Текст книги "Поезд до станции детство"
Автор книги: Надежда Волгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Глава 11
Оазис жизни
Практически ослепшие от яркого, пронзительного света, оглушенные силой удара, принесшего с собой затишье, они едва стояли на ногах. Только то, что все крепко держались за руки, не позволило упасть и разметаться на приличное расстояние друг от друга.
Постепенно чувства начали оживать. Запахи! Волнующие запахи жизни коснулись обоняния. Они окружали со всех сторон, проникая в сознание, наполняя тела мощной энергией, делая их окончательно живыми.
Глаза все еще оставались закрытыми. Стоило их чуть-чуть приоткрыть, как ослепляла вспышка чего-то яркого, обжигающего, оставляющего после себя перламутровые вспышки.
– Что это? – неестественно высоким голосом спросил Виктор. – Ответьте мне, что это? Где мы? Почему я ничего не вижу? – нотки паники зазвучали более отчетливо.
– Ты ничего не видишь, потому что глаза твои закрыты, – стараясь говорить как можно спокойнее, хоть и неуверенно, произнесла Алина. – Все так себя чувствуют? – обратилась она к остальным.
– Абсолютно! – успокоил ее Иван. – Пана! – позвал он в следующее мгновение. – Пана! Ты меня слышишь? – он слегка встряхнул ее руку, которую держал в своей.
– Ой, – раздалось слева от него. – Ой, ой, как больно!
– Не открывай глаза, – поздновато предупредил Иван. Пана успела хапнуть порцию болезненной яркости.
– Где мы? – с испугом спросила она. – Я ничего не помню.
– Честно говоря, не уверен, что сам понимаю больше тебя, – усмехнулся Иван. – Но, судя по всему, переход мы все-таки совершили. Только вот куда?
– Ребята! – воскликнула Алина. – Кажется, у меня получается! Попробуйте приоткрыть глаза совсем чуть-чуть. Щель должна быть малюсенькой, чтобы ресницы плотными шторами преграждали доступ свету. Так не больно.
– Точно, – подал голос Андрей. – Только, и видно совсем мало, точнее, почти ничего.
– У меня уже получается открыть их немного сильнее, – призналась Алина. – Боже мой, какой яркий свет! Ничего подобного в жизни не встречала!
Первое, что они увидели – это воздух. Он казался осязаемым и одновременно абсолютно прозрачным. Миллиарды разноцветных вкраплений делали его светящимся. Вот что мешало им открыть глаза! Посмотрев на небо, Андрей увидел неестественно огромный диск солнца, практически закрывавший собой все пространство вокруг. «Это невозможно! – решил он. – Такого солнца не может существовать в природе!» От него и исходило разноцветное сияние, насыщая воздух собственной жизнью.
– Посмотрите на нас! – воскликнула Алина, когда прошло первое шоковое состояние, и мысли завращались в правильном направлении. – Мы переливаемся!
Андрей окинул взглядом друзей, с трудом оторвавшись от созерцания солнца. Потом в изумлении посмотрел на свои руки. Кожа приобрела перламутровый оттенок. Она переливалась всеми цветами радуги.
– Это невероятно! – прошептал он. – Как такое может быть?
– А это не вредно? – с опаской спросил Виктор. – Мы ничем не заболеем?
– А у тебя есть выбор? – обратилась к нему Алина. – Посмотрите на Пану! И на Ивана! – сказала она в следующее мгновение.
Если кожа Андрея, Виктора и Алины приобрела равномерный перламутровый оттенок, то с Иваном и Паной творилось что-то иное. Складывалось впечатление, что на девушке сосредоточился в основном оранжевый цвет, а Иван приобрел фиолетовую ауру, плавным покрывалом окутавшую его тело. Они смотрели друг на друга, не в силах оторвать взгляд. Оба выглядели настолько экзотично, что троим остальным на какой-то миг стало страшновато в их присутствии. В новом облике они были невероятно красивы!
– Что же это такое? – пробормотала Алина, борясь со священным трепетом, поднимающимся в душе. – Где же мы очутились?
