Текст книги "Под маской ангела (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Этот ажиотаж. Так получилось, что уже каждый знает тебя в лицо. Ведь как ты пропала, я показывал некоторым твое фото, называя тебя любимой. Так как я подобным словом впервые называл девушку, поэтому новость о том, что главный бабник Лагеря влюбился, просто не могла не залететь каждому в квартиру. Не удивляйся потом, если местные девушки будут тебя прямым текстом спрашивать, как ты умудрилась меня охмурить.

– Буду отвечать, что вроде: «Кто-то ведь должен был. Не ходить же Лео всю жизнь в холостяках».

Он рассмеялся, видимо, восприняв мои слова как шутку. Но я ответила на полном серьезе. Чего мне стоило его охмурить на самом деле, никому рассказывать не собиралась.

– Ты наверняка проголодалась. В кафе, где я постоянно ем, сходить не предлагаю, но мы можем заказать доставку, – говорил он, проходя мимо меня на кухню. Я разулась и последовала за ним. – Холодильник все равно у меня пустой.

Как ни странно, квартира была маленькой – узкая прихожая, спальня и кухня – и выглядела совсем не обжитой. Похоже, Лео действительно мало здесь бывает.

– Да, не хоромы. – Он достал из холодильника две бутылки воды. Одну протянул мне. – В Лагере у всех небольшие квартирки. К тому же все пары живут вместе. Но можешь не переживать. Если надо, мы купим еще один шкаф и поставим стол в комнате. Должен поместиться.

Присосавшись к воде, я медленно, не спеша, сделала глоток и отвела бутылку подальше, догадываясь, как именно Лео ответит на мой вопрос:

– То есть мы будем жить вместе?

– Будет странно разъехаться по разным квартирам после такого эпичного появления. Тем более с квартирами у нас дефицит. Сама понимаешь.

И хорошо, что пить перестала. Точно сейчас бы подавилась и половину воды выплеснула себе на футболку. Теперь же остолбенела, совершенно не зная, как реагировать. Прыгать от счастья или негодовать? Самое интересно, хотелось одновременно делать и то, и другое.

– Ты не хочешь вместе жить? Перестань… Я не мусорю, не смотрю телик сутками, а в видеоигры играю очень редко и то по работе. Так что со мной проблем не будет. Обычно дома только сплю. И тебе не дам здесь засиживаться. Я люблю активный отдых, так что вряд ли у тебя получится валяться в кровати до обеда. Разве что мы будем заняты… соединением даров.

– А ты, засранец эдакий, уже все распланировал… – Вернула бутылку и сложила руки на груди, принимая оборонительную позицию. Для пущего эффекта сделала свой взгляд грозным и поджала губы. Сейчас в споре я вряд ли чего-нибудь добьюсь, но надо отучать его все за двоих планировать. – Тебе не кажется, что в отношениях должны принимать решения двое?

– Ничего не знаю. Никогда ни с кем не встречался. И да, дивана у меня нет. И второго одеяла тоже.

Обнаглел! Вконец обнаглел! От шока я раскрыла рот, но так и не нашла что сказать. Лео момент не упустил и всунул мне в рот распечатанный протеиновый батончик.

– Если не сильно голодна, можем обойтись и этим. А с утра уже плотно позавтракаем в кафешке.

Я с раздражением откусила треть батончика и, пока жевала, думала, что зря отказалась от грузовика веников. Сейчас бы пригодилось. Чертовски сильно хотелось отметелить этого самоуверенного наглеца.

– Пойдем в душ? – ухмыльнулся он, когда слопал свой батончик. – Правда, в нем не так много места, как было в гостинице. Придется немного помучиться. Там довольно тесно.

Злость бурлила, бурлила внутри – и вот, слова Лео довели ее до нужного градуса, и я вскипела.

– Что ты себе вообще думаешь? Что я с тобой в койку сразу запрыгну? Раз-меч-тал-ся! Утром я еще сомневалась, но сейчас скажу одно: с таким напором ближайшие несколько недель ничего не будет!

Он разочарованно покачал головой, прицокивая языком.

– Это никуда не годится. Я не смогу спать с тобой в одной постели и терпеть.

