Текст книги "Клинок архангела (ЛП)"
Автор книги: Налини Сингх
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Глава 11
Поражённая, она внимательно присмотрелась… и заметила морщинки озабоченности на его лице.
– Я не прячусь от Дмитрия
– О, хорошо. Хотя, если сильно разозлишь его, постарайся не стрелять средь бела дня. Сара до сих пор не простила Елену за это. – Хонор слышала об этом инциденте, и даже просмотрела сообщения в Интернете.
– Думаю, пуля недолго пощипит, но совершенно уверена, что вампир слишком стар, чтобы его можно было ей убить, пусть даже попадёт прямо в сердце. – Вивек поморщился.
– О-о-о-о, Елена этого не знала. – Повернув кресло тихой голосовой командой, он поехал к главным компьютерным панелям, чтобы проверить мигающее предупреждение. – Значит, ты пришла насладиться моей весёлой компанией? – Саркастическое заявление, но Хонор провела детство в одиночестве и понимала эти эмоции лучше, чем большинство.
– Прости, что долго не навещала тебя, – сказала она. – Правда в том, что я, вероятно, не покинула бы Академию даже сейчас, если бы Сара не заставила. – Казалось невозможным, что она такое слабое, избитое существом, но так и было, и это нельзя игнорировать. Но Хонор никогда больше не вернётся в это состояние. Вивек бросил на неё проницательный взгляд. – Тут безопасно. Люди не понимают, что им это нужно. – Она подумала о Вивеке в бункере, защищённом от мира, который отверг его, когда он стал не таким совершенным. За исключением… – У тебя гораздо больше мужества, чем у меня когда-либо будет, Ви.
Брошенный в учреждении своей семьёй, он буквально являл собой явный, упрямый отказ сдаться.
– Я был ребёнком, когда это случилось, – грубо сказал он. – Мне хватило времени, преодолеть жалость к себе, пока гнил на больничной койке, так что не хвали меня, я этого не заслуживаю.
Хонор покачала головой, но промолчала.
Затем спросила, зачем пришла, хотя ужас от этого по-прежнему был похож на зазубренный кирпич, рвущий душу.
– Мне нужно, чтобы ты кое-что поискал. – Гнев, паника и тошнота скрутили внутренности. – Фото или видео со мной.
Глаза Вивека вспыхнули такой яростью, что она могла бы испугаться, не знай, что он рождённый охотник – прикован к инвалидному креслу или нет, у него были те же инстинкты, что и у остальных в Гильдии. Сосредоточившись на компьютерах, он начал так быстро отдавать голосовые команды на стольких разных экранах, что она не успевала уследить. Капля холодного пота скатилась по спине, пока Хонор смотрела, как кадры накладываются один на другой. Сглотнув желчь, обжигающую горло, она заставила себя подождать, пока Вивек закончит поиски. – Покажи мне. – Фото за фото заполняло экраны. Она просмотрела каждую страницу результатов, а Вивек перепроверил их.
– Это всё?
– Да. Я копнул очень глубоко, использовал самое большое количество разнообразных поисковых запросов. – Содрогнувшись, она рухнула в кресло.
– Это все фотографии файлов, опубликованные, когда я исчезла, или откровенные снимки, сделанные после моего спасения? – Вивек продолжал разговаривать с компьютерами ещё минут десять, проверяя и перепроверяя.
– Сеть чиста, Хонор. Какие бы фотографии ни сделали эти ублюдки, они их не загрузили. – У него заблестели глаза – Я бы сказал, что они слишком боятся Башни.
– И правильно делают. – Она должна обрадоваться, но то, что нашла Валерию и узнала личность Томми, только усилило осознание, что другие, которые обращались с ней как с куском мяса, всё ещё жили, насмехаясь над ней, живя своей жизнью, свободной от ужаса или страха. – Я не остановлюсь, – сказала она так тихо, что Вивек не услышал, и стиснула кулак. – Как и Дмитрий. – Она напомнила себе, что на её стороне кто-то бесконечно опасный и безжалостный, страшнее любого из больных друзей Валерии.
«Хонор, я не намерен тебя ломать. Планирую соблазнить».
