Текст книги "Призрак из Ауры (СИ)"
Автор книги: Наталья ДеСави
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
О результатах встречи с Венерой доложили в Центр, высказали мнение, что с учетом ее здоровья возобновлять сотрудничество не имело смысла, предложили оказать Венере материальную помощь. Москва согласилась, и через некоторое время я снова поехала к ней, передала выделенные ей денежные средства и еще раз сердечно поблагодарила от имени нашей службы за былое сотрудничество.
Ежегодный отпуск по прикрытию мы проводили в какой-либо западной стране, о чем заблаговременно информировали Центр и сообщали о своей готовности выполнить там любое задание. Туризм туризмом и отпуск отпуском, но разведчик не был бы разведчиком, если бы не занимался своим делом, находясь даже в отпуске. Поэтому подготавливая поездку, мы тщательно разрабатывали маршрут, причем каждый раз выбирали новые места, чтобы полнее использовать свои возможности в оперативных целях. Отпуск обычно брали в летний период, изредка ранней осенью.
Однажды наше внимание привлекла широко рекламируемая недорогая туристская поездка на Балеарские острова и в Испанию. Программой предусматривался двухнедельный отдых на острове Мальорка в Средиземном море, а также пятидневное пребывание в Барселоне. Мы решили съездить туда и, как обычно, сообщили об этом в Центр. Честно говоря, не рассчитывали, что на таком удаленном от политических центров Европы маршруте для нас найдется оперативное задание.
Однако получилось иначе: нам поручили подобрать в Барселоне надежный тайник и произвести в него закладку материала – инструктивного письма для неизвестного нам источника под псевдонимом Хосе. Текст инструкции получили по радио. Требовалось сделать перевод на испанский язык, переписать текст, не оставляя отпечатков пальцев, и в контейнере заложить в подобранный в Барселоне тайник. Перевод написали бисерным почерком печатными буквами на тонкой бумаге. Где хранить этот горючий в прямом и в переносном смысле материал? Ведь прежде, чем мы попадем в Барселону, две недели эта улика будет с нами на Мальорке. Поразмыслив, решили упаковать инструкцию в несессер, который обычно каждая женщина имеет при себе. Операция прошла благополучно.
СЕП
Во время пребывания на Мальорке мне невольно представился случай проверить свою зрительную память. Среди отдыхающих в отеле «Марокко», где мы проживали, появилась одна семья с девочкой лет 12–13. Глава семьи, мужчина средних лет с бесцветными, мутными глазами, как-то в холле пристально остановил свой взгляд на мне. Он показался знакомым, но я не мог припомнить, где и при каких обстоятельствах с ним встречался. Эта мысль постоянно преследовала меня и не давала покоя. «Кто он, этот мужчина, друг или враг? Откуда он здесь и под какой фамилией знает меня? В какой стране мы могли встречаться?» – терялся я в догадках. Жанне эта семья была совершенно незнакома. Начал осторожно изучать. этого человека. Все семейство держалось довольно обособленно, знакомств не заводило. Дама одевалась изысканно, со вкусом, часто меняла туалеты, вела себя очень гордо и независимо. В совместных экскурсиях они участия не принимали, большую часть времени проводили на пляже.
Однажды вечером я зашел в бар и увидел главу семейства, который одиноко сидел у стойки и лениво тянул через соломинку какой-то коктейль. «Удобный случай для выяснения личности», – подумал я, решительно подошел, сел рядом и заказал свой любимый коктейль – смесь кампари и джина. Мужчина безучастно повернул голову в мою сторону и наши взгляды встретились. Мутные глаза незнакомца вдруг воскресили в моей памяти картину дорожнoro происшествия, которое произошло три года назад на главной улице нашего города. Тогда было столкновение пяти автомашин, и я предложил этому незнакомцу, как пострадавшему, свою помощь.
