Текст книги "Последний элемент"

Автор книги: Мойсес де Пабло

Соавторы: Хоаким Флувиа
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Платон писал, что Фалес сначала был политиком и даже занимал важные должности, но вскоре переключился на изучение разных премудростей.

Фалес много путешествовал по странам Восточного Средиземноморья: был на Крите, в Азии и Египте, где учился у жрецов, являвшихся тогда главными хранителями культуры. От них он получил знания, которые в дальнейшем применял при построении своих теорий. Посетив Египет, он создал теорию, объяснявшую разлив Нила.

Фалес считается родоначальником физики, геометрии и астрономии.

В 587 году до нашей эры он обосновался в Милете и создал школу, которая приобрела широкую известность.

Фалес считается одним из семи великих мудрецов Греции; его теории распространяли такие выдающиеся люди, как Аристотель, Диоген Лаэртский и Цицерон. Взгляды Фалеса излагаются в трудах Плуке «De dogmatibus Thaletis Milesii» и Мюллера «De aqua, principio Thaletis».

– Фалес измерил высоту пирамиды Хеопса, применив свою знаменитую теорему.

– Его считают одним из семи великих мудрецов Греции.

– Фалес не оставил никаких рукописных трудов, кроме трактата «Судоходная (морская) астрология» и астрономического сочинения «О поворотах солнца и равноденствии». Правда, не все историки признают его автором этих работ.

– Многие смеялись над нищетой Фалеса и его теориями, считая их абсолютно бесполезными. Тогда Фалес применил их на практике, предсказав на основании астрономических и метеорологических данных большой урожай оливок. Зимой он за небольшие деньги арендовал все маслодавильни Милета и Киоса, и когда урожай был собран, получил астрономическую прибыль.

Так он доказал, что философы вполне могут разбогатеть, если захотят, но обогащение не является их целью.

– Однажды ночью Фалес восхищенно созерцал звездное небо. Задрав голову, он попятился, чтобы лучше видеть, не заметил колодец и упал в него. Видевшая это служанка подняла Фалеса на смех: «Как же ты пытаешься понять, что там, на небесах, если не замечаешь того, что у тебя под ногами?»

– Фалес был одним из основоположников философии. Ему принадлежат:

– Теория о том, что вода – источник и начало всех начал. Современная биология отстаивает эти взгляды, высказанные более 2000 лет назад.

– Философская концепция гилозоизма, согласно которой все на свете, в том числе неодушевленные предметы, является живым.

– Фалес был великим астрономом; он объяснил, почему происходят затмения, и предсказал затмение Солнца, которое произошло в VI веке до нашей эры.

Странные явления

Фалес был в числе первых ученых, открывших явление электричества.

Он заметил, что если потереть кусочек янтаря о ткань, то она будет притягивать легкие предметы, например птичье перышко. Поэтому на греческом языке «электричество» (electron) означает «янтарь».

Дело в том, что при трении тела обмениваются электронами. Тело, теряющее электроны, приобретает положительный заряд, а приобретающее – отрицательный.

Будет материал терять электроны или, наоборот, приобретать, зависит от его природы. Если потереть стеклянную трубочку шелковым платочком, стекло приобретет положительный заряд, а шелк – отрицательный, поскольку стекло отдаст свои электроны ткани.

А если потереть пластмассовую палочку кусочком шерстяной ткани, пластмасса получит отрицательный заряд, забрав электроны у шерсти.

Высота пирамиды

По преданию, Фалес измерил высоту египетской пирамиды(предположительно пирамиды Хеопса), применив геометрическую теорему, носящую его имя, – теорему Фалеса.

Дело было так. Фараон привез Фалеса к пирамидам и, желая испытать его, предложил измерить их высоту. Ученый принял вызов. Он воткнул в землю палку, дождался, когда длина тени от палки стала равной ее высоте, и повелел измерить тень от пирамиды, заявив, что высота тени в этот момент равна высоте самой пирамиды.

– М-да, похоже, мы снова возвращаемся в начало истории, к ученому Древней Греции, которого можно считать родоначальником исследований по электричеству, – проворчал Боско.

