Текст книги "Девушки начинают и выигрывают"
Автор книги: Натали Крински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Чудесно, – отвечаю я с искренней радостью в голосе. – Мне нужно принять душ.
– Это же тейлгейт. На душ времени нет.
– Но там будут все нынешние красавчики. Я хочу хорошо выглядеть, – причитаю я…
– Ты хорошо выглядишь, детка, – с обожанием в голосе произносит Первокурсник Питер из другого конца фургона.
Кара смотрит на него и сладко улыбается.
– Ничего не выйдет, – говорит она.
– Что? – У бедного ребенка такой вид, будто его припечатал футбольный полузащитник.
– У нас с тобой, – сурово произносит она, – ничего не выйдет.
– Почему? – невинно спрашивает он.
– Ты слишком уж милый. Это просто невыносимо, – отвечает Кара.
Определенно, в последний раз парень был слишком мил со мной, когда я училась в старших классах. Карл Борински. Он дал мне половинку крекера в обеденный перерыв и на перемене завел меня в спальный корпус мальчиков. Он мне надоел, и я бросила его ради известной в кампусе личности – Рики Стивенса, который ни разу не дал мне печенья, но наградил вшами.
Надеюсь, Кара вшей не получила.
– Слишком мил? – совершенно сбитый с толку, спрашивает несчастный мальчик.
– Да, – шипит Кара. Испытав мимолетный укол совести, она добавляет: – Можешь остаться с нами на выходные, но потом все кончено. Я просто тебя предупреждаю.
Первокурсник Питер вот-вот заплачет. От одного его вида у меня разрывается сердце.
Я сажусь на своей импровизированной постели и оглядываюсь.
Лиза снова говорит по сотовому, а Бонни только что вернулась с утренней пробежки.
Кристал полирует ногти.
Горячего Роба и Активиста Адама поблизости не видно, так как прошлым вечером им явно повезло.
Хм, я хочу, чтобы повезло мне. Чума на оба их дома!
Внезапно дверь фургона распахивается.
Я падаю навзничь, уверенная, что это наряд полиции. Может, они меня не увидят.
Увы, это Вероника, еще со вчерашнего вечера разодетая в пух и прах. Чудесным образом у нее даже не размазалась тушь на ресницах.
Я решаю позже расспросить ее об этой туши.
Вероника сбрасывает черные туфли на четырехдюймовых каблуках и швыряет их в стену, едва не попав в Бонни и Кару, которые пригибаются, спасаясь от ее гнева.
– Хватит с меня мужчин! – кричит она, отбрасывая назад волосы. – ХВАТИТ!
Она выжидающе смотрит на нас, ожидая расспросов.
– Ничего себе. Стой там, сестра Следж, – раздраженно говорю я. Мне хочется еще немного поспать до начала оргии. Кроме того, само предположение, что Вероника на самом деле покончила с мужчинами, смехотворно.
Бонни и Кара переглядываются и закатывают глаза. Бонни едва терпит выходки Вероники, а Кара считает, что главная роль принадлежит ей. Это шоу Кары, и оно идет по всем каналам двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.
Вероника награждает парочку убийственным взглядом и ждет моего отклика.
– Ну, так что случилось? – подбадриваю ее я.
– Я, значит, трахаю этого гарвардца.
– А еще погрубее нельзя? – спрашивает Бонни.
– Так во-о-от… – продолжает Вероника, не обращая на нее внимания. – Вчера вечером я встретила парня, которого приняла за Первый Сорт. Зовут его Зияд, – добавляет она.
– Зияд?
– Угу. Он просто случайно встретился мне в «Джоне Гарвардсе», ты же знаешь этот бар на Данчестер-стрит?
Протирая глаза, я пытаюсь сообразить.
– Ну да, вчера вечером я выпила там восьмую или девятую банку пива.
Неудивительно, что я внезапно ощущаю себя немного пьяной.
– Очень мило, – безо всякого интереса отзывается Вероника. – Так вот, я пыталась заказать выпить, а он стоял рядом и все это время пялился на мой вырез, – продолжает она.
– Какая прелесть.
– А потом поворачивается к бармену и говорит: «Налей этой леди все, что она пожелает, я плачу».
– А ты?
– Ну, я понятия не имела, что ему от меня было нужно, – невинно произносит Вероника.
– Понятия не имела, да?
– Ну, возможно, кое о чем я догадывалась, – уступает она. – Я решила проигнорировать его, взять выпивку и свалить. Не такой уж он и красавец.
– Ясно.
