Текст книги "Вместе с тобой (СИ)"
Автор книги: Натали Нил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
– Флер, как ты прекрасна! Моя богиня! Моя королева! – в голосе короля звучала неприкрытая страсть.
– Только твоя, – шепнула её величество, озорно сверкнув глазами.
Распорядитель объявил открытие бала, и в центр зала вышли король и королева Эборна. Их танец был гимном любви. Король нежно, но крепко прижимал супругу к себе, постоянно касаясь её волос губами. Она закрыла глаза, позволяя мужчине вести, полностью доверяясь его сильным рукам. Красивые губы улыбались. Флер думала лишь о том, что сейчас, в руках этого непростого мужчины, она абсолютно счастлива…
Когда танец закончился, венценосная пара заняла свои места, и распорядитель объявил об открытии бала для всех. Пары запорхали по паркету. К королевской чете, то и дело, подходили высокопоставленные придворные, выказывали своё восхищение и пожелания. Вдруг Флер выхватила взглядом знакомые шоколадные локоны. Он всё-таки пришёл, не услышал её, сделал по-своему… Внутри у неё всё сжалось.
29. Ревность
Ревнуют не затем, что есть причина,
А только для того, чтоб ревновать.
Сама собой сыта и дышит ревность.
У. Шекспир
Когда Альберт увидел Флер, вошедшую в зал, он затаил дыхание. Она была похожа на волшебное, эфирное существо, заглянувшее на этот пустой праздник жизни. А потом он увидел, КАК она смотрит на короля, и у него заныло где-то под ложечкой. Это на него она должна была смотреть так, идти к нему, любить его…
Элизабет, увидев Флер, испытала горькое разочарование. Никогда… никогда ей даже близко не сравниться с этой удивительной женщиной. Никогда её муж не забудет принцессу Лирании. Никогда не посмотрит на супругу так, как сейчас, затаив дыхание, смотрит на королеву Эборна. Это был полный крах её хрупких надежд… Удар был так силён, что она с трудом удержалась на ногах.
Герцог и герцогиня Берские подошли к венценосной паре.
– Ваши величества! Разрешите засвидетельствовать наше почтение! – Элизабет присела в глубоком реверансе, а Альберт учтиво склонил голову.
Король, скользнув изучающим взглядом по супруге Альберта, понимающе усмехнулся, и тут же по-хозяйски завладел рукой Флер.
– Рады видеть вас! Примите наши поздравления, ваша светлость! У вас очаровательная супруга! – сказал король, поднося к губам пальчики королевы.
– Благодарю вас, ваше величество! – чуть подняв уголки губ, ответил Альберт, – Мы хотели бы сделать подарок её величеству. Вы позволите? – спросил у короля.
Фернан слегка нахмурился, но чуть кивнул головой.
– Дорогая кузина, прошу тебя, прими этот небольшой подарок от нас с Элизабет, – герцог Берский протянул Флер небольшую бархатную коробочку. Когда девушка принимала подарок, он, будто невзначай, коснулся её нежной кожи. Королева чуть вздрогнула и поймала взгляд его чудесных ореховых глаз.
Флер открыла футляр и ахнула в восхищении. Изящная брошь в виде раскрытого цветка лилии, обсыпанного бриллиантами, полыхнула в свете свечей. Очень дорогой, королевский подарок.
– Благодарю тебя, брат! Ты всегда знал, как мне угодить, – улыбнулась Флер, – Жаль, я не могу надеть её сразу. Но эта брошь великолепна!
– Я надеюсь, – бархатным баритоном продолжил Альберт, далее обращаясь к королю, – ваше величество не будет возражать против моего танца с вашей супругой? Я соскучился по кузине.
– Не буду, – буркнул король, недобро прищурив глаза. Он надеялся, что супруга сама откажет кузену.
Герцог Берский отвёл Элизабет к одному из диванчиков, вернулся и протянул руку королеве:
– Дорогая кузина, позволишь?
Флер ничего не оставалось, как ответить. Волна приятного возбуждения пробежалась по телу девушки от невинного соприкосновения их рук.
– Расслабься, Флер! Это же просто танец, милая, – промурлыкал Альберт, обхватывая её тонкую талию сильной рукой.
– Это никогда не будет просто танец… – прошептала королева, глядя в опасные глаза красавца.