– Значит, мы будем жить отдельно.

Сразу не ответил. Оперся о холодильник, прищурившись. Я тяжело дышала, готова в любой момент опровергнуть его любые слова.

– Интересно, ты перестанешь быть такой врединой, когда мы соединим дары? – спросил он, как бы раздумывая вслух. – Однозначно надо проверить.

Не успела я раскрыть рот, как он направился ко мне. Я принялась быстро отступать, выставив руки перед собой.

– Не надо ничего проверять! И можешь даже не настаивать. Теперь я знаю все твои штучки и не дам себя соблазнить.

– Не в штучках дело. А в том, хочешь ты или нет. Я очень хорошо это чувствую. К тому же тебе надо снять стресс.

Насколько же маленькая эта квартирка! Стоило сделать несколько шагов назад, как уперлась в стену. И куда бежать? А – главное – зачем? Все, что он сделал для меня, было явно не для секса. Никто не будет позволять себя избивать веником, всю ночь пытаться приготовить омлет, делать ту коробку с желаниями, а потом еще и сто километров нести меня на руках лишь для того, чтобы залезть в трусы. Сначала я думала, что он ищет меня лишь потому, что ему приказал сделать это Командир. Если бы все было так, никто не мешал бы ему сразу же в наручниках привезти меня в Лагерь. Если бы он воспринимал меня как шлюху, разве бы рассказал всем вокруг, что я его любимая девушка?

Но тем не менее я все правильно сделала. Ух и понервничал он наверняка, пока меня искал. На пользу ему пошло. Понял, что любой его плохой поступок – и я мгновенно испарюсь.

Лео наклонился ко мне, и я невольно сильнее вжалась в стену. Он нежно убрал челку, упавшую на мои глаза, и с серьезным выражением лица произнес:

– Давай попробуем сделать это. Я хочу тебя любить настолько сильно, насколько это возможно.

Я сглотнула застрявший в горле ком. Не знаю, откуда он взялся. Может, слезы хотели прорваться к глазам, но лишь обожгли их и отхлынули. А следом все мысли выгнали из головы горячие губы, которые прижались к моим. Ни одному сомнению не нашлось места между нами – я поднялась на цыпочки и обвила руками шею Лео. Он тотчас же притиснул меня к себе так резко и крепко, что мне стало нечем дышать. И это в принципе меня мало волновало. Те яркие чувства, вспыхивающие где-то в груди, смогли бы меня воскресить, если бы я задохнулась. Да они бы даже мегаполис осветили своей силой. А мне приходилось держать их в себе.

И их яркость только насыщалась с каждой секундой поцелуя. Я отдавала всю себя, позволяла целовать себя безумно глубоко и жарко, вместе с тем играясь и дразня, отчего он заводился все сильнее. Честно признаться, мне нравился его напор, нравилось чувствовать себя хрупкой в его руках. Только он мог быть и жестким, и ласковым одновременно. Я не боялась, что он сделает мне больно.

Он подхватил меня под бедра и быстро перенес в комнату. Широкая, удобная кровать прогнулась под нами. Одно ловкое движение рук – и футболка Лео улетела в неизвестном направлении. Следом должна бы улететь моя, но мои руки почему-то плохо меня слушались. Зато Лео быстро мне помог, не забыв отправить за футболкой мой лифчик. Навис надо мной, облокотившись о подушку, буквально укрыл грудой своих горячих твердых мышц. Не спешил вновь впиться в мои губы, а замер, разглядывая мое лицо с нежной улыбкой. Будто не мог до конца поверить, что я рядом.

Почему-то я на секунду представила, что он действительно оказался подонком и не искал меня. Я бы сейчас была где-то далеко, продолжая ненавидеть окружающий мир. Но так просто не могло случиться. Потому что это же Лео – мой ангел, самый дорогой для меня человек. Со всеми своими страхами и противоречивыми чувствами. Никто не может быть идеальным: абсолютно хорошим или плохим. Я тоже не идеальна. Так разве я вправе накладывать на него вечную печать ошибки?