– И я придерживалась своего плана, пока он не сказал самую смешную вещь, которую я когда-либо слышала. Он просто посмотрел на меня и сказал: «Жирная пингвиниха».
– Это не смешно.
– Я спросила: «Что?» Он повторил. Тогда я спросила, что он имеет в виду.
– Так, – поддерживаю я, начинаю уставать от данной истории.
– А он и говорит: «Я просто хотел сказать что-то, что сломает лед».
Мы тупо смотрим на нее.
– Поняли? – возбужденно спрашивает она. – Жирная пингвиниха. Сломает лед.
Никто не смеется.
– Ты с ним переспала? – спрашиваю я.
– Мне это показалось забавным, – возмущенно заявляет Вероника.
Бонни громко фыркает:
– Ты спишь со всем, что забавно?
– А что в этом такого? – со злостью спрашивает Вероника. – По крайней мере я с парнем переспала, – говорит она и мерит Бонни взглядом.
– Так что тогда произошло? – снова вмешиваюсь я.
– В любом случае я решила сходить в туалет в «Джоне Гарвардсе» перед походом в следующее заведение. Зияд сказал, что проводит меня и подождет.
– Как это любезно с его стороны, – подбадриваю я Веронику. У меня закрадывается подозрение, что я знаю конец этой истории.
– Так вот, мы уже дошли до женского туалета, и только я собралась зайти туда, как вдруг Зияд хватает меня за руку и прижимает к стене, моя рука у меня над головой, и он целует меня.
– Прямо в баре? – в ужасе спрашивает Бонни.
– Круто, – признает Кара.
– Правда, да? – вздыхает Вероника.
– И что потом? – заинтригованная, спрашиваю я. Начало хорошее.
– Ну, совершенно ясно, что я потом сделала.
– И что же это?
– Трахнулась с ним в туалете.
Бонни давится апельсиновым соком. Глаза у нее лезут на лоб.
– Так почему теперь ты ненавидишь мужчин? – в растерянности интересуюсь я.
– Хуже мужика в постели у меня не было, – с каменным выражением лица отвечает Вероника.
– Ну, технически ты с ним не спала, – встревает Кара, – так как вы все же скорее стояли, чем лежали.
– Когда это я сказала? – язвительно парирует Вероника.
– Класс.
– Послушай, то же самое ты говорила про всех своих четырех последних парней, – замечаю я.
– Знаю, – соглашается она, – мужской пол обречен. В смысле, очень трудно найти человека. Правда. Давайте смотреть правде в глаза.
– Женщины сложнее мужчин, – медленно начинаю я.
– Мне плевать, кто сложнее; если он собирается устроить целое представление, покупая мне выпивку, а потом прижимая к стенке, он должен знать, что делает.
– Первый раз обычно всегда бывает неудачным, – говорю я.
– Если первый раз неудачный, зачем вообще нужен второй? – ядовито спрашивает Вероника.
Ответа у меня нет.
– И что ты сделала? – спрашивает Бонни, вид у нее, как у человека, только что увидевшего аварию на дороге. Ей хочется посмотреть, но она знает, что это неприлично.
– Изобразила оргазм.
Я в шоке таращу на Веронику глаза. У нее много чего чужого – ногти, сиськи, средства, – но фальсифицировать еще и оргазм? Это впервые.
– Знаю, – говорит Вероника, встретившись со мной взглядом, – я тоже не могла этому поверить, но взяла и сделала. Я как будто потеряла контроль над своим телом.
– Ты? – потрясена я. – Ты же королева без фальши. Настоящая стерва. Честная девушка.
– Знаю! – восклицает она. – Но мне так все надоело. Я так разозлилась, что просто не могла больше это терпеть. Да и его мне стало жалко. Он так трудился, с такой смешной надеждой на лице, что я взяла – и изобразила.
– В туалете, да?
– Да.
– Громко кричала?
– Достаточно громко.
– И что это значит?
– Ну, достаточно громко, чтобы привлечь второго парня, с которым я изобразила это вчера вечером.
– Ну все, хватит! – вскрикивает Бонни. – Я больше не могу этого слышать. Нам еще на тейлгейт идти, а меня стошнит, если я услышу продолжение этой истории.
– Я под впечатлением, – признаюсь я.
Теперь очередь Бонни пинать меня.
Если не считать того, что до ужаса холодно, сегодня роскошный день для матча «Гарвард−Йель».
Мы с Лизой, как предписывает традиция, обходим тейлгейт-парти, приветствуя старых друзей и возлюбленных.