– Я прекрасно понимаю ход твоих рассуждений! – воскликнула Джулия. – Но весь вопрос в том, зачем им это нужно? Что стоит за похищениями?

– У нас есть версия, что все это дело рук буйно помешанных, поклоняющихся науке. Но, честно говоря, я в нее не верю. Слитком уж они могущественны. Нет, тут есть что-то, что нам неизвестно.

– Не понимаю, о чем ты. У тебя есть своя версия, да? – с улыбкой спросила Сальдивар.

Боско пристально посмотрел на нее и улыбнулся в ответ, совсем как в годы работы на подиуме, когда он ослеплял мир своей улыбкой.

– А если я скажу, что братство стремится к полной власти над миром, используя открытия самых знаменитых физиков и математиков?

– Что ж, любопытное объяснение… Похоже, они действительно ищут что-то связанное с именами крупнейших ученых.

– Если им удастся открыть источники неограниченной энергии и электричества, они станут хозяевами мира, потому что ресурсы не бесконечны, а они будут владеть технологией, позволяющей получать энергию без труда.

– Но разве они еще ею не владеют?

Боско усмехнулся.

– Владели бы – не занимались поисками. Однако я почему-то уверен, что они заставят нас объехать еще полмира.

– Пока мы не встретимся с ними лицом к лицу. Вот что мы должны искать: ниточку, которая приведет нас к ним. Мы должны их выследить!

Виктор ничего не ответил, однако мысль о том, чтобы встретиться лицом к лицу с членами братства, не казалась ему привлекательной.

Но тут их внимание переключилось на телефонный звонок. Мобильник Джулии настойчиво издавал мелодичные звуки. Правда, теперь это была уже не мелодия Брюса Спрингстина, а песня Фила Коллинза. Агент ЦРУ поднесла трубку к уху и, поприветствовав генерала О’Коннора, целых пять минут молча его слушала. Выражение ее лица несколько раз менялось от заинтересованного к удивленному.

– Вставай, Виктор! Надо собирать чемоданы, – сказала Джулия профессору, валявшемуся на кровати. – Мы срочно, первым же самолетом вылетаем в Америку. В Филадельфийском музее науки имени Бенджамина Франклина произошло очередное похищение.

ГЛАВА 18

Он больше не мог терпеть: на сей раз Боско решил на корню пресечь свои страдания. Сев в самолет, он опять запаниковал и, чтобы избежать нервотрепки, выпил, по совету Джулии, пару таблеток снотворного.

– Так лучше всего, Виктор, поверь мне, – увещевала его агент Сальдивар. – Ты ведь чуть что – лезешь на стенку.

* * *

Страхи профессора оказались небеспочвенными. По крайней мере, на этот раз. Перед приземлением командир самолета, «Аэробуса» новейшей модели, сообщил пассажирам, что из-за неожиданного попадания в зону турбулентности экипажу придется повторить заход на посадку. Однако добавил, что ситуация под контролем.

Пессимисты начали опасаться наихудшего.

Джулия же бесстрастно просматривала свои записи, сделанные по ходу расследования. Она будто не слышала слов первого пилота! Недаром она заслужила славу «железной женщины». Славу, которая стала бы еще больше (хотя она и так была велика), если бы коллеги Джулии могли полюбоваться на нее в подобные моменты. Когда большинство пассажиров, напуганных происходящим, панически вскрикивали, стоило маневрировавшему в зоне турбулентности самолету накрениться, агент Сальдивар лишь зевала и крепче стискивала подлокотники кресла.

Ее раздражало, что болтанка мешает ей вспомнить то, что им уже известно о «Загадке Галилея».

Боско тем временем мирно спал. Его голова перекатывалась то вправо, то влево.

К счастью для всех, приземление прошло благополучно. Когда вскоре после этого Боско проснулся, лица некоторых его попутчиков были еще бледны и напряженны, а движения скованны, как бывает, когда люди только что избавились от какой-то страшной опасности: их тела еще хранят память о пережитом ужасе.

– Что-то случилось? – сонно спросил Боско.

– О да! Кормили не ахти, уверяю тебя, – рассеянно промолвила Джулия и подмигнула.