– Как скажешь, любимая, – тихо отозвался Альберт и повёл девушку в такт музыке.
Придворные вновь наблюдали за необычной такой красивой парой. Но трое в этом зале особенно пристально следили за ними – король, герцог Милонский и Элизабет.
Фернан, обманчиво расслабленно развалившись на троне, не спускал прищуренных глаз с королевы. Всё было в рамках приличий… до тех пор, пока Альберт в самом конце танца не притянул резко кузину, впечатывая её в своё сильное тело, и, низко наклонившись к её ушку, что-то шепнул, провокационно касаясь губами нежной кожи. Лицо королёвы полыхнуло румянцем…
Как и почти год назад, удушливая волна ревности тут же захлестнула монарха. Он вскочил с трона. Нэвил шагнул вперёд, готовый вмешаться, но музыка смолкла, и Альберт тут же, без промедления, отпустил королеву. Он привёл её к трону, почти равнодушно поцеловал руку и вежливо попрощался. Чета Берских немедленно покинула дворец.
Флер кинула взгляд на короля и поняла, что кузен бесповоротно и окончательно испортил этот чудесный вечер…
*****
Любовь нежна? Она груба и зла.
И колется, и жжется, как терновник.
У. Шекспир
В эту ночь король брал королеву жёстко. Он влетел в спальню, когда Флер уже легла. Молча, откинул одеяло прочь, содрал с себя рубашку, руками с силой раздвинул ноги девушки и рывком грубо вошёл в неё. Ему не было дела до её удовольствия. Он наказывал свою женщину.
Этой ночью в королевской спальне не было любви, только мерзкое унижение. Флер безвольным телом лежала под королём, и только из уголков раскосых глаз всё катились и катились слёзы. Её каштановые локоны уже промокли, и солёная влага добралась до подушки.
Когда Фернан кончил, он так же молча слез с Флер, схватил с пола рубаху и ушёл в свои покои, хлопнув дверью. Королева с трудом повернулась на бок, подтянула к противно ноющему животу колени, положила руки на низ живота и невидящим взором уставилась в стену. Слёзы всё катились и катились...
Для Флер время потеряло значение. Уже была глубокая ночь, а она всё лежала в той же позе – на боку с задранной рубашкой, и смотрела безучастными глазами в стену. Она уже не плакала. В голове была пугающая пустота.
Вдруг дверь из общей гостиной вновь открылась. Флер не хотела видеть того, кто к ней пришёл. С усилием она заставила тяжёлые опухшие веки закрыться. Мужчина несколько секунд привыкал к полумраку, а затем ещё несколько секунд с сожалением смотрел на супругу. Тяжело вздохнув, он обошёл кровать, лёг на бок рядом с королевой и накрыл обоих одеялом. Фернан постарался прижаться к Флер, как можно ближе, зарылся лицом в шёлк её волос и тихо позвал:
– Флер, прости меня…
Девушка не хотела говорить. Она вообще ничего не хотела…
– Прошу тебя, Флер, – рука Фернана скользнула по её телу вниз, протиснулась под с силой сжатые тонкие руки и устроилась под ними внизу живота, – Я страшно ревную тебя. Всегда… А сегодня ты опять танцевала с ним, и вы опять были так увлечены друг другом! Флер! Чёрт побери, я думал, Берский, наконец-то, навсегда уберётся из нашей жизни! Ан, нет. И вот опять вы в том же зале, на том же паркете. И ты опять ТАААК улыбалась ему! Флер! Да, что в нём такого, чего нет во мне?!
Королева вдруг резко села в кровати, брезгливо отбрасывая холёные руки короля. Опухшие от слёз глаза цвета горького шоколада уставились в серо-голубые озёра. Тихо, но очень твёрдо, её величество сказала:
– Альберт никогда ни с одной женщиной, независимо от статуса и положения, не сделает то, что сегодня сделал со мной ты!...
Затем она медленно отвернулась и опять легла на подушки в прежней позе. У Фернана перехватило дыхание, а в груди поселился неприятный холодок.
