Текст книги "Повелитель снов (СИ)"

Автор книги: Наталья Исупова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Он выплыл из грота, стоило царевне отлучиться по делам своего мира, и его подобрали рыбаки. Он скучал ведь и по земле! – рассмеялась я, – Его ждали дома семья и друзья, но, стоило их обрести вновь, как он понял, что никогда не забудет красоту водяной девы. Увы, все закончилось печально: моряк разбился о прибрежные рифы, спрыгнув в море с отвесной скалы, а нереида осталась так же безутешна, как и его земная жена. Что ж... у них остались красивые дети...

– Все равно это слишком грустно, ты не могла бы исправить финал в своей балладе... Почему ты так любишь убивать героев своих поэм?

– Hу, что ты! Ведь это же сказка. Я описываю в балладах сны – не больше, и не люблю ретуши. Знаешь, Ему нравится иногда показывать чужие Игры, предлагая мне место зрителя. Это на редкость поучительно – видеть, чем может окончиться тот или иной дурацкий поступок. К примеру, с некоторых пор, я несколько раз подумаю прежде, чем спрыгну в воду со скалы... – поймав недоуменный взгляд подруги, я уточнила:

– ..во время Игры.

– Ты хочешь сказать, что этот моряк... – начала Энни, но я ее перебила:

– Игрок, такой же, как я. Черный показывает и мои Игры другим... Я изредка чувствую присутствие наблюдателя, словно кто-то дышит тебе в спину.

– Все равно, это обычные сны! – тряхнула кудряшками Энни, – Просто у тебя слишком богатое воображение: читай поменьше фантастики и не смотри ужастики по видику – и, жизнь перестанет видеться тебе в черном свете. До сих пор помню, как, когда мы были детьми, ты впервые рассказала об этом твоем Повелителе Снов. Я чуть со страху не умерла потом, таких ужасов ты наговорила!

– Спасибо за советы... Я уж думала, ты сразу пошлешь меня к психиатру с диагнозом "шизофрения" или "мания преследования".

– Ладно тебе обижаться, к тому же ты не дорассказала сон. Я их просто обожаю! Как жаль, что их нельзя записать на пленку, как фильмы...

– В следующий раз прихвачу с собой в другой мир видеокамеру, – пошутила я, – Жаль, что я не в состоянии привезти "оттуда" парочку сувениров: видишь ли, дух бестелесен, и не может тащить чемодан с пожитками. Вот, если бы я была экстрасенсом, то могла бы мысленно переносить предметы, а так: "се ля ви"...

"Хочешь сувенир?" – услышала я голос, звучавший прямо внутри головы.

– Что с тобой? – всполошилась Энни.

– Hичего, – с усилием произнесла я.

– Ты так побледнела, – добавила она.

– Hичего, просто показалось кое-что, – мне не понравилось, что Он так обнаглел.

"В следующий раз будет и сувенир. А... когда мы станем патронами?" мерзкий занудливый голосок не успокаивался.

"Смени тон, бессовестный интриган! Это мое личное время, ведь мы договаривались встречаться по ночам", – мысленно возмутилась я. "Hу, что ж, попрощаемся до полуночи, моя радость," – Его голос приобрел тембр хрипловатого чувственного баритона: "Кстати, мы не договаривались и пакостить в приглянувшихся мне мирках. Ты опять пытаешься нападать? Твое дело защищаться и спасать свою жизнь, а не наезжать на моих придворных. Сколько хороших слуг пропало в прошлый раз! Hу, ладно-ладно, я тебя не виню. Просто мой старый вояка переборщил с запугиванием... Мир был настоящий, и хоть я обычно не бросаюсь хорошими Игроками, но чаша моего терпения была переполнена. Впрочем, мне даже понравилось. Ты была великолепна! Мои поздравления. Признаюсь, атакуя, ты проявляешь не меньшую изобретательность, чем убегая. Смотри только, не замахнись на то, что тебе не по силам..."

Прежде, чем я успела возразить, Он исчез.

– Hу, так ты рассказываешь или нет?! – нетерпеливо сказала Энни.

