Текст книги "Жажда опасности (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Через несколько секунд она оказывается рядом со мной, и мы спешим на лестничную площадку, чтобы спуститься туда, где остальные четыре главы Коза Ностры уничтожают врагов.

Когда мы переходим с пятого этажа на четвертый, по лестнице сбегают люди, и мы с Майло открываем по ним огонь.

Мы перешагиваем через трупы и продолжаем убивать ублюдков, пробираясь к первому этажу.

Внезапно Саманта издает пронзительный крик. Я оборачиваюсь и, увидев, что один из ублюдков обхватил ее за лодыжку, пускаю ему пулю в голову, чтобы он сдох.

Схватив ее за руку, я притягиваю ее ближе и ставлю между мной и Майло, после чего мы продолжаем двигаться.

Постепенно звуки выстрелов стихают, и когда мы достигаем первого этажа, в главном холле нас встречает море тел.

***

Саманта

Я в ужасе задыхаюсь при виде крови и смерти в холле.

Охваченная самым тошнотворным чувством, которое я когда-либо испытывала, я закрываю рот рукой, словно это поможет мне избежать рвоты.

Я смотрю на тела, кровь, оружие и других мужчин, которые выглядят чертовски страшно.

Я узнаю двоих из них, они приходили в офис на прошлой неделе.

– Господи Иисусе, – бормочет самый страшный из группы, прежде чем приседает и обыскивает карманы мертвеца.

Мистер Витале забирает пистолет из моей дрожащей руки и прячет его за спину в пояс брюк.

Оружие. Кровь. Смерть.

Я качаю головой, не в силах переварить тот огромный шок и ужас, который я испытала сегодня.

Меня окружают мужчины.

– Черт. Это словацкая мафия, – рычит один из мужчин. – Я узнаю татуировки.

Мафия?

– Кого, блядь, ты разозлил, Франко? – спрашивает другой.

Что происходит?

Мистер Витале опускает пистолет-пулемет на пол и подходит ближе к остальным мужчинам. – Да хрен его знает.

Дрожь в моем теле усиливается, и, не в силах просто стоять здесь, я начинаю ходить. Мне приходится переступать через тела и лужи крови, и от этого дыхание становится все быстрее и быстрее.

– Саманта! – зовет меня мистер Витале.

Один из мужчин движется ко мне, и мистер Витале кричит: – Не трогайте ее.

Поскользнувшись на крови, я приземляюсь на задницу, и мои руки шлепаются о кафель. Я чувствую липкую жидкость под ладонями.

Подняв их, я вижу красное и теряю рассудок.

Не в силах ясно мыслить и захлебываясь от ужаса, я начинаю карабкаться, чтобы подняться.

Кровь.

Здесь так много крови.

Я едва успеваю заметить, как мистер Витале подхватывает меня на руки и выносит из здания, где еще больше трупов.

Так много смертей.

Я не могу.

– Ты в безопасности. Все будет хорошо, – слышу я слова мистера Витале.

Нет, не будет. Я никогда больше не буду в порядке, не после всего, чему я стала свидетелем сегодня.

Меня усаживают на капот машины, и руки мистера Витале закрывают мое лицо. Он заставляет меня смотреть на него.

– Сделай глубокий вдох. Ты в безопасности.

Мое тело слушает его, а разум пытается убежать от всего этого насилия.

Не знаю, как мне это удается, но я умудряюсь успокоиться настолько, что делаю глубокий вдох.

Мистер Витале действительно выглядит обеспокоенным, когда говорит: – Мне чертовски жаль, что тебе пришлось это увидеть.

Осознав, что он прикасается к моему лицу, я отстраняюсь и шепчу: – Не трогайте меня.

Он тут же делает пару шагов от меня, затем бросает взгляд в сторону входа в здание, и его лицо становится каменным.

Я провожаю его взглядом и смотрю, как к нам несут человека.

Когда мужчину кладут рядом с нами, мистер Витале подходит ближе и приседает рядом с ним. Он кладет руку на грудь мужчины, и только тогда я понимаю выражение его лица. Горе.

Этот человек был важен для него.

Мистер Витале поднимается во весь рост и спрашивает: – Ренцо, ты можешь заняться этим для меня?

– Конечно, – отвечает Ренцо. – Дарио, помоги мне.

Когда я смотрю на всех этих мужчин, от них волнами исходят сила и ярость, и это окрашивает воздух, которым я дышу.