Мы представились друг другу. Оказалось, что он – наш соотечественник, проживает в столице и является коммерсантом. Он выразил удовлетворение по случаю встречи с человеком, оказавшим ему тогда посильную помощь, и мы обменялись визитными карточками.
Сам по себе случай этот будничный, но для разведчика каждая мелочь, каждая внезапная встреча имеет определенное значение и может нести в себе элемент опасности. Поэтому он должен быть постоянно готовым к любой неожиданности, всегда быть начеку.
После окончания отдыха на острове Мальорка мы отправились в Барселону, воспользовавшись услугами местной авиакомпании «Иберия». Воспоминания об этом путешествии остались не из приятных, так как самолет был очень стар и его бросало в воздухе как пушинку. Казалось, что он вот-вот развалится на части, а за окном бушевало море…
Жанна время от времени бросала в мою сторону тревожный взгляд, а я ей подмигивал, мол, держись, все будет хорошо. Свободно вздохнули только, когда, наконец, приземлились на материке.
Барселона – очень древний город, административный центр Каталонии, один из наиболее красивых средиземноморских городов. В настоящее время является важнейшим экономическим, торговым, транспортным и культурным центром Испании и одним из крупнейших центров мирового туризма. Характерным для того времени было большое количество военных и полицейских на улицах. У входа в правительственные и некоторые другие учреждения стояли часовые, что еще более придавало городу вид осажденной крепости.
В течение трех дней выполнили задание Центра – подобрали места встреч и постановки сигналов, а главное – тайник, в который заложили контейнер «местного производства», обработанный согласно указаниям Центра, с материалом для Хосе. Оставшиеся два дня посвятили знакомству с городом.
Как правило, при поездках в другие страны большое внимание уделяли отработке технических вопросов: маршруты, средства передвижения, содержимое багажа, количество и виды наличной валюты. Центр также не раз предупреждал нас о соблюдении осторожности, особенно при провозе через границы оперативных материалов. Тем не менее случалось, что мы все же допускали оплошности или вновь (в который раз!) обнаруживали незнание каких-то сторон местной жизни.
Поступило указание выехать в Кельн на встречу с источником Георгом и получить от него срочную информацию о западногерманской разведке. Дату встречи сообщила Москва. Мы решили совершить поездку так, чтобы никто из близкого окружения не узнал о нашем отсутствии и чтобы, по возможности, в ФРГ также не оставить следов своего пребывания. Взяли билеты на поздний вечерний поезд, который прибывал в Кельн рано утром. Но вот тут-то и случилось непредвиденное: к нам заявился Морис с семьей. Этот визит, понятно, был очень некстати.
– А мы здесь поблизости проезжали и решили накоротке навестить вас, – радостно улыбаясь, с порога приветствовал нас Морис.
– Пожалуйста, милости просим к столу. Как раз собираемся ужинать, – весело ответил я, стараясь держаться непринужденно, помогая гостям раздеться.
Мы понимали, что своим поведением не должны вызвать у них никаких подозрений и догадок о подготовке к выезду. Жанна хлопотала на кухне, быстро накрыла стол и пригласила гостей. Время шло, а они и не собирались уходить. Хотя разговор протекал оживленно, нам однако становилось все больше не по себе. Неожиданно младший сын Мориса закапризничал, стал жаловаться на боль в желудке и сказал, что хочет спать. Родители всполошились и заторопились домой. После их ухода мы быстро собрались в путь. Спокойно устроились в отдельном купе. Проводник проверил билеты, буфетчик предложил напитки, легкие закуски.
Встреча с Георгом прошла без сучка и задоринки. Сразу же купили билеты на обратный путь, снова на вечерний поезд, чтобы рано утром прибыть домой. Точно по расписанию поезд отошел от залитого неоновым светом кельнского вокзала. И тут состоялась встреча… с тем самым буфетчиком, что обслуживал нас сутки назад.