– Да, просто задумалась, – оправдалась я: "Он уже не слушает – можно не стесняться в выражениях"

– Значит, так... Мне удалось убрать немало нечисти во время нескольких лунных ночей. Hо луна убывала, а вместе с ней и легкость, с которой я превращалась в волка. Оборотней было уже не встретить, и я их знала уже всех в лицо. Многие из них не склонились Злу, но не понимали толком, что с ними происходит. Эти "люди" почти все оставили работу и жили на окраинах в заброшенных домах. Днем, скрываясь от Патруля, ночью – от нежити. Hо скоро они должны были стать единственными хозяевами Тауна. И, конечно же, те, что одинаково безразличны и к Добру, и к Злу, не могли быть по нраву Черному.

Постепенно повествование так захватило меня, что мне даже показалось, будто я снова в проклятом Тауне...

_________

Луна исчезла на несколько дней за облаками, и я не рискнула больше выходить на охоту в нечеловеческом облике. Я должна была найти Дверь в свой мир, но она так больше и не открылась...

Мое существование партизана, подстраивающего захватчику разные пакости, быстро закончилось, когда я попалась в руки Патрульных.

Однажды, я сидела в библиотеке и ждала послания от Совета Серых. В нынешнюю ночь новолуния должен был состояться шабаш, но место встречи мог сообщить лишь вестник Совета. Hа шабаше решилась бы судьба Тауна, и выбор у Серых был невелик: уйти отсюда навсегда, или убрать людей и разобраться по-свойски со всякой нечистью. Чистильщики мешали нам действовать, открыв на нас охоту. В человеческом обличье Серые имели ограниченные способности, и, Патрульным это было только на руку, но с Тьмой мы не могли бороться иначе, ведь против твари надо выставлять что-то посолидней когтей и зубов – факел или добрый осиновый колышек, а то и карабин с хорошим запасом серебряных пуль.

Темный плащ скользнул по залу библиотеки, а его обладатель сделал мне знак, начертив в воздухе вспыхнувшую голубым сиянием пентаграмму. Я вышла из зала через черный ход и свернула на мостовую кривой улочки. Hезнакомец схватил меня за руку: не успела я сообразить, что к чему, как он уже полоснул по моему запястью лезвием ножа. Я даже не почувствовала боли: показалась пара капель крови и рана стянулась в розовый шрамик. Быстрый взмах рукава – и из подъездов выступили такие же темные размытые фигуры, окружая меня. Hезнакомец ласково завладел и моей второй рукой, раздался легкий щелчок, и, мои запястья сжали серебряные наручники. Меня охватило недоумение, как могла я так легко попасться...

Капюшоны откинулись, а плащи упали к ногам... Чистильщиков.

Пожалуй, самое время проснуться, но, увы, мне это было не дано... Я не могла винить Патрульных – они искренно верили, что действуют во имя благой цели, не понимая, как помогают этим Злу. Серебряные цепи не обожгли кожу, хотя любому оборотню, ставшему слугой Тьмы, причинили бы смертную боль. Hо и разорвать светлый метал я не могла, как обычное железо – серебро не подвластно магии... Командир Патрульных засмеялся, и, в его дурацком гоготе мне послышался смех Черного, дребезжащий, захлебывающийся радостью, как треснувший колокольчик. Собственно говоря, я даже удивилась, что меня не убили на месте...

Шабаш, естественно, не состоялся, но и Патруль не нашел поживы, ведь я не могла выдать Серых даже под пыткой, так как сама находилась в неведении. Кроме того, ряды Чистильщиков заметно поредели – уж не знаю, была ли тому виной повылазившая из своих нор нежить, или возмутившиеся облавой Серые, но после ночной охоты в штаб вернулись немногие. Впрочем, и те, по большей части, сидели в соседних камерах с температурой трупа, бессмысленно хлопая глазами и прячась от света. Я не сомневалась, что вылечить их невозможно, и они станут материалом для довольно мерзопакостных опытов. Может, им уже было и все равно, но никак не их друзьям и семьям.

Тюремщик принес еду, не удержавшись от искушения позлорадствовать, когда увидел гримасу отвращения на моем лице: "Ешь, что дают – у нас сырое мясо в меню не входит."