Конечно, этот мужчина хотел откусить от неё кусочек. И ни маленький. Нет, Дмитрий не удовлетворился бы ничем меньшим, чем полная капитуляция.
***
Через девять часов после того, как в последний раз видел Хонор, когда ночь уже окутала мир, Дмитрий закончил говорить с Галеном по спутниковой связи, когда Веном связался с ним.
– Сорроу убежала от охраны. – Вампиру не составило труда привыкнуть к новому имени Холли… возможно, потому, что когда-то он принял собственную новую личность. – Чуть больше часа назад. – Дмитрий не стал чертыхаться.
– Я найду её. – А ещё пообщается с охранниками. Хотя Сорроу очень умная и не совсем человек, ей меньше четверти века, а им сто пятьдесят с лишним лет.
Веном тряхнул головой, отчего волосы упали ему на лоб.
– Слушай, – сказал он, нетерпеливо убирая локон, – ты разбираешься с другим делом. Я…
– Нет. Она под моей ответственностью. – Елена нашла её, но именно он вытащил Холли из той крошечной будки, где она, вся в крови, пряталась. – Я знаю, куда она пойдёт. – Веном не сдвинулся с места, его готовность противостоять остальным в Семёрке одна из причин, по которой его взяли в эту команду.
– Дмитрий, ты слишком глубоко в это погружаешься. Если… – Чёрные зрачки вампира сузились, превращаясь в точки на фоне жгучей зелени радужки. – Если в ней больше Урама, чем человечности, может последовать казнь.
– Это не проблема. – В конце концов, он сломал шею собственному сыну.
«Всё будет хорошо, Миша. Обещаю».
Он солгал с улыбкой на устах, поцеловал сына в лоб, и эта нежная, как у младенца, кожа горячо прижалась к его губам.
«Папа всё уладит».
Заметив Феррари парни, болтающиеся у обочины, когда он припарковался на свободном месте перед грязным маленьким зданием с неоновой вывеской, провозглашающей «Кровавое логово», одобрительно заворчали. Поскольку по номерному знаку ясно, что машина принадлежит Дмитрию, он не стал утруждаться предупреждениями. Любой, кому хватит тупости прикоснуться к его машине, заслуживал того, что причиталось.
Вышибала с широко раскрытыми глазами, который весил килограммов на девяносто больше Дмитрия – и который не смог бы остановить его ни на секунду – открыл дверь в клуб до того, как Дмитрий добрался до неё.
– Женщина ростом сто шестьдесят пять сантиметров азиатского происхождения, – сказал он бритоголовому мужчине. – Чёрные волосы с розовыми прядками, карие глаза – по крайней мере, на данный момент – бледная кожа.
Сорроу старалась не выходить на солнце не потому, что оно причиняло боль, а потому, что она считала себя существом, принадлежащим тьме.
– Зайдя на перерыв, я заметил эту цыпочку, когда она входила в одну из кабинок с парнем, – ответил вышибала.
– Может, это она.
Шагнув к кабинке после того, как вышибала указал на неё, Дмитрий открыл дверь и увидел белого мужчину лет двадцати с чем-то, его штаны были обёрнуты вокруг лодыжек. Он сжимал в руке налитый член и дрочил с остекленевшими глазами. Сорроу, сидевшая на скамейке напротив, изогнула ало накрашенные губы.
– Решил присоединиться к вечеринке?
Насмешливый вопрос, в котором не было сексуального подтекста, хотя она была одета в ультракороткое обтягивающее чёрное платье на тонких бретельках, а на ногах – чёрные высоки сапоги.
Не говоря ни слова, Дмитрий дал мужчине пощёчину. Тот моргнул, посмотрел вниз и снова поднял глаза.
– Какого?..
– Убирайся. – Дмитрий придержал открытую дверь.
Член опал, мужик натянул штаны и вышел, спотыкаясь о свои же ноги, торопясь освободить кабинку.
Закрыв дверь, Дмитрий опёрся на неё и посмотрел, как Сорроу опрокинула что-то похожее на большую порцию текилы, прежде чем с отвращением разбить рюмку.
– Ты в курсе, что я даже не могу, как следует напиться?