Все началось часа три назад, когда было действительно холодно, но в настоящий момент мы уже влили в себя достаточно кофе с ликером «Франджелико», чтобы вообще ничего не чувствовать.
Мы находимся в центре огромного поля рядом с Гарвардским стадионом. По периметру поля стоят грузовички с пивными бочонками, дешевой водкой и сухопарыми парнями, рассказывающими о братствах, к которым они принадлежат. «Тимоти Дуайт», «Силлимен», «Сейбрук», «Трамбулл», «САЭ», «Сиг Эп. Бета». Этот список бесконечен. На верху каждого грузовичка, как это принято на тейлгейт-парти, сидит самый пьяный из компании и во всю глотку призывает друзей подняться к нему. В последний раз я предприняла попытку забраться на такой грузовичок на прошлогоднем матче «Гарвард−Йель». Скажем так, получилось не слишком удачно. С другой стороны, если вам очень уж нужны подробности, то на полпути к вершине я поскользнулась на пролитом пиве и съехала вниз по капоту, стащив за собой бедного (и очень красивого) парня, который помогал моему восхождению. Мы приземлились в грязь, вокруг сразу же собралась толпа, призывавшая нас к мад-рестлингу. Я едва избежала этого безумия, умудрившись лишиться отличного минета (всухую), погубив джинсы и оставшись в блузке, спереди залитой пивом.
Я поднимаю взор на грузовик «Беты» и прищуриваюсь от слепящего солнца. Наверху идет оживленная игра в пиво-понг [17]17
Пиво-понг (Beer Pong) – популярная забава для баров и пабов. Участники этой игры стараются забросить мячик от настольного тенниса в стоящие на столе для пинг-понга стаканы с пивом; пиво затем выпивает проигравшая сторона.
[Закрыть]. Новички против членов братства. Братья одерживают вверх. В совокупности у них восемнадцать лет питья против несчастных первокурсников, у одного из которых серьезные проблемы с поддержанием вертикального положения.
Я мысленно даю себе обещание вернуться сюда попозже. Надеюсь, что смогу показать вам, что с целеустремленностью у меня все в порядке, когда речь идет о пиво-понге.
Лиза рядом со мной курит сигарету и прихлебывает свой седьмой коктейль из кофе и «Франджелико».
Она на удивление органично выглядит здесь в своей не по размеру большой йельской футболке и ботинках на меху.
– Мне нужно пописать, – сообщает она.
– Горшки там. – Я указываю на кабинки, внушительными рядами выстроившиеся ярдах в пятидесяти впереди от нас.
Ничто так не заставляет работать почки, как три литра пива на пустой желудок.
Это напоминает мне о том, что я проголодалась.
– Туда я не пойду, – непреклонно заявляет Лиза. – По-моему, это самое отвратительное изобретение за всю историю человечества.
– Хуже, чем клипсы для сосков? – поддеваю я Лизу.
– Что?
– Ничего.
Она как-то странно смотрит на меня.
– Ну, и молчи тогда. Снова писать за грузовиком я не стану. И в первый-то раз было унизительно.
– А как насчет того «ягуара»? – спрашивает она, указывая на до смешного дорогой автомобиль кого-то из студентов. На табличке с номерами значится «Йель 92». Другими словами: «Привет! Я заработал кучу денег во время Интернет-бума. Кроме того, у меня пересажены волосы – по 3000 долларов за штуку. Как тебя зовут?»
– А почему бы и нет, – отвечаю я.
– Хлоя, – говорит она, серьезно глядя на меня, – неужели я тебя ничему не научила?
– А что?
– Если ты хочешь помочиться, делай это стильно, моя дорогая.
– Заткнись.
В этот момент к нам подбегает Кара, сопровождаемая Первокурсником Питером.
– Это недоумок так и таскается за мной, – шепчет она нам.
Лиза выставляет ногу, и бедный Питер падает, а Кара улепетывает.
Мы что, в средней школе? Я помогаю ребенку подняться, прекрасно зная, что он чувствует.
– Не ушибся? – спрашиваю я.
– Мне нехорошо, – отвечает он.
О, черт! Судя по виду несчастного, ему предстоит серьезное свидание с фаянсовой богиней.
– Меня, кажется, сейчас вырвет, – продолжает он и делается белым как простыня.
– Только не на мои ботинки, – безо всякого сочувствия говорит Лиза.
– Идем. – Я веду его в относительно безлюдный уголок и достаю из сумки бутылку с водой.
На третий год я уже знаю, что хорошая порция H 2O служит гораздо лучшим катализатором, чем даже алкоголь.
Лиза тянет меня за рукав, отвлекая от Питера:
– Я хочу сделать пивную стойку.
