Текст книги "Невеста для предателя (СИ)"
Автор книги: Наталья Дягилева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Глава 5.
Иветт
Меня била мелкая дрожь. Хотелось поскорее отмыться от липкого запаха трактира, сальных рук и мерзких слов. Хотя местные мужчины с их настойчивым вниманием и остались там, за дверью, я никак не могла успокоиться.
Почему я не попыталась ничего сделать? Не ударила никого магией, не пнула, не закричала в конце концов? Едва ли кто-то прибежал бы на вопли о помощи, но это все же было лучше, чем просто стоять, как это делала я.
Чувство беспомощности, которое было со мной уже второй день, сейчас достигло предела. Я не могла ничего сделать ни против Ардена, который забрал меня из собственной комнаты посреди ночи, ни против деревенских, отчего-то решивших скрасить мой вечер. От собственного бессилия становилось тошно.
– А мы ведь договаривались, что ты будешь вести себя смирно, – услышала я от Кристобаля, вышедшего следом из злополучного трактика.
Мне всегда говорили, что леди в любой ситуации должна держать себя в руках и сохранять спокойствие, но бешенство, которое вызвали во мне слова Ардена и его насмешливый тон, выходило далеко за рамки приличия. Быстро, не давая толком себе времени подумать и успокоиться, я развернулась к мужчине и дала ему пощечину. С чувством – от удара даже стало больно ладонь.
Арден, хмурясь, коснулся щеки – скорее удивленный, чем злой. Я была готова к тому, что он поднимет руку в ответ, и даже рефлекторно сделала шаг назад, но мужчина только недоуменно вскинул брови:
– И это твоя благодарность за помощь?
– Помощь? – я вспылила, чувствуя, как к горлу подкатывает нервный смех. – Да я тут только по твоей вине и оказалась! Если бы не ты, я бы сейчас была дома! С семьей! Обсуждала свадебное платье, а не тряслась от угрозы надругательства! – леди о таких словах не пристало даже думать, не то что произносить, но я прекрасно понимала, как все это называется, и сейчас меня некому было упрекнуть в отсутствии манер. – Так напомни, за что там мне следует тебя благодарить?
Остатки благоразумия твердили, что его не стоило злить. Я уже сбежала от него, доставив проблем, и скандал мог быть просто опасен. Но мне хотелось накричать на него, да погромче – чтобы понял, как много проблем доставил, как навредил своим вмешательством в мою жизнь. В горле стоял ком.
– Не делай вид, что это моя ответственность, когда все это только из-за тебя, – на глазах навернулись слезы, мешая производить грозное впечатление. Я всхлипнула, стараясь подавить рыдания.
Кристобаль не изменился в лице, не рассвирепел и не накричал на меня в ответ. Вместо этого он обезоружено вскинул руки:
– Прости, – произнес он без уже привычной издевки. Я удивленно заморгала, прогоняя с глаз слезы. – У меня были свои причины для всего этого. Ты совсем не должна была пострадать в процессе. И не пострадаешь, если будешь следовать моим… просьбам.
Я моргнула еще раз. Пусть и смешанные с оправданиями, но это были настоящие извинения, которых я, если рассуждать здраво, никак не могла ждать в подобной ситуации. Кристобаль сделал медленный шаг ко мне – аккуратно, как будто я могла убежать, укусить или броситься на него с кулаками. О последнем я и правда задумалась. Все так же медленно, давая возможность увернуться, он приобнял меня за плечи, как будто укрывая ото всех. Хотелось дернуться или топнуть ногой, но силы на это у меня кончились – и слезы наконец брызнули из глаз. Я шмыгнула носом, утыкаясь лбом в плечо Ардена.
Это по его вине я была здесь. Из-за него оказалась вдали от дома, из-за него невольно рисковала жизнью и честью. Но на многие мили вокруг Кристобаль был единственным хоть немного знакомым человеком – не у кого было найти сочувствие, кроме него.
– Я ведь говорил. Я не причиню тебе вреда, – твердо сказал Арден. Вопреки здравому смыслу я почему-то поверила его словам.
Он неожиданно подхватил меня на руки, усаживая на лошадь, а затем сам запрыгнул в седло позади меня. Можно было возмутиться, но если честно, я была только рада поскорее убраться из этого проклятого места. Никто из завсегдатаев таверны не выглянул, чтобы нас проводить.