Ученый огляделся. Кругом растерянные лица, гнетущее молчание. Можно было подумать, что за время его сна кто-то умер… «Да, меню, наверное, было отвратительным», – подумал Виктор.

Соперничая с жителями Бостона, уроженцы Филадельфии похваляются, что их город самый красивый на восточном побережье США и один из самых старинных. И даже если это не так, Филадельфия заслуживает названия жемчужины побережья.

Такси везло агентов по проспектам, глядя на которые путешественник, да и просто сторонний наблюдатель возвращался в Америку XIX века. Большие особняки в викторианском или колониальном стиле, роскошные здания… В том числе и Галерея Франклина, устроенная в доме 222 по Двадцатой Норт-стрит, совсем рядом с главной достопримечательностью города, Колоколом свободы. Его так называют, поскольку на нем начертано слово «свобода». Для туристов увидеть колокол свободы – это развлечение, а для политиков, посещающих город, – обязанность. Ну, и не будем забывать, что любители литературы могут посетить в Филадельфии дом-музей Эдгара Аллана По.

Виктор и Джулия вошли в галерею, расположенную на третьем этаже научного музея Института Франклина, и перво-наперво приступили с расспросами к охраннику, курчавому добродушному негру, который, похоже, ни слова не понимал из того, что говорила ему Джулия.

– Будьте любезны, повторите помедленнее, что вы сказали. Я вот уже второй день ничего не слышу! – прокричал он.

– Почему? – изумился Виктор, переставая жевать свой неизменный арахис.

– Да я сам толком не понимаю. Позавчера вдруг раздался резкий звук Мне показалось, что он доносится отовсюду. Больше всего это похоже на звук, с помощью которого переговариваются между собой киты. Отец когда-то возил меня на Северный полюс посмотреть на них. Звук, который раздался два дня назад, был очень похож, только в тысячу раз сильнее, такой громкий, что я оглох. Правда, врачи говорят, что это временно.

Боско подумал, что глухота не отбила у негра желания болтать.

– Вы заметили что-нибудь необычное? – спросила Джулия.

Охранник уставился на нее как загипнотизированный.

– Я спрашиваю: вы видели что-нибудь? – заорал ее товарищ.

– Вам что, мало ужаса, который мы увидели в музее? Люди падали на пол, крича от боли и страха. А у некоторых даже кровь из ушей пошла! Мы все думаем, это был террористический акт. Правда, шум прекратился так же, как и начался, – мгновенно.

А когда мы поднялись с пола, кто-то крикнул, что гармоника Франклина исчезла. Больше я ничего не знаю.

Боско схватил ручку и, жестами привлекая внимание собеседника, написал: «Ее потом вернули, да?»

Охранник недоверчиво покосился на Виктора.

– Вы случайно не журналисты?

Ученый чуть не упал от его раскатистого крика.

– Раз-ве мы по-хо-жи на жур-на-ли-стов? – с наилюбезнейшей улыбочкой спросила Джулия.

– Ас какой стати я должен вам отвечать, если вы не журналисты?

Боско долго не раздумывал. «В подобных случаях, – сказал он себе, – лучше всего действовать по старинке».

И без лишних слов, ловко как фокусник вынул купюру.

– Мы работаем на правительство, но больше ничего вам сказать не можем.

Всегда рад послужить родине, – ухмыльнулся охранник, беря деньги.

– Так вы видели что-нибудь а-но-маль-ное? – терпеливо, с расстановкой спросила Джулия.

– Я знаю только то, что нам рассказал товарищ. Это он видел… Через два часа после того кошмара на месте, где хранилась гармоника, появился зеленоватый свет. Всего на миг. А когда свет исчез, инструмент оказался на месте. Как будто никуда и не исчезал. Скажу вам по секрету, – охранник заколебался и предусмотрительно посмотрел по сторонам, – за день до происшествия мы тут видели странного типа. У него был маленький приборчик, и он наводил его на витрину с гармоникой. Мне показалось, что прибор стеклянный, похож па шар. И еще показалось, что он менял цвет… Я удивился и подошел спросить, что этот тип делает. А он, заметив меня, спрятал свою странную штуковину в карман и выбежал из зала. Только его и видели! Да-да, сунул прибор в карман плаща и, не отвечая ни слова, ушел. Я решил, что он с приветом. Вы не поверите, сколько к нам приходит сумасшедших! Их словно тянет сюда. И если бы завтра не приключилась эта история, причем именно там, где стоял тот чудак, я бы о нем даже не вспомнил.