Что бы он ни делал, носил меня на руках или дарил дорогие подарки, какая разница? Главное, чувствовать, что все это делается с любовью, разве нет? А я сейчас чувствовала каждой клеточкой тела, что он меня любит. И не нужно было никаких слов или доказательств.

Я сама притянула его к себе, начала целовать. Провела ладонями по мускулистым плечам, спине, изнывая от желания притянуть его еще ближе. Хотелось стать с ним одним целым, соединить дары… Я совсем не понимала, как это делается и какими будут последствия, но что-то во мне разрывалось от предвкушения.

Лео отстранился от моих губ, но лишь для того, чтобы спуститься влажными поцелуями по шее к груди, отчего мелкие искры удовольствия разбегались по коже, подпитывая возбуждение. Оно дрожало в каждом тяжелом вдохе, насыщало меня энергией, превращая в какое-то дикое животное. Я впивалась короткими ногтями в тугие мышцы плечей, пока Лео истязал мои груди сладкой пыткой. Я и подумать не могла, что они у меня настолько чувствительные. Что каждое касание языком к соску может отдавать мощным выстрелом удовольствия, пронизывающим все тело. С моих губ срывались стоны, пальцы невольно забирались в короткие волосы Лео, прижимая его голову все ближе к груди.

Я точно сходила с ума, безвозвратно теряла рассудок. Выгибалась дугой, запрокидывая голову, кусая губы, потому что хотелось кричать. Истома стягивала низ живота до адской боли. Срочно, срочно, срочно надо было от нее избавиться. Разбить это напряжение внутри меня быстрыми, мощными толчками. Я собралась притянуть Лео обратно к своим губам, обхватить его бедра ногами и недвусмысленно потереться о него. Но этот негодяй прижал мои руки к туловищу, и принялся спускаться поцелуями еще ниже. Обвел кончиком языка пупок, вызывая такую сильную волну дрожи, что я вздрогнула всем телом. Меж тем его руки шустро избавляли меня от шортов, а с ними и трусиков.

Да я же сейчас умру от перевозбуждения, если он сделает то, о чем подумала. Так нельзя истязать любимую девушку! Нельзя, нельзя… Все мои чувства вмиг притихли в предвкушении. Тонкая струя воздуха пробежалась от пупка в самый низ. Он еще ничего не сделал, ни к чему не прикоснулся, а мои ноги уже тряслись мелкой дрожью. Я вцепилась пальцами в покрывало, беспощадно его комкая, пока Лео развел мои ноги в стороны, согнул в коленях – и, зараза, принялся дразнить дыханием пульсирующую от желания промежность.

Только он провел между складочек языком, я невольно дернулась, не выдержав слишком яркой вспышки удовольствия. Его руки крепко взялись за мои бедра, чтобы я наверняка не забилась в слишком сильных конвульсиях. Он явно знал, что будет со мной происходить. Я не знала. Прошлый раз в душе были цветочки. Тогда он едва доставал языком до клитора из-за того, что я была в другой позе. А сейчас же я была полностью открыта перед ним – делай что хочешь: ищи все чувствительные места и проверяй мою реакцию на каждую ласку; дразни, пока я не начну молить меня трахнуть; доводи до грани, но не давай самого желанного.

И он решил сделать это все вместе. Минуты, наполненные калейдоскопом эйфории, тянулись вечностью. Я то взмывала стремительно вверх, то летела вниз, всхлипывая и неразборчиво моля не останавливаться. Я больше была не властна над своим телом – я металась в каком-то безумии, хмельном и красочном. Все мои чувства сконцентрировались там, где его язык и губы касались меня, принося неземное наслаждение. Вот оно стремительно набирало силу – и Лео вновь отстранился. Сволочь, мерзавец, как у него совести хватает меня так мучить!

Неожиданно ощутила его поцелуй на шее, а в следующий миг к лону прикоснулась головка твердого члена. Я бессознательно отпустила истерзанное мною покрывало и обняла Лео, прижимая к себе. Раздвинула шире ноги, обхватила ими его бедра. И долгожданное наполнение пришло – он ворвался в меня одним мощным толчком. Сразу за этим внутри меня словно развернулась пружина сильнейшей пульсацией, по телу пронеслась жаркая волна. Легкость и блаженство заполнили все тело, и мои объятья ослабли. Губы растянулись в довольной улыбке. Я почувствовала себя так потрясающе, что, казалось, лучше уже не бывает.

