Текст книги "Последний вздох синей бороды (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

У Жени от таких заявочек челюсть с салазок соскочила, и она не нашлась, что на это ответить. А Таня стала ухлёстывать за Марком.

Марк действительно скотина, как и сказала подруге Женя.

Он воспользовался Таней, а она за ним, как хвостик бегала.

Женя мало о нём знала, после того, как она окончила школу, и поступила в институт, она позабыла всех своих сомнительных дружков, и погрузилась в учёбу, чем несказанно удивила родителей.

Последние были очень рады, что она взялась за ум, ладно, пусть не математика, но и на поприще журналистки тоже можно сделать имя.

Она долго не виделась с Таней, та собиралась поступать на юридический, и пути их разошлись.

Но спустя четыре года они всё-таки столкнулись в

университете, ведь они учились в одном и том же учебном

заведении, только на разных факультетах.

В тот день шёл сильный снег, и Женя садилась в машину, на которую заработала, подрабатывая в нескольких издательствах.

Она завела мотор, и вдруг увидела знакомую фигуру, одетую в шикарную шубку.

– Танька! – Женя мгновенно её узнала, – неужели это ты?

– Привет, – растерянно сказала Татьяна.

– Садись в машину, – Женя открыла дверцу своей малолитражки, – подвезу.

– Вообще-то я на машине, – Таня нажала на брелок, и стоящий неподалёку серебристый « Мерседес » приветливо мигнул фарами.

– Вот это да! – Женя ошарашено взирала на роскошную иномарку, – ты чем сейчас занимаешься?

– На юрфаке учусь, – с улыбкой сказала Таня, – замуж за Марка вышла.

Женя от неожиданности чуть из машины не вывалилась, и ошеломлённо уставилась на подругу.

– Ты вышла замуж за этого ублюдка? – звенящим голосом спросила она.

– Не смей так говорить о моём муже, – резко сказала Татьяна, – он самый лучший на свете!

– Я знаю Марка, и знаю, что он за фрукт, – вышла из машины Женя, – сейчас это уже не актуально, ты всё равно за него замуж выскочила. Просто он та ещё скотина, и мне искренне тебя жаль.

Таня вдруг прикусила губу, а потом улыбнулась.

– Мы с тобой тысячу лет не виделись, а уже ссоримся, – мягко сказала она, – а ты как?

Они как-то быстро разговорились, и скоро Женя знала, что у Тани всё хорошо. Марк оценил её преданность, и женился на ней.

Лично я бы это преданностью не назвала. Женщина прежде всего личность, а Таня терпела девушек Марка, ходила за ним по пятам, пока он не повёл её в ЗАГС.

А что касается Жени, то дело в том, что она знала, чем увлекается Марк.

Он держал огромное количество собак, штук десять

ротвейлеров, злых до невозможности, и всякий раз, когда

ребята собирались у него, устраивал небольшое

« представление ».

Женя тогда сама была изрядно под мухой, и плохо соображала, но у неё хватило ума понять, что вообще произошло.

Марк покупал в магазине кроликов, белых, красивых, девчонки тут же охали, увидев прелестных « ушастиков », и Марк закидывал несчастных зверушек в загон к псам.

Он был невероятно жесток, циничен, к окружающим его людям относился с презрением, и ему не было дела ни до кого, кроме самого себя.

Но Танечку он выделил, это Женя как-то сразу заметила.

Блондинки ему нравились, а Таня была кроткой, милой, с ямочками на щеках, и ясными голубыми глазами.

Она ходила за ним, как ниточка за иголочкой, а потом стала его женой. Они вместе поступили в институт, оба на юридический факультет, Марк её обожал, и Таня была счастлива.

Женя отнеслась к этому недоверием, она не выносила Марка, и получила подтверждение, что он скользкий тип.

Таня пригласила подругу на свой день рождения, и в середине вечера Жене понадобилось в дамскую комнату.

Она уже умылась, и вытирала руки, как вдруг услышала голос Марка. Он явно находился с кем-то за дверью, и она затаилась.

– А красивая она девка, только Женька интересней, – это был Артур, её бывший любовник.

– Так чего ты её бросил? – с усмешкой спросил Марк, – если она такая чудесная.

– Это не я её бросил, а она меня, я жениться на этой сучке хотел. А ты вообще меня удивил, тебе Танька ведь безразлична была.