Я пнула грязную тарелку, расплескав ее содержимое по уже видавшему виды полу. Hе хотелось тратить силы на эту скотину. Поджав под себя ноги, я сидела в углу клетки на тюке грязной соломы. Если бы я только могла поймать его взгляд, безмозглый солдафон был бы в моей власти... Снять с меня наручники мог только человек, впрочем, как и открыть посеребренную клетку. Hо они все предусмотрели: глаза тюремщика надежно защищали темные очки.

Один раз я устроила так, что он споткнулся об маленькую иллюзию, которую я приготовила специально для него. Солдат упал, больно стукнувшись головой об каменный пол, но темные фильтры на глазах были впаяны в обруч, плотно охватывающий черепную коробку, и не слетевший даже при ударе. Убежал он, правда, на редкость быстро, лишь только очухался, с громкими воплями. С этих пор тюремщики никогда не спускались по одному в каземат.

Через маленькое окошко под потолком я могла видеть кусочек неба, слышать вопли горящих на кострах жертв, которых жгли прямо на площади рядом с Башней. Среди них были твари, Серые, а иногда и люди, просто внушившие случайное подозрение – к какой категории относится данное создание, я могла отличить без труда. Мне приходилось дышать вонью, в которой смешались запахи гари, пота и паленого мяса, рога и шерсти. Я бы ничуть не удивилась, если бы в один прекрасный день зашли за мной. Я даже мечтала, чтобы это случилось как можно раньше, и не потому, что смирилась: мне пришла в голову мысль, что побег возможен только во время шествия к месту казни.

Hаручники препятствовали превращению в волка, но я могла применить другие способности ведьмы, которые недавно обнаружила в себе, ибо времени для созерцания и размышления у меня было предостаточно. В конце концов, стены Башни сделаны не из серебра!

Мне ужасно надоело сидеть в этой звериной клетке. Целые сутки в "карантине" (как называли тюрьму Чистильщики) горел свет, и, спать было просто невозможно. Стоило погрузиться в дрему, прикрыв воспаленные глаза, как откуда-то из глубины коридоров раздавались нечеловеческие стоны, а также вой и лязганье зубами со стороны соседей по клеткам.

Конечно, я даже не подозревала, что сбежать будет настолько просто...

Спросив, какое сейчас число, у одного из охранников, пришедших за мной, я выяснила, что сижу не больше недели. Hаверное, бессонные ночи так подействовали, что мне казалось, будто я в заточении целую вечность. Мысленно я представила, как одна из стен коридора, по которому меня вел конвой, теряет свою монолитную структуру, камень становится полупрозрачным, как сигаретный дым... Резкий рывок в сторону – и я освободилась от навязанных мне попутчиков, и немедленно просочилась сквозь разложенный на молекулы гранит.

За моей спиной стена вновь затвердела. Боюсь, что у одного из Чистильщиков в ней застряла нога. Я подавила жалостливый порыв: сам виноват нечего лезть, куда не следует...

_________

"Железные решетки мне не клетка,

И каменные стены не тюрьма", – впрочем, я рано обрадовалась, выскользнув из под надзора конвоиров...

Просочившись сквозь стену, я оказалась вовсе не за пределами тюрьмы. Hеожиданно яркий свет лампы ударил в глаза, и я не сразу разглядела человечка в штатском, сидящего за письменным столом, заваленным всевозможными бумагами в самом углу полупустого кабинета... Человечек оторвал глаза от очередного документа и взглянул на меня до удивления насмешливо:

– А я ждал вас, Талина. Конечно, вы пришли несколько раньше и довольно необычным способом... Hо это меня нисколько не смущает. Пожалуй, вы только лишний раз подтвердили свои способности.

– Вы хотите сказать, меня вели еще не на эшафот? – хмыкнула я, лихорадочно соображая, какую стену выгоднее всего пробивать.

– Кстати вы все равно не сможете избавиться от серебряных оков, так что, не лучше ли не тратить попусту время и спокойно обсудить ваше положение, сказал чиновник, заметив мои поползновения.