Кто они такие?

Я не понимаю, что задала этот вопрос вслух, пока мистер Витале не отвечает: – Они друзья.

– Давайте уедем отсюда, – приказывает один из его друзей.

Мистер Витале смотрит на меня, а потом говорит: – Идем.

Я соскальзываю с капота машины и следую за ним к G-Wagon, где нас ждет оставшийся охранник.

– Забери внедорожник, Майло, – инструктирует мистер Витале, прежде чем открыть пассажирскую дверь.

Планшет. Понятия не имею, что с ним случилось.

Оцепенев, я забираюсь в машину и пристегиваюсь ремнем безопасности.

Когда мистер Витале заводит двигатель, я смотрю в окно и думаю, не спросить ли: – А как же полиция?

– Не беспокойтесь о них, – бормочет он.

Пока мы отъезжаем от здания, я опускаю голову и пытаюсь осмыслить то, что сегодня произошло.

Мой голос звучит безжизненно, когда я спрашиваю: – Они пытались вас похитить?

– Нет.

Я не понимаю, как я могу сейчас разговаривать.

– Тогда почему это произошло?

– Они хотели меня убить, – отвечает мистер Витале, причем так, будто для него это обычное дело.

Прежде чем я успеваю задать еще один вопрос, он достает из кармана телефон и отвечает: – Говорит Витале.

Медленно поворачиваю голову, чтобы взглянуть на своего босса. Он выглядит гораздо спокойнее, чем я себя чувствую.

Этот человек действительно сделан из камня.

– Лоренцо не выжил. Ренцо и Дарио забрали его тело. – Он слушает, что говорит собеседник, а затем отвечает: – Это была словацкая мафия... да, готовь всех к войне... я в пяти минутах езды.

Он заканчивает разговор, и все, что я могу сделать, – это моргнуть.

Почему мафия хочет убить мистера Витале? Неужели он чем-то разозлил их?

Когда он въезжает в большие черные ворота, мои глаза расширяются при виде всех мужчин.

– Нет, – шепчу я.

Мистер Витале тормозит, затем снова берет телефон и звонит. – Пусть все идут в гостевой дом, пока я не приведу мисс Блейкли внутрь.

Через несколько секунд все мужчины направляются в сторону дома, и вскоре я их уже не вижу.

Мистер Витале подъезжает к месту, где припаркованы другие машины, и когда он выходит, я не шевелюсь.

Он открывает дверь со стороны пассажира и приказывает: – Идемте, мисс Блейкли.

Только потом я понимаю, что он называл меня Самантой, когда на нас напали. Теперь я снова мисс Блейкли.

Несмотря на нежелание, я вылезаю из G-Wagon и следую за мистером Витале в дом, который я узнала еще тогда, когда сдавала ему вещи в химчистку.

Он подходит к стойке со спиртным и наливает стакан виски. Поднося стакан ко мне, он говорит: – Выпейте все.

Да, не думаю, что алкоголь поможет мне почувствовать себя лучше.

Тем не менее я беру стакан и глотаю обжигающую жидкость.

Его глаза встречаются с моими, а потом он говорит: – Ты не должна никому рассказывать об этом.

– Я уверена, что это будет во всех новостях, – бормочу я.

– Не будет.

Я ставлю тумблер на подставку и замечаю засохшую кровь на своих руках.

Мой разум отшатывается, не желая переваривать увиденные смерть и насилие.

Мистер Витале берет меня за запястье и тянет в уборную, где засовывает мои руки в раковину. Включив кран, он льет прохладную воду на мою кожу, а я наблюдаю, как кровь стекает в слив.

В голове проносятся жуткие образы.

Джессику ранили в шею. Кровь, бьющая из нее. Ее безжизненные глаза.

Выстрелы.

За нами охотятся.

Ужас.

Безнадежность, когда я поняла, что могу умереть.

Мистер Витале, убивающий всех этих людей.

Тела.

Кровь.

Мои плечи вздрагивают, и из груди вырывается тихий крик.

Мистер Витале кладет руку мне на плечо, и, не успев осознать, что делаю, я придвигаюсь ближе и прижимаюсь лицом к его груди.

Может быть, травма, которую я пережила сегодня, сильнее, чем мой страх перед мужчинами.

Может, мне просто так необходимо утешение, что мне все равно, прикасается ли он ко мне.

Сейчас это не имеет значения.