– Да я и сейчас к ней особых чувств не питаю, нужен был штамп в паспорте, а то Нелька вцепилась в меня мёртвой хваткой. Женись, и всё тут, а то в милицию заявление напишу.

– Хлопнул бы её, отцу бы сказал.

– Да времени не было, а с отцом, ты сам знаешь, лучше не

договариваться. Он потом бы меня живьём сожрал, и долго костями бы плевался. Предпочитаю сам ситуации разруливать, а с отцом не связываться.

– Понятно, ты предка побаиваешься, – хохотнул Артур, – слизняк!

– Да сам ты слизняк, – огрызнулся на него Марк, – я на Таньке быстро женился, и дело в шляпе.

– А с Нелькой что?

– Угадай с трёх раз, девочка слишком много знала.

– Понятно, всё-таки решил проблему.

– А как же, и на Таньке женился, и от этой курвы избавился.

– Она не одобрит.

– Ты о ком?

– Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду.

– Да плевать я на неё хотел, меня уже достало. Пошли, чего мы тут торчим.

Женя услышала звук удаляющихся шагов, и вышла из ванной. И она поняла, что правильно сделала, что отказала Артуру, что он та ещё сволочь. И ещё ей стало ясно, что братцы пошли по следам своего отца, встали на криминальную дорожку. Ей стало интересно, что это за Неля, и она стала наводить справки.

Оказалось, что у Марка была девушка, Нелли, и она бесследно исчезла. Больше Женя ничего не сумела узнать, никто ничего не знал о ней, и куда она подевалась, тайна, покрытая мраком...

– Таня ему была не нужна, он на неё своих ротвейлеров натравил, – судорожно заплакала Женя, – что за сволочь?

– Вы только не волнуйтесь, – я постаралась её немного успокоить, – мы обязательно найдём убийцу вашей подруги.

– Помогите, – она вдруг схватила меня за руки, – помогите, умоляю, – и она запнулась, словно чем-то подавилась, – Ангелина... – и она разрыдалась.

– Успокойтесь, – я попыталась привести её в чувство, – всё будет хорошо.

– Уже не будет, – тихо проговорила Женя, – Таня ведь мертва.

– Это не конец света, – убеждала я её, – мы найдём убийцу Татьяны. И дайте номер, по которому с вами можно будет связаться. И координаты этого Марка.

– Конечно, – она вытерла слёзы, и стала рыться в своей

сумочке, – сейчас я напишу, – она вынула листок и ручку, и написала два номера, – это номер дома отдыха, в котором я здесь живу, а это мобильный.

– Вы с Татьяной вместе в этом доме отдыха остановились? – спросила я.

– Она с Марком в коттедже жила, а я отказалась, потому что там Артур, а он под меня клинья подбивает. Я в доме отдыха поселилась.

– Интересно, что это у вас за странное путешествие, вчетвером? – Дима удивлённо поднял брови, – вы же сами сказали, что терпеть не можете Артура, и что он клинья подбивает.

– Верно, – Женя смахнула слёзы с глаз, – только меня Таня позвала, а по ходу дела оказалось, что мы летим вчетвером, и я тут же поехала в дом отдыха. Даже и не думала, что место свободное будет, только мне сказочно повезло, кто-то срочно съехал.

– Понятно, – кивнула я головой, убирая записку с номерами в карман.

Женя попрощалась с нами, и быстро ушла, а я поддела носком сабо камушек, и задумчиво посмотрела на море.

– И что нам это даёт? – коснулся моей руки Дима, – будем прощупывать Марка?

– А ты как думал? – я встала с места, – пошли, я хочу балетки купить. В этих не очень удобно, – и направилась к магазину обуви.

– У нас есть загадка, – рассуждала я по дороге, – ребус. Как ты думаешь, эти убийства связаны? Трупы в нашей спальне, и эта девушка.

– Что касается покушения на нас, то у меня даже предположений никаких нет, – пожал плечами Дима, – мы даже и не знаем, кто они такие, эти парень и девушка, и откуда они вообще в доме взялись. Давай рассмотрим ситуацию: эта парочка ввалилась в дом. Почему они пошли именно к нам? Они не могли снять номер в гостинице? Почему именно к нам? Знаешь, что из этого следует?