Лишь когда Иван, с трудом оторвав взгляд от Паны, посмотрел на остальных и слегка улыбнулся, все с облегчением перевели дух, узнав в нем рассеянного парня, знакомого с детства.
– Да-а-а, ребятки, попали мы… – стараясь казаться веселым, протянул он, – такое даже во сне не может присниться.
Наконец, все они смогли заставить себя осмотреться по сторонам. Довольно большое пространство, со всех сторон окруженное плотным туманом, было покрыто густой растительностью, разного размера и формы, но главное, цвета. Повсюду были краски – буйные и неистовые. Небесно-голубой, солнечно-желтый, сочно-зеленый, ярко-синий… вся палитра была представлена тут. Красота поражала фантастичностью, не верилось, что подобное может существовать в реальности. Хотя, была ли это реальность?
На самом краю сада, прижимаясь задней стеной к туманному образованию, притаился небольшой домик, умело замаскированный зеленью. Они его не сразу обнаружили. Если бы не площадка, вырубленная возле крылечка, от которой вела узенькая тропинка, возможно, они бы еще долго не замечали его. Дом напоминал избушку из сказки, только не деревянную, а из чего-то, похожего на фарфор, перламутровый и гладкий, с причудливым орнаментом под золото.
– Раз есть дом, значит, есть и люди, – рассуждал Андрей, когда все они, не спеша, приближались к строению, опасаясь малейшего подвоха.
– И как вы думаете, кто эти люди? – задал вопрос Виктор.
– Надеюсь, те, кого мы ищем, – ответил ему фиолетовый Иван, который крепко держал за руку оранжевую Пану. Девушка от растерянности не могла произнести ни слова. Она только молча озиралась по сторонам, все время возвращаясь взглядом к Ивану, словно ища у него защиты.
– Ты имеешь в виду?..
Договорить Виктор не успел. Дверь в дом распахнулась, и на крылечко вышел высокий широкоплечий мужчина с русыми длинными волосами. В длинной рубахе без рукавов, подпоясанной широким поясом, с глубоким вырезом на мускулистой груди. На ногах его красовались сандалии со шнуровкой почти до колена. Он казался немного бледным из-за ауры цвета морской волны вокруг него.
Мужчина застыл, в немом удивлении уставившись на друзей, от которых его отделяло расстояние шагов в десять. Он первым и нарушил молчание:
– Кто вы? И как вы здесь оказались? – произнес он глубоким низким голосом, наполненным спокойствием и проникновенностью. Его глаза успокаивали, на губах появилась мягкая улыбка, как бы призывая оказать встречное доверие, не пугаться.
– Люди, кто же еще? – проворчал Виктор. На него единственного не подействовали положительные флюиды, исходящие от незнакомца. – Мы бы и сами хотели узнать, как оказались здесь.
– Мы не причиним зла, – выступила вперед Алина, загораживая собой Виктора. – Мы ищем своих друзей. Это место… Что это? Мы сами не понимаем, где оказались, и как сюда попали, – она улыбнулась немного натянуто от волнения.
– Это место называется Оазис жизни, – ответил мужчина, – и люди никогда не пересекали его границу. Оно изолировано от всего остального. Оно недосягаемо. Поэтому я удивлен вашим появлением.
Все время, пока длился диалог, Андрей внимательно рассматривал мужчину. Что-то знакомое было в том, как тот говорил и улыбался. Разрез глаз кого-то напоминал, и манера прищуривать их тоже казалась знакомой. То, что сначала явилось смутной догадкой, постепенно перерастало в уверенность, пока окончательно не убедило его в правоте.
– Кирилл? – тихо спросил он. Мужчина вздрогнул от неожиданности. Он медленно спустился с крылечка и неуверенно приблизился к говорившему.
– Откуда ты знаешь мое человеческое имя? – вопросом на вопрос ответил он, пытливо вглядываясь в глаза Андрея, в которых уже начали разгораться робкие искорки радости и надежды.
У Алины от волнения выступили слезы на глазах. У Виктора непроизвольно нижняя челюсть поползла вниз. А Иван, не скрывая радости, улыбался во всю ширь. Одна Пана продолжала пребывать в растерянности.