– Открой глаза, – прошептал на ухо Лео.

Нехотя приподняла веки. Напротив были глаза Лео, и в них огонь бушевал, кружился с такой мощью, что я, испугавшись, раскрыла рот в немом шоке. К тому же эти огненные вихри обладали какой-то чудовищной силой – от них невозможно было отвести взгляд.

Я не могла ни моргнуть, ни вздохнуть, лишь чувствовала, как твердый член все быстрее и быстрее вбивается в меня. Всполохи наслаждения не разбегались по телу, они концентрировались где-то внутри. Вместе с тем терялся окружающий мир, утопал в непроглядной дымке. Все, что видела, это огни, завораживающие неистовым танцем. Больше не чувствовала под собой кровати, точно преодолела притяжение земли и теперь взмывала вверх, парила в воздушных массах где-то в облаках. Ни страха, ни тревоги, только свобода и безграничное наслаждение.

Оно сначала точно собиралось внутри в ослепляюще-яркую сферу, наполняя ее до предела, расширяя настолько, что она вот-вот грозилась взорваться. Но я даже не успела испугаться – миг взрыва наступил очень скоро. На долю секунды мне показалось, что внутри меня зародилась сама радуга и разлила по миру свои лучи. Я забыла, что являюсь человеком, ведь чувствовала себя божеством, светлым и бессмертным.

Лео закрыл глаза, пряча огоньки – и я стремительно полетела вниз. Если бы не ощущение его рук на моем теле и его присутствие, которое синоним безопасности, я бы захлебнулась криком ужаса. Все мое сознание было уверено в одном: достигнув земли, я разобьюсь. Но очертания комнаты и ощущение покрывала под спиной плавно, постепенно вернулись ко мне.

Шокированная, я забегала глазами по комнате, будто видела ее впервые. Наткнулась на улыбку Лео, который лежал сбоку, опираясь на локоть.

– По-моему, это было потрясающе. Как считаешь? – спросил.

Я находилась под слишком сильным впечатлением, чтобы сразу оформить все свои новые ощущения в слова. Поэтому лишь кивнула, улыбаясь.

– Попробуем еще?

– Нам завтра с утра в кабинет Командира. Не забыл? Мы должны утром быть отдохнувшие. Особенно ты.

Как только задумаюсь о том, что Лео целую ночь не спал, так еще и натерпелся от веника. К тому же прошагал столько километров, неся меня на руках! Пусть он намного сильнее, чем обычный человек, но ресемитору тоже нужен отдых.

– Эх, размечтался я действительно. Соединение даров не влияет на вредность.

Я прыснула со смеху, и Лео следом за мной. Сгреб меня в объятья, прижал к своей горячей, влажной груди. Я оставила на ней нежный поцелуй, набирая полные легкие запаха его тела. Обняла в ответ, чувствуя себя безмерно счастливой.

Мы так и не пошли в душ, уснули обнявшись и пожелав друг другу спокойной ночи. Лео вновь назвал меня любимой. А я еще некоторое время после того как он уснул, думала, чувствую ли то же самое к нему.

Звук хлопнувшей входной двери разбудил быстрее любого самого беспощадного будильника. Открыла глаза: кровать пуста. Сердце застыло в груди. Недолго думая, подорвалась на ноги и выскочила в прихожую в чем мать родила.

Лео стоял у двери в одном халате с коробкой в руках, а из нее к нему тянулся котенок, тоненько мяукая.

– Смотри, Майюньчик, кого к нам принесли!

Облегчение так резко обрушилось на меня, что я пошатнулась и оперлась о стену, улыбаясь. Лео нежно поглаживал котенка и подступал ко мне. На его губах светилась солнечная улыбка, отражаясь в моем сердце пониманием: да, я чувствую то же самое. Люблю.