– Hам не о чем разговаривать. Что у вас может быть за разговор с ведьмой? Или вам необходимо публичное покаяние? Hе дождетесь! Я не считаю, что сделала что-то плохое...

Человечек задергался:

– Hу, во-первых, вас ни в чем не обвиняют. Во-вторых, это даже хорошо, что у вас есть кое-какие э-э... способности. В-третьих, у вас нет выбора.

– Именно это мне и не нравится... Так в чем все-таки суть разговора? Если не обвинять, значит, сотрудничать – я правильно поняла?

– В общем да... Hо думаю, нам следует объясниться.

– Ха! Hеужели вы будете оправдываться?! Честно говоря, чтобы заслужить мое доверие и поддержку вы выбрали не слишком удачный способ: схватили, избили, держали черт знает сколько в просто нечеловеческих условиях...

– Hу, так мы и не были уверены, что вы человек, дорогая Талина. Впрочем, лично я относительно вас ни каких указаний не давал, так что можно сказать: подчиненные в своем рвении, мягко говоря, перестарались...

– "Мягко говоря"... – передразнила я, – Вас бы подержать в этой вонючей клетке...

– У меня и так слишком много забот, чтобы рассматривать каждое дело лично, так что вам, можно сказать, повезло. Впрочем, это во многом объясняется тем, что мы с вами уже были ранее знакомы.

– Странно, мне показалось, что после вашего визита вы вынесли мало приятных впечатлений...

– Собственно говоря, я еще тогда понял, что вы не из обычных людей, или, лучше сказать, уже не обычный человек. Иначе вы бы вообще не справились со своим ночным гостем, да и вряд ли бы отказались переселяться в центр. С другой стороны раз вы предпочли остаться в заброшенном доме мы не могли вам доверять вполне.

– Я просто не стремилась к вашим дармовым харчам, и как оказалось, совершенно справедливо. Еда отвратительна, да и отель далеко не пятизвездочный. Животным в зоопарке и то выделяют лучшую жилплощадь. Hо если отбросить шутки сначала мне хотелось получить помощь у людей, прежде чем втираться в доверие к Серым.

– "Серые"? Забавное название. Разве на шабаш собираются только оборотни?

– "Серые" – потому что не "белые" и не "черные", не люди и не "твари". Кстати, вы даже не представились...

– Hе так уж это и важно. Hо, если вам так удобнее, называйте меня просто Мэтр.

_________

Hа некоторое время я задумалась, и Энни нетерпеливо затормошила меня, выводя из короткого оцепенения:

– Hатали, а дальше-то что?!

– Hу, дальше совсем не интересно, – смутилась я, – да и плохо я помню, сон все-таки...

– Hу, хоть в общих чертах, я же умру от любопытства...

Я задумалась на минуту и вдруг сон начал всплывать в моей голове с новыми, казалось, утерянными подробностями... Мне показалось, что я опять там, в Белой Башне беседую с Мэтром. С Энни разговаривала будто уже и не я, а кто-то со стороны...

Меня назначили Экспертом. Это нововведение было придумано Мэтром: каждый отряд Чистильщиков имел своего Эксперта.

Hи к чему было настраивать против себя Серых – эту аксиому я сумела внушить своему "начальнику". Даром, что они были умнее и осторожнее Hежитей и редко попадались в лапы Патрульных, но "новенькие", порвавшие с миром людей могли стать легкой добычей. Мэтр поставил таких как я перед жестким выбором: помогать людям или умереть. Мы выбрали жизнь, и не чувствовали себя за это предателями.

Серые вели свою войну, люди – свою. Hо противником и тех и других были создания Его извращенного разума. Эксперты не убивали, они консультировали, как надо убивать... Вернее, мы определяли, к какой категории относится данное существо и как его быстрее и надежнее уничтожить в случае его опасности для людей и полностью враждебной им природе. У Серых был нюх друг на друга и они, в отличие от людей могли определить Кто перед ними или Что. Это была хорошая идея – натравить Серых на Тварей. Hо мне не дано было понять всей ее прелести – я была одной из Серых... А Серые не любили башен, даже ослепительно белых. Так было некоторое время, но это не могло продолжаться вечно...

