Текст книги "Страсти ниже плинтуса"

Автор книги: Наталья Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Только если опять придется уходить через окно и чердак – я против! – твердо сказала я. – У меня сил больше нет!

– Нет, в другое место пойдем, тут недалеко и безопасно.

Я поглядела на Рэя.

«Соглашайся!» – мигнул он.

Андрей прихватил мое барахло, благо его было немного, и мы пошли. Сначала кустами, а потом – через дырку в заборе вышли в маленький безымянный переулочек. Потом короткими перебежками добрались до улицы и пошли медленно, взяв Рэя на поводок.

– Это только для конспирации, – сказал Андрей, потому что Рэй был очень недоволен.

Мы долго шли мимо мрачных корпусов пивного завода имени Степана Разина и наконец подошли к самому обычному дому из серого кирпича. Дом был старый, но аккуратный. На каждом подъезде установлен домофон и свежепокрашенная железная дверь. Андрей открыл дверь подъезда своим ключом. Затем мы поднялись на пятый этаж пешком, потому что лифт был крошечный и у Рэя влезла бы туда одна лишь голова. Андрей позвонил в дверь квартиры. Послушал, что на его звонки никто не спешит, удовлетворенно хмыкнул и открыл дверь. Судя по тому, как свободно, не скрываясь, вел себя Андрей, мы в этой квартире находились на вполне законных основаниях, но я все же замешкалась на пороге. Рэй пихнул меня в бок и протиснулся следом.

Квартира была очень уютная. По чистоте, свежему запаху и еще некоторым признакам я догадалась, что живет здесь женщина. У самой двери с деликатным намеком расставлены были домашние тапочки разных размеров. Я выбрала темно-синие, в горошек.

В кухне низкий светильник мягким светом осветил стол. Я призадумалась немножко, чего хочу больше – есть или рухнуть в ванну, но в это время Андрей достал из духовки кострюлю с домашними голубцами. Пахли они упоительно. Сдерживаясь из последних сил, я спросила, уверен ли он, что хозяева ничего не будут иметь против, если мы съедим их ужин.

– Эта квартира моих родителей, – признался Андрей. – Отец сейчас в командировке, а мама дежурит. Она в аптеке работает.

– Да что ты говоришь? – обрадовалась я. – Коллеги, значит...

Андрей вытащил из холодильника полбатона вареной колбасы и целое блюдо селедки под шубой. Мы оставили маме голубцов, а селедку съели всю, Андрей сказал, что мама готовит это блюдо только для него, сама соленое не ест.

Я смолчала, потому что тоже с детства люблю селедку. Дядя Витя покупал в магазине на углу бочковую, чистил ее сам и отрезал мне самый лучший кусок тайком от тетки. Она ворчала и говорила, чтобы дядя Витя прекратил приучать ребенка к закуске. Сначала, мол, селедка, а потом и водочки ребенку нальет. Дядя Витя всерьез обижался на тетку, что она считает его таким подлецом. Вообще-то он очень хорошо ко мне относился.

Для Рэя была оставлена целая кастрюля гречневой каши с мясным фаршем. Этот троглодит смолотил все без стеснения. Мы напились еще чаю с домашним печеньем, что заставило меня прослезиться от умиления. Видно, что мама очень любит своего сына. Но совсем не так, как моя свекровь, тьфу, тьфу, не к ночи будь помянута. Вообще не хочу думать ни о ней, ни о моем муженьке.

После ужина я надолго застряла в ванной. У мамы Андрея нашлись и гель для душа, и пена для ванны, и ароматические соли. И пахло в ванной комнате не хлорамином, а лавандовым освежителем. Я торчала в ванне, пока не почувствовала, что сейчас засну. Андрей был настолько внимателен, что постелил мне в спальне чистое белье. Сам он ночевал в бывшей своей комнате. Рэю достали из стенного шкафа детский матрасик, на который мама сшила яркий ситцевый чехол в веселеньких собачках. Запасы умиления иссякли, но мне все больше нравилась эта женщина.

Утром Андрей едва меня добудился.

– Чего тебе надо? – спросонья не слишком вежливо поинтересовалась я.