– Солнышко… – мужчина настойчиво развернул Флер к себе. Преодолевая слабое сопротивление, притянул к груди, заключая в сильные объятия, – Прошу тебя… не надо. Я люблю тебя… Ты даже представить себе не можешь, как я люблю тебя! Больше жизни! До безумия! До чёртового онемения в пальцах! Флер! Ты слышишь? Никого никогда так не любил! Думаю, я вообще до тебя никого не любил…
Королева изо всех сил кусала кулачок, чтобы вновь не расплакаться. Тщетно… Бурные рыдания сотрясли грудь и, не в силах вырваться из рук короля, она уткнулась в сильную грудь мужа и отпустила себя. Она ни в чём его не обвиняла, просто горько рыдала. Но, сжимая в объятиях плачущую супругу, Фернан был готов сквозь землю провалиться от стыда и захлестнувшего раскаяния.
– Любимая, прости дурака… прости, – король целовал каштановую макушку, гладил хрупкие плечи и напряжённую спину.
Постепенно нервное измождение совсем обессилило королеву. Незаметно для себя, она забылась, всхлипывая и судорожно вздыхая сквозь беспокойный сон. Фернан ещё долго целовал волосы Флер, проклиная себя, свою несдержанность и жестокость. Он так и уснул, не разрывая крепких объятий. Но даже во сне ему было тревожно.
*****
Удивительно, Флер проснулась отдохнувшей. Она привычно ощутила за спиной сильное тело супруга, а на животе привычно лежала его тяжёлая ладонь. Потом она вспомнила, что произошло вчера после бала, и попыталась выскользнуть из кровати. Не тут-то было. Фернан уже давно не спал. Он лежал, ожидая, когда королева откроет глаза. И тут же перехватил её, как только она попыталась выбраться из постели.
– Не так быстро, Флер, – прошептал он, легко переворачивая супругу на спину, и придавливая её своим телом, проникая коленом между её бёдер, – Даже не поздороваешься со мной, не пожелаешь доброго утра мужу?
– Отпусти меня, Фернан, – вместо приветствия попыталась вывернуться королева.
– Не могу, солнышко, – наклонился король к самому её лицу, пытаясь поцеловать любимые губы, но Флер с брезгливостью на лице отвернулась от мужа.
– И я не могу… мне всё ещё больно… – прошептала девушка.
– Понимаю. И буду просить прощения, пока не простишь…
– Хорошо, но давай потом. Я хочу подумать. Не принуждай меня… опять… – голос королевы звучал почти бесцветно.
Его величество понял, что лучше не настаивать. «Не принуждай…» Это именно то, что он сделал вчера… Дьявол! Ему (королю!) было стыдно.
– Хорошо, – Фернан не привык уступать, но только не этой женщине, – Тогда поговорим позже. Ладно? У меня сегодня будет трудный день, а ты, солнышко, отдыхай! Я люблю тебя, Флер – королева моего сердца, – пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре, король легко соскочил с кровати и отправился в свои покои.
30. Примирение
Они друг другом очарованы.
Но должно препятствия создать для их любви,
Чтоб легкостью ее не обесценить.
У. Шекспир
У короля Эборна действительно было много дел. Герцог Милонский передал ему согласованные Советом варианты договоров о торговле с двумя королевствами. Король никогда не ратифицировал подобные документы без предварительной тщательной вычитки – последствия допущенной однажды небрежности. Но сегодня он не мог сосредоточиться.
Он раз десять за последние два с половиной часа вставал из-за стола и подходил к окну, бросая взгляд в огромный дворцовый парк. Там по извилистым дорожкам медленно ходила тонкая фигурка. Она ни разу не присела на скамейку. Фрейлины остались у самого входа в парк. Очевидно, королева хотела остаться одна. Фернан помнил, что сказала утром супруга – ей надо подумать. И это чертовски беспокоило его.
Когда в очередной раз, не вытерпев, он подошёл к окну, понял, что не сможет сегодня работать, не выяснив отношения с женой. Отбросив надоевшие бумаги, он покинул кабинет и вышел из дворца. Приказав пажам остаться с фрейлинами, Фернан двинулся вглубь парка.
Королева словно почувствовала взгляд супруга. Она вдруг резко обернулась и, слегка наклонив голову на бок, принялась откровенно рассматривать идущего к ней мужчину. Высокий, с идеально прямым разворотом сильных плеч, король шёл легко, пружинящей походкой. Его губы тронула нежная улыбка, заставляя появиться озорные ямочки на щеках. В золотистых волосах Фернана, играя, запуталось солнце.