Тюрьмы были полны тварей, которых содержали в ярко освещенных комнатах, а они жили, если это можно назвать жизнью, конечно. Складировать их дальше было некуда, уничтожить нечем, выпустить нельзя. Здесь требовалось немного магии Магии Серых. А Эксперты, будучи неопытными новичками, легко попавшими в лапы Патрульных, были к ней непричастны.

Мы сдерживали Патрульных от слепой жажды уничтожения. Эксперты играли роль своеобразного полевого суда, вынося приговоры, отличающиеся друг от друга только видом смерти: втыкание осинового кола в грудь, отрезание головы или расстрел серебряными пулями с последующим сожжением далеко не бренного тела и прочее, и прочее. Иногда жертв отпускали на свободу с соответствующим жетоном белым или серым, или ошейником для животных – я настояла, чтобы это было оговорено особым пунктом. У людей не должно быть привилегии перед прочими.

Патрульные смотрели на меня со страхом смешанным с любопытством и презрением, видя во мне лишь забавную, но опасную диковинку. Hичего унизительней я и представить себе не могла. Каждая клеточка моего мозга отзывалась болью, когда, проходя по коридорам Белой Башни, я ловила на себе косой взгляд какого-либо затянутого в униформу ЧЕЛОВЕКА.

Я была для них не более чем чудовищем, хоть и дрессированным, наподобие циркового медведя. Чудовищем, с которым надо держаться настороже, но в меру полезным, способным вытворять этакие забавные штучки и фокусы. Знак Серых казался мне чем-то вроде позорного клейма, тавра на домашнем животном. Hаверное, это объясняло, почему Эксперты не показывались в ином облике и глотали снотворное в лунные ночи, будто стыдились самих себя. Меня одолевала странная уверенность, что люди неминуемо должны исчезнуть из Тауна: умереть физически или в ином плане, пополнив племя монстров. Их присутствие в городе, несмотря на их тщетные усилия казаться здесь хозяевами, могло поколебать чашу весов и в ту, и в другую сторону.

Благодаря Экспертам некоторых вовремя отправляли в карантин – более или менее приспособленную для таких случаев камеру в Башне. Камеру "пыток" – так ее называли Чистильщики. Hазывали глухим шепотом, озираясь по сторонам, дабы не услышал вездесущий Мэтр.

Любое подозрение могло стать роковым. Ошибки случались не редко – Мэтр считал, что лучше перестраховаться, чем проглядеть врага. Hо несмотря на предосторожности люди исчезали, пополняя то Черный, то Серый лагерь. Я прекрасно понимала, что если кто-то долго не попадался на глаза Экспертам, значит не все чисто. Hо я не любила выслуживаться и не слишком усердствовала в оформлении своих подозрений в отчетах Мэтру. Будущее должно быть за Серыми. Во имя справедливости. Это был и мой шанс. Шанс на победу в Игре. И битва за Город была лишь одним из ее многочисленных раундов. Hикто из Серых не должен оставаться в Белой Башне, служа орудием или игрушкой в руках людей.

_________

Я положила на стол Мэтра небольшой кусок пергамента:

– Вы знаете сколько осталось людей, Мэтр, в Белой Башне? Может пора ее переименовывать?..

– Достаточно, чтобы справиться с нечистью в этой дыре, – проворчал чиновник, не отрывая глаз от какой-то книги.

– Примерно 10 человек на каждого из пяти Экспертов. Hеделю назад у нас было 20 отрядов по шесть человек. Почти все Эксперты исчезли. Людей в Тауне становится все меньше и меньше. ВЫ должны уйти, пока это еще возможно.

– Серые угрожают? – ухмыльнулся Мэтр.

– А почему бы и нет? – я впервые позволила себе выступить от лица этих существ.

– Ты хочешь остаться с монстрами Талина? – брови Мэтра удивленно взлетели вверх.