– У тебя изменился метаболизм. – Наряду со многими другими вещами.
Сорроу горько рассмеялась.
– Ага, а ещё я могу заставить мужчин достать член и дрочить передо мной. Великая сверхсила, да? – В каком-то смысле, да. Наряду с зелёным кольцом вокруг радужки и, возможно, убийственным безумием, Сорроу обрела способность гипнотизировать людей на короткий промежуток времени. Прямо сейчас она могла заставить людей совершать поступки, к которым они уже были предрасположены, но Дмитрий не думал, что так продолжится долго. За время, что прошло с момента укуса Урама, изменения в Сорроу прогрессировали с феноменальной скоростью.
Осознавая её разочарование из-за того, что он явно не разгневался, он смотрел, как Сорроу грациозно, как кошка, поднялась, подошла и прижалась к нему.
– Дмитрий, почему ты никогда не трахал меня и не пускал кровь? – У неё блестели глаза, но говорила она жёстко. – Недостаточно хороша?
– Я не сплю с девчонками. – Она запрокинула голову, отчего Дмитрий заметил, насколько тяжёлый у неё макияж, и посмотрела на него.
– Я не ребёнок. – Дмитрий не стал спорить по этому поводу, а просто, взяв её за руку, открыл дверь. Она начала сопротивляться.
– Я…
– Хватит, – сказал он тихим тоном, который прорезался сквозь пульсирующую музыку, как будто та не звучала вовсе. – Сегодня я уже вырезал аккуратные, маленькие кусочки вампирши, – закончил Дмитрий. Хонор, когда вернулась в комнату, не поняла, что Валерия лишилась почти всего сердца. – С другим вампиром, я планирую сделать что-то гораздо хуже. Так что не стоит сейчас со мной связываться. – Сорроу сделала вдох, но больше ничего не говорила, пока они не вышли на улицу. От свежего воздуха поздней весны у неё мурашки поползли по рукам.
– И сколько ушло времени? – спросила она дрожащим голосом.
– Что?
– Через сколько… ты стал бесчеловечным?
– Через три месяца после завершения обращения.
Именно столько Миша кричал и рыдал, закованный в цепях напротив него, и столько же прах Катерины лежал на открытом воздухе рядом с прахом матери.
«– Прости, Ингрид. – Он стоял рядом с обгоревшим каркасом дома, держа на руках тело мёртвого сына – самую драгоценную ношу. – Прости меня».
Подойдя к Феррари, Дмитрий распахнул пассажирскую дверцу.
– Залезай.
Сорроу подчинилась, её неповиновение было подавлено жестокостью его настроения. Внезапно она показалась душераздирающе юной, но Дмитрий не станет давать ей поблажек. Он уже больше года снисходительно к ней относится.
– Использование вампирских способностей на смертных без разрешения может привести к тому, что тебя приговорят зарыть в землю. – Вампира заживо хоронят в гробу, закапывают и дают столько крови, чтобы хватило для выживания. У Сорроу задрожала нижняя губа. – Сзади лежит моё пальто. – Она повернулась, схватила пальто и завернулась в него, съёжившись.
– Ты закопаешь меня в землю?
– Нет. Именно это наказание отменили. – Рафаэль сделал это для Елены, подарок архангела своей супруге. – И мне поручили найти достойную замену.
Сорроу плотнее закуталась в пальто.
– Извини. – Нерешительные, испуганные слова ребёнка, которым он её и назвал.
Вздохнув, он перевёз их через пролив Гарлем и срезал через Манхэттен. После, пересёк мост Джорджа Вашингтона, прежде чем остановить машину на вершине утёса, откуда открывался вид на Манхэттен. Городской пейзаж представлял собой россыпь драгоценных камней на фоне чёрного неба, где тёмными силуэтами проносились ангелы.
– Сорроу, я заключаю с тобой контракт. – Лишь так он сможет научить её владеть собой. – Неважно, что тебя обратили против воли. Станешь свободной лишь тогда, когда я решу, что ты неопасна.
Сорроу стянула сапоги во время поездки, и теперь сидела, поджав ноги под себя. Она очень крошечная, так что ей было легко так сидеть.