Дорога назад к охотничьему домику заняла куда меньше времени, чем когда я пыталась оттуда выбраться. Столько сил было потрачено на побег – и все впустую. Слезы забрали у меня остатки сил.
Добравшись до кровати, я уже не задавала никаких вопросов. Если Арден и хотел как-то наказать меня за побег, то явно отказался от этой затеи. Кажется, я даже умудрилась немного его удивить, когда напала с обвинениями и претензиями.
Я догадывалась, что извинения Ардена и полное покаяния лицо совсем не предполагали, что он отпустит меня, не дожидаясь выкупа – но в данный момент мне было все равно. Я быстро провалилась в сон.
На утро никто не упоминал о событиях прошлого вечера. Арден не мстил мне за попытку побега и не насмехался над слезами. Я несколько примирилась со своим положением и не бросалась на него с новыми упреками. Это было что-то вроде негласного пакта о ненападении. Способ просуществовать вместе до моего выкупа.
За вчерашние слезы теперь было несколько неловко. Не то чтобы я считала, будто у меня не было повода для рыданий (как по мне, очень даже был!), но истерика явно не помогала сохранять образ уверенной и несломленной, за который я планировала держаться. Зато на душе после слез стало немного легче. Жалость к себе вообще хорошо успокаивает.
Новых планов освобождения я не выдумывала – предыдущий стоил мне слишком многих нервов и усилий, чтобы мне захотелось рисковать еще раз. Нет уж. Лучше довериться судьбе и дождаться помощи отца. О том, что будет, если папа не успеет или не сможет в нужный момент доставить выкуп, Арден не говорил, а я не спрашивала. Зачем задавать вопрос, если ответ все равно не порадует?
Как и вчера, Кристобаль не собирался засиживаться на одном месте. Прежде чем тронуться в путь, мы наспех перекусили: завтрак оказался таким же сухим, как и ужин. Что ж, хотя бы свадебное платье на мне будет сидеть прекрасно. После такой-то диеты.
Сегодня Арден был уже не так молчалив, как до этого. Кажется, после моей вчерашней вспышки гнева ему было несколько совестно за всю эту ситуацию. Я решила воспользоваться этим:
– И как долго еще ты планируешь продержать меня в заложницах?
Кристобаль, седлавший лошадей, обернулся на меня и смерил оценивающим взглядом – будто пытался прикинуть, смогу ли я использовать эту информацию против него:
– Три дня, – ответил он в конце концов. – Ты даже не успеешь от меня устать.
Я пропустила шутку мимо ушей. Три дня. Дольше, чем мне хотелось бы, но все же вполне посильный срок.
– Почему так долго? – спросила я, озвучивая мысли. Нет, три дня, конечно, можно потерпеть, но в чем смысл? Неужели нельзя было управиться за меньшее время? Вряд ли ведь Арден захотел провести побольше времени в моей приятной компании. – Ты запросил так много денег, что моему отцу нужно время на подготовку?
– Я ведь уже говорил. Дело не в деньгах.
– Тогда в чем? – настояла я, вновь рискуя вызвать гнев своего похитителя. До сих пор он не проявлял жестокости, поэтому я несколько осмелела. Почему-то ответ казался важным – как будто мне стало бы легче, будь у Кристобаля весомый повод для преступлений.
– Зачем тебе это? – Арден раздраженно затянул ремень седла и повернулся ко мне, складывая руки на груди. – Ты же все равно не можешь ни на что повлиять.
Я пожала плечами:
– Должна же я знать, что за меня просят. И за что мне все это. К тому же, вдруг ты продешевил?
Я сочла свою шутку весьма забавной, но Кристобаль не посмеялся, только взял паузу.
– Я не требовал у лорда Ферроу денег. Меняю заложника на заложника, – сказал он в конце концов. Судя по его лицу, он решил, что проще один раз ответить, чем каждый раз говорить мне «нет». – Гвардейцы твоего отца четыре дня назад задержали моего человека, и хочу его освободить. Разумеется, нужно время, чтобы его доставили из тюрьмы. Я готов потерпеть.
Я замолчала в смешанных чувствах. Не каждый будет так рисковать ради своего человека. Восхититься благородством Ардена мне мешало только то обстоятельство, что он делал все это ради освобождения преступника. Такого же преступника, как и он сам.