– Что?
– Я хочу сделать пивную стойку, – громко повторяет она.
– Зачем?
– Потому что это кажется забавным.
– Согласна, – говорю я. – Пить, стоя на голове, кажется забавным.
– Идем же! – провозглашает она и бежит.
Я следую за ней. Мне кажется, что я не в форме, чтобы бегать.
Я оборачиваюсь и смотрю на Питера. Похоже, он снова ощущает вкус своего завтрака (и обеда).
– Бэ-э!
Мы продолжаем пробираться сквозь толпу, не желая отказываться от затеи.
– Ой! – вскрикиваю я. – Там Люси Телман (наследница состояния тети Джемаймы и первостатейная сука).
– Какая гадость! – замечает Лиза. – Посмотри, она укладывает свои сиськи на Маркуса Мозина. Надо его спасать. Он, без сомнения, самый галантный из известных мне джентльменов.
– Он такой красивый, – с тоской произношу я.
– Она же совсем не красива.
– Правда? Ты так думаешь? А я считала ее симпатичной.
– У нее лицо потаскухи, – ставит диагноз Лиза.
– Лицо потаскухи? – переспрашиваю я.
– Сообразила? У нее хорошее тело, а вот лицо… где ты была, ведущая секс-колонки?
– Не знаю, но я приберегу это для будущих статей.
– То-то же.
Мы переглядываемся и прыскаем со смеху.
Наконец мы натыкаемся на Горячего Роба и Активиста Адама, которые щедро, через край разливают пиво у тейлгейта «Тимоти Дуайта».
– Здравствуйте, друзья, – сердечно приветствует их Лиза. – Мы хотели бы принять участие в пивной стойке, если вы не против.
Адам обнимает девушку, которая, судя по ее виду, не мылась с апреля. Узрев Лизу, он быстро отталкивает ее и воодушевленно кивает.
– Конечно, – говорит Роб, – кто первый? Я смотрю на Лизу.
– Хорошо, – говорит она. – Я проявлю смелость. Буду первопроходцем.
– Хорошо, Мэйфлауэр [18]18
Английское судно, на котором в 1620 году прибыли в Америку первые переселенцы из Англии.
[Закрыть], – с обожанием произносит Адам, – забирайся туда.
Она пьет пиво, стоя вверх ногами добрых двенадцать секунд, потом мотает головой, показывая, что хочет спуститься вниз. Как только ее ноги касаются земли, она делает несколько неуверенных шагов и громко, что совсем на нее не похоже, рыгает.
– Я позвоню Старри! – кричит она мне.
– Кому?
– Стюарту и Гарри. Старри.
– Хорошо! Возвращайся сюда!
– Вернусь. Желаю удачи! – кричит она и спешит прочь.
– Так, Хло, – подмигивает мне Роб, – твоя очередь.
– У меня очень плохо получается, – протестую я. – Я и в обычном положении нормально пить не умею. Не то что вверх ногами.
– Слишком поздно! – лукаво говорит он, а Активист Адам тем временем заламывает мне руки за спину.
Я пытаюсь вырваться, но безуспешно. Горячий Роб берет меня за ноги.
– Давай наверх, милая! – вопит он. – Назад ходу нет!
– Ладно, ладно! – смеясь, кричу я. – Успокойтесь, я сделаю это!
Парочка поднимает меня над землей, и я позволяю им заправить меня пивом, как «Шеви-76» газом.
Я обозреваю тейлгейт-парти под потрясающе новым углом. Интересно.
Люси Телман выглядит даже еще хуже, чем в обычном положении.
Щурясь на солнце, я рассматриваю толпу и футах в ста замечаю Веронику. Она хохочет и к кому-то прижимается, вероятно, в надежде на более удачное знакомство.
Эта девушка не сдается. Она не перестает меня удивлять.
Парень поворачивается в мою сторону, и я вижу, кто с Вероникой. Это Джош.
Джош.
Нет.
Я начинаю размахивать руками. Пиво льется из носа.
– Тихо, тихо, – сочувствует мне Горячий Роб, – сейчас мы тебя перевернем.
Они с Активистом Адамом ставят меня на ноги.
– С тобой все в порядке? – озабоченно спрашивает Роб.
Как только я открою рот для ответа, я заплачу.
Джош не просто парень. Он – бывший. БЫВШИЙ. Самый лучший в моей жизни.
Он окончил колледж и уехал. Веронике это известно.