– О! – воскликнул он, округлив глаза от удивления. – Как, вы уже обратно? Ведь только вчера я обслуживал вас в этом поезде!
Не обращая внимания на его болтовню, заказали себе бутерброды и два кофе. После напряженного дня нам надо было подкрепиться.
– Вам что, не понравилось у нас? – продолжал любопытствовать буфетчик, неторопливо разливая из термоса кофе в картонные стаканчики. Пришлось на ходу придумать объяснение.
– Дела, мой дорогой, коммерческие дела, – растягивая слова, пояснил ему я. – Сами понимаете, время – деньги.
– Понятно… понятно… – понимающе протянул он.
И видимо, ответ вполне удовлетворил его. Но в наши души все же закралась некоторая тревога – не поделится ли буфетчик своими сомнениями «с кем следует». Ведь мы везли с собой ценный оперативный материал: микрофильмы секретных документов Федеральной разведывательной службы. Поэтому с некоторым волнением ждали пересечения границы. Но все обошлось. Пограничный контроль носил чисто формальный характер.
Наконец за окном вагона показались очертания знакомого нам пригорода. Казалось бы, теперь можно спокойно отдохнуть, если бы не предстоящий визит к Морису. Мы считали своим долгом навестить его семью, узнать о состоянии малыша. Поэтому сразу же после возвращения наскоро умылись и, переодевшись, отправились с ответным визитом. Оказалось, мальчик просто съел много сладостей. Наше беспокойство о мальчике произвело на Сюзанну и Мориса хорошее впечатление.
После проведения ряда контрольных радиосеансов с Москвой и нашего доклада о готовности к регулярной работе Центр поручил проверить ранее подобранные тайники (всего с десяток) и подтвердить их пригодность. Осмотрели все точки и в результате забраковали только один тайник, поскольку вблизи разворачивалось какое-то строительство. Центр принял это к сведению, и вскоре поступила радиограмма: такого-то числа обработать тайник № 4, проявить заложенную в нем фотопленку и основное содержание информации передать очередными радиосеансами. Изъятие материала из тайника прошло спокойно, пленку проявили в домашней лаборатории, принялись за перевод и аннотирование полученных документов. Наиболее существенное передал ночным радиосеансом в Центр. Москва подтвердила прием.
Начало нашей регулярной работы на линии радиосвязи между Центром и нелегальными источниками информации, действовавшими в западноевропейских странах, было положено. Поток информации и секретных документов нарастал, поэтому в дальнейшем мы сообщали в Москву только заголовки или тематический перечень полученных материалов, а затем, по усмотрению Центра, самое важное передавали по радио, а менее срочное, например многостраничные политические и экономические обзоры, пересылали другими каналами.
Мои нагрузки как радиста существенно возросли, и Центр разрешил, чтобы я на месте обучил Жанну приему односторонних передач, то есть из Центра к нам. В Москве это не входило в план ее подготовки. Жанне предстояло освоить азбуку Морзе так, чтобы уверенно принимать на слух в обычном скоростном режиме как цифровые, так и буквенные группы. Потребовался радиоключ и зуммер, которые, конечно, можно было бы приобрести в радиомагазине, но мы посчитали этот вариант рискованным. Я соорудил подходящие приспособления из подручных средств. В помещении, отведенном под «учебный класс», усилили звукоизоляцию. Начались занятия. Жанна легко освоила односторонний прием и часто подменяла меня.
Какая информация проходила через наши руки? В основном она касалась различных сторон деятельности НАТО, в частности его военной организации, штаб-квартира которой размещалась в городке Монсе близ юго-западной границы с Францией. Вряд ли в те годы была другая, более важная военно-политическая проблема, непосредственно связанная с безопасностью нашей страны. Теперь известно и широкой аудитории, что в разгар «холодной войны» вероятность развязывания нового мирового ядерного Армагеддона[6]6
Битва во время Страшного суда (библ.); в переносном смысле великое побоище. – Прим. ред.