– Нужно вставать. Мама скоро придет, – буркнул он, – так что ты хоть оденься.

Действительно, я представила, что подумает эта замечательная женщина, мама Андрея, когда, придя домой с дежурства, обнаружит в своей постели совершенно незнакомую девицу. Я мигом собралась, да еще успела вымыть посуду и вообще малость прибраться.

– Что будем делать? – спросила я Андрея на улице.

Оказалось, он уже все продумал. Пока я спала, он разработал целый план.

– Ты понимаешь, я тут прослушал диктофонную запись – ну, ту, что была в медведе... Кстати, куда он делся?

– Я вчера вечером дала его поиграть Рэю, и пес за ночь превратил несчастного медведя в кучу ошметков. Как ни жаль медведя, но я грешным делом обрадовалась, потому что он мне порядком надоел.

– И вот я бы хотел, чтобы ты тоже внимательно прослушала запись, может, ты что-то вспомнишь?

Вот интересно, что я такого могу вспомнить, если я – не Оксана и понятия не имею, чем она занималась?

– Мы что – будем это делать на улице? – холодно осведомилась я.

– Нет, на улице неудобно, – кротко согласился Андрей, – дело деликатное. Едем сейчас ко мне.

– И как поедем? – спросила я. – Эту громадину ни в один автобус не пустят. А в машину он не влезет.

– У нас все отработано, – успокоил меня Андрей, – микроавтобус поймаем.

Однако с утра все машины, очевидно, были заняты своими непосредственными делами. Либо же водители не хотели пускать в салон собаку. У меня кружилась голова – после удара никак не могу прийти в норму. Я решила взяться за дело сама. Через некоторое время рядом с нами остановился автобус с траурной черной полосой на боку.

– Куда ехать? – спросил, высунувшись, водитель.

– Ой... – попятился Андрей.

– Вам надо ехать или так развлекаетесь? – рассердился водитель. — Я, между прочим, на работе нахожусь.

После того как я провела некоторое время в морге, мне уже было море по колено, тем более что автобус пустой, без покойника. Рэя, однако, удалось втащить туда с большим трудом. Он не слушался приказов Андрея и глядел жалобно. Пришел он только на мой зов, положил голову мне на колени и всю дорогу тяжко вздыхал. Хорошо, что ехать было недалеко. Правда, в одном месте застряли в пробке. Водитель поглядел на часы и нахмурился:

– Опаздываю... Вот я вам скажу, до чего же странные некоторые люди бывают! Скорей, говорят, скорей! Куда теперь торопиться? Покойнику-то уж все равно! Нет, суетятся, все успеть хотят! На тот свет все успеем!

Мы распрощались с философом-водителем и направились в небольшое кафе, потому что я почувствовала вдруг сильные муки голода. Странно, вроде бы раньше я не страдала таким неумеренным аппетитом. Наверное, это нервное. Пока Андрей заказывал кофе у стойки, а Рэй на улице стерег мои пакеты с вещами, я заскочила в маленький продуктовый магазинчик. Выбор продуктов был там небольшой, но мне все же удалось купить килограмм сарделек.

Мы уселись за столиком на улице. С утра было свежо, но внутрь Рэя все равно бы не пустили. Кофе был крепкий и горячий, круассаны свежие. Жизнь определенно не так плоха, как кажется на первый взгляд...

– Что это ты собираешься делать? – нахмурился Андрей, увидев пакет с сардельками.

– Собаку кормить! – буркнула я, зная уже, что сейчас последует.

– С ума сошла! – всполошился Андрей. – Ему нужно давать мясо и кашу, а эти сардельки вредны!

– Вот интересно! – возмутилась я. – Значит, мы будем завтракать, а собака – слюной исходить? У него будет язва желудка!

Рэй посмотрел на хозяина удивленно, только что лапой у виска не крутил.

– Вот видишь! – обрадовалась я. – Он хочет сарделек!

– Ужасная еда! – вздохнул Андрей.

Я только плечами пожала: имея такую замечательную маму, можно позволить себе отказываться от сарделек. Его бы к моей свекрови на недельку, стал бы сардельки сырыми есть!