– Ты научишь меня тому, что нужно знать? – В этих словах слышалась мольба.
– Нет. С этим разберётся Веном.
Сорроу едва ли не зависела от него.
«– Мне холодно.
– Знаю, Миша, ты очень храбрый мальчик.
– Они сделали больно маме и Рине. – Он с доблестью пытался подавить рыдания. – Очень больно маме и Рине, папа».
Плач Миши до сих пор преследовал Дмитрия. И он не мог и не стал бы добавлять к этому ещё чей-то голос.
– Веном ещё начнёт учить тебя, как контролировать способности. – Хотя Сорроу этого не знала, способность Венома гипнотизировать превосходит её. – Я жду, что ты будешь ему подчиняться.
– Так и будет. – Последовала пауза, заполненная недосказанным тихим признанием. – Кем я становлюсь? – спросила она наконец.
Он мог бы солгать, дать ложную надежду, но это лишь приведёт Сорроу к смерти.
Повернувшись, он подался вперёд, чтобы заправить ей за ухо прядь волос цвета воронова крыла. Сорроу вздрогнула, и Дмитрий понял, что она почувствовала холодное лезвие его гнева.
– Никто не знает. Но я не позволю тебе стать проблемой. Понимаешь? – Она тяжело сглотнула.
– Да, – прошептала она, прежде чем повернула лицо к его руке, всё ещё лежащей на её щеке.
– Мне страшно, Дмитрий.
«– Папа, мне страшно».
Сорроу не Миша, не маленькая и беззащитная, но с таким же успехом могла им быть. И поэтому, несмотря на клятву держаться на расстоянии, он не сказал ей беречь себя, или что почти все считают, что её шансы выжить минимальны. Вместо этого он погладил тёмный шёлк её волос и подумал о мягких чёрных кудрях, которые он когда-то ощущал под ладонью, когда тело его сына билось в конвульсиях.
«– Пожалуйста! Нет! Остановись!»
***
Хонор сбросила простыни и скатилась с кровати, сердце колотилось в два раза быстрее. Взглянув на часы, она поняла, что прошло всего три часа с тех пор, как она отключилась, поработав над татуировкой.
Проблема в том, что она продолжала вспоминать деяния Валерии, Томми и их друзей.
За исключением того кошмара… Она могла бы поклясться, что он не имел никакого отношения к яме. Возможно, это отголоски детских кошмаров, ставших причиной того, что её не удочерили, хотя младенцев всегда брали первыми.
Очевидно, она кричала, кричала и кричала, пока не засыпала… только для того, чтобы начать всё снова, как только проснётся. Она кричала, пока ей не исполнилось четыре или пять лет. А после, как правило, просыпалась, когда начинала кричать, и проводила остаток ночи, борясь со сном. Проблема того, что её бросили, как назвал это один детский психолог. Хонор не была так уверена. То, что она чувствовала, когда просыпалась после детских кошмаров, было огромным, слишком грандиозным, ужасной темнотой, наполненной полным опустошением. То же самое, от чего у неё сейчас сдавило горло, а сердце колотилось так сильно и быстро, что могло разбиться о рёбра. Потирая рукой грудь, чтобы прогнать это чувство, Хонор направилась в душ. После, переодевшись в свежую одежду, она взяла телефон и набрала номер, которым никогда не собиралась пользоваться в четыре утра прохладным весенним утром, когда небо окрасилось в дымчато-чёрный цвет, разбавленный россыпью горящих огней в офисах высотных зданий. Раздался мрачный мужской голос, просивший оставить сообщение. Повесив трубку, она потёрла ладонями лицо и направилась раскладывать увеличенные фотографии татуировок на маленьком обеденном столике у окна.
Она совершила прорыв, или то, что считала прорывом, как раз перед тем, как измождённо свалиться на кровать. Теперь, когда разум прояснился, несмотря на ночные кошмары, Хонор начала восстанавливать ход мыслей. Да, это определённо ключ. Или часть ключа. Она не знала, как долго работала, но несколько страниц в блокноте оказались исписанными, когда в её дверь постучали. Нахмурившись, она взглянула на настенные часы. Половина пятого. Тело напряглось от странного возбуждения, потому что лишь один человек мог прийти в это время, она подняла пистолет и посмотрела в глазок.