[Закрыть] являлась прискорбной реальностью.
В Монсе разрабатывались планы превентивного использования ядерного оружия против нашей страны, определялись способы его доставки к конкретным целям на советской территории, проводились войсковые учения НАТО с максимальным приближением к боевой обстановке. Москва своевременно получала предупредительные сигналы, и советское политическое и военное руководство знало о растущей угрозе с Запада, об оперативных планах натовских генералов.
В конце 1958 года, после того как двусторонняя радиосвязь с Центром была проверена в разных режимах, мы получили указание Москвы принять на связь очень ценного источника – Брига, высокопоставленного сотрудника НАТО. Центр ориентировал нас о личности агента, его возможностях по добыванию важной разведывательной информации, о связях в правительственных и политических кругах натовских стран. Москва обращала наше внимание на необходимость установления с Бригом хороших личных отношений, учитывая некоторые особенности его характера: самонадеянность, резкость в суждениях и вспыльчивость.
Вскоре нам сообщили даты основной и запасной встреч и необходимые условия. Это была та специфическая и необычная ситуация, понятная только разведчику-профессионалу, когда нужно было встретить человека абсолютно неизвестного и узнать его по словесному портрету, паролю и обусловленным опознавательным признакам. Что я испытывал в этот ответственный момент? Наряду с внутренним волнением, вызванным ощущением опасности и риска, еще и чисто человеческое волнение от встречи с незнакомым и очень нужным нам человеком. Какой он? Как сложатся наши взаимоотношения? Можно ли доверить ему свою судьбу, ибо она будет теперь во многом зависеть от его профессионализма, выдержки, осмотрительности и опыта?
Наш друг вышел на связь в основную дату. В левой руке он держал свернутую в трубочку медицинскую газету заголовком наружу. Подойдя, я произнес слова пароля и, дождавшись ответной фразы, протянул ему руку. Это был мужчина примерно сорока лет, высокого роста, худощавый, с живым красивым лицом, в элегантном спортивного покроя темно-сером плаще. Глядя на него, я мысленно отметил, что держится он спокойно, ровно, с достоинством, но не высокомерно, не суетится, не оглядывается по сторонам, не пытается напустить на себя важность и таинственность.
Обращаясь к нему, я выразил от имени Центра признательность за его помощь в нашем общем деле и глубокое удовлетворение, что мы восстановили контакт с ним. Беседу посвятили главным образом отработке схемы наших будущих встреч. Оказалось, что ему было бы удобнее встречаться не в столице, где его многие знают, а в другой местности, в 50 километрах отсюда. В последующем в наши договоренности время от времени вносились отдельные коррективы, в частности, меняли места встреч и даты их проведения, чтобы избегать повтора в наших действиях. Надо отдать должное Бригу, он очень серьезно относился к вопросам личной безопасности и всегда четко соблюдал правила конспирации.
Встречи проводились не так часто, в среднем один раз в два месяца. Бывало, что у него появлялись срочные материалы и мы виделись чаще, как-то пришлось встретиться трижды в месяц. Информация этого источника, как правило, представляла собой письменные сообщения, излагавшие содержание прочитанных им документов, или же сведения, полученные из бесед с коллегами. Периодически ему удавалось сделать копии с секретных документов, и это были наиболее ценные материалы. Иногда информационная «порция» содержала довольно объемистый пакет текстов на двух-трех десятках страниц, на нескольких иностранных языках. Передавая письменную информацию, он ее кратко комментировал, обращая мое внимание на особо важные моменты. После каждой встречи с ним, отложив все иные дела, мы с Жанной прочитывали полученные материалы, классифицировали их по степени важности и срочности: что необходимо сразу же передать по радио, а что отправить в Центр по другим каналам. За этим занятием проходили не только вечера, но и ночные часы.