Эпилог

ЛЕО

Я знал, что эту бумажку Майя выберет нескоро, поэтому у меня было время подготовиться. «Вместе сходить на выставку» – должно быть ужас как скучно, но она даже представить не могла, что там ее ждет.

Протянула мне бумажку утром, когда мы собирались выходить из квартиры, чтобы позавтракать в местном кафе в Лагере (Майя потрясающе готовит, но пусть уж лучше утром лишние полчасика-часик поспит, чем будет стоять за плитой).

– Давай сходим сюда для разнообразия, – сказала, пока я бегал глазами по буквам.

О, она даже не мысли не допустит, какое разнообразие увидит. Такое разнообразие в лучшем случае бывает только раз в жизни.

– Почему сюда? – не преминул спросить я, а у самого внутри все тряслось от сдерживаемого смеха. И не только от этого – начинал нервничать точно мальчишка перед тем, как впервые подарить цветочки понравившейся девочке. Сразу стал себя успокаивать: очень часто, когда делаешь что-то серьезное первый раз в жизни, нервы натягиваются, рвутся, умирают и содрогаются. Надо лишь перетерпеть. И не подавать виду. Майя не должна ни о чем догадаться, пока мы не приедем на место.

– Хоть немного отдохнем от активного отдыха.

– Чем тебе гонки по области не пассивный отдых? – усмехнулся, вспоминая вчерашний поздний вечер.

– Мое сердечко вчера чуть грудную клетку не разбило от страха! Дай хоть немного передохнуть…

Наивная. Боюсь, сегодня твое сердечко будет выпрыгивать из груди так сильно, как никогда. Вон мое уже мечется как безумное. А до времени икс как минимум часов двенадцать.

– У тебя сегодня во второй половине дня есть консультации?

– Да, и еще одна фотосессия. Освобожусь где-то после семи. Успеем на выставку?

– Конечно. Не переживай. Когда будешь заканчивать, скинешь адрес – я приеду и тебя заберу.

Она нежно улыбнулась и потянулась ко мне. Моя любимая красавица-малышка. Оказывается, каждое утро может быть счастливым, когда рядом она. Стоит лишь ей подняться на носочки, потянуться ко мне – и меня распирает от радости. Я наклонился и, обхватив ее руками, прижал к себе. Смял ее сладкие губы поцелуем, стараясь сохранять самообладание и не лезть к ней под юбку, не красться по спине под футболкой к застежке лифчика.

Оказывается, каждое утро может быть грустным. После завтрака ей надо будет идти обучаться управлению даром, а мне – ехать на очередное задание. Хотелось проводить вместе намного больше времени, чем получалось. Я с нетерпением ждал того часа, когда она сможет работать вместе со мной хотя бы несколько часов в день.

Наш кот по имени Рейн тоже грустил, терся о ноги, пока мы собирались. Провожал нас жалобными глазками.

– Майюньчик заскочит в обед и тебя покормит. Не грусти. – Присел к нему и почесал пушистую спинку, отчего котяра сразу замурлыкал. Моя любимая присела рядом, и наши руки встретились, пока мы гладили кота. Я перевел взгляд от Рейна к Майе и какое-то время просто любовался ею. Волосы она недавно перекрасила, теперь они были прежнего светло-каштанового оттенка и уже спадали на плечи. Быстро растут. Я и раньше считал ее красивой, но сейчас с искренней улыбкой на губах она была для меня самой прекрасной девушкой в мире. Самой любимой и желанной.

Она до сих пор не говорила, что простила меня. Да я и не спрашивал. Я каждый ее день старался наполнить положительными эмоциями, радостными событиями и подарками, не требуя ничего взамен. Мне нравилось ее радовать и баловать. Я каждый день признавался ей в любви, но не слышал ничего в ответ.

Наверно, поэтому я уже нервничаю, как ненормальный. Что, если она мне ответит отказом? Дело даже не в том, что я опозорюсь или зря потрачу множество усилий и денег. Дело в том, что отказ будет значить одно: она до сих пор мне не доверяет. А это больнее всего.