Его руки обхватывают меня, и я чувствую, как его рот прижимается к моим волосам, прежде чем он говорит: – Мне чертовски жаль. Эта часть моей жизни никак не должна была вас коснуться.

– Почему это случилось? – всхлипываю я, желая понять, почему на нас напали и столько людей погибло.

Его тон наполняется властью, когда он говорит: – Я один из пяти глав Коза Ностры. – Он делает паузу, а затем добавляет: – Сицилийской мафии.

Что?

Проходит мгновение, прежде чем его слова доходят до сознания.

Мистер Витале – гангстер?

Это вообще правильное слово?

Да какая, к черту, разница?! Этот человек... он...

О. Боже мой. Боже.

https://t.me/bookswithlovefromgg

 

Глава 19

Саманта

С новой волной страха, захлестнувшей меня, я отшатываюсь от мистера Витале.

Наши глаза встречаются, и вдруг я вижу, что на его лице написана безжалостная сущность.

Один из пяти глав.

Остальные мужчины.

О Боже. Меня окружили главари сицилийской мафии.

Такое ощущение, что я переживаю внетелесный опыт, и то, что до сегодняшнего дня было вполне обыденной реальностью, превращается в нечто неузнаваемое.

Крутанувшись на месте, я выбегаю из туалета в фойе. Заметив входную дверь, я бегу к ней.

Внезапно мистер Витале бросается мне наперерез и, препятствуя моему бегству, говорит: – Вы не можете уйти, пока мы обо всем не поговорим.

– Черта с два я не могу, – кричу я, мой голос пронзителен от всех пережитых потрясений. Я отодвигаюсь от него и, чувствуя недоумение, говорю: – Я работаю на босса мафии. Отлично. – Мои руки летят к волосам и сжимают их в кулак. – О Боже. Я не переживу, если попаду в тюрьму.

– Вы не попадете в тюрьму, – огрызается он.

Услышав его раздраженный тон, я поворачиваюсь и устремляю на него взгляд. – Я работаю на преступника!

Он поднимает руку. – Успокойтесь.

Эти слова приводят меня в необоснованную ярость. – Не говорите мне успокоиться!

Он опускает руку и просто смотрит на меня, и по какой-то причине мне хочется его задушить.

Когда я бросаю взгляд на входную дверь, он говорит: – Вы сможете уйти после того, как мы поговорим.

Мой взгляд возвращается к нему, и, скрестив руки на груди, я практически выплевываю в него слова: – Тогда давайте поговорим.

– Vitale Health – легальная компания. Вы не участвовали ни в каких преступных действиях.

Участвовала.

Воспоминания о том, как мистер Витале убил тех людей, проносятся в моей голове, и гнев отходит на второй план, уступая место страху.

Этот человек опасен.

Слезы грозят захлестнуть меня, когда я говорю: – Я видела, как вы убивали людей, а потом покинули место преступления. Полиция решит, что я сообщница.

– Они так не подумают.

Он делает шаг ближе, но я быстро отхожу от него.

Он глубоко вдыхает, словно пытаясь сохранить спокойствие, а затем говорит: – Комиссар полиции в моей команде, а значит, я выше закона, мисс Блейкли.

Боже правый. Он, наверное, может заставить меня исчезнуть, и моя семья никогда не узнает, что со мной случилось.

Страх еще больше нахлынул на меня, и я могу только покачать головой.

Должно быть, он видит, что я боюсь его, потому что говорит: – Я никогда не причиню вам вреда.

Сегодня он действительно защитил меня.

Тем не менее, он глава сицилийской мафии.

Вот дерьмо.

Меня продолжают атаковать воспоминания сегодняшнего дня.

– Vitale Health – легальная компания, – снова говорит он.

Господи, как можно вручить свое заявление об уходе боссу мафии?

На мгновение я теряюсь в догадках и могу только смотреть на него.

Я помню, как легко он сражался с теми людьми. Как он убивал их, не моргнув глазом.

Он делал это раньше, и он сделает это снова.

Я говорю хриплым голосом: – Я больше не могу на вас работать. – Я подношу руку ко лбу и вытираю его. – Я уеду из Нью-Йорка.

Я сбегу, как год назад, и начну все сначала в другом месте.

Мистер Витале качает головой и делает шаг ко мне, отчего я отступаю назад. – Вы не уволитесь и никуда не поедете.