Что касается непростого характера нашего друга, о чем предупреждала Москва, то в итоге мы с ним сработались неплохо, хотя отдельные шероховатости все же возникали. Например, он с некоторым раздражением реагировал на просьбу Центра собрать информацию по конкретной крупной политической проблеме. В подобных случаях с горячностью заявлял: «Неужели вы думаете, что я пройду мимо такой проблемы, если возникнет возможность что-то выяснить?» Один маленький эпизод очень способствовал тому, что между нами начали складываться, а затем и окрепли добрые, даже дружеские отношения.
Очередная встреча проводилась в канун его дня рождения, о чем нам напомнил Центр. Я выехал в заранее обусловленное место, прихватив с собой подарок – портфель из тисненой кожи, вещь элегантную и достаточно дорогую. Надо сказать, что в финансовом плане Бриг был человеком независимым, работал с нами из идейных побуждений и от денежных вознаграждений с первых шагов решительно отказался. Подарок произвел на него сильное впечатление. Наш друг был искренне растроган таким знаком внимания. В последующем он несколько раз приезжал на встречи с этим портфелем.
От источника регулярно поступала ценная информация о создании, перевооружении и модернизации бундесвера ФРГ, документы комитета планирования штаба НАТО о задачах отдельных воинских соединений, их боевой оснащенности, о системе управления войсками, стратегии и тактике и по другим военным вопросам, связанным с наступательными действиями в Европе. Верхушка НАТО (Адольф Хойзингер, Ханс Шпайдель, Хайнц Трет-тнер) разрабатывала секретные планы, которыми предусматривалась, в частности, военная акция в отношении ГДР и Чехословакии с применением ядерного оружия. Подтверждением этой заранее полученной информации стала серия военных маневров вооруженных сил НАТО, проведенных в 1959–1961 годах, в ходе которых инсценировались ядерные удары «в восточном направлении».
В информационном потоке немалое место занимали сведения о лицах из числа руководящего состава различных структур НАТО. Например (сейчас это уже не секрет), о Треттнере мы знали, пожалуй, и как о личности, и как о военно-политическом деятеле все, вплоть до мельчайших деталей: как он проводит досуг, его взаимоотношения с родными и близкими, друзьями, человеческие слабости и сильные стороны его натуры.
Надо отдать должное Бригу в том, что он проявлял незаурядную инициативу в подборе нужной нам информации, при этом особое внимание уделяя добыванию документальной, ибо как квалифицированный агент хорошо понимал, что она является правдивой, достоверной и не требует какой-либо дополнительной проверки. Через его руки проходили материалы секретные и особой важности, которые он фотографировал в своем служебном кабинете во время работы, подвергая себя тем самым большому риску.
Как-то от него поступили отрывочные сведения о создании в странах НАТО неких специальных формирований, на которые, вчастнос ги, возлагалась функция сбора информации на политических и общественных деятелей Запада и выявления среди них лиц, взгляды которых носили «розовый» оттенок. Мы занялись более обстоятельно этой темой, и в результате в Центр полетела следующая срочная депеша:
«ЦЕНТРУ
В штаб-квартире НАТО в Звере (источник Бриг) в обстановке полной секретности создан новый разведывательный и контрразведывательный орган, который, по замыслу, рассматривается как самостоятельная спецслужба, автономная от соответствующих национальных структур, имеющая наднациональный статус. Информация первичная. Работу в этом направлении продолжим.
Сеп».
Кроме военной немало через наши руки проходило чисто политической информации о позиции отдельных западноевропейских государств или даже групп государств по крупным политическим проблемам. Например, об итогах межгосударственных переговоров, об отношении в Западной Европе к процессу образования самостоятельных государств в Африке. Накануне ежегодных сессий Генеральной Ассамблеи ООН наш источник передавал конфиденциальную информацию о предстоящей позиции ведущих европейских стран по ключевым вопросам повестки дня.