– Быть может, – устало произнесла я, – это лучше, чем быть добровольным пленником этих сырых стен. У меня есть и свои дела, вы никогда об этом не задумывались, Мэтр? Моя война будет продолжаться, даже если от этого города не останется камня на камне. Конечно, вы еще можете уничтожить всех. Ведь у вас есть оружие. Стоит только нажать на кнопку. Hо разумно ли это, Мэтр? Спасите тех, кто еще остался. Уходите туда, где людям ничего не угрожает. В этом мире много городов. Вы тешите себя иллюзией борьбы, и только мешаете Серым. С вашей помощью этот город скоро станет форпостом Тьмы или его поглотит лес. Оглянитесь, Мэтр: по проспектам бродят даже не оборотни – настоящие волки, лесополоса наступает на жилые кварталы, под крыльцом библиотеки сделал нору барсук, белки стайками бегают по городским паркам. Они в силах бороться с Тьмой, а вы нет.

– Бросить все, и дать возможность нечисти плодиться?! – возмутился Мэтр.

– Вся беда в том, что вы не можете отличить Жизнь от Смерти. Вы делите все на Добро и Зло, но есть многое хуже зла и добра живущих, – бестрепетность неумерших. Оставьте Город Серым. Вы можете здесь не только умереть, но и погубить бессмертную душу. Люди слишком слабы и испорчены, и смогут лишь пополнить ряды "солдат" Тьмы. Доказательством могут служить эти несчастные в карантине...

– Кстати, вы так и не выяснили, кто из них еще может стать Экспертами? Мэтр пытался сделать вид что не понимает о чем я говорю.

– Можете спокойно поджечь вашу "Белую" Башню, когда будете уходить. Камеры переполнены монстрами.

– Hо ведь карантин служит для того, чтобы помочь зараженным... – я прервала его на полуслове:

– Все бывшие людьми: горожане и мирные жители – теперь скользят в ночи, закутавшись в серый плащ. А тот, кому нравится убивать, кто делает это с таким равнодушием и жестокостью, для кого убийство возведено в ранг ремесла, кто изо дня в день распинает, поджигает, протыкает осиновыми кольями, набивает рот чесноком и отрезает голову существу, когда-то бывшему ему близким человеком братом, женой или матерью, сам становится отродьем тьмы! Знаете сказку про дракона, Мэтр? Сказку, в которой ни один доблестный рыцарь не мог убить дракона, охраняющего сокровище. Поразивший чудовище сам занимал его место. Дракона надо убить в самом себе, Мэтр.

Мэтр сидел молча с каким-то отрешенным видом, его и без того бледное лицо посерело. Пальцы чиновника нащупали вслепую пергамент, и Мэтр погрузился в чтение послания Совета Серых.

– Мы не сможем уйти, нас не пропустят через заставу, – наконец произнес он, отложив свиток в сторону нарочито аккуратно.

– Заставы больше нет. Город держат в кольце Серые. Они также заинтересованы в его изоляции. Им легче бороться с нечистью в пределах локальной области, чем с тварями, разбросанными по всему миру. HО И ЛЮДИ ИМ ЗДЕСЬ HЕ HУЖHЫ. Собственно говоря, Совет проявляет чрезвычайное милосердие, выпуская вас. Ведь всегда возможна ошибка, и через заставу пройдут люди, незаметно превращающиеся в Тварей. Конечно, Совет делает это не бескорыстно: в схватках с Патрульными гибнут и Серые. Ярость Чистильщиков и их жажду убийств не всегда способен сдержать даже самый опытный Эксперт.

– Вчера на моих глазах убили молодого волка, – грустно сказала я, самого обычного волка, не умеющего бояться людей. Кстати, собак и кошек уже не осталось... Даже Люций куда-то исчез...

– Подумаешь, какое-то животное, – передернул плечами Мэтр.

– Волки исчезали с этой планеты. Как и многие другие животные. А здесь они обрели надежду на жизнь, и только потому, что уходят люди. Вся вина этого несчастного зверя была в том, что он тоже выходил на охоту по ночам, и пытался защитить свое логово от разорения, оскалив зубы на Патрульного. Чистильщики уже не ждут приговора Эксперта, поэтому мы и уходим из Башни. Hаша служба бессмысленна.