Нет, он не уехал – он сбежал со всех ног. Я киваю в сторону Активиста Адама и ухожу. Я ненавижу Веронику. Я ненавижу ее, ненавижу, ненавижу. Из всех парней она выбрала Джоша. Моего Джоша.
– Хлоя! Хлоя! – кричат мне вслед Роб и Адам, но я продолжаю быстро идти вперед, надеясь от них отделаться. Я направляюсь к Веронике и Джошу с намерением убить их обоих. Проклятие, здесь слишком много свидетелей! Если я хочу осуществить свой замысел, придется затащить их в более уединенное место.
Я сдерживаю слезы, которые Джош автоматически во мне вызывает, и стараюсь сохранять спокойствие.
Получается у меня неважно. Я делаю вдох, выдох и глоток пива и понимаю, насколько пьяна. Столкновение ничего хорошего не сулит.
«Сохраняй спокойствие, – говорю я себе. – Она, возможно, всего лишь с ним разговаривает». Я уверена, что их беседа носит вполне невинный характер. Я продираюсь сквозь толпу.
– Хлоя! Хлоя!
Я слышу, как мое имя выкрикивают с крыши грузовичка. Черта с два я туда заберусь.
Я не обращаю внимания на крики. Мне нужно найти место, где я смогу побыть одна. Это все равно что найти монахиню в стриптиз-клубе.
Все, что мне нужно, – это сигарета. Покурив, я почувствую себя лучше. А если я успокоюсь, то смогу все обдумать. Да, да. Именно это я и сделаю.
В отдалении я вижу грузовичок «Воды Жизни» (христианского хора) и устремляюсь к нему. Он расположился в стороне, и сейчас там почти никого нет. В наши дни никого не интересует горячий чай и листовки об Иисусе.
Я опускаюсь на откинутый задний борт и достаю зажигалку.
В ту секунду, когда я сосредотачиваюсь на том, чтобы зажечь сигарету, я слышу, как кто-то снова зовет меня по имени.
Черт, надеюсь, это не Адам и не Роб. У меня нет настроения объяснять им причину своей истерики.
Я поднимаю глаза. Это Кристал.
Ура!
– Что случилось, Хло? – с тревогой спрашивает он.
– Джош, – просто отвечаю я.
– О, черт! – отзывается он. – Что произошло? Ты с ним разговаривала?
– Нет, у меня не хватит на это духу. Он общался с Вероникой.
Кристал с отвращением стонет;
– Вот потаскушка. А я-то не мог понять, что ты тут делаешь. Решил, что ты присоединилась к движению «Евреи за Иисуса».
Я смеюсь.
– Вероника моя подруга. Мне не следует так расстраиваться.
– А ей не следует так гордиться, что она потаскушка, – говорит он.
– Я уверена, что там ничего нет, – говорю я, пытаясь убедить себя. – Я уверена, она просто с ним болтала… просто случайно шла рядом.
– Да, наверняка, – убежденно кивает Кристал.
– Бывшие, – тихо произношу я.
– Бывшие, – повторяет он.
Мы с минуту сидим молча, каждый мысленно перелистывает альбом своего разбитого сердца. Я протягиваю Кристалу сигарету, и он так же молча затягивается.
– Хочешь пойти на игру? – спрашивает он. – Мы выигрываем четыре – ноль.
– Кристал, в футболе не может быть счета «четыре» [19]19
В американском футболе начисляют по шесть либо по три очка.
[Закрыть].
– Правда? – отзывается он.
– Да.
– Ладно, я придумал.
– Я догадалась.
Кристал не относится к знатокам футбола. Особенно йельского. У него отвращение к спорту, причина которого – несколько травм, полученных в школе.
– Тогда, может, пойдем посмотрим, у какой команды в целом красивее задницы, у Гарварда или у нас?
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Я знала, что однажды ты снова сможешь наслаждаться спортом.
– Так мы идем? – спрашивает Кристал, протягивая мне руку.
– Идем.
– И не волнуйся насчет Вероники, – шепчет он мне на ухо. – Она не идет с тобой ни в какое сравнение.
– Ладно, хватит об этом. Я просто слишком бурно отреагировала. Сама виновата. Она моя подруга.
– У тебя есть пенис?
– Нет.
– Она не твоя подруга.
– Хм…
Мы снова молчим – Кристал дает мне время поразмыслить над его язвительным замечанием.
– Ванильная столичная и диетическая кола? – спрашивает Кристал, нарушая молчание, и достает из внутреннего кармана куртки красивую серебряную фляжку.
– Точно, – отвечаю я, желая залить мысли о Веронике.
Взявшись за руки, мы снова смешиваемся с толпой, забираем Лизу и направляемся на стадион.
