионерка баба Мира не ноет так, как я сейчас. По любому поводу, от погоды до политики. Буквально. Иногда и без повода.

Лето не удалось, погода ужасная. Правду сказать, гавно, это ваше лето. Мокрое, холодное, сырое, хмурое. А если и выдавались солнечные дни, то я либо на работе, либо устала и сплю, либо мне погулять не с кем. Отпуска у меня не было, моря, песчаного берега и коктейлей на пляже тоже. Поэтому я ворчу на всех, кто более удачлив и может похвастаться морским загаром. У тебя загар? Прошмандовка!

Ужас, какая я злая. Хуже той бабы Миры.

Работа эта меня заколебала. Я давно уже переросла свою должность, у меня есть амбиции – вернее, были, амбиции, – в своих смелых мечтах я представляла себя управляющей аптеки, никак не меньше. Ненуаче? Наша начальница всего лишь на два года старше и не капец как умнее меня, образование мне позволяет, харизма и лидерские качества у меня есть, с коллективом я справлюсь, а делать важные управленческие дела двумя пальцами за компьютером я тоже могу. Мне, кстати, даже однажды предлагали повышение по службе, но дальше слов дело так и не зашло. Как носила пачки подгузников и ватные палочки из склада в зал, так и ношу. Карьерного роста хотелось бы, а вот сил, чтобы что-то делать в этом направлении – нет. Хожу и ною только.

Больше меня в аптеке ноет только моя начальница. Или все-таки я?

И че меня друзья уже не зовут погулять и на всякие вечеринки? Потому, что я и там ною. Свет слишком сильно моргает, музыка слишком громкая, то мне холодно, то мне жарко, то в коктейле мало алкоголя, то слишком много. То пузырьки в бокале шампанского неправильно пузырятся. И голова болит. Капец, да и только. Если бы баба Мира ходила по клубам, она бы там больше отрывалась, чем я сейчас.

А еще меня никто не любииит! Мужчины имею в виду. Только нервы мне мотают. Вот недавно опять Денис объявился. Помнишь, тот, что уже три раза со своей женой разводился, но никак порвать не может, потому что бизнес не делится? Который то пишет мне слезоточивые сообщения о любви, неожиданно приезжает среди ночи, а потом даже трубку не поднимает, когда я звоню.

О, да. Я такая сейчас никакая, что если он звонит, то я ему открываю. И впускаю, и в свой дом, и в свою постель. Только вот в сердце себе не пускаю – это я для себя такую чушь придумала. Типа, буду использовать его строго по назначению, для секса. Когда мне хочется. Только вот очередной раз он пропал и я, вся такая гордая и неприступная, пытаюсь ему дозвонится и попросить прийти, потому что мне грустно.

Кааароче, я так низко пала, что стала заходить в гости к своим сестрам. Сама. Обычно им приходится меня долго уговаривать прийти на какое-нибудь важное семейное событие. Не, детей я все так же боюсь. Просто в этой толпе родственников у меня есть иллюзия того, что я не одинокая неудачница.

Моя носатая сестра Карина пару месяцев назад опять стала бабушкой, теперь у нее две внучки. Это в 45 лет. Так она еще и волновалась, что время идет, а внуков нет. Не понять мне этого. Мне эти гены семейственности и плодовитости не достались. Новоявленную внучку Карины на руках подержать отказалась, еще сломаю ненароком. Так они меня пытались лишить десерта. Все, больше не пойду к ним. Они меня тоже не любят.

Так, по какому поводу я еще не поныла? Ах, да! Деньги! Такая щепетильная тема. Денег мне катастрофически не хватает. Не то, чтобы раньше их было больше, просто сейчас появились какие-то незапланированные расходы, которые съели мою небольшую заначку за осень. А все то, что я собиралась потратить на летний отпуск я спустила на ярмарке сладостей, которую организовали для того, чтобы собрать деньги Захару на операцию.

Я, конечно, девушка немного легкомысленная и влюбчивая, но гордая. И независимая. И эту самую независимость я всем своим мужчинам буквально под нос тыкаю.

– Мне от тебя ничего не надо! – Именно так я и говорю. И никогда не разводила мужчин на деньги. Хотя, могла бы. Тогда мне бы не приходилось волноваться по этому вопросу.

Я не отказываюсь от подарков, приглашений в клуб, ресторан или где-то отдохнуть. Никогда я не отказываюсь от подарков или помощи, если мужчина это хочет сделать по доброте душевной и щедрости души. Но и не требую ничего. Я ведь себя дарю не за деньги, тряпки или побрякушки, а исключительно по любви. Но джентельменский набор из шампанского, шоколада, сыра, кофе и еще каких-нибудь деликатесов приветствуется. Пожрать у меня дома может и не найтись.

Мужчины мне всегда помогали. Я ведь умею быть благодарной.