Я дернула головой, боясь представить реакцию своего отца. Что он сам сочтет большим злом? Заплатить Ардену выкуп, который тот разделит со своей шайкой и потратит на будущие преступления? Или выдать ему сообщника? И то, и другое было ужасно. И то, и другое, было ударом репутации лорда Ферроу – строгого блюстителя закона и человека, который помогает Его Величеству хранить порядок в королевстве. На мгновение я подумала, что отец возможно предпочел бы остаться без дочери. От этой мысли холод забрался под кожу.
– Значит, из-за меня на свободе окажется преступник? – следовало бы придержать подобные выражения при себе, чтобы не гневить Ардена, но слова сами вырвались.
Кристобаль строго на меня посмотрел, в этот раз не настроенный на шутки:
– Он не преступник.
– Правда? Когда ты нарушаешь законы, грабишь сборщиков податей, а потом тебя берут под стражу, это называется как-то по-другому?
– Не суди о том, в чем не разбираешься, – сказал Адерн строго, и холод в его голосе почти испугал меня. Он отвернулся, показывая, что разговор закончен, а через несколько минут мы уже тронулись в дорогу. Правда, теперь в молчании.
Несмотря на тишину, новый день в дороге проходил уже не так мучительно, как предыдущий. Конечно, спина все еще болела от неудобного матраса, ноги ныли от езды в седле и очень хотелось спать, зато теперь я точно знала, когда этот кошмар закончится. Три дня.
Через три дня я буду дома. Обниму отца и младшую сестру (Вивиан должно быть сходит с ума), пожалуюсь на весь этот кавардак Эдне. Приму очень долгую ванну и усну на самых мягких своих простынях. На утро начну планировать свадьбу, как будто ничего этого не было. Три дня. Я смаковала эту цифру.
К несчастью, ради этого придется освободить преступника. Меня успокаивала только отцовская слава верного стража государства – он так просто дело не оставит. Наверняка поймает изменника вновь, чтобы тот предстал перед королевским судом. Да, на этот счет волноваться не следовало.
К полудню Арден неожиданно остановил лошадей. Ничего не говоря, он спешился и резко припал к земле. Я нервно огляделась по сторонам, пытаясь понять, что он там высматривает? Заметил следы преследователей? Диких животных? Я напряглась. Очень уж не хотелось бесславно погибнуть в волчьей пасти, когда дома меня ждала теплая ванна с ароматическими маслами.
– Что случилось? – спросила я, не выдержав.
Арден обернулся ко мне, демонстрируя полные ладони крупных ягод.
– Полдник, – ответил он, улыбаясь.
– Серьезно? Мы ради этого остановились? – нет, я конечно никуда не спешила, но уж точно не ожидала от Кристобаля такого спокойствия. Что дальше? Подыщет луг, чтобы собирать на нем букет полевых цветов? Начнет искать грибы?
– Конечно, – Арден преспокойно кивнул и протянул мне несколько ягод. – Попробуй.
Я неодобрительно фыркнула, но взяла предложенное. Повертела в пальцах похожие на малину ягоды – темно-синие, почти черные. Аккуратно надкусила.
– И откуда мне знать, что они не ядовитые? – дежурно уточнила я.
– А я разве обещал, что они не ядовитые? – отозвался Арден.
Я чуть не подавилась. Уставилась на мужчину, силясь увидеть на его лице признаки того, что все это глупая шутка. Ему ведь нет резона меня травить, правда? Ведь правда же? Сразу закружилась голова. Бледнея от страха, я немедленно выплюнула все на землю.
Арден, уже не сдерживаясь, захохотал, глядя на мое испуганное лицо. Вот ведь…
– Садист! – зашипела я, запуская в него оставшейся в ладони пригоршней ягод.
Кристобаль неуклюже увернулся, с наигранным ужасом хватаясь за плечо – как будто туда не ягоды попали, а камни.
Вот ведь идиот. Шутник проклятый.
– Брось, это всего лишь ежевика, – сказал он, отсмеявшись. – Ешь спокойно.
– Что-то больше не хочется.
Кажется, мне все-таки придется привыкнуть к его юмору – не то к возвращению домой успею сойти с ума от волнения. Лучше быть поспокойнее. Не принимать все так близко к сердцу.
Несмотря на это самовнушение, я не стала скрывать обиду, и на редкие попытки Кристобаля заговорить до самого вечера реагировала очень скупо. Судя по всему, его это не слишком огорчало.