Королева, не таясь, любовалась своим мужчиной. Красив, гад, чего уж тут… И весь её. Она вспомнила, как ночью он горячо шептал:«Я люблю тебя больше жизни! До безумия!», нежные объятия, его обжигающее дыхание на своей коже, просьбы о прощении. Фернан такой, как есть – несдержанный, противоречивый, властный, до ужаса ревнивый. Её король. Её мужчина. Её супруг… другого в её жизни не будет. Флер подождала, пока Фернан подойдёт поближе, но всё же будет ещё довольно далеко.
К немалому недоумению его величества, королева резво подхватила юбки, развернулась и кинулась бежать. На лице мужчины мелькнула тень непонимания и досады. Однако ему хватило пары секунд, чтобы разгадать коварный план супруги, и сорваться с места за нею.
В самом конце парка располагался огромный старый запутанный лабиринт. Его плотные стены из кипарисов поднимались выше человеческого роста – поверх не заглянешь, через стену не пройдёшь. Заложенный ещё при прапрадеде короля, он пугал обитателей дворца Эрителл. Говорили, что его стены живые и могут сами менять направление посыпанных жёлтым песком дорожек. Глупость, конечно, но иногда незадачливых посетителей приходилось выручать из зелёного плена с помощью лестниц, верёвок, ругани и дворцовой охраны.
Именно туда направилась, шурша юбками, Флер. В какой-то момент Фернану показалось, что он нагонит жену, но нет – девушка легко скользнула ко входу, лукаво оглянулась, и тут же затерялась в зелёном море кипарисов. Король с досадой закусил губу и вошёл за нею. Его тут же словно отрезало от остального мира и заботливо накрыло тишиной. Несколько секунд Фернан стоял с закрытыми глазами, пытаясь услышать шорох юбок Флер, потом коснулся правой рукой живой стены и начал движение. Его раздирало нетерпение, он до колик в кончиках пальцев хотел схватить в объятия эту непостижимую женщину, вдохнуть её необыкновенный запах… Предвкушение… Желание теплом отозвалось в теле, заставляя сердце рваться из груди.
Он прошёл уже пять или шесть тупиков. Теряя терпение, тихонько позвал:
– Флер…
И тут же радостью в душе отозвался её смех. Фернан завернул в очередной коридор и, наконец, поймал в объятия свою королеву.
– Попалась, птичка! – выдохнул довольный мужчина, притягивая Флер за талию к себе поближе. Он заглянул в лицо девушки и с удовольствием увидел в её глазах весёлых чёртиков. Наконец, он мог коснуться её сладких губ, даря поцелуй.
– Флер, – прошептал Фернан, отрываясь от супруги, – ты простила меня? Прошу, скажи…
Вместо ответа, её величество зарылась в светлые волосы мужа пальцами. Глядя прямо в серо-голубые глаза, пожала плечами и твёрдо сказала:
– Просто люблю тебя, несносный ты король…
Фернан подхватил на руки свою королеву:
– Ты делаешь меня счастливым…Чем только заслужил тебя?…
Они выбрались из лабиринта, держась за руки, и отправились прямиком в королевскую спальню. Им было абсолютно всё равно, что на дворе стоит светлый день. Король приказал никому их не тревожить, даже если война. Все дела подождут. Сегодня он любил свою Флер, заставляя её забыть все обиды, тревоги и даже мысли.
31. Герцогиня
Любовь зовут ребенком оттого,
Что в выборе своем она нередко
Обманута бывает, как дитя…
У. Шекспир
Большая карета с золочёным гербом дома Берских на дверцах в окружении вооружённого до зубов эскорта покидала Эборн. Внутри царила угнетающая тишина. Герцог и герцогиня сидели на бархатных диванах напротив друг друга, и каждый смотрел в окно, думая о своём.