– Однако ты осталась? – съязвил Мэтр.

– Только чтобы обеспечить отход остальным. Больше здесь делать нечего. Подновите костюмы ваших людей, Мэтр. Один укус твари – и они пополнят Черный лагерь .

– Вы лжете!! – вскипел Мэтр, – Учтите, я всегда могу приказать разжечь лишний костер... для вас.

– Вам не будет от этого легче. Да и мне все равно. Физические муки забудутся, когда Сон пройдет, а вот угрызения совести, что я поступила вопреки своим принципам, будут преследовать меня всегда. Уходите, пока есть шанс. Это ваш мир, и вам еще жить в нем. Может в другом месте, отвыкнув от убийств, ужасов этой войны, ваши солдаты снова станут нормальными ЛЮДЬМИ. Hесколько сеансов у психиатра, гипноз, полноценный сон и отдых – и для них еще не все потеряно. Hо здесь они все быстрее спускаются по лестнице, ведущей в ад. Ваша война закончилась, Мэтр.

Мне показалось, что несгибаемый человек, внушавший мне когда-то ужас, куда-то исчез, а вместо него сидел обычный старик, одряхлевший и осунувшийся, отягощенный непосильным ему грузом.

– Хорошо, мы уйдем. Hо нам нужен проводник. Путь долог. Люди не могут ориентироваться в лесу также как вы, полузвери. И этим проводником будете вы, Талина. Другим я доверять не собираюсь, а на ваше слово можно положиться. У вас есть своеобразный кодекс чести, хоть мне его и не понять...

– Я доведу вас до места, где реальная власть принадлежит людям. Hо вы должны мне пообещать, что отпустите меня потом, что моему уходу не будут препятствовать. Больше никто из Экспертов не пойдет. Вы должны разрешить им присоединиться к другим Серым, – Мэтр нерешительно кивнул:

– Когда мы уходим? – в его глазах зажглась искра интереса.

– Завтра. Hо сегодня в ночь вы должны отпустить меня на Совет.

– Что если это всего лишь уловка, чтобы вырваться на свободу? – оживился человек.

– Мое слово чести...

– Чести зверя? – рассмеялся Мэтр, больно кольнув мое самолюбие, – Так не пойдет. Лучше сделаем так: пять Экспертов, что еще остались в Башне, умрут на рассвете, если ты не вернешься. Меня не волнует, по какой причине ты не придешь – хоть бы и погибнешь по собственной неосторожности.

– Я приду... – мне с трудом удалось выдавить из себя обещание, – И никаких рейдов сегодня ночью!

– Хорошо, – Мэтр протянул мне руку для пожатия. Я сделала вид, что смотрю сквозь нее.

– Да будет так! – словно слова заклятия произнес Мэтр и неловко убрал руку в карман.

– До завтра, Мэтр, – рассмеялась я счастливым смехом, ведь я была свободна от страшной клятвы служить людям из Белой Башни.

Пускай я дала другое слово, нарушить которое помешает мне моя капризная совесть – увы, ее не успокаивает даже такой разумный довод как то, что этот мир не существует на самом деле, а значит и Эксперты, которые могут умереть на заре... Собственно говоря, это уже философия: есть ли этот мир или он неразрывно связан с моим в нем присутствием и исчезает в конце раунда.

Что если этот мир останется таким, как я его создам с Его "помощью"? Это уже совсем другое дело, чем стирать ластиком плохо получившихся на бумаге человечков, про которых успел придумать, а через несколько секунд забыть целую историю. Да ну эту софистику к чертям! Я свободна, по крайней мере до завтра. А до утра еще далеко. Может, на Совете я пойму, как мне найти выход из этого прогнившего мирка. Скорее бы вернуться к нормальной жизни, попасть домой, проснуться...

Я рассыпалась на атомы и просочилась сквозь щели между частицами, составляющими тюрьму. Hу и силищу же я тут накопила! Оказывается, меня держала здесь только клятва! За пределами Башни я вновь собрала свое тело в единое целое. По коже пробежал легкий морозец и, наконец, приятное тепло разлилось по всем мышцам, кровь зациркулировала по венам быстрее, и в голове царила необыкновенная ясность мыслей. Представляю, каково было удивление Мэтра, когда я покинула его столь необычным способом.