– Не торопись, дорогой, – заворковала я, низко наклонившись к Рэю, – тщательно пережевывай пищу.

Очень скоро сарделек не стало. Андрей ревниво поглядывал на своего пса, ему не нравилось, что тот проявлял ко мне слишком много нежности. Закончив еду, Рэй облизнулся и преданно уставился мне в глаза.

«Мы с тобой друзья до гроба!» – говорил его взгляд.

Делом мы занялись только у Андрея в квартире. Он включил диктофон и сунул мне под нос.

– Это я, – послышался из диктофона мужской голос, – узнаете?

– Ты что – рехнулся? – прошипел второй голос, тоже мужской. – Ты почему звонишь?

– Вы же говорили, что линия защищена, – буркнул первый голос, который показался мне отдаленно знакомым. – У меня срочная информация, не могу ждать до встречи.

– Что еще стряслось? – недовольно спросил второй голос, в нем слышались характерные хамско-начальственные интонации.

Но первый голос, хоть и подчиненный, не слишком боялся начальника, держался твердо.

– У нас ЧП, – сказал первый голос, – несанкционированное проникновение в файл Икс.

– И что? – угрожающе спросил начальник.

– Кто-то скачал информацию...

– И это все, что ты можешь мне сказать? – взревел второй голос раненым носорогом. – Ты для чего там поставлен? Зря деньги получаешь? Как это могло произойти? Кто это сделал?

– Да откуда же я знаю! – заорал первый голос.

Чувствовалось, что мужчина так зол, что ему даже гнев начальства больше не страшен.

– Ты говорил, что этот файл надежно защищен, что никто посторонний не может получить к нему доступ... – зловеще проговорил начальник, – но ты можешь хотя бы четко доложить, насколько ценна и конфиденциальна информация, что пропала...

– Понятия не имею, – буркнул первый голос, – удалось ли скачать список...

– Молчи! – крикнул второй голос, теперь из него исчезли начальственные нотки, понятно было, что человек страшно напуган. – Немедленно приезжай ко мне для подробного доклада! Хотя нет, встретимся на нейтральной территории в том месте, где прошлый раз...

– Понял...

Связь оборвалась, слышалось шипенье, потом диктофон выключился.

– Ну? – Андрей уставился на меня прокурорским взглядом.

– Что – ну? – спросила я. – Что ты хочешь от меня услышать?

– Что ты можешь сказать по поводу этого разговора? – Андрей был настроен очень решительно.

– Да ничего. Два мужика ругаются по телефону из-за какого-то списка...

– Кто-то у кого-то украл информацию из компьютера, – поправил меня Андрей, – судя по тому, как они переполошились, это была очень важная информация.

– Не зря этот начальник так орал на первого, зачем он звонит! – пробормотала я. – Кто-то исхитрился и записал разговор.

– Не кто-то, а вполне определенная личность... – поддакнул Андрей.

– А кто?

– Ну, не тормози, соображай быстрей! – нахмурился он. – Где ты нашла эту пленку?

– В медведе...

Заметив, как насмешливо блеснули его глаза, я рассердилась. Легко ему говорить – соображай! У меня и раньше-то с этим делом было не очень, а сейчас, после удара по голове и дружеской встречи с любимой свекровью... От злости в голове малость прояснилось.

– Все ясно! – закричала я. – Я все поняла! На пленке – голос Сергея! Это он кому-то сообщает, что у него скачали информацию! Голос в диктофоне искажен, я не сразу сообразила!

– Умница, – расцвел Андрей, – я всегда в тебя верил!

– Ты не очень-то, – обиделась я, и Рэй тоже рыкнул сердито.

– Артем не рассказывал мне в подробностях про свою работу, знаю, что в какой-то секретной конторе. Еще он сказал, что в последнее время занимался особым заданием. И что работает в паре с девушкой, Оксаной, которая выполняет совсем уж деликатные поручения, там, где мужчина пасует...

– Да уж, – вздохнула я, – в постель к Сергею твой Артем точно не смог бы влезть. Ну и работенка была у этой Оксаны, как шпионка в кино!