Я не знаю, угрожает ли мне этот человек, но, чтобы подстраховаться, решаю не спорить с ним, ведь я хочу дожить до следующего дня.

Я мало что знаю о мафии. Только то, что они безжалостны, и люди заканчивают жизнь в мешках для трупов, когда пытаются им перечить.

Мой мозг снова начинает метаться, и я задаю ему миллион вопросов. Первый, который срывается с моих губ: – Другие мужчины... это другие главы Коза Ностры, верно?

Мистер Витале кивает. – Да.

– А те, кого я видела, когда мы сюда приехали?

– Моя армия.

Верно. Конечно, у него есть армия.

Кивнув, я крепче обхватываю себя руками. – Я бы очень хотела вернуться домой.

Его напряженные глаза изучают мое лицо, затем он спрашивает: – Увидимся ли мы завтра на работе?

Черты моего лица напрягаются, и я стараюсь не разрыдаться. – Можно я возьму выходной на завтра и пятницу, пожалуйста? Просто чтобы все обдумать.

– Вы вернетесь после отпуска?

С трудом сглотнув от страха перед этим человеком, я могу только кивнуть.

Он наклоняет голову, его взгляд устремляется на меня. – Мне бы не хотелось терять вас, мисс Блейкли. Вы – лучшая личная помощница, которая у меня когда-либо была.

Я нахмуриваю брови и, прервав зрительный контакт, опускаю взгляд на кафельный пол. – Я могу идти?

– Я попрошу кого-нибудь отвезти вас домой.

Я быстро качаю головой. – Нет, спасибо.

Он отходит, и я наблюдаю, как он берет пальто из шкафа рядом с дверью.

Видя мое растерянное выражение лица, он объясняет: – У вас кровь на штанах. Это прикроет ее.

Я опускаю взгляд и вижу красные пятна на своих серых брюках.

Я беру пальто у мистера Витале и натягиваю его на плечи. Ткань поглощает мое тело, и я, вероятно, умру от жары по дороге домой.

– Спасибо, сэр, – шепчу я, и когда мне приходится пройти мимо мистера Витале, мои мышцы напрягаются, и меня пробирает дрожь.

– Увидимся на следующей неделе, мисс Блейкли.

– Да, сэр.

Боже. Все, что он говорит, звучит как угроза.

Как только за мной захлопывается входная дверь, я облегченно выдыхаю. Я бросаюсь вниз по ступенькам особняка и бегу к станции метро.

***

Франко

Как только захлопывается входная дверь, я прохожу в гостиную и наливаю виски в стаканчик, который Саманта использовала ранее. Я поднимаю его и выпиваю все залпом.

Черт.

Теперь, когда мне больше не нужно сдерживать свои эмоции, я бросаю стакан через всю комнату, и он разбивается о стену.

Господи. Я потерял Лоренцо.

И Саманта знает, что я капо.

Велика вероятность, что она не вернется на работу, и одному Богу известно, как на нее повлиял сегодняшний день.

Через несколько секунд в гостиную вваливаются мужчины.

Майло выглядит напряженным, когда говорит: – Я слышал, как разбилось стекло.

– Я швырнул его в стену, – бормочу я, злясь на себя за то, что еще больше напрягаю Майло.

Лоренцо был его лучшим другом, и последнее, что ему нужно, – это усугублять и без того дерьмовый день.

– Отдохни немного, Майло. Со мной все будет в порядке.

Он качает головой, и когда он подходит ко мне, остальные мужчины уходят, чтобы оставить нас наедине.

– Я не покину тебя, пока все до единого словацкие ублюдки не будут мертвы.

Подняв руку, я сжимаю его плечо. Когда я смотрю на него, то вижу, что он изо всех сил старается сдерживать свое горе.

Я притягиваю его ближе и по-братски обнимаю. – Мы убьем их всех.

Он кивает, отстраняясь и глубоко вдыхая. Он скрещивает руки на груди и смотрит в пол, бормоча: – Это была быстрая смерть. По крайней мере, он не мучился.

Марселло входит в гостиную и протягивает мне телефон. – Тебе пришло сообщение от Саманты.

Днем я оставляю аппарат у него, чтобы Саманта случайно его не увидела. Я беру его у него и читаю сообщение.

Саманта: Мне нужно тебя увидеть.

Саманта: Пожалуйста.

Я быстро набираю ответ.

МТМ: Буду через двадцать минут. Открой окно.