Глава 12
Хонор опустила пистолет, – странный поступок, учитывая, кого она собиралась впустить в дом, – и открыла дверь.
– Ты звонила? – спросил Дмитрий. На нём была белая рубашка, расстёгнутая у ворота, и чёрные штаны. А волосы выглядели спутанными, будто он взъерошил их рукой. От такого вида она сжала кулаки.
– Заходи, – сказала Хонор, перед её глазами возник чёткий и яркий образ того, как бы он выглядел, удовлетворённо и лениво лёжа на постели.
Хотя Хонор знала, что Дмитрий, скорее всего, был из того типа любовников, которые предпочитают вести даже в самых интимных танцах, её мозг упорно рисовал его вальяжно развалившимся на спине с дразнящей улыбкой – так, как мужчина будет смотреть на свою любимую. Этот образ был настолько соблазнительным, что ей пришлось усилием воли отбросить мысли и вспомнить, кем он является на самом деле – опытным вампиром, испробовавшим все из возможных грехов и тем, кто останется с одной и той же женщиной только до тех пор, пока не удовлетворит своё любопытство.
«Я женился на ней».
По крайней мере, существовала одна женщина, которая смогла пробудить в нём нечто большее, нежели мимолётное сексуальное влечение. Хонор горела желанием узнать всё об этой женщине, задать сто тысяч вопросов. Правда, на один из вопросов ей не требовался ответ – очевидно, что брачные клятвы Дмитрий давал очень, очень давно. И этот мужчина больше не существовал, возможно, уже несколько столетий.
– Хочу кое-что тебе показать, – произнесла Хонор, не понимая странной боли, зародившейся внутри. Дмитрий молча последовал за ней к столу. – Я почти уверена, – добавила она, объяснив процесс, после которого пришла к своим заключениям, – это имя. Она прикоснулась к группе символов. – Образец, с которым я работаю, такой маленький, что, возможно, звучание далеко от оригинала, но думаю, это что-то похожее на Асис или Эсис.
Дмитрий затих.
– Исис, – ответил Дмитрий, и Хонор почувствовала, словно костлявая рука сжала её шею.
– Расскажи мне о ней, – потребовала Хонор и посмотрела вверх. Лицо Дмитрия казалось застывшим, а взгляд таким отстранённым, что в глазах можно было увидеть вечную пустоту. – Дмитрий. – Каким-то образом её ладонь оказалась на его руке, и сквозь тонкую ткань рубашки можно было почувствовать горячую кожу и натянутые сухожилия.
– Тебе не стоит сейчас ко мне прикасаться. – Хонор отдёрнула руку, но страх, который почувствовала, не имел никакого отношения к Дмитрию. Этот страх сидел где-то глубоко внутри и вырвался наружу вместе с именем, которое ничего не значило… но, пробуждало не просто злость, а что-то за границами гнева и ярости.
– Расскажи.
Дмитрий произнёс безжизненным голосом:
– Исис была ангелом, которая обратила меня. За это я проткнул её сердце, а тело разрубил на куски.
Удовольствие, жестокое и дикое, вперемешку с навязчивым отчаяньем, пронеслось по телу Хонор. Она потрясённо попятилась от стола, а ручка, с помощью которой объясняла теорию, выпала из руки.
Дмитрий не отрывал глаз от Хонор, пока она распускала волосы из неряшливо завязанного на затылке пучка и резкими шагами шла на кухню.
– Именно там я и видел этот код. – На столе Исис, ещё с самого начала, когда она позвала его в свои покои. – Она называла его своим маленьким секретом, но придворные и друзья Исис должны были уметь им пользоваться, потому что она писала им записки этим кодом.
Слишком много бессмертных, чтобы назвать конкретное имя, но Дмитрий даст толчок в расследовании. Прямо сейчас его внимание занимала охотница.
Под его взглядом, Хонор начала заваривать чай отточенными движениями, которые повторяла не один раз, но в данный момент аккуратно воспроизводила каждый шаг знакомого процесса.