Тут же я вспомнила, что Оксана с Сергеем находятся сейчас в морге больницы имени Кошкиса, и примолкла. Кто же все-таки их успокоил? Потому что ни в какой взрыв газа я не верю...

– Значит, Оксана специально завела роман с Сергеем, что-то нужно было ей от него узнать... Слушай, их наверняка убили по приказу того, второго! – осенило меня.

– Теперь бы выяснить, кто он такой. Что ты знаешь про Сергея, где он работал? – наступал Андрей.

– В какой-то фирме... – я задумалась, – он никогда про работу не рассказывал. Вообще мы с ним мало общались. Это с Кирюшей они болтали. Но тоже все о пустяках. Он забегал иногда к моей свекрови, звал ее тетей Верой... Тортик к чаю принесет, ананас... А вот денег особо не давал...

– Вспоминай про его работу, больше делать нечего!

– Кажется, его фирма называлась «Сталактит», – припомнила я после минутного раздумья, – или «Сталагмит»...

– Так «Сталактит» или «Сталагмит»? – Андрей выжидательно уставился на меня.

– Постой... он как-то сказал: «С таким названием как бы нам не обвалиться»!

– Значит, «Сталактит», они свисают с потолка пещеры, поэтому могут сорваться, а сталагмиты растут снизу, им падать некуда...

– Какой ты умный... – насмешливо протянула я, но Андрей уже защелкал клавишами компьютера.

– Что это ты смотришь? – я заглянула через его плечо.

– База данных налоговой инспекции, – ответил Андреи, не поворачиваясь. – Отличная вещь. В ней есть каждая фирма, которая была зарегистрирована в нашем городе, даже если она ничего не делала. Ну вот... «Стабинг»... «Ставрос»... «Стажер»... «Сталкер»... «Сталактит», общество с ограниченной ответственностью. Записывай телефоны и адрес.

Однако ни по одному из телефонов фирмы «Сталактит» трубку не снимали. Точнее, по двум телефонам вообще никто не ответил, а по третьему автоответчик приятным женским голосом вежливо сообщил нам, что сейчас, к сожалению, в фирме никого нет, но мы можем передать факс или оставить сообщение после длинного гудка.

– Странно, – проговорил Андрей, – в разгар рабочего дня ни один телефон не отвечает. Как они надеются найти клиентов? Или они в клиентах вовсе не заинтересованы?

– Может быть, номера телефонов сменились? Стоит съездить к ним и посмотреть на месте... здесь адрес есть, – я показала на строчку в таблице.

– Адрес наверняка указан юридический, – отмахнулся Андрей. – По таким адресам иногда «прописан» не один десяток фирм. Тем более что он не соответствует номерам телефонов. Если судить по номерам, фирма расположена на Петроградской стороне, а адрес – на Гражданке.

– Но по номеру телефона тоже можно узнать адрес?

– Конечно, – Андрей снова застучал по клавиатуре. – Вот он, этот адрес. Бармалеева улица, дом двенадцать.

– Рэй, остаешься за старшего! – серьезно проговорил Андрей.

Пес выслушал его, наклонив голову набок, и разлегся на полу в прихожей, всем своим видом показывая, что в отсутствие хозяина за квартиру можно не беспокоиться.

Через полчаса мы были на Петроградской стороне.

Дом номер двенадцать по Бармалеевой улице оказался аккуратным, хорошо отремонтированным особнячком, на котором висели вывески нескольких фирм, среди них мы не нашли «Сталактита».

– Адвокатская контора «Мышкин и сын», – еще раз перечитала я названия на фасаде. – Рекламное агентство «Герострат»... Европейская клиника академического психоанализа... Школа фотомоделей «Юнона»... Мадам Занд, предсказания и пророчества... Нет никакого «Сталактита»!

– Не отчаивайся раньше времени! – Андрей толкнул тяжелую дверь с бронзовой ручкой, и мы вошли в холл.

Пол выложен узорной плиткой, кондиционер создает свежую прохладу, за небольшим столиком сидит охранник, или консьерж, или администратор – мужчина средних лет, судя по внешности, офицер в отставке.

– Нам нужна фирма «Сталактит», – обратился Андрей к отставнику.