Перерыв между таймами закончился, и зрители снова потянулись на свои места.
Я думаю о том, что впервые добралась до самой игры. Очко в мою пользу.
Очередь, чтобы войти на стадион, длинная, и люди толкаются. Зачем толкаться в очереди? Это напоминает мне о тех идиотах, которые дважды нажимают на кнопку вызова лифта. Как будто это может ускорить его приход.
– Гей идет! – громко объявляет Кристал.
Мы с Лизой хихикаем.
– Какого черта ты делаешь? – спрашивает она.
– Я, вероятно, один-единственный такой! – объясняет он. – У меня должны быть особые привилегии. Дайте дорогу гомику! – громче выкрикивает он.
Старшие школьники (очень гарвардского вида) в форме «Нантакет редс» (ужас!), группой стоящие перед нами, оглядываются и одаривают нас неприязненными взглядами.
– Разве вы не знакомы ни с кем из гомиков? – вызывающе спрашивает Кристал.
– Я знаю вас, – произносит один из них.
Голос этот кажется мне странно знакомым. Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с говорящим. Максвелл. Потрясающе.
– Привет, Хлоя. – Он вежливо улыбается. – Хочешь пива? – спрашивает он и достает из кармана куртки остатки упаковки из шести банок. «Хайнеккен». Шикарно.
Но Максвелл застал меня настолько врасплох, что я не в состоянии выдать связного ответа.
– Ты, – вместо этого говорю я.
Его друзья смотрят на меня так, будто у меня третий сосок. На лбу.
– Закончи предложение: «Ты бреешь яйца», – подсказывает мне на ухо Лиза. – Скажи же! – подзуживает она, желая повеселиться.
Ради присутствующих я решаю оставить ее слова без внимания.
– Я хотела сказать – привет, – говорю я, беря себя в руки.
– Хорошо отдыхаешь? – спрашивает он. – Давно тебя не видел. Я по тебе скучал.
– Однако ты давал возможность почувствовать твое присутствие. – Я лукаво ему улыбаюсь. Такая я дрянь.
– В самом деле? – в замешательстве спрашивает он.
– Да. – Я снова улыбаюсь. – И потом, – продолжаю я, – если ты так по мне скучаешь, то всегда можешь мне позвонить. В конце концов, меня вполне можно полюбить.
– Неужели? – спрашивает он.
– Тебе следовало бы знать, – уверенно произношу я, пробираясь мимо его друзей, Кристал и Лиза не отстают от меня ни на шаг.
– Простите, – добавляю я, – с нами тут гомик идет.
– Молодец! – восклицает Кристал, когда они уже не могут нас слышать.
Мы проходим по длинному тоннелю в студенческий сектор. Я наконец-то довольна собой. Возможно, этот день прожит не совсем зря.
Зрители стоят. Идет уже третья четверть игры. Мы, болельщики из Йеля, являем собой синее море и сидим напротив одетых в пунцовое противников.
– Слабаки! Слабаки! – кричат они нам в унисон.
Йель быстро набирает очки, и мы приходим в неистовство.
Мелвин, по случайности сидящий перед нами, оборачивается. Его шерстяная шапка съехала набок, щеки порозовели от холода. Из-под шапки вокруг ушей торчат буйные кудри. Неприятно признавать, но выглядит он очень даже ничего. В Мелвиновом стиле.
– Это что-то! – вопит он, с его лица не сходит улыбка.
– Привет, Мелвин! – стараюсь я перекричать шум. При виде приятеля я чуть-чуть успокоилась. Но только чуть-чуть.
– Ты что-нибудь придумала для своей колонки? – возбужденно спрашивает он.
Несколько мгновений я думаю.
– Пожалуй, да, нашла, – говорю я. – Спасибо, что спросил.
– И что же это? – интересуется он.
– Фальшивые оргазмы! – громко кричу я.
Весь сектор, где я сижу и который сейчас утихомирился, оборачивается ко мне.
– Что? – со смехом спрашиваю я. – Нет ни одной женщины, у кого этого не было!
– Чертовски откровенно! – кричит в ответ девушка, сидящая двумя рядами ниже.
– Спой об этом, сестра! – слышен другой голос. Мелвин, пьяный и счастливый, обнимает меня настолько неожиданно и крепко, что я чуть не валюсь вниз.
– Мелвин! – взвизгиваю я. – Отпусти меня. Сейчас же отпусти меня!
Он с ворчанием разжимает руки.
– Я тебя люблю, Хлоя.