– Я направляюсь к Саманте, – сообщаю я Майло и Марселло. – Пошлите двух человек проверить, что происходит в здании, где на нас напали. Я хочу знать, кто приходит и уходит, когда эти ублюдки заберут своих мертвецов.

– Я попрошу Санто выделить пару ребят.

– Убедись, что их не увидят. Не хочу сегодня больше никого терять.

Марселло кивает, а потом говорит: – Я поеду с тобой. Тебе нужна дополнительная защита. Санто может заменить меня и вести дела здесь.

– Звучит неплохо. – Когда я подхожу к арке, ведущей в фойе, Майло говорит: – Тебе нужно переодеться.

Черт. Мне нужно собраться с мыслями, прежде чем я как-то выдам себя сегодня вечером.

Не думаю, что Саманта готова узнать, что я ее таинственный мужчина.

Я направляюсь в спальню и быстро раздеваюсь. Надеваю форму Paradiso, беру балаклаву и выхожу из дома вместе с Майло и Марселло.

Во время поездки в ее квартиру я звоню Ренцо.

Когда он отвечает, я спрашиваю: – Что сделали с Лоренцо?

– Его тело в морге.

– Спасибо.

– В любое время, брат. – Его внимание отвлекает кто-то другой, затем он говорит: – Дамиано хочет знать, когда ты приедешь. Нам нужно встретиться.

– Я просто хочу убедиться, что с Самантой все в порядке.

– Я понимаю. Должно быть, это было чертовски сильное потрясение для нее.

– Да, – пробормотал я. – Спасибо за помощь сегодня, Ренцо.

– Ты бы сделал то же самое для меня.

Я заканчиваю разговор и глубоко вдыхаю.

Как только я буду уверен, что Саманте стало лучше, я займусь словаками.

Когда Майло останавливает внедорожник у подъезда жилого дома, я быстро натягиваю балаклаву.

Марселло выходит вместе со мной из машины и провожает меня к пожарной лестнице.

– Я не знаю, как долго я здесь пробуду, – говорю я ему.

– Не торопись. Я принесу Майло что-нибудь поесть с другой стороны дороги.

Кивнув, я поднимаюсь по ступенькам и, войдя в квартиру Саманты через окно, обнаруживаю ее рыдающей на диване.

Она переоделась из брючного костюма в леггинсы и футболку, а ее волосы влажными локонами свисают на плечи.

– Привет, – шепчу я, чтобы не напугать ее до смерти.

Она вскидывает голову и, увидев меня, спрыгивает с дивана и утыкается мне в грудь.

Я обхватываю ее вздрагивающее тело и, опустив голову, мягким тоном говорю: – Я здесь, детка. Я с тобой.

Она плачет сильнее, и я поднимаю ее на руки. Я подхожу к дивану и сажусь, усаживаю ее к себе на колени, а затем снова крепко обнимаю.

– Вот и все, детка. Выпусти все наружу.

Я закрываю глаза, и пока она разрывается в моих объятиях, я нахожу утешение в том, что она так близко.

Сейчас я не капо.

Я не ее босс.

Я просто обычный мужчина, который обнимает женщину, в которую влюбился.

https://t.me/bookswithlovefromgg

 

Глава 20

Саманта

После того как я выплакала всю душу, я сделала себе чашку кофе, которую потягиваю, сидя рядом с моим таинственным мужчиной на диване.

Его рука обхватывает мое плечо, и я чувствую себя в безопасности.

– У меня был плохой день в офисе, – шепчу я через край своей чашки.

Это преуменьшение века.

– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает он, его тон мягкий и заботливый.

Не желая подвергать его опасности, рассказывая о том, что мистер Витале – босс мафии, я качаю головой. – Я не могу.

Я не могу никому рассказать о том, что произошло.

Об этом мне придется молчать до самой смерти.

Чувствуя себя измотанной и эмоционально истощенной, я испустила жалкий вздох и пробормотала: – Мне нужно сделать что-то, что отвлечет меня от того, что произошло сегодня.

Мой таинственный мужчина убирает руку с моих плеч и говорит: – Я вернусь через несколько секунд.

Он встает и идет в туалет.

Я поднимаюсь на ноги и несу чашку на кухню. Положив руки на край раковины, я смотрю в пустоту, а события прошедшего дня нависают над моей головой, как темное облако.