– Ты не узнаешь нас? – спросила Алина, улыбаясь и вытирая слезы. – Неужели мы так сильно изменились?
– Не может быть… – потрясенно пробормотал Кирилл, – это невозможно.
– Мы тоже так считали, пока не увидели тебя, – сказал Андрей, шагнув навстречу другу. В следующее мгновение они уже крепко обнимались – одинаково высокие и сильные. Алина, Иван и Виктор подскочили к ним, и теперь они обнимались уже впятером, голося одновременно. До Паны наконец-то дошел смысл происходящего. Потрясение вылилось в поток слез.
– А где Мишка и Таня? – прерывающимся голосом спросила Алина, когда все нашли в себе силы перестать обниматься.
– Да я как раз и должен сейчас с ними встретиться, – ответил Кирилл. – Они работают. И я уже опаздываю. Если не потороплюсь, то мне влетит, – он весело смотрел на друзей. – Давайте так – вы идите в дом, располагайтесь пока. Через несколько минут мы вернемся. Тогда обо всем и поговорим.
С этими словами он направился к противоположному концу Оазиса и скрылся в густом тумане.
– Ладно, не будем пытаться сейчас во всем разобраться, – подвел итог Андрей. – Все равно не получится. Идемте в дом. Посмотрим, как они тут устроились.
Дом, который снаружи был похож на сказочный терем, внутри выглядел обыкновенным. Две комнаты, одна из которых, самая большая, служила гостиной, кухня и санузел – на первом этаже и три – на втором, куда вела деревянная винтовая лестница.
– Ну что ж, хоть тут все нормальное, без экзотики, – произнес Виктор, усаживаясь в плетеное кресло. Плетеной была вся мебель в доме, что придавало ему своеобразное очарование. Если не смотреть в окно, где все выглядело далеким от реальности, то можно представить, что находишься внутри дачного домика.
Пана без сил опустилась на диван. От переизбытка эмоций ноги у нее дрожали. Она боялась всего: этого места, доброжелательного Кирилла, радости друзей от встречи с ним и того, что им уготовило будущее. Она чувствовала себя пленницей в лабиринте, из которого нет выхода. Алина, закончив осмотр домика, обратила внимание, что Пана находится на грани нервного срыва.
– Бедняжка, как ты напугана! – воскликнула она, усаживаясь рядом с ней. – Ты вся дрожишь! Что тебя так пугает?
– Не знаю, – пролепетала та, – все!
– Ты боишься, что мы не выберемся отсюда? – догадалась Алина.
– Как бы то ни было, не стоит думать об этом сейчас, – философски изрек Иван. – Нас много, значит, мы обязательно что-нибудь придумаем. В конце концов, мы же нашли их и это место.
– Ну да! Ну да! – ухмыльнулся Виктор. – Только на это ушло ровно пятнадцать лет, – при этих его словах Пана еще сильнее побледнела, а ее серые глаза стали огромными от испуга.
– Знаешь что, щелкопер! – возмутилась Алина. – Если таким образом ты хотел поддержать бедняжку, то получилось у тебя с точностью до наоборот. Думай, когда говоришь!
– Подумаешь, – надулся Виктор, – это всего лишь правда.
– Да перестаньте, вы! – произнес Андрей. – Мы обязательно выберемся отсюда. А пока, пока нам нужно понять, для чего мы здесь оказались, не считая того, чтобы встретить друзей.
Он старался говорить спокойно, но чувство неуверенности и волнение все возрастали. Совсем скоро, через несколько минут, он увидит Таню. Какая она стала? Смогут ли они общаться, как раньше? Вопросы переполняли голову, и ответов на них Андрей не находил. Он посмотрел на Алину и понял, что она не меньше его волнуется и пытается скрыть это от всех. Тень взаимопонимания снова промелькнула между ними. Они одновременно улыбнулись, что больше смахивало на оскал. Это насмешило их против воли. Они дружно расхохотались, чем немало удивили остальных. Со смехом пришло облегчение, словно скинули тяжеленный груз.
– Не поделитесь причиной столь бурной радости? – спросил Виктор. – Мы бы тоже посмеялись.