В следующий раз мы остановились, когда начало темнеть и кони стали возмущаться, устав после целого дня в пути. Я была не слишком рада привалу – хотелось уже поскорее добраться до кровати. Даже очередной старый матрас казался заманчивым вариантом. Но Кристобаль в путь не рвался – наоборот, начал расседлывать лошадей.
Оказалось, остановиться на ночлег он планировал прямо здесь – на голой земле посреди леса. Прошлой ночью я и сама задумывалась о том, чтобы заночевать где-нибудь под деревом, но то было шагом отчаяния. А что сейчас?
Кристобаль в ответ на мои возмущения только сказал с издевкой, что для заложницы я слишком уж требовательна. Видимо, в округе не нашлось пустующих домов, куда он мог бы вломиться посреди ночи. Пришлось устраиваться прямо на жесткой траве, укутываться в тонкое холщевое одеяло, на которое расщедрился мой похититель, и пытаться не думать о том, сколько насекомых ползает вокруг.
До конца моего плена оставалось два дня.
Глава 6.
Если задуматься, заключение и правда было не таким паршивым, как могло бы. Сравнить, конечно, было не с чем, но меня определенно не пытали (если не считать эту ужасную сухую еду), не заковывали в кандалы и даже не угрожали.
Было нечто ненормальное в том, что меня начали радовать такие простые вещи.
Не хотелось признаваться в этом (даже самой себе), но с Арденом было… весело. Конечно, он невыносимо раздражал подколами, невозмутимой улыбкой и полной уверенностью в том, что из любого спора выйдет победителем – настолько, что мне хотелось запустить в него чем-нибудь потяжелее.
Зато, когда я за что-нибудь его проклинала, он не злился и даже не ужасался моими манерами. Не заводил душеспасительных лекций о том, как должна вести себя леди (если только с издевкой). Хотя он и был опасен, я отвечала ему резко и возмущенно, как никогда бы не решилась заговорить с отцом или женихом – и почему-то получала от этого удовольствие.
Общаться с ним было легко. Почти приятно, если забыть о моем положении пленницы. И о том, что он похитил меня, чтобы освободить преступника. Ах да, и еще о том, что он находится в бегах, потому что помог другому государству в ужасной, кровопролитной войне.
А забыть об этом было сложно.
Тем не менее за утро мы успели обсудить погоду, скучнейшие труды историка Теобальда (и свою нелюбовь к ним), а еще леди Сибил – эксцентричную старушку, не пропускающую ни одного светского приема и обожающую учить молодежь уму-разуму. Кристобаль описывал её нравоучения с ужасающими подробностями, хотя прошло уже четыре года с тех пор, как он перестал появляться при дворе. Я смеялась, понимая, как старая леди могла оставить такое неизгладимое впечатление.
– Кстати, тогда вечером, в деревне, ты вроде сказала, что готовишься к свадьбе? – спросил Кристобаль невзначай, будто мы и правда вели обычный дружеский разговор.
– Не успела начать. Ты вмешался в день помолвки, – ответила я как можно более едким тоном. Пусть ему станет совестно.
– Тысяча извинений. И кто счастливчик?
Я вообще-то думала, что буду сплетничать о женихе при других обстоятельствах. Расскажу Эдне, успокою Вивиан, сестру, что ее очередь настанет совсем скоро… Кристобаль плохо подходил на роль подружки невесты, но выбирать мне не приходилось.
– Лорд Бредвин Дейн, – я даже засмущалась. Все-таки в первый раз произнесла имя жениха. Очень волнительно.
Вместо дежурного комментария Арден издал какой-то странный смешок. Едва ли это можно было расценить как поздравления.
– Что? Что это еще за реакция? – я потребовала объяснений, чувствуя, как от возмущения краснеют щеки.
– Ну, если Бредвин не изменился с тех пор, как я видел его в последний раз, могу только выразить соболезнования, – ответил Кристобаль, не переставая усмехаться. – Уверена, что хочешь возвращаться домой? Я знаю еще несколько домов, где можно комфортно от всех скрываться.
Что за человек! Похитил меня в день помолвки, а теперь еще и над женихом издевается. Я посмотрела на Ардена с прищуром, пытаясь понять, говорит он всерьез или просто пользуется еще одной возможностью подействовать мне на нервы.
– Ты знаешь лорда Дейна?
– Знаком. Напыщенный индюк, который заботится только о своем отражении в зеркале и о том, что о нем говорят окружающие. Да и характер у него не подарок. Никакого чувства юмора.