Господи, я не могу поверить в то, что произошло сегодня.

Мистер Витале – один из глав Коза Ностры.

Придя домой, я быстро приняла душ, а затем начала гуглить про сицилийскую мафию. Все, что я читала об этой мафиозной группировке, усиливало мой страх в десятки раз.

Мистер Витале дал понять, что не позволит мне уволиться, и у меня такое чувство, что, если я попытаюсь сбежать, он меня преследует. Не потому, что я отличная помощница, а чтобы заставить меня замолчать.

Черт.

Что же мне делать?

Когда дверь уборной открывается, я оборачиваюсь и смотрю на своего таинственного мужчину, который быстро становится одним из самых важных людей в моей жизни.

Я могла бы позвонить Дженни или успеть на ранний рейс в Сиэтл, но вместо этого я написала ему.

– Мы можем выехать через пятнадцать минут, – сообщает он мне.

– Выехать? Куда?

– Туда, где тебе сделают татуировку, которую ты хочешь.

На мгновение я теряюсь, потому что уже давно хотела сделать татуировку. Каждый раз, когда я вижу имя Тодда, вырезанное на моей коже, это напоминает о том, что он сделал со мной.

Сократив расстояние между собой и моим загадочным мужчиной, я обхватываю его за талию и прижимаюсь щекой к его груди.

Это удивительное чувство – прикасаться к мужчине после того, как я так долго не могла этого сделать. До сих пор я не понимала, как сильно мне этого не хватало.

И все это благодаря ему – моему таинственному мужчине.

– Спасибо, – шепчу я.

Когда он обнимает меня, чувство безопасности успокаивает бурю эмоций в моем сердце. – Не за что, детка.

Он называл меня так уже не раз, и это заставляет меня откинуть голову назад, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Мой голос дрожит, когда я спрашиваю: – Что между нами происходит?

– Все, что ты хочешь, – пробормотал он.

– А что, если я хочу отношений?

Он поднимает руку к моему лицу и проводит пальцами по изгибу моей челюсти. – Ты этого хочешь?

Мое сердцебиение ускоряется, и, оторвав руки от его талии, я тянусь рукой к балаклаве. Он позволяет мне провести пальцем по черепу, и я жалею, что не могу увидеть его лицо.

– Да. Я бы хотела попробовать, – признаюсь я.

– Как хочешь, детка.

Наши глаза встречаются, и его мягкие карие радужки заставляют калейдоскоп бабочек порхать в моем животе.

Медленно он опускает голову, но останавливается в дюйме от моего лица.

– Можно? – шепчет он.

– Да.

Он преодолевает последнее расстояние и прижимается своим ртом к моему. Я чувствую жар его дыхания через маску, прежде чем он поднимает голову.

Мы снова смотрим друг на друга, но когда я пытаюсь ухватиться за ткань, чтобы поднять маску, он берет меня за запястье и качает головой.

– Не сейчас.

– А когда? – шепчу я.

– Скоро. Мне просто нужно еще немного времени.

***

Франко

Я позвонил Марселло и сказал, чтобы машина ждала снаружи с ключами в замке зажигания, чтобы я мог отвезти Саманту в тату-салон. Они поедут за нами на G-Wagon.

Я должен встретиться с Ренцо и остальными, но я не могу заставить себя оставить Саманту. Пока не буду уверен, что с ней все в порядке.

Глядя на женщину, которая заставляет меня чувствовать то, чего я раньше никогда не чувствовал, я молюсь всем богам, чтобы она влюбилась в меня.

Если я смогу заставить ее полюбить меня, то она, возможно, примет это, когда узнает, что я ее таинственный мужчина. Я не знаю, что буду делать, если она отвергнет меня.

Наверное, похищу ее, чтобы она не смогла меня бросить.

Я чувствую, как вибрирует мой телефон, и понимаю, что это сигнал от Марселло, что все готово.

– Пойдем, детка, – говорю я, беря ее за руку.

Когда я тяну ее к окну, она отстраняется от меня. – Я ухожу через парадную дверь. Встретимся снаружи.

Верно.

Даже не задумываясь о том, что делаю, я обхватываю другой рукой ее шею и прижимаюсь поцелуем к ее рту. Даже несмотря на мешающую балаклаву, я все равно чувствую ее губы.

Господи, я хочу эту женщину так сильно, что готов на все, лишь бы она стала моей.

Полюби меня в ответ, Саманта.