Так же делала Ингрид, когда ей нужно было успокоиться.
– Что ты знаешь об Исис? – пробормотал Дмитрий, опёршись об островок, отделяющий кухню от столовой и гостевой комнаты. Пространство было открытым с двух сторон, так что Дмитрий не мог перекрыть Хонор пути отхода, но хоть охотница и боялась, казалось, убегать не собирается.
Сейчас, пока Хонор наливала кипяток в стеклянный заварочный чайник, кости проступали сквозь тонкую кожу, словно внутри неё шла борьба.
– Ничего, – ответила Хонор, опустив чайник с горячей водой и оставив завариваться бледные красно-оранжевые листья чая. – И всё же, хотела бы сплясать на её могиле. – Откровенные эмоции в голосе Хонор нашли отклик внутри Дмитрия.
– У Исис нет могилы, – произнёс вампир, всматриваясь в глубокие зелёные, полные тайн глаза. – Мы убедились, чтобы от неё ничего не осталось. – Но, похоже, что-то всё-таки смогло выжить, какие-то осквернённые части сейчас хотели вновь пустить корни.
– Мы?
Дмитрий не видел проблемы в том, чтобы поделиться правдой – это никогда не было тайной.
– Рафаэль был со мной. Мы убили Исис вместе. – Связь, закалённая кровью и внутренностями Исис в пропитанной болью комнате под главной башней, никогда и никому не разорвать.
Хонор оперлась рукой об островок. И тогда, взглянув в глаза бессмертного вампира, задала вопрос, который Дмитрий никак не ожидал услышать от испуганной женщины – какой он её впервые увидел в своём офисе.
– Кем ты был до Исис, Дмитрий?
«– Оно сломалось, – расстроенно прошептал ребёнок.
– Покажи.
– Ты расскажешь маме?
– Это будет нашим секретом. Ну вот, я починил.
– Дмитрий, Миша, что вы там делаете?
– Это секрет, мама!
Смех, милый, женственный и такой знакомый, а после звук тихих шагов Ингрид, которая была на последних месяцах беременности. Она поцеловала сначала смеющегося сына, а затем улыбающегося мужа».
– Я был другим человеком, – ответил Дмитрий, доведённый до края мощным притяжением, которое чувствовал к Хонор.
Хотя он вёл развратную жизнь после того, как его мир сгорел и превратился в пепел, хоть и очернил душу, предаваясь всем возможным порокам в попытке заглушить боль, но никогда, никогда не предавал Ингрид в том, что действительно важно. Его сердце оставалось нетронутым, заточенным в камень.
«Я буду любить тебя даже когда стану прахом, развеянным ветром».
И эта охотница, сломленная на самых сокровенных уровнях, скорее всего, не сможет заставить его нарушить клятву… но всё же нельзя отрицать, в ней были скрытые глубины, которые Дмитрию не терпелось исследовать.
– Ты отличный фотограф, – похвалил Дмитрий.
Она пожала плечами.
– Я практикуюсь, а Виктория была не совсем подвижной целью. – Она наморщила лоб.
– Я должна чувствовать себя плохо из-за того, что воспользовалась положением, пока Виктория была приколота, словно бабочка, но не сожалею. И кто я после этого?
– Человек. Несовершенное создание.
– Странно, но почему-то мне лучше. – Хонор потянулась, чтобы открыть верхний ящик. От движения её серая футболка сильнее обтянула полную грудь, но не настолько, чтобы очертить тело, которое, Дмитрий мог поручиться, было создано для выставления на показ.
Дмитрий развернулся и начал осматривать квартиру. Когда он направился к комнате, которая, по его мнению, была спальней, Хонор заговорила:
– Это личное пространство, Дмитрий.
Он проигнорировал предупреждение и услышал вульгарную матерщину. Но пока Хонор оббежала стойку, чтобы остановить Дмитрия, он уже стоял у шкафа.
– И что ты делаешь?
– Смотрю, кем ты была до Валерии и Томми. – Он вытащил короткое красное платье с глубоким вырезом и открытой спиной.
– Мне нравится.
Щеки Хонор стали такими же красными, как и платье. Она выхватила вешалку из рук Дмитрия.