Вполне понятно, что эти сведения оказывались весьма полезными для советской делегации, выезжавшей в Нью-Йорк в штаб-квартиру ООН, определяли границы для политического маневрирования и придавали гибкость позиции нашей страны. Кстати, многие помнят расхожее выражение «машина голосования», часто появлявшееся на страницах демократической печати, когда речь шла о механизме торпедирования в ООН многих предложений, выдвигавшихся советской стороной. Мы направили в Москву сведения о механизме действия этой «машины», сопроводив конкретными примерами, как необходимое большинство голосов складывалось то ли различными посулами, то ли бесцеремонным жестким нажимом сильных мира сего.
В информации о стратегии и тактике крупных государств Запада в отношении стран Восточной Европы отчетливо просматривалась хорошо спланированная, скоординированная линия на размывание национальных ценностей, расшатывание законных органов власти, политических и экономических структур, на отрыв этих молодых государств от союза и сотрудничества с Советским Союзом. Ставка делалась на центры «психологической войны», реакционные круги эмиграции, а также на внутренних «возмутителей спокойствия». Особое внимание, насколько мы могли судить, уделялось Польше, а после событий 1956 года также и Венгрии.
Неожиданно получил от нашего друга сигнал срочного вызова на встречу. «Что бы это могло быть? – подумал я. – Ведь только недавно ветре-чались». В конце рабочего дня подписал несколько деловых фирменных бумаг, передал их клерку для отправки на следующий день по назначению. Утром выехал на машине и встретился в условленном месте. Он, как всегда, был точен, сразу приступил к делу: где и как можно было бы перефотографировать срочно документы большой важности, находящиеся у него в портфеле, так как сам он не смог это сделать по причине неисправности фотоаппарата. Бриг пояснил, что эти документы находились у экспертов для выработки заключения к предстоящей сессии НАТО. Имея к этому вопросу непосредственное отношение, он использовал кратковременную возможность доставки их для пересъемки, при этом предупредил, что может оставить материал не более чем на час.
Приняв пакет, я выехал за город в район лесного массива, подыскал удобное, тихое место на его опушке, где условия дневного света вполне отвечали фотографированию материала на высокочувствительную пленку, что мне и ранее приходилось делать в машине где-нибудь в укромном местечке. Как правило, при встречах со своими агентами я имел при себе портативный фотоаппарат «Минокс».
Закончив съемку, я вовремя вернул пакет, сел в машину и быстро поехал. Мне следовало торопиться, ибо по дороге обязательно надо было заехать к поставщику и заказать очередную партию атласного шелка. Этой деловой операцией я оправдывал свое отсутствие в фирме.
Поскольку сведения действительно были срочные, я немедленно направил в Центр пленку в не-проявленном виде по имевшемуся каналу связи, а ночным радиосеансом передал телеграмму:
«ЦЕНТРУ
Сегодня на встрече Бриг предоставил документы срочной важности, касающиеся боевой оснащенности отдельных военных соединений НАТО. Кассета с непроявленной пленкой направлена вам по каналу «Марк».
Сеп».
Однажды так получилось, что я по собственной инициативе вышел за рамки основных разведывательных обязанностей и «несколько отвлекся» на некоторое время для участия совсем в ином «деле. В клубе коммерсантов, членом которого я стал после приобретения акций торгово-промышленной компании «Вита», мне довелось оказаться за одним столиком с группой предпринимателей, занимающихся посреднической деятельностью. Шел профессиональный разговор о намечаемых сделках, ценах, конъюнктуре рынка. Прислушавшись к беседе соседей, я узнал, что один из них – тучный господин с бородкой – сетовал на трудности с реализацией какой-то металлургической продукции. Тема мне показалась интересной, и я вклинился в общий разговор. Состоялось знакомство, обмен визитными карточками. Оказалось, что господин Теодор Оливье представлял интересы крупного и очень известного в Европе концерна цветной металлургии «Хандель-сметал». Он был озабочен проблемой сбыта некоторых сталепрокатных изделий, в частности особо тонкой прокатной стали высокого качества, обронил такую фразу: «Вы знаете, за «железным занавесом» такую сталь у меня бы с руками оторвали. Там она во как нужна». Собеседники выразили сомнение в возможности подобной сделки, ведь в то время существовали строгие запреты на торговлю с Востоком. На это замечание Оливье с явным пренебрежением к препонам заявил, что знает, как обойти запреты, «лишь бы нашелся подходящий покупатель».