Альберт был мрачен. Флер была непривычно холодна с ним в этот раз. Она изменилась. Он видел, что она приняла ситуацию и смирилась. Она приняла любовь короля. А то, что он любит её, герцог понял ещё в тот несчастливый раз, когда чуть не развязал войну. Чёрт! Надо было тогда стереть с лица это дрянное королевство с его дрянным королём. И ведь он мог! Мог… А что сегодня? Он может ещё больше. Но Флер уже не его. Не совсем его… О, да – она не смогла контролировать своё тело, когда он провокационно коснулся её. Не смогла полностью скрыть чувства за маской равнодушия… Да, что там… Флер побоялась даже встретиться с ним наедине. Когда Джордж передал ему просьбу кузины не приходить на аудиенцию, он был взбешён. А потом вдруг понял, если он придёт, она боится не справиться с собой. И он прислушался. Но то, как на балу она смотрела на Фернана… Определённо, у неё есть чувства к супругу. Больно… До сих пор так больно… Что ж, для Альберта ничего не изменилось. Он-то любит её. Ничто этого не изменит. Никогда!
Герцог непроизвольно сжал кулаки, прикрыв усталые глаза.
– Дорогой, что-то случилось? – участливо спросила мужа Элизабет.
– С чего ты взяла? – довольно недружелюбно отозвался его светлость.
– Я вижу… Ты зол.
– Тебе показалось, – герцог опять уставился в окно.
– Альберт, прошу тебя… Почему ты не можешь быть чуть добрее ко мне? Разве я в чём-то виновата? – голос супруги звучал тихо и жалобно.
– Бэт, ты знала, что так будет. Ты знала, что я тебя не люблю, но именно ты настояла на нашей помолвке и свадьбе. Разве не так? Я знаю... Я всё знаю, – устало сказал герцог.
– Альберт… Я думала, ты сможешь меня полюбить. Разве я так плоха? Почему меня нельзя любить? – в глазах Бэт сверкнули слёзы.
Герцог оторвался от окна и перевёл на неё взгляд равнодушных глаз.
– Ты, и, правда, так наивна? Или, всё-таки, глупа? – он не выбирал выражений.
– Но Флер – королева, и она замужем! Она не твоя! Никогда не будет твоей! Вы никогда не сможете быть вместе! Никогда! Она любит своего мужа! – вдруг, плохо осознавая, что делает, зло выпалила герцогиня.
– Не смей говорить о ней! Не смей даже касаться её имени! – взорвался Альберт, – Это тебя не касается! Тебя навязали мне. Запомни – именно так я отношусь к нашему браку! Я стараюсь быть терпеливым. Не искушай судьбу, Элизабет! Не зли меня. Всё может быть и по-другому! Если ты не услышишь меня, я запру тебя в одном из своих самых дальних поместий, и ты проведёшь там всю свою жалкую жизнь вдали от балов и увеселительных прогулок. Никто! Слышишь?! Никто не помешает мне сделать это! Помни, кто я! Никто не сможет защитить тебя от меня! В твоих интересах не раздражать меня. Хватит того, что я вынужден появляться с тобой на людях и, хоть изредка, делить постель!
– Но я люблю тебя, Альберт! – она попыталась схватить холёную руку супруга, но герцог резко её отдёрнул.
– Я не люблю тебя. Смирись! Или я уничтожу тебя… а заодно и весь твой мерзкий род… – зловеще прошептал мужчина, отвернулся и продолжил изучать унылый пейзаж за окном кареты.
В голосе Альберта Элизабет услышала столько ненависти, что ей впервые захотелось вернуть время вспять и никогда не просить родителей связать её судьбу с самым красивым и желанным мужчиной королевства…
32. Катастрофа
О ревность, как впиваешься ты в сердце!
Немыслимое делаешь возможным
И явью – сон. Откуда власть твоя?
Мелькнувший призрак одеваешь плотью –
И человек погублен. И ничто,
Преобразившись в нечто, существует,
И мозг отравлен, ум ожесточён.
У. Шекспир
После той дрянной ночи в королевской семье наступило хрупкое перемирие. Король по-прежнему ночевал в покоях королевы. Флер казалась довольной жизнью. Для неё разбили оранжерею с разными видами лилий, и она проводила там много времени с садовниками. Она смирилась со своим постоянным эскортом из фрейлин, позволяя себе иногда принимать участие в их болтовне ни о чём и невинных развлечениях. Жизнь казалась спокойной и размеренной. Где-то, даже немного скучной.
Катастрофа разразилась в конце месяца во время большой трапезы, когда венценосная чета ужинала в компании ближайшего круга приближённых особ. А их, надо сказать, было не так уж и мало.