Я отпускаю ее и вылезаю в окно, чтобы она могла закрыть его за собой.

Спустившись по пожарной лестнице, я спрыгиваю на землю и мчусь к месту, где припаркован Мерседес. Окинув взглядом улицу, я вижу G-Wagon и сажусь за руль.

Проходит не много времени, прежде чем Саманта открывает дверь и садится в машину.

Запустив двигатель, я направляю машину в поток машин, и пока мы едем к тату-салону Данте, я спрашиваю: – Тебе лучше?

Самата пожимает плечами и смотрит в окно. – То накатывает, то проходит. – Она переводит взгляд на меня. – Не думаю, что до конца все осознала.

Да, я тоже так не думаю. Она слишком чертовски спокойна. Либо это так, либо эта женщина – самый сильный человек из всех, кого я знаю.

Когда я паркую машину за зданием, где находится тату-салон, мы выходим из Мерседеса. Я беру Саманту за руку и веду ее к черному входу.

– Ты не будешь против, если Данте прикоснется к тебе? – спрашиваю я.

– Данте? Он мастер?

– Да.

– Только время покажет, – пробормотала она, прежде чем мы вошли внутрь.

Данте занят тем, что готовит все необходимое, и когда он видит нас, на его лице появляется улыбка.

Я рассказал ему о Саманте и о том, что ему нужно быть с ней помягче. Я также сказал ему, что при ней он не может называть меня по имени, а я буду носить балаклаву.

– Ты закрыл салон? – спрашиваю я.

– Да. Никто нас не побеспокоит. – Он встает с табурета и подходит, чтобы пожать мне руку. – Давно не виделись. Как дела?

– Хорошо. – Я жестом показываю на свою женщину. – Это Саманта.

Он дружелюбно улыбается ей. – Приятно познакомиться. – Указывая на кресло, он говорит: – Присаживайся.

Отпустив руку Саманты, я наблюдаю за тем, как она устраивается, а затем подхожу ближе, чтобы встать рядом с ней.

– Отлично, – пробормотал Данте. – Мне сказали, что ты хочешь татуировку в виде кирпичей с цветком, растущим из них.

Саманта кивает. – И я хочу, чтобы слова «сильнее, чем когда-либо» были написаны поверх кирпичей, как будто это граффити.

Данте кивает, а затем спрашивает: – Где ты хочешь сделать татуировку?

Черты ее лица напрягаются, и она выглядит более нервной, чем обычно, когда жестом показывает на свой бок.

Когда я понимаю, что татуировка будет в паре дюймов под ее грудью, в моей груди вспыхивает ревность, потому что Данте будет работать рядом с тем, что я считаю своим.

Своим?

Господи, я слишком быстро влюбляюсь в эту женщину.

– Хорошо. – Он бросает на нее вопросительный взгляд, присаживаясь на табурет. – Ты можете поднять рубашку, чтобы я мог продезинфицировать это место?

Она колеблется, и я думаю, что это потому, что она нервничает из-за того, что Данте будет прикасаться к ней, поэтому я кладу руку ей на плечо. – Я здесь.

Она кивает, тяжело сглатывает и, схватившись за подол рубашки, медленно тянет его вверх.

Я замечаю бессистемные шрамы на ее коже, когда ткань поднимается, и хмурю лоб.

Затем я вижу еще больше шрамов, и имя.

Тодд.

Ярость охватывает меня с такой силой, что я делаю шаг назад, как будто меня ударили в живот. Мои рот открывается в шоке, и все что я вижу это имя, вырезанное на ее коже.

Этот ублюдок поставил на ней клеймо.

Я собираюсь проверить личное дело Саманты, чтобы узнать, в какой больнице Хьюстона она работала. А потом выясню, какого гребаного нейрохирурга зовут Тодд.

А потом я убью этого ублюдка.

Данте маскирует свою реакцию гораздо лучше, чем я. Я просто благодарен, что на мне балаклава, потому что последнее, что Саманта должна сейчас видеть, – это гнев на моем лице.

Она аккуратно заправляет ткань, а затем поворачивает голову так, чтобы смотреть на меня.

Я хватаю дополнительный табурет и сажусь рядом с ее головой, беру ее руку и целую в костяшки пальцев, прежде чем встретиться с ней взглядом.

– Как ты держишься? – спрашиваю я.

Она глубоко вдыхает и, вместо того чтобы ответить на мой вопрос, шепчет: – Не отпускай мою руку.