Что ж, хоть один гетеросексуал меня любит. Лиза и Кристал улыбаются мне.
– По такому случаю можно выпить еще… – шепчу я им.
– Я все слышал! – говорит Мелвин с притворным гневом.
Я показываю ему язык и переключаюсь на игру.
«Йель дейли ньюс»
Секс в большом городе Вязов
Хлоя Каррингтон
Больше, чем вы когда-либо хотели знать о фальшивых оргазмах
В эти выходные мы едем в Гарвард. Они хотят покидать футбольный мяч с нашими ребятами, чтобы в очередной раз опозориться перед массами. Представьте на минуту (действительно, всего лишь на минуту), что вы болельщик Гарварда. Позвольте мне предложить вам небольшой сценарий.
Ваша команда терпит поражение, нужно бы взять один мяч, а до конца игры осталось жалких тридцать секунд. Мяч перехватывают, вы вскакиваете. Это обещает быть потрясающе. Вы вопите во всю силу легких по мере того, как нарастает возбуждение. Ведущий игрок посылает дальний, гладкий пас в зону защиты, в направлении вашего чемпиона-принимающего. Он открыт, перед ним ни единого защитника. Мяч летит прямо на него; с распростертыми объятиями он ждет момента своей славы в зоне защиты. Полет мяча прерван – он касается пальцев и падает на землю.
Принимающий упустил его. Игра окончена, и ваша команда – команда Гарварда – проиграла. Вы проиграли. Вы перестаете кричать. Более того, вы молчите. Стараясь не показывать разочарования, улыбаетесь своим друзьями из Йеля, поздравляете их с победой (очередной), но в глубине души вы разочарованы. Сколь громко вы ни кричали, как убедительно ни бодрились, своего вы не получили. Вы уже сталкивались с подобным сценарием и знаете, что все кончено. Победили другие, но почему не вы? Ведущий игрок, принимающий, нападающий – кто-то подвел, но почему сегодня? И самое главное – почему вас?
Именно это испытываешь при фальшивом оргазме.
В эти выходные встречаются Гарвард и Йель, и число соитий на душу населения подскочит, поскольку кампус захлестнет волна разгула и пьянства. Число фальшивых оргазмов также возрастет в эти выходные. Неизмеримо.
Девушки постоянно его симулируют – утром, в обед и вечером. Согласно результатам тщательного исследования (когда я расспрашиваю своих подруг), женщины возвращают подачу менее чем в половине игр, которые проводят. Но почему? Убеждать всех в комнате, что ты носишь бриллиант, когда на самом деле это цирконий, – забавно, но он все равно не заменит настоящий камень. Любители подделок говорят, что зато «Фенби», мол, дешевле настоящего, но будем откровенны, если кто-то подарит вам настоящую багетку, разве вы откажетесь? Удовлетворитесь «Фуччи» вместо «Гуччи»? «Фрада» вместо «Прада»? Нет, спасибо. Но некоторые подделки могут захлестнуть вас, прежде чем вы сообразите, что, собственно, происходит.
Несколько дней назад я ужинала с одной моей подругой и затронула эту тему. После длительных обсуждений и споров мы пришли к выводу, что в этом мы все – стонем, дышим и вскрикиваем, как Мэг Райан в «Когда Гарри встретил Салли» или Элейн в «Зайнфилде». Некоторые проделывают это от скуки, когда подкрадываются усталость и голод, а парня в зоне защиты не видно. Другие – давайте посмотрим правде в глаза – изображают оргазм, потому что время игры истекает, а у кого есть время выстроить целую новую игру? Моя соседка по этажу призналась:
– Если это случайная встреча, у меня нет ни времени, ни терпения ублажать этих людей, поэтому я и притворяюсь.
Если у вас есть время, вы можете решить данную проблему. Именно для этого и предназначена тренировка до начала сезона. Практика. Тренинг. Натаскивание. Разминка. Игроки обладают природным талантом, но часто одного таланта недостаточно. Его нужно культивировать. Нужно постоянно выполнять упражнения, пока сила, выносливость и точность не достигнут нужного уровня. Я говорю об упражнениях для пальцев, языка и развития выносливости. Ребята, попробуйте двадцать раз в день включить и выключить свет языком; возьмите пульт управления и посмотрите, сможете ли вы нажать кнопку включения сто раз за одну минуту. И, умоляю, спросите у девушки, что подходит именно ей. Такой вопрос стоит шестьдесят четыре тысячи долларов.
Однако если отношения краткие (например, на один вечер), у вас просто нет времени для практической подготовки. Следовательно, в дело вступает притворство – ради блага команды, разумеется.