– Мы нашли их… – не переставая смеяться, ответила Алина. Она бы уже и рада остановиться, да не получалось. Смех перерастал в истерику. Чувства, сдерживаемые столько лет, вырвались наружу. На глазах выступили слезы и потекли неровными ручейками по щекам. – Мы их нашли, – икая, всхлипывала Алина. Ее всю трясло, плечи подрагивали. Андрей подошел и обнял ее, прижав к себе.
– Все, успокойся, – тихо говорил он на самое ухо Алине. – Это все волнение… Скоро все встанет на свои места. Мы их увидим, и все пройдет, – она только молча кивала, уткнувшись в его плечо. Всегда такая сдержанная, серьезная и рассудительная, сейчас она никак не могла с собой справиться, рыдая все сильнее, в голос, не стесняясь.
Как ни странно, но происходящее отрезвило Пану. Она поняла, что тяжело и страшно ни ей одной. Что остальные испытывают не менее противоречивые чувства, возможно даже более сильные, чем она. Иван старался выглядеть бодрым, но желваки на его лице ходили не переставая. Виктор все время потирал руки, которые нещадно потели. Андрей ни на минуту не присел, меря комнату беспокойными шагами.
– Спасибо вам, – тихо произнесла она. Головы друзей, как по команде, повернулись в ее сторону. – Спасибо, что утешали и поддерживали меня, когда вам самим было так тяжело. Я вела себя, как эгоистка, думая только о своих страхах, – стоя посреди комнаты, в ярко-оранжевой ауре, Пана выглядела величественно в этот момент. Все, как загипнотизированные, смотрели на нее. – Я буду стараться не раскисать. И… извините меня, – совсем тихо добавила она.
– Тебе не за что извиняться, – сказал Иван, приближаясь к Пане. – Ты не сделала ничего плохого. Напротив, если бы не ты, то нас бы здесь не было, – он взял ее руку и крепко пожал.
– До сего момента я делала все неосознанно, – твердо ответила она, – больше боялась. В том, что я помогла совершить переход, тоже нет моей заслуги. Это произошло само по себе. Но сейчас… все изменилось. Я поняла, что нужна вам. Обещаю больше не поддаваться слабости и действовать на общее благо. – Иван не выдержал и улыбнулся – Пана выглядела как серьезный ребенок, дающий клятву больше не баловаться.
Глава 12
Непостижимая реальность
«Я что уснул?» – промелькнула мысль в медленно просыпающемся сознании Андрея. Руки, ноги затекли от неудобной позы. Тело съехало во время сна и ломило, стоило ему потянуться в кресле. Окинув взглядом комнату, Андрей убедился, что уснули все пятеро, и после его пробуждения, четверо еще продолжали крепко спать. «Ну и ну! – усмехнулся он. – Пережитый стресс сыграл с нами злую шутку».
Иван привалился к жесткому подлокотнику дивана и крепко спал. Голова Паны покоилась на его плече. Пепельные волосы спадали на лицо девушки, почти полностью скрывая его. С противоположной стороны, свернувшись калачиком, и, положив руки под голову, устроилась Алина. Виктор, как и Андрей, спал в неудобной позе в кресле, вытянув ноги и раскинув руки.
Андрей вздрогнул, услышав голос Кирилла, донесшийся из соседней комнаты, дверь в которую была неплотно прикрыта:
– Я думал, что для вас это будет сюрпризом, а вы все знали… – нотки осуждения отчетливо проскользнули в интонации. – Почему вы скрывали от меня, что следите за их жизнью?
– Понимаешь, – сердце Андрея забилось в два раза быстрее, – мы же не должны были этого делать, – говорил голос из сна. – Это против правил. Мы боялись твоего осуждения. Боялись, что ты запретишь нам это делать.
– Тем более, мы совсем не были уверены, что у них получится проникнуть сюда, – произнес незнакомый мужской голос. – В это до сих пор трудно поверить.
– Получается, что вы все время были рядом с ними, в то время как я ничего о них не знал, – с обидой проговорил Кирилл. – Это нечестно.