– Вы еще кому-нибудь об этом рас-ска-зы-вали? – поинтересовалась Джулия, всегда обращавшая внимание на мельчайшие подробности.

– Нет. По правде сказать, мне это казалось не важным. И если бы вы не спросили, я бы быстро забыл. Я такой. Прошлого для меня не существует. Я всегда смотрю вперед. Это мой девиз. Вперед, в будущее!

– Нам нужно описание того человека.

Охранник улыбнулся. Все трое уже понимали, что означает его простодушная, почти детская улыбка.

Поэтому Боско повторил манипуляции с купюрой, меняющей владельца. И сделал это так, словно в мире нет ничего более естественного.

– Мне все милее методы полиции, направленные на поощрение сотрудничества с мирными гражданами, – вполголоса прокомментировал действия Боско охранник.

Он упорно принимал их за полицейских.

«Что ж, в глубине души мы на них похожи», – подумал Боско.

– Да ничего особенного в нем не было: белый человек среднего роста… Разве что одна особая примета: длинные рыжие волосы, собранные в хвост.

– Это все? – уточнил Боско, отметив про себя, что теперь, с двумя купюрами в кармане, их информатор слышит куда лучше, чем в начале беседы.

– Что вы сказали? – переспросил охранник.

– Может, вы вспом-ни-те еще что-нибудь важ-но-е? – поддержала Виктора Джулия.

– Ну… – мужчина заколебался, – пожалуй, я мог бы рассказать еще кое-что, о чем раньше не говорил и что, наверное…

Виктор с Джулией мгновенно поняли, что он просто хочет выманить у них побольше денег.

– Ладно, спасибо за все. Если будет нужно, мы с вами свяжемся, – резко оборвала его Сальдивар, и они с Виктором пошли вглубь музея.

– Погодите! – крикнул им вслед охранник. Похоже, память возвращалась к нему с той же скоростью, с какой удалялись агенты ЦРУ.

Не обращая на него внимания, они пошли к начальству музея и, представившись сотрудниками Международного разведуправления, поговорили с директором, который не сообщил им никаких новых сведений. Охранник не обманул Джулию и Виктора: он действительно не рассказывал начальству о неизвестном посетителе.

Секретные агенты направились к выходу. А по дороге купили в книжной лавке биографию Франклина.

– Чтобы твой дружок А не перетруждался, – иронически заметил Виктор.

– Ну почему ты до сих пор не доверяешь бедному парню?! – тут же вскинулась Джулия.

– Разве это не специфика нашей работы?

– Ты невозможный человек, – отрезала рыжеволосая красавица, смерив его ледяным взглядом.

Давай зайдем в бар и там за рюмочкой полистаем книгу. Вот увидишь, А не единственный, кто умеет делать выдержки из жизнеописаний ученых, – предложил, немного смущаясь, профессор.

БЕНДЖАМИН ФРАНКЛИН

Родился в 1706 году в Бостоне. Был сыном английского эмигранта, владельца мастерской, где изготовлялись свечи и мыло.

После смерти первой жены отец Франклина женился во второй раз. У него было десять детей. Последнего назвали Бенджамином, что по-английски значит «любимчик». Таким он и был.

Несмотря на ограниченные средства, родители старались, чтобы их дети получили хорошее образование. Бенджамин начал учиться в школе с восьми лет. Он хотел стать священником, но через два года отец сделал его подмастерьем в своей мастерской.

Однако мальчик проявлял мало интереса к этому занятию. Отец боялся, как бы он не пошел по стопам одного из братьев, который убежал из дому и стал моряком. Поэтому Франклин-старший, зная, что одно из самых любимых занятий Бенджамина – чтение книг, пристроил сына в типографию, которой заправлял его сводный брат Джеймс. В двенадцать лет мальчик уже читал философские и политические труды. А также владел методом Сократа, с помощью которого можно вести спор, сбивая противника с толку искусно поставленными вопросами.