От такой характеристики стало обидно. С другой стороны, с чего ему верить? Что вообще Арден может знать о лорде Дейне? Беглый преступник – последний человек во всем королевстве, к которому стоит прислушиваться при выборе будущего супруга.
– Глупости, – заявила я с большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле. Я все старалась вспомнить свои впечатления о Бредвине и сравнить их с тем, что высказал мне Кристобаль. – Лорд Дейн – уважаемый человек. Член королевского совета.
– Действительно, государственные должности ведь занимают только благородные люди, заботящиеся о судьбах народа.
– Ну конечно, быть преступником в бегах – куда более достойное занятие.
– Рад, что ты это понимаешь, – довольно кивнул Арден, игнорируя мой саркастичный тон.
Я замолчала, не зная, как вообще спорить с этим человеком. Да и зачем? Через два дня я больше его не увижу. И на свадьбу точно не приглашу.
Кривотолкам Ардена о моем женихе я решила не верить. Папа не выбрал бы мне в мужья плохого человека. А уж обвинения Кристобаля в недостатке чувства юмора и вовсе были лучшей рекомендацией. Мне жениха с такими шуточками не надо, спасибо. За последние дни хватило на всю жизнь.
И что я там говорила о том, что с Арденом бывает приятно общаться? Забудьте. Это совершенная глупость. Мне просто померещилось от усталости и нервов.
Дорога меня изрядно утомила, и я не жаловалась на это Кристобалю исключительно из чувства гордости. Когда он остановился посреди леса, я тут же спешилась, чтобы размять ноги – пока была возможность.
– Наконец-то привал. Я, между прочим, ужасно голодная.
Арден проигнорировал упрек. Он резко обернулся ко мне и поднес палец к губам, призывая замолчать. Я напряглась.
– Что такое? Что-то случилось?
– Нас пытаются выследить.
Боги, он серьезно? Я огляделась по сторонам, стараясь найти среди деревьев знакомые одежды отцовских гвардейцев. Арден, видимо, ориентировался на свои заклинания, потому что я следов погони не видела. Никого. Ни намека на фамильные цвета Ферроу. Может, закричать, призывая на помощь?
Кристобаль, видимо, заметил мой порыв:
– Иветт, только без глупостей, – сказал он тихо, но серьезно, – Если ты все еще хочешь через несколько дней оказаться невредимой у себя дома, делай то, что я говорю, – в голосе не было привычной насмешки, а взгляд серых глаз был до того строгим, что я почти испугалась.
Без глупостей так без глупостей. Не очень-то и хотелось. Я молча кивнула.
– Отлично. Дальше мы пойдем пешком.
Кристобаль быстро снял дорожные сумки. Расседлывать лошадей не стал – ударил своего коня по крупу, и тот резво затрусил в лес. Моя кобыла последовала за ним.
Я глядела им вслед с какой-то растерянностью. То есть про идти пешком Арден не пошутил? Что же это за плен такой. Честное слово, я бы лучше предпочла посидеть несколько дней в темном подвале: нет возможности устать или испортить загаром аристократичную бледность лица.
Кристобаль протянул мне одну из сумок.
– Держи.
– Ты предлагаешь мне это нести? Я что, теперь не только заложница, но еще и вьючное животное? – возмутилась я, демонстративно скрещивая руки на груди.
– Можешь не нести. Только там твоя порция ужина. И одеяло, – Арден пожал плечами. Церемониться не стал, просто опустил рюкзак на землю.
Боги! Я удержалась от возмущенного топота ногой или крика, чтобы не навлечь на себя гнев похитителя. Пришлось взвалить сумку на плечи. Оставаться без ужина, даже такого паршивого, мне не хотелось. Арден быстро зашагал в другую сторону от той, куда побежали лошади. Я едва поспевала за широким мужским шагом. И с чего он решил, что скрываться от погони лучше своим ходом, чем верхом?
Кристобаль меня не связывал, но следил внимательно, не давая отставать и периодически поторапливая. О побеге нечего было и думать. Люди моего отца были где-то далеко, а Арден вот он, очень недовольный и строгий. Такой серьезный, что даже обходился без шуток.
Я шагала нарочно неаккуратно. Пинала носком потрепанной туфли опавшие шишки и старательно приминала невысокую траву. Следы должны были остаться такие, что и полуслепой заметит. Но когда я в очередной раз обернулась, на земле не было ни следа. Нетронутый лес. Даже веточка, только что треснувшая у меня под ногой, вдруг выпрямилась, будто тут и заяц не пробегал.