Раньше у меня было много мужчин, больше денег, больше развлечений, удовольствий и возможностей. Сейчас мужчин нет, так, иногда появляется Леша – друг или Леонид, или еще кто-нибудь. Денис продолжает мотать мне нервы. Я живу почти спокойно, пока он меня игнорирует. Я вхожу в свою обычную колею, решаю свои проблемы. В наших отношениях почему только он решает, когда нам встречаться. Если я вдруг смогла до него дозвониться, то он мне отказывает. Чувствую себя униженной. Бросаюсь на другого мужчину. Добавляется чувство брезгливости и отвращения к себе. Круг в очередной раз замыкается, сил разорвать его нет. Прямо фу.

И денег нет. Еле дотягиваю от одной зарплаты к другой и даже не понимаю, куда мои деньги деваются. А без денег мне очень грустно. Я люблю шопинг, люблю покупать себе новую одежду, баловать себя новыми украшениями, обновлять косметичку, ходить к косметологу. Пожрать люблю, в конце концов!

Вот новый повод, чтобы поныть – денег нет, жрать нечего и в конце ноября меня выперли в неотгулянный летний отпуск. Упасть, что ли, в спячку на десять дней? А что еще мне остается делать в этой ситуации – холодно, голодно, мрачно и сыро. И кофе закончился. Стою в своей кухне, в байковом халате на голое тело, потому что из постели только что вылезла, и печально смотрю в пустую банку.

Сима учила меня не ныть, а встречать жизненные невзгоды с гордо поднятой головой. Нужно быть благодарной за то, что у тебя есть, а не плакать о том, чего у тебя нет.

Ну что ж. У меня есть пустая банка кофе, пустая постель, пустой кошелек, пустой желудок и совершенно пустая голова. Ни одной мысли о том, что со всем этим делать.

Никто меня не любииит!

И вдруг звонок домофона. Если это опять беременная бывшая жена моего бывшего любовника, то я ее не впущу. Мне ее даже угостить нечем. Стыдно. И выгляжу я сейчас, как общипанная курица.

А там не Кира. Там Мая.

Мая ввалилась в мою квартиру в десять утра с пакетами, и сразу же запахло свежей выпечкой. Живот радостно заурчал.

– Что у тебя так пахнет свежими булочками? – Спрашиваю я, затаскивая Маю на свою маленькую кухню вместе с пакетами.

– Свежие булочки! – Радостно сообщает Мая и начинает доставать пакеты, судочки. Еда! У меня на кухне есть еда!

Вот, Мая меня любит!

– А что ты здесь делаешь? Утром? С булочками? И почему ты так светишься? – Я прищурилась и внимательно посмотрела на ее крылья. Сильные, яркие, большие. Ей пришлось их сложить втрое, чтобы поместиться на моей кухне. Сердечки все на месте, я их тщательно пересчитала. В левом семь, в правом восемь. Сияют прямо. От повреждений – вытянутых нитей и петель – не осталось и следа, я хорошо ее подлечила.

– Крылья мои смотришь? – Спрашивает Мая и достает пакет кофе в зернах, мой любимый.

Я киваю головой, что да, смотрю, а рука уже сама потянулась к кофемолке. Сейчас на этой кухне будет твориться волшебство. Настоящее. Сначала я возьму несколько зерен в ладонь, немного потру, а потом вдохну невероятный аромат, приятный до головокружения. Потом брошу зерна в ручную кофемолку и буду с наслаждением проворачивать ее ручку. По кухне расплывется кофейный аромат. Первый кофе будет просто черный, я не хочу ничем заглушать его аромат. А вот вторую порцию – а я обязательно приготовлю кофе еще раз, даже часа не пройдет – я уже буду обогащать специями: кардамон, мускатный орех, корица. И чуть-чуть перца.

Пока я колдовала возле турки, Мая выложила в тарелки булочки, ветчину, сыр, масло, абрикосовый джем, паштет, эклеры – мое любимое. Помимо этого, в моем холодильнике появилось много судочков с готовыми блюдами.

– Там плов, рыба, рататуй, тефтели, капустный и луковый пироги, запеканка с грибами, сырники. Что еще? А, запеченное филе индейки.

Слушаю и не могу наслушаться. Звучит, прям как песня. Мое настроение поднимается с отметки минус сто на отметку плюс тридцать. У меня есть еда на весь отпуск! Закроюсь дома, буду есть, спать и читать. Какие прекрасные люди, Мая и Захар, так обо мне побеспокоились. Я даже поклялась себе этим сказочным утром не ныть, не портить Мае настроение.

– Сырники давай сюда! И индюшку тоже!

– Да, узнаю твой хороший аппетит. Моя мама всегда восторгается тем, с каким аппетитом и сколько ты ешь.

– Всегда пожалуйста! – Я макаю сырник прямо в банку с джемом, откусываю и блаженно закрываю глаза. Эта так вкусно! Это так приятно, почти как оргазм! Или даже лучше.