Франклин начал сотрудничать со скромным журналом «New England Courant», печатавшимся в типографии Джеймса. Власти несколько раз запрещали журнал, поскольку бостонское общество того времени было весьма консервативно.

На страницах журнала Франклин зарекомендовал себя как писатель с большим творческим потенциалом.

В 1723 году, поссорившись с Джеймсом, Бенджамин переезжает в Филадельфию. Там он тоже работает печатником. Губернатор обращает на него внимание и помогает основать собственную типографию. Он советует Франклину поехать в Англию, чтобы приобрести оборудование, а заодно познакомиться с новыми достижениями в области графического искусства.

В 1724 году Франклин приезжает в Лондон, где знакомится со свободомыслящими людьми, интересующимися наукой и философией. Новые идеи значительно повлияли на его мировоззрение.

В том же году он вернулся в Америку, но оборудования для типографии не привез.

Под нажимом кое-кого из своих советников губернатор отказал Франклину в денежном вспомоществовании. Тогда Денхам, богатый торговец книгами, предложил Бенджамину место директора в одном из своих книжных магазинов.

Франклин согласился, но спустя несколько месяцев его покровитель умер и Бенджамину пришлось вернуться в типографию, в которой он работал по приезде в Филадельфию.

На следующий год вместе с другим работником типографии Хью Мередитом он основал собственное предприятие. Спустя десять лет оно стало одной из лучших типографий Нового Света.

Франклин был удачливым торговцем.В 1729 году он купил обанкротившееся издание, «Пенсильванскую газету», и вскоре она уже выходила тиражом 10 тысяч экземпляров. По тем временам это была значительная цифра.

В 1730 году Бенджамин Франклин женился на своей первой любви Деборе Рид, с которой у них уже был общий ребенок.

В 1731 году Франклин вступил в масонскую ложу. А еще раньше, в 1727 году, он создал клуб, который функционировал как масонская ложа.

Эта деятельность принесла Франклину популярность, он стал членом Пенсильванского собрания. В Филадельфии было много деревянных домов, которые часто страдали от пожаров; Франклин создал первую регулярную пожарную службу.

В 1737 году его назначили главным почтмейстером Пенсильвании. Он реорганизовал почтовую службу, и она перестала быть убыточной. Собственное же дело Франклина между тем продолжало набирать обороты, появились филиалы в Чарльстоне и Нью-Йорке.

Будучи членом муниципалитета Филадельфии, Франклин сумел убедить богатейшее семейство Пеннов, основателей колонии поселенцев в тех краях, что необходимо платить налоги. Он повлиял на парламент, и тот отменил почтовый сбор, который колонии платили Великобритании.

Бенджамин Франклин был одним из «отцов-основателей» Соединенных Штатов Америки.

Франклин председательствовал во время Учредительного собранияв Филадельфии, ознаменовавшего собой начало борьбы за освобождение от колониальной зависимости, и вместе с Томасом Джефферсоном работал над текстом Декларации независимости США.

Умер в возрасте 84 лет в Филадельфии.

Франклин был писателем, изобретателем, политиком и ловеласом. И это далеко не все стороны его многогранной личности.

– Ну как тебе? Тут и то, что я сам знал о Франклине, и кое-что из книги. По-моему, вышло неплохо, – похвастался Боско.

– Да, – признала Джулия, – о науке ты знаешь не меньше, чем А, но у тебя нет его мощных компьютеров, способных проникнуть куда угодно, сквозь любые препятствия.

– А еще у нас нет времени бегать по миру, охотясь за призраками.

«Нет, это не призраки. Призраки не убивают», – подумала Джулия.

ГЛАВА 19

– Вам что, моя информация о Франклине не подходит?! – взорвался А по другую сторону экрана.

Его ярость извергалась словно вулканическая лава. Безудержно. Взрывообразно.

– Ты же знаешь, что нет! Но у нас информация из более солидного источника, чем твоя база данных. Мы купили его биографию не где-нибудь, а в самом музее Бенджамина Франклина! – ответил Боско с плохо скрываемой издевкой.