– Понятия не имею, – пожала я плечами, и вопросительно на него посмотрела.

– Что они знали нас. В дом полезли, потому что видели нас на

пляже, видели, что мы пошли в ущелье.

– Значит, кто-то из знакомых, – я вошла в магазин, – вспоминай, какие здесь у тебя знакомые, и давай вычислять убийцу.

– У тебя всё так просто, – недовольно буркнул Дима, и подошёл к стенду, – выбирай.

– Девушка, – окликнула я продавщицу, – принесите вот эти балетки 38-го размера. Чёрные.

– Минуточку, – она исчезла в подсобке, и принесла коробку.

С помощью Диминых сильных рук я добралась до лавочки, уселась, и надела обувь.

– Отлично, – встала я на ноги, – они мне впору. Девушка, я в них уйду. Сколько с меня?

– Я сам расплачусь, – Дима пошёл к кассе, а я вышла на улицу, засунув сабо в пакет, – больше ничего не надо? – вышел он вслед за мной.

– Ещё надо в аптеку, пошли, – я поманила его за собой, и пристроилась за совсем юной девушкой.

– Ева, милая, ты хоть понимаешь, что всё это не безопасно? – Дима подхватил меня под локоток, – что мы с тобой на линии огня?

– Да понимаю я, да толку-то? – дёрнула я плечом, – думаю, что они спёрли нашу одежду. Хотели хорошо порезвиться, а оказались на том свете. Лучше вспоминай всех своих знакомых, которым в голову приходит гениальная мысль, перепихнуться в чужом доме.

– Что за пошлость? – покачал головой Дима, – однако, ты у меня на язык резкая.

– Уж какая есть, – я стала рассеянно разглядывать препараты, выставленные на витрине, – у меня уже мозг плавится.

Очередь меж тем сдвинулась, и я наклонилась к окошку.

– Продайте мне « Патентекс Овал », – и положила деньги.

– Что это такое? – Дима дышал мне в затылок, и схватил упаковку, – приехали! Зачем тебе противозачаточные таблетки?

– Угадай с трёх раз, – отняла я у него упаковку, и сунула в сумочку, – не хочу потом гадать, кто отец моего ребёнка.

– Я хочу от тебя малыша, – Дима не сводил с меня глаз.

– А я не хочу ненужных расспросов Макса.

– Понятно.

– Что тебе там понятно? – я подозрительно посмотрела на него.

– Что ты не хочешь сделать мне маленький подарок, я имею в виду ребёнка.

– Ты меня уже достал, – устало вздохнула я, – поехали.

Я уселась сзади него на мотоцикл, и до Янтарного доехала, уткнувшись ему в спину. Погода начинала хмуриться, когда мы ещё в Анапе были, а в Янтарном и вовсе разбушевался ветер, и, когда мы затормозили около дома, полил сумасшедший ливень.

Мы едва спрыгнули на землю, Дима подхватил меня на руки, и внёс под крышу, а сам пошёл убирать мотоцикл.

Пока он возился с ним, я уселась на кушетку, стоящую на террасе, и вытянула ноги. Дима вбежал по ступенькам, мокрый с головы до ног, и уселся рядом со мной.

– И какие у нас планы? Может, сходим вечером в ресторан?

– Может, – пожала я плечами, – слушай, я вот что подумала. Он ведь нам ничего не сказал о тех трупах.

– Ты про Михаила Игнатьевича? Действительно, – Дима вынул мобильный, – сейчас я звякну в управление. Имею я право знать, как продвигается следствие? Вдруг в следующий раз попытка убийцы увенчается успехом? – и он набрал номер, – алло, Михаил Игнатьевич, это Северский беспокоит. А что насчёт трупов в спальне? Нам продолжать бояться? Понятно. Ладно, удачи, – и он убрал телефон, – ничего не ясно, кто эта пара, неизвестно, и вскрытие они сделали.

– И какой диагноз?

– Диагноз чего? – Диму смех разобрал, – думаешь, он мне отчёт криминалистов по телефону выдал? Обалдеть!

– Что нам делать?

– Трясти ушами под кустом, – выдал шутку Дима, – ничего другого просто не остаётся.

– Да сделай что-нибудь, – пихнула я его локтём, – нет, я лучше Марату позвоню.

– Кому ты позвонишь? – Дима сдвинул брови, – это ещё кто такой?