МАЙЯ

Держа счастье в ладонях, так боишься его спугнуть. Оно не будет вырываться и бодаться, а просто может в один миг исчезнуть. Но это все глупости… Мне неважно, сидит оно у меня в ладонях или отошло погулять и ворваться в жизнь к кому-то другому. Я была реалисткой и понимала, что не бывает всегда хорошо. Я никогда не хотела быть именно счастливой и сейчас не хочу. Мне не нужна эта перелетная птица в руках и страх ее потерять. Зато у меня есть сейчас то, о чем я бессознательно мечтала всю жизнь. И это никогда не уйдет. Оно не такое, как ветреное счастье – сегодня здесь, завтра там. Оно намного сильнее и важнее.

Это внутренний стержень. Это нерушимая вера в одно: что бы ни случилось, я с этим справлюсь.

Сначала я каждое утро просыпалась в страхе обнаружить постель пустой. Или боялась, что Лео вдруг скажет: «Ты мне больше не интересна».

Уж счастье точно долго не будет сидеть в ладонях, которые дрожат от страха.

Нет, он каждое утро был рядом. Страшных вещей не говорил, лишь ласкал мой слух словами о любви. А ночами мы вдвоем взмывали к небесам. Об этих полетах я уже была наслышана на обучении и знала все тонкости. Соединение даров действительно усиливает чувства, бережет пару от глупых разногласий и ссор. Но это не значит, что оно строит любовь на пустом месте. Оно лишь помогает.

Как было бы чудесно, чтобы у каждой пары на земле был такой помощник. Складывается впечатление, что нам по жизни все вокруг только мешает любить. Родители со своим навязыванием мнений, друзья с критикой, даже зарплата и та против…

Мы, как ни странно, свободны от этого. Тетя Светлана и Василий Павлович не суют свой нос в наши отношения, волна интереса на тему «Как я охмурила Лео» быстро схлынула после моих саркастических шуток в ответ (не на ту напали!), а зарплата… ну Лео продолжает спонсировать Лагерь и недавно купил себе новую машину, а старую (то есть месячной давности) отдал в местный гараж, откуда агенты берут авто для выездов на задания. Я пока что в новом городе только зарабатывала себе имя, но уже имела немного заказов.

В общем, нам, можно сказать, повезло. Но это вовсе не везение, это результат многих лет труда. Чтобы себя и меня обеспечивать, Лео создал компанию и привел ее к успеху, несмотря на чудовищную конкуренцию и множество других проблем. Да, внешность ему дала природа, но шикарное тело – результат бесчисленного количества часов, проведенных за подниманием тяжестей.

Но мне уж точно, можно сказать, повезло. И пока я думала, что мое счастье результат везения, боялась его потерять. Значит, думала, что не заслуживаю его. Если бы так долго продолжалось, то оно бы точно улетело. Да, я бы справилась без него. Пережила. Ведь у меня есть стержень.

Мой дар – мой стержень. Но, как мне говорили на занятиях, к слабым духом людям он не прилетает. Дар вполне мог улететь куда-нибудь далеко в поисках нового тела, он никогда не спешит. Но он меня сам выбрал – чем не повод для гордости?

И с ним я не собиралась расставаться. Как-то еще в наш первый раз Лео сказал, что завести ребенка ресемитор может только сделав специальный ритуал. В Школе я узнала: ритуал этот – избавление от дара. Он не терпит еще одну жизнь в организме, эгоистичен, точно капризный малыш. Все-таки смысл существования ресемиторов – это поддержание порядка в мире, а не продолжение рода. Но все же у каждого есть задача на склоне лет найти себе преемника (некоторые усыновляют детей), но нам с Лео пока что было об этом рано думать. Мы только начали жить вместе.

Пусть я не видела в себе ничего такого, что могло бы Лео покорить, но ведь главное, чтобы видел он? Значит, мое дело лишь сохранить себя – ту Майю, которую он полюбил. И ни в коем случае не стараться менять его, как бы он ни вредничал и не пытался командовать. Конечно, я продолжала иногда огрызаться по привычке, но строить сложные интриги по переделке его характера… Зачем? Если ему нравится чувствовать надо мной власть, пускай. Главное, что он дает мне вместе со всем защиту и заботу. И любовь.