Ты будешь потрясен, когда узнаешь, что мне удалось обнаружить… Причем это касается не только Франклина, но и всех ученых, замешанных в этой истории.

– Без твоей помощи, – Джулия поспешила вступить в разговор, поскольку опасалась наихудшего, – наша работа немыслима.

– Благодарю. По крайней мере, кто-то признает важность моей бесценной информации. Однако вам придется разгадать загадку, над которой пришлось бы поломать голову даже самому Франклину.

«Сколько можно терпеть выходки этого наглого хвастуна?!» – клокотал Виктор.

– Эй-эй! Постойте! – крикнул хакер с экрана. – В прошлый раз, если помните, вы смухлевали. Задачку решила Джулия, так что теперь ответ принимается только от Виктора.

Боско с трудом сдерживал отвращение, которое внушал ему этот дурно воспитанный манипулятор. Но чтобы избежать конфликта, любезно произнес:

– Хорошо. Я принимаю твой вызов.

– Это мне нравится. – А обнажил в улыбке свои жуткие зубы. – Значит, так, Боско: задачка нетрудная, но нужно решить ее за пятнадцать секунд. Отсчет времени пойдет, когда на экране появятся «простенькие» суммы. Сперва тебе надо выяснить числовые значения букв в двух первых слагаемых, а затем и окончательный результат. От всей души желаю тебе удачи, хотя ты этого не заслуживаешь.

Боско видел, что пример несложный, но у него было мало времени. Торопливо достав из портфеля блокнот, он принялся лихорадочно делать вычисления.

И по прошествии семи секунд сказал:

– Ну все, А. Ответ – 845. На этот раз ты действительно дал мне легкое задание.

– Проклятье! Ты угадал. Тебя нельзя недооценивать. Какой ты, однако, шустрый, профессор, – пробормотал А, как будто жалуясь кому-то на Виктора.

А Боско принялся объяснять Джулии ход своих рассуждений:

– Первые две суммы могут быть верны, только если b = 9, а = 6, d = 7, е = 3, с = 1. Таким образом, можно вычислить результат последнего действия.

– Ты – гордость нашего разведуправления! – восхитилась (правда, несколько иронично) Джулия.

– Ты же знаешь, я в математике ас. Как и в поедании арахиса.

– Да, в этом тебе нет равных, – усмехнулась Джулия.

На экране появился текст, из которого они, как обычно, узнали много нового о том, что их интересовало. В данном случае о Бенджамине Франклине.

БЕНДЖАМИН ФРАНКЛИН

Его деятельность и интересы

– Он целую милю гнался верхом на лошади за смерчем и размахивал хлыстом, пытаясь его разогнать.

– Когда Франклин лежал на смертном одре, его дочь хотела помочь отцу изменить положение, чтобы ему было легче дышать. Франклин ответил: «Не беспокойся, дочь моя, умирающему все дается с трудом».

– Франклин был масоном.

– Он был последним, самым младшим ребенком, любимчиком семьи, поэтому ему и дали такое имя.

– Франклин изобрел громоотвод.

– В 1784 году он придумал бифокальные очки.

– Его портрет с немного растрепанными волосами стал символом американского патриотизма, и на праздниках в Новой Англии нередко можно увидеть мужчин в костюме Бенджамина Франклина.

– С другой стороны, в его облике много общего с другими учеными. Например, с Эйнштейном или с вымышленным персонажем, придумавшим, как путешествовать во времени в киносериале «Назад в будущее».

Может, это некий типичный образ ученого, который охотно эксплуатируется деятелями кино?

В 1740 году Франклин усовершенствовал дровяную печь: прежде она представляла немалую опасность, поскольку могла стать причиной пожара.

– После смерти жены, в 1770 году, Франклин увлекся привлекательной вдовой философа Гельвеция. Но из-за своей занятости он редко с ней виделся. А в ответ на ее упреки ответил: «Дорогая, я жду, пока ночи станут длиннее».

– В 1753 году в своем журнале «Poor Richard’s Almanac» («Альманах бедного Ричарда») Франклин опубликовал статью, в которой объяснялось, почему выгодно устанавливать маяки. Этот текст породил новую моду: самые элегантные женщины города начали прикреплять к своим шляпкам маленькие маячки.