Тучи начали сгущаться, когда ещё в начале недели король принимал верительные грамоты послов королевства Велании, лежащего далеко на юге. Королева почти всегда присутствовала на подобных мероприятиях. Посол Велании слишком нескромно смотрел на красивую королеву, а она позволила себе улыбнуться ему в ответ. Фернан проследил горящий взгляд красавца и отметил ответную улыбку своей женщины. Этим вечером он не пришёл ночевать в покои королевы, и Флер впервые поняла, насколько привыкла к его сильному телу за спиной и тяжёлой руке внизу живота. Она тосковала, но уговаривала себя, король – не простой мужчина. Может, устал. Может, на Совете спорил опять до хрипоты. Да, мало ли таких «может» придумаешь, если хочешь оправдать кого-то близкого тебе. Но он не пришёл и во все последующие дни… Флер попыталась поговорить с Нэвилом о непонятной ситуации, но тот только отмахнулся. Мало ли какая блажь в голове короля.
На большую трапезу по традиции были приглашены все вновь прибывшие послы, в том числе и красавец из Велании. Король с королевой сидели, как всегда, во главе стола. Монарх с самого начала был мрачен. Королева всё ещё не понимала, что происходит. Она пыталась с ним говорить, но он отвечал односложно или, что ещё хуже, игнорировал её. Флер нервничала. Она не привыкла к подобному поведению супруга.
Всё было, как обычно: музыка, вкусная обильная еда, вино и виски. Король пил больше, чем обычно. Флер беспокойно поглядывала на супруга. Когда присутствующие уже достаточно насытились и выпили, Фернан подал знак, что можно начинать танцы. Король, не обращая внимания на Флер, приглашал одну даму за другой. Вечер перестал быть приятным для королевы. Наконец, герцог Милонский, уже предчувствуя грозу, не выдержав, подошёл к ней:
– Ваше величество, позволите пригласить вас на невинный танец?
– Конечно, советник, – Флер не сочла нужным отказываться. С чего бы?
Король кружил очередную фрейлину, прижимая её слишком близко к себе, наклоняясь слишком низко к её шее и демонстративно нежно касаясь её губами. Густая волна ревности и обиды поднялась в груди королевы. Почему он так себя ведёт?
Положив сильную руку на тонкую талию, Нэвил уверенно повёл королеву в такт звучащей музыки. В какой-то момент он притянул её ближе к себе, крепче сжал тонкую кисть, наклонился к ушку и шепнул:
– Флер, не обращай внимания. Иногда король ведёт себя как последний мерзавец. Просто не обращай внимания.
Он забыл сказать, как это сделать… Только музыка смолкла, как к королеве, пока Нэвил не отвёл её на место, подошёл тот самый наглый посол Велании:
– Ваше величество, могу ли я позволить себе дерзость просить Вас оказать мне честь? – он протянул руку с изящными тонкими длинными пальцами, украшенными массивными перстнями, раскрытой ладонью вверх.
Флер кинула взгляд на герцога. Тот кивнул, подтверждая, что не видит ничего предосудительного, и она подала свою ручку мужчине.
Посол был высоким и жгучим. Редкий красавец. Чёрные, как смоль, волосы крупными кольцами спускались до основания шеи, обрамляя красивое бледное аристократичное лицо. Глаза цвета чистого синего неба смотрели с вызовом и чуть снисходительно. Прямой нос, сильные точёные скулы и высокий лоб завершали портрет. Он был красив, как юный бог. От него просто веяло силой и порочностью. Такой совершенный коктейль красоты и мужественности заставлял сердца красавиц трепетать и пускаться в откровенные мечты. И вот этот мужчина притягивает Флер поближе к себе и ведёт в танце. А она даже не делает попыток отстраниться.
Она почему-то волновала его. Её глаза цвета горького шоколада смотрели прямо без привычного для него трепета. Он не интересовал её, как мужчина. А это был вызов. И послу захотелось разбиться в лепёшку, но заставить эту женщину дрожать под его руками. Талия королевы такая тонкая, что если её обхватить обеими руками, можно соприкоснуться пальцами. Её шоколадные локоны касаются кожи, словно самый дорогой шёлк. Забыв, что танцует с королевой, посол наклонился к её маленькому ушку и шепнул безобидный комплимент, но это заставило щёки королевы покраснеть. Придворные, зная дикий нрав короля, никогда не позволяли себе подобного. Танец окончен, но посол наглеет и сразу же, не отпуская руку королевы, приглашает её на следующий. Красивую пару вновь уносит музыка.