– Один мой друг, – я вынула мобильный, – математик, помогает мне в расследованиях с технической стороны, как это делал Богдан.

– Решила ещё одного угробить? – со смехом спросил Дима.

– Это благодаря тебе Бодя умер, – я со злостью шибанула его

по щиколотке, – это ты виноват.

– Лучше не говори, чего не знаешь, и не понимаешь.

– Чего я не понимаю? – я резко села, распрямив спину.

– Ладно, звони своему Марату. Только что ты хочешь?

Я какое-то время на него смотрела, а потом молча стала набирать номер.

– Слушаю, – Марат почти сразу взял трубку, – Викуль, привет.

– Привет. Марат, ты не мог бы инфу скачать на пять человек?

– Конечно, это не вопрос. А что, ты опять что-то расследуешь?

– Расследую, в Анапе тоже преступники водятся.

– Ты сейчас в Анапе? – спросил Марат.

– Да, и помоги мне, пожалуйста.

– Да нет проблем. Говори имена жертв.

– Почему сразу жертв? – обиженно протянула я.

– Потому что, если ты впиявишься в человека, он тут же из разряда свидетелей в жертву превращается.

– Понятно, хорошего ты обо мне мнения. Записывай, Соболев Артур Александрович, Соболев Марк Александрович, и Соболев Александр, отчества не знаю, но он отец первых двух. И проверь ещё двух девушек, Звонова Татьяна Васильевна, после замужества Соболева, и Афронова Евгения Семеновна.

– Записал, – отозвался на том конце провода Марат, – тебе что конкретно нужно? Погоди, ты ведь никаких координат не дала, дай хоть адрес какой.

– Могу дать адрес дома в Анапе, больше никаких адресов у меня нет, а что касается девушек, то Евгения училась на журфаке МГУ, а Татьяна на юридическом.

– Тоже в МГУ? – деловито осведомился Марат.

– Тоже.

– А теперь объясни, что именно я должен узнать. Конкретизируй.

– Предположительно, что эти типы бандиты, и Звонову они убили. У их отца тоже рыльце в пушку, и сосредоточься на имени Нелли, когда будешь этими типами заниматься. Это очень важно.

– Понял, слушаюсь, командир, – и Марат отключился.

– И что он сказал? – Дима не сводил с меня глаз.

– А что он может сказать? – я пожала плечами, – согласился мне

помочь.

– Что у тебя с ним? – и Димина рука скользнула мне под топик.

– Прекрати, – дёрнулась я, – ты бы его видел, чудо – юдо, как все математики.

– Твой Артур не похож на чудо – юдо, но он тоже математик.

– Ладно, просто Марат не тот человек, которого бы я рассматривала как мужчину.

– Понятно, – Дима совсем обнаглел, и повалил меня на скамейку.

– Пусти, – упёрлась я руками в его грудь, – ну, что ты делаешь?

– Ты меня прошлой ночью чуть до инфаркта не довела, – добрался он до моей шеи, – и сейчас я жажду наверстать упущенное.

– Тогда пошли в спальню, нас здесь увидят.

– А ты стесняешься? – он подхватил меня на руки, и понёс на второй этаж, причём чуть ли не бегом.

Мы только к вечеру очухалась, и после совместного душа я растянулась на кровати, завернувшись в огромное полотенце.

– Давай в ресторан сходим, – предложил вдруг Дима, натягивая чёрную майку, – знаю тут один клуб, очень милое заведение.

– Пошли, – я встала с кровати, и вытащила из сумки алое платье.

На шпильки я ещё встать не могла по понятным причинам, и озадаченно осмотрела шикарное платье летящего фасона, с бретелей петлёй, и небольшим шлейфом сзади. Сидело оно на мне потрясающе.

Но что мне на ноги одеть?

– К такой красоте шпильки нужны, – сложил Дима на груди руки, – и как ты пойдёшь? Лучше надень брюки.

– В брюках идти в ресторан? – вздёрнула я брови.

– У тебя есть комбинезон, белый.

Действительно, у меня имеется комбинезон, и к нему с чистой совестью можно надеть сабо.

Я поспешила снять красное платье, переоделась в комбинезон, нанизала на руки браслеты, вытащила белые сабо, и всё это смотрелось очень даже ничего.