Я шумно выдохнула от разочарования. Кажется, Арден все предусмотрел. Его заклинание аккуратно скрывало приметы нашего пребывания в лесу – во всяком случае на первый взгляд. Стоило ожидать этого от человека, который не первый год скрывался от людей короля.
Мы шли так долго, что от усталости меня едва держали ноги. Уже в сумерках я разглядела среди деревьев деревенские дома. Я ожидала, что Арден поскорее заберет в сторону, чтобы не попадаться никому на глаза – но вместо этого он велел мне вести себя тихо. Я в ответ сообщила, что он мог бы общаться и повежливее.
Кристобаль подхватил меня под локоть (крепко, чтобы не дергалась) и повел куда-то между домов. Я едва удерживалась от вопросов, оглядываясь по сторонам. Деревня была небольшой и запустелой, низкие крыши домов поросли мхом. Хотя в такой глуши я прежде не бывала – может, вдали от королевского тракта все поселения такие неприглядные? Два десятка покосившихся деревянных домов составляли, кажется, почти вся деревня – она мало отличалось от того, где я пыталась найти спасение от Ардена.
Кристобаль остановился перед одним из домов и настойчиво заколотил в дверь.
– Иду-иду, – донесся до нас голос, и на пороге показалась пожилая женщина. Невысокая, с нитью морщинок у глаз, она напомнила мне старую няню, которая была у меня в детстве.
Боги, Кристобаль ведь не навредит ей? Я не на шутку испугалась, что сейчас он угрозами заставит несчастную женщину укрыть нас от погони. А закон в этой ситуации весьма однозначен – помощь королевскому изменнику тоже карается как измена.
Но женщина не выглядела напуганной.
– А, господин Арден! – воскликнула она, расплываясь в улыбке. – Проходите, проходите скорее. Не стойте на пороге.
Кристобаль подтолкнул меня в спину, заставляя зайти в дом. Сам вошел следом и закрыл дверь на тугой засов.
– Мэрион, боюсь, мне придется просить вас о помощи. Нас преследуют, и нужно где-то задержаться до утра.
– Конечно! Оставайтесь столько, сколько вам нужно, – отозвалась хозяйка. – Вы же знаете, я всегда готова помочь. Еще с того раза, как вы…
Кристобаль не дал ей закончить:
– Давайте не будем упоминать подробности. Леди Иветт со мной на правах пленницы, так что не стоит посвящать ее в лишние детали.
Не очень и хотелось. Я догадывалась, что чем меньше знаю, тем больше у меня шансов вскоре оказаться дома невредимой. И все же Мэрион меня удивила. Я совсем не ожидала от такой милой внешне женщины сотрудничества с преступниками. А судя по их разговору, помогала она не в первый раз – причем без всякого принуждения. Мой статус заложницы её будто нисколько не поразил.
– Ох, это и видно, вы совсем заморили бедняжку голодом, – запричитала женщина, оборачиваясь ко мне. – Только посмотрите, как девочка исхудала. Давайте лучше садитесь за стол, у меня как раз поспел ужин. Я как знала, что будут гости.
Я замерла у порога, совсем не ожидая такого напора и радушия. Про худобу хозяйка дома, конечно, сильно преувеличила, но от ее сочувствия стало тепло. Даром что она помогает Ардену скрывать меня от отцовских гвардейцев.
Мэрион принялась хлопотать у печки, и Кристобаль к моему удивлению кивнул мне в сторону стола. От запаха горячей еды в животе предательски заурчало. Прежде мне не приходилось голодать ни дня, поэтому сейчас, даже несмотря на нервы, мысль о горячей еде казалась ужасно привлекательной. Женщина поставила передо мной картофельную похлебку с зеленью и протянула ломоть немного черствого хлеба. Все это казалось странным и неуместным – но не настолько, чтобы отказываться от ужина.
Еда была далека от изысков. Я давно не ела ничего с таким наслаждением. Арден сел рядом, но быстро расправился со своей порцией и поднялся из-за стола:
– Мэрион, вы настоящая спасительница. Прошу вас, приглядите несколько минут за моей очаровательной спутницей. Я скоро вернусь.
Хозяйка дома кивнула, и Кристобаль скрылся за дверью.