Тот окинул нас недоброжелательным взглядом и коротко ответил:

– Нету.

– То есть как – нету? Они дали нам этот адрес!

– Нету – значит нету. Раньше были, занимали помещение, а вчера съехали.

– Только вчера? – мы с Андреем переглянулись. – Как же так – прямо за один день все вывезли?

– За один день! – подтвердил охранник. – Несколько машин подогнали и все подчистую увезли. Мы и сами-то удивились, – охранник понизил голос, – заранее не предупредили и в один день съехали... Конечно, у них еще месяц был оплачен, так что хозяева не в убытке, но все же так не делается. Лучший, можно сказать, офис, на втором этаже, комнаты большие...

В это время дверь особняка снова распахнулась, и в холл вошла дама лет шестидесяти, с ног до головы обвешанная призывно бренчащими украшениями. Взмахнув ресницами, с которых едва не сыпалась тушь, посетительница подошла к столику охранника и сказала:

– Мне нужна мадам Банд!

– Наверное, вы имеете в виду мадам Занд?

– В общем, мне все равно, как ее зовут, но я хочу заглянуть в свое будущее! Вы понимаете, в моем возрасте, когда все еще впереди, хочется точно знать, что тебя ждет...

– Но к мадам Занд предварительная запись...

– Неужели для меня нельзя сделать исключение? – И посетительница интимно понизила голос.

Андрей сделал мне знак глазами. Мы воспользовались тем, что отставник был занят, и взбежали по мраморной лестнице на второй этаж.

Справа от лестницы красовалась массивная дубовая дверь, украшенная ярко начищенной медной табличкой «Мышкин и сын. Адвокатская контора». Влево по коридору было несколько более скромных дверей, за которыми, судя по всему, и размещалась до недавнего времени неуловимая фирма «Сталактит». Мы с Андреем открыли первую из этих дверей и оказались в большой, но совершенно пустой комнате. Ни мебели, ни офисного оборудования – действительно, обитатели этой комнаты вывезли все подчистую. На стенах, оклеенных белыми стеклообоями, кое-где виднелись воткнутые кнопки и следы клея и скотча – видимо, здесь, как во всяком офисе, были приклеены или приколоты какие-то записки, планы и календари. На полу валялось несколько смятых листков бумаги, но при ближайшем рассмотрении все они оказались чистыми.

– Ничего не оставили, – разочарованно проговорил Андрей. – Такое впечатление, что они тщательно заметали следы!

Мы перешли в следующее помещение, но там была точно такая же картина.

– Похоже, мы зря сюда приехали! – сказала я, подняв с пола очередную бумажку и убедившись, что она тоже пуста.

– Нет, погоди, – Андрей направился к последней двери. – Ведь мы сегодня сюда звонили, и нам ответил автоответчик. Значит, где-то здесь должен быть телефонный аппарат, в котором этот автоответчик установлен.

Мы вошли в последнюю комнату. Судя по планировке, это был кабинет директора с маленькой комнаткой секретарши перед ним. На первый взгляд здесь тоже было пусто. Я уже хотела сложить руки и покинуть бывший офис «Сталактита», но упорный Андрей не сдавался. Он достал мобильник и набрал тот номер, по которому нам незадолго до того ответил приятный женский голос.

И тут же сбоку от нас раздался мелодичный звонок.

Я обернулась. Звонок доносился, кажется, из стены, но, присмотревшись к этой стене внимательнее, я заметила стенной шкаф, оклеенный теми же, что и везде, белыми стеклообоями и поэтому незаметный с первого взгляда. Андрей открыл дверцу. Внутри были пустые полки, только на одной из них звонил аккуратный офисный аппарат фирмы «Панасоник».

– Понятно, – проговорил Андрей, нажав на своем телефоне кнопку отбоя, – при переезде секретарша убрала телефон в шкаф, чтобы его не разбили, перетаскивая мебель, а потом просто забыла о нем.

Он нажал клавишу на корпусе телефона и вынул кассету автоответчика.

– Может быть, хоть здесь что-нибудь найдем!

Он спрятал кассету в карман, и мы покинули осиротевший офис фирмы «Сталактит».