Я надеялась, он хоть немного чувствует от меня то же самое. Просто, как оказалось, мне тяжело выражать чувства. Может, я со временем тоже смогу каждый день говорить ему о любви. Но сейчас не выходит… Может, потому, что я его до сих пор не простила?

Он ни разу об этом не спрашивал, но иногда я ощущала немой вопрос, застывший в его глазах. Тогда я отвечала ему улыбкой и говорила про себя: «Мое сердце простило тебя еще тогда, когда ты меня обнял на заднем дворе дома после долгой разлуки. Но разум… извини… ему нужно время».

Теть Зоя часто за чашкой чая говорит, чтобы я, может, почаще его веником лупила, и тогда все пройдет. А если со временем веник приестся, его всегда можно заменить на ведро. Правда, шума больше. Но убирать меньше.

Юмористка она. Довольная, что Лео ей новый дом недалеко от Лагеря купил, и теперь она разводит кур, кроликов, свиней, работает на огороде. Отдает деньги Лео домашними пирогами, а он все привозит и привозит разную технику для облегчения труда. Ни у кого из нас не было бабушки, а у нее детей, так что мы нашли друг друга.

Кстати, Лео даже нашел моего отца. Провел расследование, узнал, где работала моя родная мама, когда забеременела. Допросил множество людей, и некоторые рассказали, что действительно Аделина кое с кем тесно общалась. Тот мужчина на самом деле оказался на меня чертовски похож. Правда, он разбился в аварии, когда мне было восемь лет. Как раз за несколько месяцев до самоубийства Аделины. Возможно, именно смерть моего отца вынудила ее сделать тот страшный поступок.

Как-то мы с Лео вместе выбрались на ее могилу. Я ей сказала, что не держу обиды и поблагодарила за то, что она воспитала Лео. И… сказала ей спасибо за то, что она соединила наши судьбы.

Сразу стало как-то легче, будто ее душа, бренная от горя, наконец-то освободилась от оков и улетела на отдых.

А вот Лео даже не захотел узнавать про своего родного отца. Говорил, что один случайно порванный презерватив не повод считать человека родным.

Я не видела причин спорить. Лео вправе сам решать, как ему быть. После того как пришли результаты анализа ДНК, мы вместе съездили в дом Смирновых. Там он заявил, что, несмотря на настоящие родственные связи, менять ничего не будет. Василий Павлович обрадовал нас тем, что все-таки решил отдать компанию какому-то другому своему сыну. Тетя Светлана со слезами на глазах умоляла приезжать почаще, а Лео посоветовал завести ей с Василием Павловичем ребенка и не заниматься бесполезным делом – исправлением ошибок, которые уже нельзя исправить.

Да, с того времени, как делаешь ошибку, словно запускается секундомер. И чем больше на нем число, тем сложнее что-то изменить.

Каждый мой день, каждая ночь, проведенные с Лео, заставляли часы на этом секундомере идти назад. Вот-вот на нем останутся одни нули. И тогда я и вовсе забуду, что он был.

Сегодняшний вечер наверняка заставит бежать часы на том секундомере вспять с утроенной скоростью.

Стоя у примерочной, пока клиентка переодевалась, я отправила адрес торгового центра. Лео сразу перезвонил. Голос у него был какой-то странный. Нервный, что ли… Может, на работе какие-то проблемы. Надо будет при встрече попробовать отвлечь его от проблем хорошим настроением.

– На какую выставку мы пойдем? – спросила, когда в подробностях рассказала, как прошел мой день.

– Выставку фотографий.

Если честно, не особо любила подобные мероприятия. Сама я всегда фотографировала только для людей, которые за это платили деньги. Или для себя. Никогда даже не мечтала о том, чтобы выставить свои работы. Этого добиться не так уж легко. Поэтому я не посещала выставки более успешных коллег. Не хотела смотреть на их работы, грустно вздыхая и подавляя белую зависть. Вместо этого, предпочитала побольше работать и набираться опыта.

– Может, на какую-нибудь другую выставку сходим?

– Нет, – сказал как отрезал. – Я уже достал пригласительные.

– Ладно… А хоть какого фотографа выставка?

– Не помню, – снова резкий ответ. – Через полчаса буду.