– Совсем не все время, – с жаром сказала Таня. Андрей уже не сомневался, что голос принадлежит ей. – Лишь иногда мы себе позволяли приблизиться к ним и только во сне.
«Не только, – подумал Андрей, – ты лукавишь, – он улыбнулся, решив, что никогда и никому не выдаст эту маленькую тайну. – Ты всегда была рядом. Теперь я это точно знаю. Ты следила за моей жизнью, шаг за шагом. Была частью ее». Хотелось встать и побежать туда, но непонятный трепет заставлял сидеть неподвижно. Он и желал и боялся одновременно. Боялся не совладать с эмоциями, которые в настоящий момент достигли пика. Он ощущал каждый нерв, чувствовал степень их натяжения, боялся, что одно неосторожное движение способно порвать эти струны.
– В любом случае, мы не хотели тебя обидеть, – снова произнесла Таня. – Мы и друг другу долго не признавались. Только недавно откровенно поговорили.
В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками неторопливых шагов по направлению к двери.
– Я посмотрю, может, они уже проснулись, – сказала Таня, нажимая на ручку.
В следующее мгновение дверь потихоньку начала отворяться, пока полностью не открылась. То, что увидел Андрей, заставило его задохнуться от восторга, смешанного с удивлением. Представьте себе удивительно красивую девушку, с пышной гривой из ярко-рыжих локонов, большими голубыми глазами, точеными чертами лица. Фигура поражала абсолютной пропорциональностью форм. На ней была тончайшая туника, доходившая до колен, подпоясанная в талии, подчеркивающая грацию. Миниатюрные ступни обтягивали элегантные кожаные сандалии. Но даже не это поразило Андрея до такой степени. Красивых женщин ему и раньше приходилось встречать. Но ни одна из них не отливала золотом. Таня им светилась вся. Казалось, что этот свет идет изнутри, делая ее невероятно яркой. Голубые глаза, встретившиеся в этот момент с глазами Андрея, насквозь прожгли его золотыми лучами. Он понял, что погиб. Никогда больше он не сможет посмотреть ни на одну другую женщину. Ни одна из них не выдержит сравнения с этой золотой богиней.
Таня улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами, перевела взгляд на диван.
– Проснулись? – весело произнесла она. Андрей оглянулся, наткнувшись на завороженный взгляд Алины. Пана и Иван зашевелились, пробуждаясь от сна. – Рада приветствовать вас в нашем Оазисе жизни… – звук падающего тела заставил ее замолчать и улыбнуться еще шире. Виктор сонно таращился и озирался во все стороны, сидя на полу возле кресла, с которого неожиданно сполз во время сна. – Вить, ты совсем не изменился, – засмеялась Таня, и в миг атмосфера разрядилась. – Такой же смешной!
Сообразив, наконец, что выглядит глупо, Виктор вскочил с пола и вернулся обратно в кресло, не переставая удивленно таращиться на Таню.
– Это всего лишь я – та самая Танюха, которая доставала тебя в детстве, – улыбнулась она ему.
– Ничего себе! – этим восклицанием Виктор отразил чувства их всех. Все они, как один, были шокированы увиденным. – Ты стала… ты стала… просто волшебной!
– Можно я тоже поприветствую друзей? – раздался голос из-за спины Тани, от которого Алина вздрогнула и зарделась. В комнату шагнул коренастый молодой мужчина, состоящий, казалось, из одних мышц. Несмотря на плавность, в каждом его движении угадывалась невероятная мощь и сила. Его аура была пурпурного цвета. Им отливали искрящиеся смехом и лукавством черные глаза, блестящие кудри цвета воронового крыла. Смуглая кожа казалась огненно-красной. Подвижная фигура была словно охвачена красным пламенем, которое струилось вдоль тела. – Узнаете цыгана?
Только когда в комнату вошел Кирилл, все немного пришли в себя. Все-таки на фоне Тани и Михаила, он выглядел почти обычно.
– Мы понимаем ваши чувства, – спокойно произнес Кирилл. – Когда-то, много лет назад, увидев себя впервые такими, мы тоже испытали шок. Но, поверьте, к этому быстро привыкаешь и перестаешь обращать внимание. Вы тоже привыкнете.