Королева увлеклась. Рядом с порочным красавцем она наслаждалась весельем и не заметила, как король цепким взглядом неотрывно следил за нею. Он сделал еле уловимый жест, подзывая пажа. Что-то шепнул ему, и паж, согнувшись в поклоне, вышел из трапезной. Прошло немного времени, и в зал вошла красивая дерзкая молодая женщина, одетая вызывающе развратно. Король жестом пригласил гостью сесть в кресло Флер. Девушка призывно улыбнулась и села рядом с королём, одаривая его взглядом, полным вожделения.
Танец закончился. Посол рад продолжить, но её величество решительно отказалась, и мужчина повел её на место. Вот тут и грянул гром…
Королева увидела в своём кресле куртизанку и в недоумении остановилась. Она ещё не поняла, что происходит, и что ей делать. Посол в нерешительности не отпускает руку её величества, вызывая очередной приступ ярости у короля. В трапезной затихли все звуки, и зал накрыла мёртвая тишина. Теперь подмену королевы заметили все. Воздух стал тяжёлым и тягучим. Придворные замерли. Только герцог Милонский потихоньку пробирался к королю из другого конца зала.
– Что, Флер? Пока ты строила глазки, твоё место заняла более достойная женщина, – жёстко сказал король. Девушка в кресле королевы дерзко хмыкнула и фривольно развалилась. Её величество стремительно побледнела, герцог Милонский покраснел от гнева.
– Что?! Не нравится?! Можешь убираться, и провести эту ночь с кем тебе хочется. Тебе ведь хочется? Ты уже ТАМ мокрая после танца с этим красавцем? – продолжил король, делая непристойный намёк, и вдруг рявкнул, – Отвечай!
– Ваше величество…– герцог Милонский, наконец, подобрался к королю и положил руку на плечо, – успокойтесь.
– Не указывай мне! – резко прервал его король, нервно сбрасывая руку, и вновь накинулся на Флер, – Ты забыла своё место! – тыкнул в королеву холёным пальцем, – Так, может, твоё место среди них, – король кивнул головой в сторону куртизанки, – А, нет! У них и то больше чести!
Побледневший от ярости посол потянулся к оружию, забыв, что оставил шпагу на входе во дворец. Королева пошатнулась, словно получив сильный удар, закрыла рот ладонью. В её огромных глазах застыл ужас. Молча, на деревянных ногах она развернулась и бросилась вон из трапезной.
– Ку-у-уда?!! Я тебя не отпускал! Флер, стоять!!! – заревел король, подскочил с места, опрокидывая тяжёлое кресло, и кинулся за супругой.
Жгучие слёзы обиды застилали глаза королевы. Тёмными коридорами она, подхватив тяжёлые юбки, со всех сил бежала в свои покои. Оказавшись в своей гостиной, она захлопнула дверь и опустила задвижку. Кинулась к другой двери, ведущей в общую с королём гостиную, заперла и её. Флер оказалась одна в своих покоях. Фрейлины были настолько потрясены разыгравшейся безобразной сценой, что не успели среагировать и кинуться вовремя за госпожой.
Весь ужас ситуации обрушился на королеву непосильным грузом. Она обхватила живот руками, чувствуя реальную физическую боль, словно ей с ноги заехали под дых, упала на колени и упёрлась лбом в ковёр. Ей не хватало воздуха… Опять… С нарастающей паникой она поняла, что опять забыла, как дышать. Испуг сковал хрупкое тело. Флер легла на полу на бок, подтянула ноги к животу и судорожно пыталась вдохнуть, когда дверь сотрясли мощные удары. Королеве было всё равно. От нехватки кислорода перед её глазами уже плясали кровавые мушки.
*****
Король стучал кулаками в закрытую дверь:
– Флер, открой!!! Открой немедленно! Я разнесу эту сраную дверь! Открывай, черти тебя задери!
Никакие угрозы не могли заставить Флер впустить его величество. Она, с большим трудом восстановив дыхание, отползла в самый дальний угол спальни и сидела на полу между кроватью и стеной. Подтянув ноги к груди, опустила голову лбом на колени и закрыла уши ладонями. Худенькие плечи вздрагивали от рыданий, слёзы обиды непрерывным потоком текли по щекам. Перед глазами стояло искажённое лицо короля. За что? За что он так поступает с нею?