ЛЕО

Я уже все приготовил, а она откажется сюда даже пойти? Еще чего. Пусть только придумает какую-то отговорку – силой затащу!

Но, благо, Майя больше не показывала свое недовольство походом на выставку, хотя я чувствовал, что она не изменила мнение. Неужели нужно было выбрать другое место и другие декорации? Да я даже допустить не мог такой вариант, что фотографу не понравится идея пойти на выставку фотографий. Пока ее вез от торгового центра, хотел узнать, почему она не в восторге, но вместе с тем боялся поднять эту тему. Еще начнет меня убеждать в том, что нам нужно срочно искать другую выставку.

В итоге получилось, что мы почти все время ехали молча. Майя несколько раз пыталась пошутить, но я никак не мог вымучить из себя смех. Был слишком напряжен. Казалось, тратил все силы лишь на то, чтобы не показать, как страшно нервничаю.

Понравится или нет? Согласится или нет?

Надо было наплевать на запрет и посмотреть будущее ее сегодняшнего дня. Но это тоже довольно опасная процедура. Если знаешь будущее, можно случайно повести себя не так, как планировалось, – и одно мелкое изменение может потянуть за собой более крупные. Нет. Пусть уж будет так, как оно должно быть.

Итак, мы приехали. Я завез машину на парковку, и теперь у меня было чрезвычайно важное задание – отвлечь Майю настолько, чтобы она, заходя на выставку, не увидела афишу возле входа.

Пришлось сделать вид, что мы дико опаздываем. Что выставка скоро закрывается и если мы прямо сию секунду не зайдем, то нас уже не пустят. Она поверила, но все же чуть не повернула голову прямо к вывеске. Я успел раньше затащить ее в здание.

А все для того, чтобы заранее не вводить ее в шок. И, само собой, не дать догадаться о том, что внутри ждет сюрприз.

МАЙЯ

Подозрительно. Лео какой-то уж больно подозрительный! Откуда у миллионера-гонщика такая тяга к выставкам фотографий, что он готов сломя голову мчаться ко входу, лишь бы успеть посмотреть на снимки?! И к тому же совершенно не помнит имя фотографа… Что-то здесь не так.

Что именно не так, я поняла сразу же, как в широком белом зале наткнулась на первое фото, размером с ватман. Оно показалось мне чертовски знакомым. На нем влюбленная парочка сидела на скамейке в парке. Девушка в приглушенно-синем платье, он в темном костюме. Держатся за руки, смотрят друг на друга с нежностью и любовью. Именно такие пары я любила фотографировать. Когда ощущала искренность и истинное желание пары запечатлеть миг сильного проявления чувств.

И эту фотографию сделала я.

Как и следующую за ней, где пара солнечным днем подпрыгнула на счет раз-два-три и застыла в кадре, паря в воздухе.

И третью, где парень кормил свою девушку насыщенно-бордовыми вишнями. И четвертую, на которой влюбленная пара ехала вместе на лошади.

Не веря своим глазам, я метнулась к противоположной стене и чуть не сбила с ног девушек, оживленно обсуждавших еще одну мою фотографию. Пробежалась вдоль стены, вспоминая один за другим сделанные мною снимки.

Быть не может… Я сплю?

Обернулась, ища глазами в толпе Лео. От нахлынувших эмоций даже не смогла его сразу найти. Голова кружилась. Казалось, вот-вот свалюсь в обморок.

А этот засранец, широко улыбаясь, шел навстречу, явно доволен собой. Ну как можно не предупредить меня! Ничего не сказать! Нагло своровать с моих альбомов фотографии, увеличить их в размерах и вынести на суд людской без моего контроля!

Собралась наброситься на него сразу же, как он подойдет, но растеряла все слова. Губы дрожали, в глазах щипало, а внутри все переворачивалось вверх тормашками и обратно.

Лео меня крепко обнял, ограждая от всего мира. Я должна бы успокоиться, но в голове мысли метались в безумной гонке. Здесь были журналисты, блогеры, другие фотографы? О моих снимках еще не оставили разгромных отзывов? С ума сойти, как страшно…