В холле первого этажа измученный администратор все еще разбирался с любительницей предсказаний.

Мы проскользнули мимо них и выбрались на улицу.

Прямо напротив двери особняка располагался небольшой сквер. Зелень в нем была довольно чахлой, листья деревьев – пыльные и блеклые, но в центре города и таких зеленых островков мало, поэтому здесь всегда людно. Старички пободрее играли в шахматы или просто беседовали, более дряхлые просто дремали на солнышке.

Андрей, которому не терпелось скорее прослушать запись, отыскал свободную скамейку, устроился на ней и достал из кармана кассету, найденную в офисе «Сталактита». Он вставил ее в диктофон – тот, что мы извлекли из медведя, – и включил воспроизведение.

Сначала озабоченный мужской голос просил непременно связаться с Николаем Ивановичем. Потом официальный женский голос строго напоминал, что главному бухгалтеру фирмы необходимо до конца недели сдать квартальный отчет в пенсионный фонд. После этого звонкий девичий голосок предлагал первоклассные канцелярские и офисные товары по ценам производителя. Затем довольно долго раздавалось шуршание пустой пленки, и вдруг к нашей скамейке подошла молодая женщина с ребенком примерно трех лет.

– Кирюшечка! – присюсюкивая, проговорила мамаша. – Поиграй здесь немножечко, а мама отдохнет.

– Тактор дай! – потребовало дитя.

Женщина вынула из пакета большой ярко-красный трактор и вручила его своему отпрыску.

Андрей недовольно покосился на нее и выключил диктофон.

Ребенок тут же врубил свою игрушку и выпустил на садовую дорожку. Трактор, отвратительно тарахтя, поехал прямо к нам. Мамаша достала из того же пакета детектив в ярком переплете, сладко потянулась и прикрыла глаза. Я огляделась – больше свободных скамеек в обозримом пространстве не было.

Юный тракторист загнал свое транспортное средство под скамейку и сам забрался туда же. Снизу доносились тарахтение машины и жизнерадостные вопли ее владельца. Потом трактор выехал из-под скамьи и прокатился прямо по моим ногам. Мальчуган от этого зрелища пришел в бурный восторг. Мамаша дремала с новым детективом писательницы Мымриной на коленях, не обращая внимания на поведение своего чада.

Должна признаться: я не очень-то люблю детей. Может быть, еще не пришло мое время, но пока что они ужасно раздражают меня – шумные, крикливые, капризные... Этот конкретный ребенок сразу не понравился мне еще и тем, что его звали так же, как моего восхитительного мужа. Но его мамочка, вероятно, воображала, что всем окружающим доставляет удовольствие общение с этим чудом природы и мы должны быть благодарны ей за такую редкостную возможность. Это тоже удивительным образом роднило ее с моей свекровью.

Я не знала, что предпринять, но Андрей подмигнул мне и как-то странно потянулся.

– Тебя как – не ломает? – громко спросил он меня, неприятно гнусавя и растягивая слова.

– Нет, – отозвалась я, пытаясь понять, что он задумал.

– А меня вот уже повело, – пожаловался Андрей. – Видно, Фрукт последний раз паленый товар притаранил...

– Какой? – удивленно переспросила я.

– Ну, пополам с содой или с зубным порошком... поэтому и не разбирало как следует, и ломать так рано начало. Надо поскорее кольнуться... у тебя шприц есть?

Я не успела ответить. Молодая мамаша вскочила со скамейки, одной рукой подхватила своего ребенка, другой – трактор и помчалась прочь по дорожке, в ужасе оглядываясь на нас. Недогулявший ребенок визжал и отчаянно вырывался, но мать держала его железной рукой.

– Территория свободна, – заявил Андрей, удовлетворенно потирая руки, и снова включил диктофон.

Некоторое время мы слышали только ровное шуршание пленки, наконец послышался щелчок и озабоченный мужской голос проговорил:

– Срочно передайте третьему, что в Кутузовке проблемы с грузом! Передайте третьему!

После этого короткого сообщения мы больше ничего не услышали. До конца кассеты было молчание и тихий шорох.