Но внизу мы столкнулись с моей матерью.

– А вы куда это собрались? – с интересом спросила она.

– Мы в клуб пошли, – объяснила я ей.

– Замечательно, – пришла она в восторг, – мы с вами, – и она помчалась наверх.

– Она нам всё испортит, – со вздохом сказала я.

– Да ладно тебе, – махнул рукой Дима, – думаю, она будет увлечена моим отцом, и у нас получится милое двойное свидание.

– Только с разной возрастной категорией, – сложила я руки на груди, – класс, мать и дочь на свидание с отцом и сыном.

– А что тут такого? Ладно, надо ещё учесть крохотный нюансик, что мать и дочь замужем.

– Верно, – я вынула из сумочки сигареты, и щёлкнула зажигалкой.

– И хватит курить, что ты здоровье портишь? – чувствуется, ему хотелось вырвать у меня сигарету, как он это делал, когда мы были женаты, и эстафетная палочка передана теперь Максу. Последний этого вообще не выносит. И я теперь лишена радости покурить в постели.

Приходится курить тайком, в своём кабинете, и с открытым окном, чтобы кто не учуял. Анфиса Сергеевна тоже против курения, она бывший врач, и до выхода на пенсию считалась блестящим хирургом, и следит за мной в оба зорких глаза.

Максим, по наущению бабушки, отсидел шесть лет за партой в мединституте, но хирургом так и не стал, зато теперь открыл клинику пластической хирургии.

Я не представляю, как он совмещает работу в клинике и в управлении, но он ухитряется. Впрочем, я тоже ухитряюсь работать в глянце, и управлять ресторанами. Наверное, это у нас семейное.

– Имею полное право делать то, что захочу, и ты мне не указ, – резко ответила я, и затянулась дымом.

Сверху послышался цокот каблуков, маман в ослепительном платье алого цвета, и Глеб Никифорович в тёмном костюме, руку об руку, спустились к нам.

– Пошли? – вопросительно посмотрела на нас маман, и мы вышли из дома, – кстати, Викуля, как там дети?

– Дети с аллергией на даче, – объяснила я.

– На какой даче? С какой ещё аллергией? – хотела знать маман.

– Я решила особняк до конца отделать, а у детей реакция на

краску пошла.

– Понятно, – маман отстукивала звонкую дробь своими тонкими шпильками, – а в какой ресторан мы идём?

– Да есть тут один клуб неподалёку, – объяснил Дима.

– А что там с вашими трупами? – спросил вдруг Глеб Никифорович.

– Да пока ничего не ясно, – Дима пожал плечами, – сегодня со следователем говорили, и пока никаких зацепок.

– Пока они это дело расследуют, вас и убить могут, – резко воскликнула маман.

– Вот поэтому мы и ввязались в расследование, – сказала я, – пока нас не убили.

За разговорами мы дошли до клуба ресторана, поднялись по ступенькам, и, толкнув входную дверь, очутились в полутёмном помещении, в котором витали клубы сигаретного дыма.

– И что это такое? – сурово осведомилась я, – это больше на кабак смахивает.

– Действительно, – согласилась со мной маман, – ладно, пусть будет клуб.

Мы чинно уселись за столик, официант принёс меню, и замер в ожидании.

– Вы не хотите хорошего вина? – спросил он вдруг, – у нас тут есть один завод, одного испанского дельца, и у нас с ним заключён контракт. Вина действительно хорошие.

– Простите, – вдруг поднял глаза Дима, – а о каком заводе вы говорите?

– « Сальварес », – ответил официант, – он в этом посёлке расположен.

– А вы уверены, что это вино этого завода? – прищурил глаза Дима.

– Конечно, – слегка растерялся официант, – у нас есть настоящее « Андалусия ».

У Димы глаза на лоб полезли, и я стала догадываться, в чём дело.

– Принесите нам этого вина, – нехорошим голосом сказал он, – а мы пока посмотрим меню.

– В чём дело? – тут же спросил Глеб Никифорович.

– Вот сейчас и узнаем, – скрипнул зубами Дима, и я явственно

видела, что шрам у него на щеке задёргался.

Официант тем временем принёс вино, и разлил по бокалам, а

Дима пригубил напиток, и тут же выплюнул его на пол.