– Что ты делаешь? – Кричит на меня Мая, – давай хоть разогрею! – И отбирает у меня сырники. Ладно, на минуту я тебе их отдам. А больше никому другому я бы их и не доверила.

– А вот еще горчица с фруктами, – Мая как фокусник из шляпы достает из пакета последнюю, самую маленькую баночку. – Это Захар сам приготовил. Звучит непривычно, но очень вкусно, особенно с мясом.

– Индюшу давай! – Командую я, открывая странную горчицу. – Пахнет великолепно!

Я наелась. Где-то через час я поняла, что наелась, но рука потянулась за еще одним эклером.

– Так по какому поводу этот банкет? – Спрашиваю я, ослабив пояс халата.

Мне нравится это состояние Маи – обыкновенная счастливая женщина. Счастливая…

– Я подумала над тем, что ты мне сказала. О том, что, если мы с Захаром будем страдать без Алисы, ей от этого не легче. И мы должны быть готовы в любой момент ее встретить. Счастливыми. Потому что только в таком состоянии можно что – то дать другому.

Это я такое говорила? Вот вечно так, набухаюсь, несу какую-то ересь, а люди потом долго и серьезно думают.

– Не обращай внимания, что я там пьяная наговорила.

– Ты все сказала правильно. А еще спросила, о чем я теперь мечтаю. И чтобы сделала свою мечту реальностью.

Вот ведь бухарик – философ!

– Мая, прости. – Мне никогда не приходилось сталкиваться с ее проблемами. Я не выходила замуж, не сражалась с бесплодием. Не переживала измену мужа, не разводилась. Не становилась ведьмой из-за книжки. Не влюблялась в мужчину с ребенком. Не спасала любимого после аварии, не теряла его ребенка. Что я могу ей советовать? Радоваться – после всего этого? Мечтать? Быть счастливой?

Именно это я ей и посоветовала, и она меня внимательно выслушала. А потом поговорила обо всем этом с Захаром. И теперь они вовсю занимаются своими мечтами.

– Захар хочет сделать на первом этаже своего дома кафе, как было изначально. Там будут продаваться “захарочки” и еще много всякого, сейчас он разрабатывает рецепты. В основном, без сахара.

– Ой, как интересно! Я буду к вам ходить. Обязательно!

– Конечно будешь. Если у нас будет мало покупателей, мы будем выставлять тебя на ступеньки возле кафе в короткой юбке с кофе и булочкой в руках.

– Ладно. Другим бы отказала, а вам не могу.

– А еще там будет мой кабинет, для приема особенных покупателей. Чтобы им было удобно. Понимаешь, я не могу не работать. Имею в виду с Даром. Не продавать простые булочки, не стоять у прилавка – могу. Не помогать людям – не могу. Люди меня постоянно ищут, и находят, и просят о помощи. И бесхозный Дар мне не давал покоя, он грыз меня изнутри. Представляешь, теперь у меня будет ведьмаческий офис!

Вооот, такой она мне больше нравится – веселая, живая, по-детски наивная, легкая, озорная.

– Теперь мы даже по-другому общаемся с Алисой. Намного легче и веселее. И я заметила, что она тоже как бы расслабилась, успокоилась, что ли. Раньше она очень сильно контролировала свои слова, боялась сделать больно Захару. А сейчас мы даже смеемся над ее рассказами о том, как она училась ездить на своем пони.

Ну надо же. Пони!

– А ты понимаешь, что говоришь сейчас так, будто рассказываешь о своей дочери, которая всего-навсего уехала в лагерь.

Мая аж в лице изменилась.

– Так и есть. Алиса – моя девочка. И никто не может помешать мне любить ее как свою дочку.

Эти слова повисли в воздухе, заискрились и рассыпались звездочками. Я ей поверила. Так и есть – Алиса ее дочка. Пусть ее мать увезла черт знает куда.

– … и поэтому мы с Захаром решили, что должны вернуть миру немного доброты. И помочь осуществиться чьей-то мечте. – Что? Я все прослушала, размышляя о том, где сейчас живет Алиса.

– Куда вернуть?

– Помнишь, как всем городом собирали Захару на лечение? У меня тогда денег почти не было, и Аня организовала благотворительную ярмарку сладостей?

Эту ярмарку придумала и организовала Аня, помощница Маи в ее магазине “Чего желаете?”. Она разнесла по всем соцсетях о том, что любимый человек Маи, их уважаемой ведьмы, попал в аварию и ему нужна дорогостоящая операция.

– Помню. Тогда все желающие принесли свою выпечку в торговый центр, а вырученные деньги отдали для Захара.

– Ты тоже пекла? Прости, я тогда очень плохо соображала, не помню.

– Нет, что ты! Я сделала то, что умею лучше всего – покупала и ела. Чуть не выиграла в торгах на великанский эклер, но какая-то моднячая красотка меня обошла.

Я тогда отнесла все деньги, которые откладывала на отпуск. И ничуть об этом не жалею. Что такое отпуск по сравнению с жизнью человека?