– Кутузовка... – проговорил Андрей, – что-то знакомое. Нужно посмотреть в компьютере...

Через двадцать минут мы уже поднимались по грязной, полутемной лестнице к его квартире. Остановившись перед своей дверью, Андрей, как и в первый раз, склонился над замком.

– Черт, – проговорил он, – спички нет. У нас кто-то был... нужно уходить.

И в это время из-за двери донесся тихий вой.

– Рэй! – вскрикнул Андрей и, забыв обо всякой осторожности, ворвался в квартиру.

Рэй лежал на пороге. Золотистая шкура была залита кровью, в боку чернело пулевое отверстие, на котором ритмично вспухали и лопались кровавые пузыри. При виде хозяина пес приподнял голову, взглянул на Андрея полными муки глазами и несколько раз из последних сил стукнул по полу хвостом.

– Рэюшка! – Андрей опустился на колени и обнял собаку. – Кто же тебя так?

Тут же он вскочил, схватил телефон и набрал номер.

– Леха! – выпалил он, едва соединившись. – Приезжай немедленно, Рэя тяжело ранили! Леха – классный ветеринар, – ответил он на мой невысказанный вопрос.

После этого снова опустился на колени и до приезда ветеринара поддерживал голову Рэя и разговаривал с ним.

– Только не засыпай! Не засыпай, псина ты ненормальная! Если ты загнешься, я просто не знаю, что с тобой сделаю!

Рэй в ответ тихо поскуливал.

Наконец, минут через пятнадцать, в квартиру ввалился толстый рыжий парень с чемоданчиком в руке.

– Что тут у нас? – осведомился он, склоняясь над собакой. – Ох ты, черт! Немедленно на стол!

Вдвоем они с трудом перетащили пса на кухонный стол. Я бежала следом с чемоданчиком. Леха разложил свои инструменты, Андрей кипятил воду, я ассистировала, как заправская операционная сестра. Все-таки какое-никакое, а у меня было медицинское образование. По крайней мере, я знаю название хирургических инструментов и подавала Лехе тот, который он требовал.

После укола анестезии Рэй затих, отчего Андрей снова впал в панику.

– Да успокойся ты, – проговорил Леха, осторожно разводя края раны. – И радуйся, что мы можем твоему Рэю наркоз дать! Еще год назад с этим были бы большие проблемы. Обезболивающие для животных приравнивались к наркотикам, и за их применение сажали, как за распространение наркоты. Ловили ветеринаров, как наркодилеров! И до чего ведь, гады, доходили – вызывают врача к собаке, срочно нужна операция, и уговаривают – дайте наркоз! Ветеринар пожалеет, вколет обезболивающее – а его тут же берут с поличным. Оказывается, специально подлавливали, и квартира оперативная, а хозяин – майор из управления по борьбе с наркотиками... так что приходилось несчастных зверей резать по живому!

Проговорив это, Леха на мгновение замолчал и поднял пинцет с зажатым в нем сплющенным кусочком металла.

– Вот она, – он бросил пулю на блюдце. – Можешь сохранить на память. Калибр семь шестьдесят две, сразу видно, что профессионал работал!

Он обработал и зашил рану и отошел от стола.

Андрей достал бутылку коньяка и плеснул в три стакана. Мне налили совсем немного, но даже от этого количества я впала в странное полусонное состояние и не помнила, когда ушел ветеринар и мы остались вдвоем. Я сидела в глубоком кресле. Рядом на диване лежал Рэй. На этот раз он просто спал, его мощные бока тихо и ритмично вздымались.

– Здесь были профессионалы, – говорил Андрей, глядя на меня с горечью. – Это наверняка связано не с моими, а с твоими делами. Мои «друзья» – мелкая шпана, у них совсем другой почерк. Кроме того, я осмотрел квартиру. Они забрали все аудиокассеты. Больше их ничего не интересовало. Наверняка они ищут ту кассету, которая была в медведе.

Я тряхнула головой и села. Андрей подошел к столу с компьютером, включил машину. Замерцал экран монитора, по нему поползли ровные строчки.