– Бедный мальчик. Ни дня отдыха, – сочувственно вздохнула женщина, глядя Ардену вслед.
Я покосилась на Мэрион. Сложно было испытывать презрение или хотя бы неприязнь к человеку, который только что накормил меня с такой заботой, но слова «бедный мальчик» едва не вызвали во мне нервный смех. Мне бы в голову не пришло удостоить Ардена такого эпитета.
Нет, отчасти я понимала Мэрион. Кристобаль был обаятелен, я тоже под насмешливым взглядом его серых глаз поддавалась этому очарованию. Но надолго о важном я не забывала – Арден был преступником. Не просто разбойником, похищавшим леди ради выкупа (в конце концов, все подобные истории заканчивались благополучно) – он помогал Листании, война с которой шла уже четыре года.
Все началось с Неймора. Тогда я даже не слышала о нем (небольшой приграничный город, каких много), но сегодня это название в Гиллиаде знал каждый – нейморская резня оказалась навсегда вписана в историю страны. Августовкой ночью люди Листании напали на Неймор: они грабили и убивали, сжигали дома. Ужасная бессмысленная жестокость – не так много людей выжили, чтобы рассказать о ней. Король Робастан, он тогда совсем недавно унаследовал престол отца, немедленно объявил войну. Хотя Листания и уступала Гиллиаду в размерах и богатстве, возмездие не оказалось простым и быстрым. А через несколько месяцев стало известно, что Кристобаль Арден помогал противнику – снабжал Листанию информацией.
Его задержанием руководил мой отец, но о тех событиях я знала не больше остальных. Официальные обвинения быстро обросли ворохом слухов. Говорили, он решился на государственную измену, потому что был без памяти влюблен в принцессу Листании. Говорили, род Арденов давно обеднел, а противники посулили ему несметные богатства за помощь. Говорили, он смог избежать ареста благодаря внезапно открывшимся провидческим способностям (в это мне верилось меньше всего).
Были и те, кто симпатизировал Кристобалю. Говорить об этом было не принято, но я знала. Те, кто был в чем-то не согласен с короной, усматривали в преступлениях Ардена тайный замысел, а ему самому приписывали образ благородного разбойника. Болтали даже, что он раздает награбленное бедными. Возможно, я просто унаследовала отцовский цинизм, но по мне так в этих россказнях правды было ни на грош.
В конечном счете, как бы красив ни был Кристобаль, как ни очарователен, он помогал тем, кто творил те ужасы в Нейморе. Разве можно было как-то оправдать это? Мне хотелось сказать это Мэрион. Хотелось напомнить самой себе.
– Почему вообще вы ему помогаете? – я не удержалась от вопроса. – Он же преступник.
– Девочка моя, не каждый, кого люди короля назвали преступником, действительно опасен. – назидательно ответила Мэрион. Она не разозлилась, но посмотрела на меня, как на неразумное дитя, задавшее слишком уж глупый вопрос.
Снисхождение в ее голосе меня покоробило, и я ответила ей похожим взглядом. Мой отец всю жизнь посвятил борьбе с изменниками, предателями и шпионами – всеми, кто угрожал безопасности государства. Он никогда не был щедр на объяснения, и все же я слышала от него достаточно рассказов, чтобы понимать, как опасен для королевства Арден и ему подобные. Но простая женщина из глухой деревни, разумеется, лучше разбирается в преступниках и их опасности.
– Но ведь он помог Лиcтании в войне, – упрямо напомнила я, думая о нейморской резне. – Он грабит сборщиков податей. Шантажирует людей, – а еще похитил меня, если кто-то забыл.
Мэрион только покачала головой, не поддаваясь на мой обвинительный тон:
– Не господин Арден отправлял наших детей в сражения и не он повышал поборы. Война всем нам принесла много горя, но мы не его должны в ней винить.
Я слышала, что Арден находит себе сочувствующих среди простых людей, но никак не могла взять в толк, как ему это удается. Как могли они помогать тому, кто работал на другое государство? Мэрион, должно быть, просто обдурили Кристобаль и его сообщники. Откуда необразованной женщине, едва ли покидавшей свою деревню, знать, как дорого обходится государству защита земель и как распределяются налоги?
Мэрион доброжелательно улыбалась и даже предложила добавку, заметив, что моя тарелка опустела. Согласиться или отказаться из упрямства я не успела – на пороге появился Кристобаль.
– Они скоро будут здесь.