– Но… почему… почему вы, да и мы выглядим так? – спросил Виктор, у которого пока одного получалось говорить.
– Вы все узнаете, – успокоила их Таня. – Мы расскажем обо всем, что знаем сами. Только это длинная история. Предлагаю разместиться поудобнее, перекусить и обо всем поговорить, – она двинулась в сторону кухни, приглашая всех за собой. – Как на счет жареной курицы и отварного картофеля? – обратилась она к друзьям, когда они рассаживались за круглым плетеным столом, явно не рассчитанным на такое количество людей.
Получив молчаливое согласие, Таня достала из шкафа что-то похожее не на курицу, а, скорее, на какие-то гигантские плоды чего-то. Разместив все это на блюде, она поставила его в микроволновую печь и объяснила:
– Как видите, у нас тут есть все блага цивилизации. С этого и начнем экскурс в нашу жизнь, которая вам кажется необычной, а для нас стала привычной за много лет. Мы здесь ничего не готовим. Все, что нужно, растет на деревьях. Достаточно просто сорвать плод и разогреть его, как я это делаю сейчас. Не думайте, что мы какие-нибудь лентяи, – пояснила она, увидев удивленные лица. – Просто, отчасти мы не принадлежим самим себе. В любой момент нас могут потребовать, и… в общем, так гораздо удобнее, – закончила она, не вдаваясь в дальнейшие объяснения.
– Да, мы такие, – весело проговорил Михаил, расставляя обычные керамические тарелки перед каждым. – Еще, мы не моем посуду. Для этого у нас служит вон тот агрегат, – он указал рукой в угол кухни, где стояла большая посудомоечная машина. – Сами мы только убираемся и то редко. Пыли у нас нет.
Кирилл молча сидел за столом, внимательно разглядывая друзей детства и думая о чем-то своем. Его взгляд время от времени останавливался на Пане, от чего той становилось неудобно. Смотреть на этого неестественно бледного мужчину было страшновато, особенно, когда он так внимательно ее разглядывал.
Таня колдовала над вторым блюдом, раскладывая на нем плоды гораздо меньшего размера, чем первые. Без труда можно было догадаться, что это картофель, он почти не отличался от обыкновенного.
– Ну вот, можно приступать к еде, – дала команду хозяйка, когда стол был полностью сервирован, и у каждого на тарелке дымилось по половине большого плода с мякотью в виде мяса жареной курицы, источающей вполне натуральный аромат, и по несколько картофелин с полопавшейся кое-где кожурой.
Несмотря на радость от встречи, атмосфера в кухне царила натянутая. Пятеро прибывших молчали, в ожидании повествования. По какой-то причине хозяева не спешили его начинать.
– Думаю, пора начать, – Кирилл отложил приборы и посмотрел на всех по очереди. – Я медлил из-за того, что обдумывал, с чего начать лучше всего. Но с чего бы я не начал, хочу предупредить, услышанное покажется вам невероятным. Постарайтесь принять это, как факт, не пытаясь понять, – он на мгновение замолчал, затем продолжил: – Я не очень хороший рассказчик. Поэтому, если будет что-то непонятно, спрашивайте.
Так вот, речь пойдет о смерти, вернее, о том, что так называется. Как мы все знаем, человек состоит из двух оболочек: телесной и духовной. Если про первую нам известно много, то про вторую не знаем почти ничего. Существует масса предположений и догадок, но все они далеки от истины. Душа – это некая субстанция, которая вечна. Покидая человеческое тело, она вселяется в другое. Этот процесс повторяется. Таким образом, душа все время циркулирует в духовной бесконечности. Она вечна, живет вне времени и пространства. Человеческое тело служит всего лишь временным пристанищем, средством ее общения с окружающим миром.