Есть еще ложь во спасение. Иногда игроков следовало бы отправить на скамью запасных, но они предпринимают такие героические усилия, так стараются, что необходимо проявить милосердие, чтобы не ранить его эго.
– Иногда он так трудится там внизу, что у меня просто сердце разрывается. Я просто сдаюсь и как можно лучше изображаю оргазм, – сказала одна моя добросердечная подруга. Три раза в неделю она раздает суп бездомным и читает прокаженным.
Некоторые женщины считают, что притворство дает им время остановиться, расслабиться и немного подумать. Ну, вы понимаете, поразмыслить над важными жизненными вопросами. Я называю таких Заорганизованными Оргазмами. Их притворство дает им время на планирование, составление списков и внесение изменений. Между стонами и выкриками «О! О! O! O!» она может составить расписание на целый день. Она прикидывает: «Если это закончится к девяти, у меня хватит времени дописать доклад, выщипать брови и, может быть, расставить по алфавиту диски с фильмами».
Есть еще Материалистки, которые размышляют: «Интересно, когда же начнется распродажа тех ботинок? ДА! ДА! ДА! Они отлично подойдут к моей джинсовой куртке, которую я только что купила в «Урбан аутфиттерс»».
Имеются также Философские Оргазмы. Имейте в виду, мужчины, некоторые девушки становятся таинственно озабоченными, когда возбуждаются. Они даже могут сказать «угу» и нерешительно кивнуть. Позвольте мне кое-что вам объяснить: даже если вы видели это в порно, это не настоящее. Они действительно озадачены. Трудно сохранять улыбку на лице, когда ты не понимаешь, что творится.
Вся эта информация, вероятно, несколько обескураживает, даже деморализует многих читателей мужского пола, но ничего не бойтесь, парни; во время своих исследований я узнала одну невероятную вещь. Она подарит вам надежду, с которой можно двигаться дальше и продолжать трахать девиц с былой уверенностью. Эта фальшивка «настолько хороша, что я и сама начинаю в нее верить». И называется она «подразумевать», а именно «притворяться до тех пор, пока не получится».
– Ты можешь психологически настроить себя на оргазм; для настройки на нужный лад требуется совсем небольшое усилие. Чтобы испытать грандиозный О., нужно много стонать и говорить неприличные вещи, а затем, откуда ни возьмись, ты уже всерьез думаешь то, что говоришь, и все твои стоны настоящие – и раз, ты уже на пути, – сказала одна удачливая леди. Под леди я, конечно же, подразумеваю фокусницу. Она буквально вытащила кролика из шляпы. Даже я удивилась (и, признаться, слегка позавидовала) ее открытию.
Фальшивый оргазм гораздо менее популярен (это еще мягко сказано) у ребят. Во время занятий в спортзале один приятель-жеребец признался, что фальшивый оргазм – его самый страшный кошмар. Придя в ужас от того, что девушки прибегают к притворству, он сказал:
– Не симулируйте оргазм. Пожалуйста, не надо. Мы будем стараться снова и снова, пока не добьемся успеха.
Вам понравилась эта настойчивость, эта исполненная решимости позиция? (Позвоните мне, я дам его номер.)
Один суперсамоуверенный пижон сказал мне, что с ним девушки всегда испытывали настоящий оргазм. Я поинтересовалась, почему он так уверен. Он ответил, что всегда спрашивает своих девушек, испытали ли они грандиозный О., и они всегда твердо отвечали: «Да».
Гм…
Ладно, приятель, давай посмотрим на это немного критически. Если она уже зашла так далеко, что симулировала оргазм, ты думаешь, она испортит свою работу, сознавшись? Солгать тебе в лицо легче, чем солгать твоему пенису.
Другой, скажем так, менее чувствительный индивид заявил:
– Мне на вас наплевать. Это как соревнование – кто первым получит печенье.
Мило. У меня такое чувство, что данный джентльмен уже довольно давно кусает себя за яйца, поэтому я хочу знать, как можно получить печенье, если его никто не испек.
Решений проблемы фальшивого оргазма раз два и обчелся. Правда в том, что девушкам для него требуется немного больше, чем ребятам. Просто помните, что совершенство достигается практикой, практикой и еще раз практикой. Или, чтобы решить данную проблему легко и быстро, приезжайте в субботу на игру. Бесчисленные источники сообщили мне, что с защитниками команды Йеля вам никогда не придется притворяться. Ох уж эти мужчины, эти мифы, эти легенды…
Вперед, «Бульдоги»! (Я серьезно.)