Я последовала его примеру, и чуть не подавилась. Тут и языка к нёбу не надо, чтобы сразу же понять, что это вульгарная подделка.

– Что это за гадость? – сурово осведомился Дима, – где вы взяли это вино? Я владелец этого завода, а вот это не « Андалусия », это чистая подделка.

– Я не знаю, мне менеджер сказал...

– Позови сюда этого своего менеджера, – рявкнул Дима, и его лицо пошло красными пятнами, а испуганного официанта словно ветром сдуло.

– Минуточку, минуточку, – сказал вдруг Глеб Никифорович, – но ведь « Андалусию » создала Паола, и оно производится в Испании, в районе Андалусия. Здесь оно не производится.

– Точно, – ошарашено протянул Дима, кажется, он ещё больше

разозлился, – ублюдки! Наштамповали всякой дряни, и впаривают людям, а настоящее вино потом брать откажутся, памятуя первые ощущения.

– Бормотухой какой-то пахнет, – вынесла вердикт маман, едва понюхав вино.

– Мерзавцы! – воскликнул Дима, и щёлкнул зажигалкой.

– Чем могу помочь? – появился перед нами, кажется, менеджер, мужчина, одетый в тёмно-серый костюм, белую рубашку и при галстуке.

– Откуда вы взяли это вино? – заорал на него Дима, – завод по производству этого вина принадлежит мне, а вот это, – кивнул он на бутылку, – это чистая подделка. У меня есть подозрения, что там технический спирт, какой-то самый дешёвый краситель, относящийся к разряду особо опасных, и заменитель сахара.

– Так нам его продали, – растерянно проговорил менеджер, – мужчина представился хозяином завода, даже имя назвал, Северский Дмитрий Глебович.

– К вашему сведению, он перед вами, – Дима зажёг вторую сигарету, – ваш официант сказал, что вино из завода, что расположен здесь. Но « Андалусия » производится в Испании.

– Я ничего не знаю, – менеджер вконец стушевался, – Сергей, -

окликнул он нашего официанта, – немедленно убери это вино из меню, – тот быстро кивнул, и молниеносно исчез, а менеджер понюхал вино, – ну и гадость. Честно говоря, я понятия не имел, что оно подделка. Послушайте, давайте завтра встретимся, и обо всём поговорим. Я не хочу сейчас шум поднимать, ведь все посетители разбегутся.

– Я в милицию заявлю, – скрипнул зубами Дима.

– Пожалуйста, я даже готов дать показания, – закивал головой менеджер, и мне эта его показная честолюбивость что-то не понравилась. Не поверила я ему почему-то, на уровне интуиции.

А менеджер продолжал перед нами раскланиваться, как китайский мандарин, а потом исчез, велев официанту принести нам бутылку самого дорого шампанского за счёт заведения.

– Найду этого урода, который этим промышляет, под хохлому распишу, – продолжал злиться Дима.

Официант тем временем принёс бутылку шампанского на два литра, и мы смогли, наконец, сделать заказ.

Мужчины, конечно, захотели мяса, маман выбрала форель, я хотела было сделать такой же заказ, но вдруг передумала, и заказала бифштекс с кровью, как и Дима.

– Что это с тобой? – вздёрнула брови маман.

– Ничего, – пожала я плечами, и стала рассматривать танцующую на сцене пару, а Дима вдруг накрыл мою руку своей.

Мы весь вечер болтали о всяких пустяках, Дима постепенно успокоился, нашёптывал мне на ушко всякие нежности, а потом повёл танцевать.

Мы только-только вернулись за столик, не ожидая ничего экстраординарного, как вдруг раздался звук, сильно похожий на выстрел.

Все на секунду оторопели, и в зал ворвались какие-то типы в чёрных масках, и с оружием в руках.

– Никому не двигаться! – заорал один из них, – это ограбление! Эй, – крикнул он застывшему статуей официанту, – быстро неси кассу.

– Чертобесие! – негромко проговорил Дима, вытирая пальцы салфеткой.

– Давайте-ка вы под стол, – кивнул нам с матерью Глеб

Никифорович, а я округлила глаза.

– Вы совсем спятили? Они сейчас заберут кассу, и пойдут по своим делам.

– Я что-то не уверен, – тихо проговорил Дима, – боюсь, они тут всех перестреляют. Ты же слышала, они уже кого-то убили.