– Франклин был членом Клуба адского пламени, своеобразного секс-клуба, а также опубликовал «Словарь для пьяниц», в котором написано: «Существование пива – доказательство того, что Бог нас любит и хочет, чтобы мы были счастливы».

– Он стремился к самосовершенствованию. Каждую неделю Франклин проверял, насколько он преуспел в двенадцати добродетелях. С первыми одиннадцатью – воздержанием, молчаливостью, дисциплинированностью, бережливостью, трудолюбием, искренностью, справедливостью, умеренностью, спокойствием, чистоплотностью и целомудрием – у него проблем не было. А вот последняя добродетель, смирение, давалась ему с трудом… Впрочем, Франклин был горд собой и первыми одиннадцатью добродетелями!

Человек, приручивший молнию

В 1752 году Франклин со своим сыном Гильермо попытались доказать, что молния и странный феномен электричества связаны между собой. Они сделали из шелкового платка воздушного змея, привязали его к двум тоненьким деревянным палочкам, соединенным в форме креста, и прикрепили длинный шелковый шнур. К его свободному концу они привязали металлический ключ и стали дожидаться, пока в Филадельфии разразится гроза.

В разгар бури они запустили змея. Когда в него попала молния, естествоиспытатели увидели, что, пока шнур оставался сухим, ничего не происходило; когда же он намок, из ключа начинали сыпаться искры, едва к нему подносили руку. Ключ зарядился электричеством!

Образ Бенджамина Франклина, на бегу запускающего воздушного змея во время грозы, вошел в историю.

Гроза близко?

Сперва мы видим молнию и только потом слышим гром, хотя и то, и другое происходит одновременно.Но дело в том, что свет распространяется с гораздо большей скоростью, нежели звук, почти в 900 000 раз быстрее. Определить, далеко ли гроза, очень просто: достаточно сосчитать, сколько секунд прошло с момента, как сверкнула молния, до того, как раздался гром.

За три секунды звуковая волна распространяется почти на километр.

Если разделить на три количество подсчитанных секунд, мы узнаем, за сколько километров от нас бушует гроза. Знать это очень полезно, когда плаваешь по морю, потому что, повторив подсчеты несколько раз, можно понять, удаляется от нас гроза или приближается.

Еще кое-что о молнии. Считается, что конец громоотвода притягивает разряд молнии, но это не совсем так. Электрические разряды ищут наиболее краткий и легкий путь соприкосновения с землей. А поскольку громоотвод имеет заземление, разряд молнии уходит в землю по специальному проводу и никому не причиняет вреда.

Поэтому во время грозы опасно стоять вблизи высоких деревьев или металлических сооружений; лучше поискать убежища в каком-либо здании или, на худой конец, за неимением ничего лучшего, в закрытом автомобиле.

Когда они дочитали текст, профессор сказал:

– Интересные сведения. Я с удовольствием с ними ознакомился. Хотя, если честно, не понимаю, как они могут пригодиться в нашем расследовании.

– По правде говоря, я тоже, – согласилась Джулия. – Мне приходит в голову только одно объяснение последней кражи: видимо, Франклин нашел способ аккумулирования большого объема электрической энергии, которая выделяется при ударе молнии.

– И спрятал свое невероятное открытие в гармонике? – съязвил Виктор. – Не смеши меня!

– Но, может, там действительно что-то было внутри! Да, я признаю, это не лучшее объяснение. Но мне ясно одно: таинственное братство не стало бы так напрягаться из-за пустяка. Нет, они ищут что-то важное и очень торопятся. Похищения следуют одно за другим с такой частотой, что мы толком не успеваем их расследовать и тем более обдумать происходящее. Похоже, они именно этого и добиваются.

Джулия не успела закончить фразу, как послышался слишком знакомый сигнал. Он раздавался из заднего кармана ее брюк.

– Опять? Нет!!! Пожалуйста! – взмолилась агент Сальдивар, поглядев на экран телефона, и нажала кнопку.

Сюрпризы, оказывается, только начинались.