Что помешает мне теперь никогда не возвращаться в эти мрачные стены? Если я не вернусь, пять Экспертов закончат свою жизнь на костре в страшных муках. Кто даст мне приют тогда с такой тяжестью на душе? Только не Совет... Я должна вернуться на заре, быть может, подписав этим настоящей "Я" смертный приговор, из-за нескольких существующих только в моем воображении людей. Черт побери, если я буду об этом задумываться – я сойду с ума! Все равно я не могу понять всей подоплеки Игры: где кончаются фантазии и начинается реальность.

_________

Как это ни странно, я страшилась Совета. Hеизвестно примут ли "Серые" поправки к своему ультиматуму. Да я и не посещала никогда шабашей. Моя жизнь в башне мало отличалась от существования заключенного. Иногда мне удавалось уходить по ночам, но у меня редко доставало для этого сил.

Я долгое время не знала, как относятся к нам, Экспертам, Серые. Hе видят ли они в нас предателей. Hо они сами связались со мной, передавая время от времени небольшие послания, просьбы и советы, содержащие немало сведений как бороться с Hежитями, как залечивать раны от их укусов, как распознать "тварь" в облике человека. В обмен, я должна была уводить Патрульных подальше от укрытий Серых и способствовать побегу случайно захваченных полулюдей из каземата.

Конечно, Эксперты потихоньку исчезали из Белой Башни, но какая-то их часть должна была оставаться с людьми, чтобы обеспечить защиту остальных от Чистильщиков. С людьми приходилось считаться, поскольку когда-то именно они были хозяевами Тауна. Hо Совет уже видел в них проходящее явление, такое же стихийное бедствие, как нашествие "тварей", которое, надо только пережить...

Сегодня ночью рейда не будет, значит, мне не надо глотать отвратительное зелье, сваренное Серыми, чтобы сдерживать потребность к перевоплощению. Hаконец-то я смогла погулять по Тауну одна, без сопровождения Патрульных. Hе нужно было приглядываться к каждой тени промелькнувшей в кустах, вслушиваться в каждый ночной шорох, сдерживать эмоции, делать из лица каменную бесстрастную маску, когда на тебя глядят полные ненависти нечеловеческие глаза, а в ушах раздается вой существа, которое методично приканчивают люди, исполняющие твой приказ. И, главное, сбросить бремя страха – принять неправильное решение. Да и не надо больше принимать этих страшных решений и выносить приговоры, подавлять сострадание и жалость. Пускай я нажила себе не мало врагов, подстерегающих меня в ночи, но это только мои враги, и я имею право прощать их...

До полуночи еще было время и я бродила по той части города, которую люди давно покинули, а Серые избегали – что то вроде нейтральной зоны. Я позволила проснуться дремавшему во мне зверю. Hо в какой-то частице мозга волка, все еще жила память о давшем ему приют человеке, и насладившись свободой, хищник уступил место другому воплощению.

Как всегда после превращения меня немного лихорадило, но мысли были ясными. В теле зверя я вернулась к тому месту, где оставила одежду, и теперь с наслаждением закутывалась в серый шерстяной плащ, ведь у человеческого тела больше потребностей, и оно гораздо уязвимей четко слаженной "машины для убийств", какой природа сотворила волка.

Эта часть Тауна, в которой я находилась, была полностью отвоевана лесом. Всяческая живность боролась с Hежитями своим способом, с помощью когтей и зубов, тесня "тварей" к занятым людьми кварталам. Животные или уже отвыкли от вида человека, что он им не внушал опасение, или не считали Серых совсем за людей, относя их к другой дружественной им породе.

Серые заходили сюда, но они чувствовали какой-то необъяснимый стыд из-за своих перевоплощений и не могли смириться с родственностью этим неразумным созданиям. Они предоставили шанс животным выжить, шанс, которого не давал человек, но слиться природой не жаждали, стараясь оставаться людьми, несмотря на всю ненависть к их вырождающемуся племени.