Теперь переходим к самому главному. Как все происходит? Куда девается душа, покидая тело? И это для вас окажется самым непостижимым. Все происходит во сне. Человеческий сон является первоисточником зарождения новой жизни. В глубокой древности люди были наиболее близки к разгадке тайны перерождения. Увы, с развитием они все дальше и дальше отходили от истины. В древних культурах существовали разнообразные божества, покровительствовавшие сну: в греческой – Гипнос, в римской – Сомнус. Бог сна считался братом смерти и оба они считались сыновьями богини ночи.
Ученые неплохо поработали, выясняя природу сна. Они разбили сон на фазы. Есть фаза быстрого сна, во время которой человек чаще всего видит сновидения. В этой фазе еще наблюдается быстрое движение глаз. Остальные стадии, а их всего четыре, называют медленным сном. Наиболее глубокий и крепкий сон, когда человека труднее всего разбудить, в четвертой стадии. В этот момент замедляются все процессы в организме, падает мышечный тонус, снижается температура тела и головного мозга, частота сердечных сокращений и дыхания.
Фазы сна в течение ночи сменяют одна другую несколько раз. Если быть точным, то каждая фаза может повторяться до пяти раз. Но нас интересует только четвертая фаза в начале ночи, между двенадцатью и часом. Именно в этот период душа покидает тело и возрождается в другом мире, в другом теле. Она живет положенный ей срок. В тот самый момент, который люди называют смертью, она покидает отслужившее ей тело и возвращается к спящему хозяину. Далее, как отражение прожитой жизни, человек видит сон. Отсюда природа сна, непостижимая для человека. То, что нам снится, на самом деле является повторением отдельных, самых ярких, фрагментов жизни души.
Просыпаясь, человек продолжает жить, позволяя душе проживать бесчисленное количество жизней от ночи к ночи. А умирая, отпускает душу в другой мир, в тело спящего человека, которого она покинула на время короткой ночи.
– Постой, постой, – воскликнул Виктор, – я совсем запутался. Получается, пока мы спим, душа живет где-то в другом месте. Одновременно, она живет в нас, пока спит человек, в котором она живет… Ничего не понимаю, – он потряс головой, взглядом ища поддержку, но остальные потрясенно молчали.
– Я же предупреждал, не пытаться постичь непостижимое. Это нужно просто принять, как истину, – Кирилл вздохнул. – Хотя, о чем я говорю? Нам потребовались годы, чтобы перестать удивляться. Но у вас есть преимущество – мы! Мы будем объяснять и направлять ваши мысли в нужное русло. Нам приходилось почти все постигать самим. Процесс, про который я рассказываю, бесконечен. Никто не знает, где его начало, и что является концом. Возможно, это известно душе, но нам про это ничего не известно. Знаем только, что душа не стареет и не изнашивается. Она ненасытна. Ее предел – вечность. Она постоянно циркулирует от мира к миру, встречая на пути такие же души. Это напоминает структуру клетки, помните, из биологии: ядром служит бесконечное наслоение человеческих миров, вокруг которых находится духовная субстанция, наполненная душами.
– Получается, что с самого момента рождения, каждую ночь душа проживает по одной жизни? – потрясенно спросила Алина. – Сколько же их у нее?
– Не с самого рождения, – ответил Михаил, задорно улыбнувшись ей. – У малышей редко бывает четвертая стадия сна. Их сон часто прерывается пробуждениями. Поэтому, как правило, душа не покидает тело младенца. Так же у стариков. Они меньше спят, чаще просыпаются. У многих четвертой стадии вообще не бывает. Так что бери молодой и средний возраст. Но в одном ты права, это происходит бесчисленное количество раз.
– А как насчет тех, кто страдает бессонницей? – скептически поинтересовался Виктор. Было заметно, что он отказывается верить в правдивость сказанного, ищет, к чему можно придраться.
– Хороший вопрос, – улыбнулся Кирилл, не обращая внимания на ворчливые нотки в голосе Виктора. – Люди, которые страдают бессонницей, заставляют душу томиться в их теле, лишая ее возможности подпитки. Тогда она, в свою очередь, начинает мстить. У таких людей наблюдаются расстройства мышления и восприятия действительности, подобное шизофрении.
– А состояние комы? – не унимался Виктор. – Это что, душа отправляется в кругосветное путешествие?