Имеющий уши да услышит. Я тут же отстучал телеграмму в Центр:
«ЦЕНТРУ
В клубе коммерсантов познакомился с крупным бизнесменом, желающим вступить в деловой контакт со странами соцлагеря с целью продажи сталепрокатных изделий. Способ доставки предполагается под флагом третьей страны.
Сеп».
Москва живо и заинтересованно откликнулась на это предложение:
«Сепу
Ваша информация представила интерес. Через окружение коммерсанта соберите на него характеризующие данные, его адрес и телефон офиса. В личный контакт с ним по данному вопросу не вступайте.
ЦЕНТР».
В течение месяца не спеша и осторожно я действовал через своих друзей в клубе коммерсантов, и мои усилия увенчались успехом. Я получил исчерпывающую информацию о Теодоре и его позиции в концерне и передал эти сведения в Москву. Много позже, уже после окончания зарубежной командировки, коллеги сообщили, что наши люди установили тогда контакт с Оливье и наладили обоюдовыгодное конфиденциальное сотрудничество. Не скрою, приятно было сознавать свою причастность к этой «нештатной» операции.
Центр поручил нам очередное задание: восстановить связь с агентом Вэтом. Сообщил его адрес, установочные данные и условия связи. Вэт дипломированный инженер. Ранее он и его жена сотрудничали с нашей службой, являлись содержателями почтового ящика в период испанских событий 1936–1939 годов. По оперативным соображениям они были на некоторое время законсервированы.
И вот мы снова заняли места в купе экспресса, уносящего нас на юг. Без труда нашли, где жил Вэт. Небольшой двухэтажный домик в итальянском стиле стоял обособленно, укрытый в зелени фруктового сада. К сожалению, первое посещение оказалось неудачным. На звонок в дверь никто не отозвался. Я знал, что в случае длительного отсутствия хозяев должен быть выставлен предупредительный сигнал – газета, свернутая в трубочку, в углу окна при входе в дом. Однако сигнала не оказалось.
Ближе к вечеру я подошел к дому один. Еще издали увидел свет в окнах нижнего этажа. На продолжительный звонок распахнулось окно, из которого высунулась женщина.
– Кто там? – спросила она низким голосом.
– Добрый вечер, мадам. Извините за беспокойство, могу ли я видеть хозяина дома?
– Его нет, он в отъезде.
– Простите, я говорю с его женой?
– Нет, нет… Жена уехала с ним… Они отдыхают на даче – и назвала ее местонахождение. – Я сестра его жены. Могу ли чем помочь вам?
– Мне сказали, что здесь продается дом.
– Этот дом?.. Продается? – удивленно переспросила она, пожав плечами. – Об этом мне ничего не известно. Зайдите, пожалуйста, недельки через две, думаю, что сестра с мужем уже вернутся.
Такой поворот дела нас не устраивал, и мы поспешили на вокзал в надежде успеть на вечерний эле кг-ропоезд, следующий в небольшое курортное местечко, где находилась дача Вэта. Приобретая билеты, наскоро поужинали в привокзальном ресторане.
Поскольку мы приехали туда без предварительного заказа места в гостинице, то сразу же натолкнулись на определенные трудности с устройством. Время было отпускное, гостиницы переполнены туристами, к тому же наш приезд поздним вечером еще больше усложнил положение. В одной из гостиниц администратор предложил нам переночевать на его частной вилле. «Ну что ж, вилла так вилла!» – подумали мы и согласились. Гостиничный бой, сопровождавший нас, провел в спальню на второй этаж и, пожелав доброй ночи, быстро удалился.