– Они просто выстрелили, наверное, впустую.

– Сомневаюсь, – прошептал Глеб Никифорович, – живо под стол.

– Что там за оживление? – заметил наше шабуршание бандит, и направил пистолет в нашу сторону.

У меня сердце в пятки ушло, кажется, что Глеб Никифорович с Димой правы, этим отморозкам море по колено. Если им вздумается палить по ни в чём не повинным гражданам, они так и сделают.

А Дима одним махом запихнул меня под стол, я и пикнуть не успела, а вслед за мной там оказалась и маман.

– Они их поубивают, – одними губами сказала она, – полезли вон туда, – и она ловко юркнула под длинный стол с десертами.

– Не можем же мы на это смотреть, – в ужасе зашептала я, – я не дам этим ублюдкам убить моего любимого человека.

– Вот как ты запела, – внимательно вгляделась в моё лицо маман.

– А ты сама позволила бы, чтобы Глеба Никифоровича убили? – возмущённо проговорила я.

– Да прекрати ты, – всплеснула маменька руками, – я не могу сидеть сложа руки, но и не знаю, что тут можно предпринять.

– Давай действовать по наитию, – я поползла вперёд, и осторожно выглянула из-под стола.

– Понятно, решили поиграть в суперменов, ребятки, – бандит шёл прямо на них, а Дима и Глеб Никифорович спокойно встали с места.

Не придумав ничего умнее, я стянула со стола поднос, радуясь, что здесь полно тюля, белого и невесомого, и швырнула поднос из-под стола в противоположную сторону.

Бандит повернул голову, а Дима и Глеб Никифорович одним каким-то слаженным парным движением заломили ему руки, и ловко вывели из строя.

Но были ещё двое, и другой бандит повернулся, резко рванул к ним, и прозвучали два одиночных выстрела.

Я в ужасе, приложив ладони к губам, смотрела, как Дима

упал на пол, и вскочила с места.

Ударилась головой о стол, и закатилась за ширму.

– Кончай скорей девку, и пошли отсюда, – услышала я голос за занавеской, и стала оглядываться, чтобы найти что-нибудь тяжёлое.

– Её нет под столом, и второй тоже.

– Быстрее, найди.

Я ползла по стенке, не зная, что делать дальше, пока не нащупала руками что-то железное. Это что-то было ледяное, и висело на стене, каково же было моё изумление, когда, сняв со стены это что-то, я увидела красивейший меч.

Откуда он здесь взялся, и для чего предназначен, мне некогда было разбираться, и я выскочила из-за ширмы, и плашмя огрела им этого бандита по голове. Да, такого он явно не ожидал, рухнул, как подкошенный. Последний оставшийся обернулся, и в дело вступила маменька, запустив него поднос.

Я обалдела от такой меткости, поднос угодил ему прямо по лицу, раздался выстрел, но выстрелил бандит в потолок.

Потолок здесь был стеклянный, и на пол посыпалось стекло, но Глеб Никифорович, быстро сориентировавшись в ситуации, скрутил последнего бандита, а я, выбравшись из своего укрытия, со всех ног бросилась к Диме.

В первую минуту я дико испугалась, у него всё лицо было в крови, а из-под головы расплывалось кровавое пятно. Но маман первая пришла в себя, она стала набирать « Скорую », а Глеб Никифорович пощупал у него пульс.

– Он в порядке, только удар по голове, а ранение пустяковое, только плечо задето.

Но я всё равно не могла успокоиться, приехала милиция, врачи, Диму увезли в больницу, и прибыл знакомый нам Михаил Игнатьевич.

– О Господи Боже! – только и смог сказать он, когда увидел этот разгром, и меня с мечом наперевес.

– Здрасте, – довольно фамильярдно приветствовала я представителя власти, ещё не отойдя от шока.

– Опять загадочные преступления, и опять вы, – горестно вздохнул он, – что на этот раз?

– На этот раз банальное ограбление, – развела я руками.

– Принесите ей коньяка, – всплеснула руками маман, – давайте, я

сначала дам показания.

– Вы сначала документы предъявите, – сказал Михаил Игнатьевич, и потребовал паспорт заодно и у Глеба Никифоровича.

Каково же было его изумление, когда он разобрался, наконец, с горем пополам, в наших родственных связях, а потом схватился за голову.