– Кутузовка, – проговорил Андрей, найдя нужную запись. – Это недалеко от станции Девяткино. Когда-то в Кутузовке строили химический завод, но не достроили. Надо туда ехать. Я должен перехватить инициативу, хотя бы узнать, что за всем этим стоит. Ты останешься с Рэем...

– Ни за что! – воскликнула я. – Мы поедем вместе! Одному нельзя соваться в это осиное гнездо!

– Об этом не может быть и речи! – отрезал Андрей.

– А если они вернутся? – я решила пойти с другой карты. – Ты хочешь застать меня в коридоре, на полу, простреленную... Меня твой Леха вряд ли возьмется оперировать, он все-таки ветеринар!

Андрей скрипнул зубами, но через секунду махнул рукой:

– Ладно, что с тобой поделаешь!

Он снова позвонил Лехе и попросил через несколько часов заехать и проведать Рэя. Затем покидал кое-какие вещи в спортивную сумку и двинулся к выходу. В дверях он еще раз оглянулся на Рэя. Видно было, как ему не хочется оставлять его одного.

До Девяткина мы доехали минут за сорок. Могли бы и быстрее, но долго простояли на железнодорожном переезде. Зато теперь кружили на мотоцикле вокруг станции, безуспешно пытаясь найти Кутузовку. Той дороги, которая была обозначена на карте в компьютере, в природе не существовало, а местные жители при вопросе о Кутузовке только пожимали плечами.

Наконец, когда мы уже почти отчаялись, нам попался маленький старичок в болотных сапогах и большой, не по размеру, кепке.

– Кутузовка? – переспросил он. – А зачем вам этая самая Кутузовка запонадобилась?

– А на пиво хочешь? – поинтересовался вместо ответа Андрей.

– На пиво – это хорошо, – солидно кивнул дед, – только лучше бы на водку. А то что это пиво – пьешь его, пьешь, а проку никакого!

Получив на водку, дед очень оживился и сообщил:

– Вы вот поезжайте по этой дороге, а потом сверните направо, там через лесок похуже дорожка будет, по ней с километр проедете и попадете на бетонку. Вот эта-то бетонка как раз в Кутузовку и ведет! Я-то раньше туда за клюквой ходил и за подосиновиками, а теперь там какие-то люди объявились...

– Что за люди? – как бы невзначай поинтересовался Андрей.

– А черт их знает, что они за люди, только больно сурьезные. Все оружием обвешаны, как эти... коммандо, – старик с гордостью выговорил иностранное слово, – в общем, не пускают они никого к себе. Я им говорю, что мне за подосиновиками надо, а они целиться начали. Только я не забоялся, обошел их слева от бетонки, там болотце маленькое, а через него тропиночка есть, около сломанной елки начинается, по той тропиночке я и прошел. Правда, все равно подосиновиков не набрал, потому как рано еще, так что вы если за грибами, так зря приехали...

Андрей не стал слушать продолжение, газанул, и мы помчались в указанном дедом направлении.

Выехав на бетонку, слезли с мотоцикла и спрятали его в кустах. Дальше пошли пешком, чтобы не выдать себя звуком мотора. По бетонке мы шли еще около получаса, когда вдали показалось что-то вроде контрольно-пропускного пункта. Мы быстро спустились с дороги влево и пошли дальше лесом. Вскоре действительно началось болото, которое не показалось нам таким уж маленьким. Мы продолжали идти по его краю и наконец увидели сломанную бурей ель. От ее корней начиналась едва заметная среди белесой болотной травы тропинка. Положившись на слова старика, мы двинулись по этой тропке через болото.

Вскоре болото действительно кончилось. Выбравшись на твердую почву, мы осмотрелись. Впереди через редкие стволы деревьев было видно какое-то большое бесформенное здание. Дальше мы шли крадучись, от дерева к дереву и внимательно оглядываясь по сторонам. Перед самым зданием лес кончился, последний участок пути пришлось перебежать по открытой площадке. К счастью, людей с этой стороны здания не было заметно.

Правда, здесь не было и входа. С этой стороны была глухая стена, без дверей и без окон, только узкая металлическая лесенка прилепилась к этой стене. Осторожно, стараясь не греметь ступенями, Андрей полез вверх, я следовала за ним.