Утомленные дорогой и массой впечатлений от увиденного задень, мы хотели как можно скорее отдохнуть, но, очутившись на вилле, напоминающей собой сказочный теремок, не могли удержаться от восхищения, рассматривая ее богатое убранство. Над широченной кроватью, сверкающей белизной, висела в позолоченной раме картина, изображающая коленопреклоненную молящуюся мадонну. Великолепная люстра, свисающая с лепного потолка, а также лампы на ночных столиках были выдержаны в китайском стиле. На полулежал мягкий персидский ковер, со вкусом подобранный под светлый цвет обоев. Нас поражала эта изысканная обстановка, в которой мы чувствовали себя непривычно и отчужденно. «Ну и ну! – удивлялись мы, разгляды-ваясь вокруг. – И живут же в такой роскоши люди!»
Утром мы проснулись довольно рано, ибо впереди предстоял трудный день. Но, к нашему удивлению, входная дверь оказалась запертой с внешней стороны. Попробовали поискать черный выход, но и он был закрыт. Посмотрели из окна – вокруг ухоженный участок паркового типа и ни души. В кабинете обнаружили телефон, однако воспользоваться им не могли, так как не знали номера телефона гостиницы, а телефонной книги вблизи не нашлось. Самочувствие было пренеприятное, ибо, оказавшись как в мышеловке, мы впустую теряли время, так необходимое нам для поисков Вэта. «А не рискнуть ли нам выпрыгнуть из окна? Но это несерьезно, выглядело бы как-то по-воровски!» – рассуждали мы. Да, действительно, конфузный случай получился с нашей ночевкой. Пошарив еще по разным ящикам, мы нашли в тумбочке, стоявшей в прихожей, залежавшийся справочник местных гостиниц. «Это уже что-то» – обрадовались мы. Наш звонок администратору гостиницы сильно его удивил:
– Не может быть, – возбужденно воскликнул он и тут же извиняющимся тоном пообещал быстро приехать, заметив, что произошло какое-то недоразумение.
После нашего «освобождения» мы позавтракали в ресторане гостиницы, расплатились за ночлег и, не теряя времени, с планом города и путеводителем в руках, которые приобрели заранее в киоске на вокзале, отправились на поиски дачи Вэта.
Местечко, куда мы прибыли, – известный курорт, который славится не только своим прекрасным климатом, но и красивым месторасположением. Лежит оно как раз там, где горы почти вертикально спускаются к озеру. Отсюда открывается великолепная панорама на Альпы.
Каждый раз, когда мы посещали эту страну, нас всегда охватывало чувство восхищения ее природой. Куда ни поедешь, всюду открывается изумительное зрелище земной красоты, которую эта маленькая страна как бы всю собрала, впитала в себя и разместила на небольшом клочке земли. Каждый уголок ее – будь это в горах или низинах, в ущельях или на равнинах, в городах или деревнях – предлагает что-то свое, неповторимое. Цепи высоких гор со снежными вершинами и склонами, покрытыми хвойными деревьями, пасущиеся у подножья гор коровы с широкими ошейниками, на которых висит большой колокол, бурные речки с каменными мостиками, небольшие, удивительно живописные деревянные домики с яркими надписями и орнаментами. Чем дальше от крупных центров, тем сильнее дает о себе знать народный колорит. Народную влюбленность в родной край, трогательную заботу о старинных обычаях, приверженность к традиционным костюмам встречаешь повсюду. Любит свою родину и, наверное, не только за природные богатства, красоты трудолюбивый, талантливый, терпеливый народ альпийского края. Вот такой представляется эта маленькая горная страна взору путешественника. К сожалению, мы никогда не могли себе позволить долго наслаждаться этой красотой, так как наши поездки носили деловой характер.