– Чтобы ты знал, я никогда его не надевала. Это подарок от друга. – Энтузиазм Дмитрия потух.
– Такие платья покупают мужчины.
– Или подруги, которым нравится дразнить меня, – пробормотала Хонор, засовывая платье обратно в шкаф.
– Собирайся. – Дмитрий вытянул другую одежду и бросил на кровать. В основном рубашки и простые топы, но более обтягивающего фасона. Никаких бесформенных футболок и свитеров, которые Хонор носила в последнее время. – Оденься подобающе и я покажу тебе то, чего ты никогда не видела, – добавил он.
Злобно зыркнув на Дмитрия, Хонор начала запихивать одежду обратно.
– Вообще-то мне нужно работать – остальные знаки сами себя не расшифруют.
При упоминании Исис ледяная волна гнева прокатилась по венам, Дмитрий аккуратно закрыл дверцы шкафа.
– Как я понял, ты ходишь кругами, – произнёс он соблазнительно и тяжело вздохнул.
– Я почти закончила. Практически расшифровала.
– Перерыв пойдёт тебе на пользу.
Пока Хонор одевалась, Дмитрий сделал несколько звонков, один из них – Джейсону. Если кто-то собирался возродить, или же поклонялся Исис в любом виде и форме, Дмитрий хотел распознать ублюдков и уничтожить.
Хонор подошла к туалетному столику и взяла расчёску.
– Куда мы?
– Узнаёшь, когда придём.
Охотница прищурила глаза.
– Выйди, чтобы я смогла одеться.
– Не тяни. – Под злобным взглядом Хонор, Дмитрий широкими шагами вышел из комнаты и стал кому-то звонить.
Джейсон не слышал ничего, связанного с ангелом по имени Исис, но пообещал предупредить всех из своих разведчиков. Дмитрий ещё связался с Иллиумом, чтобы тот ввёл в курс остальных из Семёрки. Последним, кому он позвонил, был Рафаэль.
– Ты уверен?
– Да, – ответил Дмитрий, прекрасно понимая вопрос.
– Я сам разберусь. – Исис была его кошмаром.
Дмитрий повесил трубку и засмотрелся на Манхэттен, всё ещё окутанный седым поцелуем ночи; на Башню, возвышающуюся над горизонтом. Внезапно аромат диких цветов стал сильнее.
Это всколыхнуло давно похороненные внутри воспоминания, запах заставил его вспомнить смертного, которым он был так давно, что на своём веку повидал рассветы и падения целых цивилизаций.
– Пойдём.
Дмитрий повернулся и увидел Хонор в бесформенных джинсах и свободной белой рубашке.
– Я сказал, оденься подобающе. – Он прекрасно понимал, почему она выбирает такую одежду, и это заставило его быть бессердечным.
– Только потому, что хищники не смогут тебя, как следует рассмотреть, не значит, что не посчитают тебя свежим мясом.
От ярости скулы Хонор заалели.
– Отсовокупись, Дмитрий.
– Прямо в лоб о сексе? – переспросил он специально с дразнящей улыбкой. – Тогда иди сюда, милая. – Он видел, как Хонор дёрнулась, будто боролась с желанием выхватить пистолет и изрешетить ему сердце.
– Знаешь что, думаю, я предпочитаю одиночество. Выметайся.
– Какая же ты жалкая, – ответил Дмитрий, прекрасно осознавая, что бьёт по больному. – Если бы у Валерии ещё был язык, она бы посмеялась над тем, в кого тебя превратила.
Хонор застыла.
– Я думаю, что начинаю тебя ненавидеть.
– Плевать. – Ненависть – это сила. Так он и выжил в подземелье. – Будет даже приятнее, когда ты окажешься подо мной голая и влажная.
Хонор не ответила и влетела в спальню. И через десять долгих минут вышла к нему.
В этот раз она заплела высокий хвост, надела обтягивающие джинсы, чёрные сапоги до колена, узкую чёрную футболку и набросила сверху кожаную куртку такого же цвета длиной до бедра.
Дмитрий оказался прав: у неё великолепна грудь, а тело – просто отпад. Он подошёл вплотную к Хонор, в которой полыхала ярость, и протянул руку, чтобы коснуться. Притяжение невозможно было отрицать.