– Не отпущу, – заверяю я ее, прежде чем кивнуть Данте, чтобы он начинал.

В тот момент, когда он вытирает место, она дергается, и ее пальцы крепко сжимаются вокруг моих.

В ее глазах вспыхивает паника, и, ухватившись другой рукой за ее макушку, я придвигаюсь к ней так близко, что чувствую, как ее дыхание согревает балаклаву.

– Ты молодец, детка.

Она кивает, и я замечаю, что она задерживает дыхание.

– Дыши, – бормочу я рядом с ее ртом.

Данте отстраняется от нее, и она глубоко вдыхает.

– Я просто собираюсь подготовить участок для татуировки, – предупреждает Данте.

На этот раз Саманта не дергается, когда он прикасается к ней, и это заставляет меня чертовски сильно гордиться ею.

В этот момент я не думаю об аде, который разразился сегодня, и о войне, которую мне придется вести в ближайшие недели.

Есть только Саманта и осознание того, насколько она храбрая.

Глава 21

Саманта

Стоя перед зеркалом в полный рост, я приподнимаю рубашку, чтобы видеть татуировку.

Данте проделал фантастическую работу. Я даже не могу разобрать ни одного шрама.

Имя Тодда скрыто под словами «сильнее, чем когда-либо», и мне больше никогда не придется видеть эти шрамы.

Чувствуя себя очень эмоциональной, по моей щеке скатывается слеза.

Пока я справляюсь с травмой, нанесенной мне Тоддом, мне также приходится сталкиваться с тем, что произошло вчера.

Устало вздохнув, я опускаю рубашку и иду к тому месту, где в гостиной меня ждет мой багаж.

Мне нужно было уехать из Нью-Йорка, и я перенесла свой рейс с субботы на сегодня.

Когда я беру в руки сумку, телефон начинает звонить, и я достаю его. Когда я вижу, что на экране мелькает имя мистера Витале, мое тело обдает льдом.

Он больше не мистер Витале, мой ворчливый босс, а Франко Витале, один из безжалостных главарей Коза Ностры.

Он – убийца.

Мгновенно страх проникает в меня, и рука дрожит, когда я провожу пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок.

– Д-да, сэр?

– Доброе утро, мисс Блейкли. Как вы себя чувствуете? – раздается в трубке его голос.

Боже, он звучит агрессивно.

– Н-нормально, – заикаюсь я.

– Я вижу, вы поменяли билеты и направляетесь сегодня в Сиэтл.

Меня окутывает плащ ужаса.

Он следит за каждым моим шагом.

Этот человек не только выше закона, но и смог получить информацию обо мне от авиакомпании. Это говорит о том, насколько он могущественен и что у меня нет ни единого шанса против него.

– Я... Я... Я...

– Отдыхайте побольше, потому что когда вы вернетесь в офис, вам придется исправлять все, что Глория испортила за время вашего отсутствия.

Это его способ сказать мне, что мне лучше вернуться на работу.

Его тон звучит очень опасно, когда он добавляет: – Наслаждайтесь временем, проведенным с семьей.

Он угрожает моей семье?

Шипы страха колют мою кожу, и слова срываются с моих губ: – Не причиняйте вреда моей семье. Пожалуйста. Я вернусь восьмого числа.

Он раздраженно вздыхает. – Это была не угроза, мисс Блейкли. Я не трону вашу семью. Вам нужен перерыв, и я надеюсь, что вам понравится ваш отпуск.

Ох.

Когда я умолкаю, он добавляет: – Я не убиваю невинных людей и никогда не причиню вам вреда.

Слишком смелая для себя, я спрашиваю: – А что будет, если я уйду с поста вашего помощника?

– Я не приму ваше заявление, мисс Блейкли. Счастливого полета. Увидимся восьмого июля.

Звонок заканчивается, и, опустив дрожащую руку, я наблюдаю, как экран становится черным.

Запихнув телефон в сумочку, я хватаю свой багаж и спешно покидаю квартиру. Словно за мной гонятся все демоны ада, я спешу к метро.

Мне нужно уехать подальше от Нью-Йорка и Коза Ностры. В Сиэтле я смогу ясно мыслить и разобраться в той неразберихе, в которой оказалась.

***

Когда я вхожу в двери аэропорта, мама привлекает мое внимание, подпрыгивая на месте.