Фернан ринулся ко второй двери, но та тоже оказалась на засове. Тогда он продолжил барабанить:
– Флер! Открой! Ты не сможешь прятаться вечно! Чёрт тебя подери!!! Открывай или я вынесу дверь и уничтожу тебя!
Подошедший герцог Нэвил поймал его занесенную для очередного удара руку:
– Ваше величество, прошу тебя, хватит, – с нажимом сказал он, – Достаточно! Не надо. Она не станет с тобой сейчас разговаривать.
– А с кем станет?! С тобой?! – глаза короля сверкнули злостью.
– Со мной, возможно, станет, а, возможно, и нет, – пожав плечами, ледяным тоном ответил герцог, – Но тебе стоит прекратить весь этот театр абсурда. Возвращайся в зал. Довольно.
– Нэвил, тебе не кажется, что ты много на себя берёшь? – опасно сощурил глаза Фернан.
– Нет. Возвращайся в зал, ваше величество, – твёрдо сказал его светлость, выдерживая бешеный взгляд короля.
– Хорошо, – словно приходя в себя, боле спокойным голосом согласился его величество, – Я возвращаюсь. Но тебе я советую быть впредь осторожнее, ваша светлость, – король развернулся и в сопровождении пажей двинулся в большую трапезную.
Нэвил подождал, пока в глубине тёмного коридора стихнут шаги, и легко постучал в дверь согнутым указательным пальцем:
– Флер, дорогая, это я. Открой, пожалуйста, детка. Давай поговорим. Не оставайся одна. Не надо, цветочек, – он придал своему голосу столько нежности, сколько вообще мог.
Ему долго не отвечали. Он уже почти потерял надежду, просто стоял, упёршись лбом в прохладную стену. Но вдруг услышал звук отодвигаемой задвижки. Герцог облегчённо вздохнул и вошёл в гостиную королевы. В скудном свете свечей он увидел опухшие от слёз глаза девушки. Её плечи всё ещё вздрагивали.
– Флер… Ну, что ты с собой делаешь? – он приобнял девушку, и она, закрыв лицо руками, снова зарыдала, уткнувшись в его мускулистую грудь.
– За что он со мной так? Нэвил, что я сделала ему?! Как я могу жить в этом дворце после такого?
– Цветочек, прошу, послушай меня, – Нэвил гладил её каштановые локоны, легко касался волос губами, – Король – мужчина. Он справляется с ревностью так, как привык – демонстрируя, какой он чёртов самец. Он просто не знает другого способа. Дорогая моя, девочка, ты должна прекратить реагировать так на всё, что он делает или говорит.
– Нэвил, ты просто не понимаешь! Я, по-прежнему, здесь одна! Я пыталась, видят Боги, пыталась быть хорошей женой! Но ему этого не надо! Нэвил, ему нужна грязь! Хочу домой! К Альберту! Или умереть! Да, лучше умереть… Только смерть стирает всё! Смерть – это покой! Это всегда выход! Это единственный верный выход… – её быстрый сбивчивый шёпот, прерываемый всхлипываниями, стал похож на бред.
Герцога передёрнуло от ужаса. Он взял девушку за плечи и отстранил от себя, пытаясь заглянуть в глаза:
– Флер, ты что такое говоришь?.. Как ты можешь?
– Не хочу больше жить! В моей жизни нет ничего, за что я могла бы цепляться! Мой муж презирает меня и не стесняется демонстрировать это на людях. Все его слова – ложь! Его любовь – ложь! – девушка пожала хрупкими плечиками и развела руки в стороны, – Когда я что-то говорю или делаю, я должна всегда остерегаться плохих последствий. А что делает он? Ты слышал? Мой супруг сравнил меня со ш… шл… падшей женщиной! Меня! Да, что может быть хуже?!! Нэвил, зачем мне жить? Я НЕ хочу ТАК жить? Я была так счастлива в Лирании! Зачем? Скажи, зачем меня выдали замуж за это чудовище? Почему я вообще должна была выходить замуж и уезжать из дома? И это его я САМА выбрала! Сама! Понимаешь? – её глаза стали огромными и полностью безумными…