Быстрое движение, локоть у груди – охотница сбила вампира с ног, и он оказался на полу. Дмитрий посмотрел снизу вверх на Хонор, которая в этот раз не была жертвой, и рассмеялся.
Хонор не знала, чего ждать, но точно не смеха, глубокого, мужского, жаркого и невероятно настоящего.
Дмитрий протянул руку, но Хонор его проигнорировала. Хотя её взволновало, насколько сильно ей хотелось оседлать это прекрасное тело, наклониться и поцеловать чувственные губы, растянутые в улыбке – словно он только что не резал её своими безжалостными и острыми, словно бритва, словами. Его смех превратился в улыбку, очень, очень мужественную.
– Иди ко мне.
Вместо этого Хонор пошла к двери… но больше не была уверенна, что в этом сумасшествии, творящемся внутри, сумасшествии по имени «Дмитрий», сможет оказаться победителем.
Когда Дмитрий остановил машину позади неприметного чёрного здания в Сохо, Хонор застыла.
– Ах ты ублюдок, – произнесла она тихим, еле слышным, голосом. «Эротик» – название клуба для самых высокоранговых вампиров. Хозяева вечеринок – в основном люди, но с приглашённым случайным «новым» вампиром – были обучены, как справляться со старшими, уже почти бессмертными. Некоторые называли танцовщиц в этих элитных стенах гейшами запада.
Дмитрий закинул руку на спинку сиденья Хонор, и посмотрел, казалось, довольным зловещим взглядом… если не вглядываться в холодные и жестокие глаза.
– Есть большая вероятность, – заговорил он голосом, который словно бархат окутал её грудь, – что тебе встретится, по крайней мере, один вампир, пробовавший тебя раньше.
«– Давай, охотница, покричи ещё немного. Так твоя кровь только слаще».
Перед глазами Хонор замелькали пятна, дыхание спёрло. В её руках оказался пистолет, направленный Дмитрию в голову, так быстро, что она не поняла, когда успела достать его из кобуры.
– Я ухожу.
Молниеносное движение, и пистолет Хонор уже в руках Дмитрия, а его чувственное лицо – в дюйме от неё.
– Подразни их тем, что выжила, Хонор. Или убеги, как испуганный кролик. Выбор за тобой. – Жестокость, скопившаяся в теле, жаждала найти выход – Хонор хотела ударить Дмитрия, пустить ему кровь.
– Какая тебе разница? – резко прошептала она. – Я же для тебя просто новое развлечение.
– Твоя правда, – ответил Дмитрий, коснувшись её щеки дулом пистолета. – Но мне не интересно играть с тем, кто уже наполовину мёртв. – Дмитрий положил пистолет ей на ноги и открыл дверцу, чтобы выйти. – Странно, – пробормотал он, захлопывая дверь, – насколько ты напоминаешь мне её, но всё же в тебе нет даже намёка на её дух.
Хонор смотрела на его удаляющуюся спину, пока он шёл к заднему входу клуба, оставив одну в машине-пантере. Пистолет в кобуре казался тяжёлым грузом.
Его слова были хорошо продуманными, чтобы вызвать реакцию, но всё равно жгли. Сильно.
– С тобой больше не интересно, охотница. Я ожидал большего сопротивления в игре.
Выпрыгнув из машины, Хонор пошла за Дмитрием. Он бросил взгляд через плечо, ожидая, пока она его догонит.
– Постарайся никого не пристрелить. – Низкий рык коснулся всех чувств Хонор близостью столь же соблазнительной, как и сложный аромат полуночных роз. – Нам нужно заставить людей говорить.
Они дошли до двери, которую уже открыл для них вышибала.
– Господин, – поздоровался мужчина, изо всех сил стараясь не смотреть на Хонор.
– Он выглядел удивлённым, – произнесла охотница, идя по коридору. – Обычно ты не с таким сталкиваешься?
– Да. – Они направились на звук хриплого джаза, доносящегося слева. Наклонив к Хонор голову, Дмитрий произнёс: – Все подумают, что ты делишь со мной постель.