– Нет, – рассмеялся Кирилл, – ты точно не изменился. Как был Фомой неверующим, так им и остался. Кома, наркоз, спячка или гипноз – это сноподобные состояния, которые наступают под воздействием внешних факторов. Во время них душа не покидает тело. Лишь сон, вызванный внутренними потребностями, с сохранением способности к пробуждению, является необходимым условием, для переселения души.
– Но это нарушает все законы времени и теории относительности, – нарушил молчание Андрей.
– Поймите вы, наконец, мы говорим о специфической субстанции. Там не существует законов времени. Ее невозможно увидеть и потрогать руками. Ее можно только представить в своем воображении. Можно сказать, что это то, что находится за гранью понимания, – пытался внушить Кирилл. – Там царят свои законы, о которых даже мы знаем ничтожно мало.
– Удивительно, – прошептала Алина. – Значит, правы те, кто в первую очередь заботятся о душе, забывая о теле. Она является хозяином всего.
– Наверное, – кивнул Кирилл. – Если это делается осознанно, а не под воздействием религиозных внушений.
– Значит, умирая, человек ничего не чувствует? – поинтересовался Виктор.
– Напротив, он чувствует все: как душа отделяется от тела, как находится между мирами. Но, возвращаясь в привычный мир, пробуждаясь от сна, он все забывает и продолжает жить в неведении.
– И никакого загробного мира не существует? – продолжал Виктор. Он уже полностью освоился в новой обстановке, сделавшись самим собой, ничего не стесняясь.
– Смотря что вкладывать в это понятие, – терпению Кирилла можно было позавидовать. Даже Андрею уже хотелось заехать Виктору по физиономии. Что говорить про Алину, которая свирепо смотрела на него, чем вызывала веселый смех у Михаила. Только Пана продолжала молчать. Похоже, она больше всех была шокирована рассказом. Иван с опаской поглядывал на нее, боясь очередного взрыва эмоций. – С одной стороны, это и есть загробный мир. Может быть, он есть где-то еще, но мы об этом не знаем. Я уже сказал, что у этой истории нет начала и конца. Вернее, он есть, но мы его не знаем.
Андрей посмотрел на Таню и не поверил своим глазам. Она прямо горела золотом и становилась с каждой минутой все ярче и ярче. Аура Михаила тоже стала более насыщенной.
– Пора работать, – обратилась Таня к Кириллу, виновато взглянув на Андрея.
– Да, идите, – кивнул он, – я догоню вас через несколько минут. Вам еще много предстоит узнать, о многом услышать, – обратился он к остальным, когда двое покинули компанию. – Сейчас уже поздно. Нам нужно работать, а вам лучше отдохнуть. Продолжим разговор завтра.
– Но спать еще рано! – удивилась Алина. – Солнце еще высоко и светит ярко.
– Это будет для вас очередной неожиданностью, – весело ответил Кирилл. – Это солнце светит, пока мы его не выключим, что я сейчас и собираюсь сделать.
Кирилл направился к выходу, остальные, как загипнотизированные, последовали за ним. Выйдя за дверь, Кирилл нажал на тумблер выключателя, что находился на наружной стене дома. Тут же вместо солнца на небе засияла луна, намного меньше первого, но все же неестественно больших размеров.
– Поймите основное, – пояснил он напоследок, перед тем, как удалился в туман, – этот мир создан специально для нас. Тут все устроено так, как мы того хотим.
С наступлением темноты появилась и потребность в сне. Все зашли в дом, кроме Андрея, все продолжавшего смотреть на луну, не в силах отвести взгляда. Он думал о Тане, о том, какая она стала.
«Вот и пришла в твою жизнь любовь, – невесело усмехнулся. Он точно знал, как называется чувство, что испытывал. – Но что она принесет тебе? Почему-то счастливым я себя не чувствую. Оказавшись рядом с ней, я как будто еще больше отдалился. Она… она… – он пытался найти подходящее определение. – Она стала непреступной. Как будто предупреждает меня держаться на расстоянии. А я боюсь ослепнуть. Все время хочу смотреть на нее и не могу этого делать без боли в душе. Что же будет дальше?»