– Да что у вас тут твориться? – заорал он на весь зал, – вы у меня дождётесь, задержу всех четверых до выяснения обстоятельств. Где ваш сын? – рявкнул он на Глеба Никифоровича.

– Вообще-то, эти бандиты ранили Диму, – неожиданно завёлся мой бывший свёкр, – а вы тут кричите!

– Да вы меня уже достали, – гневно воскликнул Михаил Игнатьевич, – только вы приехали, тут же на мою голову три трупа, ещё с документами проблема, которые у вас украли. Теперь вот нападение.

Я открыла было рот, чтобы сказать ему какую-нибудь дерзость, но не сказала. В мозгу что-то щёлкнуло, и до меня дошло, что это не обычное ограбление, это было спланированное покушение. Вероятно, что убийца как-то узнал, что прикончил не нас в постели, и повторил попытку.

Кстати, ведь то преступление было больше похоже на месть обманутой женщины, а тут спланированное хладнокровное убийство. Это очень странно, ведь женщина как поступает?

Убийства, подобные первому случаю, женщина совершает в состоянии аффекта, а потом остывает, выбив свою бессильную злость. В данном же случае либо она настолько зла, что решила пойти до конца, либо она сумасшедшая.

Додумав до последнего, я невольно вздрогнула, и, не глядя, опрокинула в себя полный бокал коньяка, даже не поняв, что это был коньяк.

Дошло до меня лишь через пару минут, когда от крепости напитка непроизвольно потекли слёзы.

– Кажется, сейчас ещё кому-то врач понадобится, – обеспокоено посмотрела на меня маман, – Викуль, ты там как?

– Я в норме, – вяло откликнулась я, – только это никакое не ограбление, это очередное покушение на нас.

– С чего ты взяла? – удивлённо спросила маман, и все

уставились на меня.

– Почему вы так решили? – сдвинул брови Михаил Игнатьевич, и все присутствующие озадаченно посмотрели на меня.

– Уж больно странная ситуация получается, – я взяла со стола пачку с сигарету, вынула одну штучку, и щёлкнула зажигалкой.

– Чего вы тут эффектные паузы выдерживаете? – недовольно спросил следователь, – давайте, говорите, и по существу.

– Если по существу, то почему он не выстрелил в вас? – посмотрела я на бывшего свёкра, – и ещё он сказал, где эта девка?

– Точно, – сдвинул брови Глеб Никифорович, – а ведь точно. Мы же вместе этому типу руки заломили, а выстрелил он только в Димку. А потом стал Вику искать. Он же бросился на защиту другу, значит, он и в меня должен был выстрелить, а потом бросился за Викой, о которой вообще должен был забыть.

– Это как-то странно, – сложила руки на груди маман, – первое убийство смахивало...

– На месть обиженной женщины? – закончила я её мысль.

– Именно, – маман вытащила у меня из пачки сигарету, и тоже закурила, – а тут какое-то хладнокровное нападение. Они не стыкуются между собой, эти два преступления.

– Давайте, лучше преступления будут стыковать правоохранительные органы, – подал голос Михаил Игнатьевич, – а не частные лица, которые только и делают, что не дают работать профессионалам, и палки в колёса вставляют.

– Так ищите преступников, – покосилась я на него, – а то нас пытаются убить, а вы и не чешетесь. Ёрзать начинаете, только, когда очередное убийство произойдёт.

– Я работой занимаюсь, – лицо Михаила Игнатьевич пошло красными пятнами, – и вы тут не единственные, кому помощь милиции нужна. А мне всё разгребай!

– Вы сами такую профессию выбрали, – отбрила я его, – чего в милицию пошли? Думали, что всё так просто? Тут у людей жизнь на волоске висит, а вы и не чешетесь.

– Вы меня достали! Вы у меня вот уже где! – он провёл ребром ладони по горлу, – то вы чёрте чем на пляже занимаетесь, потом у вас документы воруют, а потом получите

трупы! Я такого за свою практику ещё не видел, чтобы на

одних и тех же людей столько криминала сваливалось. Недаром коллеги из Москвы мне сочувствие выражают, значит, вы и там успели дел наворотить!

– Было б чему сочувствовать, – скривилась я, – и хватит с меня! Я вам всё рассказала, свою точку зрения предоставила, и теперь пошла в больницу.